Текст книги "Мифы и мины для подрыва Российской государственности"

Великий Сталин

Масштаб фигуры Сталина действительно не просто велик, он грандиозен и заслоняет своим величием не только современных ему политиков, но и многих исторических деятелей из других эпох. Этот факт безоговорочно признавали все руководители государств, ученые, деятели культуры и искусства, которым приходилось иметь дело с великим «дядей Джо», как окрестили его американцы со свойственной им манерой фамильярничать.

В прозвище этом, однако, нет даже намека на негатив, наоборот, есть что-то теплое, домашнее, располагающее к себе. Видимо, янки через океан сумели почувствовать истинную сущность натуры русского вождя. Вот того же не слишком далекого маразматика Джо Байдена вряд ли назовут «дядей Джо», скорее его нарекут «дядей Деменцием», что будет абсолютно справедливо.

«Свирепый бульдог» Уинстон Черчилль невольно вставал при его появлении. Сам признавался, что какая-то неодолимая сила заставляла его подниматься с места. Однажды, в Потсдаме, он попытался противиться этой силе (все же премьер-министр великой державы – еще ведь жива была Британская колониальная империя!), но стоило Сталину только взглянуть на него, как сэр Уинстон послушно поднялся. В мемуарах он потом уважительно написал о Сталине: «Он принял страну с сохой, а оставил с атомной бомбой» – более емкую и правдивую характеристику трудно представить.

С нескрываемым уважением и искренней теплотой неоднократно отзывался о русском коллеге выдающийся американский лидер – Франклин Рузвельт, единственный в истории США четырехкратный президент. Сталин, впрочем, платил ему таким же ответным уважением и всегда весьма сожалел о тяжелой болезни, с которой приходилось бороться Рузвельту. Нам остается только с ностальгией вспоминать о временах, когда между руководителями государств существовали нормальные человеческие отношения и простые человеческие чувства. Впрочем, тогдашние руководители были самостоятельными, харизматичными политиками, не чета нынешним никчемным марионеткам, которых дергает за ниточки невидимое мировое правительство на службе у транснациональных корпораций.

Самый уважаемый во Франции президент Шарль де Голль, посетив Москву уже после смерти Сталина, в 60-е годы, более получаса неподвижно стоял у его могилы. Великий француз, конечно, осознавал, какую неприязненную реакцию это вызовет у советского руководства, но намеренно подчеркнул этим поступком свое уважительное отношение к великому Сталину.

Председатель КНР Мао Цзэдун, очень высоко несший собственный авторитет, более недели безропотно дожидался приема у Сталина и был несказанно рад, когда эта встреча наконец-то состоялась. Терпение Мао было вознаграждено щедрой помощью, оказанной Советским Союзом Китаю. С этого момента и начался, по сути, стремительный рывок Китая в цивилизацию.

Когда в Советском Союзе началась развязанная Хрущевым кампания по критике культа личности Сталина, Мао Цзэдун, как уже известно по материалам одного из предыдущих очерков, выступил с предложением перевезти саркофаг с телом вождя в Пекин, что вызвало у бесноватого Никиты истерику: «Мы дорогого товарища Сталина никому не отдадим!» Сам же, однако, во время работы XXII съезда КПСС тайно, подло, «аки тать в нощи», распорядился вынести тело Сталина из Мавзолея. Недостаток ума у Хрущева всегда возмещался избытком инициативы, а недостаток совести – избытком наглости.

Весь мир, не исключая злейших врагов России, жил под сенью влияния этого внешне неприметного человека с усами и неизменной улыбкой, верил ему, надеялся на него, любил и почитал его. А если кто-то и не любил, то боялся и втайне уважал.

Возмутительно, что дань почтения и уважения, оказанную Сталину даже недругами и соперниками, не хотят разделять люди, которые обитают на обломках державы, воздвигнутой Сталиным, – сбитые с толку, оболваненные ежедневной лживой пропагандой граждане Российской Федерации. В самом деле, вместо того, чтобы возблагодарить Бога за то, что в годину тяжких испытаний он послал России гениального правителя, чьи талант, мудрость и несгибаемая воля спасли страну от гибели, чтобы молиться на него в буквальном смысле слова (не случайно ведь в православной церкви все чаще раздаются голоса о канонизации Сталина вслед за Федором Ушаковым), «благодарная» страна льет на его память потоки оголтелого вранья и злобной клеветы.

Все происходит точь-в-точь, как сам Сталин в свое время предсказал со свойственной ему прозорливостью: «Когда я умру, на мою могилу нанесут кучу мусора, но ветер истории ее безжалостно развеет». Первая часть предсказания сбылась и продолжает сбываться, и иногда кажется, что ветер истории уже готов подуть в нужном направлении и с нужной силой, но это пока скорее пожелания или надежды, нежели реальная действительность. Причем, что характерно, имя Сталина делают мишенью для затасканных острот и пошлых сентенций люди, которым по роду обязанностей полагалось бы, кажется, более взвешенно разбираться в сути происходящих в мире явлений.

Вот, к примеру, неглупая и искушенная в политических играх женщина, занимающая пост главного редактора канала «RT» (российская международная сеть информационных телеканалов) Маргарита Симоньян позволяет себе сформулировать, а вслед за тем озвучить следующее, более чем странное высказывание: «У меня, как у всякого образованного человека, аллергия на слово „Сталин“». Образования-то, видимо, дамочке и не хватает, чтобы понять, что аллергия бывает на кошачью шерсть и на ольховый цвет, а вот на имя человека, выведшего нищую страну в мировые сверхдержавы, ее никак быть не должно. Странная болезнь у российской интеллигенции – истекать аллергическими «соплями» по поводу исторических достижений родного (нам, но не им) государства и с вожделением взирать на западное сытое житье! Совсем как в басне Сергея Владимировича Михалкова «Две подруги». В этой басне, как известно, крыса с мышью ведут задушевную беседу о «прелестях» заграничной жизни. На вопрос мыши, что она ест, крыса отвечает:

 
«– Тут на меня ничем не угодишь!
Вот разве только хлеб я ем и сало!»
 

Далее следует мораль всей басни:

 
«Мы знаем, есть еще семейки,
Где наше хают и бранят,
Где с умилением глядят
На заграничные наклейки,
А сало… русское едят».
 

Так и живут, сало едят в России, миллионные зарплаты (неизвестно, за какие заслуги) получают здесь же, а домики имеют в Тоскане или Лондоне, а их детки учатся уму-разуму в Гарварде или Оксфорде. А вот Сталин, практически никогда не покидавший Россию, для них – преступник. «Непривилегированное» же быдло пускай себе помалкивает! И не хотят помнить о 1917 годе, а он был!

Вторит ей еще одна «образованная девушка» – выпускница МГИМО, пресс-секретарь МИД Мария Захарова: «Назовите страны, – вещает она, – в которых руководители посадили и расстреляли миллионы своих сограждан, которые потом были реабилитированы. Я даже обсуждать это не хочу. Руководители, которые уничтожали свой народ, горят в аду в два раза ярче тех, которые уничтожали чужой». Вот у этой мадам образования хватило на все. И в преисподней она побывала (наверное, на шабаше, то бишь на всемирном слете ведьм), только не сумела разглядеть там, что ярче всех грешников горят предатели и клеветники и что для нее там уже тоже, возможно, заготовлена персональная сковородка.

Бойкой на язык Захаровой бесполезно объяснять, что не миллионами, а только тысячами расстреливали в СССР, и в основном отнюдь не невиновных, а осужденных в соответствии с законом. И совершали это действо, как правило, те же самые индивидуумы, что огульно, без вдумчивого изучения дел, ранее расстрелянных вскоре всех без разбора реабилитировали, как это делал, к примеру, «отец оттепели» Никита Хрущев.

Она, видите ли, и «обсуждать это не хочет», потому что у нее, по всей вероятности, есть свое «священное писание» от Иуды, называемое «Архипелаг ГУЛАГ», и свой бог – Александр Исаевич Солженицын. В мидовском кабинете Захаровой, как говорят некоторые злые языки, соорудили кумирню с бородатым бюстом пророка, который она собственноручно каждый день смазывает желчью и ядом кураре и коленопреклоненно возносит молитвы «О преумножении вранья» бывшему лагерному агенту госбезопасности по кличке «Ветров». Он-то не одну невинную душу оклеветал за свою стукаческую карьеру, и ярче яркого полыхает сегодня вместе с возлюбившим его Хрущевым, в тех мрачных адских чертогах, где, судя по ее собственным свидетельствам, любит пребывать сама Маша Захарова. Можно грустно пошутить: Адольф Алоизович с завистью глядит на Солженицына и Хрущева, – ему-то огня черти выделяли вполовину меньше, поскольку он уничтожал не свой, а чужой народ.

Но что требовать от экзальтированной женщины, которая в приступе снобизма делает заявления о том, что путешествовать по миру должны только богатые, привилегированные люди (типа нее самой), а остальные пусть смотрят телевизор. Новая каста, продукт российской элиты высшей пробы, что уж тут говорить! Апломба и самоуверенности у Марии на десятерых хватит! Занималась бы лучше своим делом, а то заявления МИДа становятся все более беспомощными и беззубыми, а Захарову так и разбирает – великого Сталина клеймить позором!

Как сказал герой Олега Борисова в фильме «По главной улице с оркестром» о своей дочери: «И такое вырастить!» Такое, значит, лицо у нашего внешнеполитического ведомства. Оно презирает историю своей страны и собственных сограждан, а какие остальные части тела у этого лица – даже страшно представить.

В чем же обвиняют Сталина «образованные» дамы и не менее «образованные господа» из либеральной тусовки? Во всех смертных грехах – в миллионах жертв среди раскулаченных крестьян во время коллективизации, в миллионах расстрелянных невинных жертв во время «незаконных» репрессий, в миллионах жертв, павших на полях сражений во время неудачного начала Великой Отечественной войны. Если все миллионы сложить, то в России и населения-то столько не набралось бы!

В либералистической когорте давно сложился своеобразный стереотип – как только упоминается имя Сталина, так тут же заводится шарманка о репрессиях и многомиллионных жертвах. Этим высокообразованным недоумкам не приходит в голову, что благодаря их усилиям страна вот уже которое десятилетие живет в «Королевстве кривых зеркал», где вся история перевернута с ног на голову. Верховный Главнокомандующий победоносной армии, строитель социалистического государства Сталин – злобный параноик, хранитель государственной безопасности всей страны, создатель атомной бомбы Лаврентий Берия – кровавый садист и насильник и т. д. Спорить с этой публикой бессмысленно, так как любые здравые аргументы они не то что не слышат, они не хотят их слушать. За это они получают большие деньги и их производят в высокие должности.

А что вы хотите – капитализм! Правильно сказал замечательный сатирик Михаил Задорнов: «Капитализм – самый негодяйский строй, самое отвратительное устройство общества, потому что при нем самые плохие качества человека делают его внешне успешным». Вот эти «успешные» и гадят сегодня на могилы тех, кто построил великую державу, остатки которой они до сих пор не могут разворовать и распродать. Точно сказал фантаст Евгений Лукин: «Стоит интеллигенту переступить некую внутреннюю черту, и бандиту рядом с ним становится нечего делать!»

Как выглядит картина мира с либеральной колокольни, мы уже поняли, но прежде, чем представить ее с другой стороны – глазами великого Сталина, хотелось бы поделиться с читателями следующим коротким эпизодом, который можно даже с некоторой натяжкой приравнять к «историческому анекдоту».

Из личных воспоминаний С. Горленко: Несколько предшествующих сюжетов, помещенных в настоящую главу, невольно напомнили мне об одном эпизоде, о котором рассказывал наш командир, полковник Сергей Васильев. В начале 1990-х годов по делам службы он встречался с известным советским русским писателем, участником Великой Отечественной войны, награжденным пятью боевыми орденами, Иваном Фотиевичем Стаднюком и, в частности, посетил его квартиру.

«Когда я только вошел в квартиру Стаднюка, – так начал свой рассказ Сергей Федорович, – я был буквально поражен огромным количеством бюстов и других скульптурных изображений И.В. Сталина. Число этих произведений искусства буквально зашкаливало. Я спросил Ивана Фотиевича, зачем ему так много скульптур Генералиссимуса. В ответ на мой вопрос писатель только широко развел руки и через некоторое мгновение с большим чувством смог изречь одно лишь слово: „Верховный!“

Больше, отвечая на заданный ему вопрос, писатель не добавил ничего. Но как много смысла вложил он в одно-единственное произнесенное им слово».

Первое, что надо помнить, осмысливая жизнь и деятельность вождя, – Сталин был убежденным, последовательным марксистом, учеником Ленина и все события мировой политики оценивал с позиций теории классовой борьбы. Он возглавлял Коммунистическую партию, выражавшую интересы трудящихся классов – рабочих и крестьян, и в своей деятельности никогда не отступал от этой линии. Поэтому в стране была ликвидирована кормившая новых буржуев Новая экономическая политика (НЭП), введенная Лениным для оживления российского рынка, о которой до сих пор льют слезы либеральные экономисты.

Впервые в мире в СССР во время правления Сталина были возведены десятки роскошных санаториев и домов отдыха на Черном море не для кинозвезд и банкиров, а для рабочих и крестьян, для военнослужащих и представителей творческой интеллигенции, построены прекрасные пионерские лагеря для детей трудящихся. Лучшие советские писатели писали лучшие книги о людях труда, композиторы и поэты сочиняли замечательные песни, а лучшие режиссеры снимали о них лучшие кинофильмы. Сталинская эпоха создала такой колоссальный творческий потенциал, что на нем до сих пор паразитирует худосочно-импотентный российский шоу-бизнес, не способный родить что-нибудь свое приличное.

Российское телевидение переполнено бесконечными ток-шоу с деятелями творческой интеллигенции, но нет ни одной программы с представителями рабочих профессий, с теми, кто кормит, одевает страну, добывает нефть и газ, выплавляет металл, перевозит грузы и пассажиров. А ведь на этих людях лежит ответственность куда большая, чем на самовлюбленных лицедеях, стонущих о сложностях артистического ремесла. Рабочий класс, как и ранее, созидает материальные ценности, основу для жизни страны, а самозваная «элита», презрительно именующая трудящихся «быдлом» и «нищебродами», только в три горла потребляет и пытается лепить тухлое подобие духовных ценностей.

На наших глазах рождается новое социальное расслоение с новоявленными «дворянами», чиновными династиями – «ну как не порадеть родному человечку!» – и неправедно нажитыми состояниями. Покупая за деньги бутафорские княжеские и графские титулы, российская «элита» мечтает узаконить их всерьез, а там, глядишь, и деревенек захочется, а к ним крепостных, и вот он снова, «век золотой Екатерины», с безропотными холопами и «Салтычихами». Дворяне (не бутафорские, а истинные) хотя бы зарабатывали свои титулы и привилегии на полях сражений, а эти-то недочеловеки чем заслужили? По украинской пословице: «Как из пана пан, то пан, а как из хама пан, то хам!» Это мы уже проходили и знаем, чем все закончилось. Только «что имеем – не храним, потерявши – плачем»! Купились «дорогие россияне», как папуасы, на жвачку и «пепси-колу», и проворонили самое дорогое – социализм!

Российским неучам невдомек, что стремление народов к социализму не победить, за ним будущее человечества, и история рано или поздно выдаст им очередного пинка, от которого они врассыпную, как тараканы, побегут по своим виллам и особнячкам в желанном забугорье. И родится новая волна слезливого ностальгического шансона о «потерянной России», в которой так «упоительны вечера» и т. п.

Не в силах отрицать очевидные факты, либеральная тусовка со скрипом признает: «Да, типа, были достижения, но какой ценой!» И опять все те же унылые песни о «многих миллионах невинных жертв».

Вот о цене давайте и поговорим. Не зря сказано – за большие свершения и платить надо немалую цену. Жизнь все время ставила перед Сталиным невероятно сложные задачи, как в напряженной шахматной партии, требующей в каждой позиции выбирать лучший ход, а иначе – неминуемый проигрыш. И за каждый ход нужно было платить очень большую цену. Но Сталин, надо признать, крайне редко допускал ошибки, решая одну задачу за другой, а недочеты своевременно и эффективно исправлял. И не стеснялся о них говорить, как в своем знаменитом тосте от 24 мая 1945 года в честь командующих войсками Красной Армии, одержавшими победу над врагом в Великой Отечественной войне. Этот тост с незначительными сокращениями считаем необходимым непременно напомнить нашим читателям. Конкретно И.В. Сталин сказал:

«Я, как представитель нашего Советского правительства, хотел бы поднять тост за здоровье нашего советского народа и, прежде всего, русского народа. Я пью, прежде всего, за здоровье русского народа потому, что он является наиболее выдающейся нацией из всех наций, входящих в состав Советского Союза.

Я поднимаю тост за здоровье русского народа потому, что он заслужил в этой войне и раньше заслужил звание, если хотите, руководящей силы нашего Советского Союза среди всех народов нашей страны. Я поднимаю тост за здоровье русского народа не только потому, что он – руководящий народ, но и потому, что у него имеется здравый смысл, общеполитический здравый смысл и терпение.

У нашего правительства было немало ошибок, были у нас моменты отчаянного положения в 1941–42 годах, когда наша армия отступала, покидала родные нам села и города Украины, Белоруссии, Молдавии, Ленинградской области, Карело-Финской республики, покидала, потому что не было другого выхода. Какой-нибудь другой народ мог сказать: вы не оправдали наших надежд, мы поставим другое правительство, которое заключит мир с Германией и обеспечит нам покой. Это могло случиться, имейте в виду. Но русский народ на это не пошел, русский народ не пошел на компромисс, он оказал безграничное доверие нашему правительству.

Повторяю, у нас были ошибки, первые два года наша армия вынуждена была отступать, выходило так, что не овладели событиями, не совладали с создавшимся положением. Однако русский народ верил, терпел, выжидал и надеялся, что мы все-таки с событиями справимся».

И советское правительство во главе с И.В. Сталиным и весь советский народ с честью справились с ранее допущенными ошибками и победоносно завершили Великую Отечественную войну.

Нынешние политики даже к проблемам гораздо менее сложного порядка подходят на цыпочках, с большой опаской, и стараются сложности обходить стороной, все больше надеясь на красивые, но невыполнимые обещания и массированный телевизионный пиар, хотя Сталина не прочь этак свысока, по-менторски покритиковать. Они здорово напоминают говорящего Богомола из сказки А.Н. Толстого про Буратино. Помните такого народного лекаря, любившего рассуждать: «Одно из двух, или пациент жив, или он умер. Если он жив – он останется жив или он не останется жив. Если он мертв – его можно оживить или нельзя оживить»?

Первой неотложной задачей для Сталина – было обеспечить выживание страны, которой он руководил, что влекло за собой целую цепь других не менее сложных проблем. Чтобы снабдить Красную Армию передовым вооружением, военной техникой, снаряжением и боеприпасами, нужно было создать высокоразвитую современную промышленность, энергетику и транспорт, построить десятки гигантских заводов и фабрик. Не покупать же танки и пушки за рубежом, тем более что их никто и не продал бы.

Короче, нужна была индустриализация. Все это надо было делать в стране с разрушенной гражданской войной экономикой и скудными финансами. А жизнь не оставляла времени на долгие раздумья – с запада активно готовилась к вторжению Польша, подстрекаемая всей Европой, от нее не отставали Румыния, Финляндия и другие. Польша, правда, была опасней остальных. Это сегодня она – нечто вроде коричневатой субстанции в проруби, а при главном антисоветчике маршале Пилсудском в 1920-е годы она была реальной силой и имела хорошо вооруженную армию.

С востока все время хищно скалила зубы Япония, наглевшая с каждым годом. Количество инцидентов на советско-манчжурской границе исчислялась сотнями. Обстановка была сложная. Не зря даже у «юморных ребят» Ильи Ильфа и Евгения Петрова, в их знаменитом романе «Двенадцать стульев» все выступления руководителей разного уровня обязательно начинались с освещения международной обстановки.

Иначе говоря, нужны были большие деньги на закупку за границей оборудования и оплату зарубежных специалистов. Деньги эти можно было добыть только за счет экспорта на Запад ликвидных товаров, каковым тогда, в отсутствие широкого рынка углеводородов, был один товар – зерно, главная статья российского экспорта еще с дореволюционных времен. Царская Россия ежегодно поставляла на международный рынок до 11 миллионов тонн зерна. Можно было еще, конечно, продавать культурные ценности из российских музеев (что и делалось в реальности) и вскрывать церковные ризницы, но для решения такой глобальной задачи это была капля в море.

Таким образом, перед Сталиным встала задача – сосредоточить в руках государства все запасы хлеба России, чтобы планомерно вывозить его в Европу и за океан. Деньги! Деньги были нужны стране для обеспечения индустриализации и выполнения первого пятилетнего плана! Монополию внешней торговли Советская власть ввела еще в 1918 году (в 1989 году Горбачев ее отменил, и вскоре после этого экономика страны рассыпалась), и продавать хлеб за границу никто из производителей не имел права. С закупками хлеба на внутреннем рынке дело обстояло значительно сложнее. Крупными поставщиками зерна были, как правило, кулацкие хозяйства, а кто такие были кулаки?

Толковый словарь В.И. Даля дает такое определение. Кулак – это «перекупщик, переторговщик, маклак, сводчик, особенно в хлебной торговле на базарах и пристанях…». Кулаки составляли чуть более 5 процентов от общей массы крестьянства, но держали в своих руках непропорционально большие запасы хлеба. У Даля есть еще одно значение слова «кулак» – «скупец, скряга, жидомор, кремень, крепыш». «Жидоморить, – поясняет Даль, – скряжничать, добывать копейку, вымогая, не доплачивая». Только из одних этих определений можно понять, с каким прожженным, закаленным в жестоких деловых схватках противником пришлось столкнуться Сталину на хлебном фронте.

Хлеб был в руках этого противника – кулака, представителя сельской буржуазии, классового врага, главный интерес которого заключался в получении максимальной прибыли, и плевать ему было на государственные интересы. Кстати, ему было совершенно неважно при этом, с каким государством приходилось иметь дело: в 1915–1916 годах (т. е. в разгар Первой мировой войны) кулаки прижали поставки хлеба на внутренний рынок, ожидая выгодных цен, и вызвали тем самым продовольственный кризис, приведший в немалой степени к свержению царя-батюшки. Самодержец в отчаянии ввел хлебную продразверстку, то есть насильственное изъятие хлеба у крестьян, но задачу подчистую провалил ввиду безнадежной гнилости российского госаппарата.

Продразверстку пришлось ввести и Советской власти, так как хлеба катастрофически не хватало, нечем было кормить голодающие города и воюющую Красную Армию, а деревня по-скопидомски придерживала хлеб. По окончании гражданской войны разверстку отменили, поскольку она вызывала массовое недовольство крестьян, выливавшееся в открытые формы сопротивления. Самым масштабным было восстание крестьян в Тамбовской губернии в 1921 году под предводительством эсера Антонова, на подавлении которого отличился «полководческим» талантом будущий маршал Тухачевский.

Ясно было, что силовыми методами получать хлеб невозможно, а добровольно деревня его отдавать, вернее, продавать по разумным ценам, не хотела. В этом тупике и родилась идея коллективизации, которая позволяла обеспечить свободу маневра в хлеботорговле на экспорт, ликвидировать попутно кулачество, как эксплуататорский класс в деревне, и объединить трудовое крестьянство в крупные предприятия по производству зерна и другой сельхозпродукции – колхозы.

В январе 1928 года Сталин выехал в Сибирь, чтобы использовать последнюю попытку мирно взять хлеб у кулака, и убедился в полной бесперспективности этой затеи. Выступая на совещании по вопросу хлебозаготовок, он сказал:

«Кулаки не хотят сдавать хлеба, они ждут повышения цен и предпочитают вести разнузданную спекуляцию. Но кулаки ждут не просто повышения цен, а требуют повышения цен втрое в сравнении с государственными ценами. Думаете ли вы, что можно удовлетворить кулаков? Беднота и значительная часть середняков уже сдали государству хлеб по государственным ценам. Можно ли допустить, чтобы государство платило втрое дороже за хлеб кулакам, чем бедноте и середнякам?

Предлагаю:

а) потребовать от кулаков немедленной сдачи всех излишков хлеба по государственным ценам;

б) в случае отказа кулаков подчиниться закону – привлечь их к судебной ответственности… и конфисковать у них хлебные излишки в пользу государства».

Было, однако, очевидно, что кулаку надо противопоставить экономические методы, а именно политику коллективизации. Как говорилось на XV съезде партии: «Нынешнее положение деревни с небывалой очевидностью подчеркивает правильность намеченного тов. Лениным пути и требует сосредоточения основного партийного внимания на кооперировании мелкого производителя, которое должно сыграть гигантскую роль в деле строительства социализма».

При этом не ставилась задача физического уничтожения кулака, о чем так любят разглагольствовать либеральные историки. Речь шла о ликвидации кулачества, как класса, за счет подрыва его экономической базы – лишения его излишков земли, тяглового скота, инвентаря, семенных фондов, что, естественно, встретило ожесточенное сопротивление «крепких хозяев».

Российскую деревню захлестнула волна насилия, терактов в отношении колхозных активистов, поджогов и порчи колхозного имущества, что заставило власть пойти на чрезвычайные меры – выселение кулацких семей из мест постоянного проживания в районы с наименее комфортным климатом. Наиболее злостных осуждали на тюремные сроки, в отдельных случаях за уголовные преступления – расстреливали. Вся эпопея с раскулачиванием исключительно правдиво, с почти документальной точностью, описана в романе М.А. Шолохова «Поднятая целина».

В общей сложности с 1930-го по 1937 год было выселено около 2,5 миллиона человек, из них, по разным оценкам, умерло в местах ссылки около 600 тысяч человек. Это неудивительно: переезд в суровые края вряд ли благоприятствовал укреплению здоровья. Однако ни к кому из высланных не применялись меры физического воздействия, и уж тем более расстрелы. Смертная казнь, как исключительная мера социальной защиты, применялась к расхитителям колхозной собственности в самых крайних случаях, согласно закону от 7 августа 1931 года, который кулаки прозвали «законом о трех колосках». Расстреливали, однако, отнюдь не за колоски, а зарвавшихся хапуг, расхищавших хлеб тоннами. Осуждали, впрочем, на небольшие сроки и за мелкие хищения – нельзя было прощать воровство независимо от его размера.

Любимая тема современных мифотворцев – голод 1932–1933 годов, случившийся в Советском Союзе якобы в результате коллективизации. Голод действительно был страшный, унесший, по некоторым подсчетам, от 2,5 до 3 миллионов человек, преимущественно в самых плодородных районах – на Украине и Кубани, на Дону, Поволжье, в Черноземье, на Южном Урале и в Казахстане. Украинские историки уже давно окрестили его Голодомором и обвиняют большевистское руководство Советского Союза в целенаправленном геноциде украинской нации, как будто голод был на одной только Украине. Ну, с «братским» народом (не дай Бог такую родню!) все ясно, там давно уже голову снесло западными ветрами, кружевными трусиками и «безвизами», а что же в реальной действительности послужило причиной такой катастрофы?

Коллективизация и последовавший за ней массовый вывоз хлеба за границу если и способствовали дефициту продовольственных ресурсов, то лишь в самой малой степени. Главная причина была в крайне неблагоприятных природных условиях – летом 1932 года случилась небывалая засуха, охватившая практически всю центральную Европу. Голод разразился не только в России и на Украине, но и в Чехословакии, Польше и Румынии, где никакой коллективизации не было и в помине.

Вторая причина голода в том, что многие крестьяне, поддавшись пропаганде кулаков, при вступлении в колхозы порезали почти весь домашний скот. Поголовье коров к 1933 году сократилось с 26 миллионов до 19 миллионов, число лошадей – с 30 миллионов в 1930 году до 16 миллионов к началу 1933 года. А ведь корова, с ее молоком, сметаной, творогом, могла бы спасти многие семьи от голодной смерти! Обратимся к классикам – у М.А. Шолохова в «Поднятой целине» исключительно точно описан и массовый забой скота, и желудочные страдания переевшего грудинки деда Щукаря, который зарезал свою единственную телушку и остался без молока.

Союзное правительство приняло срочные меры при первых признаках голода – экспортные поставки зерна были сокращены с 5,1 миллиона тонн в 1931 году, до 1,8 миллиона тонн в 1932 году и до 1,6 миллиона тонн – в 1933 году, а с 1 апреля 1933 года экспорт зерна был на время прекращен вовсе. Только на Украину было отправлено 65 тыс. тонн зерна в 1932 году и более 500 тыс. тонн в 1933 году – это к вопросу о «геноциде украинского народа». Чего ради надо было отправлять хлеб «укропам», если «злочинные москали» намеревались якобы истребить все население Украины?

Из личных воспоминаний А. Бражникова: «Отец мой Григорий Андреевич, тогда шестилетний мальчик, рассказывал, как вместе со своим отцом, моим дедом Андреем Степановичем, в 1933 году на станции Таловая Воронежской области увидел остановившийся у вокзала эшелон, прибывший с Украины. Из вагонов стали выносить на носилках неподвижные тела в расшитых рубашках-вышиванках. Батя мой по малолетству еще не понимал, что это были трупы умерших от голода. Такой же украинец в вышиванке увидел, что дед несет под мышкой купленный на привокзальном базаре каравай хлеба, подбежал к нему и вцепился в хлеб зубами. Дед Андрей, мужик высокий и крепкий, оторопев от такой наглости, с размаху ударил „хохла“ по лицу. Тот рухнул навзничь, но, теряя сознание, продолжал лихорадочно жевать драгоценный хлеб.