Текст книги "100 знаменитых сражений"

БЕРЛИН
1945 г.

Завершающая операция советских войск в ходе войны с Германией. Ценой огромных потерь, опережая союзников, советские войска 2 мая 1945 г. взяли Берлин.

Взятие Берлина – еще одна неоднозначная страница в истории Второй мировой войны. В стремительной операции по окончательному разгрому вермахта и всего Третьего рейха советские войска понесли колоссальные потери. Сталин принес в жертву политике жизни сотен тысяч солдат. Цели советского руководства были очевидны: как можно быстрее взять Берлин – до того, как немецкую столицу начнут штурмовать западные союзники. Весной 1945 г. правители Германии вели оживленные переговоры с США и Великобританией, надеясь на заключение сепаратного мира, который мог бы спасти руководство Рейха от физического уничтожения, а Германию – от прокоммунистического правительства. Опасность такого соглашения была велика, и Сталин не жалел средств для того, чтобы самому диктовать условия Западу по окончании войны. То, что немцы потерпят в ней поражение, было ясно и без взятия Берлина, а вот какой быть затем Германии – во многом зависело от того, в каком ключе пройдут последние дни войны.

* * *

В результате зимнего наступления 1945 г. войска 2, 1 Белорусских и 1-го Украинского фронтов освободили всю Польшу, вышли к рекам Одер и Нейсе, захватив на западном берегу Одера несколько плацдармов, из которых наибольшее значение имел плацдарм, занятый 1-м Белорусским фронтом в районе Кюстрина. До Берлина оставалось всего 60 км.

Несмотря на серьезный производственный и военный кризис, Германия все еще оставалась сильным противником. Гитлеровское командование приняло самые серьезные меры по обороне столицы. К началу операции оборона состояла из Одерско-Нейсенского оборонительного рубежа и берлинского оборонительного района. Общая глубина обороны достигала 100–120 км. Одерско-Нейсенский оборонительный рубеж глубиной 20–40 км состоял из трех полос. Наиболее сильным участком обороны на второй полосе являлись Зееловские высоты (40–60 м высотой). Наиболее сильными участками на третьей полосе были Эберсвальде, Фюрстенвальде и участок на западном берегу р. Шпрее. Берлинский оборонительный район опирался на несколько препятствий в виде окружающих город рек, каналов, озер и лесов. Улицы Берлина перегораживались баррикадами и минными полями. В центре города были возведены сотни бетонных оборонительных сооружений.

На берлинском направлении немецкое командование сосредоточило крупную группировку в составе группы армий «Висла» (3-я танковая и 9-я армии) генерал-полковника Хейнрици (с 30 апреля генерала пехоты Типпельскирха) и 4-й танковой и 17-й армий группы армий «Центр» генерал-фельдмаршала Шернера (всего около 1 млн человек, 10 400 орудий и минометов, 1530 танков и штурмовых орудий, свыше 3300 самолетов).

Стены домов покрывали пропагандистские лозунги Геббельса: «Мы никогда не сдадимся!», «Каждый немец будет защищать свою столицу!», «Остановим красные орды у стен нашего Берлина!», «Победа или Сибирь!» Громкоговорители на улицах призывали жителей сражаться насмерть.

Советское командование планировало силами трех фронтов при поддержке Балтийского флота окружить всю берлинскую группировку противника, одновременно расчленить ее на части и уничтожить каждую из них в отдельности.

1-й Белорусский фронт (командующий Г. К. Жуков) должен был, перейдя в наступление на участке Шведт, Грос-Гастрозе, разгромить берлинскую группировку гитлеровцев, овладеть Берлином и, развивая удар на запад, не позднее 12—15-го дня операции выйти на Эльбу. Для обеспечения главной ударной группировки фронта с севера и юга приказывалось нанести два вспомогательных удара силами двух армий каждый: из района Цеден в направлении Фербеллина и с плацдармов севернее и южнее Франкфурта-на-Одере – в направлении Бранденбурга в обход Берлина с юга.

1-й Украинский фронт (командующий И. С. Конев) получил задачу разгромить группировку противника в районе Коттбуса и южнее Берлина и не позднее 10—12-го дня операции выйти на рубеж Беелитц, Виттенберг и далее по Эльбе до Дрездена. Частью сил в случае изменения обстановки фронт должен был содействовать 1-му Белорусскому фронту в овладении Берлином.

2-й Белорусский фронт (командующий К. К. Рокоссовский) получил задачу разгромить штеттинскую группировку противника и не позднее 12—15-го дня операции овладеть рубежом Анклам, Виттенберг, обеспечивая наступление 1-го Белорусского фронта от контрудара противника с севера.

В качестве подвижной группы фронты имели: 1-й Белорусский фронт – 1-ю и 2-ю гвардейские танковые армии, 1-й Украинский фронт – 3-ю и 4-ю гвардейские танковые армии, 2-й Белорусский фронт – три танковых корпуса, один механизированный и один кавалерийский. Танковые армии намечалось ввести в прорыв в первый день операции после захвата стрелковыми подразделениями первой полосы обороны на 1-м Белорусском фронте и на второй день с рубежа р. Шпрее на 1-м Украинском фронте. Затем они должны были действовать в самом городе. Двухэшелонное построение войск давало возможность наращивать усилия из глубины. На участке 1 – го Белорусского фронта было создано превосходство над противником более чем в три раза, на участке 1-го Украинского – в 8—10 раз. Тщательно было спланировано применение артиллерийской подготовки – двойной огневой вал, одинарный огневой вал, последовательное сосредоточение огня. Четкие задачи получила и авиация. В частности, она должна была не допустить подхода к противнику резервов со стороны Берлина и Дрездена.

Все три фронта к началу операции насчитывали 2,5 млн человек, 41 600 орудий и минометов, 7500 боевых самолетов, 6250 танков. Столь большое количество сил и средств не применялось еще ни в одной операции.

* * *

В 5 часов 16 апреля 1945 г., еще затемно, началась артиллерийская и авиационная подготовка, а спустя 20 минут – общее наступление. С началом наступления были включены 143 прожектора, лучи которых направлялись в сторону противника. Это новшество на короткое время возымело психологическое воздействие.

Проведение артиллерийской подготовки только на глубину первой позиции осложнило положение наступающих. Когда советские войска вышли ко второй, а на некоторых участках – к третьей позиции, огневое сопротивление противника возросло, он переходил в контратаки. Войска 1-го Белорусского фронта резко затормозили наступление. В связи с этим Жуков в тот же день для завершения прорыва главной полосы ввел в сражение 1-ю и 2-ю гвардейские танковые армии. В результате к исходу первого дня операции удалось завершить прорыв главной полосы вражеской обороны и выйти ко второй полосе. Попытки с ходу прорвать вторую полосу не увенчались успехом. Приходилось действовать в условиях сплошного оборонительного плацдарма противника, со множеством рек, каналов и озер. Значительно сложнее, чем казалось советскому командованию до начала операции, было взять Зееловские высоты. Здесь полегло огромное количество советских солдат.

С утра 17 апреля после 20—30-минутной артиллерийской подготовки войска ударной группировки фронта начали прорыв второй полосы обороны и после ожесточенных боев к исходу дня прорвали ее, продвинувшись за день на 6—13 км. В последующие два дня войска 1-го Белорусского фронта, отражая многочисленные вражеские контратаки, завершили прорыв третьей полосы вражеской обороны, то есть всего Одерского оборонительного рубежа противника, на глубину до 30 км.

16 апреля утром войска 1-го Украинского фронта форсировали р. Нейсе, захватили плацдарм па противоположном берегу и к исходу дня прорвали главную полосу обороны противника. На следующий день, 17 апреля, войска ударной группировки, в том числе и танковые армии, отразив контратаки резервов противника, прорвали вторую полосу обороны, продвинувшись за два дня на глубину 18 км. Немцы начали отход к третьей полосе обороны за р. Шпрее. 18 апреля советские войска форсировали Шпрее и взломали третью полосу обороны противника. Танковые армии приступили к окружению берлинской группировки. На четвертый день наступления 1 – й Украинский фронт прорвал Нейсенский оборонительный рубеж на всем фронте и вклинился в оборону врага до 50 км.

18 апреля начались боевые действия войск 2-го Белорусского фронта. В течение двух дней войска фронта форсировали Восточный Одер, очистили междуречье от противника, заняли исходное положение для наступления на восточном берегу Западного Одера. Этими действиями 2-й Белорусский фронт сковал силы 3-й танковой армии гитлеровцев, которая не могла помочь соседней 9-й армии, терпящей поражение под ударами 1-го Белорусского фронта.

Завершив прорыв Одерско-Нейсенского оборонительного рубежа, войска ударной группировки 1-го Белорусского фронта продолжали наступать на Берлин с северо-востока и востока, а войска 1-го Украинского фронта – с юга и юго-востока. 20 и 21 апреля войска 1-го Белорусского фронта ворвались на окраину города с севера и северо-востока.

21—22 апреля с юга к Берлину вышли и части 1-го Украинского фронта. 24 апреля войска 8 гвардейской, 3 и 69-й армий 1-го Белорусского фронта соединились юго-восточнее Берлина с 3-й гвардейской танковой и 28-й армиями 1-го Украинского фронта. Этим они рассекли берлинскую группировку противника на две части и одновременно окружили его франкфуртско-губенскую группировку (9-ю армию).

25 апреля войска 47-й и 2-й гвардейской танковой армий в районе северо-западнее Потсдама соединились с войсками 4-й гвардейской танковой армии 1-го Украинского фронта, завершив тем самым окружение всей берлинской группировки.

В тот же день основные силы 5-й гвардейской армии 1-го Украинского фронта вышли в районе Торгау на восточный берег Эльбы и встретились с войсками 1-й американской армии. Территория Германии и ее вооруженные силы были рассечены.

Войска 2-го Белорусского фронта 20 апреля форсировали Западный Одер и до 25 апреля продолжали упорные бои с гитлеровцами за расширение плацдарма.

Группировка противника юго-восточнее Берлина была окружена и уничтожена. Правда, 45 тысячам немцев удалось здесь прорвать кольцо окружения и 30 апреля выйти в район Лукенвальде, а частью сил – в район восточнее Беелитца. Однако в этих районах 1 мая силами резервов обе группы были окружены и взяты в плен. Попытки 12-й немецкой армии, спешно сформированной к западу от Берлина, перейти в наступление в восточном направлении и прорвать советское окружение извне ни к чему не привели.

Общие потери вражеской группировки, окруженной юго-восточнее Берлина, составляли убитыми более 60 тыс. солдат и офицеров, пленными – до 120 тысяч.

Ликвидация берлинского гарнизона под командованием генерала Вейдлинга насчитывавшего более 200 тысяч человек, проходила в ожесточенных уличных боях. Фашисты оказывали упорное сопротивление. Они ожесточенно дрались за каждый квартал, за каждый дом. Приступив 26 апреля к расчленению противника, советские войска 28 апреля вышли к центральному сектору Берлина и развернули бои за него. На следующий день берлинская группировка немцев были разделена на три изолированные части, командование которыми фактически было нарушено.

Если в Будапеште советское командование избегало применять артиллерию и авиацию, то при штурме столицы нацистской Германии огня не жалели. По данным маршала Жукова, с 21 апреля по 2 мая по Берлину было сделано почти 1,8 млн артиллерийских выстрелов. На город было обрушено более 36 тысяч тонн металла.

Особенностью Берлинской операции можно назвать и широкое использование крупных танковых масс в зоне сплошной обороны немецких войск, в том числе и в самом Берлине. В подобных условиях советские бронированные машины не имели возможности применить широкий маневр и становились удобной мишенью для противотанковых средств немцев. Это привело к высоким потерям. Достаточно сказать, что за две недели боев Красная Армия потеряла треть участвовавших в Берлинской операции танков и самоходных артиллерийских установок.

Накануне капитуляции город представлял собой ужасное зрелище. Из поврежденного газопровода вырывались языки пламени, освещая закопченные стены домов. Улицы были непроходимы из-за груды обломков. Из подвалов домов выскакивали смертники с бутылками с зажигательной смесью и кидались на ставшие легкой добычей в городских кварталах советские танки. Переходящие в рукопашную бои шли повсюду – на улицах, на крышах домов, в подвалах, в тоннелях, в берлинском метро.

В течение 30 апреля развернулись ожесточенные бои за рейхстаг, здание которого являлось одним из важнейших узлов сопротивления центрального сектора обороны Берлина. Подступы к нему прикрывались р. Шпрее, многочисленными крупными каменными зданиями и простреливались огнем зенитной артиллерии. Здание рейхстага было приспособлено к круговой обороне: оконные и дверные проемы были заделаны кирпичом, отверстия оставлены лишь для бойниц и амбразур. В нескольких метрах от здания находились железобетонные лоты, а в 200 м проходили траншеи с пулеметными площадками и ходами сообщения, соединявшими траншеи с подвалом здания. Рейхстаг оборонял гарнизон из нескольких тысяч офицеров и солдат, в том числе 1 тысяча моряков из морской школы г. Росток, заброшенных в этот район на парашютах.

Захват рейхстага проводил 79-й стрелковый корпус 3-й ударной армии, под командованием генерал-майора С. Н. Переверткина. Была подтянута артиллерия крупных калибров, гвардейские минометы. Бои за рейхстаг начались рано утром 30 апреля после короткой, но сильной артиллерийской подготовки. Они приняли затяжной и упорный характер. На многих участках бои переходили в рукопашные схватки.

В 18.30 под прикрытием артиллерийского огня три стрелковых батальона бросились в последнюю стремительную атаку. Советские солдаты через проломы в стенах ворвались в здание рейхстага, и через несколько минут на нем заалело множество красных флагов. Многие советские источники утверждали, что красное знамя на самом куполе рейхстага водрузили Егоров и Кантария. Но уже давно доказано, что это лишь легенда, в которой подчеркивается дружба представителей разных народов в советской армии.

Только в боях за рейхстаг было убито и ранено более 2000 немецких солдат и офицеров противника, уничтожено 28 орудий, захвачено 2604 пленных, 1800 винтовок и автоматов, 59 орудий, 15 танков и штурмовых орудий.

В ночь с 30 апреля на 1 мая Гитлер покончил с собой. К утру 2 мая остатки берлинского гарнизона были расчленены на отдельные группы, которые к 15 часам капитулировали. Капитуляцию берлинского гарнизона принял командующий 8-й гвардейской армией генерал В. И. Чуйков.

8 мая фашистская Германия подписала Акт о безоговорочной капитуляции.

В ходе Берлинской операции только в плен попало около 480 тысяч немецких солдат и офицеров. Потери же Красной Армии составили 352 тысяч человек. По размерам суточных потерь личного состава и техники (свыше 15 тысяч человек, 87 танков и САУ, 40 самолетов) битва за Берлин превзошла все остальные операции Красной Армии. Потери были понесены, прежде всего, в ходе боя, в отличие от сражений первого периода войны, когда суточные потери советских войск в немалой степени определялись значительным числом пленных красноармейцев.

ДЬЕН БЬЕН ФУ
1954 г.

Гарнизон укрепленной французской базы на севере Вьетнама был полностью уничтожен войсками Вьетминя. Сражение означало конец французского владычества в Индокитае.

Вторая мировая война «разбудила» жителей колониальных азиатских стран, которые поднялись на борьбу с японскими захватчиками, а потом и против своих недавних колониальных хозяев. Не стал исключением и Вьетнам, население которого поднял против французов коммунист Хо Ши Мин. Повстанцы воспользовались ослаблением Франции после ее разгрома в 1940 г. и последующей оккупации Германией. Однако начавшаяся война не была легкой для вьетнамцев. Франция, в отличие от Англии, которая предпочитала почетно уйти из колоний, ставших на путь вооруженной борьбы, приняла позицию удержания заморских территорий во что бы то ни стало, не считаясь ни с какими потерями.

К 1946 г. отряды вьетнамского движения за независимость во главе с Хо Ши Мином сражались с французскими войсками за контроль над северным Вьетнамом. Повстанцы – их движение называлось Вьетминь – использовали тактику партизанской войны, и французы ничего не могли ей противопоставить.

Положение французской армии осложнилось в 1947 г., когда китайская народно-освободительная армия вышла к северной границе Вьетнама. Теперь вьетнамцы почти беспрепятственно перебрасывали вооружение и боеприпасы из СССР и Китая, пользуясь тем, что джунгли для французов были практически недоступны. Поэтому дальнейшее продолжение войны для Франции становилось бессмысленным, но руководство страны этого не понимало, продолжая тратить огромные средства и губить людей. Разбросанные по всему Вьетнаму гарнизоны легионеров истекали кровью в каждодневных стычках и боях, жестоко страдали от тропических болезней.

К концу 1953 года накал борьбы во Вьетнаме достиг своего пика, и боевые действия перебросились на мирный до этого Лаос. Французские войска, в том числе 20-тысячный контингент легионеров, растянутые по всему Вьетнаму, в ожесточенных боях постепенно сдавали свои позиции.

У французов во Вьетнаме находилось в общей сложности (с тыловыми и техническими подразделениями) 190 тысяч человек, включая Иностранный легион. Кроме того, в распоряжении французского командования была 150-тысячная «национальная» армия Вьетнама, которая, однако, была слабым союзником. Силы вьетнамских коммунистов, даже без «добровольцев» из Китая и СССР, насчитывали 425 тысяч человек. В техническом отношении вьетнамцы были вооружены не хуже французов. Последние имели решительное превосходство лишь в авиации, которой у вьетнамцев тогда не было.

В ноябре 1952 г. на Черной реке вьетнамский командующий генерал Во Нгуен Зиап 4 раза неудачно штурмовал французскую базу На-Сана и отошел от нее, понеся огромные потери. Этот успех родил у французского командования иллюзию, что вьетнамскую армию можно уничтожить в одном сражении, приковав ее силы к одной из укрепленных баз и перемолов их с помощью артиллерии и авиации. Одним из авторов этой теории, получившей название «концепция ежа», был полковник Бертей. Он предложил соорудить крупную военно-воздушную базу с мощным гарнизоном, откуда бы по врагу наносились воздушные удары, проводились карательные набеги и в его тылу высаживались парашютные десанты. Успеху реализации этой идеи способствовало то, что прежний командующий генерал Салан был отозван на родину и заменен генералом Наварром, положительно отнесшимся к плану.

Впоследствии Наварр признавался, что недооценил силу армии Зиапа. Добавим, что он к тому же переоценил силы французов, для которых защита северного Лаоса была уже непосильной задачей. Наоборот, вьетминьское командование добилось от французов наиболее выгодного для себя решения. Создавая угрозу на северо-западе Вьетнама и одновременно нанося отдельные удары по всему фронту, оно и рассчитывало на то, что на севере французы попытаются создать ударную группировку, которую, однако, не смогут полноценно поддерживать, отвлекаясь на другие участки театра военных действий. Наварр, по замыслу Зиапа, должен был пойти на защиту севера Лаоса и северо-запада Вьетнама, тогда французы оказались бы в невыгодном положении из-за труднопроходимой местности, больших расстояний, отделявших эти территории от центра обороны (Ханоя). Так получилось, что идеи вьетминьцев полностью совпали с «концепцией ежа» французов. Наварр уже согласился создавать укрепленную базу, о которой ему говорил Бертей.

Попытка проникновения вьетнамцев в Лаос осенью 1953 г. привела к тому, что место для такой базы решили выбрать в непосредственной близости от него, чтобы защищать и Лаос, и путь в южный Вьетнам. В долине Дьен Бьен Фу с небольшими деревушками имелся заброшенный японский аэродром. Это во многом предопределило выбор места базы.

Французский генерал Корнильон-Молине, командовавший авиацией в Индокитае, сам выполнявший ранее боевые задания в этом районе, пытался повлиять на генерала Наварра для отмены решения, но неудачно. Для действий авиации это был не лучший выбор. База в Дьен Бьен Фу находилась очень далеко от других аэродромов, и в случае нападения на нее помощь авиации с них была бы минимальной. Запас топлива у французских самолетов был таков, что они, едва достигнув Дьен Бьен Фу, должны были возвращаться обратно. Технические возможности аэродрома в Дьен Бьен Фу исключали посадку для дозаправки здесь большого числа машин. Кроме того, аэродром, находившийся в относительно узкой, окруженной джунглями долине, между высокими, поросшими лесом холмами, был уязвим для артиллерийских ударов противника. Возможности для переброски по воздуху подкреплений у французов были ограничены из-за слабости транспортной авиации. Генерала Корнильона-Молине поддержал молодой образованный дивизионный генерал Коньи. Они, обсуждая план будущей операции под кодовым названием «Кастор», задали Наварру вопрос: «Что будет, если вьетнамцы смогут подтянуть сюда тяжелую артиллерию и большую массу зенитных средств?» Наварра «выручили» артиллеристы, заявившие, что доставка в район Дьен Бьен Фу тяжелой артиллерии вьетнамцев исключена из-за полного отсутствия дорог в этом районе, а зенитные средства они пообещали лихо уничтожить, «если только вьетнамцы посмеют открыть по нашим самолетам огонь». Генерал Коньи, предвидя катастрофу, пошел на беспрецедентный для французской армии шаг: пытаясь предотвратить разгром, направил рапорт в вышестоящие инстанции. Он, однако, осталась без ответа – в Париже жаждали победных лавров.

Итак, самое известное сражение Вьетнамской войны началось 20 ноября 1953 г. десантом и захватом парашютистами старого японского аэродрома, в долине Дьен Бьен Фу (Глиняных кувшинов) на границе Тонкина и Лаоса. Обе стороны в этот момент готовились к мирным переговорам в Женеве с целью завершить индокитайскую войну. Характер и итоги переговоров во многом зависели от положения воюющих к моменту мирной конференции, поэтому вьетнамцы и французы старались как можно быстрее решить свои задачи.

Строительством оборонительного лагеря в Дьен Бьен Фу руководил полковник Кристиан де ла Круа де Кастри. База расположилась на дне речной долины, имевшей форму чаши с диаметром около 10 миль. Основной гарнизон Дьен Бьен Фу должен был поддерживаться несколькими огневыми точками на окрестных холмах, откуда можно было обстреливать атакующих партизан. Кастри устроил там несколько сильно укрепленных позиций (фортов), окружающих аэродром, которым дал женские имена: Клодин, Элен, Доминик, Беатрис, Габриэль, Анна-Мария, Хюгет и Изабель. (Говорили, что имена эти были даны в честь любовниц полковника.) Снабжение базы осуществлялось только воздушным путем. При планировке поясов обороны и размещении артиллерии было совершено много ошибок – например, французы оставили без контроля высоты, господствующие над долиной. Северные форпосты и южный опорный пункт Изабель были слишком удалены от центра обороны.

К марту 1954 года размер французского гарнизона в Дьен Бьен Фу вырос до 13–16 тысяч человек. Около 70 процентов его составляли солдаты Иностранного легиона, из французских колоний в Северной Африке и профранцузские вьетнамцы.

Французские спецы недооценили командующего войсками Вьетминя генерала Во Нгуен Зиапа, который решил задачу по переброске тяжелой артиллерии в данный район в течение пяти недель 1954 года. Зиап перебросил 200 орудий и 4 регулярные дивизии на холмы вокруг Дьен Бьен Фу. Он сумел это сделать, использовав многотысячную массу безымянных носильщиков.

13 марта вьетнамцы открыли огонь, и в следующие восемь недель бомбардировки велись непрерывно. Первой Зиап атаковал Беатрис, поскольку Габриэль имела лучшие укрепления и могла быстрее получить помощь с центральной позиции. Затем вьетминьцы приступили к штурму Габриель, которая после потери французами Беатрис оказалась в более уязвимом положении. Зиап правильно рассчитал, что печальный пример соседей окажет деморализующее влияние на тайцев, защищавших Анну-Марию, что в сочетании с активной пропагандистской деятельностью помогло коммунистам овладеть этим опорным пунктом без боя.

Для полной уверенности после мощной артиллерийской и минометной подготовки в атаку на форпосты шли штурмовые силы пехоты, обладавшие подавляющим численным превосходством над противником. Рытье траншей позволило войскам Вьетминя подвигать свои позиции как можно ближе к неприятелю, не оказываясь при этом без защиты перед губительным заградительным огнем.

Форт Элен с конца марта находился в руках вьетнамцев, но затем несколько раз переходил из рук в руки и в конце концов был захвачен французами. Через 2 недели французы попытались силами одного батальона отбить форт Хюгет, но, потеряв 150 человек, вынуждены были отступить.

Практически все внешние огневые точки вокруг базы вьетнамцы, раз атаковав, захватывали в течение нескольких дней. Командир французской артиллерии, видя, что его расчеты не могут достойно ответить на стрельбу хорошо защищенных и хорошо замаскированных вьетнамских пушек, застрелился. Французы были ошеломлены метким и плотным артиллерийским и зенитным огнем противника.

Вьетминьцы обстреляли взлетно-посадочную полосу в Дьен Бьен Фу и привел ее в негодность. Попытки французов укрепить гарнизон и наладить поставки при помощи парашютных десантов тоже провалились. Батареи вьетнамских зенитных орудий сумели сбить или повредить 169 самолетов – почти половину французской авиации. Французы десантировали в лагерь батальон за батальоном, хотя было ясно, что сражение проиграно. Парашютисты еще в воздухе отвечали гранатами и автоматным огнем на град снарядов врага. Грузовым самолетам пришлось летать выше, и точность десантирования снизилась. Многое из предназначенного для французской армии – пайки, боеприпасы, в одном случае даже важная разведывательная информация – оказывалось в результате на территории Вьетминя.

Между тем повстанцы последовательно уменьшали пространство, контролируемое французами, используя тактику, которую их командир Во Нгуен Зиап называл «комбинацией точечных ударов и полновесных атак».

Гарнизон в Дьен Бьен Фу оказался отрезанным от внешнего мира; артиллерия била по нему непрерывно, начавшийся сезон дождей не добавлял оптимизма. Условия внутри гарнизона стали просто нечеловеческими; число раненых и больных в госпитале росло не по дням, а по часам. Незадолго до конца сражения 3–4 тысячи человек в гарнизоне превратились во «внутренних дезертиров», так называемых «намъюмских крыс». Они не сражались, но поглощали изрядную часть невоенных грузов снабжения, прежде всего пищевых продуктов. Массово переходили на сторону воинов Зиапа вьетнамские солдаты, оборонявшие базу. Оценивая моральный дух защитников Дьен Бьен Фу, один из храбрых французских командиров – Бижар – в сердцах воскликнул: «Если бы мне дали 10 000 эсэсовцев, мы бы выстояли».

К 7 мая массированные атаки Вьетминя сломили сопротивление Дьен Бьен Фу. 11 тысяч французов попали в плен. Всех вьетнамцев, служивших французам, коммунисты растреляли. Легионеров из стран Восточной Европы отправили в СССР, где они бесследно исчезли. Остальные сотнями умирали от ран, голода, тропической лихорадки и укусов змей. Домой вернулись только 4 тысячи из 11.

Из 50 тысяч вьетнамцев, осаждавших гарнизон, около 23 тысяч выбыли из строя, из них около восьми тысяч человек погибли.

Падение Дьен Бьен Фу потрясло Францию и возвестило конец французского Индокитая. После ухода французов Вьетнам был официально разделен на коммунистический Север и некоммунистический Юг. Это подготовило почву для американского вмешательства.