Текст книги "Волчица в засаде"

Когда дверь за ним закрылась, Леева сказала:

– Это мой знакомый, Стас. Мы с ним на курсах водителей вместе учились, – и захлопотала: – Садитесь, ребята, садитесь! Я сейчас официантку позову. – Марина вскочила и направилась было к двери. – Я так рада, что вы пришли!

– Ты еще больше обрадуешься, когда узнаешь, зачем мы пришли, – сказал я голосом прокурора, выдвигающего на суде обвинения.

Заподозрив неладное, Марина остановилась на полпути к двери и обернулась ко мне.

– О чем это ты, Игорек?

– Сейчас узнаешь, – с загадочным видом слегка утомленного человека, пообещал я. – Садись, разговор будет долгим.

Вот теперь супервумен догадалась, зачем мы пришли. Хотя в кабинете было прохладно, у нее на лбу выступила испарина. Она взбила волосы жестом, каким взбивают их, когда бывает жарко шее и, силясь не подавать виду, что встревожена, заявила:

– Я тебя не понимаю.

– Да все ты понимаешь. Садись!

На этот раз Леева не посмела ослушаться, вернулась за стол и села за него. Я занял место ушедшего гостя. Элка притащила из дальнего угла комнаты стул и пристроилась рядом. Мы с Ягодкиной были суровы, как пришедшие на расправу с кровником брат и сестра. Марина видела в нас своих палачей, но, все еще на что-то надеясь, попыталась обратить происходящее в шутку.

– Вы такие серьезные, ребята, – принужденно захихикала она, – что я вас, ей-богу, боюсь. Да что случилось-то, в конце концов?!

Я махнул рукой так, будто отгонял назойливую муху.

– Брось придуриваться! Нам все известно. Это ты убила Чака, украла деньги, а пару часов назад всадила в Арго две пули. Кроме того, ты стреляла в Элку.

– Я?! – довольно натурально возмутилась Леева. – Ты в своем уме? Что за чушь ты несешь? Господи, я в шоке! – Марина закатила глаза.

Я посмотрел на нее насмешливо.

– Кривляйся сколько угодно – не поможет! Я тебя вычислил. И сейчас расскажу, как это сделал… И не перебивай! – я слегка прихлопнул ладонью по столу, прерывая собиравшуюся было возразить Марину. – Я не собираюсь с тобой спорить. – Леева закрыла рот, а я обернулся к Элке: – Я, конечно, не могу в точности знать, как происходило дело, могу только предполагать. И все-таки попробую восстановить ход событий начиная с того момента, как Марина задумала преступление. – Я снова взглянул на Лееву. – Вот только не пойму, зачем тебе потребовались деньги. Имея такое заведение, – я обвел глазами потолок, – по-моему, можно жить, не бедствуя.

– А я объясню! – заявила Ягодкина. Она немного успокоилась и уже не смотрела на своего врага испепеляющим взором. – Дела у Марины в кафе идут не так хорошо, как ей хотелось бы. Она плохой руководитель и коммерсант, и у нее возникло много финансовых проблем. – Это мне мама как-то говорила. В настоящее время кафе Марины находится на грани банкротства.

– Тогда все ясно, – кивнул я. – Итак, чтобы поправить свое финансовое положение, ты задумала ограбить находящийся напротив твоего кафе пункт обмена валюты. Совершить преступление предложила Чаку, с которым, скорее всего, здесь же, в кафе, и познакомилась. Чак – бывший зэк, отчаянный парень и вполне подходил на эту роль. Я уверен, ты спала с ним. Возможно, он тебе и не нравился, но для достижения своей цели ты готова была запрыгнуть в постель к кому угодно.

– Но ведь к тебе же не запрыгнула, – снова входя в образ глупенькой блондинки, сказала Марина кокетливо.

– Если бы я обладал такими сведениями, какими обладаю сейчас, – парировал я с сарказмом, – запрыгнула бы… – Леева фыркнула, а я продолжил: – И вот однажды ты рассказала Чаку свой план ограбления обменника. Нигде не работающий, нуждающийся в деньгах бывший зэк колебался недолго – еще бы, обменник лакомый кусок, – и он согласился. Однако понаблюдавший из кафе за обменником Чак понял, что одному такое дело не провернуть – уж очень внушительная команда приезжала за валютой, – и он решил привлечь к ограблению недавно освободившегося, приехавшего на «гастроли» в наш город Арго, а так же Штыря и Бахуса, с которыми когда-то мотал срок на зоне. Ты была против участия в деле такого количества людей, ибо ваши с Чаком доли денег сокращались. Однако, выслушав доводы парня, вынуждена была смириться. Но Чаку ты поставила условие: никто из членов банды о тебе знать не должен. Еще бы, ты такая чистая, честная, директор кафе – и вдруг связалась с бандитами – фу! Чак согласился, и действительно Штырь с Бахусом ничего о тебе не узнали. Но Арго – не мелкая сошка, человек авторитетный, которому просто так по ушам не проедешь, поэтому ему пришлось рассказать о деталях операции, хотя с тобой, я думаю, лично знаком он не был. Может быть, все и произошло бы так, как рассчитывали Арго с Чаком, и каждый из вас получил бы свою долю от, как оказалось, полумиллиона баксов, – что ж, сто тысяч тоже неплохая сумма, – если бы не одно обстоятельство. Ты с Великородновой случайно встретила Элку с Чаком, когда они выбирали девушке в магазине нижнее белье, о чем мне проговорилась Светка у моего дома в день пропажи Эллы – и ты поняла, что у Чака завелась еще одна пассия. Ну и решила использовать это обстоятельство, чтобы завладеть всеми деньгами.

– Да ерунда все это! – вспыхнула Леева. – Все твои слова – художественный вымысел, не более. И я не усматриваю связи между моим кафе и обменником.

– Погоди, я еще до главного не дошел. А дальше события развивались так. В воскресенье около четырех часов дня к пункту обмена подъехала инкассаторская машина, в которой были четыре человека. Двое из них вышли из «газика» и отправились в обменник. Чак, Арго, Штырь и Бахус находились уже на заранее распределенных местах. Когда из обменника вышли с деньгами инкассаторы, бандиты открыли огонь. У каждого из них была своя конкретная цель. Исключение составлял лишь Бахус. Он в перестрелке не участвовал. В его задачу входило, в случае непредвиденных обстоятельств, прикрыть отход Чака с деньгами и отвлечь внимание на себя. Однако все для преступников прошло гладко, и Бахусу непосредственно принимать участие в ограблении не пришлось. Когда все было кончено, Арго и Штырь побежали вниз по улице и скрылись в сквозном подъезде одного из домов, на противоположной стороне которого их поджидала заранее угнанная «девятка». На ней бандиты и скрылись с места преступления. Чак же побежал в проход между жилым домом и кафе. Почему бандиты ушли разными путями, я думаю, понятно – разбегающихся волков отстреливать труднее.

Но Чак никуда не убегал. Оказавшись в проходе, он перешел на шаг, как обычный прохожий, не привлекая к себе внимания, протопал до конца кафе и свернул за угол. Ты была уже готова к приему гостя. Действовала ты так. Заранее открыла черный ход, а когда раздались выстрелы и находившаяся в кафе публика бросилась к окнам, перекрыла дверь между залом и коридором. Едва Чак вошел через черный ход в коридор и скрылся в твоем кабинете, ты открыла одну дверь и закрыла другую. В твоих апартаментах парень переоделся в заранее приготовленную одежду, а свои вещи и украденные деньги вы с ним спрятали в сейф. Затем он покинул твой кабинет и вышел в зал, как человек, вернувшийся из туалета. Воспользовавшись всеобщей суматохой, он спокойно вышел через главный вход, смешался с толпой зевак и скрылся с места преступления. Вот почему никто ни из опрошенных людей, ни из погнавшихся за бандитом охранников не видел его после того, как он исчез в проходе.

Дальше вступал в действие твой личный, никому не известный план. Ты потребовала, чтобы Чак встретился с какой-нибудь девушкой, мотивируя это тем, что ему необходимо обеспечить себе хоть какое-нибудь алиби на момент ограбления, а заодно и от твоего кафе отвести удар. Ты прекрасно знала, что если Чак согласится с твоим условием, то девушка, которую он выберет, будет Элка. Парень согласился и действительно договорился встретиться с Ягодкиной в воскресенье в четыре часа неподалеку от улицы Королева. Погуляв несколько часов по городу, он оставил Элку у магазина кожаных изделий, а сам вернулся в кафе. Суматоха вокруг ограбления уже утихла, и на него никто не обратил внимания. Когда Чак забирал у тебя деньги и свои вещи, ты, зная о пристрастии парня к ликерам и прочим сладким спиртным напиткам, всучила ему бутылку «Сладкого поцелуя» с закаченным в нее через пробку при помощи шприца снотворным. Расчет твой был прост: в компании, которая, как ты знала, должна была собраться для подведения итогов у Чака дома, ликер будут пить лишь хозяин и Элка. Вышла, правда, небольшая накладка. К «Сладкому поцелую» приложилась и Зина. Позже под действием снотворного она уснула у себя дома в объятиях Арго. Сей факт сыграл отрицательную роль в ходе моего расследования, ибо не знавший, чем заняться, Арго вышел покурить в подъезд, где его увидели подвыпившие соседи Зины и затащили к себе домой на вечеринку. Долгое отсутствие парня сбило меня с толку, заставило пойти по ложному следу – подозревать его в убийстве Чака и краже денег. Но на твоих планах сон Зины никак не отразился.

Дождавшись середины ночи, а может быть, и утра, ты подъехала на своей машине к дому Чака, открыла дверь ключом, который у тебя, как у его любовницы, наверняка имелся, и вошла в квартиру…

– Ха-ха! – рассмеялась мне в лицо Леева, впрочем, довольно принужденно. – Ты хоть сам понимаешь, что ты здесь нагородил? – Она вдруг стала серьезной и злой. – Я, может быть, и глупенькая, но не настолько, чтобы позволить вам под вышку меня подставить. Выстроенная тобой логическая цепочка довольно хлипкая. Предположим на минуту, что все происходило так, как ты говоришь. Но что было бы, если бы в доме Чака заночевали его приятели? Или Чак с Элкой не стали бы пить ликер? Весь план лопнул бы, как мыльный пузырь.

– Что было бы? – переспросил я спокойно. – А ничего бы не было, осталась бы при своих. Оправдалась бы тем, что пришла к Чаку в гости, тем более что повод был: забрать у бандитов причитающуюся тебе за ограбление обменника долю, да еще с досады закатить скандал, что Чак себе другую завел. Закачивая в бутылку с ликером снотворное, ты ничем не рисковала. Выгорело бы дело, – что ж, превосходно, нет – что поделаешь, не судьба. Но твоя ловушка сработала. Бутылка ликера в доме Чака оказалась пустой, а сам хозяин и его новая подружка спали беспробудным сном. Ты обыскала квартиру и, к своей великой радости, обнаружила в кухне за мусорным ведром пакет с деньгами, которые бандиты из-за присутствия в доме Элки и Зины, а возможно, и по другим причинам, делить пока не стали. Там же, в пакете, лежал пистолет Чака. Тогда ты взяла кухонный нож, отправилась в комнату и всадила его парню в сердце. Элка спала так крепко, что ничего не почувствовала. Ее счастье. Если бы проснулась, ты бы и ее убила. Прихватив пакет с деньгами и пистолетом, ты вышла из квартиры и закрыла за собой двери…

В этот момент раздался стук, дверь приоткрылась и в кабинет заглянула знакомая нам официантка. Увидев нас с Элкой, мирно сидевших напротив ее шефа, она обрадованно сказала:

– У вас, оказывается, мои клиенты, Марина Сергеевна, а я думаю, куда они запропастились.

– Здесь мы, здесь! – объявил я, выглядывая из-за сидевшей между мной и дверью Ягодкиной. – Вы не волнуйтесь, мы никуда не смоемся. Поговорим вот с вашим директором и обязательно с вами расплатимся.

«Своя в доску» слегка смутилась.

– Извините, я не это имела в виду, – сказала она якобы беспечно, но всем было ясно, что именно это она и имела в виду.

– Запиши заказ на счет кафе, – быстро сказала Марина, желая поскорее избавиться от не вовремя сунувшейся в кабинет официантки. – Ко мне друзья в гости пришли.

– Бывшие друзья, – поправила Элка. – А платить за меня не надо, я подачки не принимаю, тем более от своих врагов.

Резкая отповедь Ягодкиной, да еще в присутствии подчиненной, заставила Лееву покраснеть.

– Девушка шутит, – с наигранной веселостью сказала она. – Ты иди, Ира, и сделай все так, как я сказала.

Возникшее было озадаченное выражение на лице официантки сменилось на понимающее. Она умела ценить хорошую шутку.

– Хорошо, я так и поступлю, Марина Сергеевна. Может, вам подать чего в кабинет?

– Ага, «Сладкий поцелуй», – съязвил я, бросив насмешливый взгляд в сторону Леевой. – А то нас по ночам бессонница мучает… Да нет, девушка, это я прикалываюсь так. Нам ничего не нужно.

Официантка пожала плечами и прикрыла дверь. Я продолжил обвинительную речь:

– Ты отвезла деньги и пистолет домой, затем утром снова вернулась к дому Чака и по «сотке» набрала номер телефона квартиры парня. К тому времени действие снотворного стало ослабевать, и Элка с трудом, но проснулась. Когда она сказала «Алло», ты отключила мобильник.

– Вот стерва! – неожиданно воскликнула с интересом внимавшая моим словам Элка. – Кто бы мог подумать, что лучшая подруга моей матери окажется такой дрянью! Ненавижу!

Марина давно ждала подходящего случая закончить разоблачающий ее деяния разговор и вот дождалась. С видом оскорбленной добродетели она ударила по столу кулаком и стала медленно вставать.

– Ну вот что, дорогие мои! – Тон у нее был угрожающим. – Довольно с меня ваших оскорблений и инсинуаций! Я их не заслужила. Все, что вы тут наговорили мне, полный бред. Больше вас я не намерена слушать. А теперь оба вставайте и проваливайте отсюда к чертовой матери!

Поднялась и Элка. Глаза ее метали молнии. На скулах заходили желваки.

– Но ты, потаскуха! – рявкнула она так, что на столе звякнули рюмки. – Если ты сейчас же не закроешь свою пасть, то я расцарапаю твою физиономию так, что мама родная не узнает. Лучше не зли меня, сядь и выслушай то, что рассказывает Игорь.

Я помалкивал: когда грызутся женщины, лучше не встревать – достанется. Ягодкина была полна решимости, если Леева не подчинится, вцепиться в нее. И супервумен спасовала. Она как-то обмякла и без сил опустилась на стул.

– Ну хорошо, если вы настаиваете, – сказала она презрительно, тщетно стараясь сохранить хотя бы видимость достоинства, – я повинуюсь. Не драться же мне с вами, в конце концов.

– Так-то лучше! – с победным видом Ягодкина плюхнулась на свое место и, сложив на груди руки, сказала мне: – Продолжай, Игорь. Мне очень любопытно узнать, как там дальше эта сука действовала.

– В общем, Марина разбудила тебя телефонным звонком, – снова заговорил я, обращаясь уже к Ягодкиной. Она правильно рассчитала, что ты, обнаружив труп, в панике бросишься прочь из дома. Убедившись, что ты ушла, Леева тут же позвонила Арго и сообщила ему, что приехала, мол, к Чаку домой, столкнулась в подъезде с сумасшедшей девицей, выскочившей из квартиры парня с большущим пакетом в руках, что теперь ей-де никто не открывает дверь: мол, в чем дело, ребята, где моя доляна? Встревоженный Арго собирает свою команду – Штыря и Бахуса – и мчится на «девятке» к Чаку домой. Дверь действительно оказывается закрытой. Тогда Арго точно так же, как позже я, проникает через балкон в квартиру Чака. Там он и обнаруживает труп приятеля и пропажу денег. Подозрение, разумеется, падает на Ягодкину. – Я обернулся к Леевой и продолжил: – Ты была уверена, что в ближайшее время девушка попадет в милицию, но разоблачений не боялась. Элка ни сном ни духом не ведала ни об ограблении обменника, ни о спрятанных деньгах, ни даже о том, что ты знакома с Чаком. Нет, с этой стороны к тебе были оборваны все нити, и тебе ничто не угрожало. Ты боялась мести Арго, ему и подставляла Элку, придумав для этой цели свой хитроумный план. В милиции Арго Ягодкину бы не достал, заявлять о пропаже денег, по понятным причинам, не стал бы и в конце концов смирился бы с потерей полумиллиона баксов. Но случилось непредвиденное. Напуганная Элка не объявилась, как ты рассчитывала, дома, а сбежала, и поймать ее Вера попросила меня, к счастью для тебя, – в твоем присутствии, ибо ты могла быть в курсе всех последующих событий. Вот потому-то ты и крутилась все время около меня. Дальше все пошло кувырком. Не знавшие, где искать Элку, Арго, Штырь и Бахус околачивались у дома Чака. Они и увидели, как я взбираюсь на балкон хорошо знакомой им квартиры, и, разумеется, решили проследить за мной. Вскоре они поняли, что я кого-то разыскиваю, решили – Ягодкину – и тогда уже не отставали от меня ни на шаг. И действительно, я привел их к Элке. Когда мы с ней вышли из дачи художницы, они напали на нас, меня избили, а девушку похитили. Но напрасно бандиты старались выбить из Элки, где находятся деньги, – она о них ничего не знала. Еще немного – и Арго, наверное, поверил бы Элке и тогда взялся бы за тебя. Но тут тебе повезло – я отыскал Элку в доме Давыдкина и не без твоей с Великородновой помощью освободил ее. Однако девушка была для тебя источником опасности. В милицию она пока сдаваться не собиралась, а на свободе ее в любой момент могли отыскать «аргонавты». И тогда ты задумала Элку убить – обрубить концы. Мол, погибла девушка, а вместе с ней канула в небытие тайна местонахождения полулимона баксов. Но ты понятия не имела, куда я спрячу Ягодкину. И тут я по глупости сообщил. Вера в то время жила у тебя, я позвонил ей и сказал, что мы с Элкой едем ночевать к Наташе на дачу. Хотя ты слышала односторонний разговор Ягодкиной-старшей со мной, ты поняла, где искать Элку.

Оставив Веру у себя в квартире, ты подбросила Великороднову на «Нексии» до ее дома, а сама отправилась в Боровое. Найти дом Наташи не представляло особого труда. Любой житель дачного поселка мог объяснить тебе, где живет художница. Ждать пришлось долго, но все же твое терпение было вознаграждено. Из дома вышли Элка и Наташа. Ты была уверена в том, что в убийстве девушки тебя никто не заподозрит – на сей раз ты подставляла Арго, а потому смело навела пистолет Чака на Элку. Но стрелок из тебя неважный, и ты промазала. Времени на повторный выстрел уже не было, и тебе пришлось в срочном порядке оставлять свою позицию. – В горле у меня пересохло. Я плеснул в рюмку коньяку, промочил горло и снова заговорил: – Дальше ты рассудила так: раз тебе не удалось устранить того, кто может способствовать твоему разоблачению, нужно устранить того, кто может тебя разоблачить, а следовательно, отобрать деньги, и ты решила убить Арго. Случай выполнить свой замысел тебе представлялся великолепный. Несколько часов назад у себя дома в вашей сугубо женской компании я имел глупость сболтнуть о том, что сегодня в восемь часов вечера Зина встречается с Арго, и назвал место встречи: третий дом от магазина в Орехово. Но вместо врачихи на свидание отправлюсь я и разоблачу парня. Я добирался до Орехова на автобусе и немного опоздал, ты побывала там раньше меня. Конечно, дико, что матерого вора-рецидивиста, убийцу и грабителя смогла ухлопать хрупкая женщина, но так уж случилось. Арго абсолютно не был готов к схватке, он ждал женщину, женщина и появилась, но не Зина, а ты. Парень понял, для чего ты пришла, увидев направленный на него пистолет, но что-либо предпринять было уже поздно. Сраженный пулей в живот, он упал в кресло, и тогда ты хладнокровно выстрелила ему в голову. Пистолет был с глушителем, и выстрелов никто из соседей не услышал. Уже из машины по дороге на работу ты позвонила в милицию по «сотке» и сообщила о произошедшем в Орехово убийстве. Наряд милиции прибыл по названному тобой адресу в тот момент, когда я выходил из дома, где лежал труп Арго. Ты, как всегда, оказалась верна своим принципам: подставила под удар очередную жертву. Однако мне удалось унести из Орехова ноги. Вот так, совершив перечисленные мной преступления, ты рассчитывала прикарманить полмиллиона баксов, – заканчивая обвинительную речь, сказал я. – Возможно, тебе и удалось бы обвести всех вокруг пальца, но тебя выдал ликер. Хоть ты после убийства и забрала бутылку из дома Чака и вымыла рюмки, Элка запомнила марку. «Сладкий поцелуй», который принес вернувшийся к бродившей по магазинам Элке Чак, продается в этих краях только в кафе «Светлячок». – Я сделал жест иллюзиониста, закончившего трюк: – Спасибо за внимание!

Марина долгое время сидела молча, подперши подбородок руками, уставившись в мою грудь. Лицо у нее было хмурым. Наконец Леева посмотрела в мои глаза.

– Ты хочешь заявить в милицию? – Голос у нее был глухой, безжизненный, словно потусторонний.

– Конечно. Неужели ты думаешь, что мы вместо тебя в тюрьму сядем?

Марина как-то сразу изменилась, усохла, выгорела, поблекла.

– Но кто вам поверит? – выдавила она. – У вас же нет никаких доказательств.

– А собирать доказательства не наше дело, – заявил я, внутренне довольный тем, что Марина, хотя и косвенно, но признает свою вину. – Достаточно того, что мы вычислили преступника. Дальше пускай тобой занимается милиция. Остались же где-то отпечатки твоих рук. Наверняка существуют методы обнаружения в крови у трупов наличия снотворного. Может быть, есть даже способ по химическому составу определить, какой именно ликер пил Чак незадолго до смерти. Есть, в конце концов, опытные следователи. Они возьмут тебя в оборот, проведут ряд допросов, очных ставок, опознаний, и в итоге – как это принято у ментов говорить – под давлением улик ты во всем сознаешься, да еще отдашь прикарманенные тобой деньги.

У Леевой, по-моему, была склонность к мазохизму, ибо от давления, какое я на нее оказывал, Марина, мне кажется, втайне испытывала удовольствие. Во всяком случае, кивнула она с каким-то мрачным удовлетворением и сказала:

– Ясно!

Потом с озабоченным выражением лица полезла в ящик. Мы с Элкой сидели и тупо смотрели на то, как Марина не спеша достает что-то из ящика. Наконец в руках ее появился небольшой пистолет неизвестной мне конструкции с глушителем на конце ствола. Глаза у нас с Элкой увеличились в два раза. Леева резко вместе со стулом отодвинулась к стене и, выставив перед собой руки, нацелила оружие мне в грудь.

– Сидите тихо, вы, оба! – сказала она загробным голосом и шевельнула стволом пистолета в сторону Элки.

Нас с Ягодкиной точно парализовало. Чего-чего, а уж такого оборота мы не предвидели. Плохо слушающимся языком я сказал:

– Не дури, Марина. Неужели ты хочешь убить нас прямо здесь? В кафе полно народу. В твоем кабинете нас видела официантка. Тебя же сразу арестуют. На что ты надеешься?

Леева сильнее сжала в руках пистолет. На лице ее появилась горькая усмешка.

– Двумя трупами больше, двумя меньше, разницы уже нет. Но все же я попробую выкрутиться. Скажу, что вы вымогатели, с оружием в руках требовали у меня какие-то деньги, и мне лишь по счастливой случайности удалось завладеть пистолетом и пристрелить вас обоих. Баллистическая экспертиза покажет, что из этого пистолета стреляли в инкассаторов, в квартире Чака полно Элкиных отпечатков, а в доме, где я пристрелила Арго, – твоих, Игорь. Милиционеры решат, что это вы ограбили обменник, а потом убили своих сообщников. В общем, надеяться мне еще есть на что.

Все сказанное Леевой казалось чудовищным. Мы во все глаза смотрели на Марину. Она медленно взвела курок. Сейчас передо мной сидел совсем другой человек, которого я не знал: не обаятельная болтушка, а злая жестокая ведьма. Но все же я сделал последнюю попытку образумить молодую женщину.

– Успокойся, Марина, – я очень старался говорить так, чтобы мой голос не дрожал. – Не бери еще один грех на душу. Неужели ты можешь хладнокровно пристрелить двух ни в чем не повинных людей? Ведь Элка – дочь твоей лучшей подруги!

– Да плевать мне на Элку и всех подруг, вместе взятых, – хрипло сказала Леева, – когда дело касается полумиллиона баксов. А грех на твоей душе останется. Это ты все испортил! – в глазах Марины полыхнуло пламя ненависти. – Если бы ты не влез со своим дурацким расследованием, у меня не возникло бы никаких проблем, и в итоге не пришлось бы убивать ни Арго, ни Элку, ни тебя. Кто тебя просил совать нос в мои дела? Докопался? Радуйся! Теперь получишь пулю в лоб. Ты очень прозорливый человек и восстановил ход событий верно, но в одном ты все же ошибся: стрелок я превосходный. Я когда-то занималась стрельбой из спортивного оружия и даже участвовала в городских соревнованиях по стрельбе. А не попала я в Элку совсем по другой причине. Темно было, да и руки, пока за углом дачи на холоде стояла, закоченели. А здесь не промахнусь.

Элка сидела ни живая ни мертвая от страха. Краем глаза я видел выражение ужаса, застывшее на ее бледном, без кровинки, лице. Сам я испытывал состояние, близкое к обмороку. Ствол пистолета, нацеленный мне в сердце, плыл у меня перед глазами и раздваивался, будто я был в стельку пьян и видел все происходящее со мной как в тумане. Указательный палец Марины дрогнул. Она плавно, со знанием дела стала выжимать холостой ход спускового крючка. Однако за сотую долю секунды до выстрела я собрал воедино всю свою волю, преодолел состояние оцепенения и дернулся вправо. Прогремел выстрел – в мое левое плечо будто врезалась раскаленная ракета. В голове помутилось, и я вместе со стулом опрокинулся на спину. Леева, наверное, добила бы меня, как Арго, контрольным выстрелом в голову, а потом пристрелила бы и Элку, но в следующее мгновение произошло невероятное. Молча сидевшая Ягодкина вдруг с громким криком схватила со стола бутылку коньяка и запустила ее в голову Леевой. Звук по черепу был такой, будто обухом топора ударили по сухому пню.

– А-а! – еще громче заорала Элка, бросилась через стол и, схватив обеими руками руку Марины, пригнула ее книзу.

Попавшая молодой женщине в лоб бутылка рассекла кожу. Кровь струилась из раны, заливала Марине глаза, однако она, рыча, яростно сопротивлялась, пытаясь высвободить руку. Тщетно. Прогремели еще два выстрела. Обе пули попали в пол. Обезумевшая от испуга Элка, не выпуская руку Леевой, в которой та держала пистолет, перелезла через стол и всей тяжестью тела навалилась на своего врага. Кресло под Мариной оказалось неустойчивым, оно качнулось, и обе женщины с криком повалились на пол. Борьба продолжилась в лежачем положении. Ствол пистолета, развернутый в мою сторону, ходил под столом то вправо, то влево, то вверх, то вниз. В зависимости от его направления я, извиваясь, откатывался то в одну, то в другую сторону. Я, по-моему, уже говорил, что в разборки женщин лучше не ввязываться – убьют! Я и не ввязывался. Шучу, конечно. Просто был не в состоянии помочь Элке. Кровь хлестала из моего плеча так, что впору было таз подставлять. Хотя я зажимал рукой рану, силясь остановить кровотечение, мне это удавалось с трудом. Я чувствовал, что силы оставляют меня, и я вот-вот потеряю сознание. А бой на полу по ту сторону стола продолжался. Страх за свою жизнь удесятерял силы Элки. Дралась она, как львица. Наконец девушке удалось изловчиться, и она вцепилась зубами в запястье Леевой. Завыв, Марина несколько раз ударила свободной рукой Ягодкину по голове, но та не выпускала добычу из зубов. Еще один удар по бедной Элкиной голове, но уже значительно слабее предыдущего, – и Марина, сдавшись, разжала пальцы. Пистолет со стуком упал на пол. Ягодкина тут же откинула его ногой в сторону. Я свободно вздохнул: теперь наши с Элкой жизни были вне опасности.

В коридоре раздался топот. Привлеченные выстрелами и криками к кабинету бежали люди. Дверь резко распахнулась, на пороге возникли две официантки, бармен, а за ними торчало еще несколько голов. Разыгравшаяся в кабинете директора трагедия ошеломила прибывшую компанию.

– Помогите! Милиция! – вдруг истошно закричала кормившая нас официантка.

Я возражать не стал. Пусть вызывают милицию и «Скорую помощь» заодно.