Текст книги "Мифы и мины для подрыва Российской государственности"

Сказки про Народно-трудовой союз

В художественном фильме «Ночной патруль», вышедшем в прокат в 1957 году, есть один довольно забавный эпизод. Маленькая внучка комиссара милиции (его роль исполняет Лев Свердлин) обращается к своему деду с весьма необычной для своего возраста просьбой: «Дедушка, расскажи мне сказку про ОБХСС». Девочка, естественно, не знает, что такое ОБХСС, и упоминает в своей просьбе первое, что ей приходит на ум.

Мы не будем пускаться в длительные рассуждения и рассказывать сказки о бывшей милицейской структуре, существовавшей еще в советские времена, и расшифровывающейся, как Отдел борьбы с хищениями социалистической собственности, а перейдем к Народно-трудовому союзу российских солидаристов (НТС). Именно так до недавних пор называлась политическая националистическая организация русской эмиграции. О ней сложено немало мифов, а проще говоря, сказок, в которые нас пытались заставить уверовать на протяжении нескольких десятилетий прошлого века наши «лучшие» первейшие противники в лице все тех же американцев и их союзников. Об этих «сказках» и будет наш рассказ. Организация, которая была создана за границей в 1928 году, неоднократно меняла свое название, но повсеместно известной она стала именно под аббревиатурой – НТС.

Несколько слов следует сказать о солидаризме, то есть о социально-политической концепции, на которую длительное время ориентировался НТС в своей практической деятельности. Эта концепция, как ее трактует Большая советская энциклопедия, получила широкое распространение в буржуазных общественных науках. В противоположность марксистскому тезису о классовой борьбе как движущей силе общественного развития, создатели концепции солидаризма провозгласили первичным и основополагающим фактором жизни и деятельности любого общества солидарность его членов. Будучи направлен против марксизма, солидаризм в то же время явился реакцией на подчеркнуто индивидуалистические установки буржуазной идеологии. В демагогических целях к идее солидаризма обращался фашизм, в результате чего после краха фашистских режимов идея эта оказалась существенно скомпрометированной. Однако в 60–70-х годах ХХ века на идее солидаризма вновь стали основываться некоторые буржуазные концепции. Впрочем, все это теория, которая имеет мало общего с истинными деяниями, которыми запятнал себя НТС за долгие годы своего существования, а существует так называемый союз до дня сегодняшнего.

Создается впечатление, что руководство Российской Федерации во главе с Борисом Ельциным вскоре после полного развала Советского Союза посчитало, что НТС стал вполне приличной организацией (так сказать – «мягкой и пушистой»), и потому в 1996 году он был зарегистрирован в Министерстве юстиции России как общественно-политическое движение. Кандидаты от НТС пытались даже баллотироваться в Госдуму и местные органы власти, однако… почти всегда безуспешно. В последние годы НТС прекратил какую-либо деятельность как политическая организация и теперь лишь занимается популяризацией идей солидаризма и носит официальное название НТС(оск) – Объединение солидаристов-корпоративистов Народно-трудового союза.

Возможно, правительство Ельцина, легализовав бывшую антисоветскую организацию, продемонстрировавшую во всей красе свою враждебную активность по отношению к нашей стране со дня своего основания и до начала 1990-х годов, поступило в достаточной степени «справедливо» и даже в некотором роде «благородно». Ведь как-никак, а политическую деятельность против России она больше не осуществляет, по крайней мере – на словах. Но так или иначе, а, наверное, пора уже, пусть в конспективном виде, напомнить, чем «прославился» НТС, особенно в годы Великой Отечественной войны, а также в первые послевоенные годы.

Организация, которая в начале 1930-х годов носила наименование «Национальный союз нового поколения» (НСНП), ставила своей целью борьбу за свержение коммунистического строя на исторической родине. Однако наличие разветвленной агентуры ОГПУ в среде белой эмиграции приводило к частым арестам агентов, которые засылались в СССР по линии Русского общевоинского союза (РОВС). Для справки: РОВС – антисоветская организация, объединяющая эмигрантские военные союзы в различных зарубежных странах. В создавшихся в 30-е годы прошлого века условиях руководство НТС решило использовать иную тактику – засылать агентов, не знакомых друг с другом поодиночке, чтобы их не могли вычислить через их связи. После пересечения границы перед агентами ставилась задача – самостоятельно искать единомышленников в СССР.

В 1932 году советскую границу нелегально пересекли десять членов НСНП. Практически все они погибли, не успев даже приступить к выполнению задания. Три года спустя через советско-маньчжурскую границу в СССР были заброшены три члена НТС Кобылкин, Перелядов и Олейников. Они добрались до Москвы, провели там некоторое время, завязали кое-какие контакты, после чего отправились обратно через Сибирь. Уже у границы их опознал железнодорожник, который видел их ранее в Харбине, и выдал чекистам. Все трое были впоследствии расстреляны в Иркутске.

Для подготовки людей и переброски их в СССР в 1937 году были созданы особые школы. Одна из таких школ располагалась в Польше. В августе 1938 года из Польши в СССР были направлены три группы НТС. Первые две группы почти в полном составе были уничтожены при попытке перейти границу. Лишь третьей группе, в которую входили Околович и Колков, удалось проникнуть на территорию нашей страны, где они провели четыре месяца. Объездив много городов и изучив обстановку, они вернулись в Польшу. Накопленный ими опыт послужил подготовке следующих групп, которыми руководил Околович, возглавивший через некоторое время секретную работу НТС.

Попытки пересечь советскую границу продолжались и в следующем, 1939 году. Однако, по имеющимся данным, попытки эти не дали ровным счетом никаких результатов.

С началом Второй мировой войны нелегальные переходы границы с территории Польши вынужденно были прекращены, зато открылись новые возможности в Румынии, где в пограничной области производился обмен населения. Здесь перешло границу несколько человек из НТС. Один из них погиб при переправе через Прут, а двое других были вскоре захвачены в Галиции и Буковине. Активные члены НТС Дурново и Казнаков тоже были захвачены через 4 месяца после перехода. Но пятерым нелегалам удалось обосноваться в СССР. В итоге операции, по всей видимости, десять человек погибли при переходе или вскоре после перехода границы. Девять начали вторую жизнь, положив начало деятельности организации НТС внутри СССР.

С осени 1941 года стали образовываться группы НТС в оккупированных немецкими войсками Минске и Витебске, был создан центр в Смоленске. Далее деятельность НТС распространилась на район Пскова вплоть до Гатчины, на Вязьму, Брянск, Орел. К лету 1942 года деятельность Союза охватила и Украину. К 1943 году было охвачено 54 населенных пункта, в которых действовало до 120 групп. Многие состояли из 2–3 человек, но в некоторых было до 15 членов. Кое-где находились возможности доступа к типографиям, в которых печатались и распространялись враждебные листовки и брошюры.

В марте 1942 года немцами были созданы учебные лагеря под Берлином, куда отбирались квалифицированные лица из военнопленных для подготовки к административной работе «на Востоке». Преподавание в них взяли в свои руки руководители НТС. Из нескольких сот русских курсантов в НТС было принято около 30 человек, в том числе будущие видные его деятели. Там издавались необходимые для НТС печатные материалы.

НТС сотрудничал с руководителем РОА (Русская освободительная армия) бывшим генералом Красной Армии, предателем Власовым. В марте 1943 года была создана школа пропагандистов РОА под Берлином. Власов пригласил руководить школой другого предателя – генерала Трухина, бывшего преподавателя Академии Генерального штаба, к тому времени члена Совета НТС, и 10 человек по его выбору. Через указанные курсы прошли в общей сложности четыре с половиной тысячи курсантов; около 50 из них были приняты в НТС.

НТС вел также пропагандистскую работу среди советских беженцев, пленных и «остарбайтеров» в районах Берлина, Вены, Гамбурга, Дрездена и ряда других городов. Многие члены НТС состояли в редакциях либо сотрудничали с коллаборационистскими СМИ, например с газетой «Новый путь».

Крупной удачей НТС можно считать внедрение в 1945 году агента Мондича в ряды контрразведки «СМЕРШ». Однако уже в следующем году, опасаясь разоблачения, он был вынужден бежать в Западную Германию, где позднее издал мемуары. Подобный случай является скорее исключением на фоне многочисленных случаев раскрытия агентов НТС советскими органами госбезопасности.

После войны центр НТС обосновался в лагере для перемещенных лиц под Касселем в Западной Германии. Этот центр вел агитацию среди эмигрантов так называемой «второй волны» и пытался вести пропаганду среди советских оккупационных войск в Германии и Австрии. В 1950-е годы НТС оказался под полным контролем Центрального разведывательного управления США. Для подготовки кадров в Германии был создан специальный Институт по изучению СССР, кроме того обучение членов НТС проходило в специальных школах США и Великобритании.

В 1953 году две группы агентов НТС были сброшены с парашютами с американского самолета в районе Винницкой области Украины и Майкопа. Все агенты имели при себе рацию, шифровальный блокнот и оружие. Практически все они были схвачены сотрудниками органов госбезопасности, осуждены и расстреляны. Провал одной из групп произошел благодаря информации, полученной советской разведкой от Кима Филби.

Во вторую группу входили агенты Александр Маков, Сергей Горбунов, Дмитрий Ремига и Александр Лахно. Их заброску планировала английская разведка, а саму операцию осуществляли американцы. Все они были добровольцами из числа курсантов разведшколы ЦРУ, расположенной под Мюнхеном.

Один из оставшихся в живых, Михаил Кудрявцев, в 1993 году утверждал, что единственным заданием всех агентов было создание на Кубани подпольной ячейки и распространение листовок. Он категорически отрицал, что им поручалось собирать сведения о секретных оборонных объектах СССР. Однако один из основателей НТС Б. Прянишников, занимавший в 1949–1951 годах пост председателя Нью-йоркского отделения НТС, в собственных комментариях к блоку документов по «парашютной акции», хранящихся в его личном архиве, писал: «Руководство НТС в лице Поремского, Околовича, Романова, Артемова, Ольгского, Брандта, Редлиха и других членов полностью понимает наши требования и пытается со всей честью получить необходимые разведывательные результаты».

С начала 1960-х годов получила распространение новая операция НТС под кодовым названием «Стрела». В ее рамках члены НТС из разных стран мира посылали письма с агитационными материалами, так называемыми «стрелами», в СССР. Адресатов, как правило, выбирали из телефонных справочников или периодической печати. Рассылка «стрел» позволяла устанавливать контакты с противниками коммунистического режима в СССР.

В эти же годы НТС стал проводить специальные открытые и закрытые операции. Открытые операции или публичные акции выполнялись для того, чтобы привлечь внимание мировой общественности к тем или иным фактам о жизни в Советском Союзе, наличию в СССР оппозиции советской власти, а также к деятельности НТС в качестве активной антикоммунистической организации.

Закрытые операции были направлены практически на те же цели, но рассчитаны они были главным образом на население СССР. Для закрытых операций за «железным занавесом» в НТС существовали специальные структуры (последним из них по времени создания был Закрытый сектор). Исполнители закрытых операций, как из числа эмигрантов, так и иностранцев, именовались «орлами» и «орлицами». Сами же операции называли «орловскими». По данным одного из сотрудников Закрытого сектора Андрея Васильева, всего за период с 1960 года по 1990 год НТС провел 1097 «орловских» операций. Главными задачами «орлов» были доставка нелегальной литературы советским гражданам, связанным с НТС, и вывоз за рубеж самиздата. «Орлы» проходили специальную подготовку, включавшую в себя изучение необходимых приемов конспирации. По официальному утверждению руководства НТС, случаи провалов «орлов» были крайне редки. Тем не менее несколько человек всё же подверглись задержанию органами КГБ. Большинство из них, граждане других государств, были выдворены из страны. Некоторые, однако, оказались в заключении.

В последние годы прошлого столетия в изданиях НТС «Посев» и «Грани» публиковались многие диссиденты из СССР. Характерным для этих изданий являлось освещение в положительном ключе деятельности генерала-предателя Власова и его последователей. В послевоенные годы НТС, бывший до того организацией белых эмигрантов, пополнили новые члены, среди которых немалую долю составили бывшие «власовцы», а также представители так называемой «третьей волны» эмиграции из СССР.

После ареста в 1982 году диссиденты Сендеров и Евдокимов объявили органам КГБ о том, что они являются членами НТС; после выхода на свободу в 1987 году они стали первыми в России открытыми членами НТС. В 1988 году в СССР насчитывалось уже четыре открытых члена НТС. О своем членстве в Союзе объявили также Мазурин и член Совета НТС Деревянкин.

Активисты НТС способствовали созданию первых оппозиционных партий в СССР. Немало было сделано Союзом для возникновения независимого профсоюзного движения у нас в стране. Видные деятели НТС Роман Редлих, Борис Пушкарев, Борис Миллер и многие другие впервые посетили Россию и встретились со своими сторонниками. Съезды, конференции и другие акции впервые проводились на исторической родине, как они называли Россию, хотя мало кто из них когда-либо бывал на этой самой «исторической» родине.

После распада СССР преследование НТС было полностью прекращено. Представители НТС приезжали в Россию с лекциями, распространяли вредную (другого слова не подберешь) литературу. Стала возможной подписка на не менее вредоносные журналы «Грани» и «Посев».

В октябре 2010 года Председателем новой организации НТС(оск), то есть Объединения солидаристов-корпоративистов НТС, стал некий Андрей Комарицын, менеджер бизнес-структуры из Кирова. Приоритетными задачами были объявлены работа с гражданскими корпорациями и антикоммунизм. 12 декабря 2010 года Андрей Комарицын выступил в Петербурге на митинге в поддержку Михаила Ходорковского. В марте 2011 года НТС(оск) организовал акции в поддержку ливийского мятежа, направленного против режима Каддафи.

В октябре 2011 года в питерском пивбаре «Донжон» было проведено очередное собрание НТС(оск); новым председателем избран Станислав Бусыгин. В петербургских СМИ собрание сравнивалось с «пивным путчем», устроенным лидерами нацистской партии Германии.

С начала 2012 года НТС(оск) принимал активное участие в деятельности Гражданского комитета Петербурга. 6 мая представители НТС(оск) прибыли в Москву для участия в «Марше миллионов», но были задержаны полицией. Отмечались также связи НТС(оск) с организациями радикально-националистического толка и оказание им охранных услуг специфического свойства. В сентябре 2012 года НТС(оск) организовал акцию, направленную против режима ПАСВ (Партия арабского социалистического возрождения) в Сирии и президента Башара Асада. Имеются, кроме того, данные о связях НТС(оск) с украинскими ультраправыми националистами.

Такова в самых общих чертах 90-летняя история организации, которая носила, можно сказать, пролетарское название – Народно-трудовой союз, и считала своей основной миссией борьбу с коммунизмом. Ради достижения этой цели она как могла вредила Стране Советов и ее трудовому народу. Прямо надо сказать: на этом поприще особых заслуг НТС не снискал, хотя попыток нанести России серьезный урон было совершено великое множество. Впрочем, эти попытки, правда не столь масштабные, как в прошлые годы, НТС продолжает осуществлять до дня сегодняшнего…

Главная же сказка, или лучше сказать – миф, про Народно-трудовой союз заключается в том, что союз этот якобы никогда не воевал со своим народом. Напротив, якобы все, что он делал, – попытки диверсий, шпионаж в пользу различных иностранных держав, участие в карательных акциях на стороне фашистской Германии – все это было «исключительно в интересах» русского народа. И, кажется, до сих пор живы те люди, считающие себя русскими, хотя родились и большую часть жизни прожили за границей, которые до сих пор верят в эти далеко не безобидные и просто вредные небылицы и продолжают повсеместно тиражировать их.

Вернемся, однако, на несколько лет назад. В июне 1993 года в Москве состоялась пресс-конференция, на которой было подробно рассказано об эпизоде, который вскользь упоминался выше, а именно о нелегальной заброске в 1953 году на территорию СССР группы диверсантов НТС в составе Макова, Лахно и К°, их последующего разоблачения и осуждения.

В работе этой, без всякого преувеличения – вражеской, акции приняли участие бывший сотрудник Центрального разведывательного управления США Вильям Коффин, принимавший непосредственное участие в подготовке группы и ее заброске на территорию СССР; член НТС Михаил Кудрявцев, также нелегально заброшенный в 1953 году в СССР, но по воле случая не понесший справедливого наказания и потому, к великому сожалению, оставшийся в живых; бывший сотрудник КГБ и просто бывший чекист-ренегат Ярослав Карпович, ранее работавший по линии борьбы с эмигрантскими организациями, а в 1989 году публично покаявшийся в этом (остается лишь удивляться, чего ради?); дочь казненного диверсанта и шпиона Макова – Наталья и ее муж Борис Миллер, бывший сотрудник так называемого «закрытого сектора» НТС.

В ходе этой, с позволения сказать, пресс-конференции постоянно звучала мысль о том, что нелегально заброшенные диверсанты (а проще говоря – бандиты) от НТС вовсе не были шпионами и не выполняли разведывательных заданий американских спецслужб. Задача, поставленная перед ними, ограничивалась созданием маленьких автономно действующих ячеек «для расшатывания большевистско-сталинской диктатуры».

Ренегат Карпович назвал расстрел членов НТС «операцией устрашения», осуществленной органами государственной безопасности. Вчерашний чекист (хотя какой он, к черту, чекист) прямо заявил, что Маков и К° – «не враги России, а люди, которые думали так, как думаем сейчас мы», они были «идейными врагами Советской власти». На всякий случай спешим заверить читателей, что так же как Маков, Лахно и перерожденец Карпович, мы (авторы этой книги) никогда не думали, не думаем и думать не будем. Напротив, мы думаем и даже официально заявляем, что истинным врагом России является перерожденец и стопроцентный негодяй Ярослав Карпович и все подобные ему ренегаты, а по существу – предатели нашей Родины!

Конференция дала импульс, и надо сказать – немалый, для начавшейся вскоре очередной кампании за полную реабилитацию «невинно казненных» жертв. Так, в одном из московских журналов был опубликован опус Карповича «КГБ и НТС», в котором, вскользь упоминая о приведении в исполнение приговора суда в мае 1953 года, этот подлец писал:

«Глухо говорилось об оружии, рации, клише для изготовления антисоветских листовок, обнаруженных у заброшенных к нам агентов-парашютистов. Столь же невнятно сообщалось о принадлежности расстрелянных к эмигрантской советской организации». Кажется, Карпович на старости лет последние проблески ума растерял. Надо же было додуматься до того, чтобы назвать НТС эмигрантской советской организацией.

А вскоре после появления этой стряпни в том же журнале появилось «Письмо расстрелянному отцу», написанное Натальей Миллер-Маковой в виде отклика на предыдущий материал. В письме своем она, в частности, отмечала:

«Ты говорил, что мы живем в Германии и что скоро поедем в Россию. А для этого ты должен поехать первым, чтобы все устроить, найти дом…

Ты ушел в Россию, чтобы сдержать свое обещание. Ушел и не вернулся. Остался тут. Не живым, а мертвым.

И с тех пор как ты ушел, я тебя ждала. И ждала Россию».

А заканчивает Миллер-Макова свое послание и вовсе патетически:

«…Сейчас, когда многие жертвы сталинизма и единовластия КПСС уже были реабилитированы, когда уже ясна ложь того обвинения, за которое убили тебя и трех твоих товарищей, мне верится, что шаг, сделанный тобой в 1953 году, будет понят правильно и что Россия тебя примет как верного своего сына, павшего на служении Родине».

Капитально ошибалась дочь справедливо расстрелянного диверсанта и бандита. Россия никогда не примет такого негодяя, как своего «верного сына». Напротив, он навсегда останется в позорном списке предателей, которым нет и не может быть прощения.

Примерно в то же время ряд американских газет поставили два вопроса, адресованных российским властям: «почему советская контрразведка считала заброшенных членов НТС американскими шпионами, и не настало ли время их реабилитировать?». Попробуем ответить на них, опираясь на хранящиеся в архиве ФСБ материалы уголовного дела.

Дело по обвинению четырех арестованных органами государственной безопасности парашютистов, нелегально заброшенных на территорию СССР, было возбуждено 27 апреля 1953 года. Все они обвинялись по нескольким статьям Уголовного кодекса РСФСР.

Все четверо были задержаны вскоре после приземления. Сопротивления при задержании не оказал никто, хотя все были вооружены, и, надо признать, неплохо.

В ходе обысков и изъятий у задержанных были обнаружены личные документы, как впоследствии выяснилось – фальшивые, выписанные на вымышленные установочные данные (паспорта СССР, военные билеты, трудовые книжки, удостоверения сотрудников органов госбезопасности и т. д.). У каждого из них были изъяты парашюты, радиостанции, шифровальные и дешифровальные блокноты, пистолеты систем «Браунинг» и «ТТ» с боеприпасами, антисоветские брошюры, клише для изготовления листовок, бланки документов и образцы штампов для их подделки, ампулы с ядом, средства от преследования собак, топографические карты, крупные суммы в советских рублях, золотые монеты иностранного происхождения и еще многое другое.

По-разному сложился жизненный путь арестованных до того, как они были заброшены в Советский Союз. Каждый из них пришел в НТС по-своему. И в то же время их судьбы в чем-то удивительно схожи.

К примеру, Александр Маков, значащийся по документам Матковским, родился на Украине в 1924 году. В первые дни войны проживал на территории, временно оккупированной немцами, и добровольно поступил работать на телефонную станцию, находящуюся в ведении немецкой военной администрации. Через некоторое время был приписан к немецкой части; за службу получал денежное содержание, бесплатное питание и обмундирование.

В 1943 году вместе с частью был переведен в Румынию. С тех пор постоянно находился за границей. Маков даже не пытался отрицать на следствии, что на путь предательства встал еще в начале Великой Отечественной войны, «ибо… службу в немецкой части иначе, как пособничество немцам, расценить нельзя». Это подлинные слова Макова. Как видно, он вполне критически оценивал свои, мягко говоря, неблаговидные поступки. Кстати, и дальнейший жизненный путь пособника лучше всего проследить, опираясь на его собственные показания:

«После эвакуации из Севастополя в г. Констанцу я в составе команды, состоявшей примерно из 10 человек, был отчислен из немецкой части связи и направлен в город Вршац (на территории Югославии. – Прим. авт.), где мы были влиты в карательный легион „Черное море“, сформированный из числа изменников Родины, который вел борьбу с югославскими партизанами… Осенью 1944 года немецкая часть прибыла в г. Вену, откуда меня и еще двух русских направили для дальнейшей службы под Берлин в части „Русской освободительной армии“. Но уже через три дня мы были вызваны офицерами РОА, которые предложили нам выехать для учебы в немецкую разведывательную школу в г. Краков… По окончании школы нас предполагали забросить в тыл советских войск для ведения подрывной работы».

Маков принял это предложение и стал активно готовиться к шпионско-подрывной работе в советском тылу. В это же самое время одним из преподавателей разведшколы, членом НТС Даниловым, он был вовлечен в эту эмигрантскую организацию. Только наступление Красной Армии смогло воспрепятствовать коварным замыслам врага, в которые все больше вовлекался новоиспеченный член НТС. Более того, ему самому пришлось в спешном порядке ретироваться из Кракова поближе к германо-швейцарской границе.

Незадолго до окончания войны руководство НТС решило использовать последний шанс, чтобы прогнуться перед немецко-фашистскими бонзами. Оно запланировало забросить группу членов союза, и в их числе Макова, в тыл советских войск для ведения пропагандистско-диверсионной работы. Планы эти, однако, также рухнули в связи с победоносным наступлением советских и союзнических войск по всему фронту. В конечном итоге Макову, что называется, посчастливилось оказаться в зоне оккупации американской армии.

Не намного от преступного пути Макова отличается путь, проделанный другим диверсантом и шпионом из НТС Александром Лахно. Лахно (он же Ляхов, он же Васильченко) родился на Украине в 1925 году. В 1941 году он оказался единственным из четырех арестованных членов НТС, кто был призван в Красную Армию. Обучался в школе разведчиков-радистов, после окончания которой был направлен в г. Лисичанск Ворошиловградской области. После оккупации города в 1942 году попал в плен к немцам, которым на допросах рассказал, с каким заданием находился в городе, и сам выдал пятерых известных ему радистов. Затем Лахно стал работать на немцев, а в 1943 году был завербован ими в так называемую особую контрразведывательную «зондергруппу Петер» при комендатуре Никополя.

Зондергруппа, в которой служил Лахно, занималась арестами и допросами советских граждан, подозревавшихся в сотрудничестве с партизанами, причем при допросах арестованные подвергались избиениям. В избиениях арестованных Лахно принимал непосредственное участие. Об этом подследственный показывал на допросе, после того как был изобличен двумя другими осужденными предателями, служившими в той же зондергруппе.

В 1944 году Лахно вместе с немцами отступил в Румынию, а затем в Югославию, где добровольно вступил в «Русский охранный корпус». Этот корпус был создан немцами для борьбы с югославскими партизанами. При этом Лахно и сам непосредственно участвовал в карательных экспедициях, о чем в деле также имеется его собственное признание. В мае 1945 года корпус отступил в Австрию, где был интернирован британскими войсками. Тогда-то и вступил вчерашний гитлеровский пособник в Народно-трудовой союз, руководителям которого, по всей видимости, было мало дела до того, чем занимался новоиспеченный член организации в годы войны.

Биографии двух последних из арестованных – Ремиги и Горбунова – похожи на предыдущие, как две капли воды: учеба в школе пропагандистов НТС, затем учеба в разведывательной школе, находившейся под патронажем американской разведки, заброска с разведывательными и иными целями в Советский Союз, арест, следствие, суд и, наконец, приведение приговора суда в исполнение.

Прежде всего необходимо отметить, что организация, именуемая «Народно-трудовой союз», буквально в первые дни после окончания Второй мировой войны попала под плотную опеку со стороны американских властей и, в частности, разведывательных служб США. Высшие руководители НТС, установившие тесный контакт с американской администрацией лагеря для интернированных лиц, умело используя этот контакт, поставили находившихся в лагере людей в экономическую зависимость, создав таким образом благоприятную почву для вербовочной работы. Интересны в этом смысле признания Макова на одном из допросов, когда по поводу размышлений следователя о том, что руководители НТС, «потеряв хозяина в лице немецких фашистов, не замедлили пойти на службу к новому хозяину – американской разведке», подследственный ответил:

«Известные мне факты говорят именно об этом. Уже с лета 1945 года… Байдалаков, Околович (руководители НТС. – Прим. авт.) и другие установили тесный контакт с американской военной администрацией лагеря (Имеется в виду американский лагерь для интернированных лиц в Менхенгофе, в котором после войны некоторое время содержался Маков. – Прим. авт.)… развернув активную работу по антисоветской обработке находившихся в лагере лиц… агитируя за невозвращение на родину. Злобной агитацией против Советского государства, запугиванием руководители НТС и американцы добились того, что они сорвали работу советской миссии по репатриации, организуя против ее представителей, посещавших лагерь, различные хулиганские выходки».

Примечательно, что примерно то же самое отмечали и другие арестованные лица. Лахно, к примеру, на допросе не отрицал, что «организация НТС… действует заодно с американцами, добиваясь свержения Советской власти в России». Связь НТС и разведки США агенты должны были, тем не менее, тщательно скрывать.

Разведывательная школа, в которой с августа 1952-го по апрель 1953 года обучались четыре члена НТС, находилась в Германии и была на полном обеспечении американцев, которые задавали тон всему учебному процессу. Среди них заметно выделялся Вильям Коффин, один из участников состоявшейся в 1993 году пресс-конференции. Преподавали там и русские эмигранты.

В школе будущие шпионы изучали всевозможные премудрости своего ремесла, а также структуру и принципы работы органов государственной безопасности СССР и прикладные науки (экономику и географию СССР, основы философии и идеологии). Серьезно занимались физической и военной подготовкой. Все агенты прошли также курс пропагандистской работы и техники изготовления листовок.

После окончания школы выпускники заключили с представителями американской разведки контракт, в соответствии с которым должны были выполнять задание по сбору разведданных о нашей стране. Американцы же, в свою очередь, брали на себя обязательство по выплате каждому из них по 10 тысяч долларов и по их экипировке необходимым снаряжением. Задания агентуре одновременно давались от НТС и от американской разведки.

«Я и мой напарник (Маков. – Прим. авт.), мы являемся участниками антисоветской организации НТС и агентами американской разведки, заброшенными с американского самолета для ведения шпионской работы. Вражескую работу на территории СССР… я должен был проводить по двум линиям. С одной стороны, распространять литературу организации НТС, и с другой – заниматься сбором шпионских сведений для американской разведки», – это слова Лахно, подтвержденные, кстати, другими агентами.