Текст книги "Птичка для принца"

Глава 20

После десерта Его Высочество вдруг встал:

– Мисс Валевски, вы не будете возражать, если я пересяду на диван?

– Нисколько Ваше Высочество, – торопливо ответила девушка.

У нее на языке вертелся вопрос: долго ли им тут сидеть? Она очень устала и хотела спать.

– Мы немного задержимся, чтобы местные сплетники начали делать выводы, – ответил на незаданный вопрос мужчина. – Пока предлагаю вам сесть ко мне поближе или подремать в кресле. Я к сожалению не могу уступить вам лежачее место.

С этими словами Его Высочество начал прямо через брюки разминать ногу. Иржина вспомнила про шрам, вздохнула и покачала головой:

– Так вам не станет легче, Ваше Высочество, если позволите, я могу помочь.

Мужчина пристально посмотрел на нее и медленно кивнул:

– Я буду рад вашему вниманию. Помнится, вы рассказывали, что помогали лечить в приюте?

– Верно. Я сейчас ополосну руки, а вы пока, – тут девушка слегка покраснела, – снимите одежду, чтобы не испачкать ее маслом.

– Масло?

– Рубцы нужно смягчать, – отозвалась певица, выходя в маленькую уборную, спрятанную за колонной.

Когда она вернулась и подошла к столу, чтобы взять сосуд с оливковым маслом, которое приготовили для спаржи, у Его Высочества было очень интересное выражение лица.

– Что-то не так? – насторожилась девушка.

– Пока вас не было, сюда умудрился заглянуть барон Оглау, первый столичный сплетник. Он увидел меня в неподобающем виде. Думаю, большего мы сделать не могли. Разве что выпасть в зал, не прерывая поцелуя.

Иржина вспыхнула и сердито произнесла:

– Значит, ваша история с внезапной страстью получила подтверждение.

– Наша история, – мягко отозвался принц, откидывая в сторону плед.

Он снял штаны и мундир, оставшись в длинной рубахе, которую подвернул так, что его шрам был хорошо виден, а вот все неприличное скрывала ткань. Девушка присела на скамеечку для ног, согрела масло в ладонях и принялась втирать его, не прекращая разговора. Это помогало ей не смотреть туда, куда смотреть не стоило, а еще отвлекало от запаха здорового мужского тела и абсолютно и недвусмысленно интимной ситуации.

– Пусть наша история. Вам не кажется, что вы форсируете события? – пальцы Иржины надавили на несколько точек и мужчина с легким стоном вытянул ногу сильнее.

– Чем быстрее слухи о нашем рандеву донесутся до дворца, тем лучше, – ответил он, любуясь макушкой девушки.

– Хотите сказать, завтра разъяренная принцесса явится в мой дом? – все так же сердито уточнила певица.

– Завтра вас уже не будет в городе, как и меня. Принцессу доведут до нужной кондиции уже сегодня. Лорд Шератон не зря повез ее во дворец. Он умеет играть на струнах женской души.

– Значит, поэтому вы отправили его ко мне? Чтобы сыграл?

Принц помолчал. Потом ответил:

– Я не знал, что мисс Валевски и мисс Варден – одно лицо. Никогда не был в Королевском театре Мондана. История с внезапной страстью не моя идея. Ее Величество королева Изабелла славится своим темпераментом, вот и предложила такой вариант развития событий. Я не женат, постоянной фаворитки у меня нет, и мне было плевать, кто будет жить в дальнем крыле моего особняка, пусть даже целый год. Большую часть жизни я провожу в море, совсем не рвусь во дворец, так что отлучение меня от увеселений и балов– для меня скорее отпуск.

Девушка потупилась, выслушивая поток торопливых слов.

– Иржина, – принц впервые назвал ее по имени, – поверь, наша встреча случайна. И тогда, и сейчас. Но я рад, что ты – это ты.

Девушка промолчала. Не хотела давать волю эмоциям, опасаясь расплакаться. Что толку сейчас рыдать и упрекать мужчину в сердечной боли? Ему все равно. Его ждет короткий спектакль и отпуск, а ее?

Вздохнув Иржина отстранилась и поднялась. Кожа бедра уже покраснела от растирания, масло впиталось, так что «врачевательница» отправилась мыть руки, давая Его Высочеству возможность привести себя в приличный вид. Ей же уединение помогло взять себя в руки и найти способ выплеснуть негатив. В «отдельный кабинет» она вернулась уже повеселевшая.

– Ваше Высочество, как вы думаете, что решат официанты, если после нашего ухода здесь останется безупречный порядок?

– Что? – принц уже натянул мундир и теперь сражался с тугими пуговицами.

– Предлагаю выплеснуть накопившиеся эмоции и слегка упрочить нашу легенду!

С этими словами Иржина взяла хрустальный бокал для вина, украшенный тонкой гравировкой и…швырнула его в стену! Потом блюдо с остатками жаркого, пустые раковины от устриц, соусник…

На третьем блюде принц к ней присоединился, лихо забросив в камин графин с вином. Тарелки побили, приборы разметали вдоль стен, скатерть швырнули в сторону уборной, подушки с дивана раскидали и даже порвали. Хихикая оборвали портьеры, уронили кадки с деревьями и страшно довольные собой и друг другом, хохоча, вывалились в общий зал. Притом Иржина повисла на плече принца, потому что от смеха не держали ноги.

– Экипаж! – крикнул принц, перекрывая «капитанским» голосом шум зала.

– И шампанского! – добавила оперным распевом певица, любуясь ошеломленными глазами публики.

И почему она раньше не позволяла себе ничего подобного? Почему все держала в себе: и боль, и слезы? Может, потому что плакала и смеялась на сцене? А теперь у нее нет этой отдушины, зато есть посуда! И принц! Целый принц на целый год! С этой оптимистичной мыслью девушка повернулась к своему спутнику, оценила его лихой вид и, подмигнув, громко спросила:

– Ко мне или в отель, Ваше Высочество?

Ошеломленный принц не потерял куража:

– К вам, моя прелестная Сирена!

Они ссыпались с крыльца, упали в экипаж и помчались к дому Иржины, заставляя прохожих оглядываться и показывать пальцем. Однако, когда кучер лихо остановил коляску с гербами у ворот дома, девушка безмятежно улыбнулась и приложила палец к губам:

– Шуметь нельзя, Ваше Высочество, Агнешка спит.

– Зовите меня Ричард, – отозвался мужчина, – обещаю не шуметь, но до утра я должен быть здесь.

– Сестра Грицина с удовольствием нальет вам чай, – хмыкнула девушка.

Они пробрались в дом и были встречены сестрой-помощницей. Суровая немолодая женщина присела в реверансе, предложила бренди и чай, а когда услышала, что принц и ее подопечная только что отужинали, проводила наверх, в спальню Иржины.

Глава 21

Общая спальня не была частью легенды, просто дом примы оказался не так велик, да и не топили уже пустые комнаты, полные мебели в полотняных чехлах. Но сестры нашли выход: в спальне хозяйки дома поставили ширму, а за ней солдатскую раскладушку, накрытую толстым шерстяным одеялом. Иржина извинилась за скромное спальное место, но принц лишь рассмеялся:

– Это даже лучше, чем моя корабельная койка рядом с лафетом!

Сестры поахали, восхищаясь мужеством принца, проводящего много времени на военных кораблях, а Иржина просто ушла, сказав, что желает пожелать доброй ночи дочери. Лицо Ричарда приняло весьма странное выражение, но через миг он улыбнулся и продолжил беседу с монахинями.

Мужских вещей в доме не нашлось, так что ночному гостю предложили купальню и две простыни, пообещав вычистить его мундир и выстирать сорочку. Его Высочество легко расстался с одеждой, поблагодарил за заботу и скрылся в купальне.

– Грицина, зачем ты принца к Иржине положила? Еще ведь кладовка есть! – шепотом спросила Нонна, расправляя мундир на специальной вешалке.

– Затем, что им поговорить надо! – буркнула сестра и подтолкнула товарку к выходу из комнаты.

Убедившись, что женщины ушли, принц принял ванну. Конечно, купальня отличалась изяществом и наличием флакончиков, мешочков, каких-то милых изящных вещиц непонятного назначения. И в то же время здесь все стояло на местах, стопка чистых простыней расположилась у входа – удобно взять, трудно забрызгать. Пузырьки и коробочки под рукой. Мыло и мочалка рядом. Вдохнув лавандовый аромат, мужчина улыбнулся непонятно чему и погрузился в горячую воду, радуясь теплу. Море быстро учит ценить простые вещи: горячую еду, сухую одежду, рюмку грога после ночной вахты…

Закончив омовение, принц завернулся в толстый лен и вышел в спальню. Иржина уже была здесь, сидела у огня, устало потирая глаза.

Сообразив, что девушка просто ждет своей очереди, чтобы помыться и переодеться, Его Высочество торопливо скрылся за ширмой, предоставляя певице возможность отойти ко сну.

Она встала, покосилась на плотный шелк, расписанный тонкой искусной кистью, и погасила лампу. Ночничок давал достаточно света, чтобы распустить шнуровку платья, вынуть шпильки и босиком, в одном белье добежать до двери купальни.

Ванна быстро наполнилась, пока Иржина мерно водила щеткой по волосам. Осталось высыпать в изящное корыто на бронзовых лапах щепотку мыльной стружки, добавить мешочек с травами и медленно погрузиться в горячую воду. Девушка полежала пару минут, чувствуя, как расслабляется напряженное тело, а голову заполняют воспоминания о прошедшем дне. Премьера была великолепна! Аплодисменты, цветы… Беседа с принцем и принцессой под взглядами десятков глаз. Поездка в ресторан, поздний ужин, безумная вакханалия с посудой и мебелью, а потом возвращение домой.

Особняк скрипел и вздыхал, словно предчувствовал скорую разлуку. Иржина знала, что сестры уже упаковали вещи – немного, лишь скромный дорожный гардероб для всех, игрушки и книжки Агнешки, да кое-какие мелочи, необходимые в пути. Правда сундучок с детскими игрушками имел второе дно, но об этом не знала даже Агнешка.

Просто мать-настоятельница была предусмотрительна и делала любопытные подарки. Поэтому в шкатулке с украшениями Иржины лежало совсем немного скромных украшений: нить жемчуга, несколько пар «утренних» серег, тонкие браслеты, уместные днем в городе да несколько перламутровых пряжек и шпилек. Ни одного кольца – содержанки их практически не носят, ни одного драгоценного пояса, которые вошли в моду после исполнения «Благоразумной Берты», только милые пустяки.

В кошельке примы болтались медь и серебро. Золотые монеты были преизящно спрятаны в кожаную папку с нотами. Еще часть носили в поясах сестры. На всякий случай. Сестра Грицина обязала каждую из них иметь при себе запас денег, достаточный для возвращения на Родину вместе с Агнешкой и Иржиной. Копии ценных документов лежали за обложками их молитвенников. Кому-то такие предосторожности показались бы чрезмерными, но женщины видели слишком много наивных «птичек», угодивших когда-то в силки птицеловов.

Даже дом Иржина не бросала просто так: сдавала на сезон через мать-настоятельницу. Деньги пойдут на счет в банке, за вычетом привычного процента приюту. А личные вещи уже собраны в кладовки и заперты на замки. Еще один кусок жизни закончен по воле кого? Принца? Королей? Глупенькой принцессы, пожелавшей любить?

Вода остыла. Девушка быстро смыла пену, прополоскала волосы специальным настоем трав и вышла из ванны, кутаясь в простыню. Жаль, нельзя вернуться в спальню и сесть у огня в одной тонкой сорочке! Нужно высушить тело, натянуть рубашку до пят и спрятать ее под теплым капотом. Мокрые волосы придется отжать через кусок полотна и скрутить в неловкую косу. Утром сестра Нонна разберет спутанные пряди и сделает прическу. А теперь – спать! И не думать о том, кто лежит на расстоянии пяти шагов от нее, нарушая своим дыханием тишину спальни.

⁂

Ричарду не спалось. Иржина давно прошуршала шелками, позвенела шпильками и ушла в купальню, а он все прислушивался, надеясь уловить какие-то звуки, понять ее настроение. Странный день. Все пошло по плану и все же совсем не так, как он представлял.

Вместо кокетливых взглядов от певицы, ему достались только усталый и недоуменный. Было стыдно даже просить Иржину улыбаться и заигрывать с ним, пока их вели в «отдельный кабинет». Впрочем, это было и лучше. Первое знакомство, некоторая настороженность уместна. Но потом! Когда она поела и даже растерла его клятую ногу, она вдруг предложила нечто дикое, невероятное, свободное… как море! В какой-то момент мисс Валевски вновь напомнила ему ту девушку, яркую и солнечную, на морском берегу. Как же хрустели тарелки под его сапогом! Как звенел хрусталь! И от этих звуков ярче разгорались ее глаза и улыбка! Ему так хотелось схватить ее, зацеловать, но он до дрожи в руках боялся погасить это пламя. Искру, которая горела в ней.

Уже возле дома он понял, что сейчас ничего не будет: ни поцелуев, ни жаркой ночи в ее объятиях. Она не станет удобной любовницей с привычным набором услуг. А если он предложит это вот прямо сейчас, то навсегда ее потеряет. Телом она возможно останется рядом, выполняя условия договора, но вот душой… Этим огнем, который горит внутри, озаряя окружающих, с тем, кто принудит ее, Иржина делиться не будет. А ему нужен этот огонь, свет ее глаз, голос, черные косы… Он вдруг понял, как скучал без нее все эти годы…

Мысли прервали осторожные шаги. Волна аромата фиалки и лаванды донеслась сквозь щели в ширме. Осторожный скрип кровати, немного возни с тяжелым одеялом и тишина, прерываемая лишь ее дыханием. Принц вздохнул, повозился, устраиваясь удобнее и неожиданно для себя крепко уснул.

Глава 22

Утро выдалось странным. Его разбудила пожилая монахиня. Она принесла и повесила на край ширмы его мундир, а когда он умытый и одетый вернулся в комнату из купальни, его уже ждала Иржина. Девушка сидела в кресле у накрытого стола, одетая в простое утреннее платье, а напротив свободного кресла стоял завтрак и лежала свежая газета.

– Простите за суету, Ваше Высочество, – мелодично извинилась Иржина, – через полчаса после трапезы мы будем готовы к путешествию.

Ричарда удивили эти слова: он планировал покинуть город после полудня, но, взяв газету, все понял. На первой странице красовались фотографии – его и «певчей птички». Рядом была напечатана литография разгрома, который они устроили в лучшем «кабинете» ресторана. Ниже красовались свидетельства очевидцев, уверяющих, что принц влюбился с первого взгляда, осыпал приму цветами и подарками, а потом увез «в номера» и не выпускал до рассвета.

– Промазали, – мужчина щелкнул кончиком пальца по статье и взял в руки чашечку кофе. Отличного кофе!

– С «номерами» ошиблись, – кивнула Иржина, отламывая ложечкой кусочек омлета, – статью готовили заранее?

– Наверняка, – не стал отпираться принц, – Шератон любит все держать под контролем.

– Поедете во дворец? Для публичной порки? – девушка казалась безмятежной, но Ричард видел, как раздраженно она намазывает масло на тост.

– Не хочу, – мотнул головой мужчина, – надеюсь, Их Величества пощадят мою скромность и пришлют курьера с бумагами прямо сюда.

– Сомневаюсь, – Иржина припомнила свою встречу с королем. Дочь, пусть и провинившаяся была ему ближе, чем чужеземный принц.

– Тогда я сам отправлю письмо Эвелине, – пожал плечами Ричард, воздавая должное хрустящему бекону, пышному омлету с грибам.

Девушка промолчала. Она могла бы высказать свое мнение, но зачем сотрясать воздух? В данной ситуации это ничего не изменит. К тому же у мисс Валевски не было точной информации о том, кто предложил спрятать скандал под скандалом и чем именно Мондан заплатит Андарре за нарушение договора. Наверняка, это будет нечто более ценное, чем певица, пусть и прима Королевского театра.

Когда они перешли к десерту, в дверь постучали.

– Войдите! – сказали хором.

В спальню заглянула сестра Грицина:

– Ваше Высочество, к вам курьеры!

– Сколько? – уточнил принц, смакуя печенье.

– Пятеро! – взволнованно ответила сестра.

– Сейчас спущусь! – улыбнулся принц, а едва за монахиней закрылась дверь, сказал с усмешкой: остальные видимо не нашли, обычно к завтраку их уже десяток.

После этого он поблагодарил Иржину за завтрак и ушел вниз, в гостиную, разбираться с делами. Девушка тоже не теряла времени: отнесла на кухню поднос, проверила, чем занята Агнешка. Дорожное платье с жакетом и шляпой было приготовлено в спальне, плащ висел у двери.

Бродить по опустевшему дому не хотелось. Тогда девушка нашла себе занятие: села за письменный столик в комнате с фортепьяно и принялась писать отцу. Они не виделись с того самого дня, как братья обители Трезвых увели его с собой, но переписывались регулярно. Несмотря на щедрые пожертвования Иржины, мистер Валевски оставался простым монахом, раз за разом отказываясь от должностей и наград.

Дочери он писал о простых вещах: о красоте свежевыпавшего снега или о только что распустившихся цветах. Просил ее заботиться о здоровье и навещать могилы матери и сестры. Этого Иржина исполнить не могла. Их сгоревшее поместье находилось далеко от столицы, а ехать туда летом девушка отказывалась. Боялась горечи и боли воспоминаний. Отец не осуждал – просто писал одно-два письма в месяц, ничего не просил, передавал поклон матери-настоятельнице и все.

Обычно певица отвечала отцу сдержанно. Перечисляла простые новости, рассказывала о новом спектакле. Никогда не упоминала мужчин, да и про Агнешку ничего не писала. Если мистер Валевски и знал о появлении «внучки», ей об этом не было известно. Теперь же Иржина вдруг ощутила потребность излить отцу свое беспокойство и тревогу. Серьезная перемена в жизни, встреча с человеком из прошлого, оставленный за спиной театр…

Она писала и писала, не замечая, что перо рвет бумагу, а когда выговорилась, швырнула пачку листов в камин и щелкнула кресалом. Отцу не надо об этом знать. Потом, когда успокоится, она напишет ему письмо, скажет, что устала от сцены и отправилась в путешествие. Он не будет волноваться за свою девочку, а мать-настоятельница проследит, чтобы пожертвования отправлялись вовремя.

После долгого письма на пальцах появились чернильные пятна, а щеки украсили потеки слез. Поэтому девушка быстро убрала перо и чернильницу в стол, а сама поднялась в спальню, чтобы умыться и поправить прическу. Едва она привела себя в порядок, как в дверь стукнули, и на пороге появился принц:

– Мисс Валевски, вы были правы, нам пора ехать.

– Дайте мне десять минут, – попросила девушка.

– Справитесь сама или вам прислать сестер?

– Если можно, попросите сюда подняться сестру Нонну.

Ричард ушел, а Иржина быстро скинула домашнее платье и принялась сражаться с мелкими пуговичками дорожного костюма. Сестра Нонна, в привычной своей рясе, вошла и ловко перехватила заботу: помогла застегнуть блузку, расправить юбку, зашнуровать жакет. Потом она же сменила Иржине прическу, уложив рыхлые утренние косы в плотный узел и закрепив поверх него шляпу с меховой опушкой.

Прихватив щетку для волос и шкатулку с гребнями и шпильками, дамы спустились вниз, где их уже ждали Его Высочество, Агнешка и еще четыре сестры.

– Сударыни, – голос принца был благожелательным, но твердым. – Сейчас мы с мисс Валевски садимся в коляску и едем через весь город к западным воротам. Поедем не спеша, так что у вас будет время собраться и сесть в экипаж. Девочка едет с вами. Мистер Шелби отвезет вас на пристань быстрее, чем доберемся мы. Ваша задача до нашего приезда с комфортом устроиться на корабле и не скучать. Наш выезд – дело королевской важности!

Даже сестра Грицина не нашла слов для возражения. У крыльца стоял красивый открытый экипаж с гербами принца. В него усадили Иржину, укутали, вручили букет оранжерейных роз и разрешили помахать Агнешке. Сестрам подали теплый закрытый экипаж без гербов и украшений, а еще за ними следовали шесть мрачных мужчин в морских мундирах и повозка для дорожного скарба. Звякнули бубенцы, скрипнули колеса – экипаж принца первым сорвался с места.

Глава 23

Едва кучер вывел четверку великолепных коней на центральную улицу, как благородные животные перешли на шаг.

– Почему мы уехали раньше? – осмелилась спросить Иржина.

– Потому что Эвелина устроила такой скандал во дворце, что скинула плод, – ответил, хмурясь, принц.

– Вас могут вернуть и… «заставить жениться» девушка не произнесла, но слова повисли в промозглом осеннем воздухе.

– Нет, – веско сказал мужчина, – теперь сохранение тайны – это дело королевской семьи Мондана.

– А поездка по улицам?

– Все должны видеть нас вместе, – невесело усмехнулся принц и тут же скомандовал кучеру: Останови у Болина!

Иржина с трудом сохранила спокойное лицо. Ювелирная фирма Болина имела модный магазин в каждой столице. Их гордостью была особенная закрепка камней, при которой казалось, будто драгоценные кристаллы сами собрались вместе, без помощи металла. Так же они славились крупными украшениями, достойными королевских семей и значимых придворных событий.

В шкатулке певицы не было украшений из этого магазина. Даже благоволящий ей лорд Васкес не мог себе позволить выбирать здесь украшения для любовницы. А принц Андарры мог! Он склонился к Иржине и, шепча, словно какую-то интимную шутку, сказал:

– Улыбнитесь, мисс, дамы обычно в восторге, когда их привозят сюда.

– Постараюсь, – бледно улыбнулась девушка.

Они вошли в царство стеклянных витрин, бархатных поддонов и сверкающих камней. Золото скромно являло себя редкими искорками. Всюду царили они! Смарагды, яхонты, перлы…

Навстречу гостям вышел крепенький мужчина в отлично сидящем фраке и теплым голосом поинтересовался:

– Чего желаете, Ваше Высочество?

– Добрый день, мистер Болин, желаю подчеркнуть красоту этой дамы, – тут Ричард протянул Иржине руку, и девушка присела в легком книксене, здороваясь с самим владельцем фирмы.

– Очень рад, очень рад! К нам нечасто заглядывают такие ослепительные красавицы! Что предпочитаете…

– Мисс Валевски, – представил Иржину принц и тут же повернулся к ней: – Право, дорогая, вы можете выбирать все, что пожелаете. Некачественных камней тут нет.

Девушка сдержанно улыбнулась и под восторженный говорок ювелира двинулась к витринам. Ей не хотелось ничего выбирать, и вообще настроение было скорее грустным, но в мире содержанок первый подарок мужчины считался чем-то особенным. Как и первый дар супруге. А принцу следовало поддерживать их легенду. Так что она медленно шла вдоль стеклянных коробов, рассматривая россыпи модных в этом году изумрудов и вечно популярного жемчуга.

Крупные кристаллы разной огранки, жемчужины порой причудливой формы – ничего не трогало. Она уже развернулась ко второму ряду витрин, как заметила, что принц с интересом рассматривает что-то в отдельной витрине, рядом с которой стоит ростовое зеркало. В ювелирных лавках обычно зеркала небольшие – серьги разглядеть или колье, а тут – в полный рост. Это заинтересовало, и девушка подошла ближе.

Да, тут было на что посмотреть! Рубины и черный жемчуг! Необычное сочетание, которое к лицу будет не каждой красавице, да еще полная «большая парюра»! Три диадемы от крохотной до высокой. Гребни и шпильки для прически. Три пары серег: небольшие, покрупнее и длинные, до плеч. Набор брошей для корсажа, аграфы, пояс, браслеты и кольца. Глаза просто разбегались от всего этого великолепия.

– Это действительно нереально прекрасные украшения! – с улыбкой сказала девушка. – Право, мистер Болин, глядя на эту красоту, начинаешь верить в сказки о том, что у вас в мастерской трудятся эльфы!

– Вы льстите мне и моим мастерам, мисс Валевски! Желаете примерить? Я уверен, на свете нет женщины, которой эти камни пойдут больше, чем вам! Я имел честь наблюдать вас на премьере «Баядеры».

Иржина улыбнулась: ее костюм накануне действительно сверкал золотом и алыми стеклянными бусами.

– Уговорили, мистер Болин. Вы простите мне мою скромность? Я бы хотела примерить малую парюру.

– Как вам будет угодно, мисс!

Витрину открыли и на специальный поднос выложили «малую парюру». В нее входили небольшие серьги из одного рубина и одной каплевидной черной жемчужины, колье из черного жемчуга с рубиновой застежкой, перстень и пара браслетов из жемчуга с рубиновыми пряжками. Диадема была крошечной: всего семь крупных рубинов в основании и семь же зубчиков, увенчанных жемчужинами.

Его Высочество не поленился: помог девушке снять плащ и шляпу, чтобы украшения легли, как подобает, а после залюбовался тем, как уместно смотрелся комплект украшений на мисс Валевски.

– Мистер Болин, пожалуй, мы нашли то, что желаем приобрести.

– Должен вас огорчить, Ваше Высочество, – вздохнул ювелир, любуясь игрой камней под ярким газовым светом, – но эти украшения продаются только все вместе!

– Почему? – принц был искренне удивлен.

Обычно мастера легко продавали один-два предмета из парюры или составляли новую, с добавлением иных украшений.

– Эти камни уникальны, – ювелир коснулся одного из кристаллов серебряной палочкой, – бирманские рубины, алые, словно голубиная кровь. Их продала раджани Сарьяпура, чтобы выкупить своих сыновей, похищенных из дворца. Она продавала камни и очень просила не разбивать их и не продавать отдельно. Как видите, камней много, и мы затруднялись с выполнением ее просьбы, указанной в договоре купли-продажи. Но буквально через год нам предложили приобрести партию черного жемчуга, скопленную за сорок лет одним торговцем. Сей господин с шестнадцати лет жил на островах, скупая и перепродавая жемчуг у ныряльщиков. Он собрал все лучшее, что сумел, а на старости лет пожелал вернуться на Родину настоящим набобом. И зная репутацию нашей фирмы, продал этот жемчуг на тех же условиях, что и раджани, надеясь со временем выкупить его.

– Какая удивительная история, – улыбнулась Иржина, осторожно снимая украшения. Она слышала сказки и почудеснее. В трущобах каждый мальчишка знает: хочешь что-нибудь продать – придумай интересную легенду!

– Таким образом, мы приобрели два великолепных пула камней, которые не могли использовать частями, – признал Болин. – Представляете, как это было убыточно? Но три года назад наш поверенный в Бирме сообщил, что почтенная раджани скончалась, передав нам письмо. В нем она давала свое разрешение на изготовление украшений, сообщая, что благословила камни, если условие будет соблюдено. Мой отец и братья долго думали, над этим комплектом и наконец, исполнили его с черным жемчугом, разом соблюдя волю продавцов.

– Полагаю, вы разделили парюры между собой? – уточнил принц.

– Верно, Ваше высочество! Только так их можно было изготовить за столь короткий срок! Малую парюру делал Джилле, среднюю я, а большую – отец и Джакопо. Это вершина нашего ювелирного искусства и продать этот набор мы можем только целиком!

Иржина уже сняла рубины, сложила на обтянутый бархатом поднос и отвернулась, чтобы поискать украшение попроще, но принц не отходил от витрины, разговаривая с ювелиром вполголоса. Чтобы не мешать, девушка отправилась бродить среди коробов и наконец нашла пару браслетов, усыпанных мелкими рубинами, изумрудами и сапфирами. Крупный черный камень в застежке превращал довольно простое украшение в эксклюзив от «Болин и К».

Однако Его Высочество не обращал внимания на ее интерес. Он уже закончил переговоры и взял с подноса брошь от средней парюры – крупную, корсажную, способную прикрыть даму от кокетливого выреза декольте до изгиба талии.

– Мисс Валевски, позвольте сделать вам подарок! – с этими словами принц прикрепил тяжелое украшение прямо под воротник жакета и аккуратно расправил свисающие жемчужины:

– Это достаточно заметный подарок для первого дара? – спросил он.

– Думаю, от такого первого дара не отказалась бы и Ее Величество, – смятенно ответила Иржина.

Ричард медленно, со значением поцеловал ей руку, потом протянул шляпу и плащ. Уже на улице, вдохнув ледяной воздух, девушка уточнила:

– Как вы договорились с мистером Болином? Он так красиво рассказывал о камнях и условиях…

– Я просто заметил, что эта брошь отличается от других и предположил, что ее можно купить отдельно. Так оно и оказалось. Эти камни просто подобраны по цвету и качеству к тем, что продала раджани.

Иржина осторожно коснулась рукой подвесок. Действительно, парюры имели свой стиль. Малая состояла из бутончиков и тонких стебельков, средняя из полураспустившихся цветов и лавровых листьев, а большая из цветов и дубовых веток. А брошь была птицей – алой птицей, сидящей на ягодной ветке.

Успокоившись, девушка вдруг заметила, что экипаж медленно катит по центральной улице, и все встречные дамы буквально поедают глазами ее украшение. Конечно, такая крупная брошь в середине дня – моветон, да и прикалывать ее положено на вечернее платье. Однако многие пассажиры встречных экипажей видели, как Его Высочество вышел от Болина, и теперь вся столица будет болтать о «первом даре» певчей птичке.

Иржине захотелось как можно скорее уехать, но принц склонился к ней и, снова притворяясь, что шепчет что-то милое, попросил:

– Потерпите, Иржина! Еще немного, и мы спрячемся в ресторации.

– Обещаете? – устало спросила прима.

– Клянусь!