Текст книги "Ютланд, брат Придона"

Глава 12

Все разбежались и встали в широкий круг, но еще не успели остановиться и развернуться, как в самом центре земля взлетела вверх огромными комьями, будто ее выбросила некая неведомая сила. В образовавшуюся дыру выбросило огромного, красного, как вареный рак, зверя, размерами с Драгара, но в толстом хитиновом панцире, как у жука или таракана. Сходство с насекомыми еще придают шесть крючковатых лап, тоже закованных в хитин.

Две огромные твердо уперлись в землю, Ютланд ощутил с холодком по спине, что свалить этого красного, как горящий уголь, ящера непросто, а четыре верхние лапы сразу изготовились хватать и рвать добычу.

Ирина и Деониссимо без команды, как и велел Никониэль, начали стрелять по чудовищу, как только оно выбралось на поверхность. Сам Никониэль повернулся и с диким воплем бросился в бой. Ютланд сжал челюсти, рукоять дубины начала разогреваться в его ладонях, он нанес быстрый удар даже раньше, чем сверкающий меч Никониэля коснулся толстой хитиновой брони.

Сухо треснуло, Гораглет повернул голову и уставился в него жуткими немигающими глазами, укрытыми прозрачной перепонкой, как у змей. Ютланд слышал дикий кровожадный вопль Страшнозола, тот забежал сбоку и отчаянно рубил мечами, однако лезвия отскакивают от твердой брони, зато тяжелый меч Никониэля не рассек, а разрубил, как топором, одну из плит на костяном плече, но там опасно застрял, как топор неумелого дровосека в дереве…

Ютланд прорычал:

– Что смотришь, тварь?..

Он ударил снова, голова Гораглета метнулась в сторону, он покачнулся, но устоял. Ирина что-то выкрикивала, от нее шары летят, догоняя друг друга, а стрелы Деониссимо втыкаются в броню красного ящера так часто, что он стал похожим на утыканную иголками подушечку.

Никониэль с усилием вытащил меч и начал остервенело рубить, целясь в шею, там под его богатырскими ударами сухо трещат и раскалываются пластинки. Гораглет наконец повернул к нему голову, моментально распахнул пасть и стремительно метнул ее к человеку. Никониэль успел укрыться за щитом, однако зубы Гораглета впились в железный щит, как в деревянную доску. Раздался треск сминаемого металла, кусок щита исчез в пасти.

Ютланд ударил снова, снова и снова, и с каждым ударом чувствовал, что ярость распирает изнутри, удары становятся все сокрушительнее. Голову Гораглета мотало, как репейник на измочаленном стебле, а удары всех пятерых наконец отыскали щели, а кое-где и прорубили щитки. Гораглет ревел, кровь потекла обильно, он попытался зарыться в землю, однако Ютланд с такой силой ударил снизу вверх в нижнюю челюсть, что ящера буквально выдернуло из уже появившейся норы.

Никониэль и Страшнозол наконец вонзили мечи в горло чудовища, а Страшнозол еще и всадил кинжал с длинным лезвием в едва заметное темное пятнышко на темени Гораглета, там свободное от костей место, так называемый родничок.

Ящер хрипло взревел, тяжело рухнул на бок. Ютланду на ноги брызнуло жидкой грязью. Лапы чудовища несколько раз дернулись, загребая грязную землю и гниющие болотные растения, вытянулись и застыли.

Никониэль бросил на землю щит с отгрызенным краем, устало вытер потное лицо. На щеке остались широкие полосы грязи.

– Удачный день, – проговорил он измученно. – Ищите ключ! Забираем все и быстро обратно. А то потеряем и то, что успели нахапать!

Ютланд не стал смотреть, как ищут ключ, а потом решают, какой из сундуков открыть, все равно ему никакое оружие в руки брать нельзя, а все четверо шумели, толкались, звенели замком, потом треск давно не открывавшегося сундука, щелчок крышки, ликующий вопль:

– Поножи!.. Я давно о таких мечтал!

– И мне…

– Ирина, даже для тебя есть!

Как оказалось, в сундуке хранились три комплекта Поножей Карающей Длани, Титана и Доблести. Карающую доблесть отдали Ирине, только ей они и пригодятся, там плюс девять к мане, что абсолютно ни к чему ратоборцу или разбойнику, зато Поножи Доблести им как раз, повезло.

Никониэль тяжело вздохнул и сказал Страшнозолу:

– Бери. Я постараюсь добыть себе в каком-нибудь другом рейде.

– У меня неплохие, – ответил Страшнозол великодушно, – а ты на острие атаки, держишь все удары. Это тебе.

Ютланд впервые подал голос, когда к нему никто не обращался.

– А если прибьем следующего… кто там, Дархан?.. Ничего не найдем в его сундуках?

Никониэль устало засмеялся.

– Дархана не прибьем, сейчас у меня не хватит силенок отбиться и от воробья. Вон даже треть щита отгрызла та тварь, как сражаться? Все, пошли обратно. Тот же боевой порядок!

Он все же поднял изувеченный щит, прикрыл им левую сторону груди, обнаженный меч в боевой готовности справа, глаза настороженно зыркают из стороны в сторону. Страшнозол встал за ним и пошел на расстоянии двух шагов, затем Деониссимо и Ирина-чародейка, а Ютланду снова разрешили идти там, где считает нужным.

Так шли довольно долго, затем Ирина чуть приотстала, начала оглядываться. Никониэль оглянулся и велел строго не отставать, она кивнула, но отдалилась от основной группы еще больше.

Никониэль наконец остановил весь отряд, в нетерпении оглянулся.

– Что у тебя?

– Мне кажется, – проговорила она неуверенно, – мы заблудились…

Он сказал нетерпеливо:

– Мы не могли заблудиться! Я хорошо знаю дорогу.

Она сказала напряженным, как струна, голосом:

– Тогда кто-то нарочито сбивает нас с пути.

– Что?

– Идем слишком долго, – объяснила она.

Он отрезал упрямо:

– Ничего не долго! Просто все устали.

– И нахапали, – поддержал Страшнозол. – Без мешка я бы уже добежал до барака и пил там вино.

– И хвастался, – добавил Деониссимо.

– Так есть же чем, – ответил Страшнозол независимо. – Разве я не орел?

Деониссимо не ответил, остановился и приподнялся на цыпочках, лицо застыло. Страшнозол насторожился, посмотрел на него, по сторонам, руки его потянулись к рукоятям мечей. Ирина уже на ходу двигала руками, глаза испуганные, губы тоже шевелятся, помогая рукам сплетать особо мощное заклятие.

Никониэль помрачнел, коротко взглянул на соратников.

– Я тоже чую, – обронил он, – крупный зверь приближается… Кто?

Страшнозол проговорил неуверенно:

– Молодой дракон?

Деониссимо вскрикнул:

– Нет, это же… Дархан-убийца!

В его звенящем голосе было столько ужаса, что Ютланд спросил невольно:

– А что… остальные твари не убийцы?

– Ты не понимаешь, – прошептал Деониссимо, – есть просто Дархан, а есть Дархан-убийца… Последний вдвое сильнее!

Страшнозол прошептал:

– Я бы и простого Дархана не желал сейчас встретить…

Ютланд помимо воли выдвинулся вперед, никаких Дарханов в жизни не видел, ужаса потому нет, стиснул дубину, сделал еще шаг и… увидел.

Зеленый дракон на задних лапах, желтый рог, блестящий, словно золото, торчит на морде, второй между глаз, третий над глазами и дальше идут еще и еще тесно через толстую шею, все вырастая в размерах, но не превращаясь в гребень, все еще опасные отдельные острые рога, и так по всей длинной спине до кончика хвоста, постепенно укорачиваясь и превращаясь в загнутый, как у скорпиона, длинный шип.

Ящер опустил голову к земле, огромная и массивная, она показалась Ютланду принесенным с гор валуном, таким же тяжелым и прочным. Узкие глаза уставились в Ютланда с дьявольской злобой, а когда начал раскрывать пасть, нижняя челюсть уперлась в землю, задирая морду, легкий дымок пошел из красиво вырезанных ноздрей на уровне его колен.

– Тебе не повезло, малыш, – прошипел он. – Но зато у меня никогда не было такого вкусного обеда…

Ярость тряхнула Ютланда с такой силой, что в глазах потемнело, а руки затряслись.

– И не будет, – прорычал он, едва узнавая свой голос.

Его дубина взлетела, подобно перышку, а обрушилась, как падающая скала. Рог на носу с хрустом разлетелся, как сосулька. Челюсти схлопнулись с жутким стуком, а Ютланд, рыча как зверь, бил и бил дубиной, слышал с наслаждением хруст панциря, треск костей. В лицо брызнуло кровью, он с рычанием облизал губы и снова наносил сокрушительные удары, не давая чудовищному дракону оторвать голову от земли.

Как сквозь туман видел, как появились сильно хромающий Никониэль и Страшнозол почему-то уже с одним мечом. В сумраке страшно вспыхивали колдовские огни и срывались с ладоней Ирины, в их свете блестят лезвия клинков, мелькают стрелы. Он все это замечал лишь краем сознания, черная ярость заставляла крушить этот череп, эту покрытую роговой броней шею, хребет…

Ярость начала отпускать в тот момент, когда и сам увидел, что ящер со стоном и хрипами отползает на перебитых лапах, голова наполовину раздроблена, один глаз вытек, на месте другого кровавая дыра, все шипы на голове и шее сломаны…

Страшнозол с криком вспрыгнул на загривок дракона. Страшно сверкнул его меч, Ютланд видел, как острый клинок погрузился в позвоночник чудовища почти по рукоять. Ящер дернулся, затем его лапы начали вытягиваться, он еще раз дрогнул и застыл.

Никониэль всхлипнул, сел, прислонившись к чудовищу спиной.

– Ноги не держат, – прохрипел он. – Это был даже не Дархан, представляешь?

– Меня уже ничего не держит, – простонала Ирина.

Она опустилась прямо на грязную болотистую землю, пачкая хоть и сильно потрепанный, но все еще дорогой плащ чародейки. Ее руки дрожали, она то и дело роняла пузырьки, вытаскивая из сумки, Никониэль сам подобрал один из грязи и тут же выпил быстро и жадно.

– Спасибо, – проговорил он, по голосу чувствовалось, что силы к нему постепенно возвращаются. – Думал, уже конец…

Деониссимо подошел, прихрамывая, кивнул на Ютланда.

– Прямо берсерк, – произнес он с уважением. – Пришел в такую ярость, что даже не знаю… Ты прав, это даже не Дархан-убийца, а… страшно подумать… Драгар-убийца! Это вообще…

Ирина слабо улыбнулась.

– После Драгара мог бы и нас побить, если бы тот сдался раньше…

Никониэль смерил Ютланда внимательным взглядом с головы до ног.

– Наш лидер разбирается в людях, – проговорил он медленно, – не зря так настойчиво всобачивал этого парнишку к нам группу. Что-то в нем почувствовал.

Страшнозол подошел к Ютланду и осторожно хлопнул его по плечу.

– Мы победили благодаря тебе, ты хоть понял?.. Тебе выбирать из того, что охраняла эта тварь.

Ютланд покачал головой.

– Мне нужен Водяник.

Никониэль сказал с сочувствием:

– Не знаю, зачем он тебе нужен… может быть, он тебе в суп плюнул? От этих тварей многие пострадали, парень. Их не вернуть, а ты должен жить. Из тебя получится великий воин, если уже сейчас так дерешься!

– Он вырастет в героя, – сказала Ирина.

Они снова потрошили ужасного дракона, выламывали клыки для продажи, срезали какие-то особые чешуйки, даже выдрали язык для неких снадобий. Ютланд терпеливо ждал, когда пустятся в путь, это случилось не скоро, а когда снова шли и шли, а болото все не кончалось, он сказал хмуро:

– Мы не вернемся домой.

Никониэль спросил настороженно:

– Почему?

– Разве еще не поняли? – спросил Ютланд. – Сам Водяник уже здесь. Наблюдает за нами. У вас амулеты, но его силу еще не чувствуете? Сами сказали, все сломит… А еще это его болото, он хозяин. И делает здесь, что хочет.

Никониэль остановился и посмотрел по сторонам. Страшнозол тоже начал оглядываться по сторонам, остальные посерьезнели, встали в круг и обнажили оружие. По их лицам Ютланд видел, что да, поверили. Не хотят, но поверили.

– Мне тоже кажется, – произнес наконец Деониссимо, – мы уже должны были сейчас сидеть у костра возле барака.

– Идем по кругу? – предположил Страшнозол.

– Если бы по кругу, – с тоской проговорила Ирина, – а то наш вождь выбирает самую топь… Ему хорошо, у него железные сапоги до пуза, а я надела почти самый красивый плащ…

– Ты и скачи с кочки на кочку, – предложил Никониэль, – легкокрылая ты наша птичка!.. Хотя да, что-то идем долго. Он что, хочет нас сперва вымотать?

– Усталые люди не так хорошо сражаются, – сказала наставительно Ирина. – К тому же внимание уже не то, таких можно врасплох…

Они насторожились и снова начали вглядываться в каждый куст, каждую болотную кочку. Ютланд тоже смотрел во все глаза: туман от гнилой воды поднимается серыми неопрятными клочьями, то и дело возникают очертания огромных фигур, угадываются чудовищные звери, однако легкие движения воздуха тут же смещают пропорции.

Никониэль сказал быстро:

– Он напускает морок, но морок не топает, не воняет…

Ютланд в напряжении смотрел на идущую прямо на них гигантскую фигуру ящера, сжимал дубину в обеих руках. Толстые когтистые лапы погружаются в болото без всплеска, а от самой туши не пахнет рыбой или гнилой ряской и водными травами…

Однажды в просветах тумана мелькнуло нечто зелено-серое, Ютланд сделал в ту сторону шаг, туман тут же начал клубиться гуще, плотнее, растекаться широким ковром, скрывая поверхность болота, однако через какое-то время ветерок раздернул, как занавес, и странно зелено-серая фигура оказалась даже ближе, чем Ютланд ожидал увидеть.

Глава 13

Див размером с человека, зеленый, как малахит, на плечах серая шкура, скрывающая плечи и спину, в руках жезл с раздвинутыми в сторону рогами наверху и золотым крючком внизу.

На мгновение их взгляды встретились, туман уже надвигается, сейчас скроет властелина болот, Ютланд торопливо вскрикнул:

– Погоди, не исчезай!

Он слышал, как ахнула Ирина, и чувствовал, как с недоумением посмотрели остальные, но крикнул громче:

– Я не драться пришел! У меня к тебе один-единственный вопрос…

Водяник отступил в туман, Ютланд торопливо пошел за ним, услышал за спиной удивленно:

– Он что, надеется, что Водяник станет говорить с мальчишкой?

Ютланд шагнул в туман, тот сдвинулся, фигура в зеленом вырастает прямо из грязи шагах в пяти, колени держит сильно согнутыми, потому сейчас выглядит ниже человека на голову. Ютланд рассмотрел измененные ступни, больше похожие не то на звериные, не то на лапы ящера с большими острыми когтями. Руки все еще наполовину руки, хотя ногти превратились в когти, да еще лицо выглядит звериным, страшное сочетание, когда на морде зверя горят злобой осмысленные человеческие глаза.

От кисти и до локтя руки Водяника укрыты настоящими боевыми наручнями, блещут золотом и украшены сложным рисунком, явно снял с погибшего знатного героя.

– Я пришел не сражаться, – повторил Ютланд.

Водяник смотрел на него жуткими провалами глаз в черепе, теперь Ютланд, осторожно подходя ближе, рассмотрел, что голова Водяника похожа больше на измененный человеческий череп, покрытый зеленой плесенью, безгубый рот сильно вытянут вперед, зубы кажутся длиннее, чем на самом деле.

– А зачем? – спросил он сиплым квакающим голосом.

– Мне сказали, – проговорил Ютланд осторожно, – ты можешь ответить на очень важный вопрос…

– Может быть, – ответил див тем же неприятным голосом. – Только захочу ли…

– Это очень важно, – сказал Ютланд просящее.

– Мне?

– Тебе все равно, – пояснил Ютланд, – тебе это не вредит, а мне очень даже важно…

Он приободрился, вполне возможно, Водяник в самом деле был когда-то человеком, которого очаровала и заставила отречься от человеческого племени коварная водяница. И хотя служит Ящеру, однако, судя по разговору, не такая безмозглая тварь, как все эти созданные его черным колдовством Крагл, Драгар, Гораглет, Дархан…

– Скажи, – попросил Ютланд, – слыхал ли ты о всаднике на огромном черном коне с огненными глазами, которого всегда сопровождает большой черный хорт?

Водяник сделал шаг ближе, в провалах глаз слабое свечение, словно гниет и светится трухлявое дерево. Ютланд видел, как див всматривается в него очень внимательно, и потому стоял неподвижно, хотя от приближения страшной твари по коже побежали мурашки.

– Ого, – проквакал Водяник, – не много хочешь знать?

– Не много, – ответил Ютланд. – Я же не спрашиваю, где ты хранишь золото?

– А хотел бы знать?

– Нет, – ответил Ютланд честно. – Я хочу знать об этом всаднике…

Водяник сделал еще шажок, проговорил медленно, не отрывая от его лица взгляда неприятных глаз:

– О нем мало кто слыхал… что и понятно… но я поглотил всю мудрость верховного жреца дрягвы Торнавия, потому знаю, о ком дерзаешь интересоваться…

– Где он? – вырвалось у Ютланда.

Лицо Водяника слегка искривилось, хотя Ютланд был уверен, что череп не может изменить своего вечно насмешливого выражения.

– А ты как думаешь?

– Не знаю, – ответил Ютланд растерянно.

– Конечно же, – сказал Водяник и подошел ближе, – не в Болотной гати, раз он весь из огня и ярости…

– А где? – спросил Ютланд с надеждой. Сердце его застучало часто и взволнованно. – Где он?

Водяник сделал еще нарочито неторопливый шаг, чтобы не пугать резкими движениями, теперь между ними оставалось всего два недлинных шага.

Ютланд сделал невольное движение, чтобы отступить, Водяник сказал насмешливо:

– Все знают, что я слаб в открытом бою. А ты меня боишься?

– Нет, – ответил Ютланд через силу.

– А зря, – вдруг сказал Водяник.

Ютланд не успел моргнуть, цепкие пальцы ухватили его за плечи и дернули навстречу Водянику. Страшная пасть ухмыльнулась прямо в лицо.

– Все считают, – он уже не квакнул, а прошипел люто, как болотная змея, – меня ничтожным в прямой схватке… дескать, пользуюсь чарами и насылаю созданных мною зверей… Но еще помню, как сражал в бою… а теперь мои силы во сто крат…

Ютланд хрипел, стонал, его ладонь с растопыренными пальцами уперлась в подбородок дива и пыталась оттолкнуть, но страшная ухмыляющаяся пасть с острыми зубами приближалась и приближалась с каждым мгновением.

– Теперь твое знание о том всаднике, – прошипел Водяник, – умрет с тобой вместе… Как сладко видеть такую муку…

Сквозь рев крови в ушах и грохот в черепе Ютланд услышал частое шлепанье по воде бегущих ног, донесся вскрик.

Водяник насторожился, сам поднял голову, злобно и разочарованно зашипел.

– Ют! – донесся сквозь туман вскрик.

– Здесь, – крикнул Ютланд. – Осторожно…

Водяник начал подниматься, оставив жертву, однако Ютланд крепко ухватил его в объятия, а из тумана выскочили Никониэль, а за ним вся группа. Деониссимо вскрикнул от неожиданности, но сразу вскинул лук, остро блеснуло. Ютланд ощутил жар, в ноздри ударил резкий запах горелой плоти. Лучник сразу ударил огненной стрелой, а Ирина поспешно бросила красный шар пламени.

Никониэль с размаху обрушил на спину Водяника тяжелый меч. Страшнозол крикнул предостерегающе:

– Руки мальчишке не обруби!

– За собой смотри, – огрызнулся Никониэль.

Тело Водяника дергалось, он все еще старался освободиться, Ютланд отчаянно удерживал, потом дива-колдуна не найти, в лицо брызгала зловонная кровь, сильно пахнет горелым мясом…

Наконец Водяник перестал рваться из его рук, чуть позже его стянули с Ютланда, еще немного потыкали мечами. Никониэль в злом азарте вообще отрубил голову этого главного дива Болотной гати и сунул в кожаный мешок.

Ютланд поднялся, на него изумленно смотрели во все глаза, а он устало стирал с лица кровь дива, осматривал себя, ран нет, только ушибы и царапины.

– Ты просто счастливчик, – проговорил наконец Никониэль. В его хмуром голосе озадаченности было больше, чем ликования. – Еще какой! И с Водяником поговорил… и чуть не задавил властелина болот…

– Это Водяник его чуть не задавил, – возразил Страшнозол, – но ты прав, парнишке просто чудовищно повезло. Хотя нам повезло еще больше, не так ли?

– Так, – согласился Никониэль.

– Мы не отыскали бы Водяника, – вдруг сказала Ирина, – это Ют сумел его заинтересовать, задержать, а потом схватил и держал… для нас. Иначе мы бродили бы по болоту, пока не попадали от усталости. И тогда бы Водяник всех нас…

Ютланд с жалостью оглянулся на порубленное тело болотного дива. Деониссимо уже шарит в его одежде, на поясе ключа не оказалось, отыскать удалось только под мышкой в хитро подвешенном на тонком шнурке мешочке.

Все четверо с торжеством раскрывали сокровища хозяина Болотной гати, Ютланд слышал вопли восторга: в сундуках оказались наручи Карающей Длани, наручи Титана и наручи Доблести, а еще, очень важное – Браслет Проклятых из дивного серебра…

– Это кудеснику Марилию, – сказал Никониэль со вздохом сожаления, – таков был уговор… Ого, камень Вечности!

Страшнозол шепнул Ютланду:

– Чего он удивляется, такой остается после смерти каждого могучего мага! Если, конечно, происхождение у него не от человека, а от дивов. Жрец Холард охотится за такими в Куявии, но мы отнесем своим чародеям, они умеют использовать магию долунного мира не хуже…

Деониссимо с торжеством вытащил и вскинул над головой в вытянутой руке золотой браслет.

– Есть!

– Браслет князя Хнора, – шепнул Страшнозол, – великого героя прошлых времен. Когда-то обладал просто чудовищной мощью! Говорят, двигал горы!

– Князь Хнор?

– Нет, браслет. А вот когда попал в эти вонючие лапы, силы в нем почти не осталось… Ничего, наши ведуны сумеют восстановить прежнюю мощь.

Ютланд почти не слушал, в голове все еще звучат уклончивые слова Водяника, что глупо искать в болоте таинственного всадника, который весь из ярости и жаркого пламени…

– А есть, – спросил он, перебив на полуслове, – места, где дивы не в болотах, а… в жарких местах? Где огонь?

Никониэль выгреб из сундуков последние горящие огарки свечей, такими эти древние светочи казались Ютланду.

– Страшнозол, – крикнул он веселым голосом, – ты рвался быть ведущим?

Страшнозол откликнулся:

– Не то чтобы рвался…

– Давай, вперед!

Страшнозол хлопнул Ютланда по плечу и немедленно побежал вперед, гордый тем, что хоть так побудет лидером.

Болото перестало хлюпать под ногами, воздух посвежел, а наверху словно убрали низкий навес с грязными тучами. Во всей страшной красоте распахнулось звездное небо, широкой бледной полосой протянулся След Молочной Кобылицы, что есть несметная россыпь звезд, слившихся воедино, остальные же в сторонке надменно и ярко светят каждая по себе. Небо настолько чисто и прозрачно, что звезды странно и дико висят в совершенной пустоте.

Рассвет уже угадывается по свежему воздуху, под утро он просто режет ноздри. Появились и начали уплотняться неопрятные полосы тумана, пугающе прячут под собой землю, подбираются все ближе, сперва в нем потонула высокая трава, а сейчас исчезают и мелкие кустарники…

Страшнозол сказал бодро:

– Смотрите, а наши еще не спят!

– Или уже проснулись, – возразил Деониссимо.

– Караульные не спят, – уточнил Никониэль. – Нам тоже не мешает вздремнуть…

– Вздремнуть? – изумился Страшнозол. – Да я теперь двое суток будут дрыхнуть без просыпу!

– И в корчму не пойдешь? – спросил Никониэль.

– Нет!

– А побахвалиться?

Страшнозол задумался, на лице мучительная борьба, наконец махнул рукой.

– Ладно, сперва в корчму на часок… а потом спать, спать, спать…

Деониссимо, записной говорун, начал рассказывать, как он продаст свою часть добычи, а с большими деньгами переселится в какую-нибудь мирную страну, где в кисельных берегах текут молочные реки.

Слушали его невнимательно, а Страшнозол вообще сказал с пренебрежением:

– Ну был я в той счастливой, как считаешь, стране. Ну, и что там хорошего?

Ютланд сказал с удивлением:

– Ну а как же? Я ж говорю, молочные реки, кисельные берега…

Страшнозол поморщился.

– Как-то пришлось мне вылезать из молочной реки на кисельный берег… Тебе бы такое удовольствие!

Ютланд попытался представить себе такое выкарабкивание, содрогнулся.

– Да, что-то в нашей мечте не так…

Деониссимо возмущенно хрюкнул, но, похоже, призадумался. Едва прошли под воротами, Ютланд сказал с неловкостью:

– Я на постоялый. Завтра увидимся.

– Завтра уже наступило, – сказал Деониссимо жизнерадостно. – Но поспи, поспи. На тебе лица нет. А то, что есть, совсем не лицо… Увидимся!

Его хлопали по плечам, благодарили за стойкость, потом все пошли к баракам, Ютланд повернул было к постоялому двору, но хлопнул себя по лбу и побежал за ними.

Деониссимо обернулся, воскликнул радостно:

– Решил с нами?

– Надо спросить Михея, – ответил Ютланд. – Вопросы есть.

– Это нетрудно, – заверил Деониссимо, – Михей встает рано.

Никониэль бросил:

– А он вообще ложится? Я ни разу не видел спящим.

– Он спит стоя, – сказал Страшнозол авторитетно. – Как конь.