Текст книги "Птичка для принца"

Глава 35

Концерт состоялся через неделю. К этому времени столица пестрела афишами, а билетов не было не только в кассе, но и у перекупщиков. Принц вынырнул из охватившей его деятельности, лично привез Иржину в театр и пообещал встретить после концерта. Девушка лишь рассеяно кивала в ответ на его уверения.

Покушения не повторялись уже почти десять дней, и ей хотелось верить, что опасности больше нет. Однако телохранители продолжали тенями следовать за ней. Как и сестры. Монахини привычно выстроились скудным клином – на этот раз их было всего три, и проводили мисс Валевски до выделенной ей гримерки.

Тут и стало понятно, что театр «выскочку» не принимает. Малюсенькая каморка в самом конце длинного коридора не имела ничего, кроме старого письменного стола и колченогого стула. Сестра Грицина взглянула на это убожество, усмехнулась и закатала рукава:

– Полчаса девочки, – проговорила она командирским тоном, и нужно будет одеваться!

Остальные сестры так же дружно засучили рукава, и вышли из комнаты. Через пять минут на свежевымытый пол лег коврик. Колченогий стул отправился в коридор, взамен него появился правильный гримерный табурет, а стол украсился баночками и коробочками из бездонных корзинок монахинь.

Переодевание в концертное платье прошло в рекордные сроки. Ждать театрального гримера и куафера никто не собирался – сестра Нонна привычно нанесла грим, сестра Грицина уложила волосы, сестра Тетра умелой рукой расправила отутюженные складки и шелковые цветы.

– Пять минут! – в двери сунулась любопытная физиономия юнца в форменной шапочке.

– Идем! – строгим тоном ответила сестра Грицина, и первая шагнула к двери.

В коридоре торчали все! Хористки, танцовщицы, куаферы, рабочие сцены и даже кто-то из оркестра. Иржина почему-то вспомнила свои первые выходы в роли Жар-Птицы, и неожиданно для себя улыбнулась этим воспоминаниям. Тогда, без сестер и поддержки она шла опустив голову, стесняясь слишком открытого костюма, ежась от гадких слов и высокомерных взглядом других артистов. Теперь же она наслаждалась каждым шагом! Она идет на сцену! И никто не сможет ее остановить!

Очевидно решимость, написанная на ее лице, сыграла свою роль. Перед ней расступались, отводили взгляды, кто-то даже отпрянул. Иржина ничего этого не замечала – она шла туда, где снова сможет петь.

Всю неделю оркестр репетировал без нее. Так решила принцесса Конде. Старушенция заявила, что верит в профессионализм певицы. А на робкие замечания директора театра только высокомерно фыркнула:

– Если оркестр королевского театра не сможет пристойно сыграть с листа, то весь оркестр пора выгонять в придорожную канаву!

Директор сник, но все же шепотом попросил Иржину прислать ноты. Певица так же тихо пообещала. И вот сегодня она узнает, как оркестр королевского театра Андарры играет «с листа».

Третий звонок! В зале еще довольно шумно – люди занимают свои места, дамы шуршат шелками платьев, щелкают веерами, капризно просят подать театральный бинокль или платок. Кавалеры либо терпеливо выполняют капризы, либо ворчат.

Наконец на авансцену вышел конферансье, и сообщил зрителям, какой замечательный концерт их сегодня ожидает благодаря желанию Ее Величества сделать столицу Андарры самым лучшим городом мира! Благодарный поклон всех присутствующих в сторону королевской ложи и занавес пополз вверх, открывая рояль, аккомпаниатора и замершую Иржину.

Она нервничала ровно до первого аккорда арии «Благоразумной Берты». Не самое лучшее начало концерта, но именно на эту песню придутся хлопки, кашель, опоздавшие зрители и недовольные мамаши. Вторая, зажигательная мелодия из «Баядеры» поменяет настрой, и позволит ценителям насладиться великолепным колоратурным сопрано Иржины. Главное пережить эту первую арию, а потом можно будет творить волшебство, завораживая публику голосом, точно восточный факир ядовитую кобру!

К антракту публика повиновалась каждому жесту. Если Иржина в порыве чувств прикладывала руку к груди, не менее трети дам делала тоже самое, а уж когда она «умирая» благословляла неверного возлюбленного слезы блестели даже у дирижера!

Выжатая как лимон девушка вывалилась в кулисы на руки сестер. Зал рукоплескал! На сцену летели букеты, браслеты, и карточки. Встретивший приму за сценой директор выглядел как безумец – с горящими глазами и встрепанными волосами он буквально кричал:

– Богиня! Сокровище! Аншлаг! Полный аншлаг!

⁂

В первую же минуту после концерта Иржина стала столичной знаменитостью Андарры. Принц встретил ее усталую и счастливую за сценой, и лично проводил к Ее Величеству. Правда, в ложу не вошел, шепнул:

– Я все еще в опале, – и мягко подтолкнул вперед.

Королева оказалась совсем не такой, какой девушка ее представляла. Улыбчивая светловолосая женщина в довольно простом зеленом платье просто обняла певицу, и высказала восторг ее выступлением.

– Я бы очень хотела пригласить вас во дворец, – негромко сказала Ее Величество, – но к сожалению некоторые обстоятельства не позволяют такой вольности. Буду рада услышать вас снова!

Иржина молча сделала реверанс. Она знает и помнит все про «обстоятельства», а еще в ее голове сидит тот факт, что всю неделю до премьеры Ричард спал вместе с ней. Каждую ночь в новой спальне. Просто спал, появляясь иногда глубоко за полночь. Падал в постель, подгребал ее ближе и уносился в страну грез, заставляя ее почти до утра разглядывать балдахин или потолок. В минуты отчаяния она твердила себе, что принц выполняет ее собственное требование не принуждать ее, но сердцем чувствовала, что готова ему сдаться.

После аудиенции в королевской ложе, принц встретил ее у двери, накинул на плечи манто и хрипло спросил:

– Домой? Или в ресторан?

От ее ответа сейчас зависело многое. Близость, или официальные отношения? Целое сердце или осколки, по которым щедро потопчется толпа?

– Домой! – шагнула она как в пропасть, вцепившись в его ладонь.

Путь по ночной столице показался бесконечным. Они молча вошли в дом, уронили одежду прямо на пол в холе, после чего Ричард подхватил Иржину на руки и двинулся наверх. Она даже не удивилась, когда он свернул к своей спальне. Друзья принца были весьма разговорчивы и поведали ей немало баек о его приключениях на море. «Морской коршун» несет добычу в свое гнездо и никто не смеет встать на его пути!

Концертное платье, довольно открытое, но с узкой юбкой. Принц поставил Иржину не на пол, а на небольшой табурет, взглянул как на сокровище, и в две минуты стянул с нее платье и корсет, оставив в одной сорочке! Девушка не знала, смеяться или возмущаться, а он вдруг благоговейно поцеловал ее ладонь, прижал к своей щеке и попросил:

– Постой так минуточку, моя Сирена!

Отказать Иржина не нашла в себе сил. Принц молниеносно разделся, продемонстрировав ей, что с годами его фигура стала только крепче, а плечи шире, потом подхватил девушку под колени, отнес в кровать, опрокинул на мягкое покрывало и не дав ей испугаться напомнил все, о чем она успела позабыть. О том, как нежны его губы, когда спускаются по беззащитному животу вниз. О том, как сильны его руки, когда не дают ей трепетной, раскрытой свести ноги и спрятаться от его голодного взгляда. О том, как каменеют его плечи, когда она впивается в них короткими ногтями, чтобы сдержать длинный стон, и все равно стонет, подаваясь навстречу…

Рассвет они встретили на разворошенной кровати. Иржина мирно сопела, уткнувшись носом в подушку, а Ричард лежал рядом, и удовлетворенно улыбался. Он уже давно не ощущал себя таким счастливым. Таким живым! И он будет не он, если не сумеет продлить это счастье на как можно более долгий срок!

Глава 36

Через месяц, после приезда принца и его фаворитки в столицу Андарры. лорд Шератон получил короткое сообщение от своего агента в Гишпании. Агент был опытным, много повидавшим, поэтому его донесения сразу ложились в папку «срочно». Советник сломал печать, пробежал глазами по строчкам и нахмурился. Андаррец сумел добраться до личного архива Черной герцогини. Нет, не до тех бумаг, которые сразу захватили юристы короля. До папок секретаря с корешками купленных билетов, записями о приемах и прочем.

На самом деле агент довольно быстро выкупил эти папки у бедствующей в пустующем замке прислуги. Гораздо больше времени заняло изучение и анализ содержимого всех папок. Зацепок почти не было – как политическая фигура, донна Эухения быстро научилась прятать секреты, но кое-что агент все же накопал.

После смерти младшей дочери Черная герцогиня раз в год отправлялась на богомолье, чтобы почтить память усопшей. Газеты писали, что донья на три недели запиралась в обители Молчащих дев, непременно делая монастырю щедрое пожертвование.

Советник перебирал листочки, вложенные в письмо. Записка секретарю с просьбой подготовить карету и кучера, пометка на ней гласит, что таких было десять за десять лет, все практически одинаковые. Письмо матери-настоятельницы, напоминающее, что келья готова. Льстивые обороты, любезность и елей. Еще бы! Черная герцогиня была щедрой постоялицей! Судя по некоторым записям, она везла с собой от десяти до пятидесяти тысяч золотом! Неужели поездка в собственной карете почти до границы с Монданом, три недели на воде и хлебе, а потом назад на той же карете, с тем же кучером стоила таких денег?

Шератон поморщился, продолжая перебирать доказательства, собранные агентом. Каталог детского магазина? Квиток на заказ детской одежды и игрушек? У вдовствующей доньи после смерти дочерей и отъезда сына не было ни воспитанников, ни любовников, ни собак. Зачем ей детские платьица? Кстати, какого цвета одежду приобретала сиятельная дама? Розовую и бежевую. Прелестно! Сиротский приют? Но им не дарят крестильные платья за пятьсот золотых!

Глубоко задумавшись, лорд быстро написал агенту распоряжение – отыскать кучера, и выяснить, куда на самом деле ездила герцогиня. А пока будут идти поиски, он изучит послание того агента, который действовал в Мондане. Кажется с пожаром фамильного поместья мисс Валевски не все так просто!

⁂

После премьеры жизнь мисс Валевски вспыхнула и засияла красками. Букеты, коробки конфет, милые записочки и подарки заполонили холл в первый же вечер. Тогда они ничего не заметили, но весь следующий день продолжалось столпотворение курьеров, нарочных и посыльных из магазина.

Принц похмыкал, разглядывая ворох приглашений, и приказал секретарю оставить только те, куда он может пойти с Иржиной вместе. Молодой офицер блестяще справился с задачей, распределив мероприятия так, чтобы не наследный принц мог развлечься и отдохнуть, не забывая про службу.

Со временем Иржина привыкла к охране, к сопровождению из адъютантов в морской форме, и косым взглядам, когда окружающие думали, что она их не видит. Покушения больше не повторялись, и ей разрешили прогулки на коляске, а потом и в общественном королевском парке. Агнешке очень нравился «зимний зоопарк» в одном из гротов, а так же яблоки в карамели, горячий медовый напиток и возможность поиграть с другими детьми.

К первому снегу жизнь певицы и принца вошла в определенный ритм. Дважды в неделю она давала концерт в Королевском театре. Пела все, к чему лежала душа, разучивала новые арии, традиционные андаррские мелодии, модные песенки и романсы. Иногда концерт посещала Ее Величество, порой бывал наследник или его супруга и каждый раз Иржина получала теплую записку с восхищением ее талантом и добрыми пожеланиями.

К свитку с королевской печатью полагался традиционный букет из королевской оранжереи, а иногда и небольшой подарок – кружевной веер, зажим для перчаток с птичкой, пряжка для пояса или набор драгоценных пуговиц. Ее Величество считала, что прозвище «певчая птичка» мисс Валевски очень подходит, поэтому все подарки имели форму птички, в крайнем случае – изображение музыкального инструмента. Именно с легкой руки Ее Величества в моду вошли шоколадные конфеты в виде клавиш фортепьяно и вафельные трубочки, собранные в «свирель».

Не наследный принц тоже не скучал. Поначалу он сопровождал фаворитку на концерты и прогулки, всячески демонстрируя газетчикам их близость в рамках приличий. Потом плотно увяз в делах флота, и появлялся на мероприятиях не часто, полностью доверив Иржину сестрам, адъютантам и постоянной охране. Тем не менее, раз в неделю они ужинали в каком-нибудь модном ресторане, еще раз бывали на балу или общественном гулянии, а в божий день обязательно посещали службу, вызывая удивление прихожан.

Друзья принца одобрили его связь и нередко навещали особняк, зная, что их встретят с радостью, вкусно накормят, развлекут беседой и даже споют или сыграют на фортепьяно. Тейт нередко вел с Иржиной беседы об искусстве, находя в ней благодарного слушателя, и даже позволял себе вывезти девушку в модную галерею, или особняк мецената, открытый для широкой публики.

Грир консультировал девушку по вложениям, попутно поглощая отменно приготовленные блюда. Ему нравилась атмосфера, которая довольно быстро воцарилась в прежнем холостяцком доме. Граф привык к окружению женщин, но эта компания его не напрягала. Он даже подарил Агнешке пони, и сам дал несколько уроков, пока Иржина не отыскала для дочери постоянного грума.

Берг очень ценил пение мисс Валевски, и порой сожалел о том, что не может представить Иржину своей супруге – герцогиня должна была вот-вот родить, и потому не выезжала, а принять в доме даму полусвета герцогу не позволяли приличия.

К Новогодью связь Иржины и принца из «горячей новости» перешла в разряд еженедельных, а потом и вовсе убежала на вторую страницу газет. Ричард этому радовался. По информации из Мондана принцесса уже успокоилась и вновь блистала на балах, собираясь замуж за одного из подданных своего отца.

Праздники отметили шумно. Ричард все еще был в опале, поэтому никуда не уезжал из дома. Они все вместе украшали большую елку, нанизывая на суровые нитки специально выпеченное сестрами печенье, золоченые орехи и конфеты. Вместе ездили по магазинам, выбирая подарки сестрам и Агнешке. Даже катались с гор на парных санках, под звонкий визг певицы.

Иржине нравился особняк. Слуги украсили холл и гостиные, с кухни пахло сытными и пряными праздничными блюдами, днем часто звучали музыка и смех, а ночью, в полумраке спальни Иржину жарко обнимал сильный и любящий мужчина. Во всяком случае, ей казалось, что Ричард искренне шепчет ей ласковые слова, уговаривая не стесняться. Правда днем он таких слов никогда не говорил, и вообще общались они только коротко и по делу.

В праздники жизнь замирает везде, кроме гуляний и магазинов, но принц стал больше времени проводить в своем кабинете, а гоф-курьеры и адъютанты носились туда-сюда днем и ночью. Поначалу Иржину не насторожила такая активность – принц всегда много работал с бумагами. Потом приезжающие друзья стали сразу проходить в кабинет, не задерживаясь в гостиной, а к завершению праздничных гуляний особняк напоминал морской штаб, в котором непрерывно курят тяжелый морской табак, пьют ром, и громко обсуждают течения и характеристики кораблей.

Тут девушка поняла, что все же происходит что-то важное, и решила посоветоваться с сестрой Грициной. Немолодая монахиня нашлась в кладовой. Она вместе с экономкой перебирала пряности, собираясь варить к ужину пунш. Увидев взволнованную подопечную, сестра быстро завершила свое дело и увела Иржину в маленькую каморку рядом с кухней, где сестры устроили себе уголок для молитв.

– Что происходит, сестра? – потерла лицо певица.

– Андарра готовится к войне, – со вздохом объяснила монахиня.

Сестры не осуждали Иржину, хотя видели, что она угодила в медовую ловушку своих чувств, и совершенно забыла о разнице в положении, политических мотивах и жизненных обстоятельствах. Просто любила, порхала по дому, создавая уют любимому мужчине и каждое утро светилась, спускаясь к завтраку вместе с принцем.

– К войне? – растерянная девушка опустилась на сундук, – с кем?

– Тройственный союз, – пожала плечами сестра, – Гишпания, Гринария и Сирандон.

– Из-за чего? – все еще не могла уложить новости в голове Иржина.

– Морские пути, рыбные ловы, ракушечные отмели… Ты же знаешь, Андарра торгует и рыбой и ракушками, и жемчугом…

– Сейчас? – побледнев уточнила девушка.

– Весной. Сейчас идет подготовка. Твой принц устроил штаб прямо здесь, чтобы проводить с тобой немного больше времени, – со вздохом признала монахиня.

– Значит, весной он уйдет в море, – медленно проговорила Иржина, чувствуя желание расплакаться, – а как же мы?

– Будем ждать, – вроде бы ровно ответила сестра, и тут же поджала тонкие губы.

Эту гримасу Иржина знала хорошо, поэтому сразу вцепилась в женщину, что невольно заменила ей и мать и сестру и подругу.

– Что? Что не так?

– Принцу сделали предложение. О женитьбе. Политический союз может остановить войну.

– А он? – со страхом спросила певица.

– Не знаю, – сочувственно ответила сестра Грицина. И тут же обняла, прижала девушку к себе: – не расстраивайся, мы всегда можем уехать, хоть в ту же Алемандию, или обратно в Мондан, денег хватит.

Иржина не выдержала и разрыдалась. Деньги ее сейчас не волновали. Просто в груди все разрывалось от осознания – ее сказка заканчивается гораздо раньше, чем она думала! Война, страшное слово, а свадьба еще страшнее! Из боя принц может вернуться живым, а политический брак навсегда оттолкнет его от нее!

Нарыдавшись, девушка поднялась к себе, умылась, надела тонкий кружевной пеньюар – подарок принца на Новогодье, и запретила себе переживать и плакать. До весны еще есть время. Она сохранит в своей памяти каждый день и каждый час их общей жизни, а потом уедет. Куда-нибудь.

Тем же вечером Ричард поднялся в спальню, окончательно вымотанный дневной суетой. Иржина встретила его как обычно – мягко помогла раздеться, подала бокал кларета, и ни о чем не спрашивала. Идеальная любовница, с которой мужчина может забыть обо всем. И принц принял ее тепло, нырнул в нежность, отбрасывая тяжелые думы.

А утром снова навалилась подготовка к сражению. Канаты, порох, ядра, крючья… Капитаны, матросы, офицеры… В круговерти он и не заметил, что Иржина осталась дома. Девушка очнулась от сладких грез, в которые беззастенчиво нырнула после первого концерта, и теперь нагоняла пропущенное – читала газеты, беседовала с гостями и старшими слугами, выясняя политическую ситуацию в стране. И чем больше разбиралась, тем больше приходила в ужас.

Проблему действительно можно было решить политическим браком, но лишь отчасти. В тройственном союзе стран, заключивших договор о помощи на море, не было принцесс брачного возраста. Зато в семье монархов Алемандии девочка была. Прелестная кроха лет пяти. Конечно, такую малышку замуж не выдадут, но помолвку заключат, и даже отправят ее жить ко двору будущего мужа, чтобы училась законам и правилам Андарры. Взамен Ричард получит флотилию и всяческую помощь на суше и на море. Может ли принц, радеющий за свое государство отказаться от таких перспектив? Конечно, нет. Иржина сама не позволит ему губить людей ради связи с ней!

С таким настроем прошел еще месяц. Принц осознавал, что выхода у него почти нет, но тянул время, наслаждаясь каждым днем, проведенным рядом с Иржиной. Он уже не сомневался, что она была женщиной, с которой он готов был провести всю жизнь, но… политически ситуация была очень шаткой и он не знал, как объяснить девушке необходимость досрочного расставания.

В сомнениях и переживаниях прошел еще месяц. Кое-где на быстрых реках уже начал вскрываться лед, тянуть больше было нельзя и освободив один из вечером Ричард пригласил к себе друзей. Жена Берга недавно родила, так что поводом стало рождение наследника рода.

За ужином принц внимательно присматривался к Тейту и Гриру, сдержанно улыбался Иржине, много шутил и поздравлял Берга, а после десерта пригласил графа в кабинет, якобы для того, чтобы показать какие-то финансовые документы. Друг без сомнений последовал за ним, и молча остановился у стола. Когда тишина стала давящей, не выдержал и спросил:

– Вы что-то хотели, мой принц?

– Хотел, – Ричард не стал садиться за стол, просто прислонился к тяжелой полированной крышке: – через месяц назначен поход.

Грир смотрел молча. Про грядущую войну за тресковые ловы он знал, сам составлял сметы, сам поставлял тягловых лошадей для вывода кораблей из доков.

– Отец прислал последнее предупреждение. Через неделю я должен объявить о помолвке с юной принцессой Амалией, иначе общий флот возглавить старый хрыч Старш.

– А как же… – граф не договорил.

– Я хочу, чтобы ты на ней женился, – ответил принц.

Друг помолчал, а потом задал резонный вопрос:

– Ваше Высочество, скажите, вы будете считать себя в праве, наносить… вечерние визиты моей жене?

У Ричарда стало сухо в горле. Законный вопрос. Если бы он не тянул и нашел для Иржины какого-нибудь мелкого барона, пообещав тому спасение от долгов, то вопросов бы точно не возникло. Благородная леди блистала бы при дворе, согревая его постель, а муж занимался бы хозяйством, пощипывая служанок за пышные бока. Но он трусливо надеялся, что жениться не придется, и он сумеет удержать Иржину возле себя и после того, как срок контракта подойдет к концу. А теперь просит друга сделать то, на что не решился сам.

– Нет, – хрипло выдохнул он, – жены моих друзей неприкосновенны.

– Я рад, – склонил голову Грир, – в таком случае я сделаю предложение мисс Валевски в самое ближайшее время.

– Благодарю! – принц нашел в себе силы подойти к бару, налить два бокала рома, и предложить другу, которого отныне будет почитать соперником.

Грир скупо улыбнулся, отпил ароматной жидкости, и откланялся. Оставшись в одиночестве, Ричард открыл шкатулку, которую ему недавно прислали из дворца. Портрет невесты, список приданого, договор помолвки. Осталось подписать и он почти женатый человек!

Оставив все на столе, принц вышел к гостям, хлопнув дверью, и не услышал легчайшего вздоха в смежной комнате.