Текст книги "Заклятая дружба. Секретное сотрудничество СССР и Германии в 1920-1930-е годы"

Из этих данных следует, что в годы запрета авиапромышленность и авиационная наука в Германии своей деятельности не свернули, был только сокращен выпуск самолетов, а когда потребовалось, он был восстановлен до необходимого уровня. Не последнюю роль в успехе интенсивного развития авиапромышленности рейха сыграло и «рапалльское» сотрудничество Германии и Советского Союза: по сути, была передана эстафета от авиашколы в Липецке, закрытой в 1932 г. и соответствующих концессионных предприятий на территории СССР к уже самостоятельно возникшим предприятиям в гитлеровской Германии.

Германия, анализировал начальник вооружений, заместитель наркома обороны Тухачевский, усиленно вооружает не только свои стрелковые и кавалерийские соединения, но и создает могущественные танковые силы. «В соответствии с данными о производстве орудий и некоторыми другими, имеющими место в мировой печати, мы можем ожидать производства в Германии не менее 200 танков в месяц. Программа развития 12 корпусов и 36 дивизий осуществляется бешеными темпами и гораздо быстрее, чем это было задумано»[612]612
  Тухачевский М. Н. Задачи обороны СССР. Речь 15 января 1936 г. – Партиздат ЦК ВКП(б), 1936. – С. 9.


[Закрыть].

Весной 1934 г. было создано командование мотомеханизированных войск. В 1936 г. генерал Г. Гудериан опубликовал работу «Мотомеханизированные войска», в которой широко использовал опыт Советского Союза и других армий по созданию и применению танковых войск. Он считал, что танковые силы целесообразно свести в корпуса, как в Англии и Советском Союзе, а не поступать как во Франции, где они в виде танковых батальонов и групп батальонов придавались общевойсковым дивизиям и корпусам. Танки и авиация должны применяться совместно и массированно.

Гудериан дал достаточно четкое определение характера будущей войны, которая будет маневренной, а не позиционной[613]613
  Свищев В. Н. Начало Великой Отечественной войны – Т. 1. Подготовка Германии и СССР к войне. – Издатель SVN, 2003. – С. 27.


[Закрыть]. Он писал: «Наступающий сделает свою массовую армию мобильной. Он будет располагать возможностью выбора места и времени для… решающего удара… Танковые соединения больше не будут останавливаться после достижения первой цели наступления… они будут стремиться путем полного использования своей скорости и запаса хода вести прорыв через оборонительную зону до полного завершения»[614]614
  Гудериан Г. Воспоминания солдата / Пер. с нем. – М., 1954. – С. 22.


[Закрыть].

Гитлер проявил большой интерес к моторизации армии и созданию бронетанковых войск, которые в наибольшей степени отвечали его целям. Для ознакомления рейхсканцлера с этими войсками был приглашен Гудериан, который продемонстрировал фюреру действия механизированных войск, после чего тот воскликнул: «Вот это мне и нужно!»[615]615
  Гудериан Г. Воспоминания солдата: пер. с нем. – М., 1954. – С. 22.


[Закрыть].

Немаловажно, что не менее интенсивная подготовка велась в области использования автомобильного транспорта. Гитлер стал создавать автострады, дающие громадные возможности для бесперебойных и беспрепятственных перевозок. (В Австрии и Чехии эти автострады в просторечье до сих пор называют «гитлеровскими дорогами».) С 1935 по 1937 г. было построено 7 тыс. км автострад. Три крупнейшие из них – с запада на восток.

Значительному увеличению состава флота в Германии способствовало заключенное к этому времени соглашение между Германией и Великобританией, подписанное 18 июня 1935 г. Оно разрешало Третьему рейху иметь в своем распоряжении военно-морской флот, равный по тоннажу 35 % совокупной морской мощи Британской империи. Англия в одностороннем порядке этим соглашением нарушила Версальский договор, чем создала условия для возрождения военно-морского флота своего будущего противника. В результате этого в течение двух лет германский флот увеличился более чем в четыре раза. В его составе вновь появились подводные лодки.

Именно результаты этих соглашений и комментировал замнаркома обороны, выступая на заседании сессии ЦИК Союза ССР:

«После соглашения о морских вооружениях Великобритании и Германии последняя закладывает большое количество кораблей, и в 1937 г. ее морской флот должен увеличиться по сравнению с 1935 г. в два раза. Но это будет лишь половина того, что предусмотрено программой. Особенно обращает на себя внимание то, что Германия строит теперь такие корабли, которые ей раньше были запрещены версальским договором»[616]616
  Тухачевский М. Н. Задачи обороны СССР. Речь 15 января 1936 г. – Партиздат ЦК ВКП(б), 1936. – С. 5–9.


[Закрыть].

В 1937 г. высшее командование германского флота издало книгу под названием «Борьба флота против Версальского договора с 1919 по 1935 г.». В ней описаны мероприятия по уклонению от выполнения требований договора и, в частности, сказано: «Освободившись от препятствий, которые мешали нашей свободе действий в воздухе, на земле и под водой в течение 15 лет, вдохновленные пробудившимся боевым духом всего народа, вооруженные силы и, как их часть, флот, смогут теперь полностью выполнить программу вооружения»[617]617
  Нюрнбергский процесс. – Т. И. – С. 51.


[Закрыть].

Американский исследователь И. Дойчер в работе «Сталин» так анализировал цитированное выше выступление Тухачевского ЦИКу: «Его речь привлекла внимание своим глубоким опасением гитлеровских приемов ведения войны и необычайной направленностью на обличение опасности Третьего рейха. Подчеркнутая настороженность Тухачевского резко контрастировала с неопределенностью Сталина»[618]618
  В защиту маршала Тухачевского. Перевод из Уоркерс вангард № 321, 14 января 1983 г. с некоторыми исправлениями // Бюллетень Спартаковцев. – 1990. – Осень. – С. 43.


[Закрыть]. Это обстоятельство не могло не беспокоить «коричневый» Берлин.

Военный атташе посольства Германии в Москве Э. Кестринг писал в немецкий МИД:

«Большинство выступлений проходило под лозунгом «жить стало лучше, жить стало веселей», под импульсом стахановского движения, под знаком гордости, которая господствует в «бесклассовом» государстве социального строительства.

Из солдат выступили два юных старших лейтенанта. Их речи были бессодержательны, полны хвалы и благодарности правительству за поставку прекрасной материальной части для самолетов и танков. Это была преамбула перед выступлением Тухачевского. Военный бюджет на 1936 г. увеличился на 6,6 млрд руб. (по сравнению с 1935 г. и составил 14,8 млрд руб. (Сумма всего бюджета страны – 18,5 млрд руб.)»[619]619
  General Ernst Köstring. Der militërische Mittler zwischen dem Deutschen Reich und der Sowjetunion 1921–1941. Bearb. von Teske Hermann. – Frankfurt am Main, 1965. – S. 163.


[Закрыть].

Рост военного бюджета, полагал Кестринг, является следствием болезненного страха Советского Союза перед нападением, вызванного завышенной оценкой наших возможностей вооружения. Сравнение советского бюджета с бюджетами других стран невозможно: он состоит из данных государственной экономики, так как частное хозяйство отсутствует. Сопоставление невозможно еще и потому, что экономика СССР оперирует бумажными рублями, соотношение которых с золотым рублем и фактическая покупательная способность которых не определены[620]620
  Ibid.


[Закрыть].

Кестринг, будучи допущенным на некоторые советские партийно-правительственные мероприятия, скрупулезно фиксировал с целью отправки в германский Генштаб данные о состоянии и тенденциях роста советских вооружений. Так он вполне легально получал ценнейшие для вермахта сведения, к которым должен был иметь доступ только узкий круг советского руководства. Таким образом германский Генштаб был информирован о росте численности сухопутных войск и совершенствовании РККА:

«С учетом опасности ситуации на Западе и Востоке необходимо изменить соотношение кадровых и территориальных сил с нынешнего 77 %: 23 % на 26 %: 74 % Мобилизационная готовность наступает путем приближения затрат мирного бюджета к военным и путем лучшей дислокации войск, то есть расположения на границе. Для этого будет осуществлен рост числа механических подразделений и кавалерии на границе.

Названная численность сухопутных войск в мирное время – 1,3 млн чел. Происходит перегруппировка в западных военных округах.

В авиации наряду со значительным расширением и ростом учебной и вспомогательной авиации предусматривается особое увеличение ВВС. Под школами летчиков и вспомогательного состава подразумевалась подготовка летного состава в системе ОСОАВИАХИМа.

После того как первые усилия по созданию подводного флота были оценены, сейчас безусловно необходимо возникновение надводного военно-морского флота»[621]621
  General Ernst Köstring. Der militërische Mittler zwischen dem Deutschen Reich und der Sowjetunion 1921–1941. Bearb. von Teske Hermann. – Frankfurt am Main, 1965. – S. 164.


[Закрыть].

К. Шпальке после окончания Второй мировой войны вспоминал: «Весной или осенью 1936 г. на сессии Верховного Совета одной из важнейших тем были внешнеполитические отношения с Германией. По этому вопросу выступили Молотов, Литвинов и Тухачевский. В то время как выступления Молотова и Литвинова были сдержанными и сбалансированными, если сравнивать их с массой оскорблений в предшествовавших речах Гитлера, тон и содержание речи Тухачевского были почти враждебными и угрожающими. Как бы то ни было, но лояльности по отношению к Германии в ней совершенно не чувствовалось… Тухачевский превратился в рупор тех офицеров, которые больше ничего и слышать не желали о прежнем многолетнем сотрудничестве с германской армией…»[622]622
  Источники истории о Михаиле Тухачевском // Гутен Таг. – 1988. – № 10. – С. 38.


[Закрыть]

Шпальке отмечал: «…Меня неприятно поразил недружественный тон Тухачевского против Германии в его последней речи. Это наводит на мысль о том, что смена настроения есть и у командиров старшего поколения. Раньше Тухачевский охотно лично участвовал в маневрах и учениях рейхсвера…Тухачевский всегда был для меня непонятной персоной. И для меня была чужда, но не удивительна, смена его политического настроения»[623]623
  Spalcke Karl. Gespreche in Moskau.//Die Gegenwart, 13 (1958). – C. 399.


[Закрыть]. Между тем причина этой «смены настроений» очевидна.

Кестринг же заметил некоторые ностальгические ноты в высказываниях ряда советских военных чиновников, касающихся прежних, «рапалльских», отношений двух стран. Он «имел возможность беседовать с большинством руководящих лиц армии» и заметил «глубочайшее уважение к немецкой армии». «О возможностях нашего военного строительства часто существуют гротескные представления. По мнению многих, наша армия сейчас находится уже в той готовности, которая была запланирована»[624]624
  Ibid.-S. 160.


[Закрыть].

Почти все, пишет Кестринг, выражали сожаление в связи с изменившимися отношениями между обеими армиями. Ощущались опасения военных замыслов Гитлера, обсуждалась ненужность войны между СССР и Германией. В связи с этим находили свое выражение ссылки на достижения и успехи русского строительства, материальной мощи Красной Армии – «она становится могучей». И следовательно, сможет дать отпор даже стремительно набирающей силу германской армии. Политической темы не касались, за исключением деклараций типа «мы снова вместе». Как весьма многозначительное он приводит высказывание командарма танковых войск: «Никогда не забуду благодарность, которую испытываю за все, чему я в нашем сотрудничестве научился, и многих друзей, которых я приобрел»[625]625
  Ibid.


[Закрыть].

В ходе беседы в октябре 1935 г. в немецком посольстве Тухачевский подчеркивал, что даже в этот период в среде «красных офицеров» оставалась громадная симпатия к германской армии. «Если бы только обе страны могли поддерживать дружбу и политические отношения, как это было в прошлом, – передает Дж. Эриксон слова Тухачевского, – они могли бы диктовать условия мира всем остальным»[626]626
  Erickson J. The Soviet High Command. – P. 395.


[Закрыть]. Находясь на официальной встрече, Тухачевский выступал в роли проводника правительственной линии, был «рупором официальной политики», согласно которой Советский Союз был готов к возобновлению прежних отношений с Германией, но на определенных условиях. Немецкие участники встречи особо выделили фразу Тухачевского, обращенную к ним: «Мы – коммунисты, и вы не должны забывать, что мы должны и дальше оставаться коммунистами»[627]627
  Erickson J. The Soviet High Command. – P. 395.


[Закрыть].

Во внутренних же кругах Тухачевский к этому времени был предельно внятен: «Германия фактически превращена сейчас в военный лагерь… Необходимо… обратить внимание на то, что эта вооруженная сила содержится в очень больших кадрах, а это говорит о том, что германская армия будет постоянно готова к производству неожиданных вторжений. Ее мобилизационная готовность очень велика»[628]628
  Тухачевский М. H. Задачи обороны СССР. Речь 15 января 1936 г. – Партиздат ЦК ВКП(б), 1936. – С. 6–7.


[Закрыть].

В январе 1936 г. Тухачевский вошел в состав советской делегации на похоронах английского короля Георга V. «Мы тогда считали, что это продуманный шаг советской дипломатии. Газеты писали, какой фурор Тухачевский произвел на международном паркете и как уверенно, легко, он сделал так, чтобы немцы выглядели плохо»[629]629
  Mayenburg Ruth von Blaues Blut und rote Fahnen. Molden taschenbuch Verlag. 1977.-S. 191.


[Закрыть], – это признание работавшей на Советский Союз немецкой разведчицы Р. фон Мауенбург. Ее наблюдения верны – расчет советского правительства, посылавшего Тухачевского главным образом на неформальные переговоры с англичанами и французами об антигитлеровской коалиции, себя оправдал.

В «Журнале посещений И. Сталина в Кремле» зафиксировано, что 23 января 1936 г., то есть непосредственно накануне отъезда в Лондон, Тухачевский был на приеме у вождя, где присутствовали также Ворошилов, Молотов, Ягода и начальник Иностранного отдела ГУГБ НКВД Слуцкий[630]630
  Минаков C. Сталин и его маршал. – М.: Яуза, Эксмо, 2004. – С. 514.


[Закрыть]. Тухачевский получал в Кремле инструкции от Сталина перед ответственейшим вояжем. Ему предстояло после Лондона посетить и Париж – для переговоров с руководством французского Генштаба. Тухачевскому удалось в Москве «продавить» свою линию на укрепление советско-французских контактов в противовес Гитлеру. «Тухачевский более чем кто-либо другой из советских полководцев ассоциировался с непобедимостью Красной Армии», – писала Мауенбург[631]631
  Mayenburg Ruth von Blaues Blut und rote Fahnen. Molden taschenbuch Verlag. 1977. – S. 190.


[Закрыть]. Современные немецкие историки также убеждены в том, что главной целью поездки Тухачевского в Лондон и Париж было «выполнение важнейшего задания в западных странах, связанного с вопросами безопасности, – обсуждение темы военного сотрудничества против гитлеровской Германии»[632]632
  Michael Wegner Der Sturz des rotten Napoleon. Neues Deutchland 11./12. März 2006.


[Закрыть].

Небезынтересны в этом отношении сообщения «Красной Звезды» о пребывании Тухачевского в Лондоне и Париже. Они характеризуют динамичный, насыщенный график официальных встреч Тухачевского с представителями английской и французской военной элиты.

«Лондон. 27 января. Сегодня прибыл в Лондон для участия в похоронах короля Георга V заместитель народного комиссара обороны, маршал Советского Союза М. Н. Тухачевский. Товарища Тухачевского встречали представители министерства иностранных дел и военных министерств, полпред СССР в Англии т. Майский и многочисленные члены советской колонии. Сегодня вечером народный комиссар по иностранным делам СССР т. Литвинов, Тухачевский, Майский примут участие в обеде в Букингемском дворце, устраиваемом королем Эдуардом для членов иностранных правительственных делегаций»[633]633
  Красная Звезда. 28.01.36.


[Закрыть].

«3 февраля. Тухачевский сегодня посетил начальника штаба военных сил Англии адмирала Четфилда»[634]634
  Красная Звезда. 04.02.36.


[Закрыть].

«9 февраля. Тухачевский сегодня утром выехал из Лондона в Москву. На вокзале тов. Тухачевского провожали представители английских военных министерств, полпред СССР тов. Майский, торгпред СССР тов. Озерский, представители советской колонии»[635]635
  Красная Звезда. 10.02.36.


[Закрыть].

В парижском вояже, даже судя по сугубо официальным сообщениям информагентств, прослеживается военный вектор: Тухачевский встречался с военно-политическим руководством Франции, стремясь прозондировать возможность создания антигитлеровской коалиции.

«Агентство Гавас сообщает: Париж 10 февраля. Вчера в Париж прибыл из Лондона замнаркома Тухачевский. На вокзале тов. Тухачевского встречали помощник начальника Генштаба генерал Жеродиа, представитель начальника штаба воздушных сил ген. Келлер, начальник второго бюро генштаба полковник Гоше и полковник Дювернуа, ряд чинов французского военного министерства, представители полпредства СССР и многочисленные журналисты и кинооператоры.

Замнаркома Тухачевский пробудет в Париже 1 или 2 дня, в течение которых посетит военного министра авиации и министра морского флота Франции. Сегодня Тухачевский имел встречу с начальником генштаба французской армии генералом Гамеленом, который устроил в его честь завтрак. Завтра Тухачевский встретится с начальником генштаба морского флота вице-адмиралом Дюран Вилем и начальником генштаба авиации генералом Пюжо.

Сегодня Тухачевский посетил военного министра генерала Морена, с которым беседовал около получаса. На завтраке, устроенном Гамеленом в честь Тухачевского, присутствовал весь руководящий состав французского генерального штаба, а также военный атташе СССР товарищ Венцов и военно-воздушный атташе СССР Васильченко»[636]636
  Красная Звезда. 11.02.36.


[Закрыть].

«11 февраля. Находящийся в Париже Тухачевский был вчера принят морским министром Франции Пьетри и министром авиации Деа. Агентство Гавас сообщает: Тухачевский посетил сегодня утром авиационное предприятие. Тухачевский продлил срок своего пребывания во Франции до конца недели»[637]637
  Красная Звезда. 12.02.36.


[Закрыть].

В Париже, после встреч с начальником французского Генштаба генералом Гамеленом, Тухачевский побывал на нескольких дипломатических раутах, встретился с советскими военными атташе. В Париж с ним приехал и В. К. Путна – военный атташе СССР в Великобритании. Из Москвы в Париж также прибыл командующий Белорусским военным округом И. П. Уборевич.

«Париж 12 февраля. Посетил «Центр технических испытаний французской авиации» и завод «Алькан», выпускающий авиационное вооружение. В честь Тухачевского генерал Пикар, начальник генерального штаба французской авиации дал завтрак. После завтрака Тухачевский посетил завод «Испано Суиза». Тухачевского сопровождали Венцов с помощником Кирилловым, Васильченко и Путна, военный атташе в Англии.

Тухачевский посетил военный аэродром в Шартре, наблюдал испытания.

Париж 14 февраля. Вчера Тухачевский посетил инспектора артиллерии, а затем выехал в Фонтенбло.

16 февраля. На ответном завтраке данном вчера Тухачевским французским военным кругам Гамелен, его зам Кольсон, Пикар, Гоше и др.

С нашей стороны Уборевич, Венцов и Васильченко. Завтрак, длившийся более двух часов, происходил в дружеской атмосфере.

17 февраля Тухачевский и Путна выехали в Москву. На вокзале их провожали полпред СССР Потемкин и сотрудники полпредства генералы Жеродия и Келлер»[638]638
  Красная Звезда. 18.02.36.


[Закрыть].

За рамками официальных сообщений осталось содержание переговоров. К. Шпальке высказал точку зрения гитлеровского генералитета на поездку Тухачевского в Лондон и Париж:

«За несколько месяцев до расстрела он представлял Советский Союз в Лондоне на торжествах коронации, потом отправился в Париж. Поездка в Лондон, а еще больше остановка в Париже задала нам… загадку. Советский Союз представляет на коронации маршал, потом этот Тухачевский, знакомый нам своими недружественными речами, едет еще и в Париж! Короче говоря, ничего хорошего за этим мы не видели… Тухачевский в Лондоне и Париже – сигнал, дававший пищу для размышлений. Разве этот визит не означал… что и Советский Союз намеревался перейти на сторону становившегося все более отчетливым на Западе фронта окружения национал-социалистской Германии? Однако наиболее близкой была все же мысль, что Советы хотели воспользоваться видимой и единственной возможностью в союзе с западными державами разрушить все более крепнущую и идеологически абсолютно враждебную Германию, причем без особого риска»[639]639
  Источники истории о Михаиле Тухачевском // Гутен Таг. – 1988. – № 10. – С. 38.


[Закрыть].

Шпальке констатировал: «У Тухачевского… можно было предполагать гораздо больше симпатий по отношению к Парижу нежели к Берлину да и всем своим типом он больше соответствовал идеалу элегантного и остроумного офицера французского Генштаба, чем солидного германского генштабиста. Он пошел на дистанцию к Германии, был за войну с Германией на стороне западных держав»[640]640
  Там же.


[Закрыть].

Кестринг в свою очередь также отметил в сообщении в Генштаб Германии: «То, что в его (Тухачевского. – Ю. К.) честь был дан обед шефом французского Генштаба и министром авиации, само собой разумеется, вполне естественно. Заслуживает внимания то, что Тухачевского “сопровождал” военный атташе в Лондоне комкор Путна – еще одна известная нам выдающаяся персона Красной Армии, который много лет был командующим Укр. В. О. Позднее прибыл в Париж и принял участие в завтраке, данном французским военным главой в честь Тухачевского, командарм Уборевич, командующий Белорусским В. О. – предшественник Тухачевского в Управлении вооружений. По циркулирующим слухам, в этом качестве он прибыл в Париж для поддержки Тухачевского. Одновременное прибытие представителя НКО Тухачевского и известного специалиста по военным вопросам приводит к выводу, что речь идет о последующих переговорах советского и французского Генштабов»[641]641
  General Ernst Köstring. Der militërische Mittler zwischen dem Deutschen Reich und der Sowjetunion 1921–1941. Bearb. von Teske Hermann. – Frankfurt am Main, 1965. – S. 168.


[Закрыть]. Эти переговоры были отложены «на неопределенное время» вследствие «Дела военных».

Все парижские встречи маршала проходили под пристальным взором сотрудников НКВД. Генерал де Гойе, один из руководителей французского Генштаба, позднее вспоминал: «Я в течение вечера ощущал за Тухачевским, моим лучшим другом в течение длинных дней плена[642]642
  Во время Первой мирвой войны подпоручик лейб-гвардии Семеновского полка, обладатель 5 орденов, Тухачевский находился в немецком плену, в лагере для офицеров в баварском Ингольштадте. В форте 9 ингольштадтской крепости, где он содержался, были и французские пленные офицеры, в их числе Шарль де Голль. Из плена Тухачевский бежал с пятой попытки, прибыв в Россию в конце октября 1917 г.


[Закрыть], стремление к открытости. Несколько раз он пытался поговорить со мной наедине… Однако его охраняли два советских военных, которые его постоянно сопровождали, и все мои попытки остаться с ним с глазу на глаз были безуспешными… Один из них всегда был там, перед нами, между нами. Раздраженный, я покинул ресторан раньше положенного»[643]643
  Treffer G. Zur Ingolstädter des Sowjetmarschalls M. N. Tuchatschewski//Sammelblatt des Historischen Vereins Ingolstadt 89 Jahrgang 1980. – S. 251.


[Закрыть].

Воспоминания о постоянном «сопровождении» советской делегации оставил и знаменитый французский публицист Р. Рур, участвовавший во встрече. Тухачевский предложил ему прогуляться по Монмартру. «Мы торопливо спустились по узкой лестнице вниз… и позвали такси. Однако нас догнал запыхавшийся военный атташе. Он ни на мгновение не спускал глаз со своего маршала…»[644]644
  Ibid.


[Закрыть] Кстати, Тухачевский во время поездки во Францию жил не в посольстве СССР и не у советского посла В. П. Потемкина: он остановился у военного атташе СССР во Франции С. И. Венцова-Кранца. И пользовался только его автомобилем. В посольстве присутствовал только на официальных приемах[645]645
  ЦА ФСБ РФ.


[Закрыть]. Прощаясь, Тухачевский сказал:

«Страшный враг выстраивается перед нашими странами, враг, который за несколько лет получил в распоряжение могучую армию с ультрасовременным вооружением. Мы должны сделать все, чтобы подавить его прежде, чем он раздавит нас… Теперь перед нами Гитлер»[646]646
  Treffer G. Zur Ingolstädter des Sowjetmarschalls M. N. Tuchatschewski // Sammelblatt des Historischen Vereins Ingolstadt 89 Jahrgang 1980. – S. 251–252.


[Закрыть].

Тухачевский виделся с французскими коллегами еще один раз: «Последний, кто его видел, был генерал Виллелюм, который с делегацией офицеров был приглашен на весенние маневры Красной Армии 1937 г. Тухачевский был один… изолирован, держался отстраненно, как прокаженный»[647]647
  Ibid.-S. 252.


[Закрыть]. Это было накануне «Дела военных».

В конце 1936 г. Геббельс обсуждал с Гитлером мобилизационную готовность Германии. Вот запись из его дневника от 15 ноября: «После еды я основательно говорил с фюрером. Он очень доволен ситуацией. Вооружение идет дальше. Мы в это вкладываем сказочные средства. К 1938 г. мы будем готовы. Противоречия с большевиками настанут. Тогда мы должны быть готовы»[648]648
  BA Joseph Göbbels Tagebuch, 37 NL 118/63 fol.l. – S. 282.


[Закрыть].

В 1936 г. советский Генштаб провел большую стратегическую военную игру, чтобы проработать меры и способы активного отражения нападения гитлеровской армии на Советский Союз. Командовать «красным Западным фронтом» был назначен комвойсками Белорусского военокруга И. П. Уборевич. «Германской стороной» командовал Тухачевский, «Армией буржуазной Польши» – союзника Германии командовал комвойсками Украинского военного округа И. Э. Якир.

Считая, что Германия может выставить вообще всего около 100 отмобилизованных дивизий, Генштаб принял численность «фашистских сил» на востоке, к северу от Полесья, в 50 дивизий плюс 30 «польских». Этой армии ставилась задача нанести поражение «красным» к северу от Полесья и овладеть Смоленском – как исходным районом для наступления на Москву. Тухачевский возразил против такого расчета, полагая, что немцы смогут выставить всего примерно 200 дивизий, так что к северу от Полесья будет одних «немецких» не менее 80. Кроме того, Тухачевский считал, что немцы, сосредоточив войска, начнут войну первыми, чтобы обеспечить внезапность нападения[649]649
  Однако предложение Тухачевского тогда не было принято во внимание. На игре было создано равное соотношение сил. Не нашел выражения и фактор внезапности нападения, отчего игра потеряла основную стратегическую остроту. (Подробнее см. Иссерсон Г. Записки современника о М. Н. Тухачевском // Военно-исторический журнал. – 1963. – № 4. – С. 73–76.)


[Закрыть]. Прогнозы Тухачевского оправдались: в 1941 г. фашисты вместе со своими союзниками выдвинули против СССР 190 дивизий, начав войну без официального объявления.

В 1937 г., на Лубянке, арестованный Тухачевский давал показания об этой игре.

«Изучение обстановки на наших границах с Польшей и условия развития оперативного штаба РККА показали нам, что стратегический план обладает существенными недочетами и, безусловно, может повлечь за собой обеспеченное поражение. Основным недостатком оперативного плана РККА на западе является то, что он и сейчас преследует те же активные цели, которые были поставлены раньше, до прихода Гитлера к власти, когда задачей Красной Армии являлось поражение Польши, лишенной непосредственной поддержки ее союзников… После прихода Гитлера к власти, создания большой германской армии и установления дружественных отношений между Германией и Польшей, – эта картина резко изменилась. 36 дивизий мирного времени Германия быстро разворачивает по мобилизации в 108 пехотных дивизий, имея сверх того несколько моторизованных и до 5 механизированных дивизий, чрезвычайно мощных по своему танковому составу (германская механизированная дивизия, примерно, равняется механизированному корпусу РККА.)… Красная армия на 50–60 дивизий оказывалась слабее противника.

Расчеты Генерального штаба РККА на то, что СССР сильнее Германии… в отношении авиации, механизированных войск и конницы, не вполне обоснованы»[650]650
  ЦА ФСБ РФ, АСД №Р-9000 на Тухачевского М. Н. и др. Т. 1. Протокол допроса Тухачевского М. Н. от 29 мая 1937 г. Л. 53–55.


[Закрыть].

Справедливость этих выкладок подтвердили события лета и осени 1941 г.