Текст книги "Псковская земля. История. Монастыри. Усадьбы. Люди"

Печерский монастырь всегда уделял большое внимание своему обогащению, при этом среди других обителей он порой выделялся неразборчивостью в средствах обогащения. Начало крупному землевладению монастыря было положено в ХVI в. царем Иваном Грозным, который предоставил этому монастырю большие льготы, освободил живущих в монастырских владениях от светского суда, при нем монастырь обнесли каменными стенами с башнями. По просьбе монастыря ему отдавали земли многих разорившихся помещиков, а также завоеванные русскими войсками земли в период Ливонской войны. По просьбам монастыря цари увеличивали его владения, оказывали ему разностороннюю поддержку, так же стремились поступать многие князья и помещики, дарившие и завещавшие монастырю свои земли, богатства. Сам этот монастырь покупал или даже захватывал крестьянские земли. К ХVII в. Печерский монастырь имел в северо-западной части России более 320 деревень и около 4 тысяч крепостных крестьян-мужчин (а с их семьями – гораздо больше), еще были его владения в других частях страны. После ликвидации монастырского землевладения и отмены крепостного права (1861) владения Печерского монастыря существенно уменьшились, и неизбежно выросло желание их увеличивать. Из земельных владений тогда сохранились только около 256 десятин (280 га) и 10 мест рыбной ловли на Псковском озере. Монастырь, как правило, на кабальных условиях сдавал землю и рыбные ловли в аренду формально вольным крестьянам. Денежные условия аренды были суровыми, а еще нужно было укреплять подмываемые водой места монастырского берега, очищать кусты при сенокосе, соблюдать и другие условия аренды. Монастырь максимально стремился увеличивать свои доходы, подчас любым путем. Например, когда в 1828 г. Петербургского общество художников попросило отпустить для обучения живописи в Академию художеств служителя монастыря талантливого крестьянина деревни Залесье Пантелея Степанова, архимандрит обители согласился отправить его учиться, но потребовал за это большой выкуп. Очень большие деньги монастырь запрашивал за погребение в пещерах, которые верующие люди почитали святыми и ожидали за погребение в этих пещерах освобождение от их земных грехов.

Успенский собор сс входом в пещеры

Не все ясно в поведении митрополита Сергия (Воскресенского) в первой половине 1940-х гг. и его ближайших помощников тех лет в Печерском монастыре. В захваченной немцами Прибалтике был создан Балтийский экзархат (то есть самостоятельная от Московской патриархии православная церковь) во главе с Патриаршим экзархом Литвы, Латвии и Эстонии митрополитом Сергием. Он остался на оккупированной немцами территории России; будучи экзархом, он в то же время был и настоятелем Печерского монастыря, где в первый год войны братия монастыря выбрала игуменом иеромонаха Павла (П.М. Горшкова, умер в 1947). Митрополит Сергий хорошо знал о жестких притеснениях Православной церкви, верующих людей со стороны советской власти. Бесчинства против верующих со стороны советских атеистов-администраторов в советской Прибалтике в 1940 – первой половине 1941 гг. еще более усилили в нем неприязнь к советским коммунистам-атеистам. По мнению протоирея Владимира Попова (из современного Пскова), именно раздирающие душу большевистские злодейства в адрес верующих людей в Прибалтике (аресты, расстрелы, высылки в ссылку и др.) заставили митрополита Сергия дождаться прихода немцев, чтобы начать по его личному «рецепту» восстановление Православия, почти изничтоженного к тому времени в России. По согласованию с немецкими властями экзарх Сергий создал в августе 1941 г. «Православную миссию в освобожденных областях России (центр которой находился в Пскове). В августе 1942 г. Сергий созвал в Риге совещание архипастырей из оккупированных прибалтийских республик и областей северо-западной части России. В принятой на том совещании резолюции архиереям пришлось вынести благодарность Гитлеру «за освобождение от большевистского ига» и заявить об отмежевании от политики митрополита Московского, который в 1942 г. выступил с воззванием к верующим об оказании сопротивления германской армии. Тогда в Печерском монастыре пришлось при участии игумена Павла совершать молебны о даровании Господом Богом сил и крепости германской армии. Некоторые монахи и послушники Печерского монастыря какое-то время сотрудничали с немецкими властями (по Таратушко А.Т., Петрову Г.В.). В период гитлеровской оккупации Печерский монастырь был местом встреч высшего духовенства Балтийского экзархата, на которых порой присутствовали фашистские офицеры. В Печерском монастыре нашел поддержку предатель нашей Родины генерал Власов. Экзарх Сергий обратился к верующим с воззванием, именем Господа Бога призывая вступать в так называемую Русскую освободительную армию (РОА, см. с. 81). С ведома митрополита Сергия, игумена Павла и при участии некоторых монахов Печерского монастыря гитлеровцы частично разграбили его веками накопленные сокровища, хотели их полностью увезти в Германию, но успели вывезти только их часть, тем более что многое монахам удалось спрятать от гитлеровцев. Советские войска изгнали оккупантов, освободили г. Печоры и спасли монастырь от полного разграбления. Экзарх Сергий оказался жертвой якобы несчастного случая, но люди знали, что с ним расправились сами фашисты, убившие его, чтобы избавиться от свидетеля их воровства монастырских и других церковных ценностей. Игумен Павел выстрадал в своей жизни очень много ради максимально возможного спасения монастырских ценностей, самого монастыря, простых его соотечественников. Последние шесть лет жизни принесли жуткие мучения игумену Павлу, которого обвинили в сотрудничестве с гитлеровцами; после освобождения г. Печоры советскими войсками в 1944 г. по чьему-то клеветническому доносу 80-летнего игумена отправили под стражей в Ленинград, судили с нарушением всех норм судопроизводства, осудили на 15 лет. Игумен Павел скончался в тюремной больнице. Клевета в адрес умершего игумена продолжалась и в послевоенный период, когда в книгах и посетителям монастыря рассказывали о его работе на гитлеровцев. Только больше чем через полвека игумен Павел был реабилитирован в связи с отсутствием состава преступления. Только тогда люди узнали правду о том, как благодаря его уму и изворотливости в вынужденном общении с гитлеровцами-оккупантами удалось сохранить монастырь, свести его разграбление гитлеровцами к минимуму, обеспечить сохранение основных монастырских святынь и многих ценностей. Игумен Павел в условиях оккупационного режима смог организовать помощь продуктами советским военнопленным, больным и престарелым в ряде населенных пунктов; с его помощью в Печерских пещерах скрывались советские разведчики.

Важная страница жизни Псково-Печерского монастыря с давних времен до наших дней связана со старчеством, большой значимостью печерских старцев в деле духовно-нравственной поддержки россиян. В Печерском монастыре жили известные старцы: иеромонах Симеон (Желнин), схимонахи Михаил (Питкевич), Николай (Монахов), схиигумен Лука (Земсков), схиархимандрит Пимен (Гавриленко), архимандрит Афиноген (Агапов), иеромонах Сампсон (Сиверс). Традиции старчества в этом монастыре продолжаются. В обитель к печерским старцам за духовным окормлением приезжают и ныне многочисленные паломники.

Старчество – это давно известное (как минимум с ХI в.) явление в жизни Русской Православной Церкви и ее чад. Старчество включает духовную помощь опытного, сильного в духовно-нравственном плане человека другому человеку, менее зрелому в делах православной веры или вообще не имеющего даже начальных знаний в этой области. Старец – это совсем не обязательно старый по возрасту человек, это прежде всего сильный в духовном отношении человек, являющийся духовным руководителем монахов и мирян любого возраста и пола, разной социальной принадлежности. В самом строгом варианте явление старчества включает полное подчинение человека выбранному им старцу, исповедание ему о своих действиях и мыслях. В Православии практикуются многократные, редкие и даже единичные обращения к старцам за духовной помощью и дельными советами, чтобы решить мирские житейские проблемы, приблизится к духовному комфорту. Об огромной силе и широте возможностей старчества, особой нужности и полезности русского иночества в литературе лучше всех написал Ф.И. Достоевский (см. «Братья Карамазовы». Роман в 4-х частях с эпилогом. Часть 1, книга 1, V «Старцы»). Одним из первых настоятелей-старцев на Руси был преподобный Феодосий Печерский (ХI в.). Среди русских старцев особенно почитают преподобного Сергия Радонежского (ХIV в.), святого Иосифа Волоцкого (конец ХV – начало ХVI в.), Нила Сорского (конец ХV – начало ХVI в.), преподобного Серафима Саровского (ХVIII – ХIХ вв.), Амвросия Оптинского и др. Старчество процветало и возрождается в самых мощных православных центрах: лаврах – Киевско-Печерской, Троице-Сергиевой, Псково-Печерской, в пустынях – Оптиной и Глинской, в монастырях Саровском, Валаамском и др. Старцы жили не только в обителях, были старцы из белого, то есть приходского, духовенства (самый почитаемый из них святой Иоанн Кронштадтский, рубеж ХIХ – ХХ вв.).

В наши дни Псково-Печерский монастырь развивается как влиятельный религиозный центр и высокого класса архитектурно-художественный и исторический комплекс.

Архитектурно-художественный ансамбль Свято-Успенского Псково-Печерского монастыря включает в себя: крепостные стены с 9 башнями (самая высокая – у Верхних решеток – 25 м; 1553–1565), пещерную церковь Успения (1473), Благовещенскую церковь (1541), надвратную Никольскую церковь (1565), 2-ярусную звонницу (ХVI – ХVII вв.), Святые ворота (XVI в.), большую звонницу (XVI–XVIII вв.), ризницу и библиотеку (ХVII в.), больничную Лазаревскую церковь и кельи (ХVIII в.), Покровскую церковь (1759), Михайловский собор (1821–1827, арх. А.И. Руска; самый большой храм обители), Сретенскую церковь (1870), ряд других строений и 7 пещер (длина около 200 м, является монастырским кладбищем, где наряду с монахами похоронены предки В.Н. Татищева, М.И. Кутузова, А.Н. Плещеева, М.Н. Мусоргского, П.А. Кропоткина и других знатных россиян). На полотнах многих художников запечатлены виды Псково-Печерского монастыря. Н.К. Рерих писал Никольскую церковь со звонницей.

В наши дни Свято-Успенский Псково-Печерский монастырь является одним из самых известных и красивых в России, мощным оплотом Православия, духовной святыней, к которой стремятся паломники со всех концов нашей страны и всего православного мира. В Печерском монастыре работает воскресная школа, создан детский хор, есть духовная библиотека и хранилище древних рукописей. Монастырь имеет большое подсобное хозяйство, кузницу, скотный двор, фруктовый сад, огороды, пасеку. Монастырь ведет большую просветительскую и издательскую работу. Печерский монастырь имеет в Москве при Сретенском монастыре свое представительство. В наши дни в Свято-Успенском Псково-Печерском монастыре живут более 80 человек братии 83 чел. – 2000).

Сейчас в Псково-Печерском монастыре 10 храмов. В самом древнем из них – Успенском соборе (ему 935 лет в 2008 г., его современный фасад создан в ХVIII в.) находятся главные святыни Псково-Печерского монастыря: чудотворная икона Успения Божией Матери (написана иконописцем Алексием Малым в 1521) и гробница с мощами святого преподобномученика игумена Корнилия (1501–1570; первоначально пребывали в «Богом зданных пещерах»).

На нижней площади монастыря, рядом с Братским корпусом, находится церковь Сретения Господня (строение начала ХVIII в., устроена и освящена Сретенская церковь в 1870). В этом храме пребывают мощи святого старца-молитвенника иеросхимонаха Симеона Печерского (Желнин, умер в 1960, канонизирован в 2003), другие святыни: иконы Пресвятой Богородицы «Казанская», «Троеручница», «Взыскание погибших», икона «Страшный суд».

Собор во имя Архистратига Михаила и прочих честных Небесных Сил бесплотных является не только мощным религиозным центром, но и памятником избавления Пскова от опасности его занятия французами в 1812 г. В том году по просьбе псковичей из этого монастыря принесли в их город чудотворные иконы Божией Матери – «Успение» и «Умиление», совершили с ними крестный ход вокруг Пскова, творили перед ними молитвы. Французы не смогли взять Псков. В память об этом в Печерском монастыре на средства дворян, купцов, духовенства Пскова, а также воинов построили этот собор (1815–1827, освящен в 1827). Святынями этого храма являются древние чудотворные иконы Божией Матери «Умиление» (1524) и «Одигитрия» (1540), а также прибывающая в особом ковчеге десница святой мученицы Татианы.

Уникальной частью монастыря являются его пещеры, в которых круглый год держится температура +5 °C. Пещеры находятся между Успенским собором и главной колокольней. От входа в пещеры начинаются 7 пещерных улиц (их общая длина 200 м), которые в разные времена удлинялись и расширялись. Пещерные улицы № 5, 6 носят названия Братских, в их стенах погребали и погребают иноков обители. В других улицах-галереях хоронили клиторов (спонсоров) обители, паломников, благочестивых мирян, защитников этого монастыря и Отечества. Всего в этих пещерах погребено около 10 тыс. человек (монахов и мирян). В этих пещерах покоятся мощи Псково-Печерских святых: монаха Марка-пустынножителя (умер в 1480, является первым старцем этого монастыря), основателя и первого строителя монастыря монаха Ионы (умер в 1473), его жены – инокини Вассы, монаха Лазаря Прозорливого. В этих пещерах также погребены знатные и богатые люди, среди них боярин Л. Ордин-Нащокин, князь Кропоткин, князь Елецкий и им подобные. Тут покоится прах яркого духовного писателя, митрополита Вениамина (Федченко), который добровольно вернулся из эмиграции и жил в Печерском монастыре до своей смерти в 1961 г. Относительно недавно в «Богом зданных пещерах» похоронили известного и любимого многими старца архимандрита Иоанна (Крестьянкина, 1910–2006).

Пещерный храм в Псково-Печерском монастыре

На территории этого монастыря есть надкладезная часовня и колодец преподобномученика Корнилия со святой водой; рядом с монастырем бьют 2 источника со святой водой, названные в честь преподобной Вассы Печерской.

Псково-Печорскому монастырю уделял особое внимание в последние годы своей земной жизни первый президент России Б.Н. Ельцин (1937–2007). По словам псковских экскурсоводов, он выделил из своих личных средств солидную сумму на реставрацию этого монастыря, и прежде всего – на возведение над его линией стен железных скатов – крыш. Трудно сказать, превратился ли он из убежденного атеиста в верующего православного человека, но он определенно знал, что плодоносное участие в возрождении, развитии монастыря снимает в большой мере грехи с жертвователя и даже с близких ему людей, умаляет ниспосланные им за его и их грехи беды и наказания. К этому времени Ельцин уже имел ощутимые проблемы со здоровьем, несколько изменилось к нему отношение соотечественников из-за его отдельных ошибок и невыполненных обещаний государственного масштаба, важно и то, что страдала вся их семья из-за неизлечимой болезни Глеба (род. в 1996 г.) – младшего сына дочери Ельцина – Татьяны. (У мальчика врачи обнаружили симптомы аутизма – врожденной болезни – уже в раннем детстве. Как утверждают врачи, больные аутизмом существуют как бы вне контактов с окружающим миром. Они не способны формировать эмоциональные привязанности и строить отношения с людьми – по газете «Твой день», 2008, 19 февраля, № 36.) Чем старше становился Б.Н. Ельцин, тем больше он творил добрых дел для Русской Православной Церкви.

В 25 км от Пскова, среди обширных болот, в Торошинском районе, в селе Крипецкое (Крыпецы) находится Иоанно-Богословский Крыпецкий мужской монастырь. Этот монастырь основал (1455) афонский монах Савва (грек или серб, канонизирован). Преподобный Савва Крыпецкий (умер в 1487) стал монахом на Святой Горе Афон, после падения Константинополя (1453). Он пришел в Россию, остановился в Снетогорском монастыре, затем перешел в более уединенное место на р. Толба, в обитель преподобного Ефросина, а позже (1455) с его благословения поселился на небольшом озере в Крыпецкой пустыни (крыпа – рыболовные лодки на местных озерах). Савва по просьбе пришедших к нему сторонников пустынной жизни основал здесь иноческую обитель. Братия просила его стать первым игуменом созданной обители, но он не согласился, так как не стремился к начальственной карьере, хотел служить Богу и людям, поэтому поручил управление монастырем (в котором сразу было введено строгое общежитие) иноку Кассиану. Святые Мощи преподобного Саввы Крыпецкого пребывают под спудом в алтаре монастырского собора. Монастырь в ХVI – ХVII вв. терпел неудобства, но ни разу не был взят польскими и польско-литовскими войсками. В Крыпецком монастыре начали свои православные подвиги и приняли иноческий постриг преподобные Нил Столобенский (в 1505) и Никандр Пустынножитель. В конце ХVII в. именно в Крыпецком монастыре принял монашество (1672) и инок Антоний – знаменитый дипломат царя Алексея Михайловича Романова боярин А.Л. Ордин-Нащокин, начальник Посольского приказа. Во второй половине ХIХ в. в Крыпецком монастыре жил монах Корнилий (умер в 1903; канонизирован), взявший на себя церковный подвиг юродства (см. с. 103). Святые мощи блаженного монаха Корнилия пребывают в Иоанно-Богословском соборе. В 3 км от монастыря находится святойисточник преподобного Никандра – Никандров ключ (вода в нём богата серебром и очень холодная – зимой и летом 4 °C).

Иоанно-Богословский Крыпецкий мужской монастырь

Крыпецкий монастырь в 1918 г. был закрыт и разорен (в 1955–1956 гг. в его храме Святого Саввы Сербского устроили конюшню). В 1958 г. над могилой блаженного Корнилия построили деревянный храм, но вскоре его сожгли трое безбожников, однако в том же году все они умерли (один от рака, двое от несчастного случая). В 1990 г. Крыпецкий монастырь вернули Церкви, он возродился в 1995 г. Теперь в монастыре живут не менее 50 человек братии. В монастыре сохранился 2-этажный древний храм (1557, возобновлен в 1895), в нем вверху – храм во имя святого Иоанна Богослова, внизу – храм во имя преподобного Саввы Крыпецкого, храм под колокольней – в честь Успения Божией Матери.

Крыпецкий монастырь – место земной жизни не менее чем четырех русских святых: Савва-серб, Нил Столобенский, Никандр Пустынножитель, Корнилий Крыпецкий. Посещение этого монастыря является паломничеством к месту земной жизни и служения Господу Богу этих православных святых.

В жизни любого человека есть два главных события: его рождение и смерть, – а для монашествующих особую значимость имеет и второе земное рождение – переход в монашество. В Крыпецком монастыре в 66 лет стал монахом и в 75 лет умер государственный деятель ХVII в. А.Л. Ордин-Нащокин, который еще в 60 лет служил воеводой во Пскове.

Афанасий Лаврентьевич Ордин-Нащокин (в монашестве Антоний, годы жизни 1605–1680) вошёл в русскую историю как знаменитый дипломат, боярин, воевода. Он руководил внешней политикой России в 1667–1671 гг., Посольским и другими приказами, заключил (1667) Андрусовское перемирие. А.Л. Ордин-Нащокин был уроженцем Псковской земли, дворянином. Далекий предок дворян Нащокиных – Дмитрий служил у Тверского князя Александра Михайловича и около 10 лет был Псковским князем; его прозвали Нащока после битвы с ханским баскаком (сборщиком дани) Чол-ханом (Щелканом), поскольку он получил от ордынца сабельную рану на щеке. Дворяне Нащокины впервые упоминаются в писцовой книге г. Опочка в 1585–1587 гг. В ХVI – ХVII вв. в Псковском и Торопецком уездах жило несколько семейств дворян Нащокиных. А.Л. Ордин-Нащокин родился в семье небогатого псковского помещика из Опочки, получил в детстве и юности хорошее образование. Ордин-Нащокин, хорошо знавший математику, латинский, немецкий, а затем и польский языки стал известен как дельный, исполнительный человек еще при Михаиле Федоровиче Романове (1596–1645, царствовал с 1613), а военным служивым человеком он стал с 17 лет (1622). При царе Алексее Михайловиче Романове (1629–1676, царь с 1645) Ордин-Нащокин считался его верным слугой, но вначале лично знаком с ним не был. Во время псковского бунта 1650 г. (направленного против иностранцев, их сторонников и почитателей западной культуры) выполнял роль посредника между московским воеводой и местным населением. Псковские мятежники собирались его убить, но он успел уехать из Пскова, а потом вернулся в него и помогал московским полкам наводить порядок. Он был назначен воеводой в город Друю. Когда началась война с Польшей (1654), 49-летнему Ордин-Нащокину поручили охранять московскую границу со стороны Литвы и Ливонии, с чем он отлично справился. Когда началась война со Швецией (1656) и сам царь Алексей Михайлович двинулся в поход на Ригу, по воле случая 51-летний Ордин-Нащокин лично познакомился с царем, произвел на него приятное впечатление, был назначен воеводой Кокенгаузена (старинный русский город Кукейнос, принадлежавший в давности полоцким князьям). В 60 лет он был назначен воеводой в Псков. 62-летний Ордин-Нащокин смог ловко заключить в г. Андрусове перемирие с Польшей, завершившее 13-летнюю войну. После этого он был пожалован в бояре и назначен руководителем Посольского приказа, стал государственным канцлером, особо уважаемым царем человеком. Но служебная карьера и успехи пришли к Ордин-Нащокину с большим трудом. Он ведь был выходцем из провинциального, незнатного, скромного и небогатого дворянского рода, а в Москве всем верховодили представители старого родового боярства, прежде всего – московского. Но знания Ордин-Нащокина, его выдержка, ловкость и находчивость как дипломата, умение использовать слабые места противников в интересах России выдвинули его на первое место в ряду государственных деятелей ХVII в. Кроме того, он мудро вел себя по отношению к своим завистникам, недругам, клеветникам. Ордин-Нащокин знал себе цену, был опытным бюрократом. Зная, что именно его опыт и знания нужны царю, при всех конфликтах с его знатными врагами он просил царя об отставке, давал понять, что свое место и службу при дворе он ценит не слишком высоко, к тому же он умел умно жаловаться царю на своих притеснителей. Царь Алексей Михайлович Романов очень высоко ценил деловые качества Ордин-Нащокина, поэтому долго поддерживал его, хотя знал его и как своенравного, запальчивого, самоуверенного, резкого, неуступчивого человека, грамотного жалобописателя. До 66 лет Ордин-Нащокин оставался любимцем царя Алексея Михайловича.

Ордин-Нащокин стал крупным государственным деятелем ХVII в., политиком и дипломатом, активным сторонником проведения смелых реформ в России. Ордин-Нащокин одним из первых русских государственных деятелей заставил иностранцев уважать себя как государственного мужа. Ордина-Нащокина современники-соотечественники и иностранцы единодушно называли его «русским Ришелье». Ордин-Нащокин долгое время пользовался большим расположением к нему царя Алексея Михайловича Романова, его авторитет как искуснейшего дипломата длительное время был чрезвычайно высок, уважение вызывали его предложения и результаты по реформированию системы управления и экономики России, восхищение рождало всегда его почтительное заботливое отношение к подчиненным. Ордин-Нащокин стремился лучшие свои силы и знания использовать во благо Отечества, мечтал плодоносно способствовать укреплению международного авторитета России и улучшению международного авторитета России и улучшению жизни его соотечественников. Всего этого ему удалось достичь, но это были потрачены многие годы его земной жизни, сполна заполненной трудами и борьбой с врагами России, а также его личными завистниками и недругами. Со временем пришли разочарование в жизни, усталость от суматохи светских дел, а главное – осознание первоочередной значимости духовно-нравственной деятельности и широкой благотворительности, неизменное почитание Господа Бога и семейных предков, а не земных начальников.

Ордин-Нащокин был редкостно честным и бесконечно гуманным человеком. Естественно, он не прикарманивал государственные средства. Он беспримерно для своего времени заботился о своих подчиненных, стремился создать условия, чтобы они могли приносить больше пользы своей Родине. Он решительно наказывал мародеров и разбойников, протестовал против ограбления жителей на покоренных территориях, порицал бандитские способы ведения войны, призывал завоевателей и победителей соблюдать христианские правила. Ордин-Нащокин был очень большим поклонником Запада, западноевропейского быта, культуры, экономики; был он и беспощадным критиком современного ему российского общества, видел многие черты отсталости России, мечтал о преодолении этой отсталости. При этом Ордин-Нащокин предлагал перенимать с Запада далеко не все; по сути, он настаивал на разумном и частичном (подходящим для России) перенятии иностранного опыта.

В политических и дипломатических делах Ордин-Нащокин стабильно стремился к широкому выходу России к Балтийскому морю, думал об умалении мощи Швеции любой ценой (ведь эта страна владела в большой мере побережьем Балтики). Во имя этого он склонялся к необходимости достижения любой ценой мира и союза с Польшей (хотя был уверен, что «зело шаткий, бездушный и непостоянный польский народ»), считал допустимым отдачу ей Правобережной, а то и всей Малороссии (Украины, за что его украинцы люто ненавидели, это стало одной из главных причин его размолвок с царем Алексеем Михайловичем). Идея Ордин-Нащокина об объединении всех славян под руководством России и Польши (в том числе при возможном династическом соединении России с Польшей под властью московского царя или его сына) была политической идиллией или даже утопией.

Анализируя состояние управления и экономики в России, сравнивая дела в ней и в западноевропейских странах, Ордин-Нащокин сделал ряд смелых выводов. Среди главных недостатков российского государственного управления он видел беспощадную эксплуатацию народного труда (ведущего прежде всего к обогащению верхушки общества и позволяющую существовать, а не развиваться экономике страны), излишний диктат центральной московской власти над исполнителями на местах, отсутствие разумного ограничения власти воевод на местах путем введения городского самоуправления, а также отсутствие должного внимания на государственном уровне к развитию производительных сил России. Ордин-Нащокин чуть ли не первым в России выдвинул тезис о том, что экономика, хозяйство страны должны составлять один из главнейших предметов государственного управления. Ордин-Нащокин одним из первых всегда подчеркивал особую значимость развития отечественных промышленности и торговли. Он ратовал за необходимость ограничения влияния иностранцев на отечественные промышленность и торговлю, за введение жесткого контроля за деятельностью иностранных дельцов, призывал правительство деятельно помогать русским предпринимателям, прежде всего в промышленности и торговле, в том числе особо поддерживать тех соотечественников, кто только начинает свою хозяйственную деятельность, т. е. мелких и средних предпринимателей. Ордин-Нащокин был одним из создателей Новоторгового устава (1667, ему 62 года), отменившего привилегии иностранных компаний и предоставившего льготы и преимущества русским купцам. Для ускорения развития страны он требовал деятельно создавать, как мы сейчас говорим, инфраструктуру. Тогда по проекту Ордин-Нащокина установили почтовую связь между Москвой, Вильно и Ригой, стали регулярно выпускать «Куранты» – рукописные газеты в одном экземпляре с изложением событий в зарубежных странах. Среди недостатков российских деловых людей он видел их разобщенность, неумение действовать дружно, недоверие друг к другу, слепая вера в помощь им от иностранцев, отсутствие приемлемых кредитов, непонимание необходимости постоянной учебы, знакомства с зарубежным опытом, его допустимое в России применение в разумной редакции и масштабах. Все это он осознал и отметил в ХVII в., но и в начале ХХI в. все эти недостатки сполна не преодолены в национальной экономике.

Если внимательно посмотреть на карьерный путь Ордин-Нащокина, то видим, что ощутимое его служебное возвышение началось поздно – только после 50 лет. Он в 51 год (1656) стал воеводой в Кокенгаузене, а в 60 лет – в Пскове, в 62 года стал боярином и главой Посольского приказа. Всю жизнь он был вынужден бороться с завидовавшей ему и травившей его московской боярской знатью. Хотя главным его поприщем была дипломатия, Ордин-Нащокин сформулировал и частично реализовал ряд новаций в сфере управления и экономики. Но его реформаторские способности сполна оценены не были. Год от года усиливались его разногласия с царем Алексеем Михайловичем Романовым о путях решения задач внешней политики. Не было у него и дружной семьи, он не смог воспитать сына Воина достойным продолжателем своих дел.

А.Л. Ордин-Нащокин. Портрет XVIII в.

Похоже, что сверх меры занятый государственными делами и особенно любивший решать масштабные государственной важности проблемы, Ордин-Нащокин своей семейной жизни и родительским обязанностям должного внимания не уделял. Его сын Воин не стремился служить государю, не любил отягощать себя трудом, работой, не стал деятельным государственным мужем, был недоволен порядками в Москве, сам ничего предпринимать не хотел и сбежал (1660) за границу, где надеялся без особых трудов спокойно и обеспеченно жить. 5 лет он ездил по зарубежным странам, пытался найти место, где без обременительных хлопот, утомительного труда и ответственности можно выгодно, удобно, приятно жить. Побывав в Германии, Франции, Голландии, Дании, он был вынужден сделать вывод, что жить в России все-таки лучше, чем за рубежом, поэтому вернулся (1665) на Родину. Он не стремился изучать зарубежный опыт и в разумной мере использовать его в России, тем более что знал, какой ценой его образованный и уважаемый отец расплачивается за свои передовые инициативы государственной важности. Воин видел, сколько завистников у его отца из-за его знаний, предложений, инициатив, знал, сколь ненадежно расположение первого лица в государстве к энергичным и деятельным личностям, способным отстаивать правоту своих позиций и не унижаться перед властьпредержащими. Воин выбрал для себя в России роль ординарного подданного царя, мечтавшего не об обогащающей карьере (он благодаря отцу уже был состоятельным человеком), а о личном счастье и семейных радостях, но это ему удалось осуществить лишь частично.