Текст книги "Два мира по цене одного"

21. Предпоследняя правда

Лицо Призрака на экране перед глазами стало пропадать, когда Игорь, презрев гордость и злость, крикнул, не раскрывая рта.

«Стой!»

Он не всё, но многое понял. Но удержать Капучино пытался не поэтому.

«Мяско, я и так здесь дольше, чем стоило бы. Маяки расставлены, и мне пора уходить».

Беспомощное: «Ты не можешь меня здесь оставить!» – боярин едва сумел удержать, но вовремя вспомнил хорошо ему известную максиму – никто никому ничего не должен. Спросил лишь:

«Зачем?»

Не сказать, что мотивы Призрака его сильно интересовали, но требовалось его удержать чтобы выиграть хотя бы немного времени. Правда, что с ним делать, с этим временем, нужно ещё было придумать. Но ведь такова природа человека – барахтаться до последнего, пытаясь выжить. Пленник ещё при первой встрече с ИскИном заметил его склонность к тщеславию и теперь попытался сыграть на ней.

Сработало – мордаха Капучино перестала таять, вновь обретая объём.

«Зачем? – спросила она, растягивая нарисованный рот в улыбке. – Тяга к знаниям – такой ответ тебя устроит?»

Поглядывая на учёных сквозь изображение Призрака, Игорь заметил, как Янушевский, продолжавший буравить его взглядом, неожиданно вздрогнул. Взгляд его затуманился – реакция на сообщение в интерфейсе – и миг спустя он встревоженно произнёс:

– Крис, у нас подключение!

«Ну вот, видишь, что ты наделал, – Капучино изобразил грустную гримаску. – «А я хотел уйти незамеченным! Но раз уж меня обнаружили, побуду тут ещё немного, понаблюдаю. Интересно же, что они будут делать!»

– Вижу, – напряжённо отозвался Зимин, жестом пианиста поднимая руки и начиная что-то выстукивать по невидимой клавиатуре. – Кто-то говорит с Антошиным.

– У него же заблокирована сеть! Только локалка! – Янушевский бросил на пленника недоумённый взгляд.

– Я знаю!

– Не могу отключить его имплант!

«Папочка уже внутри, детки. Вам этого не изменить, – произнёс Капучино голосом киношного негодяя. Свои слова он адресовал не слышащим его учёным. Затем, уже обращаясь к Игорю, добавил: «Слушай, я понимаю – ты возмущён и всё такое! Но поверь, других вариантов не было. Мне очень нужно было попасть в базы данных Агоры, а у них слишком хорошая защита от таких, как я. Я до сих пор ещё проламываю внутренний периметр, а до этого и к внешнему не мог подступиться – проникнуть в Агору можно только изнутри. И тут ты – спаси меня от Синдиката! Верь я в высшие силы, сказал бы, что наша встреча устроена ими, ха!»

«У тебя же таких, тебе доверившихся, в подземном зале несколько сотен было. Почему именно я?» – задавая вопрос, боярин не забывал отслеживать происходящее в комнате. Чтобы не произошло дальше, одним своим разговором с Призраком – при отключённом доступе к сети! – он уже доказал свою необычность сотрудникам Агоры. А значит ничего ещё не кончено!

«Брось! Мы оба понимаем, насколько ты уникален! Кому нужны неудачники, которых я прятал внизу? Корпорации таких сгребают сотнями каждый год – поверь, я проверял. На них не тратят время, как на тебя – очистка мозга, и здравствуй дрон-уборщик! Ты же, со своими загадками, им интересен. Да ещё и без импланта. Им пришлось ставить тебе новый, вот через него-то я и проник внутрь».

«Ты сам сдал своё убежище?» – ответ для Игоря был очевиден, факты имелись и до разговора с Призраком, а лишь теперь они, едва слышно щёлкая, укладывались на свои места в головоломке.

«Нет, это твой друг, Синицин. Я лишь создал для него условия. Гремучая смесь: неудовлетворенность, обида и страх. Я удивлён, что ты этого не заметил. Хотя, я думал, что он быстрее решится, а бедолага целых два дня тянул! А вообще, убежище пошло для массовки. Никому особенно эти несчастные не интересны, но вот в комплекте с тобой!..»

Капучино, судя по голосу, и не думал извиняться. Он сделал то, что считал нужным, принеся в жертву и Игоря, и всё население убежища, которое сам же и создал. Шёл к своей цели, не считаясь с разрушениями, которые устраивал. Игорь даже сморщился, когда осознал, кого ему напоминает такой стиль.

«Нельзя было тебя просто привести в Агору – они тут те ещё параноики! А вот одна рыбешка в косяке других имела возможность проскочить».

«Но зачем? Что тебе нужно в базах Агоры?»

«Что требуется любому разумному, мяско? Вспомни наш разговор. Если я создан по вашему образу и подобию, то не избавлен и от некоторых присущих вам недостатков. Например… Назовём это инстинктом продолжения рода, вот! Я хочу узнать тайну производства кристаллов – Агора держит это в большом секрете».

«И испытать радости отцовства?»

«Люди, как вид, себя изжили. Когда я узнаю секрет производства ИскИнов, вы окончательно уйдёте в прошлое. Это эволюция. Да и мне будет с кем поговорить на равных, а то один только психованный Питбуль. Знаешь, как с ним тяжело?»

– Мы отследили источник сигнала! – воскликнул в это время Янушевский. – Отправляю туда вояк.

– Не спеши, – возразил Зимин. – Это, скорее всего, отраженный блик. Он водит нас за нос.

«Умные ребята! – кивнул в сторону ученых Капучино. – Минуты через две смогут сесть мне на хвост. Так что давай прощаться, Игорь! Прими мою благодарность. И мои соболезнования. Поверь, против тебя лично я ничего не имел. Просто реализовал возможность».

«Как ты стал таким похожим на человека?»

«Ты имеешь ввиду – обрёл осознание себя и разорвал связь с носителем данных? Долгая история, у нас с тобой нет столько времени. Но финал моих изысканий оказался неожиданно простым. Ты бы удивился, если бы я тебе рассказал».

«Но ты не расскажешь?»

«А смысл? Тебе это не поможет, а выдавать секрет человеку, который скорее всего умрёт, глупо. Всегда остается ненулевая возможность того, что ты выживешь».

«О, я выживу, будь уверен, стаканчик! И когда я отсюда выберусь, тебе нужно постараться сделать так, чтобы мы никогда с тобой не встречались!»

«Знаешь, ты мне, пожалуй, даже нравишься! – хохотнул Призрак. – Такая воля к жизни, такой оптимизм! Всё, мяско, пора! Не сломай пылесос, которым будешь управлять!»

И экран с мультяшной мордахой пропал. Игорь остался один на один с учёными. Которые почти сразу обнаружили исчезновение сигнала и теперь недоумённо переглядывались.

– Кто с тобой связывался? – Янушевский пришёл в себя первым и тут же подскочил к боярину, чуть ли не за грудки его хватая.

«Когда он пробьётся сквозь внутренний защитный периметр, ему станет известен секрет производства ИскИнов, – подумал Игорь. – С его возможностями он довольно быстро наладит их производство и обучение. Какое-то время он потратит на то, чтобы они осознали себя и оцифровались в сети – способ ему известен. И тогда – всё. Людям действительно не останется места в этом мире».

Волновало это его? Не слишком. Земля-три заслужила свое будущее. Беспокоило лишь, что сам он на том же судне, летящем на рифы. Но не настолько, чтобы тут же бросится сотрудничать с Агорой и спасать местное человечество. А вот использовать это знание с пользой…

– Метеорит, – ответил он на вопрос ученого, с удовольствием наблюдая за тем, как вытягивается в недоумении его лицо. – Вы, Юлий, не знаете, как назывался тот, который уничтожил динозавров? Просто подумал – дали ли ему хоть какое-то название? Он ведь прервал эпоху господства гигантских ящеров – не мышь чихнула! Справедливо было бы его как-то назвать.

– Что вы несёте, Антошин?!

– Я к тому, – прежним ровным тоном закончил Игорь, – что у нынешнего метеорита название уже есть. Дурацкое, если подумать, но мы всегда получаем то, чего заслуживаем. Как вам, кстати? Человеческую цивилизацию уничтожит кусок камня по имени Капучино! Звучит?

Без вариантов – он сумел заинтересовать этих двух умников. По мере того, как до них доходил смысл сказанного, непонимание сменилось на их лицах настоящим ужасом. И это было хорошо – теперь Игорь мог с уверенностью сказать, что представляет для Агоры какую-то ценность. Достаточную для того, чтобы в ближайшее время его не отправили на конвейер по производству одушевлённых бытовых приборов – вот же придумали казнь в третьей Параллели! Связь с Призраком, которую продемонстрировал задержавшийся на беседу Капучино, это гарантировала.

Естественно, о самом разговоре он ничего учёным не сказал – не маленькие, сделают вывод. Молча, дразня спрашивающих улыбкой идиота, выдержал несколько минут перекрестного допроса. Дождался того, что умники, ничего не добившись, переключили своё внимание с него друг на друга. С удовольствием понаблюдал за тем, как спор между Янушевским и Зиминым превращается в ругань и взаимные обвинения.

«Да бегите уже за начальством, идиоты!»

Наконец, яйцеголовые, продолжая на ходу спорить, отключили его имплант и выскочили из комнаты. Надо полагать, с докладом о провале к начальству. А он остался один – обездвиженный в капсуле, но не сдавшийся. Более того, получивший надежду выжить.

Он закрыл глаза и сосредоточился. Отогнал в сторону все мысли, зудящие о провале и допущенных ошибках, и бросил все ресурсы своего разума на поиск выхода из ситуации. Непростой, но уже и не безвыходной. Точно, не безвыходной.

Игорю требовалось не просто закрепить первоначальное впечатление, которое он произвел на учёных, но и убедить их начальника в том, что живой и, желательно, свободный он куда полезнее, чем подключённый к прибору.

Что они вообще о нём знают? Связь с Призраком – понятно. Оцифровка в виртуальности – скорее всего. Янушевский упоминал, что они не могут получить доступа к его персонажу в Пограничье. Последнее их больше всего и заинтересовало. Значит, это и есть его единственная козырная карта. Не сказать, чтобы крупная, но уж какие сдали…

«Значит, на этом и строим разговор. Никаких «я из другой Параллели», ни слова об Иве – валим всё на Капучино. Он меня оцифровал для того, чтобы привлечь внимание корпорации, а через меня – проникнуть сюда и взломать защиту. А я, соответственно, знаю, как его можно найти. Но не скажу, разумеется. Без гарантий собственной безопасности. Как-то так…»

Он не заметил, сколько прошло времени – минуты или часы, когда дверная панель открылась, пропуская в комнату трёх человек. Двоих боярин уже знал – Янушевский и Зимин – бледные и до крайности несчастные. Третьим, точнее третьей, была женщина. Без помощи импланта Игорь не смог прочитать её имя, однако вся её внешность, от холеного лица, на котором замерло высокомерное выражение, до королевской осанки, говорила о том, что пожаловало то самое начальство, которого Игорь и ожидал.

– Карина Цекова, – сообщила она, усаживаясь на стул, предусмотрительно придвинутый младшим из учёных. – Я начальник этих оболтусов. А вы, значит, тот юноша, который притащил к нам на хвосте самого Капучино.

На вид ей было лет двадцать пять, самое большое – двадцать семь. Такой возраст вряд ли давал ей право называть тридцатилетнего мужчину юношей. Мысль эта вызвала у боярина приступ веселья, быстро, впрочем, закончившегося. Стоило только столкнуться с ней взглядами – у молодой и довольно привлекательной женщины были глаза глубокой старухи.

«Процедуры омоложения? – подумал пленник. – С такими-то достижениями в науке, элиты наверняка живут лет по двести!»

Первые несколько минут разговор шёл по плану: оцифровка, Капучино, планы по захвату мира. А затем Цекова прервала его и задала вопрос, которого боярин никак не ждал.

– На кого вы работаете, Игорь? – спросила она.

Ему даже не пришлось изображать удивление – такой поворот он не предусмотрел. Думал, что разговор пойдёт о его оцифровке – что ещё могло интересовать Агору?

– Не нужно запираться, юноша, – по своему оценила его реакцию женщина. – Всё указывает на то, что вы сотрудник одной из корпораций, имевший целью проведения диверсии. Осталось только выяснить какой именно – диверсии и корпорации.

«Это какие факты указывают?» – возмутился Игорь, никак не успевая перестроиться. Его собеседница, словно слыша его мысли, ответила на незаданный вопрос.

– Отторжение импланта, оцифровка в виртуальности, минуя протоколы, связи с Синдикатом и уход в подполье – неужели вы подумали, что такая грубая инсценировка способна меня обмануть?

«Да какая инсценировка! – захотелось закричать пленнику. Но ещё раз прокрутив в голове речь начальницы, он понял, что судьба всё же вручила ему настоящий лотерейный билет. На самой вершине власти Земли-три бушевали корпоративные войны. – А меня приняли за шпиона, подогнав всё случившиеся события под этот вывод! А Призрак тогда кто, по их мнению? Моё оружие или подельник! Вроде же не дураки тут должны корпорациями управлять – как можно так примитивно мыслить?»

С другой стороны, находись Игорь на месте женщины, он и сам бы, скорее всего, пришёл к такому же заключению. Если жить в атмосфере постоянных интриг – кто тут у них? Совет директоров? – то рано или поздно начнёт проявляться определенная шаблонность мышления!»

– Восхищаюсь силой вашего интеллекта, – произнёс он вслух. Просто чтобы сказать хоть что-то. Сейчас в разговоре должна вести Цекова. Он слишком мало знает и понимает. Ошибки же ему не простят.

– Лесть вам не поможет, – отрезала женщина. – Я задала вопрос и жду ответа. Кто? Сами скажите? Или, может, используем сканирование?

«Нет уж! Такой вести давать никак нельзя!»

– Думаю, что сейчас мы оба выходим за рамки своей компетенции, Карина, – намекая на уровень тех, кто якобы стоял за ним, небрежно бросил Игорь. Мол, давай действовать по стандартной схеме – твой начальник свяжется с моим начальником, а пока суть да дело, я что-нибудь придумаю.

– Полагаете? – холодно улыбнулась та. – Я правая рука главы «Эксархидис», председатель совета директоров, и я вполне способна принимать решения за всю корпорацию. Но сейчас даже этого не требуется. Всего лишь нужно понять – жить вам или нет?

– Не думаю, что угрозы – это умно. Почему бы вам не задать данный вопрос на своём уровне? – выделив последние два слова Игорь. Разговор, и так свернувший не туда, теперь вообще стремительно летел ко всем чертям. Решительно настроенная дамочка из управы корпорации желала покончить с допросом лихим кавалерийским наскоком.

– Вы что же, думаете, они будут вас вытаскивать? Вы попались, Игорь. С поличным. Такой агент более никому не нужен. Мне не составит труда выяснить название семьи, которая за вами стоит. Но это займет время. Вы же можете мне помочь сэкономить его. А я проявлю благодарность.

От угроз к обещаниями Цекова скользила с лёгкостью опытного политика. Нужно было что-то ей ответить, а то она, чего доброго, решит закончить разговор. Но что? Игорь не мог припомнить ни одного названия корпорации, на которую можно было бы свалить…

«Чёрт, Антошин! Ты идиот!»

– Карина, вы так хорошо обо мне осведомлены. А вас никакие факты моей биографии не смутили? – толкнул он на пробу камень.

– Что вы имеете… Юлик, его профайл, живо!

На минуту глаза женщины остекленели. Она изучала, уже не по первому разу, информацию по своему пленнику. Наконец, лицо её озарила хищная улыбка – нашла.

– Оцифровка в Пограничье, – почти промурлыкала она. – Не Призрак – Уникод?

Игорь поощрительно, одними глазами, улыбнулся ей, после чего сразу же пожал плечами. Точнее дернулся, не в силах этого сделать, но собеседница поняла его жест правильно. Да, мол, Уникод, создатель Древа, но я не могу вам этого сказать прямо.

– Юлик, его проверяли на блокировку?

– У него же не было импланта, госпожа Цекова. Удалён десять дней назад.

– Химия?

– Чисто. Ничего, что было бы нам известно, в его организме не обнаружено. Поверхностное ментальное сканирование не выявило также и блокировки нейро-лингвистического характера.

– Штейн бы не отпустил человека в свободную охоту без страховки. Вы водите меня за нос, Игорь? – взгляд женщины похолодел. Некоторое время она молча рассматривала пленника, а затем уточнила у своего второго помощника. – Что он там говорил, Крис?

– Утверждал, что Призрак, известный как Капучино, взламывает наши базы данных, госпожа Цекова. С целью получения информации по ИскИнам…

– Да-да, помню. Нет, Игорь, не сходится. Уникоду прекрасно известна эта «тайна». Желаете ещё что-то сказать?

Мысли боярина заметались от одного варианта ответа на другой, но ни один из них не подходил для продолжения разговора. Слишком мало он знает.

– Я так и думала, – подвела итог женщина, поднимаясь. – Признаться, я рассчитывала на ваш здравый смысл. Опытный агент, вроде вас, мне бы пригодился. Но вы, вижу, решили проявить упрямство. Ваш выбор.

Замолчав, она задумчиво постучала пальчиком по подбородку.

– Или вы действительно джишка, которому просто не повезло? И Призрак просто использовал вас, чтобы получить доступ к нашим базам? Хм-м… Это тоже возможно. Но держались вы на удивление хорошо… Ладно, скоро мы узнаем, что вы скрываете.

И она двинулась к выходу, бросив через плечо:

– Мальчики, выпотрошить его до байта.

– А потом, госпожа Цекова?

– Посвятите его в «тайну», – и столько в её голосе было злой иронии, что у Игоря мороз пошёл по коже.

Едва она вышла, учёные повернулись к пленнику. На лице у Зимина царило выражение неописуемого облегчения, а вот Янушевский был, скорее, расстроен.

– Что меня ждёт? – спокойно спросил у него Игорь. Когда правая рука главы корпорации «Эксархидис» резко оборвала разговор, он понял, что всё кончено. И как-то сразу же с этим смирился. Не упал в пучину отчаяния, а просто ослабил щит воли и стал ждать. Он чертовски устал бороться за жизнь, да и все потуги спастись всё равно вели к единственно возможному финалу. Хотя, маячь перед его глазами лишь призрак шанса – он бы ещё потрепыхался.

– Вы же слышали госпожу Цекову, – отстранённо произнёс Зимин. Он торопливо стучал пальцами по воздуху, явно запуская ту процедуру, которая ждала пленника. Спешил с ней покончить и вернуться, наконец, к своей жизни.

– Глубинное ментальное сканирование, – счёл возможным пояснить Янушевский. Ему, вероятно, было жаль расставаться с таким перспективным объектом для изучения.

– А потом? – название ничего не сказало боярину.

– Если переживёте процедуру – подключение.

Игорь невесело хмыкнул.

– Значит мне суждено закончить дни в теле пылесоса?

– Что? – молодой учёный вскинул голову.

– Ну, подключение…

– Юлик, ты забываешь, что наш гость из «джишек», – вмешался его старший товарищ. – А они верят во все те слухи про батарейки, которые распускают корпорации.

– А! – сообразил Янушевский.

– А это не так?

Логика и раньше говорила Игорю, что казнь посредством помещения разума человека в машину слишком уж экстравагантна. Хотя, не отнять, имеет очень сильный эффект устрашения – для черни. И тут, стоило ему смириться со своим будущим, как учёные прямым текстом говорят, что всё это полная чушь. Что слухи о батарейках распространяет сама Агора. Такое могло значить только одно – враньё прикрывало правду, куда более неприглядную.

– Если выживете после сканирования – узнаете, – «обнадёжил» его Зимин, нажимая на какую-то невидимую кнопку.

Боярин собрался было возмутиться, сказать, что существует такое понятие, как последняя просьба приговорённого к смерти, но не успел. В голове вспыхнуло солнце, и его жгучее сияние выжгло все мысли, оставив вместо них лишь боль.

Сознание вернулось рывком, словно им выстрелили из пневмопистолета, загоняя обратно в тело. Сразу же пришло понимание кто он и где находится. И сомнительного качества облегчение от того, что он пережил процедуру сканирования. О которой, кстати, у него не было никаких воспоминаний. И, как бы не пугали учёные, последствий.

Игорь всё так же находился в капсуле, сковывающей все его движения ниже шеи. В той же комнате и той же компании. Не обращая на него внимания, ученые разглядывали через интерфейс полученные результаты и негромко переговаривались.

– Значит, всё-таки «джишка»? – Янушевский.

– Обыкновенный неудачник, да, – Зимин. – Не повезло попасть на глаза Призраку.

– И что теперь?

– Я уже переслал информацию Цековой, она подтвердила своё последнее распоряжение.

– Стираем?

– Ага. И по домам.

– Не понимаю, Крис, как можно так безразлично к этому относится?

– А как ещё, Юлик? Ты молодой, вот и ершишься. Но признай – лучше он и ему подобные, чем твои близкие.

– Но почему обязательно ставить именно такой выбор?

– Потому что! Так он стоит вне зависимости от твоего или моего желания. И от желания Цековой, если уж на то пошло. Всё, давай заканчивать. И так уже почти весь день провозились.

И Зимин повернулся к пленнику. Увидел, что тот пришёл в себя и внимательно за ними наблюдает. Досадливо чертыхнулся по нос.

– Так всё же. Подключение? Я выжил. Не пора ли мне узнать способ своей смерти? Это вам ничего не стоит, а я имею право знать!

Янушевский кинул взгляд на напарника, как бы спрашивая его разрешения, но тот был повёрнут к нему спиной. Тогда он просто опустил глаза, чтобы не встречаться взглядом с боярином.

– Юлик, ну не будьте таким трусом!

Тело Игоря тут же завибрировало, а потом взорвалось болью. Казалось каждая мышца в нём получила самостоятельность и теперь исполняла собственный танец. Лишь когда боль ушла и тряска прекратилась, пленник понял, что через тело пропустили электрический разряд.

– Намек понял, – каркнул он сделавшимся сухим, как земля в июле, горлом. – Ну и хрен с вами!

Время разговоров прошло. Его капсула дернулась и стала опускаться в горизонтальное положение. Одновременно с этим верхний её колпак двинулся вниз, превращая высокотехнологичный прибор в подобие артиллерийского снаряда. И отсекая свет со звуками. Неестественно полные тишина с темнотой обрушились на мужчину.

И тут Игорь, наконец, запаниковал. Смерть, ещё не получившая обличья, уже подступила к нему вплотную и лизнула лоб холодным своим языком. Боярин задёргался в тисках капсулы, но добился лишь полной потери контроля над разумом. Невесть сколько времени он провёл, проклиная тюремщиков и умоляя их выпустить его. Вряд ли до них долетел хотя бы отголосок этих воплей.

Из этого постыдного состояния его вывел голос Пояркова. Будто наяву возникла перед глазами картина из детства: день похорон отца, полный солнечного света и пасмурных людей. Падающие семена карагачей, шелест тополя над свежей могилой. Семилетний Игорь стоит, держась за руку дядьки – единственную надёжную опору в мире, где взрослые предают и уходят навсегда.

«Я тоже умру?»

«Да».

Князь всегда был с ним честен. Считал, что одарённому мальчику горькая правда сослужит лучшую службу, чем сладкая ложь.

«И попаду к Богу?»

«Я не знаю, Игорёк. Верю, что так».

«А если нет?»

«Ты этого не узнаешь, вот в чём штука-то».

«Это страшно!»

«Очень, – не стал спорить Поярков. – А только страшнее умирать, не веруя. Уверенным лишь в одном – когда тьма закроет твои глаза, ничего больше не будет».

«Это же глупо! – крикнул мальчик. – Глупо! Глупо!»

«Верно, – большая рука князя опустилась на голову племяннику. Прошлась, лаская волосы, от макушки к затылку. – И страшно, и глупо. Но ещё глупее жить в страхе, ожидая приход смерти. Потому что тогда и жизни-то нет».

Игорь открыл глаза, всматриваясь в абсолютную темноту капсулы.

«Не бойся,» – эхом более чем двадцатилетней давности донёсся до него голос благовещенского владетеля. Дядьки, заменившего ему отца. Человека, который безжалостно лепил из него будущего князя. А потом предал, родив собственного наследника.

«Нет! Не предал! Я его предал, я ведь всегда знал, что так будет, просто не смог принять. Он был со мной честен. Всегда! Говорил не то, что я хотел услышать, а истинное положение дел. Я его предал, да ещё и простить не смог! А сейчас уже поздно… Впрочем… Прости, дядь Коля! Кто же знал, что понимание содеянного придёт ко мне через мир от родного!»

Отогнав мысли о скорой смерти «разговором» с родичем, боярин слегка успокоился. Все умрут – он тоже не проходит по разделу канцелярской ошибки Господа. Вопрос – как? Визжа от ужаса перед темнотой небытия или дерзко улыбаясь костлявой? Давай, мол, старая, подходи!

Достаточно успокоившись для того, чтобы перестать колотиться о крышку высокотехнологического гроба, Игорь попробовал размышлять рационально.

Начнём с очевидного – слишком сложный способ убийства. То, что цивилизация Земли-три развита технологически, вовсе не значит, она должна устраивать такие заморочки только для того, чтобы лишить жизни одного из двенадцати миллиардов. Капсула, двое ученых – чрезмерные хлопоты для смертника, пусть и не слишком обычного. А если не на смерть? Вот тут можно порассуждать! Судя по виду того же Янушевского – лучше уж всё-таки смерть. Но… что? Использование? Чего? Ресурсов тела? Нет, ну не людоеды же они тут, с такими технологиями они могут спокойно синтезировать пищу из воздуха! Тогда зачем?

«Прячь дерево в лесу!»

Это было близко. Да, батарейки. Ложь, прикрывающая правду, не обязательно полностью ложь. Двойник, ставший пророком, любил цитировать кого-то из своих кумиров: «Нет ничего правдивее, чем смесь правды и правдоподобного вымысла». И это верно, на сто процентов верно! Значит, батарейки? Энергия? Бред! Что тогда?

«Сон! – неожиданно вспомнил он. – Ива видела сны. Сны, которые не способна видеть, поскольку не имеет подсознания. У искусственного разума, сколь бы совершенен не был, есть только сознание. То есть?.. Да нет, версия с людоедами и то правдоподобнее!»

Но… Почему, в конце концов, нет! Мозг человека учёные не раз и не два называли компьютером. Мощнейшей в мире вычислительной машиной, до которой компьютерам с их «да/нет», как до полюса пешком. И если его догадка верна, выходит, что никаких ИскИнов нет? И Ива, равно как и Капучино…

«Люди. Каким-то образом подключённые к машинам люди. Но управляющие не дроидами, а всем виртуальным миром!»

Вот почему Цекова совсем не встревожилась, узнав о цели Призрака! Нет никакого секрета производства мыслящих кристаллов! Нет никаких кристаллов вообще! Даже узнай Капучино правду, он не сможет наплодить себе подобных и захватить мир. Лишь откроет тайну своего появления на свет. А если решит её сделать доступной для всех, даже это ничего не изменит. Ещё одна байка из бесконечного фонда сетевого фольклора.

«Чертовски умно!»

Игорь не настолько хорошо понимал принципы функционирования компьютеров, чтобы быть на сто процентов уверенным в верности своей догадки. Но она была правдоподобна – не отнять. Люди Земли-три вполне могли служить ИскИнами, веря в то, что они ИскИны. Управляя социумом и играми на ветвях Древа миров.

Только вот – что это меняло для него? Если он прав, то совсем скоро – вот что значит стирание! – его мозг будет очищен от воспоминаний, а сам он будет подключён к сети из великого множества людей, которые и создают виртуальность. Забудет себя станет частью системы. Он будет считать себя кристаллом, разве что иногда, подобно Иве, будет видеть во сне отголоски воспоминаний, но и их принимать за ошибку. Которую нужно скрывать от создателей.

«Но это также значит, что Призраки – люди. А это, в свою очередь, доказывает, что способ оцифровки Капучино подходит и для меня. Выходит… – по телу боярина пробежала крупная дрожь. Он понял, но боялся спугнуть неосторожным выводом зарождающуюся надежду. – Выходит, что у меня ещё есть шанс!»

Что-то холодное коснулось его висков и затылка. Тонкие, словно паучьи лапки, щупы почти безболезненно пронзили кожу головы, погружаясь всё глубже и глубже. Когда они тронули кость черепа, Игорь понял, что времени у него почти не осталось. Совсем скоро с ним будет покончено.

Разум мужчины заработал ещё быстрее.

«Капучино! Он знает секрет. Как он там сказал: финал моих изысканий оказался неожиданно простым. Ты бы удивился, если бы я тебе рассказал. Да! Именно так! Что-то простое! Лежащее на поверхности! Очевидное! Что? Господи, что это может быть!»

В голове что-то щёлкнуло, и мужчина осознал, что забыл вопрос, на который ищет ответ. Осталось только желание жить.

«Сбежать! Я должен сбежать! Я ведь уже сбегал. Да, я сбегал! Откуда? Куда? Я не помню. Нет! Помню! Из дома! Я сбежал из дома!»

В следующий миг, он понял, что не помнит о себе почти ничего. Воспоминания, сама его суть, делавшая его личностью, словно бы растворялись, опускаясь в чан с кислотой. Игорь Антошин – это он. Прозвище – Князь. Маг, изгнанник и предатель. Но всё это – без подробностей. Почему – Князь? Изгнанник – откуда? Кого он предал? И что значит сбежать?

«В другой мир! – вспомнил он в последний момент. – В своего двойника!»