Текст книги "Ягуар и рыжая сеньорита"

– Да, не поймешь, кто из вас ярче. Вы как будто созданы друг для друга. И где только удалось отыскать такую масть?

Мне стало смешно: все повторяют слово в слово. Только почему-то на графа за упоминание цвета моих волос я не обиделась.

– Знаете, Ли, мне очень хочется увидеть вас на ней верхом.

И, не дожидаясь моего согласия, мужчина легко подхватил меня и усадил на Ласку. Потом взял лошадь за узду и провел по двору, искоса посматривая в мою сторону.

А я рассматривала графа. И сделала вывод, что он мне нравится. Веселый, разговорчивый, красивый. Пожалуй, даже чересчур красивый. Ну об этом его «недостатке» пусть думает жена. А мне дела нет. Чувствую, мы с графом станем друзьями.

Вельможа вдруг спохватился:

– Так приятно провел с вами время, что совсем забыл о делах.

Он быстро снял меня с лошади:

– Может быть, сеньорита Элина, завтра совершим вместе верховую прогулку?

Я чуть не сказала «да». Пусть бы Марко меня с ним увидел! Но вовремя спохватилась:

– Завтра не выйдет, Мэтт. Я с братом на несколько дней отправляюсь в плавание.

– Жаль. – Граф на мгновение задумался. – Но вы не будете возражать, если я провожу вас? Я бы с удовольствием составил вам компанию в путешествии, но дела… Однако обещаю роскошный букет цветов.

Я засмеялась:

– Хорошо, Мэтт. Заодно проверю, как вы умеете держать слово.

И сама не смогла понять, зачем присовокупила вторую часть фразы.

Мы попрощались, и я помчалась к дяде. Тот спросил:

– А где его светлость?

– Уехал и просил передать извинения: он куда-то опаздывает.

Дядя разворчался:

– Опять бумаги оставил. О чем только молодежь думает?

Я быстро спросила:

– Дядя, а сколько графу лет?

– Кажется, около тридцати.

Я разочарованно протянула:

– Какой старый…

Дядя с изумлением уставился на меня:

– Ты что, Ли. Мужчина в самом расцвете сил. И даже еще не женат.

Я хмыкнула. Дяде все, кто младше его лет на десять, кажутся молодыми. А мне, те, кто старше меня лет на десять, – старыми. Пусть не совсем, но все-таки… Каждый смотрит на людей со своей колокольни. Такова жизнь. И вообще, какое мне дело до возраста графа?

Я сказала, что решила отправиться в плавание с Питом, и дядя опять разворчался:

– На твоем месте я держался бы от этого судна подальше. Ведь не будешь отрицать, что история какая-то таинственная. Ты осталась одна, а где все остальные?

Похоже, о моем чудесном спасении строят различные догадки. А уж кому я должна быть за это благодарна, я знала точно. Ну колдун, погоди!

Стало как-то неуютно. Настроение испортилось. Я поцеловала дядюшку и отправилась к себе.

Дни стояли довольно жаркие, а вот ночами было прохладно. Я попросила разжечь камин и придвинула к нему кресло. Подумала и достала книгу. Временами она тянула меня к себе как магнит. И еще я заметила одну странность: когда на страницы падали отблески огня, листы еле заметно вздрагивали.

Я погладила книгу рукой, а потом провела по разорванному краю. Почувствовала сильную боль и отдернула руку. На ладони появилась красная полоса.

Я с недоумением рассмотрела листы бумаги: чем здесь можно было так порезаться? Снова повторила свой эксперимент. На этот раз боль оказалась еще сильнее, а полоса – шире. Такое впечатление, что книга сердилась.

Я закрыла глаза и внезапно погрузилась в сон. Передо мной замелькали знакомые картины: книжная лавка, колдун, палуба корабля… И вдруг я ясно поняла: книга желает быть целой. Вторую половину обязательно нужно найти. Я вздрогнула и очнулась. Надо же, какая чушь привиделась. Как я отыщу вторую часть книги? Она осталась у колдуна, а тот неизвестно где. А если совсем честно, то мне и тут неплохо. Только тетю жаль…

Внезапно в голове прозвучали слова: – Не исполнишь, выпьешь чашу до дна.

Я помотала головой: надо же, черт-те что мерещится. Завернула книгу в материю и тщательно спрятала. Буду искать вторую часть или нет, но свою половину сохраню обязательно. Все, пора спать, завтра отплываем.

Утро встретило меня ярким солнечным светом. Все страхи и сомнения были забыты. А корабль я просто не узнала. На нем развевался голубой флаг с силуэтом дельфина – эмблемой вольного торгового города Эрста. Палуба была украшена разноцветными флажками, на берегу толпились любопытные зеваки, на судно поднимались первые пассажиры.

Команда выстроилась вдоль борта. Пит подошел ко мне с корзиной, в которой лежала бутылка вина. Мне предложили разбить ее о борт судна, как бы став его названой матерью. Бутылка была тяжелая. Я заволновалась: вдруг не сумею добросить? Говорят, плохая примета. Однако бутыль разлетелась вдребезги. Крики «ура» заполнили причал. Я облегченно вздохнула. Наконец прозвучала команда: «Поднять якоря».

Корабль потихоньку двинулся от пристани. Зрители от избытка чувств вопили «До встречи!» и махали руками. Вдруг я заметила, что по улице, ведущей к порту, несутся несколько всадников. Вскоре они уже были на берегу. В одном из мужчин я узнала графа. Он махнул огромным букетом цветов.

Надо же, а я уже и забыла об обещании. Граф что-то прокричал и помахал букетом. Я развела руки в стороны, показывая, что ничего не поделаешь. Он размахнулся и бросил цветы в воду. Я, смеясь, приложила руку к сердцу и поклонилась, давая понять, что благодарю.

Всадники не покинули пристань, пока берег не скрылся из виду. С одной стороны, я чувствовала гордость: знатный вельможа примчался, чтобы проводить меня. А с другой – охватила неясная тревога. Я показалась себе маленькой и беззащитной.

Ко мне подошел Питер. В голосе его слышалось недовольство:

– Объясни, Ли, что все это значит.

– Граф обещал меня проводить, но, как видишь, опоздал. Он очень милый и веселый человек. Мы подружились, когда он приезжал к дяде.

Видимо, Питу мои слова не понравились. А мне вдруг стало смешно смотреть на его рассерженное лицо. Я с трудом спрятала улыбку.

– На твоем месте, Ли, я бы не веселился. Граф – опасный человек. Каких только слухов про него не ходит. Сначала дарит подарок стоимостью в настоящий замок, а теперь, бросив все дела, мчится провожать. Думаешь, просто так? Будь осторожна. А лучше вообще перестань с ним видеться.

Я вспыхнула:

– Пит, наверное, все мужчины одинаковы! Сразу думаете черт знает что. А я не нахожу в нем ничего опасного. Обаятельный, общительный кавалер. Да и богатство мое ему не нужно – своего хватает.

Я вздохнула. Похоже, я расхваливала его светлость только в отместку Марко, на которого все еще была в обиде за внезапный отъезд.

На судне в качестве пассажиров находились две семейные пары, несколько молодых людей – хороших знакомых Пита, а из незамужних девушек я одна. Питер на правах брата почти не оставлял меня. Хотя мог бы и не следить за каждым моим шагом. Увлекаться здесь я никем не собиралась.

Плавание проходило удачно. Море было спокойным. То, чего я боялась, так и не случилось: чувствовала я себя превосходно.

Корабль медленно шел вдоль берега. И плыл так близко к нему, что я без труда рассматривала каменные утесы, неприступные скалы, растущий на них лес. Места казались столь дикими и труднопроходимыми, что я поинтересовалась, можно ли добраться сушей в тот город, куда мы плывем.

Пит сказал:

– Есть тропинка в горах. Но она очень узка и опасна. В некоторых местах всадник рискует сорваться в пропасть вместе с конем. А иногда и обвалы случаются. Этой тропой пользуются в основном бандиты и контрабандисты. Да и, пожалуй, не каждый бандит согласится рискнуть.

– А Марко по ней ездит?

– У него служба такая…

А через несколько часов нам открылся вид на город Лусс, который располагался на холме и прекрасно просматривался с моря. Мы подошли к пристани. Нас всречали жители города. Набережная, как и у нас, была заполнена народом. Наверное, судно заметили издали. Я от души порадовалась, что скоро окажусь на суше.

Сбросили трап, и пассажиры стали спускаться на причал. Я вышла на берег одной из первых, с любопытством оглядываясь. И тут заметила, что через толпу протискиваются мужчины. Двое из них явно расчищали путь третьему, держащему огромный букет алых роз. Я узнала его светлость.

От неожиданности шагнула в сторону, оступилась, присела и ахнула: почувствовала, что что-то случилось с ногой. И с досадой подумала: каждый раз при встрече с графом попадаю в какую-то нелепую историю. То носом стукаюсь, то на столе сижу, то на земле.

А Мэтт уже помогал мне подняться:

– Здравствуйте, сеньорита Ли. Вы не ушиблись? Я так спешил. Боялся показаться обманщиком. Я не проводил вас, как обещал. Разрешите исправить оплошность. Примите от меня обещанный букет.

Он поставил меня на ноги, а я уцепилась за его руку, изо всех сил стараясь не застонать и не скривить лицо гримасой боли. Граф заметил мое состояние и подхватил на руки.

К нам пробирался Питер. Он с удивлением взглянул на меня, покоящуюся в объятиях графа:

– Что здесь происходит?

Его светлость сразу же почувствовал недовольство кузена:

– Капитан Питер, вашей сестре нужна помощь. У нее что-то случилось с ногой. А я здесь оказался совершенно случайно: преследовал конокрадов.

Граф осторожно усадил меня на стоящую чуть в стороне скамью.

– Теперь, сеньорита, нужно взглянуть, что случилось с вашей ногой. – Он замялся: – Приподнимите платье.

Боль уже прошла. Но мне было как-то неудобно сознаваться в этом: еще решит, что нарочно притворялась. Придется изображать больную до конца. Пусть смотрит. Подумаешь, великое дело. Нога не грудь. Что он там увидит?

– Сеньорита, где болит?

Я жалобно простонала:

– Где-то в лодыжке.

И чуть-чуть приподняла платье.

Сильные пальцы сжали мою ногу.

Решив придерживаться своей версии до конца, я громко ойкнула. Теперь даже больше для Пита, который очень уж недовольно наблюдал за нами.

Граф еще раз сжал мою лодыжку:

– Вывиха нет. Думаю, небольшое растяжение.

И добавил:

– Ничего страшного. До свадьбы заживет.

А я с горечью подумала, что зажила бы, если б даже я ее сломала. Вряд ли Марко поторопится сделать мне предложение.

Питеру происходящее не понравилось. Он решительно шагнул в нашу сторону. Не знаю, что бы он сделал или сказал, но в это время раздался девичий крик:

– Я здесь, Пит!

Я увидела, что к нам пробирается хорошенькая девушка. И по тому, с какой скоростью кузен бросился ей навстречу, поняла, что это любимая Пита. Брат взял руки девушки в свои, и они так и стояли, не спуская глаз друг с друга.

Да, чужие времена – чужие нравы. Здесь не принято выражать чувства принародно. Думаю, в моем мире встреча после долгой разлуки протекала бы более бурно. Были бы и объятия, и поцелуи, и слезы. Я хотела встать, чтобы подойти к ним, но Мэтт удержал меня:

– Не так резво, сеньорита. Поберегите ногу.

Я улыбнулась:

– Не хотите ли вы сказать, что я теперь всю жизнь должна провести на этой скамейке?

– Неплохая мысль. Вы будете сидеть здесь, а я – за вами ухаживать.

Я только хотела спросить: «А как же ваши дела?»

Но тут увидела, что к нам подходят Пит и его невеста. Настроение у братца резко улучшилось. Он радостно представил нам свою спутницу:

– Знакомьтесь, это Люси Корван.

Девушка Пита была очень хорошенькой. На вид немного старше меня. Я представилась:

– Элина.

Похоже, мы сразу понравились друг другу.

Граф склонился в учтивом поклоне:

– Мэтт Кодуэлл. Очень рад познакомиться. Но сейчас извините – ждут дела.

– Мэтт, спасибо вам за букет – он очень красив. И за ногу. Вы просто спасли меня.

Потом мне надоело изображать светскую львицу, и я весело добавила:

– Приходите в мой ресторан с друзьями. Я вас накормлю бесплатно.

Питер побагровел. В глазах его светлости заплясали бесенята.

– Обязательно воспользуемся вашим приглашением, сеньорита Ли. У нас в замках хроническое недоедание. Непременно приедем отведать ваших кушаний, тем более что угощают бесплатно.

Граф распрощался и умчался.

Невеста Пита смотрела на нас с нескрываемым изумлением. Да и прохожие поглядывали с любопытством. Похоже, всеобщее внимание привлек граф. Я усмехнулась: видно, обитатели замков нечасто балуют своим видом простых смертных. Вон и на моем дне рождения был такой же ажиотаж.

Люси пригласила нас в ожидавшую ее карету. А Пит рассердился на меня не на шутку:

– Ли, может, там, где ты раньше жила, и считается нормой демонстрировать всем свои голые ноги, но здесь это неприлично. Да и с графом ты держишься чересчур вольно. Называешь его, как мальчишку, по имени. Додумалась обрадовать бесплатным обедом…

Люси пыталась остановить моего разбушевавшегося братца:

– Пит, Ли не сделала ничего плохого. Не ее вина, что она нравится графу.

Тут мы оба с Питером вытаращили глаза.

– Да это видно сразу.

Я решила обдумать ее слова, когда останусь одна. Пит хотел еще что-то сказать, но ладошка Люси прикрыла ему рот, и он прекратил ворчать.

Люси весело подмигнула мне, и я поняла: у меня появилась подруга. И время, проведенное в гостях у ее родителей, не станет для меня ни обременительным, ни скучным. И еще я подумала: Пит прав. В чужой монастырь не ходят со своим уставом. Все время забываю, где я оказалась.

Мне понравились и родители Люси, и их поместье. Чувствовалось, что к Питу здесь относятся как к родному. Меня тоже окружили вниманием.

Мама Люси внимательно посмотрела на меня:

– Знаете, Элина, я всегда считала, что у людей с вашим цветом волос должны быть веснушки, светлые брови и ресницы. Но вы изменили мое мнение. Природа щедро потрудилась над вашим обликом. Такая чудесная кожа, густые черные ресницы и ярко-зеленые глаза! Думаю, многие молодые люди не могут пройти мимо равнодушными.

Я тяжело вздохнула: еще как могут. Перед глазами встал капитан стражи. Где он сейчас? Сердце кольнула ревность. Может, только говорит, что ловит преступников, а сам проводит время у своей невесты?

Вечером в доме Корванов собрались их близкие друзья и знакомые. Питера многие знали. Со мной знакомились и с интересом рассматривали.

Время летело незаметно. Но вдруг настроение испортилось. Один из гостей спросил Пита, когда свадьба его друга, сеньора Марко Рэйли, и почему тот не слишком спешит заключить брачный союз? Я подавилась вином и закашлялась. Пит взглянул на меня и, как мне показалось, смутился:

– Не знаю. Я не в курсе сердечных дел сеньора Марко. Дела, наверное, мешают…

У меня кровь прилила к лицу: все-таки свадьба! И ничего ты, Юлька, не сможешь с этим поделать! При одном упоминании о женитьбе капитана мне становилось плохо. А что случится, когда это произойдет?

Ужин закончился. Теперь кавалерам следовало проводить дам в танцевальный зал. Тут удивил всех двенадцатилетний брат Люси, Том. Он со всех ног рванулся ко мне и подал руку:

– Разрешите сопровождать вас, сеньорита Элина?

Мальчишка с гордостью посмотрел на обескураженных молодых людей, которые хотели сделать то же. Господин Корван, увидев эту сцену, довольно улыбнулся:

– Весь в меня. Молодец, сынок.

Люси попросила:

– Не обижайся на него, Ли. Видно, в тебе он чувствует свою сверстницу. Его все время окружают взрослые.

Я и не обижалась. Только подумала: сверстницу по годам еще куда ни шло. Лишь бы не по уму.

Вечер прошел весело: танцевали, пели, музицировали, играли в фанты. Мне Люси очень понравилась, хоть и общалась я с ней мало. Пит почти не отходил от невесты, и я его прекрасно понимала. А я была так очарована маленьким Томом, что, когда он спросил, люблю ли я ловить рыбу, с восторгом ответила:

– Просто обожаю.

– Так и думал. Завтра утром приглашаю на рыбалку. – Глаза мальчишки восторженно заблестели. – Знаете, как по утрам в пруду клюет! Я вас разбужу, и пойдем.

Перспектива подниматься на рассвете не вдохновляла. Но сама напросилась, вернее, нахвасталась. Может, Том забудет или проспит?

Вскоре мы проводили гостей, и я наконец растянулась на широкой мягкой кровати. Что-то беспокоило меня. Казалось, за мной кто-то наблюдает. Но вскоре сон сморил. Последняя моя мысль была о капитане стражи. Скоро ли я его увижу?

Я долго не могла понять, почему стучат в окно и кто меня куда зовет. С трудом разомкнула глаза:

– Элина, вставай, клев закончится!

О господи! А я-то надеялась, что парнишка забудет.

– Сейчас. Иду, иду… Только оденусь.

Брат Люси ждал меня в саду с удочками и корзинкой. По его довольному виду чувствовалось, что ему предстоящее занятие очень нравится. А я ощущала себя грибом, от которого требуется лезть в кузов.

Через несколько минут я смогла стряхнуть с себя сон. Способствовали этому и укусы мелкой мошкары, и роса на траве.

До пруда мы добрались довольно скоро. Водная гладь блестела, как зеркало. Вокруг водоема сгрудились деревья, чем-то похожие на наши ивы. Их гибкие ветви свешивались над водой, образуя своеобразные шатры. В общем, тишь и благодать. Только рыба иногда с плеском выскакивала из воды и тут же исчезала в глубине.

Пит подал мне удочку и маленький туесок. Заглянув в него, я вскрикнула и чуть не швырнула в пруд. Внутри лежали жирные длинные черви.

– Том, что ты мне дал?!!

– Говорила, что любишь рыбу ловить, а сама червей боишься.

Я попыталась возразить:

– То-оль-ко чер-вей бо-юсь. А остального – нет.

Хотя толком и не представляла, чего еще можно бояться.

Том недовольно сказал:

– Эту рыбу ловят только на червей.

Потом смилостивился:

– Ну хорошо. Я сам их буду насаживать на крючок.

Я облегченно вздохнула, пытаясь не упустить из вида ни одного действия Тома. Он размахнулся и забросил крючок в воду. Я постаралась проделать все точно так же и зацепила себя за платье. Еле выпуталась и решила отойти от Тома подальше. А тот так увлекся, что уже совершенно про меня забыл.

Я стояла у воды. За спиной находилась густая стена из зеленых листьев. И вдруг мне показалось, что рядом кто-то находится. Даже больше – будто холодные пальцы дотронулись до моей шеи.

Я мгновенно обернулась. Серебряная цепочка оборвалась. Я еле сумела подхватить крестик. Слава богу, что смогла это сделать. Вряд ли я отыскала бы его в высокой траве. В голове мелькнула мысль: нужно поменять цепочку. Эта очень тонкая.

Оглянулась. Нигде не шевельнулась ни одна ветка. Наверное, я стала очень пугливой после встречи с бандитами…

Я подошла к Тому. У него уже была полная корзина рыбы. Он разочарованно протянул:

– Элина, а где твой улов?

Я вздохнула, про себя честно признав, что из меня рыболов, как из чего-то пуля. Кажется, ничего, кроме насморка, я не наловлю: туфли промочила, подол тоже вымок.

Том оглядел меня:

– Бежим, а то простудишься.

Боль в ноге прошла уже вчера, и вскоре мы, смеясь и дурачась, неслись к дому. Мама Тома начала ворчать, что тот не дает мне отдыхать. А я ничего умнее не смогла придумать, чем ляпнуть:

– Отдохну на том свете.

Госпожа Корван заохала:

– Девочка, не рано ли ты туда собралась? Что за мысли в голове? Неужели так переживаешь потерю родителей? Здесь же тебя все любят…

Пришлось мне принять страдальческий вид и пошмыгать носом.

Однако в гостях хорошо, а дома – лучше. Я беспокоилась о ягуарчике. Начала сниться Ласка. Захотелось домой.

Наконец все семейство отправилось провожать нас до корабля. Том обежал все судно и объявил, что тоже станет моряком. И еще что скоро приедет ко мне в гости. Я ответила, что буду с нетерпением ждать.

Питер весь обратный путь был грустным. Видно, из головы не выходила Люси.

В поместье дядюшки, едва поздоровавшись с домашними, я бросилась к своему зверенышу. Малыш вел себя совсем как щенок собаки. От радости даже напустил лужу. Ползал у моих ног на животе и скулил. Ласка услышала мой голос и чуть не разнесла дверь в стойло. Я торжественно пообещала своей рыжегривой, что завтра проведу с ней весь день. Нужно будет съездить в город, взглянуть, как там мой ресторан, все ли в порядке. А сегодня решила провести день в кругу семьи. Отдохнуть в тишине от путешествия.

Но планам моим не суждено было сбыться. Как на грех, первым, на кого я наткнулась в доме, был жених Бетти. Он спешил ко мне с букетом желтых роз. Любимый раньше цвет стал ненавистным.

– О, как я рад вновь видеть свою будущую родственницу! Дом опустел без вас, сеньорита Ли.

И он полез ко мне целоваться. Я почувствовала липкие мокрые губы. Ну слюнявить себя я никому не позволю! А так как никого рядом не было, он еще и руки распустил. Я не выдержала. Кажется, не была такой злой никогда в жизни.

– Мало того что из-за тебя я стала ненавидеть желтые цветы, – прошипела я, – так тебе еще и полапать меня захотелось?!!

Схватила его букет и использовала в качестве орудия самозащиты: била назойливого ухажера по всему, что попадалось под руку. Причем лицо его пострадало особенно сильно. Розы в этом мире были великолепны, но и шипы – дай боже. Несчастный ювелир только и успевал, что закрывать голову руками и тихо повизгивать.

Не войди в это время Бет, может, все этим бы и закончилось. Уехал бы и отлежался, пока царапины заживут. Но сестрица умудрилась появиться именно в тот момент, когда господин Лион присел на корточки, стараясь спасти голову. Бет завизжала и не нашла ничего лучше, как грохнуться в обморок. Я посмотрела: притворяется или нет? Кажется, все по-настоящему. Я схватила кувшин, в котором стояли цветы, и вылила воду ей на голову. Бет открыла глаза. Потом заметила меня и вновь потеряла сознание. Тут я увидела дядюшку и тетю…

Я развернулась и ушла к себе. С дядей я, конечно, потом объяснюсь. Но захочет ли понять меня тетя? С таким трудом нашла жениха для Бет, и надо же. Потом подумала: переживет. Лучше узнать, каков будущий муж, до свадьбы, чем век слезы лить.

Вечером я не спустилась к ужину. Ко мне зашел дядя:

– Не переживай, Ли, Бет побесится и успокоится. Твоей вины здесь нет.

Потом грустно улыбнулся:

– Если только твоя красота.