Текст книги "Летопись далёкой войны. Рассказы для детей о Русско-японской войне"

Бесполезное кровопускание

В октябре 1904 года адмирал Алексеев был отозван в Санкт-Петербург. Главнокомандующим всеми российскими сухопутными силами на Дальнем Востоке стал Куропаткин. Как он получил такой высокий пост после поражений под Ляояном и на реке Шахэ, история пока умалчивает. Тем не менее, отныне генерал мог осуществлять все свои планы без затруднений и без чужого вмешательства.

Началась подготовка к зимней кампании. В русской армии провели реорганизацию. Восточный и Западный отряды были упразднены. В Маньчжурской группировке стало три армии. На левом фланге, в горах, располагалась Первая армия под командованием генерала Линевича. На правом стояла Вторая армия генерала Гриппенберга, в центре боевых порядков находилась Третья армия генерала Каульбарса. Общее число бойцов превышало 300 тысяч, имелось более 1000 орудий. Силы неприятеля были гораздо скромнее. У него насчитывалось не более 200 тысяч солдат при 666 орудиях. Противоборствующие войска стояли в 60 верстах к юго-западу от Мукдена.

Генерал Гриппенберг

После падения Порт-Артура во всех русских армиях срочно стали разрабатывать планы наступательной операции. Разбить японцев было необходимо до прибытия к ним подкрепления – армии генерала Ноги, освободившейся после сдачи крепости. В то время активных боевых действий зимой не вели, и предполагалось, что наше наступление для японцев будет полной неожиданностью.

За основу была взята разработка Оскара Казимировича Гриппенберга. Этот боевой генерал, участник Крымской и Балканской войн, Туркестанских походов, прибыл к войскам в конце ноября. Основной целью удара он выбрал селение Сандепу, расположенное на правом берегу реки Хуньхе. Его взятие позволяло создать угрозу всему левому флангу японцев. В конце декабря план был представлен командующему. Куропаткин его утвердил, внеся, конечно, свои коррективы.

Концепция же всей операции получилась сложной и во многом даже противоречивой. По мнению историков, это и предопределило её провал. Одновременное наступление всех трёх армий даже не предполагалось. Гриппенберг наносил удар по левому флангу неприятеля. Части Третьей армии должны были начинать движение вперёд только при успехе Второй. Ну а Первая армия Линевича могла атаковать только при удаче своих соседей. Как все это могло быть реализовано на деле, притом что войска располагались по фронту на протяжении почти 90 километров, а связь между ними осуществлялась только курьерами, сегодня понять просто невозможно. И самое главное: противника предполагалось не разгромить, а только оттеснить за речку Тайцзыхэ.

На острие удара шёл 1-й Сибирский корпус генерала Штакельберга. Это было самое боеспособное и обстрелянное соединение русской армии. Его бойцы бились под Вафаньгоу, сражались под Ляояном и на реке Шахэ. 12 января в жестокий мороз и сильную метель яростной атакой сибиряки выбили японцев из селения Хейгоутай – главного опорного пункта армии Оку. Следующим этапом операции было взятие Сандепу. Наша артиллерия обстреливала его почти целый день. Вечером стрелки ворвались в селение. Об успешном завершении операции доложили командующему. Тот сразу же отправил победную реляцию в Петербург. Однако вскоре выяснилось, что русские войска штурмовали не Сандепу, а расположенную неподалеку деревеньку Баотайцзы. На главную цель наступления не упал ни один снаряд.

Оренбургские казаки

На следующее утро полки пошли в лобовую атаку. Однако, воспользовавшись передышкой, японцы уже подтянули сюда дивизию из резерва и превратили селение в настоящую крепость. Промёрзшая глина китайских фанз служила им надёжным укрытием. Снарядов же у наших орудий практически не осталось. Штурм захлебнулся. Вскоре стрелки Штакельберга уже отражали бешеные контратаки неприятеля. Сибиряки не только их отбили, но и взяли деревушку Сумапу, тем самым ещё больше вклинившись в расположение японцев. Однако на этом успехи русских войск и закончились. Части других армий в наступление так и не перешли.

Японские солдаты при Сандепу

Куропаткин признал действия 2-й армии «слишком рискованными» и запретил Гриппенбергу ставить боевые задачи подразделениям без его одобрения. Наступление он уже считал бесперспективным. Командира 1-го Сибирского корпуса генерала Штакельберга за «несанкционированное» взятие Сумапу и вовсе отстранили от командования с весьма странной формулировкой: «непопулярность среди войск». Русские армии получили приказ перейти к обороне. Начался новый период ожидания «благоприятной обстановки».

Солдаты 55-го Подольского полка под Сандепу

Напряжённые бои под Сандепу длились четыре дня. За это время наши войска потеряли ранеными, убитыми и обмороженными почти 12 тысяч солдат и 358 офицеров. Потери японцев достигли 9 тысяч.

Неудача привела к конфликту между Гриппенбергом и Куропаткиным. Генерал написал императору письмо, в котором обвинил командующего в провале наступления и заявил, что «ввиду полного лишения самостоятельности и инициативы, пользы делу принести не может» и поэтому подаёт в отставку.

Сражение при Сандепу, которое многие тогда называли «бесполезным кровопусканием», стало прелюдией к Мукденской катастрофе.

«Раньше говорили, что японцы – природные моряки, что мы их будем бить на суше; потом стали говорить, что японцы привыкли к горам, что мы их будем бить на равнине. Теперь говорили, что японцы привыкли к лету и мы будем их бить зимою. И все старались верить в зиму».

В. Вересаев. «Записки врача. На японской войне»

Мукденская катастрофа

Сердцем Маньчжурии и крупным военно-административным центром считался город Мукден. Это была база всей русской армии, здесь же находилась резиденция наместника императора на Дальнем Востоке. С весны 1904 года под городом началось возведение оборонительных позиций. Их подготовили четыре. Все они состояли из фортов и иных полевых укреплений, имели искусственные препятствия в виде рядов колючей проволоки, волчьих ям, засек, фугасов. Деревеньки, расположенные неподалеку, были превращены в укреплённые пункты.

Артиллерия под Мукденом

В феврале 1905 года и русские, и японские войска в очередной раз готовились к решительным действиям. Русский план вновь предполагал лобовую атаку на Сандепу, японцы же планировали фланговые охваты Маньчжурской армии с выходом в наш тыл. Их целью было перерезать железную дорогу и затем уничтожить разрозненные русские части поодиночке. Не имея общего превосходства в численности войск, японское командование обеспечило перевес своих сил именно на флангах. Кроме того, неприятель создал возможность быстрой переброски туда резервных соединений.

Куропаткин намеревался начать наступление 25 февраля, однако враг его опередил. В ночь на 6 февраля японцы атаковали и оттеснили наш авангард на левом фланге. Утром 10 февраля под прикрытием снежного бурана две японские дивизии из армии генерала Кавамуры начали штурм русских позиций на Берсенёвской сопке, которая господствовала над окружающей местностью. Её защищали всего семь батальонов пехоты. Несмотря на такое неравенство сил, наши солдаты продержались два дня. Исчерпав все возможности обороны, под подавляющим огнём вражеской артиллерии они были вынуждены начать отход.

Этот небольшой успех ускорил начало наступления армии генерала Куроки, которая ударила по войскам генерала Линевича. Однако наши части отразили все атаки и остались на своих позициях. Видя такой накал боёв, русское командование решило, что именно на левом фланге неприятель наносит свой главный удар. Крайне неосмотрительно Куропаткин направил сюда почти все резервы, намереваясь отразить вражеское наступление, а затем нанести мощный ответный контрудар.

Именно так ситуация и должна была развиваться по замыслу японцев. 14 февраля закалённая в боях под Порт-Артуром 3-я армия генерала Ноги мощной атакой прорвала правый фланг русских, где располагалась армия генерала Каульбарса, ослабленная переброской на левый фланг 1-го Сибирского корпуса. Практически не встречая сопротивления, неприятель устремился на север, к Мукдену. Фланговый манёвр армии Ноги сочетался с отвлекающими действиями других армий.

Перестрелка

Прямую угрозу правому флангу в штабе Куропаткина осознали только 16 февраля. Командующий приказал Линевичу вернуть направленные ему резервы, но было поздно. Неприятельские армии уже вели активные действия по всему фронту, сковывая силы русских.

Отражение русской атаки

А армия генерала Ноги уже приближалась к железной дороге севернее Мукдена. Совершенно неожиданно японцы встретили здесь ожесточённое сопротивление сводного отряда генерала Топорнина. Особенно яростный бой разыгрался у селения Салинпу. Вражеское наступление резко затормозилось. Оставив против русских небольшой заслон, японский генерал начал ещё один обходной манёвр.

Отступление русской армии от Мукдена

В то время все усилия Куропаткина были направлены на то, чтобы выбить японцев из небольшого селения Юхуантунь. Атака следовала за атакой. Защищая деревушку, полегла, но не отступила целая японская бригада (почти 4 тысячи человек). Велики были потери и у русских.

22 февраля положение наших армий ухудшилось ещё больше. Лишённый резервов, главнокомандующий не смог организовать стойкое сопротивление наступающему врагу. Был отдан приказ на отход. Но если армия Линевича на левом фланге отступала, практически не тревожимая неприятелем, то армии на правом фланге и в центре едва не оказались в котле. Их движение на север проходило в тяжёлых условиях, по неширокому коридору под огнём вражеской артиллерии. Несмотря на потери, большинство частей отходили в полном порядке.

Русские орудия, захваченные под Мукденом

Длившееся три недели сражение обошлось русской армии почти в 90 тысяч убитых, раненых и пропавших без вести. Японцы потеряли около 80 тысяч. И хотя ни одна из сторон не добилась в битве решительного успеха, захват Мукдена позволил японцам на весь мир трубить о своей победе.

Русская армия заняла позиции в 17 5 километрах от оставленного города. Она быстро получила пополнение людьми и военной техникой и стала в очередной раз готовиться к наступлению. Однако оно так и не состоялось.

«Крушение таких размеров, как наше, не может быть делом рук одного человека. Оно, так же как и победа, есть результат долголетней и усердной подготовки».

Адмирал князь А. Л. Ливен, председатель комиссии по описанию Русско-японской войны. 1908 г.

Гибель эскадры

К апрелю 1904 года в Петербурге наконец-то поняли, что для завоевания господства на море русский флот в Тихом океане нуждается в усилении. Было решено направить на Дальний Восток ещё одно соединение кораблей, которое получило название 2-й Тихоокеанской эскадры. Командовать ею назначили адмирала Зиновия Петровича Рожественского.

Формировалась эскадра в Ревеле и Кронштадте. В её состав вошли корабли Балтийского флота, а также четыре новейших броненосца типа «Бородино», которые ещё только проходили ходовые испытания. Окончательная их готовность планировалась к сентябрю. Но вышла эскадра в море в начале октября. Ей предстояло совершить небывалый переход через три океана. На пути следования протяжённостью почти 18 тысяч миль не имелось ни одной нашей базы. Поэтому боевые корабли сопровождали транспорты с углём, пресной водой и продовольствием, а также плавучая мастерская, оборудованная для ремонта машин и механизмов.

Достигнув Танжера, крейсера и миноносцы, имевшие невысокую осадку, отправились в Средиземное море, чтобы пройти в Индийский океан Суэцким каналом. Броненосцам же предстояло обогнуть африканский континент. За несколько дней до наступления нового 1905 года наши корабли встретились у острова Мадагаскар. После длительного перехода многим из них требовался серьёзный ремонт.

Адмирал Рожественский

Накануне встречи Рожественский получил известие о падении Порт-Артура, в гавани которого были затоплены корабли 1-й Тихоокеанской эскадры. Усиливать теперь стало попросту нечего. После длительной переписки Морское министерство предписало эскадре следовать во Владивосток и не просто прорваться туда, но и «завладеть» Японским морем. О том, что этот порт имел весьма слабую для такого количества судов инфраструктуру, в Петербурге даже и не подумали. А без хороших баз завоевание господства на море задача весьма непростая.

На Балтике спешно сформировали 3-ю Тихоокеанскую эскадру под командованием адмирала Небогатова и отправили вслед за Второй. Через два с половиной месяца она нагнала корабли Рожественского у берегов Индокитая. Так к ним добавились три броненосца береговой обороны, крейсер и несколько вспомогательных судов.

Во Владивосток можно было проследовать тремя путями, но, опасаясь нехватки топлива, Рожественский выбрал самый короткий – через Корейский пролив. 10 мая на русской эскадре последний раз приняли уголь, и четыре дня спустя она подошла к острову Цусима.

Если наш адмирал вёл свои корабли практически вслепую, то японское командование благодаря своей разведке знало о нашей эскадре буквально всё. После боя в Жёлтом море все неприятельские суда были отремонтированы и готовы к новым сражениям. Хорошо организована была дозорная служба. Адмирал Того изучил тактику русских и сделал для себя правильные выводы. И если целью Рожественского был прорыв, то японцы намеревались уничтожить весь вражеский флот.

Навстречу врагу

На сближение с эскадрой уже спешили японские крейсера. Их отогнал огонь броненосцев, однако вскоре показались главные силы неприятеля. В 13 часов 49 минут броненосец «Князь Суворов» произвёл первый пристрелочный выстрел по японскому флагману «Микаса». За ним открыли огонь и другие корабли. Враг ответил через две минуты. Сражение началось. Его первая фаза продлилась чуть более часа. Приказ адмирала Рожественского «Бить по головному» был трудновыполнимым. Наши корабли ещё даже не успели развернуться в боевой порядок, а комендоры были вынуждены вести огонь против солнца, что сказалось на точности стрельбы. При этом едва ли не половина русских судов оказалась вообще вне боя. Дальность стрельбы их орудий не позволяла обстреливать «Микасу».

Японские броненосцы быстро продвигались вперёд, охватывая головные корабли русской эскадры. Неприятель вовсю пользовался своим преимуществом в скорости. Сказалось и огневое превосходство, а также меткость японских артиллеристов. Огромную роль сыграла и тактика боя. Уклоняясь от огня русских орудий, корабли Того маневрировали, наши же шли за флагманом предписанным курсом.

Уже с первых минут боя тяжелые повреждения получил броненосец «Ослябя». Сделав всего три выстрела, замолчала его носовая орудийная башня. От попадания крупнокалиберных снарядов в районе ватерлинии образовалась большая пробоина. В неё хлынула вода. С сильным пожаром в надстройках и с креном на левый борт корабль вышел из боя. Вскоре он перевернулся и затонул.

Попадание в броненосец

На 43-й минуте боя, получив более 30 попаданий, перестал слушаться руля броненосец «Князь Суворов». Был ранен адмирал Рожественский. К тому времени дистанция стрельбы уже составляла всего 13–15 кабельтовых. Попадания участились. Русский флагман медленно превращался в груду искорёженного металла. Корабль продержался на плаву до вечера и полностью исчерпал все возможности к сопротивлению. В сумерках он был атакован эсминцами противника, получил попадания трёх торпед и скрылся под водой. Судьбу героического судна разделил и весь его экипаж.

Последующие фазы боя больше всего напоминали расстрел русских кораблей. Противники сходились и расходились, временами теряя друг друга из видимости. После ранения Рожественского наша эскадра сражалась фактически без командующего. Эсминец «Буйный» снял с флагмана раненого адмирала и оставшихся в живых офицеров его штаба, но боем они уже не управляли. На некоторое время флагманами стали броненосцы «Александр III», а затем «Бородино», но к вечеру погибли и они.

Броненосец «Орёл» после Цусимского боя

Почти три часа находился под вражеским огнём эскадренный броненосец «Орёл». На корабле просто не было живого места, тем не менее он остался на плаву и был взят в плен. Обследовавшие судно японцы обнаружили следы от разрывов 76 снарядов различных калибров, в том числе пяти 12-дюймовых.

Конечно, урон получили и японские корабли. Русские снаряды поразили крейсер «Ниссин» и броненосец «Фудзи», был серьезно повреждён броненосный крейсер «Асама», множество попаданий зафиксировано на флагмане адмирала Того броненосце «Микаса», однако все они остались в строю.

К вечеру бой стал затихать. Вступившему в командование адмиралу Небогатову удалось собрать остатки эскадры. Приказ был прежний: «Идти во Владивосток». Ночью корабли подверглись многочисленным атакам вражеских миноносцев. В основном те добивали уже повреждённые суда. Так, со всем экипажем погиб броненосец «Наварин», а получившие попадания торпед «Сисой Великий», «Владимир Мономах» и «Адмирал Нахимов» экипажи затопили сами.

«Микаса» в море

Утром следующего дня уцелевшие корабли вновь нагнала японская эскадра. После первых выстрелов неприятельских орудий на флагманском корабле Небогатова взвился сигнал о сдаче. Адмирал решил, что дальнейшее сопротивление не имеет смысла.

Однако далеко не все моряки так считали. Продолжали идти на прорыв и сражаться многие наши миноносцы и крейсера. Но полученные повреждения и невысокая скорость трагически отразились на судьбе большинства из них. Так, погибли, но не спустили Андреевского флага броненосец «Адмирал Ушаков», крейсера «Светлана» и «Дмитрий Донской». К Владивостоку пробилось всего 4 корабля. Некоторые добрались до портов нейтральных государств, где были разоружены и интернированы.

Цусимская катастрофа стала национальной трагедией. Такого разгрома русский флот не знал за всю свою историю. Однако «неудачный» бой лишь немного испортил настроение «хозяину земли Русской». В дневнике императора за тот день значатся верховые прогулки, хорошая погода и дела семейные. Вот только на душе у царя было «тяжело, больно и грустно».

«Казалось, не снаряды ударялись о борт и падали на палубу, а целые мины…Они рвались от первого прикосновения к чему-либо, от малейшей задержки в их полёте. Поручень, бакштаг трубы, топорик шлюпбалки – этого было достаточно для всё разрушающего взрыва…Стальные листы борта и надстроек на верхней палубе рвались в клочья и своими обрывками выбивали людей; железные трапы свертывались в кольца; неповреждённые пушки срывались со станков…»

Из воспоминаний капитана 2 ранга В. И. Семенова, участника Цусимского сражения

Это страшное слово «Шимоза»

Пятьсот лет на полях сражений царил дымный чёрный порох – смесь серы, угля и селитры. Но в XIX веке стало очевидно – свои возможности он уже исчерпал. Учёные искали варианты его замены. В середине века был открыт нитроглицерин. Но, очень чуткий к сотрясениям и ударам, он не мог использоваться в снарядах из-за опасности для самих стреляющих. Практически одновременно изобрели и нитроклетчатку. Она получалась от воздействия на крахмал и клетчатку, входящую в состав древесины, азотной кислоты. На то, что этот порошок в сухом виде прекрасно горит, поначалу вообще не обратили внимания. Исследуя нитроклетчатку, в 1846 году в Германии получили пироксилин (стрелятельный хлопок).

Однако открыть вещество, способное взрываться, ещё не значит создать взрывчатку. Понадобились годы упорного труда и многие жертвы, чтобы эта взрывчатая вата превратилась в бездымный порох. Его применение произвело решительный переворот в военном деле. Остаётся пироксилин основным компонентом бездымного пороха и сегодня. В России такими разработками занимался выдающийся химик Дмитрий Иванович Менделеев.

В 1868 году в Англии изобрели прессованный пироксилин. Способ его изготовления напоминал производство бумаги. Ученые заметили, что во влажном состоянии это взрывчатое вещество совершенно безопасно. Пироксилин размельчали в воде, после чего формировали из него бруски или шашки. Затем воду отжимали. Это изделие уже можно было применять как бризантную взрывчатку.

Военные изобретение оценили по достоинству. Пироксилин оказался стоек в хранении, не разлагался, на его свойства не влиял мороз, он не взрывался, как динамит, от прострела пулей и без изменений свойств мог храниться десятилетиями. В последней четверти XIX века им стали снаряжать артиллерийские снаряды, торпеды, мины.

Расчёт у корабельного орудия

В 1892 году на вооружение российского флота был принят облегчённый артиллерийский снаряд, превосходящий по своим бронебойным свойствам все зарубежные образцы. Он мог поражать броню на невиданных доселе расстояниях – до пяти с половиной километров. Способствовала бронепробиваемости и конструкция запальной трубки. Предполагалось, что установленный в ней замедлитель взорвёт снаряд, когда тот пробьёт преграду, например борт корабля. В этом случае взрыв сможет нанести огромные повреждения. Русские моряки всерьёз считали, что обладают лучшим в мире оружием.

Также для снаряжения артиллерийских снарядов в конце XIX века стало широко применяться химическое вещество тринитрофенол, или пикриновая кислота. Разработками новой взрывчатки занимались во многих странах. Во Франции и России её называли мелинитом, в Англии – лиддитом, а в Японии – по фамилии разработчика Масашика Шимосе. В русском языке это стало звучать как «шимоза».

Моряки японского флота

Первые мелинитовые снаряды нередко вели себя непредсказуемо. Часто они взрывались при выстреле, вдребезги разнося орудия и убивая или калеча артиллеристов. Вскоре установили, что пикриты и пикраты (соли пикриновой кислоты) имеют повышенную чувствительность к стали, и для изоляции заряда от его металлической оболочки требуются специальные меры. Японцы эту проблему решили, оклеивая заряд вощёной бумагой, оборачивая в фольгу, а затем снова в бумагу. Позднее в тринитрофенол они стали добавлять пикрит алюминия, что делало взрывчатку ещё более устойчивой. Таким образом, они сделали ставку не на бронебойность снаряда, а на силу взрывчатого вещества в нём. И не проиграли.

Масашика Шимосе

Шимоза не пробивала, а разрывала броню кораблей, вспучивала палубы, вызывала пожары, выкашивала экипажи массой мелких осколков, извлечь которые было непросто. Вдобавок при взрыве шимозы выделялось большое количество ядовитых газов. Вдыхая их, матросы надолго становились небоеспособны. По сути, это было первое боевое отравляющее вещество.

Русские комендоры стреляли ничуть не хуже японских. Почему же повреждения неприятельских кораблей были не такими страшными? Дело в том, что пироксилин весьма капризен к влажности. Оптимальная среда для него 5–7 %, а при влажности 50 % он вообще теряет свои взрывные свойства. В тропиках же влажность воздуха весьма высока. Во время похода в целях безопасности снаряды хранили без взрывателей. Влага проникала в пироксилин через гнёзда, куда те вставлялись. В условиях многомесячного плавания добиться поддержания требуемой влажности заряда было просто невозможно.

Повреждения на броненосце «Орёл»

В результате наши снаряды пробивали броню вражеских кораблей, но взрывались далеко не всегда. Не лучшую службу сослужили и замедлители на взрывателях. Нередко снаряд пробивал оба борта навылет, так и не успев взорваться. И, конечно, фугасное действие пироксилина по сравнению с шимозой было несоизмеримо меньше. Позднее подсчитали, что по взрывному эффекту фугасные снаряды японских 152-миллиметровых орудий превышали русские в несколько раз! К тому же русские артиллеристы не видели разрывов своих снарядов, что затрудняло пристрелку, а японцы ориентировались на клубы дыма шимозы, которая исправно взрывалась даже от соприкосновения с водой.

Ремонт кормовой башни броненосца «Микаса» после боя в Жёлтом море

Однако применение шимозы для японцев было скорее вынужденным шагом, к тому же весьма рискованным. Конечно, производство такой взрывчатки было гораздо дешевле пироксилина. Но высокая чувствительность снарядов, начиненных ею, часто приводила к взрывам ещё в канале ствола орудия. Так, во время Цусимского сражения повреждения их корабли получали не только от русских снарядов, но и от своих собственных, что японцы старались скрыть. Однако точно известно, что разрывы стволов от шимозы произошли на броненосце «Сикисима» и на крейсере «Ниссин».

Больше всего не повезло флагману «Микаса». Первый раз снаряд в стволе его орудия взорвался во время боя в Жёлтом море. А во время Цусимского сражения это случилось дважды. Первый раз орудие не пострадало, поскольку взрыв произошёл уже после того, как снаряд вылетел из ствола, а во второй ствол разорвало, причём при этом временно вышло из строя и соседнее орудие этой орудийной башни.

Разорванный ствол крейсера «Ниссин»

Ну и напоследок. В конце августа между воюющими государствами был подписан Портсмутский мир. В Японии по случаю победы вовсю готовились к грандиозному морскому параду, который должен был состояться в Токийском заливе. В ночь перед парадом флагманский корабль адмирала Того эскадренный броненосец «Микаса» взорвался и затонул на рейде порта Сасебо. Потери его экипажа: 256 человек убитыми и 343 ранеными – превзошли общие потери японского флота в Цусимском сражении. По одной из версий комиссии, расследовавшей происшествие, в гибели корабля виновата всё та же шимоза.

После Русско-японской войны во многих флотах мира вообще отказались от применения мелинита. А вскоре снаряды стали снаряжать более безопасным тринитротолуолом, известным сегодня как тол или тротил.

«Большое восстание должно начаться в июне, и оппозиция предпринимает всё новые и новые усилия для приобретения оружия и взрывчатых веществ… Дата начала восстания ещё не установлена, но будет вполне безопасно направить оружие морем».

Из доклада М. Акаси в японский Генеральный штаб