Текст книги "Знак свыше. Иронические рассказы"

Классический KPI

В конце XVIII века не было ни тренингов, ни кейсов, но бизнесом тогда уже занимались вовсю. Для обучения в те времена пользовались, как ни странно, анекдотами и бизнес-притчами. Вот одна из моих любимых.

Приказчик жалуется хозяину:

– Тит Титыч, вы Ваське платите вдвое больше, чем мне, а ведь он такой же приказчик, как и я. Несправедливо.

Хозяин промолчал, а потом и говорит:

– Петруша, там мужики сено привезли. Узнай, не на продажу ли.

Петруша сбегал, узнал:

– Да, на продажу.

– А почём, не знаешь?

Петруша быстро обернулся, узнал.

– Дороговато, – говорит хозяин. – Нельзя ли подешевле?

И снова разбитной Петя ноги в руки, всё разведал. Тут хозяин подзывает приказчика Васю и просит узнать, что там за возы с сеном. Васька возвращается и рассказывает:

– Мужики полтавские, сено везут на продажу. Дороговато просят, но поторговаться – уступят. Товар неплохой, да только я выяснил, за полтавскими едут екатеринославские, у тех будет получше.

– Теперь ты понимаешь, – говорит хозяин Петру, – почему я плачу ему вдвое?

* * *

Эту притчу многие знают, хотя, возможно, кто-то услышит её впервые. Во всяком случае, за полтора века эта притча не стала менее актуальной. Но что интересно, мало кто знает её продолжение. Не исключаю, что оно написано мстительным Петром.

Как-то хозяин занемог. Зовёт Петьку:

– Петруша, родной, беги за доктором скорее! Плохо мне…

Петька убегает, быстро возвращается, за ним идут доктор, священник и несколько серьёзного вида мужиков, несущих на плечах гроб и лопаты.

– Тит Титыч, теперь-то я всё верно сделал?

Взрослая жизнь

Рассказы в рукописи

Экология любви

С Сергеем Некрасовым мы дружили все пять лет, начиная с первого курса. Он был элегантен, обаятелен, приятен в общении. Эти качества помогали ему легко знакомиться с девушками, но он быстро выдыхался. У меня, наоборот, хорошо получалось продолжение. Говоря языком шахмат, дебют был за Серёгой, а эндшпиль – за мной. Поэтому девушкам в нашем обществе было всегда весело и интересно. Под нашим напором падали даже самые неприступные крепости.

Прошло время, мы закончили вуз, и каждый пошёл своей дорогой. Серёга женился, родил сына Кирилла, купил квартиру и уехал жить в новый район Москвы. Мы перезванивались пару раз в год и регулярно ходили друг к другу на юбилеи. Кирилл вырос красивым статным юношей и учился в Энергетическом. От девушек, по слухам, у него отбоя не было. Тем удивительнее мне было услышать от Сергея в очередной свой приезд, что Кирилл со мной хочет поговорить о проблемах в личной жизни.

– А ты что же? – поинтересовался я у Сергея.

– Не мой профиль. Ты же у нас драматург, – загадочно ответил приятель.

В конце ужина Сергей пригласил меня в кабинет, где уже сидел бледный Кирилл.

– Ну, не буду вам мешать, – сказал Сергей и оставил нас наедине.

– Короче, есть девушка у нас в институте, которая мне очень нравится, – без всяких предисловий начал Кирилл.

– Симпатичная?

– Даже очень. Проблема в том, что она вся насквозь зелёная.

– Не очень хороший оттенок. Чем-то больна?

– Да не в том смысле. Она фанат всего натурального, участвует во всех акциях против загрязнения природы, изменения климата и всё такое…

– Молодец, хорошая девочка…

– Это конечно, только ведь всё хорошо в меру. А Варвара (так зовут девушку) под предлогом, что надо начинать с себя, ни на какие компромиссы не идёт. С обычными ребятами не общается. Якобы они находятся не на том уровне экологического развития.

– А ты сам пробовал?

– Я нет, но многие пытались, она всех отшила.

– И что же, у неё ни подруг, ни друзей?

– В институте нет, но она ходит в какой-то штаб зелёных. Там, наверное, есть. Я даже не знаю, с какой стороны подступиться. Не в зелёные же записываться.

– Это, может, было бы и неплохо. Только тебе не поможет. Уверен, если она так хороша, как ты описываешь, то там вокруг неё вьётся множество зелёных парней и ты станешь ещё одним. Конечно, у тебя появится небольшой шанс, но очень, очень небольшой.

– Так что же делать?

– Это сложный случай. Её завоевание потребует от тебя серьёзных затрат времени, денег и, главное, моральных усилий. Если ты к этому готов, то я попытаюсь тебе помочь.

– Не сомневайтесь, я пойду до конца.

– Начнём с того, что тебе понадобится снять абсолютно пустую однокомнатную квартиру. Только стены и пол.

– Зачем? У меня своя трёшка в Черёмушках.

– Нет, её уже не спасти. Нужна пустая. Туда ты купишь самую дешёвую и грубую мебель из сосны. Кровать, стол, стулья, шкаф.

– Холодильник, микроволновку, стиралку…

– Ни в коем случае. Девушку можно завоевать, только если ты окажешься круче неё. Никаких электроприборов. Электричество тебе нужно только для зарядки мобильника и компьютера.

– А свет?

– Свет будет, но ты его не используешь. Для освещения купишь себе свечи.

– Так они стеариновые, то есть химические…

– Купишь себе из натурального воска. Пчеловоды продают. На стенах никаких украшений, кроме портрета Греты Тунберг.

– Хорошо, понял, но как мне с ней познакомиться?

– Согласен, важный момент. Ты сказал, что в институте у неё нет друзей, значит, обедает она тоже иногда в одиночестве.

– Да, я часто это наблюдал.

– Вот и подсядь к ней, пристально посмотри на её грудь. А потом скажи что-нибудь типа: «От вас, Варвара, я этого не ожидал!» Она, естественно, спросит: «Что именно не ожидали?» А ты ей: «Мне рассказывали, что вы искренне переживаете из-за загрязнения окружающей среды, но я вижу на вашей кофточке ПЛАСТИКОВЫЕ (!!!) пуговицы, а подобный плотный пластик разлагается более ста лет».

– Но у меня на рубашке они тоже пластиковые…

– Поменяешь на деревянные. Потом обсудишь с ней пару последних экологических скандалов…

– Но я о них ничего не знаю.

– Подготовишься! В сетях их всегда бурно обсуждают. Только постарайся выработать свой взгляд на проблемы. Девушке не должно быть скучно.

– Я всё понял! В конце разговора я приглашу её в ресторан.

– Рано! Просто договорись с ней о времени обеда в этой же студенческой столовой на следующий день.

– Во время обеда опять о скандалах говорить?

– Сам решишь, не маленький. Но придёшь с перевязанной рукой…

– Зачем?!

– Скажешь, что ты волонтёр в зоопарке и тебя покусал енот во время кормления.

– Еноты не кусаются…

– Значит, хорёк. Не принципиально. Она проникнется к тебе жалостью и сочувствием. В этот момент ты и пригласишь её…

– В ресторан?

– Дался тебе этот ресторан. Пригласишь её помочь тебе со стиркой. Мол, стирать с одной рукой сложно.

– Домой?

– Нет, Кирилл, с такими мозгами тебе девушку не завоевать. Пригласишь её на Истру.

– На какую Истру?

– На реку, естественно. Бельё ты стираешь только в реке. В качестве моющего средства – песочек. Никакой химии.

– А если она не согласится?

– Кирилл, её десятки раз приглашали в рестораны, на концерты, в театры, а на стирку, можешь быть уверен, впервые. Пойдёт как миленькая.

– Ну и как я одной рукой поведу машину?

– Какую, к чёрту, машину?! Это же выхлопные газы, загрязнение атмосферы… На велосипедах туда поедете. А руку так перевяжи, чтобы пальцы наружу были. И ещё после стирки пикничок организуй, но никакого мяса.

– Так как же я поляну накрою? У меня в рюкзаке едва бельё для стирки поместится…

– Господи, беспомощное у вас поколение. Доставку закажешь. Эти службы тебе даже дыню привезут.

– Ладно-ладно, согласен…

– А вот на обратном пути уже можешь пригласить её…

– В ресторан?

– Ещё раз вякнешь про ресторан, и я откажусь тебе помогать. Домой ты её пригласишь. Чай попить с чабрецом.

– А если она не захочет пойти?

– Захочет, ещё как захочет. Уж больно положительный образ у неё о тебе складывается. Прямо герой её романа. Высокий, симпатичный и, главное, насквозь пронизан зелёной идеей. Круче, чем она сама. Уж не разводилово ли? А квартира – это уже серьёзно, по квартире видны истинные пристрастия её хозяина. Тут и весь пластик вылезет, а может быть, ещё что похуже. Так что в квартиру ей очень захочется.

– Ха! А у нас там уже всё готово. Она как глянет на мебель из сосны и на портрет Греты Тунберг, так и упадёт ко мне в объятия.

– Не забудь зажечь свечи из натурального воска и предложи ей алкогольный коктейль.

– Конечно предложу. А в чём прикол?

– В пластиковых трубочках. Уж очень все экологические активисты их ненавидят. Но мы подумаем и об этом. Как говорится, дьявол кроется в деталях. Трубочки у тебя будут из… камыша.

– Сильно!

– Если всё хорошо пойдёт, предложи Варваре вместе съездить на море.

– Да, здорово бы было…

– Она внутренне огорчится. Мол, классный парень, и вдруг такое банальное предложение. Но ты через минуту уточни, что берег моря Лаптевых усеян арктическим мусором и его надо собрать. И всё, старик, Варвара твоя.

* * *

Прошёл месяц. Я уже забыл об этом разговоре, как вдруг получаю СМС: «СПАСИБО, СПАСИБО, СПАСИБО! ПЛАН СРАБОТАЛ НА ВСЕ СТО! ЛЮБЛЮ ВАС!»

Честно говоря, было приятно его получить.

А ещё через полгода позвонил Кирилл. По голосу чувствовалось, что он чем-то расстроен.

– Понимаете, – начал он, – я сам попал в ловушку, которую мы с вами соорудили. Варвара – потрясающая девушка. Она ещё лучше, чем я думал, и я всё готов для неё сделать. Но в таких диких условиях жить невозможно. Стирать на реке, есть всякую экологическую фигню, обходиться без света и автомобиля. Нет, это выше моих сил. Только кровать из сосны и спасает. Я просто не вижу выхода из этой ситуации. Помогите!

– У тебя только один вариант – всё честно рассказать Варваре.

– А если она уйдёт?

– Это как тест. Если любит, останется. И даже будет очень… Впрочем, не хочу забегать вперёд.

* * *

А ещё через месяц мне позвонил счастливый Кирилл и пригласил на свадебный ужин. Он будет камерным, только для самых близких. Ужин планируется прямо дома у Кирилла в Черёмушках, где они сейчас и живут с Варварой.

В назначенный день я пришёл с подарком, но был остановлен грозным окриком вахтёрши или, как сейчас принято говорить, консьержа: «В какую квартиру, к кому?!» Я подошёл к окошку и назвал квартиру. Над грозной дамой в каптёрке висел портрет Греты Тунберг. Наверное, кто-то из жильцов подарил.

Эликсир правды

Женщины – особая часть человечества. Они гораздо эмоциональнее мужчин, тоньше, их жизнь должна быть наполнена переживаниями. Они постоянно беспокоятся о том, что муж их не любит, не ценит, не понимает. Они с удовольствием плачут время от времени, но, как правило, быстро успокаиваются. И главное, они верят всякой чертовщине.

Изучая нижний ящик буфета, где у нас хранилось элитное спиртное, я обнаружил в самой глубине небольшую бутылочку с рукописной этикеткой «Эликсир правды». Через несколько дней я заметил эту же бутылочку уже на кухне среди различных масел. Этикетка была отклеена, но сама бутылка не открыта.

Ну а сегодня я вернулся с фитнеса и попросил жену налить мне чашку крепкого чая. Мол, хочу согреться после занятий в зале.

Жена налила чай и начала сервировать стол для ужина. Я отхлебнул немного и почувствовал некий кисловатый привкус. Подошёл к буфету якобы взять печенье и глянул на бутылочку. Количество жидкости уменьшилось на четверть. Я во весь этот бред не верю, но если жене важно, то я решил ей подыграть. Пусть думает, что после чая я уже нахожусь под воздействием эликсира.

Жена, продолжая накрывать на стол, вдруг неожиданно спросила:

– Валера, у тебя кто-то есть? Только не ври мне!

– Есть, – как бы нехотя признался я.

– Кто она?

– Стюардесса.

– Как её зовут?

Еле сдержался, чтобы не сказать «Жанна».

– Её зовут Юля.

– Сколько ей лет?

– Двадцать пять.

– Хорошенькая?

– Тебе бы понравилась.

– Где вы с ней познакомились?

– Естественно, в самолёте. Она меня попросила надеть маску, а я попросил её снять.

– И что?

– Потом Юля сказала, что я её так попросил, что ей захотелось снять не только маску, но и всё остальное.

– Дрянь! Сука!

– Не без того.

– И часто вы с ней встречаетесь?

– Не особо. Она всё время летает.

– Где же проходят ваши свидания?

– По-разному. Иногда у неё, иногда у нас.

– И ты, сволочь, имел наглость осквернить нашу супружескую постель?

– Никогда! Обычно мы располагались на ковре в гостиной. Юля на него бросала твою норковую шубу, и было вполне комфортно. А вот в постель никогда, ни разу.

– Теперь ты мне обязан купить другую шубу.

– Зачем? Нам с Юлей и одной достаточно.

– Я тебя сейчас убью!

– Согласен, есть в тебе что-то зверское, пугающее. Ладно, куплю.

– У тебя с ней серьёзно?

– Серьёзно – это с тобой. А с ней так, чисто поржать!

– Ты что, меня больше не любишь?

– Скорее недолюбливаю. То есть чувствую, что мог бы любить сильнее, но ты сама виновата: то мусор выброси, то полку повесь, то в магазин сходи. Какая уж тут любовь?

– Как же мы дальше с тобой будем жить после твоей измены?

– А как жили, так и будем. Скоро действие эликсира правды кончится, и ты больше ни о Юле, ни о других девушках ничего не узнаешь. Слова из меня не вытянешь.

– Значит, были и другие?

– Конечно, на этой Юле свет клином не сошёлся.

– И сколько же их было?

– Что за дурацкая любовь к статистике? Эликсир заставляет меня отвечать честно. А я, если честно, не помню…

– Совсем никого?

– Ну, помню твоих подруг Карину и Олю.

– Но это же те, которые тебе больше всех не нравились.

– Они мне и сейчас не нравятся, но в постели девочки ничего.

– Больше я их на порог не пущу. А откуда ты узнал об эликсире правды?

– Карина и сказала. И предупредила, кстати, чтобы я был осторожен.

– Но ты её не послушал.

– Ну почему же? Я сначала опробовал его на тебе.

– Не может быть!

– Ну помнишь, когда ты разбила машину? Сначала ты сказала мне, что в наш припаркованный автомобиль врезался неизвестный водитель. А через два дня расплакалась и рассказала, что заговорилась с подругой по мобильнику и не заметила красный свет.

– Но я сама призналась… Просто мне стыдно стало…

– Как же, сама! Без эликсира я так бы и не узнал правды. Поэтому весь эликсир я перелил в другую бутылку, заменив его квасом.

– То есть я тебе сегодня вместо эликсира подлила в чай квас?!

– Именно!

– И ты отвечал мне не под воздействием эликсира?

– Угу, под воздействием кваса.

– Значит, ты всё это время ломал комедию? А я уже была на грани развода!

– Всё хорошо, что хорошо кончается. Мне кажется, тебе были просто необходимы такие переживания.

– Вот теперь я тебя точно убью!

– Пошли в спальню. У тебя на убийство всего два часа – в 23:00 начинается матч между «Реалом» и «Барселоной».

Судьбоносное решение

Если честно, вообще не ожидал, что окажусь в консерватории. Попал я туда из-за дождя. Или точнее, ливня, который обрушился на Москву. Потом писали, что подобного ливня не было более пятидесяти лет.

Представьте такую картину. Я выхожу из бизнес-центра, где у меня была встреча, одет с иголочки: хорошие туфли (последняя коллекция Чезаро Пачотти), английский костюм из тонкой шерсти мериноса, голубая рубашка «Армани». Прохожу тридцать метров, и тут начинается прямо-таки тропический ливень. Машина припаркована в двух кварталах (и это ещё хорошо, что я хоть там место нашёл). Что делать в такой ситуации?

Рядом центральный вход в консерваторию. Бегу под козырёк. Ну там уже народу полным-полно, а больше-то и спрятаться негде. Подъезды все на кодовых замках, в соседнем кафе людей под завязку.

Стоим, жмёмся друг к другу, не продохнуть, а тут всё новые граждане забегают под козырёк, ливень-то о-го-го какой. Так что новые совсем уже мокрые, и с них вода стекает ручьями. И часть воды – прямо на мой костюм. Смотрю на небо, а там черным-черно. Смотрю на часы – без десяти семь. Думаю, чем здесь толкаться, лучше куплю билет и с комфортом пережду дождь в консерватории.

Подхожу к кассе, интересуюсь билетами. Выясняется, не проблема, билеты есть. По цене вообще ничего не стоят, копейки. Ну я купил и бегом в зал. Там типа уже третий звонок и свет в фойе гасят. Короче, успел, плюхнулся на своё место и только тут глянул на сцену. А там большущий симфонический оркестр и дирижёр с палочкой. Ну а на что ещё я мог рассчитывать? Консерватория – это же не варьете. Хотя я человек интеллигентный, но раньше в консерватории не был и в ближайшие годы не планировал.

Заиграла музыка, бодренько так заиграла, не заснёшь. Но действие крайне статично, картинка на сцене не меняется. Оркестр, дирижёр – всё. Оглядываюсь по сторонам. Справа от меня нет никого. А вот слева… сидит девица лет двадцати трёх. Очки, чёрная водолазка, серая юбка, косметики никакой. Типичная консерваторская мышь.

Я от нечего делать стал раздевать её глазами. И, честно, обалдел от результата. Грудь близка к идеалу, ножки стройные, попы, к сожалению, не видно, но вроде тоже не разочарует. Я с неё мысленно очочки снял, губки и глазки подкрасил. Получилась краса-девица, любой позавидует.

Вижу, она заметила, что я на неё посматриваю, и чуть улыбнулась. Я к ней наклонился и тихо так, но с чувством говорю:

– Меня зовут Георгий, можно просто Гарик, а вас?

– Виктория, можно просто Вика. Вы тоже Сибелиуса любите?

– Обожаю!

– Седьмую симфонию нечасто исполняют…

– А восьмую ещё реже, – сказал я наугад.

– Ха-ха-ха, он всего семь написал.

– Какие его годы, ещё напишет!

– А вы шутник. Таких в консерватории редко встретишь, – сказала она и отвернулась.

Я понял, что обе мои реплики сошли за юмор, но она пришла сюда слушать музыку, и общаться с остряком-самоучкой не входит в её планы. Я по-быстрому прогуглил этого Сибелиуса. Оказалось, это некий финский композитор, который коньки отбросил ещё в 50-х годах прошлого столетия. Теперь понятно, почему Вика отвернулась. Вторая реплика была совсем неудачной. Доверие Вики ко мне надо было как-то возвращать.

Справа от меня на соседнем ряду сидели две старые девы. И одна другой еле слышно сказала: «Нина, тебе не кажется, что флейты не строят?» Ответа я не услышал, но решил рискнуть. Я наклонился к Вике и спросил:

– А вам не кажется, что флейты не строят?

Вика посмотрела на меня с интересом и сказала:

– Да, я тоже обратила внимание. А вы что, музыкант?

– В прошлом. Сейчас занимаюсь бизнесом.

– Слышите, теперь тромбон опаздывает?

– И не говорите, он вовремя не сконцентрировался – и вот результат.

Вика опять обратилась в слух, даже глаза прикрыла. Сзади снова раздался шёпот старых дев: «Ниночка, это мой любимый фрагмент».

Я тут же наклонился к Вике и очень проникновенно сказал:

– Это моё любимое место в седьмой…

При этом я как бы от волнения положил свою руку на её.

– Согласна, здесь ощущается, что добро борется со злом…

При этом руку она не убрала. Мы ещё немного послушали, и тут у меня наметилась небольшая проблема: одной рукой я придерживаю руку Вики (никогда не сдаю завоёванные позиции), другой пытаюсь прогуглить что-нибудь об этой симфонии, но одной рукой получается плохо.

Спасли опять старые девы. Одна другой прошептала: «Какая чувственность и в то же время северная строгость…» Мне этого было достаточно. Я наклонился к Вике и очень проникновенно сказал:

– Боже, какая чувственность!

– Согласна, даже мурашки по коже…

При этих словах я сжал её руку чуть сильнее и продолжил:

– И это при явной северной строгости. Она вообще присуща позднему Сибелиусу.

– Да, да, этот контраст в нём меня безумно привлекает!

Вика посмотрела на меня сияющими глазами, я тоже продемонстрировал свой плохо скрываемый «восторг».

Объявили антракт. Я облегчённо вздохнул и повёл Вику в буфет. Мы взяли по бокалу шампанского и шоколадку «Вдохновение».

– Я вначале подумала, что ты из тех молодых людей, что ходят в консерваторию исключительно для того, чтобы познакомиться…

– Неужели я на такого похож? – «искренне» удивился я.

– Нет, Гарик, это только вначале из-за твоих странных шуточек. Но потом я поняла, что ты интеллигентный, тонко чувствующий человек.

Я с удовольствием отметил, что всё идёт по плану, Вика незаметно для себя перешла на ты. Но надо было отсидеть ещё вторую половину действа, расслабляться нельзя. Ещё неизвестно, что нас ждёт во второй части. Тут я заметил в противоположном конце буфета моих старых дев.

– Я на минуточку, – извинился я перед Викой и быстро подошёл к ним: – Извините, вы случайно не знаете, что будет после перерыва?

– Равель, Первый концерт для фортепьяно с оркестром.

– А это хорошо, на ваш взгляд?

– Ну он не так глубок, как Сибелиус, но вполне, вполне…

Её подруга тоже включилась в разговор:

– Лучшее у Равеля, конечно, «Болеро», но и Первый концерт – достойное произведение. Особенно его первая часть.

Я поблагодарил почтенных дам и пулей вернулся к Вике:

– Вика, сейчас нам предстоит слушать Равеля…

– Я знаю.

– У меня предложение: давай сбежим после первой части концерта…

– Но я планировала его прослушать полностью, все три части.

– Даже современники Равеля считали первую часть наиболее сильной, а так подышим воздухом, поговорим о музыке. Мне столько хочется тебе рассказать.

– Ладно, раз тебе хочется подышать воздухом, можем уйти прямо сейчас.

Предложение было настолько заманчивым, что я от избытка эмоций обнял Вику и поцеловал (правда, в щёчку).

Мы вышли из здания консерватории. Дождь по-прежнему лил как из ведра. Вика прижалась ко мне, я внимательно посмотрел ей в глаза и спросил:

– К тебе или ко мне?

– Пап, ты чего замолчал? А дальше-то что было?

– Вот так, Морис, мы и познакомились с твоей мамой. Потом ты родился, и мы тебя назвали Морисом в честь композитора Равеля. Кстати, замечательным композитором оказался. Не хуже Сибелиуса.