Текст книги "Стратегическая Матрица: глубока ли кроличья нора? Монография"

Главная цель фирмы должна реально определять развитие фирмы, поэтому должна быть сформулирована «без прикрас», открыто и даже, если потребуют обстоятельства, прагматически цинично.

Достаточно много консультантских копий сломано о такую главную цель фирмы, как максимизация прибыли. Можно добавить обломки своего копья и глубокомысленно порассуждать о том, что «настоящий стрелок целит выше», сославшись на средневековую восточную мудрость. Но любой бизнесмен за прибылью и так подразумевает одному ему видимую цель, для достижения которой прибыль служит только средством. Не озвучивает же он ее по простой причине – эта «настоящая» цель мало вдохновит его сотрудников. Поэтому он заменяет ее набором эвфемизмов: «максимизация прибыли», «расширение доли рынка», «сокращение затрат» и т. д.

Заявленная или незаявленная – цель максимизации прибыли прозрачна для клиентов и потребителей продукции фирмы. Клиенты прекрасно понимают, что по всемогущему закону сохранения прибыль будет получена исключительно за счет средств, изъятых у них, и это их мало вдохновляет на способствование этому процессу. Идиллии не получается. От клиентов необходимо чем-то «откупиться».

Если выстраивать аргументацию на языке экономики, пытаясь доказать клиенту, что цена справедлива, что фирма несет ощутимые затраты на обеспечение качества продукции, мотивацию персонала – получится типичный «мрофнок»[2]2
  Явление в американской культуре 60-х годов, заключающееся в «зеркальном» отрицании буржуазной культуры, приводящем адептов этого отрицания с возрастом в стан ярых сторонников этой культуры. Из потомков «хиппи» получились прекрасные «яппи». «Мрофнок» – обратное прочтение слова «конформ» – Прим. Автора


[Закрыть], который никого не обманет. Можно обосновать любые затраты, но как объяснить справедливость прибыли, позволяющей бизнесмену содержать шикарный офис, парк престижных автомобилей и дорогие швейцарские часы на руке объясняющего?

С клиентом нужно разговаривать на другом языке, который должен позволить сформулировать понятный ему «противовес» прибыли. Этот противовес – «нечто», выраженное во внеэкономических категориях, – должен иметь четкий измеритель – эквивалент прибыли. И если сама прибыль является собственностью фирмы, у этого «нечто» должен быть другой собственник – клиент. Именно он должен получить это «нечто» в безраздельное владение. И именно это «нечто» должно быть эквивалентным части цены, уплаченной за него – прибыли. Таким образом, можно следующим образом определить содержание миссии:

Содержание миссии – это обещание фирмы клиенту, сформулированное на языке эмоций и по силе эмоционального воздействия равное или превосходящее видимую (вычислимую) прибыль фирмы.

Цель формулируется на языке логики и работает на ментальном уровне – уровне левого полушария. Содержание же миссии формулируется на языке образов и апеллирует к эмоциям – на уровне правого полушария[3]3
  Имеется в виду функциональная асимметрия мозга – Прим. Автора.


[Закрыть].

Неспособность различать язык логики и язык образов приводит к искреннему непониманию рядом сотрудников фирмы (а иногда – и низкоквалифицированными консультантами) назначения миссии и ее отличия от главной цели. Это непонимание сродни тому чувству, которое испытали обитатели Флатландии [5], когда у них появился представитель третьего измерения – гость из Пространства. Чувство напоминало священный ужас. В нашем случае все ограничивается простым раздражением.

Содержание миссии фирмы образует вектор или векторный базис, определяющий пространство, в котором формулируется «видение». Именно «скалярность» многих формулировок миссий выдает их сходство с главной целью и неспособность выполнить главное предназначение миссии (сравните миссии фирм под номерами 1 и 3 в таблице 1).

Например, в миссии компании NorthWindLandResourcesInc. есть вектор в будущее, заданный заботой о грядущих поколениях. В миссии же фирмы Otis Elevator отражена утилитарная функция производимых ей устройств. Именно в этом их принципиальная разница.

Грамотно сформулированная миссия фирмы уводит клиента из настоящего, отвлекает от него, заманивает в «светлое будущее», делая его осязаемым и достижимом в неконкретном по срокам, но несомненно, близком отрезке времени. Легче всего это сделать, «омертвив» само время, «заморозив» его. Для этого в сознание клиента внедряется правдоподобный имитатор реального времени – линейное время. В нем все «логично» и «справедливо», выстроено по линеечке, с четкими причинно-следственными связями, в отличие от реального времени, в котором зачастую все перепутано и нелогично. Внедрив в сознание клиента такую модель, остается сделать несложную операцию, лежащую в основе искусства престидижитации – подменить исходные посылки на нужные «творцу миссии» и далее генерировать желательные для него логические умозаключения, строго по правилам формальной логики. Уставший от несовершенства (нелогичности) реального времени, клиент с радостью погружается в простой и понятный мир, нарисованный ему «творцом миссии». Сложность этого искусственного мирка несложно © регулировать, множа сущности и шаги алгоритмов, «усыпляя бдительность» как простых умов, так и умов, «взыскующих истины».

Наибольший интерес вызывает именно количественная мера, заложенная в отличии миссии от главной цели, описанном в предыдущем параграфе. Миссия призвана уравновесить негативный эффект, вызванный осознанием клиентом того факта, что прибыль фирмы «несправедливо» изымается из его кармана. Конечно, на это можно закрыть глаза, приняв во внимание, что и сам клиент, без сомнения, закладывает прибыль в цену своей продукции и должен действовать по принципу «вор у вора шапку украл». Тем не менее, негативный оттенок остается и не способствует формированию лояльности клиентов.

«Мерой справедливости» служит себестоимость продукции. Покупатель знает, может оценить по аналогии или смутно догадывается (по силе рекламного давления и затратам на его поддержание), какую долю составляет себестоимость в цене предлагаемого ему товара. Например, посещая ресторан в обеденное время и видя практически пустой зал, можно оценить, что видимое малое количество посетителей оплачивает затраты на содержание ресторана. Остается посетить ресторан вечером и справиться у гардеробщика, насколько часто здесь проходят корпоративные мероприятия, банкеты и свадьбы. Вам станет понятно, что цены, по сравнению с себестоимостью, завышены в 2–3 раза (и это – в среднем отечественном ресторане). Цены в винной карте послужат лучшим проверочным показателем. Подобную методику легко освоит человек, даже не знакомый с основами экономики.

Итак, как мы уже говорили выше, покупателю заведомо ясно, что в цене товара заложена не только «справедливая» часть (себестоимость), но и доход предпринимателя, изымаемый из кармана покупателя. А вот тут возникает вопрос: «За что?» Разглагольствования предпринимателей о средствах, необходимых на развитие бизнеса, мало убеждают, тем более, что наглядно видно, на автомобиле какой марки ездит предприниматель, часы какой марки у него на руке и вообще, насколько дорого он одет. Если все эти признаки показывают, что доход предпринимателя выше, чем таковой у покупателя, никакая логика не убедит последнего в справедливости цены.

Именно здесь и становится понятным первое приближение «тайной миссии» миссии. Содержание миссии фирмы должна «заворожить» покупателя, отвлечь его внимание от логических рассуждений и увести в область чувств и эмоций.

Логические рассуждения замыкаются на главную цель фирмы. Именно главная цель фирмы должна убедительно повествовать об общественно полезных функциях, выполняемых фирмой, о пользе ее товаров. Область существования главной цели – «рацио» покупателя. Таким образом, главная цель «покрывает» себестоимость товара и действует в настоящем времени.

Рис. 1. Соотношение главной цели фирмы и ее миссии.

Роль же миссии фирмы – обосновать необходимость и разумность надбавки к себестоимости в глазах покупателя. Именно здесь и надо обратиться к его чувствам и эмоциям, способным заглушить голос разума – к его «эмо». Для более эффективного воздействия целесообразно подключить «туманные» образы светлого совместного будущего, позволяющие отключить покупателя от привычных ориентиров. Для этого следует использовать современные разработки в сфере манипуляции сознанием покупателя – от методик нейро-лингвистического программирования до приемов и методов деструктивных культов.

Миссия фирмы во многом подобна компьютерному вирусу, внедряющемуся в основную программу, а при удачном внедрении – и в операционную систему. Иными словами, миссия проникает в логические построения и умозаключения покупателя, подменяет их эмоциональными реакциями и постулатами, основанными на вере, и полностью овладевает его сознанием. Далее человек будет действовать по заданной миссией программе, полагая, что действует свободно и самостоятельно. Более того, он начнет «вербовать» новых обращенных со страстью неофита. Вот и найдено ключевое понятие:

Миссия фирмы – вирус!

Здесь уместно вспомнить фантастический роман Нила Стивенсона «Лавина» [6], в котором описан древнешумерский ментальный вирус «нам-шуб», передаваемый с помощью глиняных табличек. Не обладая образным языком Стивенсона, не буду тратить время читателей на описание этого вируса, – укажу только на силу и продуктивность образа, найденного фантастом, а роман заинтересовавшиеся смогут прочесть сами.

Резюме

Миссия фирмы должна переходить от человека к человеку, «заражая» все большие массы людей, подобно вирусу.

При этом она должна содержать обещание, отвлекающее потребителя от реальной себестоимости товара и убеждающее его в справедливости заявленной цены.

Притча 1.2. Клятва

Один человек, измученный бесконечными неудачами, поклялся, что если несчастья оставят его, он продаст свой дом и раздаст все деньги, которые получит за него, нищим.

Через некоторое время судьба стала милостивой к нему, и он вспомнил о своей клятве. Но ему не хотелось терять так много денег, и тогда он придумал выход из положения.

Он объявил, что продаст свой дом, но с кошкой в придачу. За дом он просил одну серебряную монету, а за кошку – десять тысяч.

Вскоре пришел покупатель и купил дом и кошку. Одну монету, полученную за дом, человек отдал беднякам, а десять тысяч, вырученные за кошку, оставил себе.

Более глубокая аналогия миссии с вирусом требует обращения к биологии.

Условно процесс вирусного инфицирования в масштабах одной клетки можно разбить на несколько взаимоперекрывающихся этапов:

• Присоединение к клеточной мембране – так называемая адсорбция. Обычно для того, чтобы вирион адсорбировался на поверхности клетки, она должна иметь в составе своей плазматической мембраны белок (часто гликопротеин) – рецептор, специфичный для данного вируса. Наличие рецептора нередко определяет круг хозяев данного вируса, а также его тканеспецифичность.

• Проникновение в клетку. На следующем этапе вирусу необходимо доставить внутрь клетки свою генетическую информацию. Некоторые вирусы привносят также собственные белки, необходимые для её реализации.

• Перепрограммирование клетки. При заражении вирусом в клетке активируются специальные механизмы противовирусной защиты. Заражённые клетки начинают синтезировать сигнальные молекулы – интер-фероны, переводящие окружающие здоровые клетки в противовирусное состояние и активирующие системы иммунитета. Повреждения, вызываемые размножением вируса в клетке, могут быть обнаружены системами внутреннего клеточного контроля, и такая клетка должна будет «покончить жизнь самоубийством» в ходе процесса, называемого апоптозом или программируемой клеточной смерти.

• От способности вируса преодолевать системы противовирусной защиты напрямую зависит его выживание. Неудивительно, что многие вирусы (например, пикорнавирусы, флавивирусы) в ходе эволюции приобрели способность подавлять синтез интерферонов, апоптозную программу и так далее. Кроме подавления противовирусной защиты, вирусы стремятся создать в клетке максимально благоприятные условия для развития своего потомства.

• Персистенция. Некоторые вирусы могут переходить в латентное состояние, слабо вмешиваясь в процессы, происходящие в клетке, и активироваться лишь при определённых условиях.

• Создание новых вирусных компонентов. Размножение вирусов в самом общем случае предусматривает три процесса – 1) транскрипция вирусного генома – то есть синтез вирусной мРНК, 2) её трансляция, то есть синтез вирусных белков и 3) репликация вирусного генома. У многих вирусов существуют системы контроля, обеспечивающие оптимальное расходование биоматериалов клетки-хозяина. Например, когда вирусной мРНК накоплено достаточно, транскрипция вирусного генома подавляется, а репликация напротив – активируется.

• Созревание вирионов и выход из клетки. В конце концов, ново-синтезированные геномные РНК или ДНК одеваются соответсвующими белками и выходят из клетки. Следует сказать, что активно размножающийся вирус не всегда убивает клетку-хозяина – клетка может продолжать жить и продуцировать вирус.

В переложении на язык нашей ситуации мы имеем в исходном состоянии фирму, живущую по своим законам и производящей продукт, предназначенный для потребления потребителем.

Потребитель при этом живет своей жизнью, опираясь на собственную модель окружающего его мира и свою собственную систему ценностей.

Фирма заинтересована, чтобы ее продукт «вписался» в эту модель и систему ценностей таким образом, чтобы потребитель заплатил за него именно ту цену, которую определила фирма, исходя из своих целей.

Практически невозможно, чтобы такое совпадение произошло. Что же остается фирме? Ждать и надеяться? Производить то, что нужно потребителю и по той цене, которая его устраивает? Это – долгий, практически бесконечный процесс, на который ни у одной фирмы нет времени.

Другой путь, основанный на идее ментального вируса, предполагает следующую схему, подобную изложенной выше:

• Изучение модели окружающего мира потребителя и системы его жизненных ценностей.

• Формулирование главной цели и дерева целей фирмы.

• Построение модели окружающего мира и системы жизненных ценностей потребителя, имитирующих действующие прототипы и обеспечивающих достижение целей фирмы (содержание миссии фирмы).

• Разработка комплекса коммуникаций, обеспечивающих быструю и неискаженную доставку содержания миссии фирмы до сознания потребителя.

• Внедрение содержания миссии фирмы в сознание потребителя и подмена им действующих прототипов.

• Внешнее воздействие на сознание потребителя, активизирующее внедренную миссию фирмы и побуждающее потребителя, во-первых, на нужные фирме действия и, во-вторых, на убеждение других потребителей копировать его поведение через приятие внедренной миссии фирмы.

Заметим, что аналогия с вирусом продуктивна и в сфере распространения религиозного послания. Проследим аналогию на примере компьютерного вируса. Для этого используем его характеристику из статьи из Википедии:

Компьютерный вирус – разновидность компьютерной программы, отличительной особенностью которой является способность к размножению (саморепликация). В дополнение к этому он может повреждать или полностью уничтожать данные, подконтрольные пользователю, от имени которого была запущена заражённая программа – Википедия.

Так саморепликация и лежит в основе распространения идеи христианства, то есть, миссии церкви.

Вирусы распространялись, внедряя себя в исполняемый код других программ или же заменяя собой другие программы – Википедия.

Перевести человека из одной религии в другую легче, чем привлечь неверующего. Даже если он верит в духов и поклоняется идолам – лучше для христианства, чем если он не верит ни во что.

Иными словами, вирусный механизм довольно эффективен в природе, религии и должен хорошо проявить себя в бизнесе.

Резюме

Кроме принятия общей идеи, заключающейся в том, что миссия фирмы – это вирус, необходимо тщательно спланировать механизм ее реализации и распространения, основываясь на глубоком знании механизма действия и распространения биологического вируса.

Притча 1.3. Джалалиддин Руми

Джалалиддин Руми является одним из столпов суфизма. Многие люди приходили к нему за советом и мудрым словом. Однажды к нему пришла соседская женщина с мальчиком и сказала:

– Я уже испробовала все способы, но ребёнок не слушается меня. Он ест слишком много сахара. Пожалуйста, скажите Вы ему, что это нехорошо. Он послушается, потому что он Вас очень уважает.

Руми посмотрел на ребенка, на доверие в его глазах, и сказал:

– Приходите через три недели.

Женщина была в полном недоумении. Это же такая простая вещь! Непонятно… Люди приходили из далёких стран, и Руми помогал им решать большие проблемы сразу… Но она послушно пришла через три недели. Руми вновь посмотрел на ребёнка и сказал:

– Приходите ещё через три недели.

Тут женщина не выдержала, и осмелилась спросить, в чём дело. Но Руми лишь повторил сказанное.

Когда они пришли в третий раз, Руми сказал мальчику:

– Сынок, послушай мой совет, не ешь много сахара, это вредно для здоровья.

– Раз Вы мне советуете, я больше не буду этого делать, – ответил мальчик.

После этого мать попросила ребёнка подождать её на улице. Когда он вышел, она спросила Руми, почему он не сделал этого в первый же раз, ведь это так просто? Джалалиддин признался ей, что сам любил есть сахар, и, прежде чем давать такой совет, ему пришлось самому избавляться от этой слабости. Сначала он решил, что трёх недель будет достаточно, но ошибся…

С «вИдением» вообще отдельная история. Прежде всего, это понятие неразрывно связано с одной из доминирующих систем репрезентации, описанных апологетами нейролингвистического программирования. – так называемой «визуальной системой репрезентации». Эта система предполагает, что подавляющую часть информации от внешнего мира человек воспринимает через глаза. При этом «смотреть» – не значит «видеть». Под видением понимается информация увиденная и преобразованная (переосмысленная) для дальнейшего использования.

В первую очередь, из этого следует, что дар видения дан не всем – по непроверенным данным, на которые часто ссылаются специалисты по нейролингвистическому программированию (НЛП), доля «визуалов» (людей с преобладающей визуальной системой репрезентации) составляет около 40 % населения. И потому консультанту, разрабатывающему «видение ситуации» с группой руководителей фирм, нелишне было бы поинтересоваться, а являются ли эти руководители визуалами – и не с этим ли часто связаны неудачи реализации стратегий, разработанных по привычной цепочке: «стратегическое видение» – «миссия фирмы» – «стратегия фирмы»?

Немалую роль при этом играют национальные особенности восприятия, связанные с языком. Так, американская культура изначально визуальна, в отличие от русской, преимущественно ориентированной на аудиальное восприятие. Поэтому мало просто хорошо перевести американскую книгу по менеджменту или маркетингу – необходимо адкватно переложить ее с одной системы восприятия на другую, чем обычно переводчики научной и учебной литературы не занимаются.

Однако, о трудностях перевода – в другой раз, а сейчас – о видении.

В физике есть термин – пространственно-временной континуум. Именно так себе представляет современная физика среду, данную нам в ощущениях. Пространство и время рассматриваются вместе, хотя их различие, на первый взгляд, очевидно. Любой бизнес-процесс имеет временной срез (план-график) и он же отдельно рассматривается в пространстве (ресурсная и логистическая составляющие). Смешение пространственных и временных характеристик неизбежно – оно заложено в структуре языка.

Например, филологи пришли к выводу, что «зрение и зрительные образы чрезвычайно важны в европейской культуре, именно они признаются коренными интуициями европейского человека, а визуальное мышление с его гегемонией зрения и зрительной метафорой анализируется наряду и в связи с вербальным мышлением» [7, с. 55].

Далее они делают вывод, что «метафоры в области знания связаны с интеллектуальными действиями человека и образуют метафоры понимания на основе модели зрения» [8]. И еще один важный для нас вывод о том, что «понимание также генетически связано с предикатом «видеть» через значение «видеть внутренним зрением». Интересно, что сам процесс понимания в русском и английском языках при этом приравнивается схеме зрения» [9].

Здесь уместно перейти к рассмотрению оригинальной концепции А.Я.Бродецкого [10], согласно которой психологическое пространство человека трехмерно и описывается тремя измерениями: вертикалью, горизонталью и сагитталью (рис. 2).

Вертикаль формируется у ребенка первой и символизирует отношения подчинения – «начальник – подчиненный».

Сагитталь формируется второй и символизирует целеустремленность, отношения принадлежности.

Выстраивание горизонтали – завершающий период формирования психологического пространства. Самое главное, что отличает горизонталь от вертикали и сагиттали – это то, что она не является вектором движения. Потому что мы можем подняться и опуститься, пойти вперед или попятиться, но идти боком противоестественно.

Сагиттальной целеустремленности предшествует горизонтальное аналитическое сравнение. В основе самых простых коллективных действий лежит горизонтальная симметричность – пространственная форма общения в шеренге (облава на охоте, рыбная ловля сетью, коллективная работа на земле: сев, сбор урожая, сенокос и т. д.).

В познавательной деятельности горизонталь обеспечивает операцию сравнения, сопоставления иерархически равных объектов при равной их целевой значимости. За правым и левым закрепляются значение активного и пассивного.

Выше мы говорили о разных системах восприятия у американцев и русских. Не менее интересно попробовать разобраться с причиной разного видения мира и, как следствие, наличия столь разных типов мышления у китайцев и европейцев.

Рис. 2. Трехмерность психологического пространства человека по А.Я.Бродецкому.

Поиск корней специфического китайского типа мышления на пути анализа мыслительных схем китайских ученых и философов, по нашему мнению, обречен на неудачу вследствие следствия из теоремы Гёделя, потому обратимся непосредственно к анатомическим различиям именно в механизме видения, то есть к различиям в строении глаз и век.

Рискнем высказать гипотезу, лежащую на поверхности и потому кажущуюся на первый взгляд тривиальной.

Одна из причин отличия видения мира европейцами (рис. 3) и китайцами (рис. 4) заключается в различии строения век, ограничивающих поле зрения (угловое пространство, видимое глазом при фиксированном взгляде и неподвижной голове). Когда европеец прищуривается, внешне слегка уподобляясь китайцу? Когда он всматривается во что-то, пытаясь получше разглядеть детали. Китайцы же «прищурены» от рождения. Они просто «обречены» постоянно всматриваться в окружающий мир, находя в нем детали, ускользающие от европейского взгляда.

Эта особенность, по-видимому, и сформировала особый, «китайский» способ мышления, в корне отличающийся от европейского.

«Китайское поле зрения» удлинено по горизонтали и сужено по вертикали.

Рассмотрим состояние, в которое впадает европеец, прищуриваясь, или «смежая веки» – полудрему. Состояние, в котором «опускаются перегородки» между разделами сознания и непосредственные впечатления смешиваются с предыдущими мыслительными конструкциями, преобразуясь в неожиданные сочетания, часть которых остается в оперативной памяти, превращаясь то в бредовые видения, то в гениальные открытия (что, зачастую, одно и то же:).

Рис. 3. Взгляд европейца.

Рис. 4. Взгляд китайцев.

Прищуривание же в активном состоянии, как правило, сопряжено с попыткой что-то вдали рассмотреть пристальнее, резче. То есть, повысить четкость видения по сагиттали, в ущерб обзору по вертикали.

Заметим, что китайцы же, опять же в силу особого строения век, в этом состоянии находятся постоянно, что, видимо, и располагает их к созерцательности.

При сужении вертикального измерения поля зрения сознание, руководствуясь компенсаторным механизмом, автоматически восстанавливает привычную «суммарную размерность» картинки за счет «включения» второго измерения – сагиттали/глубины.

В переводе на систему мышления, это должно привести к определенной потере целостности ситуационной картинки, привычной для европейца и снижению ее динамичности. То есть, можно предположить, что китайцы слабее в оперативном менеджменте, выигрывая в стратегическом.

Как уже упоминалось ранее, горизонталь статична. Она располагает к сопоставлению, оцениванию, классификации. Именно в этих качествах китайцам нет равных. Именно о них можно сказать словами инопланетян из фильма «Пятый элемент»: «Время значения не имеет». Психологическое пространство китайцев топологично, в отличие от более метрического психологического пространства европейцев. В нем выстраивается пространственная сбалансированная конструкция, которая и служит шаблоном, увязывающим программу действий в единое целое. «Растяжение» ее во времени не так важно, как соблюдение ее целостности и уравновешенности относительно некоего «центра тяжести» ситуации.

Похоже на то, что к подобному способу действий при формулировании стратегии пришел и С.Б.Переслегин, вводя категорию «неизменяемого конструкта» [11].

Кстати будет вспомнить изменение формата кино/телеэкрана во времени. Вспомните, сначала появился стандартный экран, его сменил «широкоэкранный» удлиненный формат, ему на смену пришел «широкоформатный» экран, восстановивший привычные пропорции (рис. 5), а теперь форма экранов телевизоров и компьютерных мониторов опять возвращается к широкому экрану (рис. 6).

Рис. 5. Стандартный монитор.

Рис. 6. Широкоэкранный монитор.

Это достаточно симптоматично, поскольку экраны служат посредниками при переходе мышления в виртуальное пространство и придание им китайского «широкоэкранного» поля зрения помогает ускорению этого перехода.

Поскольку китаец мыслит целостным «фазовым портретом», включающим измерения скорости и ускорения, сама моментальная фотография ситуации «здесь и сейчас» его мало волнует. Китайцы топологичны от рождения, можно сказать – генетически, в отличие от европейцев, «проклятых» обитать в метрической Флатландии. Здесь уместно будет вспомнить свидетельство Брайана Гайсина о беседе двух французских математиков из старинной математической семьи Броглио, в которой они сетуют на то, что китайцам не приходится, подобно им, преодолевать неприспособленность французского языка к формулировке современных математических проблем, поскольку китайский язык идеально к ним приспособлен изначально.

Отсюда и непонимание европейскими партнерами ситуаций, когда на вопрос – «А можно ли увеличить срок действия договора?» – китайцы серьезно отвечают – «Тысячи лет достаточно?».

Конструкция мира в видении китайцев не застывшая – она объемна и устойчива во времени. И будучи в центре этого «конструкта», китаец свободен двигаться в любом направлении, подобно Дракону Шварца – «Я тут разработал прелюбопытный удар лапой n в х-направлении».

Для европейцев-флатландцев удар Китая приходит из пустоты, место его возникновения им непонятно и проще всего объясняется пресловутым «азиатским коварством». Причем, объясняется не путем понимания причин происходящего, а путем признания бессмыссленности поиска этих причин.

При этом сами китайцы вряд ли осознают, что в бизнесе и повседневной жизни они изъясняются «стратегической прозой», как можно было бы перефразировать мольеровского мещанина.

Еще два соображения.

Первое – при сужении поля зрения по вертикали ослабляется влияние вертикального измерения, отвечающего за систему иерархии «отец – сын» или «начальник – подчиненный». Не исключено, что именно этим и была вызвана тщательная регламентация этих отношений в конфуцианской морали. Если можно так выразиться, тщательно регламентированная конфуцианская система взаимоотношений в обществе служила определенным «ментальным протезом», заменившим нехватку этого измерения в картине мира, свойственной китайскому обществу. И именно поэтому европейцам, обладающим другим полем зрения, так диковинна эта система, которую они иронично относят к «китайским церемониям».

Второе – у европейцев есть понятие «хитрый прищур». Действительно, европейцы прищуриваются, сужая поле зрения, когда смеются или лукавят/хитрят. Эти состояния человека близки по содержанию, поскольку природа комического, лежащего в основе смеха, опирается на парадоксы и ментальные уловки.

Поэтому видение надо рассматривать как умение (и навык на его основе) преобразовывать разнородную информацию в единую визуальную форму и потсроение на ее основе ментальной карты, позволяющей интеллекту собственника или топ-менеджера принимать решения и действовать в привычном ему визуальном коде.

Резюме

Видение – особая категория представления действительности в мозгу, основанная на зрительном аппарате человека. Трехмерное видение – иллюзия, поскольку зрение человека двумерно. Восприятие третьего измерения надо специально тренировать.

Притча 1.4. Человек, который помнил о смерти

Однажды один дервиш сел на корабль, чтобы отправиться в морское путешествие. Увидев его на борту корабля, другие пассажиры, как водится в таких случаях, стали один за другим подходить к нему за напутствиями. Всем им он говорил одно и то же и, казалось, просто повторял одну из тех формул, которые каждый дервиш время от времени делает объектом своего внимания. Он говорил: «Зная, что твой конец неминуем, помни о смерти».

Почти никто из путешественников не обратил особого внимания на этот совет.

Но вот корабль поплыл. Много ли, мало ли он плыл, только вскоре разыгрался свирепый шторм. Матросы, а вместе с ними и все пассажиры в панике повалились на колени и стали молиться Богу. Считая себя почти погибшими, они по очереди возносили к небесам неистовые молитвы, ожидая помощи свыше.

Все это время дервиш без всяких движений сидел в стороне и спокойно о чем-то размышлял. Всеобщая паника словно бы его не касалась.

Наконец, ветер поутих, море успокоилось, и из-за туч выглянуло ясное солнце. Придя в себя, пассажиры обратили внимание на безмятежность дервиша и вспомнили, какое спокойствие он хранил среди всеобщего ужаса. "Разве вы не осознавали во время этого шторма, что только одни доски отделяли нас от смерти?" – спросил один из них.

– О да, конечно, – ответил дервиш, – я знал, что на море всегда так, но еще на суше я часто размышлял над тем, что в обычной жизни, среди самых повседневных событий, нечто еще менее прочное отделяет нас от смерти.