Текст книги "И нет преград…"

Глава 22

В индейский лагерь Энни вернулась растерянной. Чем же теперь заняться? Она улыбнулась двум пожилым шайеннкам, которые резали коренья у входа в вигвам, и обошла шумную группу мальчишек. Ребята бросали мяч, а паренек помладше пытался его поймать.

По счастью, к ней подошла молодая индианка с большим животом, тянувшая за собой малыша лет четырех. На женщине было белое платье из оленьей кожи, стеганое и обильно расшитое бисером, и такие же мокасины. Ее длинные волосы, разделенные прямым пробором, были заплетены в мелкие косички. Прическу дополняли кожаные украшения и веточки растений с запахом шалфея. В женщине было своеобразное очарование: гладкую кожу медово-коричневого оттенка и правильные черты лица не портили дрожавшее в носу серебряное кольцо и многочисленные бисеринки, которыми были утыканы ее уши. Сын индианки был облачен в одни лишь короткие штанишки. На плечи малышу спадали прямые черные волосы, а его круглое личико было на удивление серьезным.

– Приветствую вас, гостья, – произнесла женщина по-английски. – Меня зовут Сидящая на Облаке, а это мой сын, Маленький Лис.

– Здравствуйте, – приветливо улыбнулась Энни и наклонилась к мальчику. Тот робко засмеялся, прячась за маминой юбкой. – Милый ребенок! Похоже, скоро у него появится братик или сестричка?

Сидящая на Облаке ответила не сразу, и Энни испугалась, не нарушила ли она какое-нибудь табу, столь откровенно заговорив о беременности. Но тут женщина тихо засмеялась.

– Да, скоро на нашу семью опять снизойдет счастье. Мой муж, Красный Щит, очень этим гордится.

– Я его понимаю. К тому же ему наверняка нравится, как вы готовите, – сказала Энни. – Я с удовольствием ела оладьи, которые вы мне принесли.

Шайеннка скромно отвела глаза.

– Если хотите, я научу вас их печь.

– Очень хочу. Меня восхищает все, что связано с вашим образом жизни.

Женщина улыбнулась и взяла Энни за руку.

– Мы будем печь оладьи завтра на рассвете. А сейчас вы, наверное, устали. Я провожу вас в ваш вигвам.

Приятно удивленная, Энни проследовала за Сидящей на Облаке к большому белому вигваму, расписанному сценами из охотничьей жизни. Над входным пологом висела пестрая звезда, отделанная перьями.

– Как красиво! – поразилась Энни. Сидящая на Облаке просияла.

– Я вышила эту звезду, чтобы в нашей семье всегда было благополучие.

– Так это ваш вигвам?

– Пока вы здесь, он ваш.

Энни энергично тряхнула головой.

– Нет-нет, я не могу выселить вас из дома. К тому же вы ждете ребенка!

Женщина явно смутилась.

– Но это высокая честь – предоставить свой вигвам гостю, тем более подруге уважаемого Человека, Который Нас Защищает.

Энни удивленно повторила:

– Человека, Который…

– Сэма, – объяснила девушка.

– Ах, ну да. Но я все равно не могу занять ваше жилище! А где будете спать вы и ваша семья?

– В вигваме родителей мужа. – Девушка понурила голову. – Если вы откажетесь от нашего гостеприимства, это будет большим позором для нашей семьи.

– О Боже! – Вспомнив предостережения Сэма насчет табу, Энни тронула женщину за руку. – Поверьте, Сидящая на Облаке, я меньше всего хотела вас оскорбить. Просто меня так тронуло ваше предложение, что я слегка растерялась. Но разумеется, я почту за честь спать в вашем вигваме.

Женщина радостно улыбнулась.

– Вот и хорошо. Тогда идем.

Сидящая на Облаке откинула полог и поманила к себе Энни. Та вошла, нагнувшись и стараясь держаться левой стороны, как советовал Сэм. Когда глаза привыкли к полумраку, она увидела в центре вигвама яму для костра, а вокруг нее – постели из шкур. Обстановку довершали две скамьи и буфет из бизоньих шкур, растянутых на деревянной раме. На одном из опорных шестов висел кожаный бурдюк с водой, под ним лежали аккуратно сложенные седла из бизоньей кожи.

– У вас очень уютно, – заметила Энни.

– Спасибо. Пока вы с нами, наш вигвам будет в вашем полном распоряжении.

– А как же Сэм? – не удержалась Энни. Сидящая на Облаке улыбнулась.

– Он будет спать в вигваме Знахарки. – Она обвела помещение руками. – Пожалуйста, располагайтесь. Мы с Маленьким Лисом вас оставим, чтобы дать вам отдохнуть.

– После такого чудесного пира меня и впрямь клонит ко сну. И потом, наверное, я еще не привыкла к разреженному горному воздуху, – призналась Энни. – Но прежде скажите… почему вас так назвали?

Чувствовалось, что женщину обрадовал этот вопрос.

– Когда я была очень маленькой девочкой, я потерялась в горах. Мама была в панике. Меня искали всем племенем, но в то утро был сильный туман. Наконец один из наших старейшин. Пятнистый Волк, заметил мою голову, торчатщую из тумана. Он привел меня к маме и объявил: «Я нарекаю этого ребенка Сидящей на Облаке».

– Как интересно! А ваш сын?

Сидящая на Облаке потрепала мальчика за вихры.

– В ту ночь, когда он родился, в наш лагерь забежал рыжий лис. Он перепрыгнул через наш костер.

– Здорово! Сидящая на Облаке погладила свой живот.

– Если у меня родится девочка, мы назовем ее в вашу честь.

– Вы очень добры, – откликнулась Энни.

– Ну хорошо. А теперь отдыхайте.

Женщина взяла сына за руку и вышла из вигвама.

Энни легла в постель, оказавшуюся на удивление удобной. Ее поражали доброта и доверие этих простых людей. А Сэм, который их защищал, казался теперь Энни еще желаннее.

Ей очень хотелось оказаться в его объятиях, но она понимала, что еще не время. Сначала он должен ей поверить.

– Как дела, бабушка?

Сэм и Знахарка сидели в вигваме, воздух которого был пропитан до боли знакомыми Сэму терпкими ароматами. Старая колдунья держала в руке деревянный пестик и растирала в ступке сухую траву. Сэм знал, что она использует это растение для припарок, хоть и не любит жаловаться на свои хвори. Вокруг лежали мешочки из оленьей кожи с разными травами, семенами и сухими кореньями, а также цветы, необходимые для приготовления лекарств.

Она оторвалась от работы и удовлетворенно оглядела внука.

– Погонщик Бизонов говорит, что скоро нам придется уезжать. Мы пробыли здесь слишком много лун. Кукуруза собрана, можно трогаться в путь.

Сэм кивнул:

– Что ж, пожалуй, Кнут прав. Если вы надолго здесь задержитесь, власти найдут вашу стоянку и пришлют за вами голубые мундиры.

– Старые обычаи умирают, – горько вздохнула Знахарка. – Наши мужчины уже не встречаются в вигваме знахаря и не приносят себя в жертву шесту в ритуальном танце солнца. Наши женщины уже не носят в волосах пестрые гербы своих мужей, ибо время военных баталий прошло. Теперь мы пасем коров там, где раньше охотились на бизонов.

– И все-таки вы сохранили немало давних традиций, бабушка, – заметил Сэм. – Вы живете вдали от цивилизации и практикуете свои удивительные методы лечения. Помню, когда я был ребенком и жил с вами, у меня сильно пошла носом кровь. Ты остановила это жут кое кровотечение с помощью какого-то ягодного порошка. В тот день я поверил в твои способности. Знахарка слабо улыбнулась.

– То были добрые времена, внук. Наш отряд вольно кочевал с места на место. А теперь нас преследуют, точно свору собак.

Сэм вздохнул.

– Жаль, у меня не хватит денег на то, чтобы купить вам большое ранчо. Тогда бы вы зажили в свое удовольствие.

– У тебя доброе сердце, внук, – отозвалась Знахарка. – Ты и так помогаешь нам – присылаешь продукты, скот и семена. Не можешь же ты отдать за нас свою жизнь.

– Я с радостью сделал бы это, – искренне сказал Сэм.

– Это не твой путь, – заметила мудрая старуха. – Ты выбрал стезю белого человека. А шайенны не могут быть оседлыми земледельцами. Такая уж наша участь – быть свободными и скитаться по свету.

Сэм тронул ее за руку.

– И все же подумай над этим, бабушка. Вам нужна своя земля, иначе конница загонит вас в угол.

Знахарка кивнула:

– Хорошо, я подумаю. – Она улыбнулась. – А теперь расскажи мне об этой женщине, которую ты привез с собой.

Сэм собрался с мыслями, желая подойти к этой теме как можно деликатнее.

– Это та самая женщина, которую я искал. Как и предсказывал Лунный Теленок, она скрывалась на юге.

– А-а, – протянула Знахарка. – Значит, это и есть Грязная Рози?

Сэм улыбнулся.

– Да. Вернее, это та женщина, которую я принял за Грязную Рози.

Знахарка наморщила лоб.

– Теперь ты думаешь иначе?

– Я еще не встречал таких женщин, как она, бабушка. Она смелая, красивая, дерзкая. Но помимо этого, она самая ужасная лгунья на свете.

– Эта женщина говорит одно, а делает другое? – помрачнела Знахарка. – А ну-ка, расскажи мне все с самого начала, внук.

– Хорошо. Скажи, ведь это невозможно – путешествовать сквозь время и перелететь через целое столетие! Или я не прав?

Знахарка долго молчала.

– В этом мире есть много дорог, внук. Кто скажет, куда какая из них ведет?

– Но вы с Лунным Теленком сказали мне, где искать эту женщину! – взвился Сэм.

– Внук, – спокойно заговорила Знахарка, – я просила тебя прислушаться к мудрым речам нашего священного юродивого, который сказал, что твоя добыча прячется за южным ветром. Но иногда озарение открывает перед нами нечто гораздо большее, чем обычно мы можем видеть и слышать, так же как порой под гладкой поверхностью тихого пруда таятся сильные течения.

– О чем ты говоришь? – с досадой спросил Сэм. Она осторожно ответила:

– Может быть, наш священный юродивый имел в виду нечто другое, когда посылал тебя на юг. Может быть, он хотел, чтобы ты исполнил свое собственное предназначение.

Сэм удивленно взглянул на бабушку.

– Тебе обязательно надо было сказать мне об этом прямо сейчас?

– Внук, я всегда выкладываю тебе все, что думаю, и не собираюсь изменять этому правилу.

Он раздраженно покачал головой.

– Чего ты от меня хочешь? – со вздохом спросила Знахарка.

Сэм провел пальцами по волосам.

– Черт возьми, я не знаю! Может быть, ты совершишь над Энни какой-нибудь обряд очищения? Один из тех, которые ты совершала надо мной, когда я нарушал табу или тыкал веткой в огонь?

– Что ж, может быть, – согласилась Знахарка, – но сначала я должна выслушать эту женщину. Мне надо самой оценить ее историю.

– Да, пожалуй, это разумно. – Сэм поморщился, точно от боли. – Ты допускаешь, что она не лжет?

– Возможно. – Знахарка долго и внимательно смотрела на Сэма. – Ты отдал этой женщине свое сердце?

– Пожалуй, что так, – усмехнулся он.

– Вот почему ты не отвез ее на суд белых людей?

– Я просто не мог этого сделать, – процедил он сквозь зубы.

– Значит, она тебе не безразлична, – заключила Знахарка.

– Я чувствую, что Энни хорошая женщина. Но она запуталась.

– А может быть, это ты запутался, внук? – спросила старуха.

Сэм смущенно отвел глаза.

– Признаюсь, меня терзают сомнения. Наверное, я был слишком строг и упрям с Энни… А вдруг она говорит правду? – Он вздохнул. – Но ты мне поможешь, бабушка? Ведь ты знаешь мою душу как никто другой.

– Мне кажется, у твоей Энни доброе сердце и стойкий характер, – объявила Знахарка.

– Ты права.

Бабушка сдвинула брови.

– Но вам обоим нужно, чтобы кто-то направил вас на путь истинный.

– Да, это так. И я очень рассчитываю на то, что ты нам поможешь.

Знахарка засыпала в маленький мешочек растертую в порошок траву.

– Это сложный вопрос, а мне сегодня нужно перетолочь еще много разных снадобий. Я подумаю над твоими словами, как только приготовлю средство для грудного молока. Оно понадобится Сидящей на Облаке, когда она родит. После восхода солнца я поговорю с твоей женщиной.

– Спасибо, бабушка.

Сэм почувствовал, что Знахарка хочет побыть одна. Он поцеловал ее в морщинистый лоб, встал и тихо вышел из вигвама. В голове у него по-прежнему царил полный хаос. Что имела в виду старая колдунья, когда сказала, что Лунный Теленок мог послать его на юг совсем по другой причине, нежели та, о которой думал Сэм? А вдруг судьба забросила его в те края, чтобы он нашел женщину своей мечты, а вовсе не преступницу Грязную Рози? Но если так, то почему Энни как две капли воды похожа на Рози? Или она действительно состоит в родстве с бандиткой из другой эпохи?

О Господи, неужели он ошибся? Простит ли его Энни?

На закате отряд индейцев опять собрался у главного костра. Всем сидящим поднесли ягоды, вяленое мясо и кукурузные лепешки, а также кружки с холодной ключевой водой. Энни была тронута, когда Лунный Теленок подошел к ней и с серьезным видом вручил букетик желто-фиолетовых горных цветов. Принимая подарок, она улыбнулась и поблагодарила юродивого. Он долго и внимательно смотрел на нее, потом отошел и сел напротив, у костра. Оторвав взгляд от Энни, он принялся раскачиваться взад-вперед и что-то тихо бормотать себе под нос.

Сэм покосился на букет.

– Этот парень нарывается на неприятности! Энни усмехнулась.

– Но ведь это он велел тебе ехать за мной на юг. И вот теперь, когда я здесь, он оказывает мне знаки внимания, что вполне понятно.

Сэм недовольно фыркнул и надкусил вяленое мясо.

– Ты так считаешь? А вот мне кажется странным его неожиданный интерес к тебе.

Энни с укором взглянула на Сэма, но предпочла промолчать.

За вечерней трапезой было уже не так шумно, как во время праздничного обеда. Старый воин отбивал ритм на барабане, пока Свистящий Кнут рассказывал детям историю про теленка бизона, который заблудился в бескрайней прерии и искал свою семью. Энни мысленно усмехнулась. У этой немудреной сказки был счастливый конец – теленок воссоединился с большим родительским стадом, – тогда как реальная судьба индейцев была куда трагичнее. Бизоны, эти крупные благородные животные, были нещадно истреблены, а ведь когда-то они давали индейцам и еду, и кров.

Вскоре стемнело. В долине резко похолодало, а в черных небесах замерцали сотни звезд. Заметив, что Энни зевает, Сэм легонько ткнул ее локтем в бок, и они улизнули от остальных, направившись к ее вигваму.

– Даже не знаю, отчего мне так хочется спать, – призналась она. – Ведь я уже подремала сегодня днем. Как я сказала Сидящей на Облаке, наверное, все дело в разреженном горном воздухе.

Сэм кивнул.

– Красный Щит с гордостью сообщил мне, что тебе предоставили их вигвам.

– Да… – Энни смущенно вздохнула. – Я не хотела причинять неудобств их семье, но, когда я попыталась отказаться, Сидящая на Облаке не на шутку обиделась.

Сэм хохотнул.

– Отказ от предложенного жилища считается оскорблением.

– Ну что ж, я постараюсь загладить свою вину. – Она остановилась возле большого вигвама. – Какие замечательные здесь люди! И твоя бабушка, и Свистящий Кнут, и Сидящая на Облаке, и все остальные.

Он погладил ее по щеке.

– Ты так красива при лунном свете, милая!

– Спасибо, – чуть смущенно отозвалась Энни.

– Тебе удобно в этом вигваме?

– Вполне.

– Значит, ты не возражаешь, если мы на какое-то время здесь задержимся?

Энни замялась.

– Ты хочешь сказать, что твоя бабушка будет меня перевоспитывать?

Сэм схватил ее за плечи.

– Энни, я уже беседовал с ней сегодня, и сейчас она размышляет над нашей ситуацией. Я думаю, скоро она захочет поговорить с тобой. Ты веришь, что она способна во всем разобраться?

– Конечно, – согласилась Энни. – А вдруг ее решение не совпадет с твоим?

– Я подчинюсь ее мнению, – последовал незамедлительный ответ Сэма.

Энни кивнула и протянула руку.

– Итак, мы договорились, ковбой? Он обиженно хмыкнул:

– Ты хочешь отделаться от меня одним лишь рукопожатием?

И, прижав Энни к себе, он впился в ее губы жадным поцелуем. Она застонала от сдерживаемого желания. Их тела накрыл всепоглощающий пожар страсти.

Наконец Сэм оторвался от Энни, но она не торопилась отодвинуться от него, уютно пристроив голову под его подбородком.

– Энни, позволь мне прийти к тебе ночью, когда остальные уснут, – хрипло прошептал он.

И снова Энни испытала сильное искушение. Несмотря на то что между ними осталось много нерешенного, сегодняшние события и чувства связали их. И все-таки она тихо ответила:

– Пока мы здесь, Сэм, нам следует соблюдать традиции племени.

Отстранившись, он взглянул Энни в глаза.

– Черт возьми, я знаю: ты отказываешь мне вовсе не из-за этого!

Она устремила на него взгляд, полный страдания.

– Тогда скажу по-другому: прежде чем слиться физически, мы должны прийти к духовному единству.

Он сжал кулаки.

– Но, Энни…

– Я уже дала тебе все, что могла, – ответила она дрожащим от волнения голосом. – Дальше решать тебе, ковбой.

Она юркнула в вигвам, а Сэм остался стоять, потирая подбородок и умоляюще глядя в холодные небеса.

Глава 23

Перед самым рассветом Энни разбудил голос старика глашатая, который бегал по кругу от вигвама к вигваму и что-то выкликал по-шайеннски. Ему вторил пронзительный собачий лай.

Завернувшись в шкуру, Энни вышла из вигвама, вступив в промозглую и влажную предутреннюю серость. Ей надо было облегчиться. Она направилась к поросшему лесом холму, но остановилась, потрясенная удивительным зрелищем, развернувшимся всего в нескольких ярдах от нее.

Под горой, на маленькой полянке, сидел на корточках Лунный Теленок, окруженный различными представителями местной фауны. На плече у юродивого сидел его ручной жаворонок. Лунный Теленок бросал зерна прыгавшим вокруг него пташкам: здесь были красивые красногрудые поползни, яркие желто-розовые зяблики и желтые с черным дубоносы. Птицы оживленно стрекотали и клевали зерна, а одна храбрая сойка даже склевывала их с руки Лунного Теленка. В нескольких шагах от них два кролика с пушистыми хвостиками, четыре полосатых бурундука и благородный олень с аппетитом жевали пучки клевера, явно принесенные сюда юродивым.

Энни была очарована этой милой пасторальной сценой. На ее глазах один пестрый дубонос вспорхнул с земли, уселся Лунному Теленку на макушку и залился звонкой песней. Юродивый закрыл глаза и стал подпевать. Энни впервые увидела улыбку бедняги – совершенно невинную и счастливую. У нее дрогнуло сердце. Казалось, юродивый находится в полной гармонии со всеми этими животными, словно он – часть их дикого мира. Охваченная благоговением при виде столь волшебной и даже мистической картины Энни не решилась подойти ближе, боясь спугнуть зверьков и нарушить представшую ее глазам идиллию.

Пока она стояла завороженная, Лунный Теленок как будто почувствовал чужое присутствие. Он открыл глаза и уставился на Энни. Она робко улыбнулась. Несколько мгновений они просто смотрели друг на друга, потом она повернулась и зашагала к другому участку леса.

Когда она возвращалась, рассвет уже окрасил местность великолепными оттенками красного и золотого. Ликующие мужские вопли и громкие всплески, доносившиеся с озера, привлекли внимание Энни. Обернувшись, она увидела женщин, которые наполняли водой бурдюки, не обращая внимания на купавшихся рядом мужчин. Подойдя поближе, Энни с веселым недоумением заметила Красного Щита, мужа Сидящей на Облаке, нырнувшего нагишом в кристально чистую голубую воду. Еще несколько мужчин и мальчиков раздевались на берегу. К ним подошли Сэм и старик глашатай.

Энни бесстыдно наблюдала за Сэмом, который на ее глазах разделся догола. Лучи утреннего солнца играли на сильных мускулах его спины, красиво очерченных ягодицах и длинных крепких ногах. Внезапная волна острого желания привела ее в дрожь. Когда он входил в воду, она представила себе, как согрела бы его охлажденную плоть своим разгоряченным телом. Немного поплавав, Сэм начал выходить из воды. Ошеломленная и зачарованная, Энни увидела сначала красивое лицо, обрамленное мокрыми волосами, затем загорелую шею и широкие плечи. Далее следовали литая волосатая грудь и…

Женский голос за спиной вывел ее из транса.

– Это мужская традиция – купаться на рассвете.

Смущенно покраснев, Энни резко обернулась и увидела Сидящую на Облаке. Женщина держала в руках бурдюк с водой.

– Я… не хотела подглядывать.

Сидящая на Облаке засмеялась.

– Когда видишь такое в первый раз, это немного шокирует. Мужчины смело купаются в озере, не боясь водяных чудовищ.

– Водяных чудовищ? – переспросила Энни.

– Да. Они живьем пожирают храбрецов. Чтобы их ублажить, мы часто жертвуем им ягненка или теленка. А еще под водой живут люди-колдуны. Это уважаемый народ. В отличие от чудовищ они не причиняют нам вреда.

– Понятно, – пробормотала Энни и указала на бурдюк с водой, который держала шайеннка. – Я вижу, ваши женщины тоже рано встают.

Сидящая на Облаке кивнула.

– Мы каждое утро собираем живую воду. Та вода, которая простояла ночь, уже считается мертвой.

– Как интересно!

Женщина вдруг поморщилась и потерла поясницу. Энни подошла к ней:

– Тебе плохо?

Сидящая на Облаке отрицательно помотала головой.

– У меня болит спина… Наверное, скоро рожать.

– Да хранит тебя Господь, – сказала Энни, содрогнувшись при мысли о том, что этой женщине придется рожать в таких примитивных условиях и без врача, если не считать Знахарки. – Как жаль, что я не могу тебе помочь.

– Знахарка знает, что делать, – ответила шайеннка. – А ты, наверное, хочешь есть? Пойдем, я угощу тебя кашей и теплым ягодным чаем.

– Разве тебе не вредно ходить?

Сидящая на Облаке с недоумением уставилась на Энни.

– Я прекрасно себя чувствую. Идем!

Энни подошла вместе с молодой женщиной к вигваму родителей ее мужа, где ей подали горячую кашу, вкусный индейский хлеб с орехами и ароматный ягодный чай. Когда Сидящая на Облаке юркнула в вигвам, чтобы помочь своей свекрови, Энни решила обследовать лагерь. Сразу за вигвамами она увидела Сэма, Кнута и еще нескольких воинов, галопом несущихся в горы. Мужчины потрясали кулаками и издавали ликующие вопли. Видимо, они отправлялись на охоту.

Неподалеку ребятня играла в «медведя». Мальчик постарше, одетый в медвежью шкуру, подкрадывался к малышам и пытался их поймать. Дети весело визжали и разбегались, прячась под можжевельником или за вигвамами.

Вернувшись обратно, Энни увидела что все женщины заняты работой. Кто-то проветривал постели, кто-то следил за костром и резал коренья, а кто-то прошивал мокасины.

Энни остановилась возле мамы с дочкой, которые шили рубашки из сыромятной кожи. На сердце у нее потеплело, когда шайеннки пригласили ее присоединиться к ним. На ломаном английском индианки пытались объяснить, как надо шить. Энни изо всех сил старалась подражать женщинам. Она продырявила острым шилом два куска сыромятной кожи и протянула в отверстия грубую нитку из сухожилия. Индианки смеялись над ее неуклюжестью.

Потом Энни направилась к вигваму Знахарки. Старуха сидела на корточках у костра и наводила последний глянец на детскую колыбельку, пришивая украшенную бисером оленью кожу к деревянной раме.

– Какая чудесная колыбель! – восхитилась Энни. – Это для Сидящей на Облаке?

– Да, – отозвалась старуха. – Ей скоро рожать. Я уже приготовила травы, чтобы облегчить роды, и средство для грудного молока. – Она указала на склон холма, где была сооружена отдельно стоящая палатка. – Родильный вигвам почти готов.

Энни показалось странным, что вигвам стоит отдельно от остальных, но она промолчала.

Знахарка указала на землю.

– Садись.

– Спасибо.

Энни присела на корточки рядом со старухой, глядя, как ее умелые руки работают с кожей.

– Сэм с остальными мужчинами поехал на охоту? – спросила она.

Знахарка кивнула.

– Он хотел, чтобы я с тобой поговорила.

Энни уловила в голосе старой колдуньи многозначительную нотку. Интересно, как много она уже знает?

– Он рассказал вам всю мою историю?

– Не всю. А ты должна рассказать мне лишь то, что велит тебе твое сердце.

– Нет, я хочу, чтобы вы знали все, – искренне сказала Энни. – Тем более что в последнее время мы с Сэмом перестали ладить.

Старуха усмехнулась.

– Мой внук – упрямый и решительный человек, но у него доброе сердце.

– Я это знаю, – заверила ее Энни. – Но разве Сэм не сказал вам, что он мне не верит?

– Сказал.

– Вы готовы выслушать меня непредвзято? Она кивнула:

– Разумеется. Но я должна услышать твою историю из твоих же собственных уст.

– Что ж, это справедливо, – согласилась Энни.

Она начала с того, что набросала в общих чертах картину того мира, из которого прибыла, – мира будущего, который обогнал их теперешний мир больше чем на столетие. Она объяснила, что росла в Техасе и потеряла обоих родителей, рассказала о своем проекте в техасском городе-призраке и о том, как Сэм, сам того не желая, пересек временной барьер и нашел ее там, а потом увез за собой в прошлый век. В этом месте повествования Знахарка оторвалась от своей работы и как-то странно взглянула на Энни, но перебивать не стала.

– Знаю, это звучит нелепо, – продолжала Энни, – но Сэм убежден, что я не та, за кого себя выдаю. Что я преступница по кличке Грязная Рози. И все только потому, что мое лицо напоминает портрет с плаката о розыске. Еще более нелепо то, что настоящая женщина, которая ему нужна, – это моя прапрабабушка, и ей сейчас, похоже, грозит большая беда. Я даже думаю, что меня прислали сюда некие мистические силы, чтобы я помогла своей прародительнице. Мы с Сэмом… стали очень близки, и он уже не хочет везти меня на суд. Но он отказывается верить в то, что я говорю правду. Как же мне выпутаться из этой жуткой переделки и спасти свою прапрабабку?

Энни замолчала, глядя на Знахарку, выражение лица которой вновь стало бесстрастным. Наконец она подняла глаза и тихо проговорила:

– Расскажи мне побольше про твой мир.

Энни замялась. Как объяснить этой женщине, прожившей большую часть жизни в примитивных условиях, что такое автомобили, космические аппараты и оружие массового поражения? Тем не менее она попыталась как можно красочнее описать жизнь конца двадцатого века: чудесные современные фургоны без лошадей, которые быстро перевозят людей на многие мили; ракеты, превышающие по мощности падающие звезды и поднимающие человека в небеса; бомбы такой разрушительной силы, что они способны стереть с лица земли целые цивилизации. Она рассказала, как картинки движутся по экрану, а голоса путешествуют по проводам на огромные расстояния, потом перешла к теме, более знакомой Знахарке, поведав о современных лекарствах, снимающих боль и вылечивающих от самых разных хворей. Она говорила и говорила, пытаясь охватить все, от компьютеров до небоскребов, пользуясь выражениями, доступными старой женщине.

Наконец Энни замолчала и нерешительно взглянула на свою собеседницу.

– Вы мне верите? Вы мне поможете?

Закончив возиться с детской колыбелью, Знахарка отложила в сторону швейные принадлежности.

– Я знаю, тебя привели сюда наши духи. Вот почему нашему священному юродивому было озарение и он сказал Сэму, где тебя искать. Мы оба это признали, но мой внук до сих пор не в состоянии увидеть всю правду. Он хороший человек, однако его тотем – Бог бледнолицых. В душе он перестал быть шайенном, и ему надо заново обрести свой духовный путь. Я буду молиться, чтобы это случилось. Меня направит Всевышний Мудрец. Когда мне явится истина, я поговорю с Сэмом.

Энни тронула Знахарку за руку.

– Спасибо. О большем я не смею вас и просить.