Текст книги "Чапаев"
Автор книги: Владимир Дайнес
Жанр: Биографии и Мемуары, Публицистика
Возрастные ограничения: +12
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 8 (всего у книги 30 страниц)
По утверждению Кутякова, за полчаса до приезда на парад Троцкого два бронепоезда, стоявшие на станции Николаевск, повернули дула орудий на площадь. К этому же времени на площадь прибыл отряд бронеавтомобилей, окруживших со всех сторон бойцов дивизии. Отряд личного конвоя Троцкого, вооруженный с ног до головы, встал против 1-го Николаевского полка.
«Бойцы Чапаевской дивизии и сам Василий Иванович хорошо поняли, против кого принимаются эти предохранительные меры, – пишет Кутяков. – Чапаевцы видели, что Троцкий смотрит на них не как на преданных бойцов советской власти, а как на бандитов. Но они молча снесли эту обиду. Победа революции – вот что было им дороже всего.
Из этого эпизода видно, что Троцкий не только не ценил Чапаева как полководца, но силой своего положения всячески мешал росту, продвижению этого замечательного талантливого самородка, вышедшего из низов трудового народа. Троцкий хотел тем или иным путем отстранить от руководства дивизией Чапаева, этого мужественного и бесстрашного борца за советскую власть. Но ему не удалось осуществить своего замысла».
Устрашающую картину нарисовал И.С. Кутяков. Да и как он мог поступить иначе в условиях культа личности И.В. Сталина, когда считалось хорошим тоном ругать Л.Д. Троцкого, представлять его «контрреволюционером», мешавшим продвижению по службе выходцев из народа. Отважному Кутякову вторит и правнучка Чапаева в своей книге «Мой неизвестный Чапаев» (см. с. 156–158).
Как же было в действительности? Обратимся к архивам.
В первую очередь познакомимся с «Записками адъютанта штаба 4-й армии Восточного фронта о пребывании наркома по военным делам Л.Д. Троцкого в воинских частях в сентябре 1918 года». Фамилия адъютанта Савин. Частично записки Савина опубликованы в книге Д.А. Волкогонова «Троцкий – Политический портрет»[86]86
См.: Волкогонов Д.А. Троцкий – Политический портрет. В 2-х книгах. Кн. 1. М.: АО «Издательство „Новости“», 1997. С. 252–253.
[Закрыть].
Мы располагаем копией архивной записи адъютанта Савина, которой и воспользуемся. Он подробно описывает торжественную встречу председателя РВСР Л.Д. Троцкого в Саратове, Покровске, Вольске, Балакове и Хвалынске. Троцкого сопровождали командарм Т.С. Хвесин и член Реввоенсовета армии Г.Д. Линдов[87]87
Г. Д. Линдов (Линдов-Лейтейзен) родился в 1874 г., получил медицинское образование. С сентября 1918 г. возглавлял РВС 4-й армии. 20 января 1919 г. Гавриил Давыдович вместе с группой политработников погиб близ станции Озинки при попытке посещения одной из воинских частей, поднявшей восстание.
[Закрыть]. Дадим слово Савину. Он пишет, что командующий армией доложил председателю РВСР о плохом снабжении армии, несвоевременном отпуске винтовок, патронов, бензина и бронеавтомобилей. Троцкий немедленно отдал телеграфное распоряжение о снабжении армии перечисленными выше предметами, выделив из своих запасов цистерну бензина и два бронеавтомобиля.
В 11 часов 15 минут 20 сентября Троцкий прибыл в Николаевск. На вокзале его встречали начальник дивизии Захаров, который вернулся из Баронска и снова вступил в должность начдива. В приказе, отданном по этому случаю, отмечалось: «Врид начальника дивизии командиру 1 бригады т. Чапаеву предлагаю обратиться к своим обязанностям».
С.П. Захаров доложил Л.Д. Троцкому о плохом состоянии обмундирования, снаряжения, транспорта и артиллерии. Командующий армией Т.С. Хвесин, которого правнучка Чапаева обвиняет во всех бедах дивизии, тут же отдал распоряжение о пополнении дивизии. Далее Савин пишет, что после всестороннего обсуждения предстоящего наступления на Самару, было решено «выделить Николаевскую дивизию, должную вести наступление – особенно, как ударную группу, у которой была бы одна задача – двигаться вперед, не ослабевая своих сил оставлением резервов в тылу себя и обеспечения флангов. Для обеспечения тыла и нашего левого фланга дивизии от возможного набега неприятеля, решили создать другую дивизию, наименовав ее второй Николаевской, назначив начальником дивизии тов. Чапаева, эта дивизия будет состоять из выделенных полков первой Николаевской дивизии и имеющих быть посланными из штаба армии Покровского полка и артиллерии».
Это свидетельство отметает все измышления о том, что Троцкий хотел «убить Чапаева», лишить его должности начдива! Записки Савина не были использованы Е.А. Чапаевой, так как сводили на нет все «доказательства» того, что Троцкий «ехал с твердым убеждением снять этого Чапаева с должности, предать суду за невыполнение приказов свыше, и если повезет, обязательно его расстрелять по законам революционного времени»[88]88
См.: Чапаева Е. А. Мой неизвестный Чапаев. С. 157.
[Закрыть].
Савин пишет:
«Командир первой бригады Чапаев долго упорствовал и не соглашался на принятие командования второй дивизией, ссылаясь на то, что почти все части первой дивизии созданы им, что они ему дороги и он с ними настолько сжился, что уход его может внести ропот в рядах красноармейцев и тем самым повлиять на успех наступления. Надо сказать, что тов. Чапаев, этот степной орел, действует с начала открытия фронта исключительно партизанским способом, совершенно самостоятельно, не признавая никаких распоряжений штаба. Он создал свои отряды из населения, отнятого у неприятеля путем набега. Были случаи, что Чапаев уходил со своим отрядом и пропадал без вести, а возвратившись через некоторое время, доставлял трофеи и пленных. Население, по рассказам очевидцев, где появлялся Чапаев, было терроризировано. Его жестокость известна многим, кому приходилось с ним сталкиваться, существовали эти отряды путем того, что отбиралось от населения – продовольствие, фураж, обоз, лошади и проч. Расчеты за взятое не производились, что создавало ропот населения на Красную Армию. В стане неприятеля имя Чапаева со страхом произносится не только женщинами и детями, а и казаки, которым приходилось не раз быть битыми чапаевцами. Эта личность можно сказать вполне легендарная».
Теперь понятно, почему записки Савина «не ко двору». Они показывают нам иного Чапаева: легендарного, недисциплинированного, жестокого и беспощадного. Это было все отголоском партизанщины, проявлявшейся в то время во многих частях Красной Армии. С ней Троцкий боролся, применяя не менее суровые меры. Один из ответственных военных и политических работников того времени С.И. Гусев (Я.Д. Драбкин), например, писал:
«Приезд тов. Троцкого (под Казань) внес решительный поворот в положение дел. В поезде тов. Троцкого на захолустную станцию Свияжск прибыли твердая воля к победе, инициатива и решительный нажим на все стороны армейской работы. С первых же дней и на загроможденной тыловыми обозами бесчисленных полков станции, где ютились Политотдел и органы снабжения, и в расположенных впереди – верстах в 15 – частях армии почувствовали, что произошел какой-то крупный перелом.
Прежде всего это сказалось в области дисциплины… Жесткие методы тов. Троцкого для этой эпохи партизанщины, недисциплинированности и кустарнической самовлюбленности были прежде всего и наиболее всего целесообразны и необходимы. Уговором ничего нельзя было сделать, да и времени для этого не было. В течение тех 25 дней, которые тов. Троцкий провел в Свияжске, была проделана огромная работа, которая превратила расстроенные и разложившиеся части 5-й армии в боеспособные и подготовила их к взятию Казани»[89]89
Цит. по: Пролетарская революция. 1924. № 2 (25).
[Закрыть].
После переговоров Чапаева с Троцким, свидетельствует Савин, Василий Иванович согласился принять командование дивизией. 21 сентября Троцкий и сопровождающие его лица прибыли в деревню Раевка, где располагался 1-й Николаевский полк. Личный состав полка был построен для смотра. Троцкий обошел строй, поздоровавшись с бойцами, которые довольно дружно отвечали:
– Здравие желаем, товарищ Троцкий!
После этого председатель РВСР произнес речь:
«– Товарищи красноармейцы! Славные дела полков Николаевской дивизии хорошо известны Советской Республике, которая высоко их ценит. Имя командира бригады товарища Чапаева популярно и гремит со славой по всей Республике России. Чтобы отметить отличившиеся полки Николаевской дивизии Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет дарует полку Революционное знамя. Для отдельных вырабатываются особые нагрудные знаки отличия, но ввиду того, что они не получены, я от имени Совета Народных Комиссаров и Исполнительного Комитета приказываю выдать каждому красноармейцу в виде подарка месячный оклад содержания, то есть 250 рублей, не считая обыденного получаемого ими жалования. Призываю Вас поклясться, в знак чего поднять левую руку к верху, что все как один человек будут сражаться до последней капли крови с заклятым врагом рабочих и крестьян – с буржуазией, эксплотаторами, наемниками капиталистов и не сложут своего оружия до окончательной победы пролетариата.
В ответ прозвучало громогласное:
– Клянемся!»
Примерно также происходило посещение и других полков дивизии. Чапаев, воспользовавшись присутствием председателя РВСР, обратился к нему с просьбой переименовать 1-й и 2-й Николаевские полки соответственно в «Полк Пугачева» и «Полк Стеньки Разина». Троцкий тут же объявил бойцам о переименовании полков.
Председатель Реввоенсовета Республики сдержал свое слово о переименовании полков. В приказе командующего 4-й армией от 25 сентября 1918 г. отмечалось:
«…3. 1-й и 2 советские полки Николаевской дивизии народным комиссаром по военным делам именем Совета Народных Комиссаров по ходатайству начальника Николаевской дивизии Чапаева переименованы: 1-й – в Пугачевский советский полк, а 2-й – в полк Стеньки Разина…»[90]90
Цит. по: Легендарный начдив. Сб. документов. С. 73.
[Закрыть].
По итогам смотра частей дивизии были сделаны следующие замечания:
«1. Наштабдив Галактионов не знал, сколько людей в дивизии, сведения подал непроверенными, отъезжая в Ершов не доложил начдиву. Много сделано упущений в штабе дивизии во время отсутствия начдива Захарова в Вольской дивизии.
2. Нет технической связи в полках со штабом дивизии.
3. Отказ командира I бригады Чепаева исполнить приказание командарма, доносить в штаб дивизии о ходе боев как можно чаще, выразив его словами, что я не верю штабу и бумажек его знать не хочу, уйду со своими частями и Вы получите донесение тогда, когда мною будет занят какой-либо пункт.
4. Плохо налажен аппарат снабжения, требуются специалисты.
5. От населения есть заявления, что плохо рассчитываются за забираемые частями продовольствие, фураж и пр. предметы войскового обихода».
Общий вывод по дивизии Николаевских полков был таков:
«Дивизия вполне крепкая, полна революционным духом и горит желанием ударить на врага и взять Самару. Хозяйственный аппарат хотя и страдает и возможно, что бывают случаи неправильной траты денег вследствие плохого учета продовольствия и имущества, но люди все сыты – жалоб не раздается. Немного омрачает картину плохое исполнение частями дивизии приказаний, исходящих от Штаба Армии, но надо надеется, что опыт покажет необходимость слушаться Штаб Армии, вернее Революционный Совет Армии, так как ему больше известно общее положение фронта, чем отдельной единицы, которая дальше своего и соседних участков не может знать, что делается на всем фронте армии и таким образом могут быть случаи, что занятия какого-либо пункта с боем и жертвами неприятеля окажется бесполезным усилием, так как на участке другой дивизии может случиться обратное и по стратегическим соображениям придется сделать отход».
Сразу видно, что общий вывод сделан специалистом, обладающим военными познаниями.
Итак, все потуги противопоставить Троцкого и Чапаева обречены на провал. Несмотря на ряд недостатков, имевшихся в деятельности Василия Ивановича, его боевой опыт и достигнутые успехи перевесили. Не без участия Троцкого он получил повышение в должности. 22 сентября начальник штаба 2-й Николаевской советской дивизии П.Г. Галактионов подписывает за В.И. Чапаева приказ следующего содержания:
Свою подпись под приказом поставил и политкомиссар дивизии П. Сидельников.
В состав 2-й Николаевской советской дивизии, которая 25 сентября приказом по 4-й армии была переименована в Николаевскую дивизию, вошли полки, созданные из партизанских отрядов Новоузенского, Николаевского и Малоузенского уездов Самарской губернии и двух добровольческих отрядов пензенских и балашовских рабочих. Для пополнения дивизии был проведен призыв пяти возрастов – 1893–1897 гг. рождения, а также унтер-офицеров двух возрастов.
В соответствии с планом Сызрань-Самарской наступательной операции войска 4-й армии должны были наступать на Самару. В директиве командующего Восточным фронтом от 20 сентября отмечалось:
«Перехвачено донесение противника, из которого видно, что под Казанью чехословаки разбиты нами наголову. Отряды Каппеля и Степанова отступают на восток. Я имею основание предполагать, что в настоящее время силы противника в Сызрани и Самаре крайне ничтожны. Кроме того, части 1 и 4 армий нигде не встречают серьезного сопротивления. Приказываю с утра 21 сентября 1 и 4 армиям начать решительную атаку. Сызрань и Самара должны быть и могут быть взяты в ближайшие дни»[92]92
Цит. по: Самарская губерния в годы гражданской войны. Куйбышев, 1958. С. 112.
[Закрыть].
По замыслу командующего 4-й армией, частям 2-й Николаевской дивизии отводилась задача по прикрытию тыла и левого фланга армии и ведению наступления силами двух полков на Уральск.
Несмотря на категорическое требование командующего Восточным фронтом о решительном наступлении, войска 4-й армии действовали медленно. Это вызвало недовольство у И.И. Вацетиса, который на исходе 21 сентября направил командующему армией следующую директиву:
«На мой приказ (от 20 сентября. – Авт.) 21 сентября начать решительную атаку на Самару 4 армия снова ответила местной дракой, не приносящей ни малейшей пользы общему плану действий. Перечисление взятых пудов пшеницы, ящиков со штыками для берданок, складов кожи может интересовать начальника снабжения 4 армии; но рядом стоящая в телеграмме приписка – „на остальных участках фронта армии (4-й) без перемен“, в связи с неудачей вашей в главном, самарском, направлении, доказывает неспособность 4 армии самостоятельно своими силами взять Самару. Необходимо перейти к скорейшему и постоянному овладению общими силами 1 и 4 армий сначала Сызранью, а после занятия этого города атаковать Самару теми соединенными силами тех же армий. Ввиду этого приказываю:
1. Всю флотилию передать в распоряжение командарма 1 Тухачевского.
2. Выделить из состава 4 армии не менее трех эскадронов конницы, которые двинуть форсированным маршем по левому берегу Волги, и взорвать железную дорогу между Сызранью и Самарой, после чего действовать в тылу противника между Сызранью и Самарой.
3. Выделить из состава 4 армии отряд не менее двух полков пехоты с артиллерией, которые на пароходах направить вверх по Волге, произвести высадку на левом берегу р. Волги, верстах в 20–30 южнее Сызрани, и наступать на ст. Мыльная и с. Преполоденское.
4. Над войсками, означенными в пп. 2 и 3, должен быть назначен энергичный начальник, который непосредственно подчиняется командарму 1 Тухачевскому, которым будут даны дальнейшие указания.
5. Вся ответственность за исполнение войсками 4 армии сего моего приказа и приказаний командарма 1 Тухачевского ложится на ответственность командарма 4 т. Хвесина»[93]93
Цит. по: Директивы командования фронтов Красной Армии (1917–1922 гг.). Т. 1. С. 444–445.
[Закрыть].
24 сентября Вацетис снова требует от 1-й и 4-й армий ускорить наступление на Сызрань и Самару. «Операции против Сызрани и Самары слишком затягиваются, и противник уже успел подтянуть кое-какие резервы, успел привести в порядок свои разбитые отряды и вновь перешел в наступление, причем ему даже удалось потеснить наши части на симбирском направлении, – отмечалось в телеграмме штаба Восточного фронта. – Это печальное явление можно объяснить только медленным развитием наших операций, поэтому Главком приказывает вам немедленно начать решительное наступление против Сызрани и Самары и в ближайшие уже дни овладеть этими городами, после чего энергично развить свое наступление на восток»[94]94
Цит. по: Директивы командования фронтов Красной Армии (1917–1922 гг.). Т. 1. С. 446.
[Закрыть].
Напоминание Вацетиса подействовало. К 26 сентября Самарская дивизия отбросила Поволжскую группу противника к реке Чагра. Вольская дивизия в тот же день вновь заняла Хвалынск, а Пензенская вышла на подступы к Сызрани. С 27 сентября в наступление перешла Симбирская дивизия. Самарская дивизия 4-й армии наступала на Сызрань, а частью сил – на Самару. В это время Николаевская дивизия под командованием Чапаева вела боевые действия у села Жестянка. В донесении Василия Ивановича от 28 сентября в штаб 4-й армии отмечалось:
«В районе Пензенского полка в 17 час. 45 мин. в юго-восточном направлении в 3 верстах от с. Жестянка была замечена цепь противника в числе 50 человек конных, но, будучи обстреляна нашим артиллерийским огнем, скрылась. Разведка, высланная в 8 часов в числе 25 человек конных при одном пулемете, донесла, что, подъезжая к хут. Тюлюпово, была обстреляна ружейным огнем противника, но, открыв оружейный и пулеметный огонь по хутору, противник, около 25 человек конных, отступил по направлению хут. Растяпино. По сведениям жителей хут. Тюлюпово, в хут. Растяпино находится только незначительная часть противника, а главные силы со штабом находятся в Мальцеве, что в 12 верстах от хут. Растяпино в юго-восточном направлении по р. Большая Чалыкла. 28 сентября на участке с. Жестянка со стороны противника ничего не замечено, сведений о противнике не имеется»[95]95
Цит. по: Легендарный начдив. Сб. документов. С. 74.
[Закрыть].
30 сентября командующий 4-й армией принял меры по улучшению управления войсками. Все части были сведены в Самарскую и Уральскую дивизии, отряд Чапаева и Александрово-Гайский отряд Винермана. В состав отряда Чапаева (по штату отдельной бригады с кавалерийским полком) вошли Балашовский, Пензенский пехотные полки и кавалерийский полк[96]96
См.: Красный архив. 1939. № 6(97). С. 157.
[Закрыть]. Командарм Хвесин мотивировал свое решение необходимостью добиться «удобства укомплектования, спайки и правильности снабжения». Армия к этому времени представляла собой маломощный боевой организм, насчитывая всего 21,2 тыс. человек пехоты и 1062 человека в кавалерии при 66 орудиях, 238 пулеметах, 1 бронепоезде, 2 бронеавтомобилях и 2 самолетах.[97]97
См.: Директивы командования фронтов Красной Армии (1917–1922 гг.). Т. 4. М.: Воениздат, 1978. С. 38.
[Закрыть] При такой численности решение Хвесина свести все части в две дивизии и два отряда было наиболее оптимальным, тем более что главком Вацетис требовал от него более активных действий.
Приказ командующего 4-й армией, адресованный «начальнику партизанского отряда тов. Чапаеву», вызвал гнев у правнучки Чапаева, которая пишет: «Итак, власть, пользуясь своим правом и положением, изощрялась в унижениях! Но Чапаев не выбросил унизительную бумагу, именуемую приказом. Он даже не стал бороться с врагами Советов действительно партизанскими методами. Командир Красной Армии, он был выше по всем вопросам вридствовавшего командарма IV, цирюльника Хвесина» [98]98
Цит. по: Чапаева Е. А. Мой неизвестный Чапаев. С. 164.
[Закрыть].
На наш взгляд, ничего унизительного для Чапаева в приказе не содержалось. Во-первых, отряд во главе с Чапаевым формировался по штату отдельной бригады с кавполком, а командир отдельного соединения – это не одно и то же, что командир бригады, входившей в состав дивизии. Во-вторых, надо четко понимать, что подразумевается под действиями «партизанскими методами». В годы Гражданской войны как в красной, так и в белых армиях были партизанские формирования двух видов: одни создавались из местных жителей в тылу врага, другие – по приказу командования армией или фронтом из регулярных частей и подразделений. Так, 23 февраля 1918 г. в Белоруссии по решению командования Западного фронта в тыл германских войск была направлена часть регулярных войск для ведения партизанских действий. В конце того же года опыт партизанской борьбы был обобщен и получил отражение в первом Полевом уставе РККА. В первой половине 1919 г. в дополнение к уставу разработана специальная инструкция и издана в качестве методического пособия небольшая работа В.Н. Клембовского «Партизанские действия».
После небольшого отступления вернемся к теме нашего повествования.
30 сентября командующий 4-й армией поставил Чапаеву следующую задачу:
«В связи с переходом в наступление как на самарском, так и уральском направлениях вашему отряду выступить по направлению Кузебаева, Ишимбаева, долина р. Таловка. Для поддержания связи с частями, действующими к югу и северу, приказываю иметь ядро отряда: с 3 по 4 октября в районе Кузебаева, с 5 по 7 октября в районе Ишимбаева. Задача отряду к 12 октября прервать пути на севере от Уральска в районе Чеганский, Новоозерный»[99]99
Цит. по: Легендарный начдив. Сб. документов. С. 76.
[Закрыть].
Наступление Николаевской дивизии (в дальнейшем отряд Чапаева будем именовать Николаевской дивизией, как это отражено в архивных документах) из-за упорного сопротивления противника развивалось медленно. Кроме того, дивизия испытывала острый недостаток в личном составе, вооружении, боеприпасов, средствах транспорта и связи. «Доношу, что, по последним сведениям, казаки стягивают свои войска к с. Балаши, – сообщал Василий Иванович 2 октября в штаб армии. – По сведениям жителей, прибывшие недавно два полка из Гурьева и находящиеся один – в с. Балаши, второй – поблизости, старые казацкие части отошли до хут. Маслова под предлогом больных. Но по сведениям местных жителей, отход объясняется тем, что узнали, что на их фронт прибывает Чапаев, для чего и выслано два полка подкрепления из Гурьева, которые стоят в ожидании, чтобы продвинулась Самарская дивизия вперед. Тогда они обрушатся всеми силами на Николаевск. Ввиду чего прошу прислать людей на пополнение полков, так как в полках людей осталось мало по случаю болезней. Еще прошу выслать винтовок русских на замену винтовок „гра“ и „витерле“, которыми вооружены солдаты. Прошу сообщить, высланы ли седла, которые обещал командарм 4 для кавалерийского полка, без которых нельзя производить никакой разведки.
Занимаемый фронт нами от Тяглово Озера до Жестянки, расстояние на протяжении фронта – сто верст. Выслана разведка в числе 40 человек в с. Смоленка, которая обнаружила шедшую разведку противника из с. Смоленка на Ломовку в количестве 20 человек казаков, но при встрече с нашим взводом они повернули на Перелюб. По сведениям местных жителей, в с. Большая Черниговка стоит большой отряд казаков, которые мобилизуют башкир. Можно предполагать, что отряд угрожает правому флангу Самарской дивизии, для чего прошу срочно о высылке седел, чтобы помешать операции противника»[100]100
Цит. по: Легендарный начдив. Сб. документов. С. 76–77.
[Закрыть].
На следующий день Чапаев доложил командующему 4-й армией о невозможности выполнения приказа от 30 сентября:
«Приказ № 422 выполнить не могу по следующим обстоятельствам: в броневике нет бензина и подшипников, который не может идти ни вперед, ни назад, а оставить его в пользу казакам не решаюсь. Снаряды до сего времени не получены, хотя я употребил все усилия, но везде тормоз. При кавалерийском полку нет ни одного пулемета. Жду повторения или отмены упомянутого приказа. Если отмены не будет, то бросаю броневик и иду выполнять задачу. Еще считаю долгом: нецелесообразно оставлять занятые пункты и идти в указанное место, а здесь открыть фронт, что и может послужить катастрофой Самарской дивизии. Еще снова прошу подтвердить приказ № 422 или отменить, как я считаю. Отряд кавалерийского полка в количестве 100 человек занимает с. Перелюб. Над Пензенским и Балашовским полками, которые составляют бригаду, есть бригадный командир т. Потапов, и так как весь отряд называется отдельной бригадой, то прошу выяснить, кому оставаться бригадным командиром – т. Потапову или Чапаеву»[101]101
Цит. по: Красный архив. 1939. № 6(97). С. 158.
[Закрыть].
Одновременно Чапаев направил в отдел снабжения штаба 4-й армии телефонограмму весьма грозного содержания:
«Приказываю вам от имени Российской Федеративной Республики доставить в 12-часовой срок на ст. Рукополь 10 000 снарядов и 500 000 патронов, ввиду того, что уже послано несколько требований, но от вас еще не получено. Запасы в полках истощились во время боя под Жестянкой, во всей бригаде имеется 1000 снарядов и патронов 50 000. Противник готовится к решительному наступлению, для чего получил на подкрепление 4000 снарядов. Посему требование с изложением вы обязаны исполнить. За неисполнение сего требования объявляю вас перед всем революционным войском, как не идущих в контакте с нами, о чем доложу Центральному Исполнительному Комитету»[102]102
Цит. по: Красный архив. 1939. № 6(97). С. 158.
[Закрыть].
Боевые действия на участке Николаевской дивизии характеризовались большим ожесточением, стремлением казаков не допустить дальнейшего продвижения красных частей. Казаки совершали налеты на тылы частей дивизии, рвали телефонную связь, перехватывали транспорты с продовольствием. В одной из оперативных сводок штаба 4-й армии от 3 октября отмечалось, что на участке Николаевской дивизии противник значительными силами перешел в наступление со стороны хутора Растяпино и пытался обойти с восточной стороны село Жестянка, но был остановлен нашим огнем.
Как видно из документов, Николаевской дивизии приходилось трудно, но она как могла обеспечивала действия главных сил 4-й армии. Больше от нее в тот момент и не требовалось. Но это впоследствии не смущало некоторых исследователей и участников Гражданской войны, которые не стеснялись преувеличивать роль дивизии в Сызрань-Самарской операции. Например, И.С. Кутяков писал: «Его (Чапаева. – Авт.) энергичные действия вынудили белое командование бросить на Николаевскую дивизию едва ли не всю белоказачью армию. Начались затяжные кровопролитные бои. Дивизия Чапаева все время находилась в окружении огромных конных масс казаков».
Если бы вся «белоказачья», то есть Уральская, армия была задействована против Николаевской дивизии, то ее дни были бы сочтены.
Телеграмма В.И. Чапаева о невозможности выполнить приказ командующего 4-й армии от 30 сентября не произвела эффекта. Т.С. Хвесин потребовал от него выполнить поставленную задачу. «На основании приказа штаба 4 армии от 30 сентября сего года за № 422 приказываю выступить из занимаемых вами пунктов на хут. Сулакский, он же Растяпино, который взять с боем, – пишет Василий Иванович 4 октября в своем приказе, направленном командирам Пензенского и Балашовского полков. – Одновременно в 12 часов Пензенскому полку одним батальоном при двух орудиях выступить на один час раньше для обхода с северной стороны, чтобы отрезать путь противнику при отступлении. Бронированному автомобилю войти в подчинение Пензенскому полку. Бой вести под руководством бригадного командира т. Потапова. При занятии Сулакского (Растяпино) хутора далеко преследовать противника не приказываю» [103]103
Цит. по: Красный архив. 1939. № 6(97). С. 159.
[Закрыть].
На следующий день Чапаев сообщает в штаб 4-й армии, что в соответствии с приказом № 422 начал наступление на хутор Сулакский (Растяпино). При этом изменил указанное штабом 4-й армии направление ввиду того, что противник сосредоточился на упомянутом хуторе и чтобы не допустить его обхода в тыл дивизии с юго-восточной стороны. По выполнении поставленной задачи части дивизии продвинулись к хутору Сулакский (Растяпино).
К вечеру 5 октября Гарибальдийский полк Николаевской дивизии вышел на подступы к деревне Кузебаева. Пензенский полк после упорного пятичасового боя занял хутора Сулакский (Растяпино), Маслова, Каменский. «При первом ударе с помощью бронированного автомобиля отбито 3 орудия, – докладывал Василий Иванович в штаб армии, – но подбит наш броневик, и противник перешел в контратаку и обратно взял свои орудия и наш бронированный автомобиль. Мы снова перешли в контратаку, броневик взяли обратно, а также 3 передка от орудий и 2 пулемета, а орудия противник бросил в речку и сам бежал в панике, после чего нами было захвачено 5 возов снарядов, 32 пленных, из них 2 офицера, побито противника около 200 человек. В бою участвовали все командиры вместе с рядовыми. Шли в цепи начальник штаба и начальник дивизии Чапаев, хотя с одной рукой. Наши потери: 3 убитых, один из них ротный командир 2 роты, и 9 раненых, убито 15 лошадей»[104]104
Цит. по: Красный архив. 1939. № 6(97). С. 159.
[Закрыть].
Одновременно Чапаев снова требует от командующего 4-й армией решить вопрос о снабжении частей дивизии.
«Тов. Хвесин, я буду жаловаться на вас Центральному Исполнительному Комитету: уже прошло… (далее текст поврежден. – Авт.) месяца, как вы шлете 7 машин, и до сего времени у меня одна машина и то негодная. Вы приказ мне даете и требуете его выполнить, но пешком по всему фронту я ходить не могу, верхом мне ездить невозможно. Как вам известно, у меня вышиблена рука и порваны жилы, управлять лошадью не могу, а полки стоят очень далеко и во время действий мне необходимо как командиру быть при них. Поэтому прошу выслать мне для дивизии и для дела революции один мотоциклет с коляской, 2 легковых автомобиля, 4 грузовика для подвозки снабжения. За невысылку таковых я обязан сложить с себя обязанности, не считаясь ни с какими приказами, о чем довожу до сведения»[105]105
Цит. по: Легендарный начдив. Сб. документов. С. 82.
[Закрыть].
На документе резолюция врид начальника штаба 4-й армии С.А. Меженинова: «Начинарму – справку, сколько и когда отправлено автомобилей в отряд Чапаева. 6 октября. Меженинов». В справке, составленной 6 октября начальником инженеров 4-й армии, отмечалось, что 27 сентября со станции Рукополь было отдано распоряжение об отправке в Николаевскую дивизию трех легковых и четырех грузовых автомобилей.
В.И. Чапаев, недовольный тем, что штаб 4-й армии медленно решал вопрос о снабжении дивизии, телеграфирует 8 октября председателю Реввоенсовета Республики Л.Д. Троцкому:
«Доношу до вашего сведения: я выбился из сил, мне командарм 4-й не дает развития на фронте, без чего я жить не могу. Желаю воевать или отстать. Вы назначили меня начальником дивизии, но вместо дивизии дали растрепанную бригаду, в которой всего 1000 штыков. Самостоятельным полком можно назвать только один. Хотел пополнить и сделать полные полки и поспешить взять г. Уральск, в чем моя задача, но пополнений мне не дают. Ко мне со всех сторон идут добровольцы, которые хотят умереть со мной вместе за Советскую власть и очистить страну от бандитов. Но винтовок мне не дают, шинелей нет, люди раздеты. В ряды много вступило башкир и татар, которые с песнями уходят из своих деревень и аулов и хотят дружно ударить на казацкие и кулацкие банды под руководством моим, чтобы больше нога бандитов не вступала не только в Николаевский уезд, но и не было чтобы и в Сибири.
В настоящий момент стою на казацкой границе. Имею 600 человек невооруженных, которые с палками стоят в рядах вверенной мне дивизии. До сего времени нет еще ни одного автомобиля. Пулеметов во вновь сформированном полку всего один, в Балашовском полку – 9. Словом, во всем мне задержка – хлеб, снаряды подвозить не на чем. Казаки в Уральске имеют бронированный автомобиль, который курсирует на моем участке. У меня такового не имеется, в чем прошу вашего содействия дать мне возможность исполнить обещанное мною вам слово, во что бы то ни стало в скором будущем взять Уральск, для чего требуется техническое вооружение»[106]106
Цит. по: Красный архив. 1939. № 6(97). С. 161.
[Закрыть].
Одновременно Чапаев направил соответствующий рапорт главкому И.И. Вацетису:
«Довожу до вашего сведения, что 2 Николаевская дивизия 4 армии находится от линии железной дороги в 130 верстах, куда вся доставка снарядов и патронов очень затруднительна. Обоза своего нет, и я неоднократно обращался с просьбой к командующему 4 армией о снабжении 2 дивизии автомобилями, что и было приказано лично председателем РВСР дать мне 7 автомобилей, из них 3 легких, 4 грузовика полуторатонных, но до сего времени я имею только один грузовой автомобиль и тот изломанный. На моем участке телеграфной и телефонной сети нет, поэтому не представляется возможным своевременно доносить о положении дел на фронте, для чего необходимо хотя бы два мотоциклета. Во время боя мне приходится от фланга на фланг для лучшего управления боем ездить в тарантасе на лошадях, по чему противник бьет беспощадно артиллерийским огнем. Верхом мне ездить нельзя, ввиду вышиба моей правой руки, которую ношу на повязке, я просил у командарма 4 один мотоциклет с коляской, но тоже не получил, в чем и прошу вашего содействия для всеобщего успеха на фронте»[107]107
Цит. по: Красный архив. 1939. № 6(97). С. 160.
[Закрыть].
Тяжелое положение со снабжением было характерно не только для дивизии Чапаева, но и для других частей и соединений Красной Армии. Вот что главком Вацетис 5 октября 1918 г. докладывал Л.Д. Троцкому:
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.