Текст книги "Сталин. Цена успеха, феномен пропаганды"

Писатели и Сталин-благодетель

Советский вождь хорошо понимал, как важно поддерживать лояльность в деятелях культуры, искусно сочетая требования пропаганды и иллюзию свободы или, по крайней мере, творческого прогресса, пусть и в рамках дозволенного. В конце концов, во все времена поэты, музыканты, ученые и художники обретались при дворах сильных мира сего, восхваляя их в обмен на относительную обеспеченность своего существования.

А если к этой обеспеченности прибавить еще и возможность чувствовать себя не шутом у трона властителя, а тем, к чьему мнению глава страны прислушивается, чьей работой всерьез интересуется…

Писатель и литературовед Ольга Шатохина специально для этой книги отмечает такой аспект литературы, ставшей важной частью пропагандистского механизма: «Это был первый в истории опыт, когда литература стала широко развиваться без изначальной оглядки на мнение читателей. Ведь начиная с древних времен, с устных сказаний и баллад, любой условный “честный Томас” или “Боян вещий”, если ему не повезло стать придворным сказителем у князя или лорда, должен был учитывать – что желает услышать публика. А потом, в последующие времена – что она желает читать. Кстати, это не мешало появлению пласта назидательной, воспитательной литературы. Но с началом формирования советской литературы это стало основой: рассказывать читателям то, что им следует рассказать согласно государственному заказу. Благодаря общему воодушевлению и эмоциональному накалу эпохи подобный подход, как и в других видах искусства, в какой-то момент способствовал появлению ряда очень ярких и выразительных произведений».

17 января 1930 года Иосиф Сталин написал письмо А. М. Горькому, в котором разъяснял писателю сущность самокритики и ее важность для дела построения социализма: «Мы не можем без самокритики. Никак не можем, Алексей Максимович. Без нее неминуемы застой, загнивание аппарата, рост бюрократизма, подрыв творческого почина рабочего класса. Конечно, самокритика дает материал врагам. В этом Вы совершенно правы. Но она же дает материал (и толчок) для нашего продвижения вперед, для развязывания строительной энергии трудящихся, для развития соревнования, для ударных бригад…» Кроме этого, советский лидер признавал в письме, что среди людей, прежде всего молодежи, неминуемо есть и будут «усталые, издерганные, изношенные, отчаявшиеся, отходящие» и даже те, кто переходит на сторону противников революционных идеалов. Но залог победы Сталин видел в том, чтобы больше было тех, кто готов строить социализм.

После триумфального плавания Сталина по только что оконченному каналу в августе 1933-го Горький возглавил такое же путешествие ста двадцати советских писателей… Даже на общем неприглядном фоне социалистического реализма книга «Беломорско-Балтийский канал имени Сталина» выделяется как свидетельство нравственного падения писателей и интеллектуалов в тоталитарном обществе… претендуя не только на демонстрацию духовного преображения заключенных в сияющие образцы homo soveticus, но и на создание литературы нового типа… Одна из приведенных в книге фотографий заключает в себе ее тему: женщина в арестантской одежде с громадной сосредоточенностью работает отбойным молотком. Подпись гласит: «Изменяя природу, человек изменяет самого себя»… Немалую часть книги составляют греющие душу квазирелигиозные истории о «перековке» работающих на канале заключенных.

Энн Эпплбаум. ГУЛАГ. Паутина Большого террора

Максим Горький (настоящее имя – Алексей Пешков) родился 28 марта 1868 года в Нижнем Новгороде. С детства зарабатывал сам себе на жизнь, много скитался по стране, сменил несколько профессий, являлся участником нелегальных революционных кружков. В двадцать один год был арестован полицией и стал поднадзорным. Спустя два года опубликовал свой первый рассказ («Макар Чудра»), потом появились «Челкаш», «Старуха Изергиль», «Бывшие люди», «Супруги Орловы», «Мальва», «Коновалов». Талантливый самородок из народа вызвал благожелательное отношение у В. Короленко, А. Чехова, Л. Н. Толстого, с которыми он познакомился лично. Во МХАТе были поставлены его пьесы «Мещане» и «На дне». Кроме этого Горький написал много произведений в разных жанрах – «Песня о Буревестнике», «Дачники», «Варвары», «Мать», «Васса Железнова», «Дело Артамоновых», «Жизнь Клима Самгина»…

Став членом партии большевиков, Горький собирал деньги на революцию, в том числе в США. После поражения первой русской революции 1905 года жил в Италии, вернулся в 1913 году и снова уехал в 1921 году (официальной причиной была болезнь). Горький потом долгое время жил в Италии, а точнее на острове Капри. Но в 1928 году получил приглашение не просто на правительственном уровне, но лично от Сталина – побывать в Советском Союзе, после чего проехал по стране и написал по итогам этого путешествия серию очерков «По Советскому Союзу». В 1931 году Горький побывал в Соловецком лагере особого назначения и весьма хвалил потом в печати это заведение, а год спустя окончательно вернулся в СССР.

От советского правительства он получил в пользование дом в центре Москвы (бывший особняк Рябушин-ского), дачу в Горках и дачу в Крыму.

26 октября 1932 года состоялась встреча Сталина с писателями в особняке, где жил Горький. Она была посвящена подготовке к созданию Союза писателей. Из числа государственных деятелей помимо самого вождя присутствовали Молотов, Ворошилов, Каганович и Постышев. А писателей было несколько десятков, причем когда их приглашали в гости к Горькому, о присутствии Сталина не говорили. Писатели жаловались на бывший РАПП (Российскую ассоциацию пролетарских писателей), Лидия Сейфуллина даже восклицала: «Я, товарищи, в отчаянии от того, что вы хотите снова ввести в состав Оргкомитета трех рапповцев… Мы, наконец, вздохнули и снова получили возможность писать. Ведь у нас некоторых писателей довели до того, что они слепнут». Сторонники РАППа пытались оборвать ее, но вмешался Сталин, сказавший, что он уверен – и другие так думают, только боятся сказать. «“Пущать страх”, отбрасывать людей легко, – заметил вождь, – а привлекать их на свою сторону трудно. За что мы ликвидировали РАПП?.. Они только “страх пущали”… А “страх пущать” – это мало. Надо “доверие пущать”».

Первым советским поэтом, написавшим восторженные стихи о Сталине, был будущий кумир либеральной интеллигенции Борис Пастернак. Современники свидетельствовали, что в то время он «просто бредил» именем Сталина.

 
А в те же дни на расстояньи за древней каменной стеной
Живет не человек, – деянье: поступок ростом с шар земной.
Судьба дала ему уделом предшествующего пробел.
Он – то, что снилось самым смелым, но до него
 никто не смел.
За этим баснословным делом уклад вещей остался цел.
Он не взвился небесным телом, не исказился, не истлел.
В собраньи сказок и реликвий Кремлем плывущих
 над Москвой
Столетья так к нему привыкли, как к бою башни часовой.
Но он остался человеком, и если зайцу вперерез
Пальнет зимой по лесосекам, ему, как всем, ответит лес.
 

Однако близость к власти не всегда несет только защищенность и благополучие. 18 июня 1936 года прославленный советский писатель Алексей Максимович Горький скончался на своей даче в подмосковных Горках. Горький занимался созданием Союза писателей и проведением его первого съезда, который состоялся в 1934 году. В том же году скоропостижно умер сын писателя. Об этой смерти, так же как и о последовавшей через два года кончине самого Горького, ходили разные слухи: утверждалось, что отец и сын были отравлены то ли врагами народа, то ли, наоборот, спецслужбами.

Среди обвинений, предъявленных бывшему главе НКВД Генриху Ягоде в 1938 году, были и эти убийства. По показаниям Ягоды выходило, что младшего Горького он отравил по распоряжению Троцкого, а Алексея Максимовича – по собственной воле.

А писатели все равно обращались к Сталину за помощью, поддержкой и защитой. Ну и за жизненными благами тоже… 29 января 1940 года Михаил Шолохов обратился с посланием лично к Сталину. «Дорогой Иосиф Виссарионович! – писал литератор. – Привез конец “Тихого Дона” и очень хотел бы поговорить с Вами о книге. Если сочтете возможным, – пожалуйста, примите меня». Шолохов имел в виду заключительную, восьмую, часть знаменитого романа, вокруг которого впоследствии возникло столько скандалов на тему реального авторства. Частично финальная часть «Тихого Дона» к моменту написания указанного письма уже была опубликована в советской печати: в течение 1939 года главы с первой по пятую и десятая глава в январе, незадолго до отправки письма. О том, откликнулся ли Сталин тогда на просьбу писателя о личной встрече, ничего не известно. В журнале, куда записывались все посетители кабинета Сталина в Кремле, визит Шолохова в начале 1940 года не отображен.

30 мая 1931 года писатель Михаил Булгаков написал Сталину письмо. Поступок этот стал результатом отчаяния, в которое постепенно впадал литератор. Надеясь быть услышанным и понятым, он подробно описал в этом послании все свои действия и переживания за целый год. Так, Булгаков писал, что «несмотря на очень большие трудности» создал пьесу по мотивам «Мертвых душ» Гоголя и трудился над ее постановкой в театре как режиссер, а при необходимости и заменял на репетициях заболевших актеров. Писать собственные тексты приходилось по ночам, и Булгаков жаловался высокопоставленному адресату, что «надорвался». Писатель просил отпустить его ненадолго попутешествовать за границу, уверяя, что даже не думает остаться там навсегда.

4 июня 1939 года Булгаков у себя дома читал сцены из неоконченной пьесы «Батум» (у нее было также название «Пастырь») о ранних годах Сталина Виталию Виленкину из МХАТа. Взявшись за эту пьесу, Булгаков рассчитывал получить доступ к необходимым, по его мнению, архивным документам, посвященным юности советского вождя, но ничего подобного не произошло. Пришлось опираться на сведения, полученные из нескольких вышедших в то время биографических изданий.

Елена Булгакова вспоминала, что Виленкин «закоченев, слушал, стараясь разобраться в этом». Сам Виталий Виленкин, секретарь Немировича-Данченко и один из создателей Школы-студии МХАТ, впоследствии писал в мемуарах, что потрясен не был, однако «хорошо написано, тонко, без нажимов. Есть роли, не говоря уже о центральной, интереснейшей…».

Пьеса «Батум» так и не была поставлена при жизни главного героя, хотя существует мнение, что ему она нравилась. По свидетельству приемного сына Сталина – Артема Сергеева – вождь ценил талант Булгакова, и даже к пьесе «Дни Турбиных» относился не как к прославляющей белогвардейцев. Но в обойму нужных советской власти литераторов Булгаков почему-то не попал…

Однако помимо новых пролетарских литераторов надлежало использовать и тех, кто годился в качестве классической опоры для молодой советской культуры.

Особенно если классик мог числиться пострадавшим от царизма. На эту роль идеально подходил Александр Сергеевич Пушкин.

17 марта 1922 года Совет народных комиссаров РСФСР принял постановление, которое провозглашало государственным музеем-заповедником места, связанные с именем Александра Сергеевича Пушкина, а именно усадьбы Михайловское и Тригорское и могилу поэта в Святогорском монастыре.

В 1936 году музей-заповедник был расширен: в его состав включили Святогорский монастырь целиком, усадьбу предков Пушкина – Петровское, городище Воронич и Савкину Горку. Главный усадебный дом в Михайловском был восстановлен и открыт в качестве музея в 1937 году, к столетию со дня смерти Пушкина.

Все выше, и выше, и выше

Впрочем, новые времена требовали и совсем новых героев, коих надлежало запечатлеть не только в газетах, но и в книгах, спектаклях, кинофильмах. Для этого партийные и государственные органы озаботились созданием творческих союзов. Их руководство должно было поставить не только под контроль, но и на поток производство образов новых героев, из которых ведущее место занимал Сталин.

Женщина, упавшая в обморок при виде Сталина, писатель, пришедший в экстаз, очутившись рядом со Сталиным, будущий диссидент, замученный кошмарами об отравлении Сталина, жертвы жестокой сталинской политики, умирающие от сердечных приступов, услышав о смерти Сталина, – все эти рассказы словно наполнены тайной, мистикой и трансценденцией… Портреты Сталина, его статуи и бюсты, плакаты и рисунки с его изображением, фильмы, пьесы, стихотворения и песни о Сталине, – все то, что в совокупности мы будем называть «артефактами культа», – не появились ex nihilo. Они были созданы конкретными людьми и институтами в результате применения конкретных практик…

Я. Палмер. Алхимия власти. Культ Сталина в изобразительном искусстве

По мнению Алексея Васенова, сооснователя крупнейшей русскоязычной книжной социальной сети «Лайф-либ» (Живая Библиотека), «Сталин прекрасно понимал важность донесения советской точки зрения до широких масс за рубежом. Называя себя “бакинским пропагандистом” [Голованов А. Записки командующего АДД. – М., 1987], он использовал возникшую возможность, предоставленную победой во Второй мировой войне, для экспорта информации об успехах советского образа жизни и социалистического строя в целом.

Практика советского иновещания имела к тому времени длинную историю. Начатый как продолжение идей Интернационала, Сектор передач для иностранных рабочих в СССР при радиостанции ВЦСПС, первая передача которого вышла в эфир 29 октября 1929 г. на немецком языке, стал первой в мире радиостанцией, вещающей на иностранном языке. В 1933 г. радиостанция, получившая известность как “Московское радио”, или иновещание “Московского радио”, транслировала уже на 8 иностранных языках через несколько мощных коротковолновых передатчиков.

Во время и после войны задачей служб иновещания стало донесение советской пропаганды в те области и районы мира, куда по разным причинам не могла проникнуть пропаганда печатная, которую Сталин в своем выступлении на заседании Политбюро ЦК ВКП(б) по вопросам партийной пропаганды в связи с выходом “Краткого курса истории ВКП(б)” 10 октября 1938 года назвал “лучшей в мире пропагандой”. Совокупность всех доступных методов донесения советской точки зрения на мир и события в нем обеспечило небывалый уровень поддержки и симпатии советского государства, что в свою очередь вылилось в послевоенное разделение мира на два лагеря. То, что не удалось сделать Интернационалу до войны, стало возможно после ее окончания».

Сталин умело использовал многие сложившиеся обстоятельства, в том числе – и негативные, для повышения собственной популярности. Простой пример – история с ледоколом «Челюскин». 13 апреля 1934 года была завершена операция по спасению экипажа и участников экспедиции «Челюскина». Само судно еще 13 февраля 1934 года было раздавлено льдами, и 104 человека оказались на льдине. 16 февраля в Москве была образована специальная правительственная комиссия по спасению челюскинцев. Первый самолет, севший 5 марта неподалеку от лагеря, забрал десять женщин и двух детей. Следующий рейс состоялся через день. Последний, двадцать четвертый по счету рейс, был совершен 13 апреля 1934 года. Все сто четыре человека, проведшие на льдине почти два месяца, были спасены. После этого началось торжественное чествование участников экспедиции и их спасателей-летчиков.

Какое отношение к этому имел Сталин? Челюскинцы проявили незаурядное мужество, спасшие их летчики – свое мастерство, получив за спасение людей первые Звезды Героев Советского Союза, но главным героем этих событий оказался мудрый и заботливый Сталин, вовремя позаботившийся и т. д. В большинстве публикаций, описывающих спасение челюскинцев, упоминался и Сталин, часто размещался его портрет. Печатались в газетах и сталинские послания челюскинцам: «С восхищением следим за вашей героической борьбой». Перед своим поистине триумфальным прибытием в Москву челюскинцы отправили Сталину благодарственную телеграмму, впервые напечатанную 19 июня 1934 года в газете «Правда»: «Мы знали, что ты, товарищ Сталин, заботишься о нас, что ты являешься инициатором грандиозных мероприятий по спасению полярников с “Челюскина”».

13 сентября 1935 года один из первых ученых, высказавших идею покорения космического пространства, – Константин Циолковский – прислал Сталину письмо: «…Все свои труды по авиации, ракетоплаванию и межпланетным сообщениям передаю партии большевиков и Советской власти – подлинным руководителям прогресса человеческой культуры. Уверен, что они успешно закончат эти труды…». Иосиф Виссарионович ответил: «Примите мою благодарность за письмо, полное доверия к партии большевиков и Советской власти. Желаю Вам здоровья и дальнейшей плодотворной работы на пользу трудящихся». Чувствуя приближение предела земного бытия, Циолковский в свою очередь отозвался: «Тронут Вашей теплой телеграммой. Чувствую, что сегодня не умру. Уверен, знаю – советские дирижабли будут лучшими в мире. Благодарю, товарищ Сталин, нет меры благодарности…».

12 июля 1937 года начался беспосадочный перелет летчиков М. М. Громова, А. Б. Юмашева, С. А. Данилина по маршруту Москва – Сан-Джасинто (США) через Северный полюс. Этому экипажу удалось превысить легендарный мировой рекорд, совершенный в июне 1937 года в ходе беспосадочного перелета Москва – Северный полюс – Ванкувер на самолете АНТ-25 под командованием Валерия Чкалова. Достаточно сравнить протяженность перелетов: чкаловского – 9130 км (из которых 8504 км – по прямой), и под командованием М. Громова – 10 148 км.

Перелет М. М. Громова, А. Б. Юмашева, С. А. Данилина занял почти трое суток (если быть более точными – 62 часа 17 минут). После этого перелета Сталин с надеждой и гордостью заявил: «Все мировые рекорды должны быть советскими».

Приложение 9
Документы

Беседа И. В. Сталина с немецким писателем Эмилем Людвигом

13 декабря 1931 г.

Людвиг. Я Вам чрезвычайно признателен за то, что Вы нашли возможным меня принять. В течение более 20 лет я изучаю жизнь и деятельность выдающихся исторических личностей. Мне кажется, что я хорошо разбираюсь в людях, но зато я ничего не понимаю в социально-экономических условиях.

Сталин. Вы скромничаете.

Людвиг. Нет, это действительно так. И именно поэтому я буду задавать вопросы, которые, быть может, Вам покажутся странными. Сегодня здесь, в Кремле, я видел некоторые реликвии Петра Великого, и первый вопрос, который я хочу Вам задать, следующий: допускаете ли Вы параллель между собой и Петром Великим? Считаете ли Вы себя продолжателем дела Петра Великого?

Сталин. Ни в каком роде. Исторические параллели всегда рискованны. Данная параллель бессмысленна.

Людвиг. Но ведь Петр Великий очень много сделал для развития своей страны, для того, чтобы перенести в Россию западную культуру.

Сталин. Да, конечно, Петр Великий сделал много для возвышения класса помещиков и развития нарождавшегося купеческого класса. Петр сделал очень много для создания и укрепления национального государства помещиков и торговцев. Надо сказать также, что возвышение класса помещиков, содействие нарождавшемуся классу торговцев и укрепление национального государства этих классов происходило за счет крепостного крестьянства, с которого драли три шкуры.

Что касается меня, то я только ученик Ленина и цель моей жизни – быть достойным его учеником.

Задача, которой я посвящаю свою жизнь, состоит в возвышении другого класса, а именно – рабочего класса. Задачей этой является не укрепление какого-либо «национального» государства, а укрепление государства социалистического, и значит – интернационального, причем всякое укрепление этого государства содействует укреплению всего международного рабочего класса. Если бы каждый шаг в моей работе по возвышению рабочего класса и укреплению социалистического государства этого класса не был направлен на то, чтобы укреплять и улучшать положение рабочего класса, то я считал бы свою жизнь бесцельной.

Вы видите, что Ваша параллель не подходит.

Что касается Ленина и Петра Великого, то последний был каплей в море, а Ленин – целый океан.

Людвиг. Марксизм отрицает выдающуюся роль личности в истории. Не видите ли Вы противоречия между материалистическим пониманием истории и тем, что Вы все-таки признаете выдающуюся роль исторических личностей?

Сталин. Нет, противоречия здесь нет. Марксизм вовсе не отрицает роли выдающихся личностей или того, что люди делают историю. У Маркса, в его «Нищете философии» и других произведениях, Вы можете найти слова о том, что именно люди делают историю. Но, конечно, люди делают историю не так, как им подсказывает какая-нибудь фантазия, не так, как им придет в голову. Каждое новое поколение встречается с определенными условиями, уже имевшимися в готовом виде в момент, когда это поколение народилось. И великие люди стоят чего-нибудь только постольку, поскольку они умеют правильно понять эти условия, понять, как их изменить. Если они этих условий не понимают и хотят эти условия изменить так, как им подсказывает их фантазия, то они, эти люди, попадают в положение Дон-Кихота. Таким образом, именно по Марксу вовсе не следует противопоставлять людей условиям. Именно люди, но лишь поскольку они правильно понимают условия, которые они застали в готовом виде, и лишь поскольку они понимают, как эти условия изменить, – делают историю. Так, по крайней мере, понимаем Маркса мы, русские большевики. А мы изучали Маркса не один десяток лет.

Людвиг. Лет 30 тому назад, когда я учился в университете, многочисленные немецкие профессора, считавшие себя сторонниками материалистического понимания истории, внушали нам, что марксизм отрицает роль героев, роль героических личностей в истории.

Сталин. Это были вульгаризаторы марксизма. Марксизм никогда не отрицал роли героев. Наоборот, роль эту он признает значительной, однако с теми оговорками, о которых я только что говорил.

Людвиг. Вокруг стола, за которым мы сидим, 16 стульев. За границей, с одной стороны, знают, что СССР – страна, в которой все должно решаться коллегиально, а с другой стороны, знают, что все решается единолично. Кто же решает?

Сталин. Нет, единолично нельзя решать. Единоличные решения всегда или почти всегда – однобокие решения. Во всякой коллегии, во всяком коллективе имеются люди, с мнением которых надо считаться. Во всякой коллегии, во всяком коллективе имеются люди, могущие высказать и неправильные мнения. На основании опыта трех революций мы знаем, что приблизительно из 100 единоличных решений, не проверенных, не исправленных коллективно, 90 решений – однобокие.

В нашем руководящем органе, в Центральном Комитете нашей партии, который руководит всеми нашими советскими и партийными организациями, имеется около 70 членов. Среди этих 70 членов ЦК имеются наши лучшие промышленники, наши лучшие кооператоры, наши лучшие снабженцы, наши лучшие военные, наши лучшие пропагандисты, наши лучшие агитаторы, наши лучшие знатоки совхозов, наши лучшие знатоки колхозов, наши лучшие знатоки индивидуального крестьянского хозяйства, наши лучшие знатоки наций Советского Союза и национальной политики. В этом ареопаге сосредоточена мудрость нашей партии. Каждый имеет возможность исправить чье-либо единоличное мнение, предложение. Каждый имеет возможность внести свой опыт. Если бы этого не было, если бы решения принимались единолично, мы имели бы в своей работе серьезнейшие ошибки. Поскольку же каждый имеет возможность исправлять ошибки отдельных лиц, и поскольку мы считаемся с этими исправлениями, наши решения получаются более или менее правильными.

Людвиг. За Вами десятки лет подпольной работы. Вам приходилось подпольно перевозить и оружие, и литературу, и т. д. Не считаете ли Вы, что враги Советской власти могут заимствовать Ваш опыт и бороться с Советской властью теми же методами?

Сталин. Это, конечно, вполне возможно.

Людвиг. Не в этом ли причина строгости и беспощадности вашей власти в борьбе с ее врагами?

Сталин. Нет, главная причина не в этом. Можно привести некоторые исторические примеры. Когда большевики пришли к власти, они сначала проявляли по отношению к своим врагам мягкость. Меньшевики продолжали существовать легально и выпускали свою газету. Эсеры также продолжали существовать легально и имели свою газету. Даже кадеты продолжали издавать свою газету. Когда генерал Краснов организовал контрреволюционный поход на Ленинград и попал в наши руки, то по условиям военного времени мы могли его по меньшей мере держать в плену, более того, мы должны были бы его расстрелять. А мы его выпустили «на честное слово». И что же? Вскоре выяснилось, что подобная мягкость только подрывает крепость Советской власти. Мы совершили ошибку, проявляя подобную мягкость по отношению к врагам рабочего класса. Если бы мы повторили и дальше эту ошибку, мы совершили бы преступление по отношению к рабочему классу, мы предали бы его интересы. И это вскоре стало совершенно ясно. Очень скоро выяснилось, что чем мягче мы относимся к нашим врагам, тем больше сопротивления эти враги оказывают. Вскоре правые эсеры – Гоц и другие и правые меньшевики организовали в Ленинграде контрреволюционное выступление юнкеров, в результате которого погибло много наших революционных матросов. Тот же

Краснов, которого мы выпустили «на честное слово», организовал белогвардейских казаков. Он объединился с Мамонтовым и в течение двух лет вел вооруженную борьбу против Советской власти. Вскоре оказалось, что за спиной этих белых генералов стояли агенты западных капиталистических государств – Франции, Англии, Америки, а также Японии. Мы убедились в том, как мы ошибались, проявляя мягкость. Мы поняли из опыта, что с этими врагами можно справиться лишь в том случае, если применять к ним самую беспощадную политику подавления.

Людвиг. Мне кажется, что значительная часть населения Советского Союза испытывает чувство страха, боязни перед Советской властью, и что на этом чувстве страха в определенной мере покоится устойчивость Советской власти. Мне хотелось бы знать, какое душевное состояние создается у Вас лично при сознании, что в интересах укрепления власти надо внушать страх. Ведь в общении с Вашими товарищами, с Вашими друзьями Вы действуете совсем иными методами, не методами внушения боязни, а населению внушается страх.

Сталин. Вы ошибаетесь. Впрочем, Ваша ошибка – ошибка многих. Неужели Вы думаете, что можно было бы в течение 14 лет удерживать власть и иметь поддержку миллионных масс благодаря методу запугивания, устрашения? Нет, это невозможно. Лучше всех умело запугивать царское правительство. Оно обладало в этой области громадным старым опытом. Европейская, в частности французская, буржуазия всячески помогала в этом царизму и учила его устрашать народ. Несмотря на этот опыт, несмотря на помощь европейской буржуазии, политика устрашения привела к разгрому царизма.

Людвиг. Но ведь Романовы продержались 300 лет.

Сталин. Да, но сколько было восстаний и возмущений на протяжении этих 300 лет: восстание Степана Разина, восстание Емельяна Пугачева, восстание декабристов, революция 1905 года, революция в феврале 1917 года, Октябрьская революция. Я уже не говорю о том, что нынешние условия политической и культурной жизни страны в корне отличаются от условий старого времени, когда темнота, некультурность, покорность и политическая забитость масс давали возможность тогдашним «правителям» оставаться у власти на более или менее продолжительный срок.

Что касается народа, что касается рабочих и крестьян СССР, то они вовсе не такие смирные, покорные и запуганные, какими Вы себе их представляете. В Европе многие представляют себе людей в СССР по старинке, думая, что в России живут люди, во-первых, покорные, во-вторых, ленивые. Это устарелое и в корне неправильное представление. Оно создалось в Европе с тех времен, когда стали наезжать в Париж русские помещики, транжирили там награбленные деньги и бездельничали. Это были действительно безвольные и никчемные люди. Отсюда делались выводы о «русской лени». Но это ни в какой мере не может касаться русских рабочих и крестьян, которые добывали и добывают средства к жизни своим собственным трудом. Довольно странно считать покорными и ленивыми русских крестьян и рабочих, проделавших в короткий срок три революции, разгромивших царизм и буржуазию и победоносно строящих ныне социализм.

Вы только что спрашивали меня, решает ли у нас все один человек. Никогда, ни при каких условиях, наши рабочие не потерпели бы теперь власти одного лица. Самые крупные авторитеты сходят у нас на нет, превращаются в ничто, как только им перестают доверять рабочие массы, как только они теряют контакт с рабочими массами. Плеханов пользовался совершенно исключительным авторитетом. И что же? Как только он стал политически хромать, рабочие забыли его, отошли от него и забыли его. Другой пример: Троцкий. Троцкий тоже пользовался большим авторитетом, конечно, далеко не таким, как Плеханов. И что же? Как только он отошел от рабочих, его забыли.

Людвиг. Совсем забыли?

Сталин. Вспоминают иногда – со злобой.

Людвиг. Все со злобой?

Сталин. Что касается наших рабочих, то они вспоминают о Троцком со злобой, с раздражением, с ненавистью.

Конечно, имеется некоторая небольшая часть населения, которая действительно боится Советской власти и борется с ней. Я имею в виду остатки умирающих, ликвидируемых классов и, прежде всего, незначительную часть крестьянства – кулачество. Но тут речь идет не только о политике устрашения этих групп, которая действительно существует. Всем известно, что мы, большевики, не ограничиваемся здесь устрашением и идем дальше, ведя дело к ликвидации этой буржуазной прослойки.

Но если взять трудящееся население СССР, рабочих и трудящихся крестьян, представляющих не менее 90 % населения, то они стоят за Советскую власть и подавляющее большинство их активно поддерживает советский режим. А поддерживают они Советский строй потому, что этот строй обслуживает коренные интересы рабочих и крестьян.

В этом основа прочности Советской власти, а не в политике так называемого устрашения.

Людвиг. Я Вам очень благодарен за этот ответ. Прошу Вас извинить меня, если я Вам задам вопрос, могущий Вам показаться странным. В Вашей биографии имеются моменты, так сказать, «разбойных» выступлений. Интересовались ли Вы личностью Степана Разина? Каково Ваше отношение к нему, как «идейному разбойнику»?

Сталин. Мы, большевики, всегда интересовались такими историческими личностями, как Болотников, Разин, Пугачев и др. Мы видели в выступлениях этих людей отражение стихийного возмущения угнетенных классов, стихийного восстания крестьянства против феодального гнета. Для нас всегда представляло интерес изучение истории первых попыток подобных восстаний крестьянства. Но, конечно, какую-нибудь аналогию с большевиками тут нельзя проводить. Отдельные крестьянские восстания даже в том случае, если они не являются такими «разбойными» и неорганизованными, как у Степана Разина, ни к чему серьезному не могут привести. Крестьянские восстания могут приводить к успеху только в том случае, если они сочетаются с рабочими восстаниями, и если рабочие руководят крестьянскими восстаниями. Только комбинированное восстание во главе с рабочим классом может привести к цели.