Текст книги "Железные игрушки – магнитный потолок"

Да-да-да! Я не сделал того, упустил другое, не достиг третьего… пятого… десятого! Невырастил-непосадил-непостроил. Сейчас начну выворачивать душу!

Но что такое?

Ведь это, как его… все было некогда думать о об этом… Да целая армия психологов этим кормится… Точно, кризис! Я нахожусь в кризисе!! Не знаю, что делать, куда двигаться, не могу пошевелить ни рукой, ни ногой. Позади не поймешь что, внизу пропасть, впереди каменный «лоб». Возможно, так называемый «кризис среднего возраста»? А если так, значит… Странная догадка, слава богу, не пронзила, подобно молнии или удару электротока (а то бы так и навернулся; на камнях внизу и пирамидку с оградкой негде поставить). Догадка расцвела ореолом цвета – от ярко-желтого, изумрудно-зеленого – до фиолетового, уходящего в глубину.

Да ведь я оказался на склоне лет!

Безусловно! Какие сомнения? Склон лет, он самый!

О боже мой… Я ведь никогда не думал, что это будет вот так, вдруг! Как могло произойти? Ведь склон этот, я думал… еще далеко. Еще когда! Неподъемный рюкзак, что давит на плечи, тянет вниз… это, надо понимать, груз прожитого. Мой жизненный опыт, встречи и расставания, торжество и отчаяние. (А у меня ведь и нет ничего более ценного.) Но есть какие-то общепринятые нормы! Кто-то на склоне лет изучает древнекитайский, кто-то обзаводится потомством. У меня нет сейчас такой возможности. Алену Бомбару этот склон предстал в виде Тихого океана. Поль Брегг, автор знаменитой методики голодания, так и вообще катался на склоне лет… правильнее сказать, катался по океанским волнам на серфинге, когда ему было 86. Волной-то его и прихлопнуло, он утонул. Странно! Что происходит на склоне лет? Начинает ли индивидуум «скатываться» вниз? Или наоборот, поднимается вверх? Для меня это очень важно. Ведь, порой, некие деятели-патриархи начинают свои мемуары: «И вот теперь, с вершины моего возраста…» Или: «Находясь на вершине лет…» Стало быть, есть некая вершина, на нее ведет этот склон?

И что, будучи на этой вершине, увидел Лев Толстой?

А Иван Бунин? Никого говорит, мол, в подлунной нет, / Только я да Бог. (В знаменитом стихотворении «Ледяная ночь, мистраль», написанном в восемьдесят два года.)

Об этом можно, конечно, рассуждать… Но это все же нелепо… Напряженные мышцы немели, я терял последние силы. Подошвы крошили жалкий уступ, осыпалась земля и мелкие камешки, как будто подо мной была та самая горловина, где исчезают песчинки-секундочки… время моей жизни! Нужно что-то срочно предпринимать!

Думай, не думай! Оставался самый безумный и отчаянный, но в то же время единственный выход.

И тогда изо всех сил я полез вверх, стал карабкаться в самое небо.

Мужики! Никогда не отчаивайтесь! Даже если оказались в паршивой ситуации или в кризисе, или на склоне лет… Не паниковать! Главное, это действовать. Пусть очень медленно, но постоянно, с поступательным вектором, хоть по сантиметру, но выкарабкиваться. Ведь я поднялся по тому склону, целый час лез. А потом сидел, отдыхал, и только поплевывал вниз. И оттуда разглядел второй склон… дальний прижим… Ничего себе, да его преодолеть реально невозможно! Без альпинистского снаряжения не обойтись. Но я придумал лучше. У меня есть друг, он летает на параплане и обещал меня научить. Вот в следующем году…

Короче, мужики! Если будете ехать на джипе или мчаться на мощном катере и увидите одинокого пешехода с рюкзаком или туриста, который болтается на скале, или что-то такое пролетит в небе, или кто-то барахтается посреди моря… Остановитесь и спросите: «Как дела, чувак?» И окажите помощь, если требуется. Это, скорее всего, буду я.