Текст книги "Три сферы ада"

«Наконец он заговорил от имени невидимых властителей Тир-Нан-Ог», – подумал Ян и добавил вслух…

– Вы нам можете дать совет, куда отправиться?

– По призрачному пути, в Ириникт. Вероятно, там вы получите ответы на свои вопросы, если войдете. Тень связана с оригиналом. Но я должен предупредить… – Бран остановился на полуслове.

– О чем?

– Вы можете погибнуть… Если, конечно, отправитесь.

– А что же нам тут зимовать? – возмутился юноша.

Бран пропустил слово «зимовать» мимо ушей, тяжело вздохнул.

– Судя по осенним «духам и цветам», нас хотят вежливо выпроводить… – произнес Ян.

– По возможности в последний путь, – закончил Пуфф, сделал плаксивую мину и добавил, – отольются кукушке сироткины слезки!

– Не хами, – попытался унять юношу дядя, посматривая на принца.

– По каким дорогам только ни ступали наши ноги, еще один Биврест… Одолеем путь в тень цитадели? Войдем внутрь? – обратился принц к попутчикам.

Юноша и дядя стали серьезными, расправили плечи, встали смирно, дружно кивнули.

– А не откроют… – юноша поднял руку над головой и погрозил кулаком невидимым врагам.

На доли секунды словно пелена упала с глаз Брана, и он не столько понял, сколько почувствовал… Никакие амулеты страны вечной юности не смогли укрыть разверзшийся провал, громадный сетчатый мешок, способный проглотить, казалось, весь мир… Созданный когда не было не только Трех сфер, но и людей, даже сородичей стоявшего рядом демона, сама легендарная Земля не появилась на свет! Этот кошмар из давно исчезнувшего прошлого немыслимым образом получил «божественную искру», свободу, свое «я» и самостоятельно разгуливал… Ноги Брана подкосились, принц погрозил пальцем юноше, все бесследно пропало.

– А я ничего, цветочки нюхаю…

«Тогда кто же принц? Сам Сет?» – подумал Бран, но его страх достиг стадии насыщения еще при созерцании предыдущего кошмара, поэтому эта мысль не задержалась в сознании и растворилась подобно утреннему туману. Из состояния столбняка Брана вывел юноша, плеснувший в лицо немного воды…

– Сэр, ау…

Бран затряс головой и, наконец, пришел в себя.

– Покажете нам дорогу к мосту?

– Вы решили?

– Домой хочется, – ответил за всех юноша.

– Я отвезу вас.

У берега замерла, уткнувшись носом в песок, большая деревянная лодка без весел. Приняв пассажиров, суденышко развернулось и взяло курс на юг, через бухту. Серое небо, такое же неподвижное море, только искрящийся туман над островом и едва заметная радуга впереди…

– Дождь не пойдет? – осведомился юноша.

– Нет. Это, скорее, «состояние души» острова Эмайн и его обитателей, к дождевым облакам отношения не имеет, – вздохнул Бран.

Лодка быстро и бесшумно скользила по неподвижному зеркалу бухты, не оставляя на поверхности никаких следов… Остров, окутанный искрящимся облаком, приближался, уходя влево. Ян поймал себя на мысли, что не имеет никакого желания попасть на сказочный остров из Земных легенд. Нет, экскурсионный интерес, конечно, был, а вот душа осталась равнодушна. «Царство фей» из окутанного романтическим ореолом мифа стало лишь частью страшного мира, живущего по своим законам.

Приближающийся высокий берег весь покрывали скальные нагромождения. Почти на самом мысу, прямо из воды начиналась лестница, зеленоватые каменные ступени вели по склону вверх, будто раздвигая хаос гранитных глыб.

– Прибыли.

– Не пойдешь проследить? – съехидничал юноша.

– Нет. Желаю удачи, – не поддержал разговор в таком тоне Бран, лодка отчалила.

Что произвело на Брана такое впечатление, но он, к большому неудовольствию своей возлюбленной, занемог. Никакие снадобья и заговоры не помогали, даже пребывание по ту сторону искрящегося тумана…

Многому научившийся бывший моряк даже не мог разобраться в своих ощущениях. С одной стороны, стране вечной юности угрожала серьезная опасность, причиной которой являлись пришельцы, но, в то же время, это чувство отсутствовало при общении с принцем и его свитой… А как быть с целой цепью неприятных происшествий? Наделенные более развитой системой чувств, существа Тир-Нан-Ог уже слышали гул бури, но старались сохранить шаткое равновесие, а присутствие неведомо откуда явившихся неизвестных никому «богов» с закрытым прошлыми, неясными убеждениями и большими способностями, усложняло и без того запутанную картину, поэтому троицу старались выставить быстро и без шума. Мир замер, казалось, одно неосторожное движение, и он рухнет в пропасть очередной катастрофы, которую, может, и не переживет…

Глава 17. В Тени Цитадели

«О предки павшие, ну почему не догадались сами,

Когда звучал над городом набат?!

Судьба раскрыла карты перед вами,

Был гость сильней врагов сто крат…

Зачем же дверь закрыли сами?!

И он ушел по радуге, в закат…»

(Через много лет неизвестная рука написала на полях летописи о. Эмайна…)

Мыс словно делил пространство надвое… За спиной лежал потускневший и впавший в уныние от предчувствия беды Тир-Нан-Ог. Остров Эмайн посредине серой бухты, укрытый искрящимся радужным туманом, только усиливал предчувствие бури. Мир впереди, казалось, не ведал своего будущего, сине-зеленый океан лениво растекся до самого горизонта. Над водой, на юге (хотя где он этот «юг» у планеты, вращающейся сразу вокруг двух осей?), над линией горизонта замер багровый диск местного солнца. Купол чистейшего неба одной стороной опирался на океан, а другой – на посеревшую от собственных страхов страну вечной юности. Ласковый, едва ощутимый ветерок ласкал кожу, запах девственного моря, не узнавшего вкус банок из-под пива и прочего бытового мусора, солоноватым поцелуем касался губ. На фоне этой безмятежности повис призрачный путь, начинавшийся на мысу. Странная цилиндрическая «радуга» опиралась на круглую площадку из каменных сегментов, очень похожую на кружок лимона метров двадцать в диаметре… Из каждой «дольки» вырастал слабосветящийся канал, семь имели цвета солнечного спектра, остальные Ян затруднился идентифицировать, хотя явственно видел их вторым зрением. Юноша прошел сквозь «мост», постоял на площадке.

– Ну и как? – спросил он.

– Ты снова влез, – с тоской в голосе констатировал Марк, – ну что у тебя чешется?

– Иногда лапы, в смысле руки… Особенно когда тут проходишь. Дискомфортно, не гармонично… Нелепое сооружение.

– Подожди… – попробовал удержать неожиданно возникшую мысль Ян.

– Мне кажется, это естественное образование, а не искусственное. Следствие древнего катаклизма, – возразил юноше демон.

– А хоть бы и так, – юноша подпрыгнул, изображая руками крылья, – только ты еще в меньшей мере птица, чем я, следовательно, как ни старайся – не полетишь. Меня, правда, можно напугать, в состоянии стресса…

– Называется же «призрачный путь», значит – нет никакого моста, впрочем, и пути, по которому можно идти…

– Я позволю себе напомнить, «Тропа плача» – тоже тропа весьма и весьма условно, тем не менее – мы прошли ее, несмотря на происки некоторых гнусных субъектов, подвизавшихся на ниве колдовства!

– И что ты их так не возлюбил?

– А ты не знаешь?!

– Марк, несчастные репортеры имели глупость толкнуть Пуффа, а «не зная броду, могут и голову отъесть»!

– Да, я едва не разбился! Впрочем, извинись они тогда… Наступила б полная гармония и никаких трупов!

Ян почти не принимал участия в беседе, он «слушал» феномен цилиндрической радуги, ей не хватало…

– Точно, именно ее! Даже необязательно знать устройство, только как добиться…

Юноша и «дядя» озадаченно смотрели на Яна, они давно не видели шефа в таком возбужденном состоянии, принц ходил мимо них и разговаривал сам с собой.

– Кого «ее»?

– Да гармонии, следовательно – устойчивости! Этот природный феномен давно не использовался и успел прийти почти в равновесное состояние, близкое к полному хаосу. Сюда, голубчики.

– А не опасно? – поинтересовался Пуфф.

Ян перестал ходить.

– Да, что-то я взволновался… Тем не менее – это шанс, просто руки чешутся от бездействия, – и он решительно направился к центру круглой площадки, – встанете рядом, вместе прислушиваемся, я буду ведущим. «Песню льда» помните?

– Ну, если руки «зачесались» еще и у шефа, нашему «инкогнито» пришел конец. Они вдвоем такое натворят, – ворчал Марк, следуя за Яном и Пуффом.

Багровый солнечный диск уже коснулся горизонта, точнее, легкой дымки. Цветовая гамма океана от зеленоватых и голубых тонов сместилась в сторону благородного серо-синего, только призрачный путь остался прежним. Ян расслабился, прислушиваясь к себе и миру вокруг… В равномерном шуме океана появился новый источник, с песней моря перекликался шорох странного, но знакомого хаотичного движения, причем охватывающего все октавы реального мира – от лежащих на поверхности тонов, голосов основных стихий, до высших, именуемых живыми существами магическими, потоков. Снова проступили высшие гармоники океана, моря, вечернего неба, но на их фоне все громче выделялась мелодия самой основы этого мира, откуда пришло все остальное… При желании и способностях из нее можно вылепить что угодно… Мысли сами вернулись к прошлому, и из глубин памяти выплыл Серебряный город. Ян отчетливо увидел его непостоянный силуэт на фоне солнечного диска где-то там за кляксой тени, перед концом пути, исчезающем в переменчивом «ничто». Невольно вспомнился Замок тысячи миров, ставший таким родным, ставший домом… Тоска сжала сердце, вылившись в грустную мелодию саксофона, знакомую, но потерявшую имя… Удивительно, но ее слышали спутники, их чувства и переживания органично вписались и дополнили ее своими голосами. Серебряный город стал ярче, и тут начал преображаться путь, каналы наполнились энергией из неведомого источника, каменные плиты менялись местами, причем мгновенно, вместе с ними перемещались составляющие радуги. Цветомузыкальное представление захватило воображение Яна, возникло ощущение свободного полета, сердце защемило от нахлынувшего восторга…

– Шеф… Это… Не посмел бы нарушить ваши размышления, но мы парим… – прошептал Пуфф.

Ян посмотрел под ноги… Они висели над каменной площадкой, Серебряный город пропал вместе с призрачным путем, точнее, последний ушел в невидимую область, сердце пело от волшебного ощущения свободного парения. Радуга вспыхнула на долю секунды, и Тир-Нан-Ог остался далеко позади. Больше не было берега, посеревшей страны вечной юности в преддверии осени, мыса на границе бухты. Вокруг лежал исполинский безымянный океан, купол закатного неба, дымка у горизонта, немного более темная за спиной, и солнечный диск, навстречу которому неслась троица, пытаясь догнать уходящий день. Голова кружилась от восторга, тело, душа растворялись, сливаясь с мелодией прекрасного мира.

– Мы не рухнем? – озабоченно спросил демон.

Ян перевернулся через голову.

– Нет.

– Вот тебе и Hell… Ничего не понимаю, – озадаченно прошептал Пуфф.

– Ты-то летаешь, иногда.

– Но не так.

– А мир… Помните Серебряный город в кольце неустойчивой динамики? Очень похожая среда. Она просто по-своему отражает наши мысли, реализуя мечты. Ссохшаяся и убогая душа создаст соответствующий ландшафт. Это не к тому, что я – совершенство, но и не пустышка, как, впрочем, и присутствующие.

Солнце больше не опускалось, даже несколько поднялось над горизонтом, в палитре морской воды снова появились зеленоватые тона, далекая дымка отступила к самому краю.

– Если мы догоним прошедшее утро, снова придет время завтрака? – озабоченно спросил Пуфф.

– Не думаю. Ты снова не помнишь, когда ел в последний раз? – участливо поинтересовался Ян.

– Да! Совсем уже забыл…

– Есть у меня предчувствие – кушать мы будем нескоро. Если вообще будем. Слишком все не так, один полет над океаном чего стоит… – сам с собой разговаривал Марк.

– И он еще спрашивает «кто зануда»?! Шел бы пешком!

– Я не спрашивал…

– Подумал, – и юноша показал язык.

– Когда мы выберемся, я займусь твоим воспитанием…

– Тогда я лучше здесь останусь…

– Не стоит решать его своеобразия, – заметил Ян.

– Вот, вот и я говорю – какие безобразия?! Хорошо летим, быстро.

На такой высоте уже была заметна кривизна поверхности, и, казалось, океан медленно поворачивается под ногами. В погоне за закатным солнцем путешественники не заметили, когда из-за горизонта выросло оно…

– Кажется нам туда, – сказал Ян.

– Думаешь, это Ириникт и есть?

– Посмотрим…

Поверхность океана начала приближаться, а на ней расползалось чудовищное черное чернильное пятно, в котором плавала исполинская чернильница фиолетового темного стекла. Колоссальное шестигранное здание опиралось на шесть трубчатых выростов на стыках граней, к верху сужалось и имело кольцевую щель в крыше. Высота быстро уменьшалась, теперь прекрасный океан лишь напоминал о себе едва заметной полоской за спиной, а внизу раскинулась черная гладкая поверхность. Ничто не отражалось в дегтярном, совершенно неподвижном «море».

– Это она, – уверенно сказал Ян.

– Почему?

– Только тень все скрывает, даже если абсолютно гладкая.

Ближе к сооружению океан снова обрел прозрачность, Ириникт словно плавал в кристально прозрачном окне в центре чернильного пятна, погруженный точно до середины цилиндрических отростков.

Высота стала быстро уменьшаться, теперь путешественники летели в десяти метрах от воды. Через несколько мгновений они ступили на один из плавающих цилиндров, до половины погруженных в воду. Пуфф потопал ногой, посмотрел вверх.

– Покрытие твердое, на стекло похоже. Высота до крыши с сотню метров будет. И там еще половина этого… А в воду вообще неизвестно на сколько уходит. Что делать будем?

– Пойдем внутрь, может быть, получим, наконец, необходимую информацию, – пожал плечами Ян, – больше ничего предложить не могу.

– Знать бы, кто тут живет… А то одни вопросы – от того: кто построил эту плавающую чернильницу – до: зачем и когда, – произнес Марк.

Троица ступила под фиолетовый свод. Ширина прямоугольного тоннеля составляла около сорока метров, до потолка – немного меньше десяти. Слабый свет был заметен лишь далеко впереди. Метров через тридцать Пуфф прокашлялся и нарушил тишину…

– Пусто, ни звука. Даже вода неподвижна. Будто на кладбище… Только мертвых с косами не хватает…

– Я тебе покажу «не хватает», – перебил его Марк.

– Ни стен, ни дверей… Разве это крепость?

– Тень крепости, юный друг, точнее Ириникт с древнего языка прародины можно перевести приблизительно как «радужная ночь».

– Это в смысле всегда темно? Или связано с путем?

– Не знаю.

– Скука. Показали б боевичок!

Поверхностный слой потолка стал прозрачным и заполнился искрами, действительно напоминая не то звездное небо, не то роящуюся мошкару… Ян и Марк одновременно посмотрели на юношу, один с интересом, второй осуждающе.

– Я что, я ничего…

Потолок постепенно светлел и на выходе из тоннеля стал прозрачным окончательно. Путешественники увидели мрачную крепость, правда, в несколько необычном ракурсе, они находились внутри прозрачной стены у основания центральной башни, ниже уровня почвы! Над цитаделью клубились свинцовые тучи, царил полумрак.

– Вот это да, – прошептал Марк, – значит, здесь все вывернулось наизнанку! Мы прошли внутри фундамента, соединяющего внешнюю стену и центральную башню.

– Сам говорил «тень», – фыркнул Пуфф.

– Пожалуй, – согласился принц, – только очень причудливая. Впрочем, не более оригинала. Заполни пустоты камнем и получится вполне обычная крепость.

– Пока заполняются не пустоты… Или именно они, если смотреть на оригинал крепости!

Внутри ставшей прозрачной чернильницы появились тени. Они обрели цвет плоть, движение – только звук остался в далеком прошлом. Через огромный пролом в стене крепости потоком вливались воины. Красавцы рыцари в белых доспехах, пешие латники, множество существ, амуниция которых выдавала не человеческую природу. Воины шли плечом к плечу, невзирая на расовую и клановую принадлежность, но стоило заполниться мощеному двору на две трети, все шесть лучей основания крепости засветились зловещим красным огнем…

– Я ничего не чувствую, – удивился Пуфф.

– Это лишь законсервировавшаяся тень прошлого…

Над фундаментом, соединяющим наружную стену с центральной башней цитадели, вырос целый лес гибких, извивающихся отростков, похожих на металлизированные, остро заточенные на концах садовые шланги. Ужасная смерть настигла бойцов, не успевших посторониться. Трупы животных и воинов закачались, словно созревшие колосья на стеблях смертоносной пшеницы, обильно полив почву вокруг своей кровью. Только бесплотные нелюди выдержали натиск жуткой растительности Некродина. Они принялись рубить стальные посевы, пытаясь освободить раненых и пробиться сквозь заросли, объединив разбитое на сектора войско. Но новый сюрприз ожидал авангард, недолго павшие воины оставались мертвыми. Обильно политая кровью растительность рассыпалась, и убитые минуту назад встали на защиту крепости. За секунды замешательства они успели уничтожить почти весь остаток передового отряда, вытеснив отчаянно сопротивлявшихся в заросли смертельной пшеницы и пополнив свои ряды. Но и зомби несли потери, разорванные на куски заклятьями нелюдей, разрубленные белыми клинками они падали на камень цитадели, чтобы замереть, теперь уже навечно… Жуткая картина бессмысленной резни происходила по всей крепости, новые и новые ряды вливались внутрь, выстилая своими телами двор. Страшное заполнение непостижимым образом оставалось полупрозрачным, только битва все дальше отодвигалась от фундамента, прессуя останки всех рас дикого мира. Партия новых зомби перевалила через стену наружу крепости…

– Меня уже мутит, – заметил юноша.

– Согласен.

– И я, – добавил Ян.

Картина бесследно растворилась в чернильных глубинах. Тело Ириникта снова стало темным, источающим рассеянное фиолетовое сияние.

– Уф. Ну и кино… Далась им эта «мертвая сила». Ну, зачем?

– Для людей иной раз «идея» – хуже чумы, – произнес Марк, покосившись на Яна, – от болезни только уменьшается численность, а она выкашивает под корень…

– Ты хочешь сказать, – «умственная зараза» передается от одного субъекта к другому подобно гриппу? – перебил Пуфф.

– Ну, насчет точного определения способа инфицирования, – начал Ян, замолчал на мгновение, – да, загнул!

– По поводу способа? – уточнил Пуфф.

– Не уверен, что происходит именно так, но последствия хуже, чем от мора. В пасть ненасытного чудовища, рожденного в умах, летят тысячи жизней, города, страны, – все под корень, это точно…

– Если б тысячи. Земля знала такой ужас! Эта крепость может показаться лишь жалкой репетицией…

– Больше не хочу на Землю, – топнул ногой Пуфф и добавил, – тошнит от них. А может, и это была только репетиция?!

Ян и Марк так посмотрели на юношу, что тот попятился.

– Я ничего, это не озарение, а плод логического построения! – выкрутился Пуфф.

– Надеюсь, но кажется мне, пора «брать ноги в руки и быстро уносить их»…

– Это как?! Я так не умею… – не понял юноша.

– Это образное выражение, – усмехнулся дядя, – точнее два несколько видоизмененных, обозначают примерно: «быстро отправляться куда-либо», к тому же при этом «спасаясь бегством»…

– Это точно, – рассмеялся Ян.

– Надо мне прочесть что-нибудь еще, кроме кулинарной книги, – вздохнул юноша.

– Уж и не знаю, чем рискнуть, но только для этого нам нужно попасть в ближайшую библиотеку… – рассмеялся Ян.

В центральный круглый зал, заполненный водой, выходило шесть цилиндров, погруженных до половины. Слабый рассеянный свет проникал сверху через кольцевую щель шириной не менее десяти метров, смешивался с фиолетовым свечением, делая вещи нереальными. От висевшего над залом монолита до воды было метров двадцать, ограненный громадный кристалл плавал в центре зала, несколько выступая над поверхностью жидкости. Благодаря идеально прозрачной воде и свечению, даже более сильному, чем у стен и потолка, двадцатигранник хорошо просматривался.

– Ну и как же выбраться отсюда? – спросил Ян, рассматривая исполинский аметист.

В ответ пространство между торцами двух цилиндров стало похоже на фиолетовую газоразрядную лампу, проходящую прямо сквозь кристалл. «Лампа» выгнулась дугой, сжалась к верхней части, образуя подобие арочного моста.

– А из Второй сферы? – хором выпалили все трое.

В начале дуги появилась яркая полоса, словно приглашая за собой. Фиолетовый аметист плавно превратился в почти прозрачный кристалл, со слабой синевой ближе к низу. Внутри кристалла появился яркий глобус. Некто поворачивал двадцатиметровый шар из цветного стекла, изображающий планету, правда, иногда с нарушением пропорций. Путешественники узнали северные горы, кратер, башню – все выполнено с удивительной точностью и изяществом. От башни в цветных недрах планеты к экватору тянулись голубые светящиеся корни, троица сама не заметила, как ступила на «мост» и оказалась над кристаллом. Промелькнул путь, опоясывающий северный материк, Тир-Нан-Ог с изображением символа фрагмента ключ-камня. Рядом – несколько желтых искр. Затем глобус повернулся северным материком, так что стала видна Абара, там символ ключ-камня отсутствовал, но зато в амфитеатре перед миниатюрной моделью «П»-образной арки пульсировала, будто желтый маячный огонь пирамида. От нее пунктирная линия тянулась к острову в районе экватора, укрытому облаками. Повинуясь невидимому режиссеру, тучи разошлись, открыв на клочке земли крепость с высоты птичьего полета. Два синих корня, один от Абары, другой из Цзюйлина глубоко под океаном пролегли к крепости и срослись в недрах планеты, выбросив множество мелких отростков в сторону широкой полосы фиолетовой низкой облачности или густого тумана, опоясывающего, казалось, весь глобус. Некродин увеличился, осталась только стена, двор превратился в экран. Внутри цитадели быстро замелькали символы, среди них – три равносторонних треугольника в ряд, причем средний лежал на стороне, боковые опирались на вершины. Глобус повернулся еще, но туман все не кончался, лишь изредка расступаясь над песчаными островами. Наконец за невидимой линией, преградивший путь облачности, снова открылся океан и второй материк. Больше всего он походил на искаженную букву «С», концы дуги которой соединяла цепочка островов. В середине бухты располагался большой остров, искрящийся, словно выложенный бриллиантами. По периметру бухты, над островами висели прозрачные облака из золотой пыли. На берегу бухты, касаясь границы золотой пыли, сохранился большой фрагмент кратера, который напоминал северный, включая башню посередине. Она имела лишь два корня – один растворялся под серым пятном, с четкой изломанной границей из кусков прямых, другой уходил в недра планеты, мимо причудливого города из непрерывно менявшихся шпилей и башен. Город разместился на языке сиреневого цвета, тянувшегося в сторону экватора и затопившего вторую большую бухту южного континента. Желтые искры были на материке, но все они находились глубоко в толще гор или под дном большого залива. Только одна почти у поверхности внутри треугольника над синим корнем и еще несколько над поверхностью планеты, внутри серой области.

Глобус продолжал поворачиваться вдоль радуги от сиреневого языка с башнями. Облака подступали довольно близко к призрачному пути, но нигде не смыкались. Появилось пятно на лазурном стекле океана, путешественники без труда узнали «чернильницу» Ириникта. В ее недрах отчетливо были видны две золотые искры.