Текст книги "Мы система"

– Запись с камер я стёр, – сообщил он.

– Не факт, что там других камер не было, да и двуногие немало всё видели, – возразил Сергей, – я не уверен, что номера не срисовали, глянь-ка, овца вроде шевельнулась.

Поворочавшись на сиденье, девушка подёргала связанными руками, а затем, тяжело перевалившись, приняла сидячее положение. Удивление и негодование в её глазах быстро сменилось откровенным испугом.

– Вы кто? – с трудом выдавила она, поочерёдно обратив опухшее лицо сперва к одному, затем другому.

– Мы кто, – кривя губы, усмехнулся Сергей, – это ты кто?

– Я Юля, – пропищала девушка, вздрогнув от его тона. Глаза её наполнились слезами, всхлипнув, она продолжила дрожащим голосом, – почему вы меня связали и куда везёте?

Вид насмерть перепуганной и побелевшей от страха женщины Дениса смутил, но Сергей лишь зло усмехнулся.

– Бедненькая, – елейным голосом выпалил он, – испугалась, кисонька. Боишься, что дяденьки бо-бо сделают? – посмотрел он на неё сквозь салонное зеркало.

– Боюсь.

– А когда ты в меня, тварь, палила тоже боялась? – зло вопрошал он, – ты мне, падаль, жертву здесь из себя не строй. Иначе я сейчас вывезу тебя в лес, оболью бензином и сожгу нахрен, ты поняла?

Женщина заскулила, Сергей зло оскалился.

– Так что либо ты мне, крыса, правдиво ответишь на вопросы, либо я с тобой такое сотворю, что и в страшном сне психбольному не привидится.

В дальнейшем даже приличной силы пощёчина, отписанная ей Сергеем, действия не возымела. Девушка утверждала, что ничего не понимает, и клятвенно заверяла, что впервые их видит и никакого убийства близко не замышляла. Говорила так искренне, что и в Сергее зародились сомнения. Недолго думая, он настоял на слиянии.

Внедорожник пересёк третье транспортное и, промчавшись по Ленинскому, устремился по Ленинградскому шоссе к окраинам города. Вскоре, свернув с магистрали, они, пропетляв между домами, въехал в тихий дворик. Мимо ходили люди, но на одну из множества припаркованных машин внимания никто не обращал.

– Давай, – подтолкнул Сергей Дениса, – не бойся, – успокоил он, видя его нерешительность, – если что, я её сразу вырублю.

Шумно выдохнув, словно перед рюмкой водки, Денис наконец решился. Вместо оглушающего удара ощутил лишь липкое чувство ужаса, практически парализовавшее сжавшуюся на сиденье женщину. Воспрянув, пошёл глубже и поразился лёгкости, с которой удалось это сделать. Таких носителей он ещё не встречал. Напрягаться не пришлось вовсе. Денис проник во все укромные закутки её разума, и то, что там увидел, заставило морщится. Под ангельской внешностью скрывалась настолько мерзкая сущность, что, даже разорвав контакт, Денис какое-то время чувствовал себя вывалянным в грязи.

– Она ничего не помнит, – озвучил он результаты слияния, – её полностью отключили и использовали как костюм.

– Кто?

– Не знаю, – пожал он плечами, – то, что в ней было, ушло. Следов не осталось. Я, кстати, так не могу, мои носители помнят всё, что с ними происходило.

– Значит, убить нас хочет кто-то более мощный, чем ты.

– Кто-то или что-то.

– Твою-то в кеглю, – зло посмотрев на дамочку, выругался Сергей. Затем на секунду задумался, – говоришь, какая-то она не такая?

– С ней всё очень легко, – подтвердил Денис – и очень противно, – добавил он немного погодя.

– Поясни.

Для выяснения подробностей вновь пришлось слиться.

– По её заказу убили семью. Она организовала и лично участвовала в расправе.

– Убивала?

– Ребёнка убила, девочку.

– За что?

– Совместный бизнес, компаньоны. Ночью проникли в дом, убили взрослых, были в масках, но девочка узнала её по голосу. Мужики ребёнка резать отказались, пришлось самой. Перед делом храбрилась, а убив, головой тронулась. И так мразью была, а тут вообще с катушек слетела. Она то львица, то мышонок, с ней надо быть настороже.

– Ясно, – сказал Сергей, – ничё так вроде тёлка, жаль.

– Жаль?

– Жаль, что о планшет так тихо ударилась.

– Делать что с ней будем?

– Ничего, развяжи ей руки, пусть валит.

Прежде чем отпустить женщину, Сергей объяснил ей, что в её интересах обо всём благополучно забыть. Аргументы дополнились угрозами, и Юля с радостью приняла все условия.

Заверив Сергея, что вопросы с инспекторами он берёт на себя, Денис уговорил того не менять столь удобную машину.

– Не решу на месте – решу через начальство.

– Уверен?

– Вылезем за город – сменим. Я сейчас в состоянии взведённом, самое время потренироваться. Всё решу, трогай.

Вернувшись на Ленинградское шоссе, покатили в сторону МКАДа. Сергей обратился к дороге и собственным мыслям, Денис бездумно таращился в окно. Тишину нарушил Сергей.

– Нам нужен ствол.

– Думаешь, в нас постоянно палить будут?

– Не знаю, просто есть подозрение, что кто-то использует против нас тех, кто прежде совершал убийства.

– Вряд ли, – возразил Денис, – я сливался с военными, в том числе и с фронтовиками, так просто, как с этой дрянью, никогда не было.

– Может тех, кто целенаправленно убивал детей?

– Вот это вполне возможно, даже, скорее всего. Я с таким ещё не сталкивался, есть в ней что-то нечеловеческое. Но даже если всё обстоит именно так, что сей факт нам даст?

– Ничего, – подумав, заключил Сергей, – но ствол нам всё-таки нужен. Урод, – внезапно выругался он и резко крутанул руль вправо.

Едва не сорвавшись в юз, их внедорожник чудом избежал столкновения с подрезавшей их БМВ.

– Куда ты, пёс, лезешь? – выругался вслед машине Сергей.

Торопыга его не слышал. Придавив педаль, он чуть не спихнул с дороги микроавтобус и, уйдя в левый ряд, резко ударил в тормоз перед неторопливо едущей в область отечественной пятнашкой. Стремясь её обрулить, БМВ нагло вылез на встречную полосу и едва не совершил столкновение. Вильнув обратно, он начал мигать Ладе фарами и прерывисто давить на клаксон. Правый ряд поехал быстрей, и вскоре и ВАЗ, и БМВ остались позади.

– Спасибо, – ни с того ни с сего, сказал Денис.

– За что?

– За то, что закрыл меня от пули.

– Ты, кстати, когда я это делал, мной не управлял?

– Нет, – заверил Денис, – с чего ты взял?

– С того, что по собственной воле под пулю я бы никогда не полез. Тем более за тебя.

– Я впереди шёл. Кобылу эту увидел, когда она уже выстрелила.

– То-то и странно, позывов к самопожертвованию я за собой раньше не замечал.

– Всё в жизни бывает в первый раз, – изрёк с умным видом Денис, – это я исходя из собственного опыта говорю. Так что спасибо тебе.

– Должен будешь.

Через несколько минут встали в хвост собравшейся перед съездом на кольцевую пробки. Уплотняясь, поток автомобилей ещё продолжал двигаться, но впереди всё чаще вспыхивали красные стоп-сигналы. Сзади кто-то беспрерывно сигналил, и Сергей подрегулировал зеркало, стараясь рассмотреть, что там происходит.

– Гоблин, – обозвал он наконец кого-то из водителей.

– Кто?

– Да этот, всё неймётся ему.

Левый ряд потихоньку тронулся, и беспрерывно сигналящий БМВ поравнялся с ними. Впереди него двигалась всё та же пятнашка, упорно не желающая уступать наглецу дорогу.

– Задрал уже своим сигналом, – выругался Сергей, – ну что за дебил?

Водитель пятнашки оказался с ним солидарен и, устав слушать беспрерывное гудение, включил поворот. Вклинившись между ними и ползущей впереди Газелью, он уступил БМВ дорогу. Внедорожник дёрнулся вперёд и, несмотря на то, что поток начал двигаться, втиснулся перед пятнашкой и остановился. Дверь открылась, из-за руля выскочил пухлый, лет сорока, мужик и, ругаясь, словно сапожник, направился к пятнашке. В водительскую дверь рваться не стал, вместо этого навис над капотом и, в бешенстве кривя губы, сунул руку за отворот куртки.

– А вот и ствол, – подметил Сергей, видя, как толстяк, передёрнув затвор, направил оружие в стекло обидчика.

Сергей только хотел скомандовать Денису, чтобы прикрутил толстяка и тот принёс ствол, но не успел. Не став гадать, выстрелит тот или нет, водитель Лады ударил по газам. Взвизгнув колёсами, пятнашка смела толстяка и, дробя тому ноги, впечатала в корму собственной БМВ. Шум дороги перекрыл истошный вопль. ВАЗ сдал назад, и вопль повторился.

– Красавец, – похвалил Сергей, – просто красавец, – повторил он и, выдернув карту памяти регистратора, вылез из машины.

Водитель пятнашки, совсем молодой худощавый парень, из машины не выходил. Повернув побледневшее лицо на стук Сергея в боковое стекло, он несколько секунд смотрел на него непонимающим взглядом, а затем приспустил окошко. Было видно, что он только сейчас начал понимать, что произошло, в растерянных глазах парня плескался испуг.

– Не ссы, братан, – подбодрил Сергей водителя, а заодно и молоденькую девчонку, статуей застывшую на соседнем сиденье, – ты всё сделал правильно. Держи, – протянул он водителю карту памяти, – я за тобой стоял, здесь всё видно, так что невиновность свою доказать, уверен, сможешь. Только инспекторам о записи пока не говори, у этого дерьма, – кивнул он в сторону толстяка, – с деньгами, судя по харе, всё в норме. Отдашь сразу адвокату, понял меня?

Добившись внятного ответа, направился к лежащему на асфальте человеку. Сразу понял, что под напитанными кровью штанинами хорошего мало. Толстяк тихо скулил и царапал асфальт скрюченными от боли пальцами. Одутловатое белое лицо покрылось испариной, грудь дёргалась от судорожных вздохов. Сергей огляделся, но пистолет не увидел. Решив, что выпав, пистолет остался под машиной, он повернул обратно, но новый стон привлёк внимание. Толстяк перевалился на спину, пола куртки оттопырилась мелькнула кобура с торчащей рукоятью второго пистолета.

– Хрена ты зарядился, – отметив, что люди начали выходить из машин, но близко никто не подходит, Сергей вернулся к лежащему. Присев на корточки и максимально перекрыв зону обзора выдернул увесистый импортный ствол и сунул за пазуху.

– Слышь гоблин, – обратился он к теряющему сознанье человеку, – ты в следующий раз не стволом, а балдой помаши, не так больно будет, отвечаю.

Объехав место конфликта Сергей и Денис покатил дальше.

– Н-да, – помолчав какое-то время, выдохнул Сергей.

– Ты о чём?

– О том, что как только понадобилось оружие, оно сразу нарисовалось. Такое ощущение, что о нас беспрестанно пекутся.

– Похоже на то, – согласился Денис, – ещё сны эти, ведь не просто так они мне снятся.

Следующие километры гадали и строили версии, но диалог постепенно перешёл на недавний конфликт.

– Да правильно он сделал, – говорил Сергей, – нормальные люди, они при любом достатке нормальные люди, а это рыло поросячье от значимости своей вообще землю под ногами чуять перестало.

– Да плевать, – ничуть не озадаченный нравственными качествами толстомордого придурка, отмахнулся Денис, – не хочу даже говорить об этом.

– Плевать ему, – буркнул Сергей, уставившись на дорогу, – пэпсик хренов.

Вырвавшись из городских джунглей, пересекли МКАД и устремились в область. Густозаселённую, плотно застроенную местность сменили поля и лесные массивы. Населённые пункты встречались всё реже, и Сергей начал присматривать место, где можно бросить машину. Мест было хоть отбавляй, но, выискивая, во что пересесть, Сергей всё дальше удалялся от столицы.

– Патруль, – сообщил Денис, первым заметив притулившийся на обочине бело-синий автомобиль.

Стоило приблизиться, как дверь открылась, и из машины выскочил инспектор, взмахнул жезлом. Сергей послушно сбавил скорость.

– Пусть он позволит нам ехать дальше.

– Не могу, – услышал через секунду, – не подчиняется.

Угрюмо взглянув на попутчика, Сергей проехал инспектора, встал на обочине. Обернувшись, Денис принялся следить за действиями блюстителя. Немолодой майор смотрел в их сторону, но с места не двигался.

– Он что, ждёт, что я к нему побегу? – глядя в зеркало, сказал Сергей, – ножками давай, вот так, раз-два.

Проезжающая мимо белая газель вдруг резко сбросила скорость и, скрипнув тормозами, встала рядом. Дверь отскочила, и из салона, словно горох, посыпались вооруженные, затянутые в чёрную форму и маски фигуры. Треснула автоматная очередь, послышались крики. Среагировать не успел. Дверь распахнулась, удар в голову, и Дениса рывком выдернули из машины. Ещё удар, и искры из глаз были последним, что он увидел, прежде чем тьма заволокла сознание.

Глава 10

Запустив пятерню в недельного срока щетину, Вячеслав шумно выдохнул. Подумав о том, что раньше никогда так себя не запускал, он, скрипнув пружинами дивана, перевалился на другой бок. думать ни о чём не хотелось, но тем не менее мысли о Лизе и Анюте настойчиво лезли в голову. О них и так не забывал ни на минуту, просто острота и горечь первых недель вынужденного заточения спала, а изматывающее душу тревожное состояние усилило натиск.

Зацепившись за мысль, Слава вновь начал мучить себя вопросами о том, как там родные? Почему до сих пор их телефоны молчат? Что с ними, где они, почему пустует квартира?

В этом два дня назад убедился лично, когда, прилично загримировавшись, с шести вечера до трёх ночи провёл под родными окнами. Свет в квартире так и не зажёгся, а Лиза с дочкой в подъезд не входили и не выходили. Телефоны родителей как с той стороны, так и с этой молчали, а к друзьям и знакомым после случая с Сашкой обращаться опасался.

Неизвестность просто вымотала. Слава порой жалел, что его до сих пор не задержали. В минуты отчаяния он крыл правоохранителей, которые даже при Сашкином содействии не смогли его вычислить. Однако подобные настроения спадали, и Слава упрямо искал приемлемый для себя выход из положения.

Увиденный сегодня сон вспомнил сразу, как только отвлёкся от бередящих душу раздумий. Во сне видел Николая. Приснился вечер знакомства, приснился в мельчайших подробностях и в точности так, как было на самом деле. Таких копирующих реальность сновидений никогда прежде не видел, возможно, поэтому вспомнил сон сразу и в мельчайших подробностях. В первую очередь подивился тому, что о так кстати приобретённом знакомом не вспомнил ранее. Ведь он знал, что Николай имеет отношение к правоохранительным органам и, возможно, сможет помочь. Сначала загорелся и даже схватился за телефон, но что-то внутри воспротивилось этой идее. Насторожившись, Слава задумался и пришёл к тому, что вверять судьбу в руки малознакомого человека, может быть, и не стоит. Решив обратиться к Николаю лишь в крайнем случае, Слава вернулся к невесёлым раздумьям.

Крайний случай выдался спустя несколько дней. Выйдя в сеть, набрав в поиске привычные слова, наткнулся на заметку, где говорилось, что резонансное дело о расправе над священником взято на контроль лично министром МВД.

Понимая, что с каждым днём бездействия ситуация обостряется, Вячеслав заставил себя взять телефон, набрать номер. Николай ответил сразу и охотно согласился на встречу. Слава замешкался, но в конечном итоге назвал адрес.

Вечером в дверь позвонили. Ожидая чего угодно, Слава собрался с духом, открыл и облегчённо выдохнул. Николай приехал один. Определив куртку гостя на вешалку, пригласил в гостиную.

Рассказал всё как есть и в мельчайших подробностях. Задав несколько уточняющих вопросов, Николай угрюмо посмотрел на Славу.

– Ты подумал о том, у кого просишь помощи?

– Подумал.

– А подумал о том, что я теперь должен сделать, – зашёл гость с другой стороны, – в рамках, так сказать, закона?

– Подумал, но надеюсь, ты мне поверишь.

– Поверю, – выдержав паузу, сказал Николай, – пока поверю, – добавил через секунду.

– И на том спасибо.

– Не за что. Скажу так. Всё, Слава, очень плохо. Видеозапись, оружие, что там ещё нашли?

– Литературу.

– Экстремистского толка?

– Да.

– Полна коробка, – констатировал Николай, – и подставить тебя тоже некому?

– Некому, – пожал Слава плечами, – нет у меня таких врагов. Да и вообще нет врагов. Хотя… да нет, фигня, – отбросил он вдруг всплывшее подозрение, – там просто некому.

Николай насторожился. Он ждал, но Слава, помрачнев, ещё больше надолго замолчал.

– Ну, говори, – напомнил о себе гость, – сказал раз, говори два.

– Это было шесть лет назад. Ехал ночью из области, а на дорогу бомж пьяный вылез, орёт что-то, руками машет. Затем камень поднял и в мою сторону замахнулся. Я и вильнул немного, напугать хотел только, но как магнитом притянуло, сбил я его в общем. Инспекторов вызвал, скорую, но он всё равно к утру умер. Сбил я его на дороге, свидетелей не было, поэтому обошлось нервотрёпкой и оплатой похорон.

– Хочешь сказать, хоронить было некому?

– Личность установили – ни кола, ни двора, ни родственников. Его даже искать никто не пытался.

– А хоронить чего взялся? Пробурили бы землю, зарыли стоя, да и бог с ним.

– Хоронить взялся потому, что убил его я. Не хотел, но руль по своей воле собственными руками в его сторону дёрнул. Вряд ли за него кто-то мстить кинется, да и лет уже прошло.

– И это всё, больше ничего никогда не было?

– Гарантирую.

– Тогда я вообще ничего не понимаю.

– Я тоже.

Несколько минут Николай сидел молча. Что-то взвесив, сказал «посмотрим» и поднялся из кресла.

– Продукты, деньги у тебя есть?

– Деньги ещё остались, благо заначку в области забрал, продуктов почти нет, надо сходить.

– Ходить не надо, сиди дома и носа на улицу не показывай. Продуктов я тебе сейчас подкину. Насчёт остального попробую выяснить, но что-либо обещать, сам понимаешь, не буду.

– Если можешь, насчёт моих проясни.

– Само собой, – заверил Николай, – пойду в лавку схожу, в дверь два раза стукну.

Через пятнадцать минут он вернулся. Дав на прощание несколько советов, шагнул к выходу.

– Спасибо, – стоя у двери и пожимая протянутую руку, поблагодарил Слава.

– Пока не за что. Узнаю что – заеду. Давай, Слава, духом не падай, попробуем с твоей бедой разобраться.

Глава 11

В отличие от двух первых допросов, сегодня с ним говорили по-человечески. Не сказать, что следователь и всё время маячивший за спиной оперативник были сама любезность, но по крайней мере Дениса не трогали, и даже угроз он сегодня пока не слышал.

– И что мы видим? – гулко звучал голос крепко сбитого, лет под тридцать, светловолосого капитана в тиши казённого кабинета, – а видим мы, – взялся ответить на свой же вопрос следователь, – двух, на первый взгляд, состоятельных граждан. Граждан, на которых в центре Москвы совершено покушение с применением огнестрельного оружия. И которые почему-то вместо того, чтобы обратиться в полицию, бегут с места преступления, да ещё прихватив с собой киллера. Правильно я говорю, Денис Витальевич?

– Да, всё верно.

– О-о-о, – картинно подивился следователь, – слышишь, Виталь, – посмотрел он за спину Дениса, – Денис Витальевич, оказывается, говорить умеет. А то всё мычал да в обморок падал.

– Вы со мной говорить начали, и я заговорил.

– Да мы с тобой третий день поговорить пытаемся.

Денис поёжился. Так, как с ним пытались говорить, вспоминать не хотелось. Его не били – отвесили несколько затрещин, но после покушения, захвата на дороге и путешествия неизвестно куда на полу газели; после грубых окриков и заломленных за спину рук Денису было достаточно и грубого тона. В день задержания он был испуган, раздавлен и трясся как осиновый лист, но были и плюсы. В череде экстремальных событий, промелькнувших буквально за несколько часов, привычного ступора не случилось, его пришлось имитировать. Битый час его пытались разговорить и, не добившись результата, отконвоировали в камеру. На следующий день всё повторилось. И хоть окриков и затрещин стало меньше, Денис, выжидая подходящий случай, упрямо молчал и при малейшем поводе валился в обморок.

Сегодня всё пошло по-другому. Его отконвоировали на три этажа вверх и в отличие от каземата, где допрашивали ранее, ввели в кабинет с выходящим во внутренний двор окошком. Мельком осмотрев состоящую из стола, сейфа и нескольких стульев обстановку, выглянул в окно. Кроме таких же зарешёченных окон напротив и асфальтированной площадки внизу ничего не увидел, но после трёх суток нахождения в бетонном мешке свет белого дня откровенно порадовал.

Говорили сегодня совершенно лояльно, не прибегая к испепеляющим взглядам и карам небесным. Что стало причиной перемен: рассказ Сергея об особенностях его психики или описанное в книгах правило, что ломать тебя будут и кнутом, и пряником, – Денис не знал. Нужные обстоятельства сложились, и он приступил к осуществлению нехитрого плана, рождённого в первую проведённую в изоляторе ночь.

– Вы меня слышите, Денис Витальевич? – напомнил о себе следователь.

– Конечно.

– Так вот, – продолжил тот, – уйти далеко вы, к счастью, не успели, и вот мы встретились. Смотрим, что за господа такие респектабельные, и видим, что один – нигде не работающий, подозреваемый в убийстве, находящийся под подпиской и нарушивший её условия. А второй – недавно освободившийся рецидивист, по сути, бомж и голодранец, который ещё пару месяцев назад тягал мешки на товарной.

С этими словами следователь бросил на стол перед Денисом характерный для органов снимок Сергея, а вместе с ним и его собственное фото, сделанное летом в отделе.

– Разительные перемены, – переведя взгляд со снимка на оригинал, заметил следователь, —подфартило? – подмигнул он Денису, – в лотерею, наверное, выиграли?

– Да, повезло, – поддержал Денис взятый тон.

– Ну а стреляли-то в вас почему, деньги откуда, ствол, машина? – задавал следователь вопросы, – хотя с машиной понятно, непонятно, как вам, двум убогим голодранцам, удалось столь уважаемого, влиятельного человека запугать?

– Не было этого.

– Ага, – скривил губы следователь, – наверное, поэтому он и определиться не может: то ли продал вам машину, то ли подарил. Я тебе, Денис, скажу так: ты, конечно, можешь молчать, но только учти: в нашей стране следствие может длиться годами, так что выбирай. Либо в клетке это время провести, либо на зоне. Там тоже за забором, но всё же на свежем воздухе и с возможностью ограниченного, но передвижения.

– А вы меня что, уже виноватым во всех грехах сделали?

– А мне пока не на что глядя считать тебя невиновным.

– Я могу доказать.

– Ну так докажи, – оживился следователь, и даже за спиной Дениса возникло некое движение.

Настал момент, и Денис подивился собственному хладнокровию. Он, конечно, нервничал, ладони и спина вспотели, но в сравнении с обычной его реакцией это было олимпийское спокойствие.

– Я отвечу на ваши вопросы.

– Вот и отлично, – подхватил капитан, – надеюсь, против видеосъёмки ты возражать не будешь?

– Не буду, – поддался Денис, – я всё расскажу, но у меня есть условие, точнее, просьба.

– Всё, что в моих силах, – с готовностью заверил следователь. Затем указал подбородком на пачку сигарет, вписанную в царящий на столе беспорядок, – угощайся.

– Спасибо, не курю.

– Принял, давай, Денис, не тяни, говори, что надо.

– Когда нас задержали, на моём запястье был повязан шнурок. Этот шнурок перед смертью сплела и подарила моя мать. Это всё, что у меня от неё осталось. Он очень мне дорог, и в обмен на мои показания я хочу, чтобы вы мне его вернули.

– Чтобы ты ночью благополучно удавился? – по-своему понял капитан просьбу, – нет, Денис Витальевич, ты мне пока живой нужен.

– А что мне давиться, я ни в чём не виноват. Не убивал, не грабил. Это в меня стреляли, не я. Бабу ту мы отпустили, – придав голосу равнодушие, монотонно произнёс Денис, но, видя непререкаемость в глазах оппонента, согласился на меньшее, – дайте мне его хоть в руках подержать, убедиться в сохранности, потом заберёте.

Положив перед собой вытащенный из сейфа пакет с их вещами, следователь Васин вытянул из него заветную верёвочку.

– Какой хитрый, – воскликнул он, вертя шнурок в руках, – я на плетение и внимания-то не обратил.

«Лишь бы тебя не стебануло», – думал Денис, прикидывая сколько времени шнурок в руках у капитана.

На всякий случай, готовясь броситься и подхватить, подогнул ноги. Понимая, что другого шанса, скорее всего, не будет, Денис наполнялся решимостью, попутно надеясь, что оперативник за спиной не успеет среагировать.

– Ты точно готов говорить? – показательно качая шнурок на пальце, ещё раз спросили у Дениса.

– Я ведь сказал.

– Но учти, – всё ещё раздумывал следователь, – обманешь – небо с овчинку покажется, лично об этом позабочусь.

Стоило большого труда не начать заверять следователя в готовности сотрудничать. Руководствуясь прочитанными книгами, Денис молча ждал его решения. Выждав несколько секунд, капитан бросил шнурок Денису.

– Моя прелесть, – на манер известного литературного героя изрёк Денис, взял шнурок в обе ладони и поднес к лицу.

Следователь усмехнулся, сзади тоже послышался смешок. Пока офицеры посмеивались над его телодвижениями, Денис, не теряя времени, слился с капитаном.

Разочарованию не было предела. Единственное, до чего смог дотянуться, это до мыслей. О внушении, тем более управлении, здесь не было и речи. Тот, что топтался за спиной, порадовал больше. Он открылся, как книга, готовый как к приказам, так и полному слиянию.

На столе тренькнул телефон. Пока капитан тянулся, давил клавишу, Денис отработанным движением намотал шнурок на запястье и опять слился со следователем.

– Что там у тебя по Шепельнову и Самойлову, – слушал Денис ушами следователя.

– Работаем, Сергей Саныч, – доложил капитан начальнику, – подвижки вроде наметились.

– Хорошо, – услышал в ответ, – этой парочкой коллеги из ФСБ интересуются. У меня на линии генерал Антонов Олег Владимирович, он хочет с тобой поговорить. Дай ему всё.

В трубке щёлкнуло, и Денис услышал низкий, холодный голос. Генерал представился, следователь представился в ответ.

– Где сейчас задержанные? – перейдя на казённый тон, потребовала отчёта трубка.

– Один в камере изолятора, второй в моём кабинете.

Денис почувствовал раздражение носителя взятым генералом тоном.

– Мои люди едут к вам, до этого времени глаз с заключённых требую не спускать. Вещи при них были какие?

– Так точно.

– Из личных вещей в руки задержанным ничего не давать ни под каким предлогом. Вы меня поняли?

Что разговор идёт как-то не так и генерала интересуют не те вещи, которые должны бы интересовать, Денис понял, даже будучи дилетантом. Это насторожило и подстегнуло действовать. Ни следователь, ни его начальник генерала Антонова в глаза никогда не видели, образа не было, и Денис решился на эксперимент. Сконцентрировавшись на голосе в трубке, он потянулся к далёкому собеседнику. Удалось: оглушающий ледяной удар отбросил на спинку стула.

Открыв глаза, смутно видел, как, что-то крикнув в трубку, следователь бросил её на стол, вскочил на ноги и, огибая стол, рванул в его сторону. Сознание прояснялось, но капитан уже подскочил и, стремясь сорвать шнурок, вцепился в запястье. Ничего не успев осмыслить, действуя скорее интуитивно, Денис за оставшиеся мгновения предпринял единственно возможное действие.

Почти стянувший шнурок капитан получил сокрушительный удар стулом по спине. Обломки стула вместе со следователем валились на пол, а ничего не понимающий оперативник недоуменно перевёл взгляд с затихшего капитана на оставшуюся в руках отломанную спинку.

Руки тряслись, но думать о страхе было просто некогда. Казавшиеся ещё вчера непреодолимыми барьеры психики о себе не напоминали, позволяя действовать по составленному плану. Импровизировать, конечно, пришлось, но Денису было совершенно всё равно, кто именно – следователь или опер – выведет его из здания.

Пока оперативник вытряхивал из вместительной сумки следователя содержимое, сгребал со стола и сейфа пакеты с их с Сергеем вещами, впихивал в сумку папки с делами, Денис занялся поиском напарника. Пробежавшись по образам в голове оперативника, он нашёл уполномоченного отдать распоряжение вывести Сергея из камеры и препроводить к выходу из отдела.

– Почему так долго? – завидев спустившегося на первый этаж в сопровождении оперативника Дениса, спросил Сергей.

– Как только, так сразу.

Стоя рядом с освободившим его пожилым майором возле окошка безучастно глядящего перед собой дежурного, Сергей слегка морщился. Было видно, что у него встреча с блюстителями порядка прошла не так безболезненно, как у Дениса. Когда Сергей получил порцию тумаков: при задержании или на допросах – Денис пока не знал, но серый цвет лица товарища, припухшая скула, царапины на лбу и щеке говорили сами за себя.

Припадая на правую ногу, Сергей шагнул ему навстречу, и Денис обратил внимание, как лицо его дёрнулось, а ладонь левой руки принялась осторожно оглаживать правый бок.

– Дальше что? – спросил напарник.

– Не знаю, – ответил Денис и только тут сообразил, что весь его план дальше их освобождения не шёл. Он привык полагаться на решения Сергея, и все его замыслы были направлены ровно до их встречи.

– Не понял, – послышалось вдруг со стороны лестницы, – вы куда их ведёте?

И задержанные, и провожатые обернулись. В их сторону по холлу отделения шагал немолодой седовласый полковник.

– Вы куда намылились? – по властному, требовательному тону Денис понял, что их угораздило нарваться на начальника отдела, – за ними с минуты на минуту приехать должны, – подойдя, говорил полковник, – почему без наручников?

Внимательным, цепким взглядом полковник оглядел всю четвёрку. Остановившись на сумке Дениса, поднял глаза на майора.

– Что здесь происходит? – изменившимся, требовательным тоном задал он вопрос, – Савольский, – повысил он голос, – что молчишь, я тебя спрашиваю?

Выловив взгляд Дениса, Сергей незаметно кивнул в сторону полковника. Слияние ничего не дало – полковник не подчинялся. Обстановка между тем обострялась. Мысль о том, что побег может закончиться, едва начавшись, заставила Дениса покрыться холодным потом. Время катастрофически таяло, и, не видя иного выхода, он пошёл напролом.

Безучастный до сего момента дежурный округлившимися глазами наблюдал, как оперативный работник старший лейтенант Виталий Васильев замахнулся и обрушил кулак в лицо начальника. Молодой, физически крепкий лейтенант в удар вложил всю сноровку и силу.

Полковника смело на пол. Из носа хлынула кровь, глаза закатились. Первым среагировал Сергей. Подхватив выпавшие из кармана полковника ключи от машины, он крикнул Денису, чтобы не отставал, и быстрым шагом направился к дверям.

Из стоявшего вдоль здания ряда автомобилей на посыл брелока среагировал чёрный Ниссан Теана. Садясь в машину, Денис расслышал крики, а после увидел выскочивших из здания полицейских. Двое, выхватывая оружие, бросились к машине, но Сергей уже тронул. Миновав широкий, огороженный бетонным забором двор, Ниссан выскочил к преградившему путь шлагбауму.

– Шлагбаум, – выкрикнул Сергей, – открой.

Из будки выскочил дежурный. Не понимая, что произошло, молодой полицейский уставился на несущийся к КПП автомобиль начальника. Слияние заняло мгновение.

– Да чтоб вас всех, – выругался Денис, поняв, что чары шнурка на дежурного не действуют, – не менты, а сборище святош какое-то.