Текст книги "Ютланд, брат Придона"

Глава 6

Голос его был таким жестоким, что она вспорхнула, не помня себя, и оказалась у коня раньше, чем сообразила, что он ей приказал, а она, принцесса, послушалась пастуха!

Змысл со стоном упал на колени. Кленовнику почудился легкий влажный хруст, словно молодая веточка перемалывается на конских зубах.

Глузд с недоумением посмотрел на друга, потом перевел взгляд на Ютланда и застыл: у парнишки в глазницах разгорается вместо глаз дикий огонь, перед которым пурпур заката показался бы серой краской.

Он разом ощутил, что жизнь уходит с каждым мгновением, никогда за все странствия не чувствовал такого ужаса, с трудом опустил дрожащие веки и покорно опустил голову, признавая над собой власть за этим странным человеком, если это человек, даровать жизнь или отнимать ее.

Ютланд с недобрым свистом выпустил сквозь сжатые зубы воздух, повернулся и пошел к коню. Тот косил недоверчивым глазом на Мелизенду, что трогает нежными пальцами его коротенькие волосы на холке и что-то нашептывает, поднявшись на цыпочки, прямо в оттопыренное ухо.

– Не порти мне коня, – бросил он резко. Вскочил в седло, одним движением поднял ее, грубо и властно, и придержал на мгновение. – Удобно?

– Да, – заверила она, ошарашенная такой переменой в голосе и манерах. – Ты их переубедил?

– Да, – буркнул он.

– А я думала, – сказала она, – придется мне. Из тебя переубеждатель, думаю, неважный.

– Зато быстрый, – сказал он.

– Да, – сказала она неохотно, – а как у тебя получилось?

– Просто переубедились, – ответил он.

– Точно? – спросила она и оглянулась. – А почему тот, который Змысл, сидит и стонет?

– Жалеет, – пояснил он, – что ты уехала со мной.

Она победно улыбнулась.

– Мужчины! Все вы такие. Не понимаете, что у нас свое цели и свои желания. Я уехала не с тобой, а еду в Вантит! А ты меня просто-напросто везешь туда.

Он толкнул коленом Алаца, тот бодро пошел вперед, переходя на рысь. Мелизенде показалось, что она услышала, как один из оставшихся сказал другому весело:

– Смотри, как мальчишка хорохорится перед девчонкой! Сказано, артане…

Когда они отдалились, Мелизенда спросила недоверчиво:

– Ты в самом деле уверен, что лучше прямо? Что-то я в их карте ничего не поняла…

Он фыркнул.

– А ты хоть карты видела?

– Видела, – отрезала она сердито. – Отцу приносили. Только я их не разворачивала! Ты уверен, что там не страшно?

Он пожал плечами.

– А что там страшного? Я бывал в Артании везде, что он перечислил: в Курганах Бренности, на Прокаленном Плато, в Туманных Лугах, поднимался на Кряж Обреченности и Скалы Слепой Ярости, заезжал в Чащу Трепета… но что-то мне совсем не трепеталось.

Она промолчала, вранье слишком наглое и явное, либо сумасшедший, либо говорит правду.

– А в Куявии?

– Почти не был.

– Там страшно?

– Вряд ли там что-то особое.

Он чувствовал, как она обхватила руками, прижалась к его спине всем телом, щекой к спине, в том месте не просто греет, а почти припекает, но совсем не больно, а какое-то странное немыслимое чувство, никогда такого раньше, даже и непонятно, словно сладко-сладко почесал в том месте… даже лучше, нет, как-то совсем иначе…

– Держись крепче, – проговорил он наконец негромко и через силу, опасаясь спугнуть странное очарование.

– А что, скинешь?

– Да вот подумываю…

– Не получится, – ответила она, – я вцепилась, как клещ.

Конь набрал скорость, Мелизенда с ужасом видела, как они приближаются к краю пропасти, разгоняются все быстрее, конь вообще пригнул голову, хрипит злобно. Она в страхе закрыла глаза, только слышала, как копыта ударили в землю с такой силой, что там затрещали раскалываемые камни.

Ее вжало в свернутое одеяло, что подкладывает ей вместо седла Ютланд, целую вечность ее сердце не билось, а потом после долгого падения в пропасть, как ей показалось, новый удар копытами в камень, ее вжало в спину Ютланда еще сильнее.

Она пискнула и опасливо открыла глаза. Сухая прокаленная земля мчится навстречу, впереди бежит хорт, Мелизенда в непонимании оглянулась, там удаляется пропасть, что отсюда кажется простой трещиной…

– А если бы упали? – вскрикнула она.

– Зачем? – удивился он.

– Не зачем, а просто не допрыгнул бы твой…

– …худой и костлявый?

– Да!

– Мы такие уже перепрыгивали, – пояснил он. – Правда, без тебя.

– Ты просто чудовище!

– Бедняжка, – сказал он. – Все тебя пугает. Надо было сидеть дома. А то женихов рассматривать поехала… Любопытная. Доездилась, прынцесса.

Он прислушивался, она должна обязательно возразить, но почему-то ведет себя смирно, снова прижалась к его спине всем телом и щекой, от ветра прячется, трусиха.

Его дикий конь все наращивал скорость, странный какой-то у него жеребеночек. И хотя она вроде бы прячется надежно, однако ветер ухитряется свирепо свистеть в уши и дергать за волосы.

Она вяло подумала, что вообще-то надо бы как-то отомстить за то унижение, когда конь летел, растопырив копыта вместо крыльев, а у нее едва не промокло горячим свернутое под нею одеяло, но мысли текли медленно, нехотя, и сцены мести сразу гасли, не успевая разгореться.

Села и мелкие города начали попадаться все чаще, наконец по обе стороны широкой утоптанной дороги раскинулись богатые поля золотой пшеницы. Косари идут, укрытые колосьями до пояса, мерно взмахивают косами, следом двигаются женщины и вяжут снопы. Мужчины широкоплечие, женщины с широкими тугими бедрами, везде чувствуется сытая жизнь, даже кони с лоснящимися боками, роскошногривые, толстоногие, исполненные силы.

Вдали начали подниматься белые стены большого города. Мелизенда, осмелев, спросила тоненьким голоском встречного возчика, что за город, тот от изумления едва не выронил кнут.

– Барбус… – ответил он с недоумением. – А что, есть еще какие-то?

Она поджала надменно губы, вообще-то так лучше говорить о прекрасном и сказочном Вантите, но смолчала, что с дикарями спорить, только прижалась к спине Ютланда, чтобы лучше прятаться от колючего ветра.

Ближе к городу поля уже щетинятся острой стерней, снопы грузят на телеги и везут в направлении больших амбаров. Чуть дальше ветряные мельницы бодро вертят крыльями, как голубятники тряпками на шесте, когда запускают молодых питомцев.

Ютланд наконец обратил внимание, что Мелизенда сидит за его спиной тихая, как мышь, даже чересчур тихая, словно задумала какую-то каверзу. У него спина зачесалась в том месте, куда попадает ее горячее дыхание, но если выпрямиться или отодвинуться, то не будет всей кожей чувствовать тепло ее тела.

Белые ворота приблизились, Ютланд умело вклинился между подводами, въезжающими в город, а дальше открылись такие добротные и надежные дома, что даже Мелизенда примолкла и молча признала, что тут живут богато и зажиточно, хотя и не Вантит, конечно, не Вантит.

Улицы запружены народом, на перекрестках крохотные базары, а лавок с товаром великое множество. Ютланд ехал с улицы на улицу, и везде эти навесы от солнца с выложенными на прилавок дорогими украшениями для женщин, хорошей одеждой, обувью, поясами, дальше идут лавки с оружием, доспехами…

– Богато живут, – пробормотал он.

– Не так уж и богато, – откликнулась она из-за его спины уязвлено. – Видел бы ты Вантит!

Он спросил:

– Там еще хуже?

– Почему это хуже? – возмутилась она, и он ощутил, как она ощетинилась вся, и даже там, где только что прижималась к его спине горячим телом, сейчас царапают острые щетинки. – Почему это хуже, дикарь?

– Ты же сама сказала, – буркнул он.

– Что я сказала?

– Что в Вантите еще богаче, – повторил он терпеливо ее же слова, – а невозможно быть и очень хорошим, и очень богатым.

Она сказала язвительно:

– Это снова твой дедушка сказал? Как его… Рикошет…

– Рокош, – поправил он сухо.

Некоторое время ехали молча, затем она, не в силах молчать, ткнула его в спину.

– Мы только что проехали гостиницу!

– И что?

– Можно остановиться и перекусить из тарелок. Или ты из них еще не пробовал? А из мисочки?

Он ответил отстраненно, абсолютно не замечая издевки:

– Раз уже проезжаем Барбус, нужно и поговорить с волшебником Марилием.

– В ученики хочешь напроситься?

– Угадала. А тебя отдам в кухарки.

На них поглядывали с интересом, но товары таким нищим не предлагали, только какой-то мальчишка бежал следом и что-то орал весело, он же и указал дорогу к кудеснику Марилию.

Дом из камня, добротный, но без всяких украшений, забор высокий, почти вдвое выше, чем у соседей, со стороны двора доносятся сильные запахи цветов.

Ютланд постучал в калитку, выждал, соскочил на землю и постучал снова. Мелизенда осталась в седле, капризно кусала губки, хмурилась и всячески выказывала свое аристократическое нетерпение высокорожденной.

На той стороне очень неспешно послышались тяжелые шаги, такие медленные, словно идущий засыпает на ходу. Густой голос проревел недовольно:

– Кто там?

– Странник, – ответил Ютланд.

– И чё?

– Нужно переговорить с кудесником, – объяснил Ютланд.

Он чувствовал, что его рассматривают в щелку, пару раз мелькнул на той стороне глаз, наконец голос буркнул:

– Такие кудеснику неинтересны.

– Открой, – велел Ютланд. – Кудеснику интересны все, кто может быть и ему полезным.

– Да что ты можешь… – начал голос, Мелизенда заерзала в седле и вскрикнула, не выдержав:

– Дурак, перед тобой принцесса!.. Открывай немедленно, пока твоя голова на плечах!

Ютланд поморщился, а голос на той стороне забора сказал с насмешкой:

– Что-то вижу впервые таких принцесс…

– Дурак, – отрезала она высокомерно, – как будто ты их видел вообще! Открывай немедленно!

На той стороне калитки повздыхало, лязгнули запоры, зазвенели цепи, но калитка к удивлению Ютланда медленно отворилась, открывая вход в зеленый мир.

Хорт вскочил во двор первым, зарычал, уставившись на невидимого им пока ключника багровыми глазами.

Ютланд вошел следом и втащил за узду коня, тот пригибался, а Мелизенда, что так и не слезла, вообще распласталась на его костлявой спине. Ютланд снял ее и бережно опустил на усыпанную белым песком дорожку. Он чувствовал сильнейшее желание задержать в руках это кусачее существо подольше, и потому, озлившись на себя, почти воткнул ее в землю.

На дорожке из белого песка высится, как черный столб, высокий человек в темной одежде. Ютланд смерил его взглядом и решил, что он не просто высокий, а даже очень высокий, настоящий великан, ростом с самых крупных артанских героев.

– Идите за мной, – прогрохотал гигант медленно, словно ворочал тяжелые камни. – Ни шагу в сторону.

Он еще раз смерил взглядом Мелизенду, медленно повернулся и пошел к дому, тяжело и очень неспешно передвигая ноги. Ютланд снова окинул его взглядом и решил, что этот никак не может быть героем, чересчур неповоротлив, и явно не воин.

Дом приближается с каждым шагом, песок скрипит под сапогами, по обе стороны дорожки цветы все ярче, пышнее, а запахи просто одуряющие. Множество бабочек, стрекоз, пчел и жуков летает по саду, один слепо боднул Мелизенду в лоб, она испуганно вскрикнула и едва не бросилась под защиту Ютланда, но вовремя перехватила себя, посмотрела на него надменно и презрительно, эй ты, пастух, и пошла дальше все такая же, с прямой спиной и высокомерной мордочкой.

Ступени крыльца из камня, широкие, умело и тщательно отесанные, хозяин здесь богат, еще мощь чувствуется как в самом саду, так и в отделке дома.

– Ждите здесь, – громыхнул великан.

Он тяжело поднялся на крыльцо, ступеньки едва не вдавливаются в землю под его тяжестью, открыл дверь и вошел, сильно пригнувшись, где и пропал в темноте.

Прошло с минуту, Мелизенда сказала раздраженно:

– О нас забыли?..

– Потерпи, – посоветовал он.

Она капризно топнула ногой.

– С какой стати? Я – тцарская дочь!..

– Не здесь, – обронил он.

– Ч-что?

– Здесь не твое государство, – ответил он, – так что заткнись.

– Что-о? – прошипела она. – Да как ты смеешь?.. Да ты ничтожный червяк, а берешься спорить…

В дверном проеме появился худой старик в расшитом звездами халате и в надвинутой на глаза шляпе. Лицо в тени, не рассмотреть, только и бросается в глаза, что белая роскошная борода почти достигает пояса.

– Так-так, – произнес он дребезжащим голосом, – вижу, что принцесса настоящая…

Мелизенда гордо задрала голову.

– …а ты, – продолжал старик, – настоящий мужчина, если все еще не задушил за ее капризы. Я не жалую гостей и не принимаю. Но вы очень странная пара…

– Мы не пара, – бросила Мелизенда гордо.

– Тогда ему повезло, – произнес чародей. – Идите за мной.

Он повернулся гораздо быстрее того угрюмого гиганта, звезды на халате красиво метнулись в сторону, а на шляпе ярко заблистали острые искры.

Сени просторные, на стенах хвосты и шкурки диковинных животных, с балки свисают пучки волшебных трав, запах странно приятный, Ютланд ощутил нечто знакомое, потом увидел на длинной полке целый ряд заостренных жвал самых разных муравьев и жуков.

Глава 7

В комнате яркий свет, но светильников Ютланд не заметил, понятно, колдовство, вдоль стен шкафы с толстыми книгами, посреди большой комнаты просторный стол, на столешнице две раскрытые книги, словно мудрец сличает обе, человеческий череп с тремя глазами, отточенные перья в пустых глазницах.

– Можете сесть, – сказал хозяин и указал на деревянную лавку, сам он сел в просторное удобное кресло. – С чем пожаловали?

Мелизенда открыла ротик, но Ютланд сказал угрюмым голосом:

– Я хочу узнать про одного таинственного всадника, что скачет на большом черном коне. А еще его всегда сопровождает хорт с горящими глазами.

Кудесник кивнул.

– Див?

– Наверное, – ответил Ютланд. – Скорее всего.

– Тогда и спрашивать нужно у дивов, – ответил Марилий спокойно. – Конечно, не у простых, те даже своего имени не помнят.

– А у кого?

– У самых древних, – ответил Марилий. – Те и знают много, и многое умеют. Древних мало, они все друг друга знают. Это, можно сказать, столпы, на которых держится их мир…

Ютланд перебил невежливо:

– У кого мне спросить?

Марилий сладко улыбнулся, голос его продолжал журчать так же ровно и усыпляющее, как небольшой ручей, скачущий по камешкам:

– Мир завоевывают люди не благодаря силе, как ты наверняка думаешь. Это путь дивов… Люди завоевывают благодаря единству силы и мудрости. Ты догадываешься, что это означает?

Ютланд сказал нетерпеливо:

– Поясни.

Марилий покровительственно усмехнулся.

– Мудрецы не в состоянии подняться высоко в горы, убить дракона и ворваться в его логово, где хранятся многие тайны. Герои могут убить дракона, но им не по зубам те тайны, что обнаружат… Что из этого следует?

Мелизенда порывалась ответить, но маг повел в ее сторону бровью, и она со смятением ощутила, как ее губы плотно прилипли одна к другой.

Ютланд буркнул:

– Это понятно. Герой убивает дракона, а вещи приносит тебе.

Мелизенда от великого возмущения сумела превозмочь легенькое колдовство кудесника, раскрыла рот и выпалила:

– Герой убивает дракона и освобождает принцессу!

Марилий сказал ласково:

– Ну, это не обязательно…

– Главное, – согласился с ним Ютланд, – взять волшебные вещи. А принцесса пусть… в общем, остается. Если кому нужна, пусть за ней и приезжает. Отдельно.

Мелизенда задохнулась от ярости, жадно ловила раскрытым ротиком воздух, а Марилий кивнул с одобрением.

– Понимаешь. Это я на всякий случай, вдруг недопонял.

Ютланд спросил в лоб:

– Что я должен сделать?

Мелизенда захлопнула рот, глаза стали широкими и круглыми, как у совенка. Происходит что-то непонятное, оба говорят так, будто наполовину уже что-то решено, но что?

Марилий проговорил невесело:

– Сперва должен узнать, как это все случилось, чтобы действовать точнее. Ты наверняка слышал про Артанию и Куявию, что спорят насчет земель Барбуссии? Вот-вот, это все знают, а про Славию что-нибудь слыхал?

– Вечный лес, – ответил Ютланд, – деревья упираются кронами в небосвод и держат его, иначе тот рухнет. Есть ли там города – никто не знает. Люди иногда оттуда выходят, но от них узнать ничего нельзя, живут в дуплах… Вот и все.

Марилий кивнул, лицо стало удовлетворенным.

– Ты знаешь больше, – сказал он, – чем я ожидал! Да, Славия – огромная страна, однако неприступная в первую очередь из-за болот. Те бывают просто бездонными, и замостить их никак. К тому же часто возникают там, где в прошлом году были дороги, так что ни один тцар Артании или Куявии не рискнет вести туда войско.

– И что там? – потребовал Ютланд.

Марилий скупо усмехнулся.

– Неужели и я был таким же нетерпеливым?.. В Славии, среди самых непроходимых болот, существовал дивный город Дрягвоград. Трудно поверить, но красота его была необыкновенной. Его выстроили не совсем на болоте, там был остров, но город разросся, захватил и окрестные болота, кое-где их засыпали, в других местах накрыли прочными мостами… Тысячи лет просуществовал город, постоянно отстраиваясь заново, так как из дерева, что гниет быстро, зато это позволяло художникам делать город все красивее, соревнуясь с тем, что было раньше…

Ютланд вздохнул, Марилию показалось, что юноша перестает его слушать, он заговорил чуть строже:

– Но в мир явился див Водяник!.. Нет, он был и раньше, он вообще один из самых первых существ на свете, но явился именно в Славию, набрел на болота, там ему очень понравились, он же Повелитель Болот, а потом и вовсе наткнулся на тот дивный город…

– …и конечно, – сказал Ютланд в нетерпении, – захватил его. Что дальше?

Марилий укоризненно покачал головой.

– А про то, какая бушевала страшная битва на протяжении сотен лет, когда Водяник со своим войском не мог взять город приступом, не мог взять осадой, – слушать не хочешь? Какие были подвиги, кто отличился отвагой, кто сумел…

Ютланд потряс головой:

– Нет. Неинтересно.

Марилий вздохнул:

– Впервые встречаю такого… гм… вьюноша.

Мелизенда осмелилась поддержать могучего кудесника:

– Я тоже. Наверное, у него болит что-то.

Кудесник даже не повел в ее сторону глазом, а на Ютланда смотрел строго и требовательно.

– Ладно, – сказал он хмуро, – тогда самый конец истории дряговичей. Пока в их храме находились статуэтки Горина, я о нем знал многое, но ты не хочешь слушать. Водяник не мог захватить город. Но среди людей всегда найдутся предатели, если хорошо поискать… Соблазненные обещанным золотом, они ночью вошли в храм и зачарованными молотами, которые им дал Водяник, разбили все статуэтки. После чего черное войско этого ужасного дива ворвалось в город… Можешь представить, что произошло. Теперь там правит Водяник, дряговичи истреблены полностью.

Мелизенда печально вздохнула, ее лицо было грустным, а передние лапки сложены ковшиком у груди, будто для молитвы.

– И что я должен сделать? – спросил Ютланд.

Марилий покачал головой.

– До чего же ты нетерпелив. Див Водяник до того дня, как захватил Дрягвоград и убил всех дряговичей, скитался по миру, но, овладев таким городом, он осел в том болоте и начал быстро набирать мощь. С помощью черной магии создал ужасающих по силе преданных слуг: дива Драгара, ящера Дархана, дива Крагла и, самого свирепого среди них, кровожадного Гораглета… Да-да, вижу твое нетерпение! Ты готов взять… отнять у Водяника некоторые… волшебные вещи и принести мне?

К полнейшему изумлению Мелизенды этот глупый пастух кивнул, сохраняя гордый, как у дурака, и невозмутимый вид.

– Да.

Марилий коротко усмехнулся, развел руками.

– Хорошо. У меня есть кольцо Зовущей Топи.

– С ним могу туда попасть?

Марилий слегка наклонил голову.

– Если захочешь.

– Захочу, – ответил Ютланд твердо. – А что насчет ответа на мой вопрос?

– Водяник знает ответ, – произнес Марилий сумрачно. – Я же сказал, он один из самых первых существ на свете… Он знает всех.

Когда они вышли на улицу, Мелизенда прошипела тихо:

– Даже не покормил!

– Какая прожорливая, – заметил Ютланд холодно. – Маленькая, как ворона, а рот здоровый.

– Я не голодная, – сердито сказала она. – Это вежливость!

– А вдруг он не ест то, – сказал он, – что все люди?

– Как это? Он разве не человек?

– Люди тоже едят разное, – сказал Ютланд. – Вон в Вантите, как все знают, жаб глотают живьем и гадюк едят на обед.

Она вскинулась, зашипела:

– Что-о?

Он сдвинул плечами.

– Говорят… Это же не я придумал.

– Дурости говорят! – вскрикнула она разъяренно. – Вантит – самая чистая страна!

Он молча поднял ее на коня, усадил впереди, но Мелизенда забарахталась и вынудила пересадить себя за спину, даже постаралась не обхватывать руками наглеца. Выехали на улицу, Мелизенда ждала, что поедут в гостиницу, однако конь пошел, набирая осторожно скорость, к городским вратам.

– Ты чего? – взвизгнула она. – Уморить нас хочешь?

– Я думал, – ответил он, – ты хочешь поскорее в Вантит…

Она прошипела:

– Хочу! Но не полумертвой. Давай в гостиницу!

– Хорошо, – согласился он. – Только не в эту. В следующую.

Дорога показалась ей сплошным кошмаром. Как только выехали за ворота Барбуса, черный конь понесся как большая злая птица, над землей. По обе стороны замелькали дома, леса, но злой ветер отыскивал ее и за спиной Ютланда. Она в конце концов зажмурилась и терпела, а когда уже совсем начала превращаться в холодный и мертвый кусок дерева, конь внезапно остановился.

Над ее головой раздался хмурый голос пастушка, что старается выглядеть взрослым:

– Кажется, приехали.

Она распахнула глаза и сразу же взгляд уперся в сине-голубые горы со снежными вершинами, а чуть ближе на ржаво-красном холме высятся каменные развалины, от них уцелела только массивная арка ворот.

– Только кажется? – спросила она ехидно.

– Приехали, – отрезал он. – Так понятно?

– С трудом, – ответила она сладко и мило улыбнулась. – У тебя объяснения плохо получаются, верно?

– Что-то плохо, – буркнул он, – а что-то хорошо. Но тебе этого лучше не знать, прынцесса.

В сотне шагов внизу сложенные шалашиком, как для костра, массивные плиты, между ними из земли неудержимо бьет в небо ярко-желтый столб огня.

Мелизенда зябко повела плечами.

– Это, – поинтересовалась она, – что-то ритуальное? А пляски с бубнами будут?

Он, не отвечая, внимательно рассматривал жаркое пламя, на его лице отблески играют так, что воспламенили кожу, а глаза стали цвета закатного солнца.

– Врата Древних, – произнес он наконец медленно. – Похоже, это все здесь…

– Что здесь?

Он не ответил, огляделся и направил коня к этим странным вратам. Конь встряхнул зачатками гривы, Мелизенда впервые видела у него это такое обычное для других коней движение, то ли боится, то ли не хочет идти, однако Ютланд прикрикнул, в ответ зарычал хорт и первым длинными прыжками понесся к массивной арке ворот.

– И что теперь?

Он снова не ответил, вытащил из кармана колечко Мерилия, у Мелизенды сразу же заблестели глазки.

– Это у тебя что?

– Кольцо, – буркнул он.

– А зачем оно тебе?

Он сказал раздраженно:

– На палец надену! А ты хотела себе в нос?

– Грубый, – сказала она безапелляционно, – я спросила потому, что слишком уж… простое.

– И что?

– А волшебные все простые с виду.

– Какая грамотная, – буркнул он, – а тебе нос еще утирают или уже сама умеешь?

Она распахнула ротик, он видел по ее лицу, что ничего ласкового не услышит, и решительно сунул палец в кольцо, отбросив все страхи.

Со всех сторон ударили жаркие фонтаны пурпурного пламени. Мелизенда охнула и закрыла ладошками глаза, успела ощутить жар, однако он тут же исчез, вместо сухого горячего воздуха она хватила раскрытым ртом холодный и влажный, полный сырых запахов леса.

Со всех сторон окружили неслыханно огромные деревья, чудовищно толстые, а высокие настолько, что едва видела даже низкие ветви, вознесенные почти на высоту облаков.

С четвертой стороны за стволами деревьев виднеется характерное для приюта странствующих строение, забор, большая коновязь, пара сараев, конюшня, а дальше еще несколько домов.

– Вот тебе и постоялый двор, – буркнул он, но она уловила в его нарочито ровном голосе смятение. – Все правильно…

– Что правильно? – вскрикнула она. – Что правильно?

– К Вантиту ближе, – пояснил он. – Или ты против?

Она зашипела, как разъяренная кошка:

– Откуда я знаю, что ближе? Это, наверное, вообще Славия! Разве она по дороге?

– Тебе же сказали, – сказал он отрывисто, – по прямой только птицы могут в твой Вантит. Или добудешь нам крылья?

Она фыркнула рассерженно:

– Были бы у меня крылья, я бы и без тебя!

– И хорошо бы, – сказал он. – Пусть бы тебя вороны заклевали по дороге, я не виноват.

Она поперхнулось новой ядовитой репликой, ворота постоялого двора оказались закрыты, но этот худой коняга разогнался, ударил копытами в землю и взлетел в страшном прыжке.

Она вспикнула и вцепилась в пастуха, забор разом провалился вниз, верхушки заостренных кольев промелькнули под копытами и остались позади.

Алац грянулся всеми четырьмя ногами в утоптанную до твердости камня землю, Мелизенду точно выбросило бы, не уцепись она за Ютланда, он вообще не шелохнулся, конь пробежал рысцой к коновязи и остановился.

Мелизенда поискала глазами хорта, но тот, видимо, перепрыгнул еще раньше, уже вертит хвостом у крыльца, когда оглянулся, она вздрогнула при виде адских огней в глазах, а когда он оскалил зубы в улыбке, она вздрогнула и постаралась не смотреть на эти чудовищные ножи.

– Ну и щеночек, – проговорила она дрожащим голосом. – В каких это горах такие водятся…

– В тех, – ответил он насмешливо, – где вожусь и я.

К ним никто не вышел, Ютланд спрыгнул, протянул руки Мелизенде. Она так устала, что упала ему на грудь. Он от неожиданности задержал ее на руках, затем медленно и без усилий опустил так осторожно, что она едва ощутила под башмачками землю.

– Пойдем, – сказал он неожиданно грубо.

Ступеньки заскрипели под его нарочито широкими шагами. Дверь распахнулась от по-мужски грубого толчка, Мелизенда побежала за ним, опасаясь, что исчезнет там и забудет о ней, а она останется голодная и холодная со страшным черным конем и еще более страшным черным хортом.

В харчевню ведут три ступеньки вниз, зал просторный, за столами шумно пируют воины, голоса громкие, решительные, грубые, перед каждым чаша или кубок с вином, лица уже раскраснелись, кое-кто и пояс расстегнул.

Свободных столов только два, Ютланд сразу направился к ближайшему. На него никто и не повел глазом, хотя на Мелизенду двое мужчин мельком оглянулись.

К столу долго никто не подходил, Ютланд повертел головой, потом увидел, что даже хозяин постоялого двора с умильной улыбочкой то и дело подбегает к одному из столов, кланяется и лично наливает из кувшина вино двум крупным мужчинам. Слуги торопливо носят к тому столу жареных гусей, перепелок, принесли бараний бок с кашей, сдобные пироги…

Мелизенда проговорила надменно:

– Это что еще такое? Я принцесса…

– Не здесь, – шепнул он. – А вот они – принцы.

Она удивленно вскинула брови.

– Вот те двое мужланов – принцы?

– Принцы войны, – уточнил он.