Текст книги "И нет преград…"

Глава 26

После бессонной ночи, проведенной в борьбе с собой, Сэм встал рано и поехал верхом вокруг озера. Он гнал свою, лошадь галопом по холодному утреннему туману, мимо высоких сосен и елей, росших вдоль берега. В небе с криком летела к югу стая диких уток.

В голове у него вертелись слова бабушки: «Твоя женщина говорит правду». Сэму было трудно признаться себе в том, что он совершил ошибку, что нелепые байки Энни о пришествии из другого века – вовсе не обман.

Впрочем, в последнее время он часто ловил себя на том, что видит, как она не похожа на тех преступников, которых ему доводилось ловить. И все-таки он ей не верил. Чтобы его образумить, понадобилось вмешательство бабушки. Подумать только: ведь он чуть было не привез ее на смертную казнь! Эта мысль терзала совесть Сэма.

Что же теперь делать? Видимо, стоит последовать совету Знахарки: поехать в Роудивилл и провести там расследование, добравшись до самой сути тайны, окружавшей настоящую Грязную Рози. Но какой бы безумной ни казалась эта идея, она означала, что в итоге он отвезет прапрабабушку Энни на суд, а если он это сделает, Энни будет ненавидеть его до конца своих дней. Так что в любом случае им придется расстаться.

И Рози была лишь началом. Если Энни действительно явилась из другой эпохи, то в конце концов она захочет туда вернуться. Это казалось нелепым, но разве не так же нелепа была ее способность перемещаться во времени?

Сэм застонал. У него было лишь одно желание – любить Энни, несмотря на все их различия. Он не хотел ее терять.

Энни встала, оделась и пошла умываться на озеро. Перед тем как вернуться в лагерь, она заглянула в родильный вигвам. Мать и дочь сладко спали вместе. Вид младенца, дремлющего в объятиях Сидящей на Облаке, тронул душу Энни. В ней снова пробудились те материнские инстинкты, которые она почувствовала в себе прошлой ночью. Она взяла бурдюк, опять сходила к озеру и наполнила сосуд «живой» водой, чтобы у Сидящей на Облаке была вода, когда она проснется.

Оставив бурдюк в палатке молодой мамы, Энни пошла в лагерь за завтраком для своей подруги. К ее удивлению, на просторной центральной поляне сидели большим кружком и ели почти все члены отряда, в том числе дети, Знахарка и Лунный Теленок.

Смутившись, она подошла к Знахарке.

– Почему все собрались в такую рань?

Старуха указала на свободное место рядом с собой.

– Позавтракай с нами, Энни.

Когда она села, к ней подошла улыбающаяся Белая Сова, протягивая миску с кашей и ложку.

Энни взяла, кивком поблагодарив индианку, но не притронулась к еде.

– Ешь, – велела Знахарка.

– Можно, я отнесу это Сидящей на Облаке? Она еще не завтракала.

Старуха похлопала Энни по руке.

– Ты очень добра, но Сидящей на Облаке сейчас нужно как следует отдохнуть, а завтрак я ей отнесу позже.

Энни начала есть, чувствуя себя все более неловко под пристальными взглядами остальных индейцев. Наконец она не выдержала и обратилась к Знахарке:

– Почему все на меня смотрят? Старуха засмеялась.

– Они знают, что ты Женщина из Будущего, и хотят послушать твои рассказы о том мире, из которого ты явилась.

– Значит, слух обо мне уже разлетелся по всему отряду?

– Они ждут молча, ибо считается невежливым просить гостя о чем-либо рассказывать, – продолжила Знахарка. – Решай сама.

Энни огляделась. Действительно, отовсюду на нее были устремлены выжидательные пары карих глаз. Она поставила на землю свою пустую миску.

– Ну что ж, коли так… я не могу отказаться. Знахарка удовлетворенно кивнула и щелкнула пальцами.

К ним подошел подросток с зажженной деревянной трубкой, полая часть которой была вырезана в форме птицы. Улыбаясь, паренек протянул трубку Энни. Та покосилась на старую целительницу.

– Что мне с этим делать?

– Прежде чем рассказать свою историю, ты должна выполнить определенную церемонию, – объяснила Знахарка. – Возьми трубку и сделай нивстаниву. – Старуха взяла у Энни трубку и показала, что это такое: поворачиваясь на четыре стороны света, она постукивала трубкой по земле и поднимала ее к северу, югу, востоку и западу. – Сможешь повторить?

– Наверное, – нерешительно пробормотала Энни.

– Хорошо, – объявила Знахарка, возвращая ей трубку. – А потом ты закуришь.

– Закурю? – охнула Энни. Старуха усмехнулась.

– Ну, хотя бы попробуешь, иначе твой рассказ не будет благословлен. Затем проведи ладонями по рукам, голове и ногам, чтобы заручиться поддержкой духов, и поклянись говорить правду.

От волнения сдвинув брови, Энни взяла трубку и старательно выполнила нивстаниву, с растерянным видом похлопав трубкой по земле и обернувшись на все четыре стороны. Потом, скривившись, поднесла трубку к губам и пару раз затянулась едким дымом, закашлявшись и этим насмешив наблюдавших за ней индейцев. Когда дым рассеялся, она провела руками по разным частям тела, как велела старая колдунья.

– Отлично, – похвалила Знахарка, беря трубку. – Теперь можешь начинать свой рассказ.

Когда Сэм вернулся в лагерь, Энни стояла в центре круга и что-то рассказывала восхищенным индейцам. Спрыгнув с лошади, он подошел поближе. Его пленница держала в руках две палочки, связанные вместе наподобие креста, и описывала этим «прибором» круги в воздухе, демонстрируя макет какого-то «аэроплана». Он остановился неподалеку и стал вместе со всеми смотреть на рассказчицу. На мгновение взгляды их встретились. В его глазах читался вопрос, в ее – растерянность. Потом она вскинула подбородок и продолжила лекцию.

Она описывала бескрайние скоростные трассы, такие же ровные, как озерная гладь, и вигвамы, упирающиеся в поднебесье, а также волшебные корзины, переносящие людей к верхним частям этих вигвамов. Члены отряда смотрели на нее во все глаза и слушали затаив дыхание. Постепенно Сэма тоже захватили эти невероятные истории.

Ближе к полудню люди наконец начали расходиться. Сэм подлетел к Энни.

– Нам надо поговорить, милая.

– Да, я слушаю.

Сэм неловко усмехнулся.

– Давай удерем отсюда, пока кто-нибудь не заставил тебя рассказывать еще.

Они поднялись в гору, не касаясь друг друга, но их взгляды выдавали неутоленное желание. Энни первой нарушила молчание.

– У Сидящей на Облаке и ее малышки все в порядке. Я заходила к ним сегодня утром.

– Рад это слышать.

– А как ты провел утро?

– Хорошо. – Он сунул руки в карманы. – Я поразмыслил над некоторыми вопросами, Энни.

– Вот как?

Он смущенно улыбнулся.

– Я вижу, ты поразила своими байками весь поселок.

– Это не байки! – возмутилась она. – Это правда. И твои люди мне верят. Я заметила, что мне с ними легко.

– Я тебя понимаю, – признался Сэм. – У меня самого всегда было такое же ощущение. Но я это чувствовал, наверное, потому, что во мне течет индейская кровь.

Она взглянула на него с укором.

– Но мне ты не веришь, Сэм. Почему ты не можешь воспринимать мои слова так же, как их восприняли твои братья?

Он вздохнул.

– Энни, мои братья верят в подземных богов, водяных чудовищ и людей, живущих в озерах.

– И что же?

– Я просто хочу сказать, что им проще воспринимать твои диковинные рассказы.

В ее голосе прозвучала обида:

– Возможно, им достаточно лишь заглянуть мне в глаза, чтобы поверить в то, что я говорю. А ты относишься ко мне с подозрением.

Сэм отвел взгляд.

– Я заслужил твою отповедь.

– Что это? – всплеснула она руками. – Неужели всемогущий Сэм Ноубл мучается угрызениями совести?

– Черт возьми, Энни, перестань насмехаться! Мне и так нелегко.

– Так скажи: что тебя тревожит?

Сэм снял шляпу и запустил пятерню в волосы.

– Вчера вечером я разговаривал с бабушкой.

– Да?

Он посмотрел ей в глаза.

– Она убедила меня в том, что ты говоришь правду. Ты в самом деле та, за кого себя выдаешь, а Рози – другая женщина.

Энни охнула от неожиданности, потом отошла на несколько шагов, борясь с противоречивыми ощущениями. С одной стороны, она почувствовала огромное облегчение от того, что Сэм наконец-то ей поверил, но с другой – гордость ее была сильно уязвлена: ведь он мог с самого начала не мучить ее своей подозрительностью.

– Значит, ты все-таки понял, – проговорила она, сглотнув комок в горле.

– Признаю, я был упрям как осел. – Он подошел ближе и положил руку ей на плечо. – Но я обещаю впредь верить всем твоим словам, дай мне только шанс!

Она посмотрела на него. В ее лице читалось страдание.

– Чтобы привести тебя в чувство, понадобилась твоя бабушка.

– Прости меня, милая, но твои рассказы были слишком уж странными.

Энни поджала губы.

Он протянул руку и коснулся ее щеки.

– Ты простишь меня?

Она долго молчала.

– Ты обидел меня, Сэм.

– Знаю. – Он нежно провел большим пальцем по ее подбородку. – Я исправлюсь, милая.

Энни отступила назад, но он шел за ней, не отрывая взгляда от ее лица.

– Ну что мне сделать, Энни? Подвесить самого себя на пыточный столб?

Сдержав улыбку, она провела кончиками пальцев по напряженным мускулам его груди.

– И расцарапать этот чудесный торс? Не надо.

Он усмехнулся.

– Значит, ты не так уж меня ненавидишь?

– Ненависти никогда не было в моей душе, Сэм.

Он приподнял подбородок своей пленницы и заглянул ей в глаза.

– Как мне заслужить твое прощение?

– Помоги мне найти мою прапрабабушку.

Он тяжело вздохнул.

– Конечно, помогу! Значит, договорились.

Но вдруг она и впрямь окажется повинной в убийстве и прочих злодействах? Что мы тогда будем делать?

Она закусила губу.

– Ты хочешь знать, смогу ли я отдать ее в руки правосудия?

Он кивнул.

– Не знаю, Сэм, – честно призналась Энни. – Там посмотрим.

Они надолго замолчали. Наконец он спросил:

– Ты в самом деле этого хочешь, Энни?

– Сэм, я должна ей помочь.

– А знаешь, чего хочу я? – спросил он дрожащим от волнения голосом.

– Нет, не знаю.

Он нежно прижал ее к себе.

– Я хочу удержать тебя здесь навсегда. Не знаю, почему я нашел тебя, милая, но я счастлив оттого, что ты у меня есть. Однако куда бы мы сейчас ни отправились, мне кажется, мы в конце концов должны будем расстаться.

Его страдальческий взгляд и нежность тронули Энни.

Она закинула руки ему на шею. От него так чудесно пахло! Он казался таким теплым и сильным… Впрочем, он прав: если они сделают, как она хочет, то им придется расстаться. Как было бы здорово укрыться вместе с ним от всего мира – точнее, от их обоих миров, – но это не решило бы их проблем.

– Мы не можем просто взять и отмахнуться от всего этого, Сэм.

– Почему? Ведь тебе здесь нравится.

– Да, но…

– Ты меня хочешь.

Сердце Энни гулко ухало под ребрами. Сэм смотрел на нее в упор. Ей хотелось заблудиться в океане их любви и больше никогда не отпускать его от себя.

И все же она печально покачала головой.

– Да, ты прав, Сэм, но мне надо спасти мою прапрабабушку. Мы уже потеряли столько времени…

– Ты собираешься меня наказать?

– Нет, Сэм, дело не в этом.

Он вцепился в ее плечи.

– Разве? Ты сказала мне, что не будешь моей, потому что я тебе не верю. Но теперь я тебе поверил, Энни, а ты опять колеблешься.

Его напор сразил Энни. Она открыла рот, собираясь ответить, но Сэм впился в ее губы жадным поцелуем. По телу Энни разлился блаженный огонь страсти. Как же она по нему соскучилась!

Сэм быстро уложил ее на подстилку из сосновой хвои и опустился рядом, проворно снимая с нее рубашку. Энни почувствовала его губы на своем горле, потом на груди. Она зажмурилась от удовольствия, когда язык Сэма коснулся ее затвердевшего соска.

– Скажи, что ты меня прощаешь, Энни, – прохрипел он. – Я хочу услышать это из твоих уст, и немедленно.

– Я прощаю тебя, Сэм, – прошептала она.

– Итак, с этим покончено. Да?

– Да.

Он отклонился назад и посмотрел ей в глаза, расстегивая ее джинсы.

– Скажи, почему ты стонешь, когда мы занимаемся любовью? – спросил он с улыбкой.

Она обвила руками его шею.

– Потому что я счастлива, Сэм.

– Ох, милая!

Энни прижала к себе голову Сэма и страстно его поцеловала. Ему не требовалось иного приглашения. Уверенными руками он стянул с Энни джинсы и тут же овладел ею, содрогнувшись в экстазе. Она застонала, растворившись в этом самозабвенном соитии.

– Тебе не больно, милая? – сипло прошептал он, приподнимая ее ягодицы.

– Мне приятно до боли, – простонала она, целуя его волосы и лицо.

– Ох, Энни!

Она прижалась к нему всем телом, испытывая доселе неизведанное блаженство, вскоре достигшее крайней точки. «Как я могла так долго ему отказывать? – пронеслось у нее в мозгу, когда наступила долгожданная разрядка. – Если я его когда-нибудь потеряю, я умру».

Глава 27

– И куда же мы отсюда направимся, Сэм? – спросила Энни.

Поздно вечером, когда остальные члены отряда ушли спать, парочка задержалась у главного костра, грея друг друга в объятиях. Энни была взволнована близостью Сэма, ибо этот день оказался незабываемым для них обоих. Они вернулись в лагерь только под вечер, слегка растрепанные, усталые, с сосновыми иголками в волосах – и такие счастливые. Перед ужином Энни проведала Сидящую на Облаке и ее новорожденную дочку, а после еды опять развлекала отряд рассказами о жизни в будущем веке.

Все было замечательно, но Энни по-прежнему тревожилась, не зная, как сложатся дальше ее отношения с Сэмом. Она выжидательно смотрела на своего спутника, а он не отрывал глаз от огня.

– Ты все-таки хочешь уехать? – спросил он. Подняв голову, она увидела невероятно черные небеса с россыпью мерцающих звезд над снежными вершинами Скалистых гор.

– Здесь чудесно, – признала она. – Наверное, я могла бы остаться и тоже стать индианкой.

– Могла бы? – встрепенулся Сэм. Энни кивнула.

– Эта простая жизнь на лоне природы напоминает мне мои детство и юность, проведенные на ранчо. – В ее голосе послышались нотки боли. – Но ты мало знаешь об этом периоде моей жизни да и вообще о том, как я жила до встречи с тобой.

Сэм сжал руку возлюбленной и виновато заглянул ей в глаза.

– Энни, мне кажется, я знаю про тебя все, что мне надо знать. Ты красивая, гордая, страстная, добрая, честная и великодушная. Ты отдаешь мне всю душу, когда мы занимаемся любовью. А что касается твоей жизни до нашей встречи, ты права: я не придавал этому почти никакого значения и даже не хотел тебя слушать. Но я исправлюсь, только дай время.

Тронутая его искренностью, Энни взъерошила ему волосы.

– После того, что сегодня было, я не могу тебе отказать.

Он обнял ее за плечи, и они долго сидели, слушая, как ветер треплет вигвамы, а вдали завывает койот.

– И все же мы должны решить, что нам делать, милая, – ласково заговорил Сэм. – Оставаться здесь или…

– Да, – согласилась Энни. – Мне нравится этот лагерь, но как я могу остаться, зная, что моей прапрабабушке грозит беда? К тому же Сидящая на Облаке скоро покинет родильную палатку. Мне надо будет освободить ее вигвам, чтобы она воссоединилась со своей семьей.

Сэм кивнул.

– Ты хотела бы уехать в ближайшие дни?

– Уехать куда?

– В Роудивилл. Мы попытаемся спасти твою прапрабабушку…

– Но как мы ее спасем? Тебе не приходило в голову, что мое разительное сходство с Грязной Рози может навлечь на меня большие неприятности?

Он усмехнулся и ласково ущипнул ее за подбородок.

– Да, я думал об этом. Мало того, я сам известен в тех краях – во всяком случае, в окрестностях Сентрал-Сити. Все знают, что я работаю на судью Райчеса.

Чтобы не вызвать подозрений, нам обоим нужно замаскироваться.

– Что ты предлагаешь?

В глазах Сэма зажглись озорные искорки.

– Знаешь, милая, я все время вспоминаю о семье священника, с которой мы встретились на дороге. И о тех днях, когда я, будучи маленьким мальчиком, разъезжал по территориям вместе со своим дедушкой-миссионером.

Энни округлила глаза.

– Так ты хочешь… Сэм усмехнулся.

– Кто заподозрит христианского священника и его суп-руту в чем-то незаконном? К тому же я слышал, что Ройс Роуди, несмотря на свой распутный нрав, сильно набожен. Он не посмеет пристрелить проповедника.

Энни хохотнула, немало заинтригованная идеей Сэма.

– Что ж, пожалуй, ты прав. И все-таки ты – и вдруг священник…

– А почему мне нельзя быть священником? – резко спросил он.

– Впрочем, тебе хватит наглости, – согласилась она, сдержав улыбку.

Он шутливо погрозил ей пальцем.

– Женщина, не нарывайся, а то я тебя отшлепаю! Она сморщила носик.

– В тот день, когда ты меня отшлепаешь, Сэм Ноубл, в аду станет холодно.

Сэм засмеялся.

– Кажется, в один из таких дней я тебя нашел.

Энни весело рассмеялась и наградила Сэма поцелуем. Этой ночью они долго сидели у костра, обсуждая блестящий план Сэма.

Два дня спустя они уезжали. Холодным утром все жители маленького палаточного лагеря собрались возле кораля, чтобы их проводить. Многие принесли подарки – еду и украшения.

Сначала вперед вышел Лунный Теленок. Он торжественно преподнес Энни амулет из шалфея и пестрых птичьих перьев. Юродивый молчал, но Энни видела по его печальному лицу: он понимает, что они с Сэмом уезжают. Она поблагодарила беднягу, ласково тронув его руку. К ее удивлению, он не отпрянул. Потом подошла Знахарка и подарила ей красивое ожерелье из разноцветного бисера, а Белая Сова протянула мешочек с целебными травами.

Следующей была Сидящая на Облаке со своей малышкой. Энни долго держала ребенка на руках, потом отдала его матери и крепко обняла шайеннку. По виду Сидящей на Облаке было трудно предположить, что всего несколько дней назад она родила ребенка.

– Спасибо тебе за твою доброту, – от души поблагодарила Энни подругу.

Женщина сжала ей руку.

– Да направит вас Всевышний Мудрец в ваших скитаниях.

Энни слегка улыбнулась, вспомнив, что точно такие же слова сказал ей Уиндфут.

– Спасибо. Пусть он также хранит тебя и твою замечательную семью.

Женщина отошла. Между тем Сэм в последний раз обнял свою бабушку, потом обернулся и пожал руку Кнуту. Наконец взгляды его и Энни встретились. Он кивнул, и они направились к лошадям.

Энни села на красивую лошадку, подаренную ей Красным Щитом. Сэм оставил ее старого коня на попечение Свистящего Кнута. Они тронулись в путь, в горы. Оглянувшись, Энни увидела, что множество пар карих глаз смотрит им вслед. Но взволнованный взгляд Лунного Теленка особенно разбередил ей душу.

– С отрядом не случится ничего плохого? – спросила она у Сэма.

– Надеюсь, что нет. Если хочешь, когда мы закончим наши дела, мы вернемся и посмотрим, как они живут.

– Если я вернусь… – пробормотала Энни. Сэм резко взглянул на нее.

– Что ты имеешь в виду?

– Знаешь, я несколько обескуражена перспективой встречи со своей прапрабабушкой. Это такой парадокс!

– Что-что?

– Парадокс – это головоломка, загадка; то, что не поддается логике.

– Это верно. Ты и впрямь не поддаешься никакой логике, милая, – согласился Сэм.

Она скорчила гримаску.

– Ты хочешь сказать, – проговорил он уже серьезнее, – что это нелепо: оказаться в одно и то же время и примерно в одинаковом возрасте со своей родной прапрабабушкой? Здравый смысл подсказывает, что этого не может быть. Одна из вас должна быть мертва.

Энни побледнела.

– Не надо об этом! Но ты прав: наша встреча перечеркивает все законы времени и пространства. А что, если одна из нас и в самом деле исчезнет?

Сэм покачал головой:

– Милая, ты говоришь ерунду. Ведь ты сама постоянно твердишь мне о том, что должна ей помочь.

– Да, и я очень надеюсь, что у меня это получится, – призналась Энни.

– Если хочешь знать правду, мне тоже все это кажется очень странным, – задумчиво заметил Сэм. – И я боюсь тебя потерять.

Энни помолчала.

– Сколько времени займет поездка до Роудивилла?

– День-два. – Сэм потер подбородок. – Я давно не брился…

– Я это заметила.

– Даже хорошо, что у меня отросла борода, пусть и короткая. Я спрячу за ней лицо.

– Ах, ну да, ведь мы должны замаскироваться!

– Прежде чем направиться в Роудивилл, нам придется остановиться в Джорджтауне, взять в аренду кабриолет и купить подобающую одежду. – Он хмуро оглядел ее джинсы и рубашку. – Как ты думаешь, ты сумеешь изобразить из себя жену священника?

– Попробую. Мне помогут черная краска для волос, строгая прическа и очки.

Сэм усмехнулся.

– Тебе понадобится пара черных шелковых платьев.

– Это само собой. Такие платья – стандартная униформа жены священника.

– А еще нам надо сменить имена. – Он сдвинул брови. – Что, если я буду преподобным Лемюэлем Профетом, а ты моей женой Ребеккой?

– Звучит вполне прилично.

– Ты умеешь играть на пианино? – с надеждой спросил он.

– Нет. У меня нет музыкального слуха. С этим тебе не повезло.

– Ну, это не страшно.

– Зато если тебе понадобится первоклассный наездник для гонок с бочками – я к твоим услугам, – усмехнулась Энни.

Он наморщил лоб.

– Что еще за гонки с бочками?

– Когда я была подростком, я не пропускала ни одного крупного техасского родео. Гонки с бочками – это когда наездник ведет свою лошадь по дорожке, выложенной бочками, преодолевая препятствия. На соревнованиях я завоевала немало синих ленточек.

– Этот твой талант может нам пригодиться, если придется спешно удирать из Роудивилла, – заметил Сэм, невесело усмехнувшись.

Энни засмеялась.

– Ты прав. Если такое случится, я раздавлю не слишком много людей.

– Энни, – смущенно заговорил Сэм после долгого молчания, – расскажи мне побольше о себе.

Она взглянула на него, удивленная этой просьбой.

– О себе? Что именно ты хочешь узнать?

– Как ты жила раньше, в каком мире – одним словом, все. Энни пожала плечами:

. – Твой вопрос несколько запоздал.

– Энни, – обиделся Сэм, – ты же знаешь: я не спрашивал тебя о твоем прошлом, потому что ты была моей пленницей. Теперь все изменилось, и я чертовски этому рад. Теперь я верю тебе, милая.

Она благодарно улыбнулась.

– А ты умеешь угождать дамам, охотник за головами! Когда ты называешь меня милой, я таю как воск.

– Так ты мне расскажешь?

И Энни пустилась в долгое повествование. Она рассказала Сэму про свою жизнь в будущем: как она росла на ранчо, как потом училась, как начала работать. Рассказала о потере родителей и о своих проблемах с братом.

– Значит, ты сирота и, кроме Ларри, у тебя никого нет? – спросил Сэм.

– Да, – вздохнула она. – И я очень волнуюсь за него.

– Я тебе сочувствую. Энни понимающе кивнула.

– Знаешь, это странно, но ты немножко напоминаешь мне моего отца.

Сэм засмеялся.

– Неужели?

В глазах Энни вспыхнула гордость.

– Он был, что называется, «славным парнем».

– То есть одним из тех легендарных ковбоев, про которых ты мне рассказывала?

Она засмеялась.

– Именно так. Но, боюсь, мой отец и такие мужчины, как он, – нечто вроде вымирающей породы. Теперь молодые люди стали… э-э… урбанизированными одноклеточными существами.

Сэм нахмурился.

– Не знаю, что ты этим хочешь сказать, но я очень рад, что тебе нравится мой тип мужчин.

Сморщив носик, Энни продолжила экскурс в историю будущего, рассказав Сэму о том, как она купила город-призрак и чем обернулось для нее это рискованное предприятие, когда ее бросили и подрядчик, и родной брат.

Когда она поведала о своих юридических закавыках с шайеннами и о встрече со стариком Уиндфутом, Сэм ухмыльнулся.

– Знаешь, что интересно? Мое второе имя – Уиндфут.

– Ты шутишь!

– Нет. Мое полное имя – Сэмюел Уиндфут Ноубл.

– Ты думаешь, этот старый чудак – твой родственник? Сэм пожал плечами:

– Может быть, хотя Уиндфут – довольно распространенное здесь имя.

Она сверкнула глазами.

– Ну что ж, мистер Сэмюел Уиндфут Ноубл, видимо, мне придется взять вас с собой в будущее, чтобы уладить дела с шайеннами. – Она замолчала и покачала головой. – Черт возьми, скорее всего я уже пропустила день судебного заседания и мой город-призрак теперь передали отряду «Серебряный ветер».

Он побледнел.

– Что с тобой, Сэм?

Он ответил не сразу:

– Странно… в родне моей бабушки есть люди из отряда «Серебряный ветер».

– О Боже! – вскричала она. – Тогда мне обязательно нужно взять тебя с собой в будущее!

Он усмехнулся.

– Ты думаешь, я там приживусь? Энни улыбнулась.

– Я уверена, что для людей конца двадцатого века ты будешь диковинкой. Твой вид бывалого ковбоя из девятнадцатого века, твое искусство бросать лассо, твоя меткость, твой жаргон и твое лицемерие…

– Какое еще лицемерие? – прорычал он. Она закатила глаза.

– А кто всего две недели назад читал мне лекции о морали? Кто говорил пословицами? «Что посеешь, то и пожнешь!» Для такого сексуального ковбоя ты настоящий ханжа, Сэм.

– Ханжа? Женщина, ты заплатишь мне за это оскорбление!

Она расправила манжеты на своей рубашке.

– Думаю, мне пора продолжить историю моей жизни.

– Да, да, продолжай!

Энни рассказала все, что с ней приключилось, вплоть до того момента, как он похитил ее из Дэденда.

– Ну и дела! Значит…

– Что значит?

Он уставился на нее в немом благоговении.

– Я пересек временной барьер, чтобы найти тебя, Энни?

– Конечно.

– И нам предписано быть вместе?

– Конечно.

– И мы не должны расставаться?

– Надеюсь на это, Сэм.

Они посмотрели друг на друга.

– Знаешь, что странно? – пробормотал он. – Я не помню, как я пересекал временной барьер.

Она фыркнула.

– Ты думаешь, там должны были стоять предупреждающие указатели вроде тех, что ставятся на железных дорогах? «Осторожно! Зона пересечения времени!»

Сэм улыбнулся.

– Там был ветер, дурачок!

– Ветер? Ты хочешь сказать – ураган, который бушевал в день нашей встречи?

Энни уверенно кивнула.

– Я думаю, это и была та сила, которая перенесла тебя сквозь время и соединила нас вместе.

– Выходит, мы с тобой встретились не просто так?

– Разумеется, нет.

Сэм почесал заросшую щеку.

– Но мне по-прежнему не дает покоя один вопрос.

– Какой же?

Он испуганно взглянул на нее.

– Ты оказалась здесь не просто так, Энни, но ты принадлежишь другой эпохе. Когда все это кончится… я могу тебя потерять.