Текст книги "Моя Песня"

Глава 22

/Айлирана/

Холод и тишина. Даже не знаю, что хуже. Холод пробирал до костей, вынуждая дрожать и ежиться. А тишина давила неподъемной тяжестью, звенела в ушах, заставляя раз за разом проигрывать события вчерашнего дня. Фразы Деймоса, взгляды, прикосновения и мой провал. Я же не раз проверяла, была уверена, что на нем нет артефактов, опознающих примеси в еде. Так как же он узнал о снотворном?

И как он смотрел на меня. Тепло взгляда вновь заменила черная сталь. Но я почему-то почувствовала облегчение, когда снотворное не подействовало. Потому что ощущала себя мерзко, обманывая его. Идиотка. Он забрал у меня все: семью, друзей, нормальную жизнь, забрал даже ненависть. Осталась только надежда, она все еще теплилась в замерзшем теле, не давая потерять себя.

Дверь камеры со скрипом открылась. Свет из коридора разогнал царящую в узкой камере мглу. В нос ударил запах мяса и специй. Стражник вошел в камеру и бросил на узкий столик поднос с едой, отчего отвар расплескался на тарелку с жареным куском мяса. Мужские ладони были обмотаны бинтом. Клеймо Деймоса действовало, стражник испытал его действие на себе. И сейчас он срывал свои злость и досаду на мне. Потому я была лишена одеяла, потому мерзла всю эту долгую ночь, прошедшую в тяжелых думах и тихих слезах.

– Еще час, – бросил чуть злорадно мужчина, прежде чем покинуть камеру.

Под новый скрип дверь закрылась, погружая камеру в полутьму.

Взгляд равнодушно скользнул по еде. Аппетита не было. И горло после холодной ночи драло так, что я сомневалась, что смогу проглотить хоть кусочек еды. А голос мне нужен. Очень нужен. Подхватила стакан с отваром и отбросила в порыве злости. Чашка со звоном разбилась о каменную стену. Исходящая паром жидкость разлилась по полу. Какой же этот стражник мелочный. Почти мгновенно пожалела о поступке. Подумаешь, с плевком, но горлу нужно тепло.

Вскочила на ноги и заметалась по узкому пространству камеры, растирая плечи и дрожа всем телом. Надо собраться, надо взять себя в руки. Сегодня меня отведут на казнь. К Древу. И это неплохо. Пусть артефакт так и не попал ко мне в руки, но хоть частично я достигла своей цели. Сегодня я спою алетерну Древу, попрошу его помочь моему народу. Пусть забирает мою силу, жизнь, что потребуется. Я готова отдать все, чтобы спасти хотя бы их. Борьбу за жизни Лили и Кая я уже проиграла.

Прерывисто вздохнув, я стерла слезы с глаз. Откуда они берутся? Кажется, все выплакала ночью. Нужно было понимать, что я не смогу помочь всем. Я одна, без поддержки. А Деймос обеспечил мне проигрыш по всем фронтам. И все потому, что я не смогла остаться равнодушной. Хороший вор сыграл бы на его чувствах, провел бы не одну ночь в его объятиях, втерся бы в доверие. Но я оказалась плохим вором.

Интересно, он будет присутствовать при казни? Конечно, будет, что это я? Лишь артефакт открывает проход к Древу, а с ним Деймос не расстается. И как Деймос посмотрит на меня? Спросит ли что-нибудь или сохранит молчание?

Скрип двери прервал мои метания. Уже? Так быстро. Распахнув дверь, стражник усмехнулся. К ногам с лязгом упали железные кандалы и ошейник с кристаллами в основании. И мешок. Вот и решилась моя дилемма. Мне не придется смотреть в глаза Деймоса.

Присев на одно колено, я уже твердой рукой подняла свои кандалы и орудия казни. Холод уходил, сердце набирало обороты. Ошейник застегнулся на шее, а следом я защелкнула и кандалы.

Набросив мешок на голову, я выпрямилась и смело шагнула вперед. Это тягостное ожидание развязки завершилось. Сегодня все решится.

/Деймос/

Ненавижу дни ритуалов. А сегодняшний день особенно ненавистен. Ночью так и не удалось заснуть, оттого глаза резало, а в голове поселилась хмурая подавленность. Мысли о Лире не давали заснуть, а теперь мне предстояло встретиться с ней лично перед ее казнью. Как она поведет себя? Может, она, наконец, что-нибудь скажет. Сможет объясниться. Горький смешок сорвался с губ. Я снова пытаюсь ее оправдать. А ведь я всегда предпочитал правду сладким иллюзиям.

Стоило покинуть покои и спуститься к залу Древа, как мне навстречу вышел Доран. Как всегда при параде, с улыбочкой на узком лице. Вот уж с кем я хотел бы меньше всего общаться.

– К тебе не пробиться, – укорил альв.

Повел плечом, не среагировав на его слова. Вчера после расследований я действительно никого не принимал.

– Ты хотел обсудить что-то важное?

– Не то, чтобы особенно, – пристроившись сбоку, альв подстроился под мой шаг. – Не рановато ли ты решил избавиться от девчонки?

– Тебе какое дело? – недобро глянул на Дорана. Помнил, что вчера нашел Лиру в его объятиях. Может, он и замешан в покушении. Но отдавать Лиру на допросы палачу… Нет, пусть лучше она уйдет быстро и легко.

– Куда же торопиться? Можно казнить ее при следующем ритуале.

– Есть разница?

– Девушка молодая, красивая. Жалко ее, – усмехнулся альв. Впрочем, я сомневался, что ему знакомо это чувство. – Отдай ее мне.

– Нет, – рыкнул даже раньше, чем подумал.

– Ни себе, ни другим, – проворчал Доран, взглянув на меня с укоризной, но осекся, поймав мой предупреждающий взгляд.

– Лира – закрытая тема.

– И почти мертвая.

В голове пронеслись сотни способов его убийства. Если бы все было так просто. Дорана можно было убрать разве что тихо, покушением. И похоже, вскоре мне предстоит наступить на горло собственным принципам и именно так поступить. Удобство Дорана проигрывало под напором неприятной личности.

Я собирался ответить что-то резкое, но раньше мы вошли в коридор, ведущий к залу Древа. Гармонты с пленниками уже ожидали у входа в зал. Как и всегда, все пленники были в кандалах-артефактах, с ошейниками на шеях и мешками на головах.

Лиру я отыскал сразу. Хотя, в алом платье она и так выделялась. Словно пламенный огонек в серой толпе. Я забыл о Доране, идущем рядом, о гармонтах и прочих пленниках, смотрел только на нее. Ее образ полностью соответствовал ожиданиям. Я и не ожидал, что она будет плакать и молить о пощаде. Прямая спина и расправленные плечи. Уверен, и взгляд пылает. Побежденная, но не сломленная. Стальные тиски предательства сильнее сдавили грудь, стало больно дышать. Моя и уже не моя Лира.

Заставил себя отвернуться, не смотреть на нее, испытывая одновременно сожаление и облегчение от того, что не вижу ее глаз. Распахнул двери в зал и уже решительно прошел к барьеру, чтобы снять его. За спиной слышались шаги: гармонтов, пленников, Дорана. А мне кажется, я различал только мягкую поступь Лиры.

Сняв в шеи артефакт, я приложил его к магическому знаку в барьере. Открылась арка-проход, и проявилась давящая энергия Древа.

– Зачем прятать такую красоту? – раздался голос Дорана.

Я обернулся в тот момент, когда Доран сорвал мешок с головы Лиры. Золотые волосы рассыпались по хрупким плечам. Зажмурившись на мгновение от яркого света, она распахнула глаза. Золотая девочка. Сутки без настойки обернулись начавшимися изменениями.

Она посмотрела на меня. Прямо. Как я и ожидал, не было покорности во взгляде. Решительность, даже вызов. Но не мне, себе. А потом она перевела взгляд к Древу за моей спиной. Красивое лицо исказилось гримасой боли и тоски.

Никто не стал ее удерживать, когда Лира двинулась вперед по направлению ко мне. Я гадал про себя, что она скажет. Может, я ошибся, и она все же немая, а у меня нет с собой даже грифеля, чтобы «услышать» ее. Но ни одно из моих предположений не сбылось. Правда оказалась ошеломительнее.

Лира замерла в метре от меня. Золотые глаза смотрели печально.

– Мне жаль, Деймос, – это все, что она сказала. Так мало и так много одновременно. Потому что ее голос был невероятен. Каждый звук фразы прозвучал, словно в разных тональностях. Ее голос разнесся по залу звонкими нотами.

Прижав скованные кандалами руки к груди, она запела, сначала чуть хрипловато, но постепенно все чище:

 
Любовь стирает прошлого следы,
Он растопил ледник, сковавший сердце.
Но долг велит мне кражу совершить,
Ради детей от чувств своих отречься.
 

Слова песни отскочили от высоких сводов потолка, на мгновение оглушили, выбив воздух из легких. Послышались громкие вздохи и ахи. Но никто не двигался, все были ошеломлены песней последней иллеми. А я смотрел в печальные глаза, в которых разгоралась пламя алетерны, и пытался осмыслить слова песни.

 
В его глазах щемящая тоска,
И приговор смертельный неизбежен.
Не верит он, что я пред ним чиста.
Прощенья нет, на гнев сменилась нежность.
 

Забывшись, я протянул к ней руку, чтобы стереть слезу, пробежавшую по нежной щеке. Но Лира отвернулась. Теперь она смотрела только на Древо, направилась к нему, обогнув меня по дуге. В прострации я обернулся, следя за тем, как тонкая фигура Лиры в алом платье медленно плывет по направлению к черному скелету Древа.

Энергия вихрилась в воздухе золотистыми спиралями, поднимала потоки ветра, ударяющего в лицо. Фигура Лиры сияла силой ее алетерны. Последние иллюзии с ее облика пали, окрасив золото алым. Я вслушивался в строки, напеваемые сильным голосом. В голове роились сотни мыслей. Я уже знал, кто передо мной. Знал, но не хотел верить. Но слова припева расставили все по своим местам.

 
Лети, моя песня, в бездонную высь!
Душа оживи, расправь свои крылья.
 

На секунду Древо блеснуло призрачной белоснежной листвой. Не знаю, произошло ли это на самом деле или это был образ из памяти. Я помнил слова песни, они поднимались из глубины души криками агонии брата и запахом крови. Вот почему Лира казалась мне знакомой. Я видел ее два года назад у Древа. Тогда принцесса Айлирана убила Ариэса и исчезла, а народ иллеми заснул мертвым сном.

И вот она снова передо мной. Средоточие моей ненависти и досады – эта девушка, которую я полюбил и которая предала, разбив веру. Невыносимый калейдоскоп чувств, слившихся воедино в одном имени: Лира.

 
Надежда есть, пока теплится жизнь.
Быть может, я еще буду счастливой.
 

Лира вскинула руки в стороны, кажется, выкладываясь на полную, нещадно изливая силу. Я опомнился, осознав, что должен что-то предпринять. Остановить ее, пока она снова не исчезла. Но раньше, чем я добежал до Лиры, свет померк. Испещренная трещинами кора впитала энергию алетерны и почти полностью рассеяла ее. Древо не услышало просьбы последней иллеми. Думаю, оно не способно услышать больше никого.

Обессилев, Лира рухнула на колени, опершись на руки. Она тяжело дышала, глядя перед собой. А на пол падали капли ее слез. Словно почувствовав, что я нахожусь за ее спиной, она обернулась. Бесконечно прекрасная и сломленная потерей.

– Древо не отозвалось. Ты понимаешь, что это значит?

– Да. Мир на пороге гибели.

Глава 23

/Айлирана/

– Ваш ужин, госпожа, – Ниннет поставила поднос на стол, сняла крышки с блюд, позволяя аппетитным ароматам распространиться по гостиной.

– Какая я тебе госпожа, Ниннет? – коснулась лба, ощущая невероятную усталость и темное опустошение. Горло болело еще сильнее после моего провального выступления, и начиналась головная боль.

Ниннет вздрогнула, услышав мой голос. Неуверенно улыбнулась, украдкой взглянув на сопровождающего ее стражника-гармонта.

– Говорят, что ты принцесса Айлирана, – полушепотом пояснила она, нервно хихикнув.

– Принцесса без народа и королевства? Я просто Лира.

– Лира, – повторила она, приблизившись ко мне. Но стражник встрепенулся, раздалось предупреждающее покашливание. – Мне пора. Напиши список того, что нужно. Я принесу.

– Спасибо, Ниннет.

Подруга снова вздрогнула, взглянув на меня с восхищением. Ее реакция осела горькой тяжестью на сердце.

– Какой же твой голос… Это ух как красиво!

– Обычный для иллеми голос.

– Мне… мне жаль, Лира.

– Спасибо, – глухо отозвалась.

Сердце кольнуло болью. Но как ни странно, не было слез. Кажется, я иссушила себя в бессмысленной попытке докричаться до Древа. Сейчас хотелось просто остаться одной, в тишине. И чтобы никто меня не трогал, чтобы весь мир забыл о последней иллеми. Но уже мое нахождение здесь означает, что не видать мне покоя. Меня снова заперли. Темница стала комфортнее, но сути не поменяла.

Ниннет ушла, оставив меня в одиночестве. А я прошла к столу, села. Аппетита так и не появилось. Но я взяла приборы в руки и принялась за обед. Вкуса не чувствовала, просто знала, что нужно питаться. Питаться, чтобы жить дальше. Не знаю, есть ли в этом смысл и сколько времени отмерено миру. Но, похоже, сдаваться я не умела. Маленький огонек надежды еще сиял среди океана отчаяния моей души. Надежда есть, пока теплится жизнь…

Покончив с едой, я отодвинула поднос и встала, оглядывая гостиную, оформленную в бирюзовых тонах. Потом прошла в спальню и растянулась на кровати. И эта комната оказалась роскошно оформленной в бархате и шелке. Меня поселили в королевском крыле. Покои Деймоса не так далеко. Значит ли это что-то? И какие у него на меня планы? Он не сказал мне ни слова, когда я открылась перед ним. Лишь смотрел чуть растерянно, зло, даже отчаянно. Он может решить, что быстрая смерть у Древа недостаточна для убийцы его брата. А может пожелать использовать последнюю иллеми во благо королевства.

Но что бы я ни предполагала, оказалось, я забыла еще об одной важной фигуре в партии моей жизни. Доран напомнил о себе сам, бесцеремонно войдя в спальню. Услышав шаги, я села, а потом и вскочила с кровати, когда увидела гостя. Он был сегодня во всем черном, оттого светлые волосы и голубые глаза казались ярче.

– А ведь я оказался прав. Айлирана, – усмехнулся он, – моя потерянная невеста.

– Ты что-то путаешь, Доран, – буквально выплюнула его имя, чуть ли не закашлявшись собственным ядом. – Мы не были обручены.

Его брови приподнялись в каком-то радостном изумлении, после чего он рассмеялся.

– Гляжу, ты отрастила клыки. Мне нравится, – Доран двинулся ко мне.

– Мне нет дела до того, что тебе нравится, – отступив, я уткнулась ногами в край кровати. После чего рванула вперед, боясь оказаться в ловушке.

Доран перехватил меня за талию, попытался притянуть к груди. Но я уже была не бесправной служанкой, загнанной в угол шантажом. Потому без раздумий ударила ногой по щиколотке Дорана. Он скривился от боли. Хватка на талии ослабла, и я смогла высвободиться. Доран выругался, попытавшись снова меня поймать. Я увернулась и оббежала его, рванув в сторону купальни. Замок на двери давал надежду на избавление от компании альва. Но я все же не спешила запираться. Зачем-то же он пришел. Может, хоть даст подсказку о планах Деймоса на мой счет.

– Уже не бежишь? – он выпрямился, вновь улыбнулся. Но теперь улыбка была мрачной, даже пугающей.

– Что со мной будет?

– Планы не изменились, – пожал он плечами. Двинулся было ко мне, но заметив, как я дернулась, в любой момент готовая скрыться, остался стоять на месте. – Нас ждет помолвка и свадьба. Таковы были условия союза гармонтов и альвов.

– Какой в этом смысл? Ты же видел, Древо не принимает энергию. Оно почти мертво, – горло перехватило на последних словах, глаза защипало от воспоминаний. Мой сон оказался вещим. Мне не просто не вернуть семью, весь мир скоро погибнет.

– Древо может и погибнет, но это не значит, что погибнет и мир, – отмахнулся он. А огонек надежды поднялся из глубины, ухватившись за слова альва. Может, не все потеряно? – А польза от тебя огромная. Иллеми вновь вернется на трон. Начнет подпитывать Древо. Прекратятся нападки соседей, – Доран перечислял причины, загибая пальцы, и все улыбался, скользя по моему телу взглядом, отчего я невольно ощутила себя обнаженной перед ним.

– Я не начну подпитывать Древо. Оно не принимает энергию.

– Об этом знаешь ты, знаю я, знает Деймос и еще несколько приближенных, – он вскинул руки в небрежном жесте, театрально усмехнувшись.

– Мир погибает. К чему эти ширмы? Стоит попытаться найти способ спасти…

– Ширма. Ты подобрала удачное определение для себя, – Доран сверкнул белоснежными зубами в хищной гримасе. – Но ширма красивая, – его взгляд стал плотоядным, пробирающим до мурашек. Не выдержав, я обняла плечи руками, словно пытаясь прикрыться. – Ты прекрасна, принцесса. Алое золото. Даже кожа сияет. Жду не дождусь момента, когда ты окажешься в моей постели.

– Этого не будет, – но голос предательски дрогнул.

За меня некому заступиться. Только Деймосу. Но есть ли ему дело до меня теперь, когда он узнал, кто я такая? Он уже отправил меня на казнь. Сделает это еще раз, но более извращенно. Да и чем он лучше Дорана? Он также собирался овладеть мной, преодолеть несогласие, оправдывая свои поступки правом сильнейшего.

– Я не дам согласие на брак.

– Тебе же хуже, – Доран направился в сторону двери, видимо, решив, что сказал все, что требуется. – Гармонтам достаточно показать твою простыню после первой близости. Они это называют Право первой крови. Варвары, – скривился, словно от омерзения. Он остановился, когда поравнялся со мной, глядя в мои глаза. – Ты же еще девственница, Айлирана?

Судорожный вздох сорвался с губ. Тело оцепенело от ужаса озвученных перспектив. И я даже не нашлась, что ответить. Не нашла в себе сил огрызнуться. А ненавистный альв, кажется, был доволен произведенным эффектом. О Древо, надеюсь, он просто запугивает меня и издевается. Потому что от одной мысли о том, что он прикоснется ко мне, что станет моим первым мужчиной, к горлу подкатывала тошнота и холодный пот выступал на коже. И даже клеймо Деймоса не успокаивало. Потому что, если он даст согласие на брак, то снимет его. Я останусь совсем беззащитна перед желаниями Дорана.

Доран покинул спальню, а вскоре послышался хлопок двери в гостиной. Он ушел, но цветочный аромат его парфюма все еще витал в воздухе, как и холодящий душу привкус его слов. Тело прошило дрожью, и я лишь силой воли сдержала слезы. Я не позволю, что бы он ни говорил, что бы ни пытался сделать, не позволю. Я буду бороться.

/Деймос/

Принцесса Айлирана вернулась, и я абсолютно не знал, что с этим делать. Эта девушка перевернула мой мир не раз. Сначала, когда убила брата, из-за чего мне пришлось возглавить свой народ. Потом она пришла ко мне безмолвной служанкой с пылающим вызовом взглядом. И я полюбил ее. А когда признался в своих чувствах и намерениях, получил кинжал в спину в виде дурмана в напиток и магической бомбы. Ожидаемая казнь стала сценой разоблачения, где открылись все мотивы и причины, где открылась вся правда о ней. До сих пор слова алетерны Айлираны звучали в мыслях.

Алетерна – песня жизни. И Лира включила меня в свою песню, обратилась ко мне через нее. И как теперь относиться к этой правде? Как относиться к Лире? Будь она мужчиной, я бы должен был отомстить за брата. Но как поступить с ней?

Стук в дверь прервал поток тяжелых мыслей. Пришлось подняться из кресла, покинуть кабинет и отправиться в гостиную, чтобы открыть дверь. Я так и не подобрал новую служанку. И опять из-за неудачного опыта с Лирой. Везде она.

– Я уже полчаса бьюсь, – проворчал Доран, когда я открыл дверь. Только его не хватало. – Позволишь?

– Входи, – толкнул дверь и отступил в сторону, пропуская альва.

Доран вальяжно вошел в гостиную. Выглядел он как никогда довольным. Просто сиял от самодовольства. Так и захотелось стереть эту улыбку кулаком.

– Коротко и по существу, – захлопнул дверь, провернул замки. Впрочем далеко не отходил, намеренный как можно скорее избавиться от общества альва.

– Снова не в настроении? – участливо поинтересовался он.

– Доран, к делу, – фраза прозвучала глухо, а терпение подходило к концу.

– Решил напомнить тебе о договоренностях между нашими народами.

– Они все выполнены, – махнул рукой, давая понять, что эта тема давно закрыта.

– Почти все, – покачал головой альв. Раздражение сменилось озарением. – Брак между мной и принцессой Айлираной так и не состоялся. Ариэс обещал ее мне.

Доран всмотрелся в мое лицо, ожидая ответа, хоть какой-то реакции. Я ничего не ответил. Внутри я закипал, словно тот вулкан, что разрушил города гармонтов. Ведь Доран знал, с чего начать, с тех договоренностей, что были заключены между ним и Ариэсом. Договоренностей, что я почти полностью выполнил. Пусть и с некоторыми допущениями, но я сдержал слово за брата. А теперь Доран пожелал мою Лиру. Демоны, я же по-прежнему считаю ее своей. Хоть в этом удалось определиться.

– Сам посуди, брак между мной и принцессой будет хорошим политическим ходом, – продолжил он уверенным голосом. – Иллеми вернется на трон. Будет подпитывать Древо. Соседи успокоятся, а простой люд окончательно примет сложившийся порядок вещей.

– Да. Брак – удачный ход, – слова прозвучали скорее рычанием.

– Рад, что ты со мной согласен, – уже осторожнее произнес Доран, подобравшись. – Лучше не тянуть. Церемонию можно провести уже завтра и продолжить недельными гуляниями. Я начну подготовку к свадьбе?

– Начинай, – на губах расплылась недобрая улыбка. Знал бы альв, как сейчас близок к смерти, так бы не улыбался. – К моей свадьбе.

– Лира обещана мне! – черты лица Дорана ожесточились. Он сделал было шаг ко мне в порыве ярости.

– Хочешь бросить мне вызов?

– Нет, – Доран тяжело сглотнул, отчего кадык нервно заходил на тонкой шее, и отрицательно мотнул головой.

– Разумно с твоей стороны.

Раздался отчетливый скрип зубов альва, он сжал мраморно-белые кулаки. Даже доставила некоторое удовольствие его злость. Но мысли мои уже были о Лире. Я не знал, что конкретно чувствую к ней сейчас. Только альв прав, этот брак выгоден. Другое дело, что строптивая иллеми вряд ли подчинится. Но и выбора у нее нет.