Текст книги "100 знаменитых сражений"

Последнее германское наступление было предпринято 11 июля. За 10 дней до этого началось французское наступление на Сомме, которое германская армия сдерживала с большим трудом из-за недостатка резервов; поэтому немцы уже не могли долго удерживать инициативу под Верденом. Вопрос здесь надо было решать как можно быстрее. В 4.30 начался артобстрел на 4-километровом участке фронта между Совилем и Флери. Немецкий горный корпус при поддержке трех пехотных дивизий начал наступление. К утру 12 июля немцы удерживали перекресток Сент-Фейн в 400 м от форта Совиль. В 6 утра началась атака на Совиль при поддержке тяжелой артиллерии. Но французы организовали контратаку, и немцы вынуждены были отступить. К вечеру их потери достигли больших размеров, но ни одна из целей не была достигнута. В это время кронпринц получил приказ перейти под Верденом к строгой обороне. Из 5-й армии в течение следующих дней было взято и переведено на Сомму несколько дивизий. Инициатива перешла к французам.

* * *

18 августа колониальный пехотный марокканский полк отбил у противника развалины деревни Флери (до того в течение месяца 18 раз переходившей из рук в руки). Затем французы обратились к форту Дуомон. Цель была настолько важна, что никакие возражения не могли повлиять на принятие решения о штурме. Были проведены тщательные подготовительные работы: проложены новые телефонные линии, вырыты траншеи, разведаны и починены близлежащие дороги и тропы. 21 октября был открыт огонь из 654 французских орудий. 23 октября 3 дивизии вышли на позиции для атаки, имея в резерве еще три дивизии в первой и две – во второй линии. Немцы оборонялись силами 7 дивизий и 800 орудий. Однако их войска были рассредоточены в глубину, поэтому в первой линии находилось лишь 22 батальона. Французский штурм начался в 11.40 24 октября. К середине дня был захачен Тиамон, к 15.00 войска колониального полка были в наземных укреплениях форта Дуомон. Германский гарнизон сдался в восемь вечера. Атаки на Во долгое время успеха не приносили. Только 3 ноября в час ночи французы вошли в форт, покинутый немцами.

Таким образом, два символа Верденского сражения снова оказались в руках французов. 15 декабря в результате очередного наступления французам удалось занять прилагающие к фортам территории и несколько продвинуться на запад. К концу 1916 года немцы были фактически вытеснены на исходные позиции. Бои под Верденом потеряли интенсивный характер, в дальнейшем штабы обеих армий искали побед на других участках, хотя здесь противостояние враждующих стран продолжалось до самого конца Первой мировой войны. Генерал Петэн, остановивший немецкое наступление, стал национальным героем, генерал Нивель, вернувший французам утраченные позиции, в начале 1917 г. сменил на посту главнокомандующего французскими войсками Жоффра. Генерал фон Фалькенхайн был снят со своего поста и замещен Гинденбургом.

* * *

Под Верденом впервые получили широкое применение легкие пулеметы, ружейные гранатометы, огнеметы и химические снаряды. Значительно возросли артиллерийские плотности, велась энергичная борьба за господство в воздухе, применялись штурмовые действия авиации. Пехота в наступлении строила глубокие боевые порядки и создавала штурмовые группы.

Верденская операция длилась десять месяцев и закончилась восстановлением статус-кво. Сквозь «верденскую мясорубку» прошли 70 французских и 50 германских дивизий, причем германская армия потеряла до 600 тысяч человек, а французская – свыше 350 тысяч. При этом площадь сражений была невелика: до 30 км по фронту и 10 км в глубину. Средний темп наступления составил около 40 м в сутки.

БРУСИЛОВСКИИ ПРОРЫВ
1916 г.

Крупная и успешная наступательная операция, организованная на Юго-Западном фронте генералом Брусиловым. В ходе нее русским войскам удалось прорвать на широком фронте оборону австро-германской армии.

Первая мировая война стала для России тяжелым испытанием. Технически отсталая держава с большим трудом переводила свою экономику на военные рельсы. Война стала, возможно, важнейшей причиной обеих революций 1917 года. Но ситуация на фронтах могла сложиться совершенно иначе, моральный дух русского солдата не был бы столь низок к началу 1917 г., если бы командующие фронтами поддержали своего наиболее талантливого коллегу с Юго-Западного фронта. Алексей Алексеевич Брусилов стал одним из немногих русских генералов того времени, кто проявил себя с наилучшей стороны. Да и иностранные авторы признают за Брусиловым выдающуюся заслугу. Именно этому русскому военачальнику удалось найти противоядие от позиционной войны, которое столь безуспешно в это же время искали англичане, французы и немцы.

* * *

А. А. Брусилов был назначен на пост главнокомандующего армиями Юго-Западного фронта (ЮЗФ) 16 (29) марта 1916 г. Генерал был одним из наиболее заслуженных военачальников в русской армии. За плечами у него был 46-летний опыт военной службы (в том числе участие в русско-турецкой войне 1877–1878 гг., подготовка командного состава русской кавалерии, руководство крупными соединениями). С начала Первой мировой войны Брусилов командовал войсками 8-й армии. На посту командующего в ходе сражений начального периода войны, в Галицийской битве (1914 г.), в кампании 1915 г. раскрылись талант и лучшие качества Брусилова-полководца: оригинальность мышления, смелость суждений, самостоятельность и ответственность в руководстве крупным оперативным соединением, активность и инициатива.

К началу 1916 г. противоборствующие стороны мобилизовали практически все свои людские и материальные ресурсы. Армии уже понесли колоссальные потери, но ни одна из сторон не добилась сколько-нибудь серьезных успехов, которые открывали бы перспективы успешного завершения войны. Ситуация, сложившаяся на фронтах, напоминала исходное положение враждующих армий перед началом войны. В военной истории такое положение принято называть позиционным тупиком. Противостоящие армии создали сплошной фронт глубоко эшелонированной обороны. Наличие многочисленной артиллерии, большая плотность обороняющихся войск делали оборону труднопреодолимой. Отсутствие открытых флангов, уязвимых стыков обрекало попытки прорыва и тем более маневра на неудачу. Чрезвычайно ощутимые потери в ходе попыток прорыва также являлись доказательством того, что оперативное искусство и тактика не соответствовали реальным условиям войны. Но война продолжалась. И Антанта (Англия, Франция, Россия и другие страны), и государства Германского блока (Австро-Венгрия, Болгария, Румыния, Турция и др.) были полны решимости вести войну до победного конца. Выдвигались планы, шли поиски вариантов боевых действий. Однако всем было ясно одно: любое наступление с решительными целями надо начинать с прорыва оборонительных позиций, искать выход из позиционного тупика. Но найти такой выход пока не удавалось никому.

Численное (и экономическое) превосходство было на стороне Антанты: на Западноевропейском фронте 139 дивизиям англо-французов противостояли 105 германских дивизий. На Восточноевропейском фронте 128 русских дивизий действовали против 87 австро-германских.

Что касается русской армии, то в целом ее снабжение несколько улучшилось. В войска стали поступать в значительном количестве винтовки (хотя и разных систем), с большим запасом патронов. Прибавилось пулеметов. Появились ручные гранаты. Изношенные орудия заменялись новыми. Все больше и больше поступало артиллерийских снарядов. Армия, однако, испытывала недостаток в тяжелой (осадной) артиллерии, очень мало было самолетов и совсем не было танков. Войска нуждались также в порохе, толуоле, колючей проволоке, автомобилях, мотоциклах и многом другом.

В начале 1916 г. германское командование приняло решение перейти к обороне на Восточном фронте, а на Западном – наступлением вывести Францию из войны.

Союзники также приняли совместный стратегический план. Его основы определились на союзнической конференции в Шантильи. Был принят документ, определявший способы действий каждой из армий коалиции и включавший следующие предложения: 1. Французская армия должна была стойко защищать свою территорию, чтобы немецкое наступление разбилось о ее организованную оборону; 2. Английской армии надлежало сосредоточить наибольшую часть своих сил на франко-германском фронте; 3. Русской армии предлагалось оказывать действенное давление на неприятеля, дабы не дать ему возможности отвести с русского фронта свои войска, а также непременно начать приготовления к переходу в наступление.

Стратегический план ведения боевых действий русской армией был обсужден 1–2 (14–15) апреля 1916 г. в Ставке в Могилеве. Председательствовал сам Николай П. Исходя из общих и согласованных с союзниками задач, было решено войскам Западного (командующий – А. Е. Эверт) и Северного (командующий А. Н. Куропаткин) фронтов подготовиться к середине мая и вести наступательные операции. Главный удар (в направлении Вильно) должен был наносить Западный фронт. По замыслу Ставки, Юго-Западному фронту отводилась вспомогательная роль, ему ставилась задача вести оборонительные бои и сковывать противника. Объяснение было простое: этот фронт не способен наступать, поскольку ослаблен неудачами 1915 г., а для его усиления Ставка не имеет ни сил, ни средств, ни времени. Все резервы были отданы Западному и Северному фронтам. (Кстати, союзники возражали против активных действий на Юго-Западном фронте России, поскольку наступление здесь могло привести к усилению влияния России на Балканах.)

А. А. Брусилов на совещании в Ставке настаивал на изменении задач своего фронта. Целиком согласившись с решением о задачах других фронтов, Брусилов со всей убежденностью и решительностью убеждал коллег в необходимости наступления и на юго-западе. Ему возражали начальник штаба Ставки Алексеев (до 1915 г. – начальник штаба ЮЗФ), бывший командующий ЮЗФ Н. И. Иванов, Куропаткин. (Впрочем, Эверт и Куропаткин не верили в успех и своих фронтов.) Но Брусилову удалось добиться разрешения наступать, правда, с частными, пассивными задачами и рассчитывая только на собственные силы.

Фронт Брусилова располагал четырьмя армиями: 8-я с командующим генералом А. М. Калединым; 11-я армия под командованием генерала В. В. Сахарова; 7-я армия генерала Д. Г. Щербачева и 9-я генерала П. А. Лечицкого. Последнего, ввиду болезни, временно заменил генерал А. М. Крылов. В войсках фронта насчитывалось 573 тысячи штыков и 60 тысяч сабель, 1770 легких и 168 тяжелых орудий. Русские войска превосходили противника в живой силе и легкой артиллерии в 1,3 раза; в тяжелой уступали в 3,2 раза.

Отказавшись от применявшихся в то время способов прорыва (на узком участке фронта при сосредоточении на выбранном направлении превосходящих сил), главнокомандующий Юго-Западным фронтом выдвинул новую идею – прорыв укрепленных позиций противника благодаря нанесению одновременных дробящих ударов всеми армиями данного фронта. При этом на главном направлении следовало сосредоточить возможно большее количество сил и средств. Такая форма прорыва лишала противника возможности определить место нанесения главного удара; неприятель, следовательно, не мог свободно маневрировать своими резервами. Поэтому наступающая сторона получала возможность полностью применить принцип внезапности и сковывать силы врага на всем фронте и на все время операции. Успешное решение задачи ЮЗФ в операции было изначально связано не с превосходством над противником в силах и средствах, а с массированием сил и средств на избранных направлениях, достижением внезапности (обманом противника, оперативной маскировкой, мерами оперативного обеспечения), искусным маневром силами и средствами.

Первоначально планы Брусилова одобрили только Сахаров и Крылов, чуть позже – Щербачев. Дольше всех упорствовал Каледин, армии которого предстояло действовать на острие главного удара. Но Алексей Алексеевич сумел убедить и этого генерала. Вскоре после совещания (6 (19) апреля 1916 г.) Брусилов разослал в армии «Указания», в которых подробно излагал характер и способы подготовки к наступлению.

1. «Атака должна вестись по возможности на всем фронте, независимо от сил, располагаемых для сего. Только настойчивая атака всеми силами, на возможно более широком фронте, способна действительно сковать противника, не дать ему возможности перебрасывать свои резервы».

2. «Ведение атаки на всем фронте должно выразиться в том, чтобы в каждой армии, в каждом корпусе наметить, подготовить и организовать широчайшую атаку определенного участка неприятельской укрепленной позиции».

Основная роль в наступлении Юго-Западного фронта отводилась 8-й армии, ближе всего стоявшей к Западному фронту и, следовательно, способной оказать Эверту наиболее действенную помощь. Другие армии должны были максимально облегчить эту задачу, оттянув на себя значительную часть сил неприятеля. Разработку планов отдельных операций Брусилов возложил на командующих армиями, предоставив им возможность проявить инициативу.

Подготовка операции проходила скрытно. Весь район расположения войск был изучен с помощью пехотной и авиационной разведки. С аэропланов были сфотографированы все неприятельские укрепленные позиции; фотографии увеличены и развернуты в планы. Каждая армия выбрала себе для удара участок, куда скрытно подтягивались войска, причем располагались они в ближайшем тылу. Начались спешные окопные работы, проводившиеся только по ночам. В некоторых местах русские окопы приблизились к австрийским на расстояние 200–300 шагов. Незаметно подвозилась на заранее намеченные позиции артиллерия. Пехота в тылу тренировалась в преодолении проволочных заграждений и других препятствий. Особое внимание уделялось непрерывной связи пехоты с артиллерией.

Сам Брусилов, его начальник штаба генерал Клембовский и офицеры штаба почти постоянно находились на позициях, контролируя ход работ. Того же Брусилов требовал и от командующих армиями.

9 мая на позициях побывала царская семья. У Брусилова состоялся довольно любопытный разговор с императрицей Александрой Федоровной. Вызвав генерала к себе в вагон, императрица, которую, вероятно, небезосновательно подозревали в связях с Германией, пыталась выведать у Брусилова дату начала наступления, но тот отвечал уклончиво, сказав, что информация настолько секретная, что он и сам ее не помнит.

В то время как русская армия готовилась к наступательным действиям, превосходящие силы австрийцев внезапно атаковали соединения итальянской армии в районе Трентино. Понеся крупные потери, итальянцы стали отступать. Вскоре итальянское командование обратилось в русскую Ставку с настойчивыми просьбами о помощи. Поэтому 18 мая в войска поступила директива, в которой начало наступления войск Юго-Западного фронта переносилось на более ранний срок, а именно на 22 мая (4 июня). Наступление войск Западного фронта должно было начаться неделей позже. Это очень огорчило Брусилова, связывавшего успех операции с совместными действиями фронтов. Брусилов просил Алексеева назначить для обоих фронтов единую дату, но его просьбы не были услышаны.

* * *

Мощная артиллерийская канонада на рассвете 22 мая обозначила начало операции на Юго-Западном фронте. Огонь был весьма эффективен, поскольку велся не по площадям, а по целям. Артиллерийская подготовка продолжалась почти сутки, а на некоторых участках – до 48 часов, после чего соединения перешли в атаку. Первыми (22 мая) пошли вперед войска 9-й армии. Волна за волной сквозь разметанные снарядами проволочные заграждения катились цепи русской пехоты. 9-я армия заняла передовую укрепленную полосу противника и захватила в плен более 11 тысяч солдат и офицеров. Хорошо было организовано взаимодействие артиллерии с пехотой. Впервые были выделены батареи сопровождения пехоты в бою и применено последовательное сосредоточение огня для поддержки атаки. Многократные ложные переносы огня обеспечили внезапность и успех атаки пехоты. Пехотные части и подразделения, составлявшие боевые участки, строились в форме волн – цепей – и вели атаку перекатами. Первая волна овладевала первой и второй траншеями, а последующие волны – третьей траншеей и артиллерийскими позициями.

23 мая перешла в наступление 8-я армия. Корпуса ее ударной группировки к исходу этого дня прорвали первую полосу австрийской обороны и стали преследовать врага, поспешно отходившего на Луцк. 25 мая этот город был взят русскими войсками. На левом крыле фронта соединения 7-й армии также прорвали оборону противника. Первые же результаты превзошли все ожидания. За три дня войска Юго-Западного фронта прорвали оборону противника в полосе 8—10 км и продвинулись в глубину на 25–35 км. Уже к полудню 24 мая в плен было взято 900 офицеров, более 40 тысяч солдат, захвачено 77 орудий, 134 пулемета и 49 бомбометов.

С подходом из резерва Ставки свежих корпусов Брусилов выпустил директиву о наращивании силы удара. Главная роль по-прежнему отводилась 8-й армии, которая должна была наступать на Ковель. 11-я армия продвигалась на Злочев, 7-я – на Станислав[121]121
  Ивано-Франковск.


[Закрыть], 9-я – на Коломыю. Наступление на Ковель отвечало не только интересам фронта, но и стратегическим целям кампании вообще. Оно должно было способствовать объединению усилий Юго-Западного и Западного фронтов и привести к разгрому значительных сил противника. Однако этому замыслу не суждено было сбыться. Ссылаясь на дождливую погоду и незаконченность сосредоточения, Эверт отсрочил наступление, и Ставка одобрила это решение. Это использовал противник. Немцы перебросили на Восточный фронт несколько дивизий, и «ковельская дыра… стала постепенно заполняться свежими германскими войсками».

Брусилову пришлось приказать прекратить общее наступление на своем фронте и перейти к прочной обороне захваченных рубежей. К 12 (25) июня на Юго-Западном фронте наступило затишье. Брусилов сокрушенно вспоминал о том, как его подвели «соседи» и верховное командование: «Мне потихоньку посылали подкрепления с бездействующих фронтов, но и противник не зевал, и так как он пользовался возможностью более быстрой перестройки войск, то количество их возрастало со значительно большей прогрессией, нежели у меня, и численностью своей, невзирая на громадные потери пленными, убитыми и ранеными, противник стал значительно превышать силы моего фронта».

Однако вскоре Ставка дала приказ Брусилову продолжить наступление. На Юго-Западном фронте шла энергичная подготовка к возобновлению атаки. В то же время командующие Куропаткин и Эверт беспрерывно жаловались на трудности. Ставка, убедившись в тщетности своих надежд на наступление Западного фронта, наконец решила перенести главные усилия на Юго-Западный фронт. Брусилов приказал начать общее наступление 21 июня (3 июля).

После мощной артиллерийской подготовки войска прорвали оборону противника и через несколько дней вышли на реку Стоход. Новое наступление русских крайне осложнило положение австрийских войск. Однако попытки форсировать Стоход на плечах отступающего противника успеха не принесли. Австро-германцы сумели заблаговременно разрушить переправы и своими контратаками мешали русским переправиться на западный берег реки.

Преодоление Стохода требовало подготовки атаки и сосредоточения свежих резервов. Общее наступление Юго-Западного фронта возобновилось 15 (28) июля. Но оно уже не было столь успешным, как предыдущее. Удалось добиться лишь частичных успехов. Противник сумел сосредоточить крупные резервы в полосе Юго-Западного фронта и оказывал ожесточенное сопротивление.

К этому времени Брусилов окончательно потерял надежду на активные боевые действия Северного и Западного фронтов. Рассчитывать же достичь ощутимых стратегических результатов силами только одного фронта не приходилось. «Поэтому, – писал позднее генерал, – я продолжал бои на фронте уже не с прежней интенсивностью, стараясь возможно более сберегать людей, а лишь в той мере, которая оказывалась необходимой для сковывания возможно большего количества войск противника, косвенно помогая этим нашим союзникам – итальянцам и французам».

Боевые действия приняли затяжной характер. К середине сентября фронт стабилизировался. Наступательная операция войск Юго-Западного фронта, продолжавшаяся более 100 дней, завершилась.

* * *

В результате операции значительная часть австро-германских армий, противостоявших Юго-Западному фронту, была разгромлена. Австро-германцы потеряли до 1,5 млн человек убитыми, ранеными и пленными. Потери русских войск составили 500 тыс. человек. Войска ЮЗФ продвинулись на глубину от 80 до 150 км. Было захвачено 25 тыс. кв. км территории, в том числе вся Буковина и часть Восточной Галиции. Чтобы ликвидировать прорыв, командование противника вынуждено было снять с Западного и Итальянского фронтов 30 пехотных и 35 кавалерийских дивизий. Брусиловский прорыв оказал решающее влияние на изменение позиции Румынии. 4 (17) августа между державами Антанты и Румынией были подписаны политическая и военная конвенции. Вступление Румынии в войну на стороне Антанты серьезно осложнило положение Центральных держав. (Впрочем, по мнению некоторых историков, оно же сковало действия русских на Юго-Западном фронте. Уже скоро румынские войска потребовали срочной помощи союзников.)

За проведенную операцию командующий Юго-Западным фронтом А А. Брусилов получил Георгиевское оружие, украшенное бриллиантами.

Успех брусиловского наступления не принес, однако, решающих стратегических результатов. В том, что наступление Юго-Западного фронта не получило дальнейшего развития, Брусилов обвинил прежде всего начальника штаба ставки Алексеева. «Только подумать, что если бы в июле Западный и Северный фронты навалились всеми силами на немцев, то они были бы, безусловно, смяты, но только следовало навалиться по примеру и способу Юго-Западного фронта, а не на одном участке каждого фронта», – отмечал генерал.