Текст книги "Неисповедимы пути"

Рассказы

Градус любви

– Нет, ты представляешь?! Ты представляешь?! – рвется из телефонной трубки Анькин голос, перекрываемый звоном трамвая.

– Ничего не представляю! Погоди ты, не тараторь, сейчас я присяду на скамейку и внимательно тебя выслушаю, – кричу я в ответ, поворачивая в скверик, чтоб спокойно поговорить с подругой. – Вот теперь я могу тебя слышать, давай все по порядку.

– А чего там по порядку. Мы вчера поругались с Котовым. Он ушел и хлопнул дверью. А сегодня, прикинь, звонит мне его жена и спрашивает, чем я недовольна, что меня не устраивает. Нет, ты представляешь, жена звонит любовнице и спрашивает, что её не устраивает!!!

– Нууу, – начинаю я, – представить это весьма сложно…

– А я о чём? Я бы на её месте давно все стекла мне повыбивала!!!

Зная горячую натуру донской казачки Нюры (как иногда мы её называем), я верю, что именно так все и было бы.

– Остынь ты, Анька. Сначала скажи, из-за чего вы поругались?

– Да я уж толком и не помню, начали с фигни какой-то, слово за слово, а потом, как всегда, я ему напомнила, что уже три года жду, когда он ко мне переедет, что статус «вечной любовницы» мне уже порядком надоел, ну, и все в таком духе.

– Понятно, – говорю я, ведь эта Анькина песня мне хорошо знакома, думаю, и её любовнику она уже изрядно поднадоела. – А что ты жене-то его ответила?

– А ничего! Отключилась. Меня так трясти начало, до сих пор в себя не приду! Я, конечно, тут же ему позвонила.

– И что?

– Взял трубку только с третьего раза. Злой, как черт. Я ему свои претензии, типа, «откуда жена обо мне знает?», «зачем звонит?»

– А он?

– А он: «Она всегда о тебе знала. Кто, по твоему, тебе морковку-свёколку с дачи возил, лучок свеженький?» Я просто офигела!!! Прикинь: его жена мне ещё и гостинцы посылала! Я просила его иногда привезти кабачок или еще чего, но даже подумать не могла, что жена об этом знает!

Я тут же представила себе женщину закатного возраста, которая старательно укладывает в корзинку гостинцы для молодой любовницы мужа. Я никогда её не видела, но знала, что работает жена Анькиного любовника главным экономистом на крупном предприятии, и потому в сознании нарисовался этакий благородно-изысканный образ деловой женщины и, в то же время, заботливой матери и бабушки. Но странность отношений в этой семейке, буквально потрясшая меня, смазывала общую картину женского благополучия. Анька в это время продолжала вопить в трубку:

– Лен, что мне теперь делать-то?! Я ж не смогу с ним больше, ну, это… Может, жена у него извращенка какая, и её заводит только то, что у мужа есть любовница?

– Дурища же ты, Анька! Она просто несчастная женщина, которая всеми способами готова сохранять видимость дружной семьи. Ради детей, ради внучат, – сделала я попытку остановить поток негодования подруги.

– А может, она просто больная? – всхлипнула Анна.

– Слушай, ну, какая теперь разница?! Успокойся ты! Прими глицинчик, поспи. А лучше займись какими-нибудь делами. Тебе надо отвлечься. Хочешь, я вечерком к тебе приеду? Мне сейчас бежать надо, меня Дашка в кафе ждет, очень просила встретиться. Извини, а? Я тебе потом позвоню. Я уже опаздываю. У меня ж обеденный перерыв.

Анька молча отключилась. Похоже, обиделась.

Даша уже сидела за столиком, когда я вбежала в кафе. Если сказать, что лицо её было печальным, то ничего не сказать. Она подняла на меня свои глаза и молча подала листок с каким-то текстом. Я начала читать:

«Здравствуй, Лиза! Наверное, я делаю большую глупость, что пишу тебе это письмо, ведь я женатый человек. Именно этот факт и рождает в моей душе массу противоречивых чувств. Прости мне эту дерзость и попытайся меня правильно понять, а может, даже как-то оправдать этот мой шаг…»

– Что это? – оторвалась я от листа, читать чужое письмо было не очень приятно.

– Нашла у мужа в компьютере, – всхлипывая, произнесла Даша, – распечатала вот.

– Решила контролировать его переписку?

– Да нет, что ты, просто мой ноутбук глюканул, а мне надо было срочно набрать один документ, вот я и решила воспользоваться… Стас вчера уезжал в спешке, видимо, забыл. Обычно он комп с собой возит, – Дашка всхлипнула. – Я совершенно случайно наткнулась на это. Ты читай дальше, а я пока заказ сделаю. Как всегда, бизнес-ланч?

Я кивнула и продолжила чтение:

«…Мне горько, Лиза, что я не встретил тебя раньше. Ведь я женился всего-то год назад. Хотелось тихого семейного счастья. Но сегодня я понимаю, что для счастья мало иметь рядом хорошего, любящего человека, пусть даже самого замечательного, самого преданного. Оказалось, что я не могу ответить тем же. Мне вдруг стало просто невыносимо находиться дома. Нет сил смотреть в глаза женщине, которой сломал жизнь. И я смалодушничал, уехал. Уже около месяца я работаю и живу в сотне километров от дома. Мне так намного легче, одному в глухой деревне. Спасает работа. Жена, конечно же, всё чувствует, но отношений не выясняет. Наверное, понимает, что ничего не вернуть. Да и ни к чему это. Тем более что в моей жизни вдруг появилась ты, и всё перевернулось с ног на голову. Я не знаю, что ты думаешь обо мне, как ко мне относишься, но уже не в силах скрыть той светлой радости, что поселилась в моей душе. Если ты мне не ответишь, я пойму и больше ничем о себе не напомню, несмотря на то, что мне будет очень больно».

Час от часу не легче!!! Дашка вопросительно смотрит на меня, а я не знаю, что говорить. Утешать? Негодовать? Словно почувствовав мои сомнения, она подвинула мне тарелку:

– Ешь, пока не остыло.

Я склоняюсь над тарелкой, чтоб не видеть её глаз и вдруг вспоминаю, как ровно год назад, в этом самом кафе мы с Анькой увещевали подругу хорошо подумать, прежде чем связать свою жизнь с престарелым ловеласом Стасом. Анька тогда подтянула тяжелую артиллерию в лице своей старшей сестры, которая знала его с детства и могла многое о нем рассказать. Но тщетно. Подруга наша увязла в своей любви настолько, что мы оказались бессильны повлиять на неё.

Стас был свободным художником, старше Дашки лет на двадцать. Но это её не останавливало, как и то, что за его плечами три брака, в каждом из которых осталось по ребенку. Старшие уже взрослые, а последний – школьник. Перед его обаянием трудно было устоять. В каждой встречной женщине он видел потенциальную любовницу, коих в его прошлом было не перечесть. Стройный высокий красавец с проседью в волосах, с хорошей речью и блестящими познаниями в области женской психологии, он без особого труда добивался всего, чего хотел. Дашка преданной собачонкой смотрела на мужа, всегда готовая исполнить любую его прихоть. Сейчас он получил очень выгодный заказ, жил где-то в глубокой провинции, реставрировал фрески в старинной церкви и изредка приезжал навестить жену.

Я подняла глаза, на искаженное болью лицо подруги было невозможно смотреть.

– Дашуль, ну, не переживай ты так. Может, это шутка какая или розыгрыш, – вяло произнесла я и тут же осеклась, понимая всю абсурдность своего предположения.

– Лен, он ведь говорил, что любит меня, что я его к жизни вернула, что он устал от одиночества, что всю жизнь мечтал именно о такой жене, как я… Ему же было хорошо со мной, я знаю. Почему же тогда?.. Зачем вот это?… Мы и не ссорились никогда, всё у нас в порядке.

Я не знаю, что ей сказать. Я молчу. Нет, я, конечно, могла бы напомнить, что мы её об этом предупреждали, что горбатого только могила исправит, что каждой своей женщине он, наверняка, говорил все те же самые слова, что это сущность его кобелиная, и ничего тут не поделаешь. Но к чему были все эти избитые фразы, если ей и так все стало ясно? Только это прояснение слегка запоздало. Дашка беременна, и такая встряска ей сейчас совершенно ни к чему.

– Ленка, он не только этой Лизе пишет, – всхлипнула подруга.

«Кто бы сомневался!» – промелькнуло в моей голове, а Дашка продолжила:

– Он такие письма послал нескольким бабам! Он больной! Он извращенец какой-то!

– Именно этот текст? Нескольким женщинам?

Она кивает, едва сдерживая рыдания. Ну, и дрянь же этот Стас! Зато я теперь знаю, чем могу утешить подругу.

– Ну, послушай, Дашуль, он же у тебя человек неординарный, творческий, ему необходимо быть всегда на подъеме, быть в состоянии легкого флирта, игры. Это важно, чтобы работать, чтобы творить, – говорю я и сама себе удивляюсь. – Конечно же, он любит тебя, просто он такой человек, что без этого не может существовать. Ему это необходимо, как воздух. Ведь ты же любишь его – вот и принимай таким, каков он есть. Другим-то он все равно не станет. Если бы он писал о своих чувствах какой-то одной женщине, тогда бы было, о чем страдать. А тут совсем другой случай, это же все несерьезно. Он твой муж, он тебе звонит, пишет, приезжает. Он и не собирается тебя бросать, у вас новая квартира, ипотека, в конце концов. Ему теперь надо много работать, а для этого художнику нужен определенный настрой. Ну, воспринимай эти письма как часть его работы, что ли…

Господи, что я несу?! Сущий бред! Разговариваю, как с маленьким глупым ребенком. Но глаза подруги слегка посветлели, она немного успокоилась, задумалась. И это меня утешило.

– Дашенька, извини, солнышко, мой перерыв заканчивается, пора бежать. Я позвоню тебе вечером. Хорошо?

Она молча кивнула, на том мы и расстались.

Что же это за день-то такой сегодня? Сплошные любовные катаклизмы. Похоже, силы небесные не на шутку разбаловались. Во всяком случае, градус любви на их барометре явно зашкаливает. Бедные мои девочки! Это ж надо, какие страсти кипят! А в моей жизни все ровно и гладко. После работы заберу дочек из садика, к возвращению мужа приготовлю ужин. Он придет, чмокнет каждую в щечку, поест, поблагодарит за еду и ляжет на диван с газеткой и пультом от телевизора. И так каждый вечер! И как это я не замечала, что жизнь моя стала такой пресной? Каждый следующий день похож на предыдущий, как близнецы-братья.

Что-то очень уж тоскливо стало мне от этих мыслей. Но я тут же поспешила отогнать их прочь, утешив себя тем, что это не пресность, а стабильность, что пусть лучше муж дома на диване, чем в постели другой женщины. Но внутренний голос никак не унимался. «Нет, что ты хочешь? – говорила я себе, – чтоб твой муж писал любовные письма другим женщинам? Или бегал на свидания и возвращался с них злой, а ты пыталась выяснить у любовницы, чего ей еще в жизни не хватает, чтоб он от неё прилетал в своё гнёздышко исключительно довольным и счастливым?» Абсурд какой-то. Положим, драйва в моей жизни явно недостает. Эмоций ярких хочется, накала. Влюбиться что ли? Вот тогда эмоций мне с лихвой достанется. Прятать глаза перед чистыми взглядами своих дочек? Врать мужу? Отдать себя на растерзание мукам совести? Зато накал страстей! Вот ведь черт, что за настроение у меня сегодня такое? Пора возвращаться к делам насущным.

В конце рабочего дня я позвонила Аньке, та чистила перышки в ожидании своего Котова, который пригласил её на ужин в ресторан. Замечательно, пусть они там сами разбираются со своими проблемами. Дашке я сейчас гораздо нужнее, поэтому сразу из детсада мы с девочками отправились к их любимой тете Даше, купив предварительно тортик. Только я собралась позвонить мужу, чтоб предупредить, что мы погостим немного у подруги и, если что, пусть бы он сам сварил себе пельмени, как от него пришла смс-ка, что он задержится на работе. Вот и чудненько! Ещё одной проблемой меньше. Отсутствие дома ужина никого не напрягает.

Дашка явно обрадовалась нашему приходу, несмотря на грусть в её глазах. Дочки мои с порога бросились её обнимать.

– Осторожнее! – закричала я, – у тети Даши лялечка в животике! Вы ж её раздавите!

– А зачем она её проглотила? – сделав круглые глаза, удивленно прошептала трехлетняя Маруся. Варвара, которой скоро уже семь, тут же с умным видом начала что-то объяснять своей младшей сестренке, а мы пошли на кухню.

– Ну, как ты? – спросила я подругу.

– Да всё нормально, не переживай за меня. В петлю лезть не собираюсь, а цианистого калия у нас в доме нет, – с легкой иронией ответила она. Значит, все более-менее в порядке.

Потом мы пили чай, потом девочки развлекали нас рассказами о своей детсадовской жизни, пели новые песни и даже станцевали что-то невразумительное под наши аплодисменты. В разгар веселья пришло сообщение от Аньки: «Я в ресторане „Пилигрим“, сейчас вышлю фото». Тут же просигналила ммс-ка, я открыла её и замерла: за столиком в ресторане сидит мой Димка, а напротив него – яркая блондинка. Он с явным интересом смотрит на неё. Оба держат в руках бокалы с вином.

Внутри меня что-то оборвалось. По телу разлился жар, стало трудно дышать. Вопросительный взгляд Дашки заставил взять себя в руки.

– Дашуль, там Димка домой пришел, а нас нет, – сказала я первое, что пришло на ум. – Девочки, собираемся! Нам пора!

Ну, не могла же я ей сказать правду! Ей и своих заморочек хватает, а я уж как-нибудь сама разберусь. Деликатная подруга сделала вид, что поверила мне и проводила нас до порога. Девчонки всю дорогу до дома тарахтели наперебой, а я что-то отвечала им невпопад.

– А где же папа? – удивилась Маруся, войдя в квартиру.

– Наверное, он еще в пути, детка.

– А он приедет?

– Конечно, приедет, малыш, – успокоила я её и добавила мысленно, – хотя, я в этом уже не уверена.

– Папа всегда приезжает домой, – резюмировала Варвара.

– Ты права, дочка, папа всегда приезжает домой… только неизвестно, откуда приезжает, – опять мысленно закончила я фразу.

Девочки уже спали, когда вернулся Димка. Не зная, куда себя девать, я все-таки принялась готовить ужин в ожидании мужа. Он вошел как ни в чем не бывало, привычно чмокнул меня в щёку. Запах табака тут же напомнил мне, где он был. Похоже, в зале для некурящих мест не хватило… или его пассия курит.

– Ужинать будешь?

– Нет, я сыт. Мы пиццу в офис заказывали.

Ну, надо же, врет без зазрения совести! И ни один мускул на лице не дрогнет!

– А что такое случилось, почему ты задержался? – спрашиваю я как можно спокойнее.

– Да так, очередные проблемы с новым проектом, пришлось поработать дополнительно. Но шеф обещал премию!

Твою мать! Как гладенько он все излагает! Мне тут же захотелось со всей силы приложить к его голове чугунную сковороду, которую я держала в руке! Мое буйное воображение мигом нарисовало бегущую строку на экране телевизора: «Убийство на бытовой почве! Жена не вынесла измены мужа!» Ну, нет! Не дождётесь!

– Ладно, иди спать, я тут пошуршу еще, – как можно спокойнее сказала я и отвернулась к плите.

– Но я тебя жду! – как-то особенно игриво произнес Димка и удалился.

Ничего себе! Он пришел со свидания и делает мне недвусмысленные намеки! Странно все это. Хотя, что тут странного? Недаром же говорят, что любовница – удобрение для семьи. Похоже, удобрился! Нет, я этого долго не вынесу. Что же за день-то сегодня такой? С луной что-то не так? Или звезды неудачно встали? А может, высшие силы вняли моим мыслям о пресной жизни и решили изменить её слегка? Спасибо вам, Боги! Жить стало веселей! – не удержалась я от иронии. И постаралась как можно дольше занимать себя домашними делами.

Утро прошло, как обычно. Муж позавтракал и увез девчонок в садик. Совершенно разбитая, я кое-как собралась на работу, в офис вошла в последний момент, чуть не опоздала. Уткнувшись в свои бумаги, неимоверными усилиями пыталась сосредоточиться на работе, но тщетно. Вдруг позвонила Анька:

– Лен, ты как?

– Трудно определить. Чувствую себя большой полудохлой рыбой, которую волной вышвырнуло на каменистый берег, а она не может ничего ни понять, ни сделать, – проговорила я с усмешкой.

– А Димон чего говорит? Что это за баба с ним была?

– А я не спрашивала, Ань.

– Ну, ты даешь, подруга! Ты дура что ли? Это же надо пресекать в зародыше!!!

– Не могу я так, Анька. Надо сначала понять, что с ним происходит, – неуверенно произнесла я.

– Вот-вот! Пока ты будешь разбираться, что к чему и стараться понять, мужика у тебя уведут! – распалялась подруга.

– Я разберусь, не переживай, – сказала я тихо, хотя мне безумно хотелось крикнуть ей, чтоб со своими проблемами разобралась сначала, а потом меня учила. Чего ж она в любовницах всю жизнь ходит, если такая умная?! Но вместо этого я спросила:

– Как там у вас с Котовым? Помирились?

– Да вроде как. Но что впереди – не знаю.

Зато я прекрасно знаю, что у них впереди, но огорчать подругу совсем не хочется.

Чуть позже позвонила и Дашка. Она деликатно поинтересовалась, все ли у меня в порядке и не хочу ли я встретиться с ней в обеденный перерыв в нашем кафе. Я сослалась на загруженность работой и сказала, что перекушу прямо в офисе. Милые мои девочки, мне, безусловно, нужна ваша поддержка. Я не знаю, что мне делать, я не знаю, как себя вести, но у вас обеих сейчас своих проблем выше крыши. Не могу же я еще и это на вас обрушить. Я уже прокручивала варианты своего дальнейшего поведения на случай, если придется разводиться. Как будем делить квартиру? Как это воспримет мама? Что я скажу дочкам? Как я, вообще, буду дальше жить? Вопросы, вопросы, вопросы…

В самом конце рабочего дня в офисе появился молодой человек с огромной корзиной белых роз и поставил её на мой стол.

– Что это? – едва выдохнула я.

– Доставка, – ответил он и удалился.

– Это какая-то ошибка! – крикнула я ему вслед, но он даже не повернул головы.

Взгляды всех моих коллег устремились на меня.

– Лен, ты никак любовника завела? – спросила секретарша Любочка.

– И, похоже, далеко не бедного, – добавила бухгалтер Инна Сергеевна.

– Колитесь, коллега, кому Вы голову вскружили? – пропел ведущий специалист Иван Петрович.

– Если бы я знала! – ответила я, почему-то краснея, – ладно, пусть стоит тут, сейчас все равно домой, а завтра разберёмся.

Выйдя из офиса, я потеряла дар речи: передо мной стояла тройка серых в яблоках лошадей, запряженных в белую карету, всю украшенную цветами. На облучке сидел кучер, он снял цилиндр и слегка кивнул мне. Мой Димка стоял рядом с каретой и сиял, как начищенный самовар. Он открыл дверцу и протянул мне руку:

– Прошу Вас, сударыня!

Оторопело глядя на мужа, я подала ему руку. Он помог мне подняться, сел рядом и дал команду трогать. Всё это было похоже на сон.

– С годовщиной свадьбы, дорогая! Или ты забыла об этом?

Господи! Сегодня же десять лет со дня нашей свадьбы! И как это я могла забыть? Хотя, на фоне всех вчерашних событий и имя свое забудешь.

– И куда мы едем? А как же девочки? Надо в садик…

– Сегодня они проведут вечер с бабушкой, а мы едем в ресторан «Пилигрим», дорогая! Гуляем!

Слезы хлынули из глаз, и не было никаких сил остановить их. Димка обнял меня, стал целовать, а я все никак не могла прийти в себя. Потом я достала свой телефон и молча показала ему снимок, посланный Анькой. Он хлопнул себя по лбу:

– Черт! А я-то вчера думал, что с тобой такое… Решил, что обиделась на меня за позднее возвращение. Это ж Светка Куликова, моя одноклассница, она хозяйка фирмы «Сюрприз». Вчера мы выезжали выбрать место для нашего с тобой праздника. Вот это все – её услуги! Ты меня приревновала, да? А еще через десять лет ты тоже будешь меня ревновать? – его лицо сияло от счастья!

Тут я уже в голос зарыдала, слезы хлынули безудержным потоком, словно все напряжение прошедших суток выплескивалось из меня вместе с этими слезами.

2013

В одну реку дважды

Алиса сидела на кафедре и в полной тишине проверяла студенческие работы. Она не любила носить их домой, и потому обычно задерживалась после лекций. Зная, что коллеги уже разошлись, она позволила себе немного расслабиться: налила чашечку ароматного чая, сняла пиджак, аккуратно повесила его на спинку стула, вынула заколку из волос, которые мягко опустились на плечи упругой каштановой волной. Чего-то ещё не хватало ей для полного комфорта. Ну, конечно же, туфли! Она скинула их, с удовольствием пошевелив затекшими пальцами ног, слегка потянулась и удобно расположилась в кресле, продолжая свою работу.

В дверь постучали. Алиса подняла голову: перед ней стоял худощавый мужчина с лёгкой проседью в темных волнистых волосах. В одну секунду сердце ухнуло куда-то вниз. Быть того не может! Слегка щуря близорукие глаза, он поздоровался и произнёс:

– Я ищу доцента Каштанову.

– Это я, присаживайтесь, пожалуйста, – откладывая в сторону стопку тетрадей, произнесла она как можно спокойнее. – Слушаю Вас.

– Я отец Вашего студента Игоря Соколова, меня зовут Николай Петрович. Игорь очень много мне рассказывал о Вас, Алиса Дмитриевна. Вот зашёл познакомиться и выразить свою благодарность. Вы его любимый преподаватель, Вы просто заразили его любовью к зарубежной литературе. Особенно к японской поэзии. Сайгё, Басё…

– Неужели я так изменилась, Николенька? – осторожно прервала она этот поток славословий и сняла очки.

– Алька?! …Как? …Ты же в школе иностранные языки преподавала!

– А вот так, понравилось читать в подлиннике иностранную литературу, получила еще одно образование, увлеклась настолько, что защитила кандидатскую, сейчас докторскую пишу.

Она старалась быть спокойной, хотя каждое слово давалось ей с большим трудом.

– Не верю глазам своим! И ушам тоже! Никто, кроме тебя, не называл меня Николенькой. Это сколько же времени прошло? Лет двадцать пять? Пожалуй, больше… Ты еще краше стала. И я, знаешь, подумал даже, что имя и отчество, как у тебя (имя ведь у тебя редкое), но фамилия другая… и вообще… Я и предположить не мог, что это ты!

– Фамилия мужа, ничего удивительного, – ответила она все так же спокойно, ничем не показывая, что его реакция была ей приятна.

– Да, конечно, ты ж тогда так быстро уехала, и я больше ничего не знал о тебе. Если бы я мог предвидеть, какой ты станешь! – в его голосе звучало явное восхищение.

«И что бы тогда?» – пронеслось у неё в голове, но погружаться в прошлое, которое она столько лет усердно стирала из своей памяти, Алисе сейчас совсем не хотелось, и она перевела разговор:

– Что же всё-таки с Игорем приключилось? Слухи ходят самые невероятные.

– Разбился на мотоцикле, – печально проговорил Николай, – лежит здесь, в областной больнице, в реанимации. Я сегодня с врачом говорил. Прогнозы пока не очень утешительные, он все еще без сознания, уже второй день. Вся надежда на молодой организм. …Я тут рядом в гостинице остановился. Вот решил зайти в институт – надо же себя куда-то девать.

– Как же так случилось, Коля?

– Не знаю… Чувствую себя виноватым… Он домой приезжал. Мы немного повздорили, сын выскочил во двор, сел за руль и умчался.

– Эх, мужчины! Чего ж вас мир-то не берет?

– Этот дурень жениться собрался, а ему только двадцать исполнилось, да и невеста практически нищенка. Как жить? Как семью содержать?

– Узнаю прежнего Колю! Кстати, если речь идет о Кате Морозовой, то девочка она очень славная. Они чудесная пара, уверяю тебя. Зря ты противишься, Николай. Не ломай парню жизнь. Ты свою-то удачно устроил? Зоя всем довольна?

– В чем-то ты права, конечно, Аленький, – при этом имени Алису накрыло горячей волной, – ничего у нас с Зоей не вышло. Мы давно в разводе. Она нашла себе помоложе да покруче, уехала с ним за границу. Я не дал разрешение на выезд сына, с десяти лет сам его подымал, и мне его судьба небезразлична. Хочу, чтоб он счастливым был.

– Эх, Коля, Коля, ничему-то тебя жизнь не научила. Не лезь ты к парню со своими умными советами. Позволь ему быть хозяином собственной судьбы.

Она уже начала слегка раздражаться от того, что ей приходится озвучивать, казалось бы, прописные истины. И кому? Взрослому, состоявшемуся мужчине.

– Но он делает ошибку!!! – разволновался Николай.

– Если он и сделает ошибку, то свою, и сам же её исправит, коли понадобится. Это лучше, чем делать ошибки по воле папочки! И знай: парень у тебя далеко не глупый и очень порядочный человек. Пойми ты – не для того нужны родители, чтобы ломать детей под себя! – последние слова она произнесла уже в сердцах, продолжать разговор не хотелось, и Алиса поспешила распрощаться, сказав, что ей пора домой.

– Может, тебя подвезти? – как-то робко предложил Николай.

– Нет, спасибо, я на машине.

Алиса выехала с парковки, вновь и вновь прокручивая в голове весь их разговор. Столько лет она старалась забыть Николая и, в то же время, ждала этой встречи. Особенно с тех пор, как в числе её студентов появился Игорь Соколов. Она сразу поняла, что это его сын, о чем говорили и внешнее сходство, и фамилия. Алиса не удержалась, подняла документы, убедилась, что это так. И уже твердо знала, что жизнь непременно сведет их вновь. Но, несмотря на это, оказалась не готова к встрече.

Сзади оглушительно сигналили, вырывая её из нахлынувших воспоминаний. Ну, надо же, уже зеленый, а она стоит. «Сосредоточься на дороге!» – приказала она себе, но тут же снова погрузилась в свои мысли.

Как он там сказал? «Если бы я мог предвидеть…» Да, предвидеть и просчитать свою выгоду – в этом он весь. И женился он на Зое, потому что она была дочерью первого секретаря райкома, хоть и любил её, Алису. А может, и не любил вовсе? Это она его любила до помрачения рассудка, до остановки дыхания, до полного подчинения его воле. Он так убедительно обрисовал ей их совместную нищенскую жизнь, что она и слова поперек вымолвить не посмела, когда он сказал, что жениться по любви – это абсурд. Жизнь надо выстраивать осознанно, осмысленно, с прикидкой на будущее. И хотя её будущее уже сигналило ей утренними токсикозами, она тогда поняла, что это только её будущее. Его оно никак не коснется. Она так его любила, что не посмела разрушить его планов, расстроить их с Зоей свадьбу.

Идущая впереди «Мазда» резко затормозила перед пешеходным переходом, и Алисе чудом удалось не врезаться в неё. Нет, так нельзя! Не хватало еще ДТП устроить. А ведь немудрено… в таком-то состоянии! Всё! Забыла! Надо подумать о чём-то приятном! О чём же? Да ведь сегодня у неё банный день! Вернее, вечер. На протяжении многих лет каждую пятницу Алиса встречалась в сауне со своими подругами.

Баня как рукой снимала все проблемы, накопившиеся за неделю, очищала не только тело, но и душу. Если честно, сухой пар и березовый веник были не самым главным в этом ритуале. Главным было общение. Пожалуй, это и общением в обычном понимании нельзя было назвать: лёгкий трёп, взрывы хохота, какое-то бесшабашное веселье. Казалось, даже воздух парилки пропитывался беспечной радостью, которая заряжала энергией каждую из подруг. Смыв с себя груз предыдущих забот и хлебнувши позитива, счастливые и умиротворенные, возвращались они домой, с блаженными улыбками неся свои легкие тела и очищенные души. На перекрестке расходились в разные стороны, расставаясь ровно на неделю. И вот так уже несколько лет, пожалуй, даже больше десятилетия. Только теперь все они приезжают на своих машинах, а после чинно разъезжаются по домам.

Вечером Алиса ехала к бане в предвкушении хорошего отдыха в компании подруг. Но что-то мешало ей расслабиться, перед глазами стояло лицо Николая. Он по-прежнему красив: тот же проникновенный взгляд синих глаз, легкий наклон головы, негромкий голос. Что-то ностальгически-щемящее зашевелилось в груди. Неужели она опять попала под его обаяние? Нет-нет! Ни в коем случае! Только этого ей не хватало! Люди не меняются, и она это сегодня отчетливо увидела. Но что же делать, если за всю жизнь ни один мужчина так и не смог тронуть её сердце… Или она сама этого не хотела?

Лидия с Еленой уже сидели в парилке и что-то оживленно обсуждали, когда она вошла. Её появление было встречено радостными возгласами. Подруги обменивались последними событиями своей жизни. Вскоре в парилку впорхнула Светлана, эффектно обернутая простыней. Лицо её светилось улыбкой, а на голове красовалась кокетливо сдвинутая набок банная шапочка. Раздался нежнейший голосок:

– А-а-а, ржёте, стервы, и без меня!?

– Вот она, явилась-не запылилась! – весело выкрикнула Елена, снимая с себя березовые листья, – а мы думали, ты уже по Лондону гуляешь!

– Скоро погуляю! Пустите-ка меня повыше, хочу пожарче.

– Ладно, парь свое тело белое да рассказывай, куда опять лыжи навострила? Давно по заграницам не разъезжала? Соскучилась уже?

– Ага, – мечтательно подхватила Светка, – надоело дома сидеть, пора в Европах отметиться! Алис, поехали со мной! Может, повезет – по жениху там оторвем! Представляешь – идем с тобой такие обалденно красивые по Тауэрскому мосту, каблучками цокаем. Причесочки, макияжик, легкий флёр французского аромата, а навстречу нам – видный господин с тросточкой…

– Ага, в цилиндре и в пенсне!

– Как вы его делить-то будете? Надо, чтобы шли сразу двое!

– И один из них принц Чарльз! – дружный раскат хохота взорвал жаркое пространство парилки.

Далее были обсуждены курсы доллара и евро, снегопады и наводнения в Европе, карантин по желтухе в классе у Лидии, симпатичный спонсор Светкиного учебного центра и новая пассия Елениного мужа, к которой он чуть было не ушел неделю назад, если бы не помешала верная политика жены. Всё это обсуждалось по мере перемещения подруг из парилки в душ, из душа в бассейн и перемежалось с шутками, приколами, добрыми подтруниваниями.

– Алис! Ау! Вернись к нам, – громко произнесла Елена, когда они уже сидели в комнате отдыха и наслаждались ароматным чаем с травами.

– И впрямь, Алька, что с тобой сегодня? Ты всё молчишь и о чём-то думаешь, – подхватила Света.

– Да так, текущие проблемки, – попыталась уйти от разговора Алиса.

– Не финти, подруга, рассказывай, – настойчиво произнесла Лида.

– Да и рассказывать особо нечего, мимолетная встреча с давним прошлым, – нехотя произнесла Алиса. – Воспоминания нахлынули.

– Ну, ты, мать, даёшь! Опять тайны мадридского двора. Колись скорей! Оно красивое, это твоё прошлое?

– Жутко сексуальное?

Алиса поведала подругам о своей сегодняшней встрече с Николаем. Вопросы посыпались градом. Пришлось рассказать о том, как после института вместе с Зоей и Колей они по распределению попали в небольшой железнодорожный поселок, в вечернюю школу. Николай был учителем истории, Зоя – математиком. Все трое поселились в рабочем общежитии, где проживали и некоторые их ученики. Где довелось ей познать и сильное чувство, и глубокое разочарование. Николай был первым её мужчиной и, пожалуй, единственным, кого она так трепетно любила в своей жизни. Примерно через год прозябания в этом захолустье, отец Зои, номенклатурная личность, устроил дочери перевод в райцентр, на что и купился Николай. Женитьба на Зое, которая недвусмысленно искала его внимания, открывала ему новые горизонты, а Алиса этого дать не могла. Он честно всё ей объяснил, утверждая, что любовь и голодный желудок – вещи несовместимые. Она молча согласилась с ним и вышла замуж за своего ученика, который давно уже добивался её внимания. Алиса сразу предупредила жениха, что любви не обещает, но уважение гарантирует, что ждёт ребенка от человека, который об этом не знает и не узнает никогда. Сергея это не смущало, он её боготворил. Они сразу переехали в областной центр, где неплохо устроились и внешне производили впечатление счастливой семьи. Алиса была мужу очень благодарна, но полюбить его так и не смогла. Через несколько лет они расстались. Как выразился Сергей, его утомила «игра в одни ворота». К тому же он встретил женщину, которая любила его так, что ради него была готова на всё. Но эта история уже была известна подругам, ведь всё происходило у них на глазах.