Текст книги "Дороже всех сокровищ"

– О сем умолчу. Я сам, признаться, хотел было окликнуть ее. Сейчас уже поздно – все равно она почти у цели.

Жоли уже скрылась за камнем, выжидая удобного момента, чтобы добежать до ущелья. Джордан и Гриффин продолжали стрелять по врагам, чтобы отвлечь их внимание от Жоли. Лишь когда девушка скрылась в ущелье, они прекратили пальбу – надо беречь последние патроны!

– Молись, приятель, чтобы она вернулась! – прошептал Джордан, хотя никогда не был особо набожным.

– Вернется, – уверенным тоном произнес так же тихо Гриффин. – Теперь-то ты, я надеюсь, видишь, на что она способна ради тебя? Вот только что нам теперь делать?

– Остается лишь одно, – грустно вздохнул Джордан, – ждать.

Глава 17

Жоли даже сама себе не хотела признаться, что очень боится. Где то безразличие к смерти – неотъемлемая часть мировоззрения апачей, – которому Жоли учили с детства?! Раньше девушка не сомневалась, что в момент опасности сможет повести себя достойно, но, как оказалось, теория – это одно, а действительность – совсем другое.

Жоли с трудом цеплялась руками за почти гладкие камни стен ущелья, которые вот-вот готовы были раздавить ее, босые ноги скользили по дну. К тому же за это время мулы, должно быть, напуганные выстрелами, успели уйти в ущелье еще глубже.

Жоли передвигалась с трудом – где на четвереньках, а где и ползком. Ноги, разбитые о камни, кровоточили и сильно болели, но перевязывать их было некогда – патроны и воду необходимо доставить Джордану и Гриффину как можно скорее. Промедление смерти подобно.

Лошади, как и следовало ожидать, разбрелись в поисках лучших пастбищ, чем каменистое дно оврага, но мулы по-прежнему были в ущелье. Вожак стада обнаружил воду, и остальные животные последовали за ним. Жоли пожалела, что в свое время не научилась пробираться по узким горным тропам с полным ртом воды и при этом не проглотить ни капли, как это умел Чаа. Но этому, как и умению пробежать несколько километров не запыхавшись, у апачей учили только мальчиков. Девочки получали иное воспитание.

– Ja'e, — ласково обратилась к мулу Жоли, – постой, пожалуйста, смирно, пока я пороюсь в тюках!

Но мул, похоже, и не собирался стоять смирно – он рвался, брыкался, громко кричал.

Жоли легонько щелкнула его между глаз – и он затих.

– Вот так-то, – довольным тоном произнесла она. – 'Ixehe. Перерыв весь тюк, Жоли не нашла ничего стоящего – одни полотенца и салфетки. Воды в тюке не было. Устало вздохнув, девушка перешла к другому мулу и продолжила поиски. Надо было торопиться – время неумолимо бежало вперед.

Обнаружив наконец то, что искала, Жоли взяла мула под уздцы и отправилась в обратный путь. Солнце палило нещадно, и все живое спряталось в тень.

– Да куда же она запропастилась, черт ее дери! – проворчал Джордан, явно нервничая. – Я уж, грешным делом, начинаю думать, что она решила податься домой!

– Ты и сам прекрасно знаешь, что Жоли этого не сделает, – заявил Гриффин. – Похоже, есть причины, по которым она задерживается, но думаю, что с ней все в порядке. – Внешне паренек выглядел спокойным, но по голосу чувствовалось, что он сильно взволнован.

– Да уж наверняка с ней ничего не станется! Она как кошка – как ее ни брось, она все равно приземлится на все четыре лапы, – иронично заметил Джордан.

Взгляд его по-прежнему был устремлен на кусты, за которыми скрывались противники. Они на какое-то время затихли, вероятно, обговаривали план атаки.

– Похоже, Гриффин, они собираются атаковать нас с двух сторон! – встревоженно проговорил Джордан. – Смотри – двое выходят из кустов с правой стороны, двое с левой, и за кустами, как я понял, еще двое. А у меня всего три патрона! У тебя сколько?

– Один, – откликнулся Гриффин и испуганно посмотрел на дядю. – Если Жоли сейчас не вернется, спасет нас только чудо.

Джордан покосился на Эймоса, который лежал в той же позе без сознания.

В природе царили спокойствие и безмятежность…

– Господи, помоги! – обратился с мольбой к Богу Джордан и воздел руки к небу.

– Они направляются в наше ущелье! – тревожным шепотом произнес Гриффин. – Поняли, должно быть, что мы оставили все там.

– Вскоре они обнаружат, что это так и есть, – поддакнул Джордан.

– А у нас всего четыре пули… Может быть, они не будут стрелять и вступят с нами в переговоры?.. – предположил Гриффин.

– В переговоры? – фыркнул Джордан. – С чего бы? Как только они поймут, что у нас нет выбора, они не станут выслушивать наши условия – просто предложат свои, от которых мы не сможем отказаться. И нам останется либо принять их, либо погибнуть. Есть, правда, еще несколько минут и можно попытаться уйти – но, думаю, это бесполезно. Эти парни все равно догонят нас – им до своих лошадей в любом случае добраться быстрей, чем нам до наших. Оказать им сопротивление не сможем, не имея патронов. А молотить их прикладом у меня лично нет охоты…

– В таком случае Жоли лучше к нам и не возвращаться, – заключил Гриффин. – Пусть садится на свою лошадь и едет куда глаза глядят.

– Я тоже так считаю, – согласился Джордан. Гриффин удивленно посмотрел на дядю.

– Ты думаешь, мне хочется, чтобы она пострадала? – спросил Джордан, по-своему истолковав взгляд Гриффина.

– Я знаю, что на самом деле, – Гриффин сделал ударение на последние слова, – тебе этого не хочется.

– Послушай, дело в том, что… – попытался было объяснить Джордан, но тут неожиданный грохот прервал его.

Оба как по команде повернули головы в ту сторону, откуда раздался звук. Сначала Джордан подумал, что это отдаленные звуки пушечной пальбы. Но уже в следующее мгновение он догадался, что это было на самом деле: огромная стена воды, сметающая все на своем пути…

– Черт побери! Наводнение! – отчаянно прокричал Джордан и вскочил.

Вражеская пуля тут же сбила с его головы шляпу. Джордан нырнул обратно.

– Ты с ума сошел? – одернул его Гриффин. – Не высовывайся!

– Наводнение! – тревожным голосом повторил Джордан.

– Ну и что? Все одно погибать! – горько усмехнулся Гриффин. – Или ты хотел предупредить этих парней?

Гриффин вдруг запнулся, сделав при этом круглые глаза.

– Жоли! – испуганно прошептал он.

Вода стремительным потоком уже хлынула в ущелье, сметая все на своем пути. Грозовые ливни в горах порой способны были в одно мгновение переполнить русло пересохшей реки. Из ущелья уже доносились крики тонущих. Джордан и Гриффин с ужасом на лицах слушали эти предсмертные крики и мысленно молились только об одном – чтобы Жоли удалось спастись.

Рев воды внезапно стих, и в ущелье воцарилась гробовая тишина. В глубине души Джордан и Гриффин завидовали Эймосу, все это время пролежавшему без сознания. Пережить подобный ужас не пожелаешь и врагу.

Гриффин украдкой посмотрел на Джордана и сказал:

– Я пойду искать ее.

Глаза юноши были полны слез, но он не стыдился их.

– Нет, – тоном, не терпящим возражений, приказал Джордан. – Пойду я. Ты останешься с Эймосом.

– Нет! – упрямо тряхнул головой Гриффин. – Ты не любишь ее. Жоли должен искать тот, кому она действительно дорога.

– Люблю я Жоли или нет – не в этом дело, – проговорил Джордан. – Дело в том, что она любит меня. К тому же если я обнаружу, что она… мне это будет легче пережить, чем тебе, Гриффин. – Голос Джордана вдруг предательски дрогнул. – Хотя и мне, поверь, это будет тоже нелегко, – добавил он тихо.

– Хорошо, иди, – помолчав немного, упавшим голосом прошептал Гриффин. – Я останусь с Эймосом.

Джордан обнаружил Жоли через час. Увидев ее, он не поверил своим глазам. Соорудив гамак из простыни, девушка безмятежно отдыхала в тени ветвей, словно находилась как минимум в раю, где, конечно же, не могло случиться ничего плохого. Рядом с ней мирно паслись все их лошади и мулы. Джордан, пораженный увиденным, застыл на месте. Он смотрел на Жоли так, словно она была призраком, а не женщиной из плоти и крови.

– Жоли… где… когда… как тебе это удалось? – сбивчиво пробормотал он наконец.

Сняв с головы красный платок, Жоли зачем-то начала обвязывать им, словно портянкой, свою босую ступню.

– Что удалось, Жордан? – переспросила она безмятежным тоном.

– Собрать всех лошадей и мулов… и потом, почему ты не вернулась?

Джордана вдруг охватил такой гнев, что он в одно мгновение забыл свою недавнюю радость от того, что Жоли нашлась. Они с Гриффином были на волосок от смерти, ждали ее, беспокоились, а эта красотка…

– Почему ты не вернулась? – все больше распаляясь, снова спросил Джордан. – Мы, между прочим, ждали тебя! Мы-то думали, что ты пошла помочь нам… Уж не хочешь ли ты нашей гибели, чтобы все золото досталось тебе?

Глаза девушки вспыхнули от гнева – но всего лишь на мгновение, Джордан этого даже не успел заметить.

– Dah, — коротко ответила Жоли, завязывая узел.

– Рассказывай! – фыркнул Джордан и встал в позу, засунув большие пальцы за пояс. Этот его жест больше всего бесил Жоли. – Если бы эти парни убили нас, тебе бы это было как нельзя кстати!

Закончив со своей ногой, Жоли соскочила на землю и вдруг припала на одно колено, вскрикнув от боли.

Джордан кинулся поднимать ее, но девушка решительно отстранила его руку:

– Не надо! Сюда я добралась без тебя, ничтожество, и обратно вернусь без твоей помощи!

– Ты ранена? – встревожился Джордан. Жоли бросила на него презрительный взгляд:

– Тебе-то что до этого? Ведь я для тебя стою еще меньше, чем эти мулы! Как видишь, они в целости и сохранности, как и лошади. Кстати, не забудь их покормить, как только сможешь, – я думаю, они голодны.

– И ты даже не спросишь, – взорвался Джордан, взбешенный ее тоном, – что произошло в долине и что с Эймосом и Гриффином?

– Надо полагать, с ними все в порядке – иначе бы ты не стал меня искать только ради того, чтобы сказать, как зол на меня.

– Как же мне не злиться? Ты бросила нас на произвол судьбы! – Резким рывком Джордан схватил Жоли и, подняв на ноги, начал трясти.

– Я… не… бросала… вас… – с трудом удалось выговорить Жоли – голова ее болталась из стороны в сторону.

Джордан наконец отпустил ее. Отойдя на несколько шагов, Жоли прислонилась к стволу дерева и, немного успокоившись, проговорила:

– Я пошла за водой и снарядами, потому что никто из вас не мог этого сделать.

– Тогда почему же ты не вернулась, а прохлаждаешься здесь в гамаке?! – в бешенстве выкрикнул Джордан.

– Я сломала shiketsine' и не могу идти, – в тон ему ответила Жоли.

– Что сломала? – Джордан в недоумении посмотрел на девушку.

– Лодыжку. – Жоли указала на перевязанную ногу. – Сама бы я, может, и доковыляла, но со всем этим скотом…

Джордан недоверчивым взглядом окинул стройную девичью фигуру, обтянутую джинсами. Обвязать ногу и заявить, что она сломана, разумеется, может любой…

– Что ж, – криво усмехнулся он, – поздравляю, ты умудрилась сломать ее как нельзя кстати! Дай хотя бы посмотрю, что у тебя там!

Джордан взял Жоли за ногу и начал развязывать ее импровизированную портянку. Его прикосновения, пусть даже и грубоватые, пьянили, и Жоли в одно мгновение успела забыть и о том, что Джордан сейчас чертовски зол на нее, и о своей травме, и обо всех опасностях, и о том, что где-то их ждут Гриффин и раненый Эймос… Ей вдруг вспомнились жаркие ночи, когда сильные руки Джордана обнимали ее, а его губы шептали слова любви… которой, как она сейчас уже понимает, на самом деле и в помине не было. Может быть, мужчины и женщины просто по-разному выражают свои чувства вне зависимости от того, индейцы они или белые, французы или американцы? Джордан был bika – ее любовником, но любил ли он ее?

– Ты права, зеленоглазая, нога действительно сломана. – Голос Джордана прервал размышления Жоли. Стоя на коленях, он сосредоточенно ощупывал ее ногу. – Как это ты умудрилась?

– Я наступила в какую-то нору, когда вела мулов обратно. – Жоли робко улыбнулась, словно извинялась за свою неловкость.

Джордан снова перевязал ей ногу, осторожно опустил ее на землю и выпрямился.

– Что ж, – произнес он, сняв шляпу и проведя рукой по волосам, – я подгоню тебе твою лошадь. Вместе, я надеюсь, мы сможем отогнать мулов обратно.

– Аи, — согласилась Жоли, – это было бы хорошо.

Жоли задержала взгляд на лице Джордана. Он стоял совсем близко, и Жоли даже казалось, что она слышит биение его сердца. Да нет, это ее сердце бьется так сильно. И это бывает всякий раз, когда поблизости оказывается он – ее Серый Призрак. Ее сердечко начинает выстукивать оглушающую барабанную дробь. А что же Джордан? А он вовсе не любит ее…

– Может, быть, – произнесла Жоли вслух, – прежде чем отправиться в путь… – Она слегка замялась, подыскивая подходящие слова. – Отдохнем немного? Солнце так сильно печет, а здесь, в тени дерева, вполне прохладно. Вода у нас есть, лошади, я думаю, за это время не разбегутся…

Джордан пристально смотрел Жоли в глаза – и ему все стало ясно без слов. Не в силах противиться мгновенно охватившему его порыву, он заключил Жоли в объятия.

Через несколько минут они уже лежали в гамаке, который под тяжестью их тел провис аж до самой земли. Ветви деревьев, нагнувшись, образовали над ними зеленый свод, скрывавший парочку от всего мира. И он, и она, попав в бурный водоворот страсти, не могли противиться своему желанию – не могли и не хотели.

Торопливыми движениями Джордан освободился от оружия и рубашки. Губы его коснулись подбородка Жоли, и из ее груди вырвался вздох блаженства. Пальцы ее вплелись в шелковистые волосы Джордана.

На мгновение он приподнял голову, и Жоли посмотрела в его глаза. Они горели страстью и желанием, но любви во взгляде не было. Да Жоли и не ожидала ничего другого.

– Боишься, зеленоглазая? – Джордан произнес эти слова одними губами, но прозвучали они громко – такая вокруг стояла тишина.

– Нет, Жордан, я не боюсь тебя.

В действительности же Жоли боялась, но не Джордана, а самой себя, своей любви к нему. Все внутри ее млело от одного только прикосновения его губ. Он целовал ее губы, лицо, при этом шептал какие-то ласковые слова, которые заставили Жоли трепетать от восторга. Волна жара и истомы окатила ее.

Пальцы скользнули по его груди вниз, к пряжке ремня. Быстрыми ловкими движениями Жоли расстегнула брюки, и ее рука скользнула внутрь. Из груди Джордана вырвался сладостный стон. Он начал расстегивать пуговицы рубашки Жоли – точнее, своей рубашки, которую когда-то подарил ей, – и, потеряв терпение, рванул ее так, что пуговицы полетели далеко в стороны.

Стянув рубашку, Джордан коснулся губами ее обнаженной груди. От этих прикосновений словно тысячи маленьких электрических разрядов пронзили тело Жоли. Но эти необыкновенные ощущения тотчас же поблекли, когда горячие губы Джордана коснулись ее набухшего от желания соска.

Жоли извивалась всем телом, выгибалась дугой, сама поражаясь гибкости собственного тела. Она уже почти не чувствовала, как Джордан стаскивает с нее джинсы. В какой-то момент его колено раздвинуло ее ноги. Жоли попыталась было протестовать, но Джордан мягко пресек ее протест, накрыв ее губы своими. Рука его продолжала ласкать ее плоть, и Жоли уже не могла противиться этому.

– Я боюсь, Жордан! – тихо проговорила Жоли, когда Джордан, слегка приподнявшись, заглянул ей в глаза.

– Успокойся, крошка, – с нежностью в голосе ответил он, – ноге твоей это не повредит. Лежи спокойно, я сам все сделаю…

Он снова коснулся губами ее губ, затем начал опускаться все ниже, прокладывая влажными, горячими поцелуями тропинку к низу живота. Жоли стыдливо сдвинула плотнее ноги.

– Все в порядке, родная… – поспешил успокоить ее Джордан. – Какая ты красивая!.. – восхищенно произнес он и коснулся языком ее плоти.

– Sacre bleu! – вырвалось у Жоли. Она понимала – то, что делает Джордан, постыдно, но таких потрясающих ощущений ей не приходилось испытывать никогда. Блаженство разлилось по ее телу. Она подалась навстречу его поцелуям и тут вдруг почувствовала, как ее захлестнула волна наслаждения.

Через несколько минут, обессиленная, Жоли посмотрела на Джордана взглядом, полным любви.

– Ну, как тебе? – усмехнулся он. – Надеюсь, понравилось?

Не в силах произнести хоть слово, Жоли лишь слегка кивнула.

– Что ж, я рад. Посмотрим, что будет дальше.

Поднявшись, Джордан начал расстегивать брюки, не сводя глаз с лица Жоли. Та с замирающим сердцем наблюдала за его движениями, пока наконец он не предстал перед ней совершенно нагим и в полной боевой готовности. Преодолевая робость, Жоли обхватила рукой напрягшийся член, а осмелев еще сильнее, коснулась его губами. Джордан попытался было ее остановить, но Жоли, тряхнув головой, заставила его убрать руку и продолжала, пока Джордан, дойдя почти до предела, не повалился в изнеможении в гамак.

Наконец он быстро и глубоко вошел в нее.

– Обхвати меня ногами, – прошептал он. Жоли подчинилась, чувствуя, что окончательно теряет рассудок от блаженства. Движения Джордана невольно заставляли ее тело подчиниться этому ритму. Несмотря на то что над ними не было ни облачка, Жоли казалось, что небо наливается свинцовыми тучами, края которых играют сполохами. Наконец наступил момент, когда Джордан вздрогнул всем телом и замер.

Жоли по-прежнему держала его в объятиях, не в силах шевельнуться. Обессиленная и счастливая, она слушала, как бешено колотится ее сердце, отдаваясь в висках. Джордан лежал так близко, что было слышно и биение его сердца. Два их сердца бились в унисон, и казалось, что у них одно сердце на двоих.

– Ну вот видишь, – прошептал Джордан ей на ухо, – я же знал, что тебе это понравится!

– С чего ты взял, – усмехнулась она, – что мне это понравилось?

– А разве нет? – Джордан изобразил на лице удивление.

– Не стану лгать, – рассмеялась Жоли, – от тебя все равно не скроешь! Я словно побывала на седьмом небе, Жордан! Кстати, о небе. Здесь, под открытым небом, когда вокруг лишь одни деревья да скалы, все ощущается совсем по-другому, чем в маленькой комнатке, где в окно даже не видно звезд и луны. – Жоли откинула со лба Джордана сбившуюся прядь и провела пальцем по складке на его переносице. – Я права, Жордан?

– Пожалуй… – рассеянно ответил он. – С тобой и надо заниматься любовью где-нибудь под небом, а не под крышей…

– Почему? – удивилась Жоли.

– Не знаю… – пожал плечами Джордан. – Может быть, потому… что ты такая…

– Какая? Впрочем, мне все равно, какая я, – лишь бы тебе нравилась. Я ведь нравлюсь тебе, Жордан? – задала давно мучивший ее вопрос Жоли.

Намотав на палец прядь ее волос, Джордан рассматривал эту прядь так, словно в ней заключались ответы на все вопросы бытия.

– Да, Жоли, – проговорил он наконец, – я не могу не признать, что что-то меня к тебе неудержимо влечет – сам не знаю что.

Слегка отодвинувшись, Жоли пристально посмотрела на него:

– Что это значит, Жордан?

Губы Джордана дрогнули в чуть заметной улыбке.

– Я чересчур привязан к тебе, – проговорил он и, притянув ее к себе, страстно поцеловал.

– Dah! — воскликнула Жоли, оторвавшись от поцелуя. – В любви не бывает чересчур.

Глава 18

Гриффин поднял голову, заслышав наконец в отдалении звук копыт. Глаза его округлились от удивления, когда он увидел приближавшихся Джордана и Жоли.

Сбежав с пригорка, паренек поспешил им навстречу.

– Черт побери, ребята, рад вас видеть! Я уж, грешным делом, думал, Жоли, что ты погибла в наводнении! Эймос все еще спит, а я сижу здесь, жду вас, волнуюсь… А что с твоей ногой, Жоли? – обеспокоено спросил он, заметив повязку на ноге девушки.

– Сломала лодыжку, – ответил за нее Джордан, слезая с коня.

– Ты уверен, что это действительно перелом? – еще больше встревожился Гриффин.

– Я не врач. Но нога вся посинела и распухла.

– Дайте-ка я посмотрю. – Гриффин подхватил Жоли на руки и осторожно отнес в тень. Платок на ноге, кое-как завязанный Джорданом, почти развязался. – Перелома нет, – заявил Гриффин, когда закончил осматривать ногу. – Сильное растяжение – не более того.

– Ты уверен? – с сомнением в голосе и тревогой спросил Джордан. – Я, когда осматривал, был уверен, что перелом.

– Нет, перелома нет, – снова повторил Гриффин. – Нужно приложить что-нибудь холодное, и, когда опухоль спадет, Жоли уже сможет ходить.

– Ты что, – хмыкнул Джордан, – обучался медицине? И когда это ты успел? – Он ободряюще подмигнул Жоли, и она слабо улыбнулась ему в ответ.

Гриффин подозрительно посмотрел сначала на Жоли, затем на дядю.

– Что это за заговорщицкое переглядывание? – недовольно пробурчал он.

– Ты о чем? – Джордан сделал удивленное лицо.

– Вы смотрите друг на друга так, словно… словно… – Гриффин замялся.

– Словно что? – спросил Джордан, хитро прищурившись. На самом деле он хорошо понимал, что Гриффин хотел сказать.

– Словно у вас болит живот! – выпалил паренек и, резко повернувшись, быстрым шагом направился к своей лошади, делая вид, будто ему что-то срочно понадобилось найти в своей сумке.

– Вот так раз! – произнес Джордан, глядя ему вслед. – То он пилит меня, что я, мол, слишком груб с тобой, – продолжил он, обращаясь к Жоли, – а начинаю смотреть на тебя нежнее – снова недоволен! Пойми его, если можешь!

– Не делай этого, Жордан, – проговорила Жоли и попыталась приподняться со своего жесткого ложа. – Этим ты только усложнишь ситуацию.

Джордан подошел к ней и взял на руки:

– Все равно хотелось бы знать, чего он от меня хочет. Должен же я знать, что мне делать!

– А тебе и не надо ничего делать, Жордан. Все само собой образуется. Нас с тобой уже ничто не разлучит.

– С каких это пор мы с тобой так нераздельно повязаны? – усмехнулся Джордан.

– С сегодняшнего дня. Разве нет? – спросила Жоли, невинно улыбнувшись.

Джордан смотрел на нее и мысленно удивлялся тому, каким удивительным образом в этой девушке сочетаются детская наивность и страсть вполне взрослой женщины.

Джордан не мог отрицать того, что с сегодняшнего дня Жоли стала ему ближе. Может быть, он даже влюблен в нее. Эта мысль, вдруг мелькнувшая в голове, необыкновенно поразила его. Неужели эта девушка, почти девочка, способна разбудить в нем такие чувства?!

Джордан пристально взглянул на Жоли, а затем с наигранной беспечностью произнес:

– Разумеется, крошка!

Но Жоли не так легко было провести. Что-то во взгляде Джордана подсказывало ей, что его отношение к ней изменилось. Отныне она стала частью его души и его жизни.

– Я так и знала, – хитро улыбнувшись, кивнула Жоли.

Джордан невольно вздохнул. Ну и ситуация, черт побери! Несомненно, Жоли не такая, как все женщины, с которыми ему до сих пор приходилось иметь дело. Бросить ее, как это он делал со своими прежними женщинами, будет нелегко. Он сам никогда себе этого не простит. Может быть, потому, что он был у Жоли первым мужчиной, Джордану не хотелось наносить ей первые душевные раны. Но и связывать себя на всю жизнь ему тоже не хотелось. Что делать в этой ситуации, Джордан пока не знал.

…Если бы он смог прочитать мысли Жоли, то с удивлением обнаружил бы, что она в этот момент думает о том же самом – разве что по-своему. Да, сейчас они, несомненно, привязаны друг к другу, но какое будущее их ждет? Этого Жоли не могла себе представить. Снимать все время эту маленькую комнатку в гостинице? Но Жоли она совершенно не нравилась… А в том, что у них когда-нибудь появится свой домик, Жоли не была уверена. Да и скучно, наверное, осесть где-нибудь в глуши в домике с огородиком… Кроме того, что скажет отец, когда она вернется в племя с мужем? Анри Ла Флер был человек непредсказуемый…

Сомнений в том, что она сделала правильный выбор, у Жоли не было. Она только не знала, как представить своего избранника отцу и где они с Джорданом будут жить. Жить в городском доме, где всегда так нестерпимо душно, ей не хотелось. То ли дело вигвам с его отличной естественной вентиляцией!

– Что ж, Гриффин, – усмехнулся Джордан, когда парень вернулся назад, – считай, что тебе повезло – сама природа позаботилась о том, чтобы твои дружки отправились в мир иной. Но Эймос ранен, Жоли подвернула ногу… Что нам теперь делать? Придумай что-нибудь – ты ведь у нас такой умный!

– Нет уж, придумывай лучше ты, – скривившись, ответил Гриффин. – Все равно, что я ни скажу, ты все воспринимаешь в штыки! Стоит ли напрягать мозги?

– Хорошо, – вдруг серьезным тоном проговорил Джордан. – Отсюда в принципе недалеко до Лас-Крусеса… Попробуем добраться туда. По крайней мере мы сможем там показать Эймоса врачу.

Поездка до Лас-Крусеса заняла полтора дня. Ехать пришлось очень медленно – каждый шаг лошади отдавался болью в раненом теле Эймоса. Несколько раз при особо резких толчках его затянувшаяся уже было рана открывалась вновь.

Ближе к вечеру, облюбовав живописную рощицу тополей с чистым родником, путники остановились на отдых. Джордан отправился с кожаными мехами к роднику за водой, Гриффин следил за лошадьми и мулами, Жоли смотрела за Эймосом. Тот потерял много крови и выглядел очень изнуренным, но, как всегда, спокойным. Он улыбнулся Жоли, давая понять, что с ним все в порядке, и та наконец оставила его.

Солнце огромным красным шаром клонилось к закату, посылая на землю косые лучи. Приставив ладонь козырьком к глазам, Жоли вглядывалась в даль.

– Где же Guduudsis! – в раздумчивости произнесла она.

– Что? – переспросил Гриффин.

– Ну, город, в который мы идем…

Гриффин был занят тем, что осторожно выковыривал ножом камешек, застрявший в копыте одной из лошадей.

– Вон там, – кивнул он и указал рукой на запад.

– Далеко до него? – спросила Жоли, посмотрев в ту сторону.

– Если верить Джордану, отсюда мили четыре на северо-запад. – Гриффин, закончив возиться с копытом, вытер пот со лба рукавом. – А почему ты спрашиваешь? Уж не хочешь ли ты, – паренек усмехнулся, – сбежать от нас?

– Если бы я сбежала, – грустно улыбнулась Жоли в ответ, – думаю, никто из вас не расстроился бы.

– Я бы расстроился. А что касается Джордана… Тебе, я полагаю, лучше меня известно, о чем он думает.

– Иногда мне кажется, что да. А иногда я его совсем не понимаю… – Подойдя к Гриффину, Жоли опустилась на корточки рядом с ним, положила голову на руки и задумчиво произнесла: – Порой он бывает груб со мной, порой очень нежен… Иногда мне кажется, что он любит меня… но он никогда не говорил мне, что любит. Как ты думаешь, Гриффин, любит он меня?

Паренек смотрел куда-то вдаль, в бесконечную синеву неба, на седые вершины гор, видневшиеся вдалеке, словно стены фантастического замка. Легкий свежий ветерок слегка колыхал листья на деревьях. Мулы мирно объедали тополиную листву, позвякивая бубенцами. Гриффин молчал – было заметно, что он испытывает неловкость и потому избегает взгляда Жоли.

– Почему ты молчишь? – спросила девушка, потеряв терпение. – Или своим ответом боишься обидеть меня?

– Откуда я могу знать, что на уме у другого человека? – с недовольным видом пробурчал Гриффин и пожал плечами. – В самом себе порой бывает нелегко разобраться…

– Но я спросила лишь, как тебе кажется, Гриффин. Разве у тебя нет своего мнения?

– Есть. Но мне не хотелось бы в данный момент делиться им с тобой.

– Понятно. – Жоли замерла, обхватив колени руками. Что уж тут спрашивать – нежелание Гриффина отвечать могло означать только одно…

Паренек тоже молчал, ритмично постукивая по ладони сложенным перочинным ножом.

– В конце концов, – наконец произнес он, – что я думаю, Жоли, не так уж важно. Важно, что ты думаешь, что чувствуешь…

– Ты прав. – Жоли встала, посмотрела на Гриффина сверху вниз и, загадочно улыбнувшись, добавила: – Но я очень целеустремленный человек, Гриффин Армстронг!

– Да, Жоли Ла Флер, – в тон ей проговорил паренек, – своего ты добьешься! Если ты действительно захочешь, чтобы Джордан был твоим, – он им станет.

– Он уже мой, Гриффин. Пока мой. Проблема в том, как удержать его. Но я не могу держать его силой – я не хочу, чтобы он со мной был несчастен.

– Ты очень умная девушка, Жоли! – восхищенно произнес Гриффин и в этот момент заметил на земле тень от чьей-то фигуры.

Это был Джордан.

– О чем это вы тут шепчетесь, голубки? – спросил он таким тоном, каким обычно задают вопрос, не ожидая ответа. – По моим расчетам, мы приедем в Лас-Крусес уже завтра в полдень, даже если будем двигаться медленно, чтобы не очень трясти Эймоса. Кстати, как он, Жоли?

– Судя по всему, не так уж и плох, если у него хватает сил на то, чтобы доказывать мне, что врач ему не нужен, – ответила девушка, весело блеснув глазами. – Мне пришлось сказать, что на самом деле врач нужен мне из-за ноги, и, кажется, это его успокоило. Он сказал: «Спасибо, Жоли, оставь меня, я посплю».

– Что ж, – усмехнулся Джордан, – пожалуй, старина Эймос и впрямь не так уж и плох. С недельку, конечно, поваляться в постели ему придется, но потом, я думаю, снова будет здоров как бык.

– Джордан пристально посмотрел сначала в лицо Жоли, затем перевел взгляд на Гриффина. По их виду было понятно, что недавний разговор касался Джордана. Наверняка они говорили об отношении Жоли к нему, Джордану. Неудивительно – Гриффин, похоже, сам к ней весьма неравнодушен. Со своим влечением к этой девочке Джордан еще мог бы справиться – но что ему делать с этим молокососом, всеми силами пытающимся изображать из себя взрослого мужчину?

– Ты действительно считаешь, Джордан, – спросил Гриффин, – что через, неделю-другую Эймос будет в силах продолжить участие в нашей экспедиции?

– Я в этом уверен. Организм у него крепкий, а сила воли и того крепче. Он еще всех нас переживет! Исключая, может быть, ее. – Джордан слегка покосился на Жоли. – Иногда мне кажется, что эта птичка-невеличка сильнее всех нас, вместе взятых!

Жоли в ответ промолчала. Джордан был в чем-то прав – физически она, конечно, гораздо слабее мужчин, но силы воли ей не занимать. По крайней мере она точно знает, чего хочет.

Было уже далеко за полночь. Эймос и Гриффин давно спали, закутавшись в одеяла, но Жоли не спалось. В голове ее, словно мотыльки вокруг ночного костра, роились сотни мыслей. Вспоминалось родное племя, деревушка в горах Орган, отец, давно погибшая мать и Чаа – друг детства. Войне между аланами и белыми поселенцами еще далеко до конца… Как отнесутся к ней ее соплеменники, когда узнают, кого она выбрала себе в мужья?

Укладываясь на жестком седле, служившем ей вместо подушки, Жоли рассеянно смотрела на пламя костра и на поднимавшийся к звездам дым. Подхваченный ветром, он уносился на восток, к горным хребтам. Где-то там, за этими хребтами, и находится конечная цель их экспедиции – золото. Жоли вдруг подумала о том, что не раз видела, как загорались глаза у мужчин при слове «золото». Неужели и Джордан такой же, как и все остальные мужчины? Неужели из всего, что есть в мире, его интересуют только деньги?

Для апачей золото никогда не было ни единственной, ни даже главной ценностью в жизни. Ценностью считались поля, луга, деревья, солнце, небо, посылавшее на пересохшую землю дождь… Высоко ценились лошади, еда, домашняя утварь, хорошее оружие – человек, у которого всего этого было в достатке, по понятиям ее соплеменников, считался вполне обеспеченным. Золото в принципе тоже ценилось – из него делались красивые украшения, – но болезненная страсть к желтому металлу, не считающаяся, повидимому, зазорной у белых, у апачей вызывала лишь саркастическую усмешку. Отец часто рассказывал Жоли о своей юности, когда он шатался по улицам Парижа без гроша в кармане и мечтал о вольных просторах, где все, что нужно человеку для того, чтобы добывать себе еду, – это хорошая винтовка и умение с ней обращаться. Мечты эти, правда, поначалу не были связаны с американскими прериями, но однажды, в результате случайного знакомства с неким англичанином, семнадцатилетний Анри Ла Флер оказался на берегах Нового Света. Тогда он твердо решил начать новую жизнь, подавшись в те места, где благосостояние человека зависит не от количества золота в его карманах, а исключительно от ума и силы. Это же чувство независимости Анри старался» привить дочери, и Жоли оказалась неплохой ученицей. Однако она лучше отца научилась понимать цену золоту. Власть золота была, разумеется, не безграничной, но весьма могущественной, и Жоли по крайней мере могла понять мотивы, позвавшие Джордана и его друзей в этот опасный и трудный путь.