Текст книги "Неискушенные сердца"

Абрахаме пребывал в прострации, а когда обнаружил, что виновница его бед исчезла, пришел в ярость. Он приказал обыскать все окрест, на что ушло несколько часов, прежде чем стало ясно – поиски бесполезны. Обитатели дома ростовщика собрались в ожидании дальнейших указаний хозяина, как вдруг дюжина разбойников ворвалась в дом, а другая дюжина его окружила. Граф Ормистан уже своими габаритами подчеркивал, сколь мал и невзрачен Максвелл Абрахаме. Магнус нетерпеливо ждал, пока его люди обыскивали дом, потом они согнали слуг в библиотеку на первом этаже, до потолка уставленную редкими книгами. В центре сверкал полировкой огромный стол.

Его помощник доложил:

– Здесь случился ужасный пожар, сгорели второй и третий этажи. Никакой молодой женщины нет, ваше сиятельство.

– А кого вы ищете? – сощурился Абрахаме.

– Мою дочь. Где она? – потребовал ответа Магнус.

Живой ум Абрахамса подсказал ему: единственное спасение – изобразить полное неведение.

– Ваше сиятельство, – сказал Абрахаме, – боюсь, произошла ошибка Единственная женщина здесь – моя жена.

Магнус двинулся к нему, и человечек начал пятиться, пока не прижался спиной к столу

– Я не страдаю тупоумием. Единственная причина, по которой ты согласился на ней жениться, – это то, что она дочь графа. Что ты с ней сделал? – угрожающе прорычал он.

– Ваша дочь? – Абрахаме изобразил изумление.

– Но это просто исправить, – сказал Магнус, ткнув его в грудь. – Предъяви девочку

– У нас ночью был ужасный пожар, и ради безопасности она ушла из дома к соседям, – успокаивающе ворковал тот.

– Лжешь! – Магнус махнул помощнику и оглядел лица слуг. – Вот этого! – Он указал на Дональда, большого мягкотелого молодого человека.

Один из вооруженных людей Магнуса приставил острие меча к руке Дональда, и тот что-то забулькал.

– Правду, только правду!

– Мой хозяин взял девочку в постель. Она не исполнила своих супружеских обязанностей, бросила зажженные свечи в кровать и убежала.

– Ты гнался за ней?

– Мы обыскали все вокруг и никого не нашли.

Магнус почувствовал облегчение оттого, что Табризии здесь нет, но заволновался, узнав, что она где-то на улицах Эдинбурга. Он изучающе оглядел свою жертву.

– Ты сделал новое завещание, переписал на мою дочь свою собственность?

– Конечно, нет, – сказал Абрахаме.

– Это оплошность. Я уверен, – пробормотал Магнус. – Ну-ка, быстро за стол и бери перо!

– Но в этом нет никакой необходимости, ваше сиятельство. Конечно, моя жена будет обеспечена всем, когда моя с… когда придет время. – Вдруг едкий запах сгоревшего дерева вызвал у него тошноту. – Я же только что заплатил выкуп за девочку, золотом! Это продырявило мои финансы от живота до шеи! – воскликнул он.

– До шеи? – эхом повторил Магнус, явно нажимая на эти два слова. – Пиши!

Абрахаме начал писать.

– Ставь на бумаге дату свадьбы, – потребовал Магнус, вытаскивая кинжал и втыкая его в красивый полированный стол рядом с рукой Абрахамса.

Абрахаме сделал, как ему было велено, и отступил от стола.

– Как хорошо, что у нас так много свидетелей, готовых поставить свои подписи под этим документам, – ухмыльнулся Магнус, подгоняя слуг к столу.

С живостью черной пантеры Абрахаме вынул нож из рукава и бросил его в спину Магнусу. Смертельное оружие нашло свою цель, но Магнус носил кольчугу под камзолом, и нож, не причинив вреда, отскочил.

Максвелл Абрахаме заметно побледнел – судьба его решена. Люди Магнуса зашумели, раздались угрозы. Требовали казнить негодяя в соответствии с ужасным обычаем приграничных территории, – проткнув его сотней мечей. Но Магнус шагнул вперед и схватил Абрахамса за шею. Он надавил ему на горло, и Абрахаме умер прежде, чем упал на пол.

Люди быстро разделались со слугами ростовщика, перерезав им горло, как овцам. Помощник Магнуса предложил поджечь дом, чтобы избавиться от улик, и тот согласился.

Граф Ормистан поднялся по главной лестнице своего дома раньше, чем крики о пожаре раздались на другом конце города.

Глава 10

Когда миссис Макларен, экономка, увидела людей графа, входящих вслед за ним в дом, она удивилась во второй раз за день. Обычно люди отправлялись в конюшни, но не в личные покои господина. Она слышала, как граф выкрикивал приказы, не оборачиваясь, словно бросая их за спину.

– Я хочу, чтобы Эдинбург был прочесан насквозь, каждая улица, каждый переулок, от Саус-Бридж до Маркет-Кросс. Обыщите все трущобы от Тэннер-Клоуз до Грассмаркет, но найдите ее.

На лице миссис Макларен появилась озабоченность. Она подошла к графу.

– Ваша светлость, не ищете ли вы маленькую рыжеволосую девушку, а?

– Да, миссис Макларен. А что вы о ней знаете? – строго спросил он.

– Не так уж много, милорд Просто она спит наверху.

Улыбка осветила лицо Магнуса и не сходила с его уст, пока граф поднимался в спальню Тэбби

– Моя дочь здесь? – прогремел он счастливым голосом

– Да, ваше сиятельство. По крайней мере так она назвалась.

– Боже мой, миссис Макларен, я готов расцеловать вас!

Она отпрянула, обеспокоенная еще больше, чем когда Табризия ее оттолкнула, врываясь в дом. Магнус отпустил людей

– Все в порядке, ребята, вам лучше пойти и почиститься Я займусь тем же А вы, миссис Макларен, если возникнут вопросы, запомните мы были здесь всю ночь.

Она поклонилась

– Как прикажете, ваше сиятельство

Минут через сорок Магнус в голубом парчовом наряде, отделанном мехом куницы, смыв все следы крови и грязи, открыл дверь спальни и испугал Табризию, разбудив ее громовым голосом.

– Ах, вот она где, озорница! У тебя сработал инстинкт дома, как у маленького голубя – В его голосе звучало такое обожание, словно отец и дочь были в нежнейших отношениях.

Табризия села в большой кровати и осторожно подоткнула вокруг себя одеяло Они очень внимательно осмотрели друг друга, прежде чем продолжили разговор.

Магнус расплылся в улыбке

– Боже мой, да ты прехорошенькая! Ну копия матери! Устраивайся поудобнее, мне о многом надо тебе рассказать Но в первую очередь, черт побери, прекрати эту беготню по

окрестностям, как будто ты разбитная молодая особа Ты нас здорово помучила, девочка, и хватит.

Табризия откашлялась:

– Только в семнадцать лет я узнала, что я – Кокберн Так что мне нужно время привыкнуть. Однако я вижу, ты, как все Кокберны, едва открыв рот, начинаешь отдавать приказы А теперь, если мы не намерены перерезать друг другу глотки, прекрати свои бесконечные требования и послушай меня тоже, – заявила дочь гораздо тверже и увереннее, чем чувствовала себя на самом деле. Надо отвоевать позиции с самого начала, иначе она никогда не сможет жить по-своему.

Магнус торжественно поднял руку.

– Больше никаких приказаний, девочка!

– Хорошо. Тогда слушай дальше я сама хочу распоряжаться собой и своей жизнью. Никто не вправе решать за меня!

– Договорились, договорились, – махнул рукой Магнус – Можешь не продолжать. Собери вещи, мы едем домой Там твое место, пока не найдем подходящего мужа

Табризия подняла глаза к потолку

– Боже, дай мне терпения! – закричала она – Ты ведь только что поклялся, что больше никаких приказов, и тут же начинаешь снова! Во-первых, мне нечего собирать, у меня вообще ничего нет, я голая Мне нужна одежда и собственный пистолет. Клянусь, теперь я и шагу не ступлю без него, он должен быть у меня сегодня же! – Глаза ее подернулись туманом. – Что касается мужа, он у меня уже есть, хотя и не слишком благородный, к сожалению. Магнус нежно похлопал дочь по колену.

– Ты уже несколько часов как вдова, моя девочка. Богатая вдова. У нас есть все доказательства

Табризия судорожно схватилась рукой за горло.

– Максвелл Абрахаме мертв! Боже мой, как?

– Его дом сгорел дотла. – И Магнус махнул рукой, давая понять, что все кончено.

– Нет! О нет! Боже мой! Что я наделала! – Она думала, сознание покинет ее, и отчаянно цеплялась за Магнуса. – Я подожгла дом и убила его, – ломая руки, прошептала она.

Магнус нахмурился. Конечно, ей с ее тонкой натурой не вынести такого потрясения, не поднять тяжкого груза ответственности за совершенное, как она считала, ею убийство

– Клянусь, ты не имеешь никакого отношения к смерти Абрахамса. Он умер от моей руки, но, видит Бог, это была самозащита. Он бросил нож мне в спину и не попал в

сердце лишь потому, что на мне была кольчуга.

Табризия задрожала и закрыла глаза.

– Ты очень разумная девочка и должна понять, ты избавилась от подонка Какое счастье, что ты оказалась в доме своего дорогого отца, когда случился трагический по жар, – подчеркнул он со значением.

Табризия вспомнила, как всего несколько часов назад она желала Абрахамсу смерти и, будь у нее оружие, сама бы убила его.

Она кивнула.

– Я избавилась от него. Я перед тобой в долгу. Но что же получается: не успела я вздохнуть свободно, как ты собираешься навесить на меня другого? Нет, я не готова!

– Слушай меня внимательно. Я хочу оформить тебя по закону как свою родную дочь. Поэтому ты получишь часть моей недвижимости, которая отходит детям. Кроме того, завтра я подам бумаги на утверждение завещания твоего мужа. Ты станешь богатой молодой женщиной и можешь выбирать супруга в самых высоких кругах.

– Ты намерен отписать мне ту часть своих владений, которая должна была отойти Парису Кокберну? – спросила Табризия.

– Да. Но этот молодой разбойник получит титул и Танталлон-Касл. – Он посмотрел ей в глаза. – Скажи мне правду, девочка, что у тебя с Парисом? Мы должны беречь нашу репутацию, как драгоценную корону. Дурная репутация быстро прилипает к девушке, и ей никогда не отмыться!

– Между нами ничего нет. Кроме предательства и ненависти! – вспыхнув, воскликнула она.

– Спокойней, спокойней! Я должен быть уверен, что ты не развлекаешься с женатым мужчиной. Я знаю, для некоторых дам опасные связи привлекательнее всяких других.

Табризия и отец проговорили больше двух часов Они обсуждали, спорили и наконец пришли к соглашению по многим важным вопросам Кроме того, они решили обсуждать все, касающееся жизни Табризии Итак, на некоторое время Табризия останется в Эдинбурге, в городском доме Она освежит гардероб и подождет окончания бумажных дел в юридической конторе Магнус снабдил ее – хотя весьма и неохотно – парой маленьких пистолетов из своего арсенала и объяснил, как чистить, заряжать и осторожно обращаться с ними Он согласился съездить в Кокбернспэт и забрать драгоценную миссис Холл, а когда вернулся, Табризия пришла в восторг Магнус захватил с собой Александрию Отец решил, что дочери будет полезно иметь возле себя наперсницу, и по такому пустячному вопросу она предпочла не спорить.

Следующие две недели были потрясающими. Самых дорогих портних Эдинбурга привезли в городской дом, где они занялись гардеробом Табризии. Вообще в городском доме произошло много перемен с момента воцарения в нем рыжей красавицы. Большую комнату вместе с будуаром и гостиной переделали, обставили новой изумительной мебелью и украсили всем, что только можно купить за деньги Табризия с Александрией перевернули магазины Эдинбурга вверх дном в сумасшедших поисках всего самого экстравагантного. Ювелиры, торговцы галантереей, модистки и продавцы мехов потели, стараясь угодить богатым особам. Вечерами Магнус сопровождал их в театр, на спектакли, которые давно стали любимым развлечением состоятельных горожан, и постепенно в высших слоях общества началось волнение. Больше всего почтеннейшую публику шокировало то, что едва овдовевшая женщина развлекается от души и живет полной жизнью. Это достигло ушей графа Ормистана, до безумия любившего вновь обретенную дочь, и в конце концов Табризию нарядили в черное. Правда, это черное было новой собольей накидкой

Однажды после театра и позднего ужина Табризия и Александрия уселись на кровати и проговорили до рассвета.

– А как тебе удалось получить разрешение пожить в Эдинбурге? – спросила Табризия.

– А мне не пришлось Парис не общается с семьей с тех пор, как ты уехала Он ест со своими людьми, сильно пьет и стал совершенно невыносим Даже слуги не рискуют

– походить к нему ближе, чем на расстояние вытянутой руки Я просто оставила записку, что еду в Танталлон.

Табризия вздрогнула

– Ничего не хочу слышать о твоем брате! А как девочки?

– Венеция помолвлена с Дэвидом Ленноксом Конечно, Дамаскус сходит с ума – не она первая Я думаю, и Шеннон почти готова принять предложение лорда Логана.

– Она не хочет, чтобы все ее опередили.

– Шеннон глупит. Логги – хороший человек, но я думаю, она могла бы найти кое-что получше Я считаю, нет более привлекательной женщины во всей Шотландии, чем она! – искренне закончила Табризия.

Прошло немного времени и между отцом и дочерью разразилась ссора. Однажды утром за завтраком Табризия сказала

– Я ничего не понимаю в финансах и, поскольку у тебя репутация очень крупного дельца, думаю, ты мог бы дать мне несколько уроков

– Замолчи, дочка! Незачем тревожить твою красивую головку такой чепухой, – отмахнулся Магнус, будто говорил с пятилетней девочкой.

Табризия холодно ответила:

– Мне кажется, ты сказал, что я становлюсь богатой женщиной. Поэтому я хочу знать, как управлять финансовыми делами.

– Тебе ничем не надо управлять до двадцати одного года. Я буду вести все финансовые дела, поскольку являюсь твоим законным опекуном до достижения тобой этого возраста.

Уперев руки в бока и дав волю своему темпераменту, Табризия открыла рот.

– Что? Ты, старый лицемер! Ты же поклялся: я сама буду решать все, что касается моей жизни, а теперь заявляешь – ждать четыре года! Так я не могу принимать собственные решения? – Табризия была вне себя.

– Ты же женщина, а ведешь себя как мужик. Что подумают люди?

– Я веду себя как Кокберн! И мне плевать, что подумают люди! И еще – я не хочу никаких денег той старой свиньи. Они грязные!

– Не желаю слушать такую чепуху, девочка! Если не хочешь пользоваться этими деньгами, оставь их своим детям. А пока как следует присматривай за ними.

– В твоих словах есть здравый смысл. – Она швырнула салфетку, обошла вокруг стола и встала рядом с Магнусом.

– Видишь, как мне необходимо твое руководство? Столько есть всего, что меня интересует! Ну, например, земля, на которой стоял сгоревший дом. Она ведь должна что-то стоить? Я бы ее продала, а деньги отдала приюту. Чтобы детям, которые там живут, стало лучше.

– Гм! Я понимаю, у тебя серьезный интерес к финансам, но ты, кажется, не представляешь размеров своего состояния. У Абрахамса в банке полно закладных, он ссужал

– деньги под земли, замки, и теперь ты владеешь заложенной недвижимостью половины землевладельцев Шотландии.

– Я бы хотела увидеть эти бумаги, – объявила она с острым интересом.

Магнус встал и собрался пойти в столовую.

– Что тебе нужно, так это секретарь. Деловой человек с хорошей головой на плечах, понимающий в цифрах. Я призову сюда Стефена Гэлбрэйта, пусть-ка он этим займется. Что скажешь?

– Прекрасная идея иметь под рукой толкового человека, пока научусь сама управлять делами, – упрямо промолвила Табризия. – А кто такой Стефен Гэлбрэйт?

– Мой племянник. Моя жена, графиня, урожденная Гэлбрэйт. Его мать Кэтрин – распорядительница спальни королевы. Она сопровождала ее в Англию. Я приглашу парня на ужин и, если решишь, что сможешь с ним поладить, найму секретарем.

Табризия не слишком оптимистично смотрела на предстоящую встречу еще с одним племянником Магнуса, но была приятно удивлена мягкими манерами Гэлбрэйта. Он оказался красивым парнем лет двадцати, хорошего сложения и не лишенным грации, со светлыми волосами и аквамариновыми глазами, сверкающими от какого-то внутреннего веселья. Всем своим видом он резко отличался от Кокбернов Они – неотесанные и грубые, а он – воспитанный, лощеный и, без сомнения, джентльмен.

Магнус приветственно громыхнул и потащил Табризию знакомиться.

– Это моя дочь, Стефен Слухи летят впереди нас, и ты наверняка все о ней знаешь

– Один слух явно не преувеличен – Он поцеловал ее руку – Вы удивительно красивы, кузина

– Спасибо, Стефен Мой отец рассказал вам, что мне нужен деловой человек, разбирающийся в финансовых вопросах, который мог бы кое-чему меня научить в этой сфере?

Стефен поклонился.

– Да, конечно! Я готов и очень хотел бы сделать для вас все, что смогу, в течение ближайших двух месяцев А после, к сожалению, я отправляюсь в Англию, ко двору короля Моя мать получила для меня место в королевской канцелярии – Он улыбнулся извиняющейся улыбкой – Меня заставили поверить, что именно сейчас ловкие шотландцы могут составить себе там состояние

– А вам это необходимо, да, сэр? – спросила Табризия.

– Разумеется. Я бедный, я второй сын. Несколько лет назад отец умер и оставил долги. Вот почему моя мать заняла должность при королеве

– Простите мою бестактность, я не хотела вмешиваться в ваши дела.

– Ничего страшного, – улыбнулся Стефен, – у меня нет секретов

Табризия заметила, что с каждым днем парень нравится ей все больше. Ее подкупали искренность кузена, прекрасные манеры. Он относился к ней как к воспитанной, образованной женщине, что льстило Табризии. Она обратила внимание на ухаживания Стефена и не отказывала себе в удовольствии легкого флирта, доселе ей незнакомого. Они часто оставались вдвоем, просматривали сотни бумаг Абрахамса, их дружба крепла.

– Стефен, отец говорит, у меня нет юридических прав до двадцати одного года Так что на ближайшие четыре года он мой опекун

– Да, верно, – осторожно подтвердил Стефен.

– Я вот о чем думаю. Я бы хотела иметь собственную резиденцию. Мне не нравится жить в Танталлоне под пятой отца. Я хочу независимости, но знаю, он не станет и слушать меня. Он даже не позволит остаться в Эдинбурге без Александрии. Значит, ты говоришь, я полностью бесправна еще целых четыре года?

– Да, он твой опекун до двадцати одного года – Стефен сделал эффектную паузу, потом осторожно добавил – Или до тех пор, пока ты не выйдешь замуж.

Ее глаза расширились

– Если я выйду замуж, Магнус уже не будет моим опекуном? О, ну тогда, конечно, мой муж будет вести мои финансовые дела?

– Нет, не обязательно, – покачал головой Стефен – Когда речь идет о состоянии, практика и здравый смысл диктуют необходимость составления контракта еще до брака. В нем можно точно и четко оговорить все условия. В конце концов, супружество – это партнерство. Доходы и ответственность обоих должны быть зафиксированы на бумаге, чтобы муж не смог воспользоваться твоими правами.

– Понятно, – медленно кивнула Табризия.

– Ну а теперь, насколько я понимаю, ты станешь искать мужа, который дал бы тебе большую свободу. Могу ли я предложить свое имя в список соискателей? – весело спросил он.

– Можешь, – кивнула она и рассмеялась. – Скажу по секрету: ты единственный мужчина из всех мне известных, кого я не боюсь.

Глаза Стефена засветились.

– Обитатели пограничных районов – другие люди. Им свойственно наглое бахвальство, их хлебом не корми, дай подраться.. – Молодой человек внимательно наблюдал за Табризией, оценивая, какое впечатление производят на нее его слова. – У них все сверх меры – ругань, распутство, убийства. Женщины там влачат жалкое существование. Моя мать старела с каждым рейдом отца. Иногда, конечно, он въезжал с победой, с подарками, но чаще всего привозил отвратительные раны, над которыми она не спала ночами. В конце концов однажды его внесли ногами вперед.

Табризия понимала – он просто описал, на что может быть похожа ее жизнь с Парисом Кокберном. Она закрыла глаза, стараясь отогнать мысли о нем. Стефен продолжал:

– Вот одна из причин, почему я еду в Англию. Там люди мягче, как и климат, и ландшафт.

– Может, и верно, – сказала она тихо, коснувшись его руки.

Он поднес ее пальцы к губам, потом быстро наклонился и поцеловал в губы. Она с удовольствием ответила на поцелуй и удивилась. Они оба обрадовались, что его поцелуй не испугал ее.

Александрия понимала, что дольше ей нельзя оставаться в Эдинбурге. Пора возвращаться домой. Уже шли приготовления к свадьбе Венеции, и она не могла ничего пропустить. Она рвалась в гущу событий и очень жалела, что Табризия не приедет.

– Я хочу купить Венеции какой-нибудь хороший свадебный подарок. Мы пойдем с тобой в магазин, купим, и ты отвезешь его, когда поедешь домой, – сказала Табризия.

Она купила фарфоровый обеденный сервиз на двадцать четыре персоны, украшенный петухами, с золотой каймой. Хозяин магазина пообещал доставить его в течение часа.

Возвращаясь в середине дня, девушки увидели возле дома ужасную картину. Молодой человек отчаянно пытался справиться с обезумевшей лошадью. Еще минута – и она ударила бы хозяина копытами по голове. В мгновение ока Александрия оказалась рядом. Лошадь внезапно рухнула на землю, и девушка увидела: животное задыхается и вот-вот умрет. Кожаная уздечка порвалась, и обрывок попал лошади в горло Без колебаний Александрия схватила ее за нижнюю челюсть и просунула пальцы в горло. Она вынула помеху, и животное смогло дышать. Это произошло, как чудо, лошадь вскочила и замерла, покоренная.

Табризия бежала к подруге с криком

– Александрия! Осторожно!

Молодой человек, хозяин лошади, остолбенел. Он не мог произнести ни слова, а только смотрел на девушку.

– Боже мой! Самый смелый поступок, который я когда-либо видел собственными глазами. Вы спасли ей жизнь. Как мне вас отблагодарить?

Александрия взглянула на стройного юношу с темными кудрями и внимательными серыми глазами, в которых светилось неподдельное восхищение ее храбростью Сердце девушки подпрыгнуло и заплясало в груди Никогда еще она не видела такого красавца, никогда никто не смотрел на нее вот так.

Табризия взглянула на несчастного с огромным сочувствием

– Отведите лошадь в конюшню за домом, напоите и дайте ей отдохнуть

– Спасибо, мадам, – он официально поклонился – Простите, вы случайно не миссис Абрахаме?

– Да, это я Вы хотели меня видеть, сэр?

– У меня личное дело, которое я хотел бы с вами обсудить, если вы уделите мне несколько минут, мадам – И он густо покраснел

– Сперва займитесь лошадью, а потом приходите попьете с нами чаю – Табризия улыбнулась, подбадривая смущенного юношу

Девушки по лестнице поднялись в дом

– Табризия, тебе не кажется, что он очень красивый? – задыхаясь, спросила Александрия

– Насколько я заметила, ты считаешь именно так. Давай поднимайся, надень что-нибудь получше, а я прикажу подать нам чаю

Когда молодой человек постучал, Табризия открыла и повела его в комнату, где они со Стефеном работали с бумагами Абрахамса.

– Ну как? Лошадь в порядке?

– Да, спасибо, мадам Я очень сожалею, что побеспокоил вас, тем более в таких обстоятельствах, – он покраснел – Но именно из-за смерти вашего мужа я вынужден

– говорить лично с вами.

Казалось, он чувствовал себя неловко, и Табризия изо всех сил старалась успокоить его

– Уверяю вас, вы не нарушили моего траура Могу ли я чем-нибудь помочь?

Он поколебался, потом набрался мужества и ринулся в бездну.

– По глупости я отдал мистеру Абрахамсу документ на нашу собственность Мне ужасно нужны были деньги и Дело в том, что отец ничего не знает А когда я услышал, что мистер Абрахаме умер, то понял, все может от крыться – Он помолчал, потом продолжил – Именно поэтому я хотел бы договориться, мадам Я заплачу долг, как можно скорее, но только бы отец ничего не узнал!

Табризия посмотрела на стол.

– Большая часть бумаг Абрахамса здесь. Дайте-ка я взгляну, нет ли вашей. Как вас зовут?

– Адам Гордон, мадам

Табризия вздрогнула

– Ваш отец – Джон Гордон?

– Да, мадам. Вы его знаете? – взволнованно спросил юноша.

– Только наслышана, – неуверенно улыбнулась она, роясь в бумагах. – Я думаю, эта. Хэддон-Хаус на Даффтаун? Пятьсот фунтов?

Среди бумаг были еще две расписки Гордона и две, подписанные Хантли. Табризия взяла их на заметку – когда останется одна, обязательно изучит внимательно.

– Да, – кивнул он. – Эта. Одна.

Табризия вручила ему документ и порвала обязательство с его подписью.

Молодой человек галантно запротестовал.

– Мадам, я не могу этого допустить!

– Ну, дело сделано, мистер Гордон. Пусть это останется строго между нами.

– Но почему вы должны быть ко мне так великодушны? – удивленно спросил он.

– Если вам это обязательно знать, отвечу. Я не хочу, чтобы бумага попала не в те руки. Ваш отец – лорд Джон Гордон. А знаете ли вы, что мой отец – граф Ормистан?

Адам Гордон заметно побледнел при имени ненавистного врага их семьи Он вдруг понял, как эта бумага могла быть использована против него: они потеряли бы собственность в Даффтауне. Юноша утратил дар речи от благодарности.

– А теперь пойдемте и попьем с нами чаю, Адам. Не позволяйте кровной мести отцов помешать нам стать друзьями.

– Благодарю вас, мадам, благодарю от всего сердца!

Табризия повела его в столовую, где Александрия с нетерпением ожидала, когда же еще раз увидит красавца. Адам с жаром стиснул руку Александрии.

– Я должен поблагодарить вас еще раз за то, что вы спасли мою лошадь, мисс. Клянусь, это самый смелый поступок женщины, который я видел Примите мою благодарность и не меньшее поклонение.

Александрия расцвела от его комплиментов Симпатия возникла мгновенно и взаимно У Табризии весело задергались уголки губ, когда она сказала:

– Адам Гордон, позвольте вам представить мою кузину Александрию Кокберн

Молодые люди побледнели

– Похоже, в природе существует кое-что покрепче чая. День был так насыщен событиями! – Табризия развлекалась.

Поздно вечером Александрия собирала вещи, готовясь к отъезду. Это оказалось непростым делом, слишком уж много всего было накуплено. Табризия еще раз внимательно просмотрела бумаги Абрахамса. Она обнаружила, что Джон Гордон занял девять тысяч под Мэкдафф-Касл, его брат Уилл Гордон получил еще пять тысяч под собственность в Абердине, и граф Хантли взял десять тысяч фунтов стерлингов по закладной под Хантли-Касл и прилегающие земли, когда его жена Генриетта Стюарт собиралась сопровождать королеву к английскому двору.

Табризии стало ясно, что все эти бумаги обеспечивали ее не только деньгами, но и властью Мальчик Адам, которому она помогла, – мелочь Она с ним не ссорилась и не собиралась Но она – Кокберн, а бумаги принадлежали ее кровным врагам Гордонам Она решила, ничего не говоря Магнусу, быстро вернуть их в банковский сейф для сохранности

Как только придет Стефен Гэлбрэйт, она заставит его снять копии с этих документов, которые положит в маленькую шкатулку с ключом – идеальное место для таких бумаг Она будет держать их подальше от любопытных глаз и в то же время под рукой на случай, если они ей понадобятся Встреча с юношей Гордоном и изучение документов Абрахамса открыли Табризии одну непреложную истину власть сильнее денег Она нахмурилась Да, кое-что ей уже удалось постичь Правда, узнанное лишает свободы и безмятежности, которые дарует невинность Хорошо это или плохо? Девушка вздохнула, прощаясь с утраченными иллюзиями, и призналась себе сила лучше слабости В тысячу раз лучше!

Магнус отправлялся на пару дней в Танталлон и заодно провожал домой Александрию Как он ни старался, ему не удалось уговорить Табризию поехать с ним

– У меня примерки до двух часов, потом должен приехать Стефен, он пробудет до четырех. Я обещаю приехать в Танталлон очень скоро, но дай мне немного пожить в Эдинбурге Я не одна, как видишь, со мной миссис Холл, и дом полон слуг.

Нехотя Магнус вынужден был отправиться без Табризии, предоставив ее самой себе.

Парис Кокберн только что вышел из конторы Маккейба, где занимался переводом дома в Мидлотиане с Дэвида Леннокса на Венецию Он решил передохнуть перед долгой дорогой в Кокбернспэт и заглянуть в заднюю комнату «Эйнсли таверн» на Хай-стрит, где и обнаружил своего лучшего друга Черного Дугласа Тот сидел за выпивкой

– Ха, Джеймс, как я рад встрече! Сто лет не видел тебя! – Парис расхохотался – Ты все еще живешь на севере?

Джеймс Дуглас смотрел на приятеля черными, как уголь, глазами. Белые зубы блестели в улыбке на фоне черной бороды.

– Ага. Помнишь, я направился посмотреть земли, которые мне достались от жены? Я поехал туда и узнал, что какой-то шотландский горец по имени Каудор оттяпал из рядный кусок проклятых земель. Пришлось вернуться в замок в Дугласе, собрать полсотни разбойников и проучить свинью. Половину людей оставил там, чтобы такое больше не повторилось, – вздохнул он

Парис улыбнулся

– И что, черт побери, скажет король Джеми, услышав, что Дуглас перебрасывает своих людей в глубь страны, вместо того чтобы охранять мир на границах?

– Плевал я на Джеми, – ухмыльнулся Дуглас

– С трудом могу поверить, что ты так легко расстался со своими людьми, Джеймс, – серьезно сказал Парис

– Да, я думаю, это мой грех. Никогда не интересовался землями жены, пока она была жива, бедняжка. Вот теперь и расплачиваюсь за свою нерадивость.

– Но ты не только по отношению к ее землям проявил нерадивость, – упрекнул Парис

– Да, конечно, и это тоже. Сам знаешь, каким грузом может стать брак. – Он шлепнул по заднице барменшу, в третий раз наполнявшую им стаканы, и та нагло подмигнула

– в ответ.

Оба приятеля сидели, сдвинув головы, пили, вспоминали прошедший год. Пробило полночь, и Парис решил не ехать в Кокбернспэт. Он пригласил Джеймса переночевать в городском доме.

Они зашли в конюшню, накормили лошадей, потом поднялись в дом через черный ход. Парис отмахнулся от предложения слуги накормить их.

– Нет, ничего не надо, кроме постели. После адвокатской конторы я всегда топаю наверх, там у Магнуса есть бренди, который я в последний раз контрабандой привез из Франции.

Услышав сквозь сон громкие голоса и шум в соседней спальне, Табризия сразу очнулась Испуганно прикрыла рот рукой, узнав в одном из них голос Париса Кокберна. Сердце заколотилось, как птица в клетке. Что делать? Подумав с минуту, девушка решила, что, если сидеть тихо, он никогда не узнает, кто в соседней комнате. Она безошибочно уловила звон бутылок и бокалов, а потом услышала и другой голос:

– Говорят, Джон Гордон и его папаша посоветовали королю разместить гарнизон английских солдат у нас в Шотландии

– Ни за что не поверю, даже если услышу от самого Хантли! Никогда Шотландия не будет оккупированной страной!

– Ну, знаешь ли, за что купил, за то продал. Я хочу сказать, мы должны нанести ему удар покрепче, – заявил Дуглас. – И не просто напасть на южные окраины его земель, а рвануть прямо в сам Хантли-Касл.

– А может, кроме всего прочего, добраться до короля? И убедить его не делать этого? Английские солдаты в Шотландии не смогут обеспечить мир. Наоборот, взбудоражат

– кланы, и начнется настоящая война.

Табризия закрыла глаза. Вечно мужчины говорят о войне, о налетах, о кровопролитии! Снова и снова она слышала бульканье бренди, наливаемого в бокалы, речи стали невнятными и очень громкими. Мужчины хохотали, еще немного, и они разбудят весь дом. До ее ушей отчетливо долетали все неприличные слова, произносимые в полный голос.