Текст книги "Знак свыше. Иронические рассказы"

– А вы, оказывается, шантажист!

– То есть можно считать, что мы договорились?

– Подумаю, – буркнул Егор Дмитриевич, вставая. – С вами свяжутся.

* * *

А уже через десять дней сделку по приобретению участка около шести соток за рекордные 2 000 000 долларов США юристы закрыли. Деньги в полном объёме были переведены на счёт гражданина Князева.

Первым делом участковый Рудик снял со счёта довольно внушительную сумму и поехал по своему участку. Все, кому была нужна материальная помощь, получили её. Ведь именно так поступали благородные разбойники, которыми восхищался Рудик ещё в детстве.

Косточки от черешни

Костя, сын моего друга Гены, по сути, был шалопаем. В свои 26 лет его интересовали только три вещи: футбол, рок и девушки. Причём именно в этой последовательности. Он фанатично болел за «Спартак», знал почти все «роковые» группы. Что касается девушек, то тут бывало по-разному: иногда отбоя не было, а иногда глубокий «творческий» простой (ну нет стоящих девушек, хоть ты тресни). Работал Костя в какой-то унылой фирме, продающей какое-то унылое оборудование. Работал менеджером от звонка до звонка, работу терпеть не мог, зато после шести был свободен как птица.

Но тут для Кости неожиданно наступили стрёмные коронавирусные времена. Футбола нет, рок-фестивали и концерты не проводятся, кафе и ночные клубы, где водились раньше классные девушки, закрыты. В общем, по всем статьям полный облом.

Как найти девушку, сидя дома? Можно попробовать через бескрайние соцсети, но там в основном все девушки виртуальные. Переписываться можно сколько угодно, а чтобы вот пообщаться с девушкой в непосредственной близости или просто добиться этой самой чёртовой близости, это уже проблема.

Короче, Костя решил схитрить. Дать некое объявление на «Авито», которое девушки однозначно поймут (у них во времена пандемии тоже невесело складывается личная жизнь). И начнут звонить сами. А ему, Косте, останется только грамотно произвести отбор, ну а тут он уж был в себе уверен.

Костя включил компьютер и начал писать: «Молодой человек, симпатичный, спортивного телосложения, без вредных привычек, любит путешествия и современную музыку, продаёт…»

Тут Костя задумался. Предмет продажи должен быть абсолютно бесполезен, чтобы отсечь реальных покупателей. На столе стояло небольшое блюдо с черешней. Костя взял пару ягод, съел, косточки аккуратно вынул изо рта и положил на салфетку. И тут ему пришла в голову отличная идея. Он придвинул к себе компьютер и продолжил: «…косточки от черешни оптом и в розницу».

* * *

Звонки пошли сразу. Первым позвонил мужчина с восточным акцентом:

– У вас косточки свежие или урожай прошлого года?

Костя посмотрел на салфетку, где лежало несколько косточек, и ответил:

– Свежие.

– По какой цене продаёте?

Костя задумался. К этому вопросу он вообще не был готов. Он решил назвать такую цену, чтобы потенциальный клиент отпал мгновенно и навсегда. Но прежде надо было проявить профессионализм, поэтому Костя спросил:

– Вас интересует опт или розница?

– Опт, конечно.

– Сколько примерно вы хотели бы приобрести?

– Для начала килограмм сто.

– Отлично, в этом случае три тысячи рублей за килограмм, – сказал Костя, замирая от собственной наглости.

– Ну, это ещё по-божески! Может, мы тогда даже больше возьмём.

«Сарказм», – подумал Костя, а вслух сказал:

– Высылайте реквизиты – выставим счёт.

Почти сразу же прозвучал следующий звонок.

– Вы продаёте косточки от черешни?

– Да, мы.

– Какой у вас диаметр, до пяти миллиметров или больше?

Костя опять посмотрел на салфетку с косточками и ответил:

– В основном больше.

– Тогда не подходит, – вздохнул собеседник.

– Почему не подходит?! – почти крикнул Костя, но в трубке прозвучали гудки.

Уже через минуту раздался следующий звонок.

– Здравствуйте! Беспокоит компания «Экогород». Меня зовут Степан. Как я могу к вам обращаться?

– Костя.

– Так вот, Константин, у вас большое предприятие или маленькое?

– Ну это смотря с чем сравнивать, – уклончиво ответил Костя.

– Просто наша потребность – тонна косточек в месяц. Потянете?

– Но вы ещё не спросили о цене…

– Да нам без разницы – мы по заказам мэрии работаем, но для порядка скажите.

– Пять тысяч рублей за килограмм! – выпалил Костя.

– Пойдёт, – сказал Степан, – договор подошлём на днях. Вы нам только реквизиты вышлите.

– А зачем вам столько косточек, если не секрет?

– Мы их в покрытие для детских площадок вмонтируем. Оно не будет скользить, ну и опять же экология на уровне.

Почти сразу же пришёл новый звонок.

– Здравствуйте, вас беспокоит компания «Вершина». Занимаемся продвижением в интернете. Мы проанализировали ситуацию и можем вам гарантировать, что по словам «черешневая косточка» и «косточки от черешни» вы будете всегда на главной странице в поисковиках. Гонорар у нас вполне умеренный.

– Я подумаю, – сказал Костя.

Девушки по-прежнему не звонили. Очередной звонок тоже был не от девушки.

– Здравствуйте! Я из Красноярска, зовут Николаем. У меня к вам деловое предложение. Хочу стать вашим дилером по Красноярскому краю. У нас спрос огромный, косточек днём с огнём не найдёшь. Так что они у нас на вес золота.

Костя начал медленно сходить с ума. Самый ненужный в его понимании товар, оказывается, очень востребован. Обнаружил он его совершенно случайно, а гляди ты, как вырулило.

– Николай, а зачем вам в Красноярске, блин, косточки от черешни?!

– Ну как же, их вместо дроби закладываешь в ружьё и идёшь на утку. Отличный бой, и не надо потом вытаскивать металлическую дробь, которая до отказа шпигует тушку. Лучше черешневых косточек и быть ничего не может.

– Хорошо, убедили, на следующей неделе заключим дилерское соглашение.

– Простите, а можно вам задать личный вопрос?

– Пожалуйста.

– Для меня это ничего не значит, более того, я уважительно отношусь к вашему выбору. Короче, вы гей?

– С чего вы взяли?!

– Объявление было очень странным. Мне же надо понимать, с кем я работаю.

– Нет, натурал. Просто объявление было обличено в шутливую форму.

– Отлично. Жду дилерского соглашения, и начнём.

* * *

Костя положил трубку и задумался. Перед ним открывался новый перспективный бизнес. Можно было перестать работать на дядю и поработать на себя. Даже рекламный слоган будущей фирмы придумался как-то сам собой: «Косточки от Кости». Проблема у такого бизнеса была только одна – где взять эти грёбаные косточки от черешни. Собственными силами он мог произвести максимум килограмм в день.

Зазвонил телефон.

– Здравствуйте! Я звоню из Молдавии. Прочитал, что вы продаёте косточки от черешни. А вам нужны надёжные поставщики?

– Нужны! Очень нужны!

– Мы производители компотов из черешни без косточек. Косточки от ягоды у нас отделяет специальная линия. Мы могли бы просушивать их и отправлять вам.

– Отлично! Высылайте коммерческое предложение.

Костя завершил звонок и счастливо улыбнулся. Жизнь налаживалась. Конечно, впереди ещё много работы. Надо регистрировать фирму, набирать персонал, увеличивать дилерскую сеть, наконец, думать о том, как растаможить эти косточки из Молдавии.

Опять зазвонил телефон. Кокетливый девичий голос спросил:

– Это вы Костя? Вы продаёте косточки от черешни?

– Да, я.

– Меня зовут Анжела. Я давно коллекционирую косточки от черешни.

– Что их коллекционировать? Они все одинаковые.

– Ох, не скажите, не скажите… Хотелось бы подъехать посмотреть, так сказать, пощупать их лично. Тем более, если их продаёт симпатичный молодой человек, как это было написано в объявлении.

– А сколько вам надо косточек?

На том конце провода девушка засмеялась:

– А вы, Костя, забавный. Ну, если они мне понравятся, то штучки две-три.

– Извините, Анжела, у нас розница сейчас временно закрыта.

Костя завершил звонок и подумал: «Звонят тут с разными глупостями, отрывают от дел…»

Почему нет?

Лев Николаевич Галицин в душе гордился своим сыном Алёшей. Он сам многие годы руководил конструкторским бюро Верхневолжского вертолётного завода и не хотел такой судьбы для сына. Всю жизнь Льва Николаевича окружали сухие цифры, бесконечные формулы и чертёжные доски. А Алёша был энергичным, эмоциональным, остроумным. И слава богу, что он поступил на юридический. Конечно, законы учить тоже не сахар, но всё равно ближе к человеку. Возможно, он в будущем станет блестящим адвокатом или следователем по особо важным делам. А может быть, юристом в крупной компании или судьёй в областном суде.

Алексей учился хорошо, был одним из лучших студентов курса. Ему даже предложили пройти практику в Верхневолжской областной думе. Алексей согласился и сейчас с утра до вечера пропадал в здании Думы.

Сегодня воскресенье, и можно никуда не спешить. К Галициным пришли на обед давний друг Льва Николаевича Сева Трубников с женой и дочкой. Сева в своё время был однокурсником Галицина, потом работал инженером, а в 2000 году создал свою фирму по продаже и монтажу кондиционеров, которая, между прочим, до сих пор успешно работает.

Дочь Севы, Катя, была на три года младше Алексея и училась на первом курсе факультета маркетинга и рекламы. Считалось, что сам бог велел им в будущем пожениться. Катя и Алексей дружили с детства. А теперь Катя ещё и стала симпатичной (если не сказать красивой) девушкой с очень хорошей фигурой. Поэтому Сева Трубников смотрел на Алексея как на будущего зятя. Ни у кого даже вопрос не возник, почему близкий друг семьи вдруг спросил:

– Ну что, Лёша, выбрал, кем будешь после университета?

– Конечно, дядя Сева, совсем недавно определился. Даже папе ещё не говорил.

– Ну так озвучь нам всем.

– Планирую стать сутенёром, – спокойно, даже как-то буднично сказал Алексей.

– Кем?! – поперхнулся чаем Лев Николаевич.

– Ты не ослышался, папа. Сутенёром или, если тебе так проще, менеджером по эффективной продаже услуг проституток.

Катя покраснела, как молодая свёкла, а папа спросил:

– Так ты для этого четыре года учился, чтобы этих шлю… Простите, дамы, этих женщин с пониженной социальной ответственностью обслуживать?

– Каких женщин?! Сейчас мужчин с пониженной социальной ответственностью гораздо больше, чем женщин.

– Да, Лёва, жизнь стремительно меняется, – философски заметил Сева. – И за ней нам не угнаться, да и не понять.

– Погоди, Сева, – сказал Галицин, – дай мне с сыном разобраться. Я просто про это первый раз слышу. Лёша, сынок, ты же ещё с десятого класса хотел быть юристом, хорошо зарабатывать…

– Ты, пап, за это не волнуйся. Сутенёры получают в разы больше любого опытного юриста.

– Но ты хоть планируешь заниматься элитными проститутками? – с плохо скрываемым интересом спросил дядя Сева. – Не будешь размениваться по мелочам?

– Папа, как ты можешь?! – взорвалась Катя. – Какая разница, какими проститутками будет заниматься Алексей?

– Ха-ха-ха, самыми элитными, лучшими в Верхневолжске.

– Но ты же в этом мире никого не знаешь! – сказал старший Галицин.

– Раньше не знал, а теперь, поработав месяц в Думе, со многими познакомился.

– Ты хочешь сказать, что депутаты вызывают проституток прямо на рабочее место? – ужаснулась Генриетта Фёдоровна, мама Алексея.

– Успокойтесь, родители и дорогие гости. Вижу, происходит недопонимание. Я планирую быть сутенёром не у тех, кто торгует своим телом. Это действительно малопочтенный бизнес. Меня же интересуют исключительно политические проститутки.

– Ты имеешь в виду отдельных депутатов нашей областной Думы? – почти шёпотом спросил Лев Николаевич.

– Папа, уровень твоей наивности зашкаливает. Всё наоборот. Я как раз только отдельных депутатов не имею в виду, а все остальные – это как раз мой контингент.

– Да они в десять раз хитрее и опытнее тебя, сопляка. Зачем ты им нужен? Тоже мне, сутенёр нашёлся.

– Не скажи, батя. Ты представь себе сотню продажных депутатов, которые наделены народом охренительной властью.

– Да какая у них власть?

– Почти безграничная. Они за бабки, конечно, могут принять любую сторону в конфликте, могут написать депутатский запрос в любое ведомство. Могут позвонить с просьбой любому министру. Наконец, они могут протащить через Думу важное решение или даже пролоббировать закон, который будет защищать интересы определённой группы. И за всем этим стоят деньги, большие деньги.

– Повторяю вопрос: ты-то им нужен с какого боку?

– Как и любой сутенёр, я буду продавать их услуги. Им самим это делать неудобно, хлопотно и опасно. Они за мной уже сейчас ходят, как дети малые. Мол, мы, депутаты, и это можем, и то. Ты только продавай, а мы на тебя молиться будем.

– Понимаю, сынок. Но ты же учишься на юриста…

– А в работе политического сутенёра без юридического образования никак нельзя. Ведь надо не только продать их услуги, но ещё и грамотно оформить.

В этот момент у Лёши зазвонил телефон. Он бросил взгляд на экран и быстрым шагом пошёл в свою комнату. В дверях он остановился и сказал:

– Прошу меня простить – клиенты звонят!

Большая неприятность

Гордин Андрей Игоревич, главный акционер и председатель совета директоров компании «Уралникель», был в шоке. И это ещё мягко сказано. Никогда за всю свою долгую карьеру ему не было так стыдно, как сегодня.

А начинался день очень позитивно. Андрей Игоревич совершил пробежку в парке, позавтракал ягодным смузи, весело поболтал с внучкой Лизой, которой не так давно исполнилось шестнадцать лет, и в хорошем настроении прибыл в офис. Водитель Серёжа, одетый, как всегда, в костюм с галстуком, услужливо распахнул дверь «Майбаха», и Гордин вышел.

«Уралникель» имел предприятия по всей России, но головной офис находился в центре Москвы и занимал девятиэтажное здание. На восьмом этаже располагался только огромный кабинет Гордина, внушительная приёмная и ВИП-переговорная.

Андрей Игоревич был в хорошем настроении, потому что именно на сегодня были назначены переговоры о снижении экспортной пошлины. Если они закончатся положительно (а у Гордина было немало оснований полагать, что так оно и будет), то его личное состояние ощутимо увеличится. В совещании примут участие члены правительства, чиновники из профильного министерства и Таможенного комитета. Всего человек шесть-семь.

Всё шло по плану. Совещание началось ровно в 11:00. Через час стало понятно, что никаких серьёзных проблем на переговорном пути не возникает. Андрей Игоревич немного расслабился, улыбнулся и сказал:

– А что это мы всё воду пьём? Может быть, чай, кофе?

Чиновники единодушно заказали чай. Гордин включил селектор и сказал секретарше:

– Кристина, угости нас чаем.

Буквально через минуту в переговорную зашла Кристина и сказала:

– Андрей Игоревич, а чая нет.

– А где же он? – всё ещё улыбаясь, спросил Гордин.

– Кончился.

Это был позор, потеря лица и, может быть, потеря авторитета. Гордин мгновенно понял, что эту историю будут ещё долго рассказывать в самых разных кабинетах. Ведь отсутствие чая у секретаря руководителя многомиллиардной компании говорит о полном разгильдяйстве её сотрудников и отсутствии бизнес-процессов. Да он сам как инвестор ни копейки не вложил бы в предприятие, где у руководителя КОНЧИЛСЯ ЧАЙ. Вроде бы мелочь, но говорит она об очень многом.

– Так пойдите и купите! – рявкнул он и, уже повернувшись к гостям, извинился за нелепую ситуацию.

Через десять минут принесли чай, но спасти положение было уже невозможно. После ухода чиновников Гордин немедленно вызвал к себе руководителей нескольких департаментов. Он рассказал им о случившемся и начал с того, что приказал уволить Кристину.

– Она просто очень честная девочка, – вступилась за неё зав. канцелярией Инга Петровна.

– Честная дура в сто раз хуже лицемерной умницы. Теперь вопрос к протоколу. Как вы могли допустить, что у меня в приёмной кончился чай?

– Андрей Игоревич, мы здесь абсолютно ни при чём, – встала со своего места руководитель службы протокола Любовь Оскаровна. – Более того, мы как раз многое сделали, чтобы этого не случилось. В частности, мы разработали положение для службы АХО, по которому они должны закупать всё необходимое для успешного функционирования руководства. Чай, кофе туда, естественно, были включены.

– Что скажете, Степан Викторович? Почему у меня не было чая?

Начальник АХО был отставным военным, в армии занимался снабжением. Он быстро встал, вытянулся и чётко доложил:

– Не могу знать! Мы закупаем более полутора тысяч наименований для офиса. Разрешите позвонить конкретному закупщику и выяснить?

– Звоните, только поставьте на громкую связь.

– Алло, Люся, это Степан Викторович. Ты закупила чай для приёмной?

– Конечно, закупила и чай, и кофе, и презервативы. А что так официально, медвежонок?

– Прекратите паясничать! Я говорю из кабинета Гордина.

– Извините, Степан Викторович. Всё своевременно закуплено.

– И где этот чай?

– Передан по внутренней накладной офис-менеджеру.

Когда хозяйственник положил трубку, Гордин поинтересовался:

– А что это за неуставные отношения у нас в офисе? Почему закупщик вас называет медвежонком и о каких презервативах шла речь?

– Не могу знать! Разберусь! О принятых мерах доложу!

– Ладно, с этим потом. Мы вроде медленно приближаемся к развязке. – Гордин повернулся к руководительнице кадрового департамента. – Маргарита Евгеньевна, где у нас сейчас офис-менеджер?

– Ну, Андрей Игоревич, у нас в штате офиса около пятисот сотрудников. Не могу я знать о каждом. Сейчас позвоню своему специалисту, которая курирует это категорию.

– Хорошо, только поставьте на громкую связь.

– Лариса, где сейчас у нас офис-менеджер?

– На удалёнке.

– Почему? Все же вышли…

– Говорит, её родители не пускают.

– Офис-менеджер на удалёнке?! Да это вообще нонсенс! – вмешался в разговор Гордин. – Уволить её к чёртовой матери! Немедленно!

– Не получится, – сказала Маргарита Евгеньевна, – у неё большие связи.

– Что за ерунда?! Какие связи у офис-менеджера? Уволить её сегодняшним днём!

– Пожалуйста, но у вас могут быть неприятности!

– Вы в своём уме? Да кто она такая, этот офис-менеджер?

– Ваша внучка Лиза Гордина.

– Лиза?! Как она попала на эту должность?

– Просила ваша жена устроить девочку на лето. Мол, ей хочется почувствовать себя взрослой и попробовать самой зарабатывать деньги. Только ваша жена ещё очень просила вам ничего не говорить…

Экспромт

В отеле, где я остановился в Ростове, проходил очередной семинар по лидерству. В холле на меня налетел Серёга Дёмин, вечный организатор различных семинаров и тренингов, совладелец компании «День знаний».

– Владимир Юрьевич, какими судьбами?

– Да вот приехал в командировку, встречи с партнёрами.

– Владимир Юрьевич, выручайте! Один из спикеров не прилетел, мне его заменить некем. Сделайте им тренинг на час-полтора.

– Во-первых, у меня нет времени, во-вторых, кто у тебя сидит в зале?

– Финансовые директора.

– Ну вот видишь, у меня для них нет темы.

– Ну хоть что-нибудь им расскажите, век за вас молиться буду! У нас тренинг в конференц-зале вашего отеля.

У меня принцип: не отказывать жёстко, а просто предложить такие условия, при которых человек сам решит от вас отказаться.

– Ну, есть у меня одна тема…

– Я знал, я знал, что вы меня не бросите! – возликовал Серёжа.

– Но ты ещё не знаешь, какая тема…

– Да мне по фиг, лишь бы скандала не было!

– Тема «Как пришить пуговицу к рубашке».

– Великолепно! Уверен, что под этим названием кроется глубокий философский смысл…

– Ничего там не кроется.

– Ха-ха-ха! Ну, я побежал. Тему сейчас объявим, ваш выход через час.

Я попал в собственную ловушку. Замотанного Сергея не смутила моя тема, он верил в меня и считал, что я плохо выступить не могу. Но с бредовым тренингом «Как пришить пуговицу к рубашке» придётся-то выступать мне.

Когда через час я вышел на сцену, зал был полон. На огромном экране почему-то зелёными буквами была написана моя тема. Я выдержал паузу и сказал:

– Итак, дорогие друзья, начнём. Кто знает, что нам нужно, чтобы пришить пуговицу?

Со всех сторон закричали: «Пуговица!»

– Правильно, – сказал я и записал это слово крупно на флипчарте. – Что ещё?

– Нитки! Иголка! – неслось со всех концов.

– Молодцы! – сказал я и тоже записал эти слова. – Ну а ещё что?

– Напёрсток? – неуверенно спросила девушка с первого ряда.

– Хорошо, пусть будет напёрсток. Ну а ещё-то что?

В зале воцарилась тишина. Я прямо чувствовал, как финансовые директора прокручивают в памяти технологический процесс. Пауза затягивалась, и тогда я громогласно заявил:

– Конечно же, нам нужна рубашка!

Аудитория расслабилась, раздались аплодисменты. А я, вспомнив множество прослушанных тренингов, продолжил:

– Итак, нам теперь понятно, какие компоненты нужны для этого действия. Что дальше?

– Взять и пришить, – сказала женщина лет пятидесяти с внешностью главного бухгалтера.

Молодые участники тренинга с жалостью посмотрели в её сторону. Мол, дама безнадёжно устарела, что с неё взять. Один из современных предпринимателей, явно побывавший на многих тренингах, авторитетно заявил:

– Нам нужна команда!

– Отлично! Какие будут предложения?

– Ну, в первую очередь необходим менеджер проекта. Он будет всё координировать.

– Принято! – сказал я и записал на доске первую должность.

– Нужен технолог! – выкрикнула дама в строгом костюме. – Он разработает технологическую карту проекта.

– И закупщик! – раздался голос с галёрки. – Именно он выберет качественную иголку и нитку, а также подходящую пуговицу.

– Напёрсток опять забыли, – продолжала гнуть свою линию девушка с первого ряда.

– Хорошо-хорошо, пусть выберет и напёрсток, – легко согласился я. – Нам ещё кто-то нужен?

– Конечно, нам нужен производственник. Ведь в конце концов именно он должен пришить эту злополучную пуговицу к рубашке.

– Итак, коллеги, мы только что выяснили: чтобы грамотно пришить пуговицу, нам необходим менеджер проекта, технолог, закупщик, производственник.

– Нас не приняли в расчёт! – возмутились несколько человек.

– Кого это – вас?

– Финансовых директоров. Только мы можем оценить целесообразность данного пришития. Может быть, вообще проще купить новую рубашку, чем ремонтировать старую. Деньги любят счёт.

– Хорошо, если остальные не против, то включаем в команду финансового директора или финансового аналитика.

Зал шумно выразил одобрение.

– Ну а теперь приступим к практической части нашего тренинга.

Я не торопясь снял пиджак, развязал галстук, а потом… рванул на себе рубашку. Пуговицы посыпались как горох.

– Разбейтесь на команды, и я через час жду свою рубашку в идеальном состоянии.

* * *

После окончания трёхдневного семинара организаторы провели опрос среди участников. Один из вопросов был такой: «Какой тренинг вам больше всего запомнился?» Подавляющее большинство назвало мой! Это был успех! Организаторы уже несколько раз просили меня повторить тренинг на других конференциях, но я не соглашаюсь.

Рубашку, к сожалению, пришлось выбросить. По мнению жены, восстановлению она не подлежала.