Текст книги "Уголовно-правовые взгляды Н.Д.Сергеевского"

1. Уголовное законодательство

а) Законодательство русское

Сергеевский. Современные задачи уголовного законодательства в России. Журнал гражд. и уголовн. права. 1883. № 3; Таганцев. Уложение о наказаниях. Его характеристика и оценка. Журнал гражд. и уголов. права. 1873. № 1; Проект Уложения о наказаниях. Изд. 1871; Обозрение исторических сведений о Своде Законов. 1833. 1837; Поленов. Материалы для истории русского законодательства; Проекты уголовного Уложения 1754–1766 годов Востокова и Сергеевского; Латкин. Законодательные комиссии в России в XVII столетии; Лаппо-Данилевский. Собрание и Свод Законов, составленные в царствование Екатерины II.

По отношению к формам и содержанию русского действующего уголовного права законодательные работы от 1648 до 1845 года имеют ближайшее непосредственное значение. С одной стороны, действующее право сохранило в себе во множестве давно отжившие определения отдаленной эпохи XVII и XVIII веков, начиная с Уложения Царя Алексея Михайловича, а с другой – законодательные работы XVIII и первой половины XIX века определили собой многие и внешние, и внутренние стороны действующих кодексов.

Вслед за Уложением Царя Алексея Михайловича 1648/1649 года, в развитие и дополнение его, последовал целый ряд решений и указов, которые получили название «Новоуказных статей». Эта масса сепаратных указов сильно затрудняла судебную практику. Поэтому со времени Петра Первого у нас является целый ряд законодательных комиссий, задачей которых было составление свода этих указов, соглашение их с Уложением или составление нового Уложения. Труды этих комиссий представляют собой ценный и любопытный материал не только с теоретической, но и с практической точки зрения, потому что они оказали свое влияние на наше теперешнее законодательство. Уже в 1695 году повелено было составить в приказах по принадлежности проект дополнительных статей к Уложению и Новоуказным статьям, «на которые дела к вершению в Уложении и в Новоуказных статьях статей нет» (П.С.З. 1513). В 1700 году образована была комиссия из 70 человек для составления Уложения – так называемая «Палата об Уложении». Палата работала два года и составила проект, известный под именем «Новоуложенной книги», не получивший утверждения и не обнародованный.

В 1714 году учреждается при Сенате новая комиссия (П.С.З. 2819), которой поручено разобрать Новоуказные статьи и те, из них, которые могли служить дополнением к Уложению, соединить с самим Уложением. Работа, начатая в учрежденной при Сенате комиссии, переходит затем в Канцелярию Земских Дел и в Поместный Приказ и продолжается до 1718 года. Составлено десять глав так называемого «Сводного Уложения»; но оно не было окончено и осталось без рассмотрения и без последствий.

Неудача работ этой комиссии вызывает мысль о пополнении законодательного материала из иностранных источников: в 1718 году издается распоряжение об учинении свода российских законов с шведскими (П.С.З. 3202). Дело это сначала поручается коллегиям, а затем в 1720 году на сей предмет учреждается новая комиссия, которой повелено «быть у сочиненья Российского Уложения с шведским… и сидеть им у того сочиненья в неделю по три дня» (П.С.З. 3626). Эта новая комиссия, по счету третья, существует до самой смерти Петра Великого, но не приводит к практическим результатам.

Независимо от работ комиссий, заседающих почти беспрерывно с 1700 года, в 1716 году 30 марта издается Воинский Устав, в составе которого уголовному праву принадлежат: Патент о поединках, Артикул воинский и Краткое изображение процессов. Этот новый кодекс был составлен из западно-европейского материала, преимущественно германского. Можно думать с достоверностью, что первоначальный проект писался на немецком языке, а потом с него уже сделан был русский перевод. Воинский артикул не отменял собой Уложения, но действовал лишь в дополнение к нему.

Во все позднейшие царствования, в течение всего XVIII века, продолжаются те же заботы правительства. Постоянно образовываются комиссии с участием депутатов от населения для пересмотра действующих уголовных законов и законов других областей права. Возникали предположения то согласовать Уложение 1648 года с позднейшими законами, то составить новое Уложение. Наиболее успешными являются кодификационные работы при Императрице Елизавете Петровне. В 1754 году 11 марта состоялось Высочайшее повеление об учреждении при Сенате комиссии из разных лиц, причем повелено было подготовительные работы по вопросам, относящимся специально до отдельных ведомств, производить в этих ведомствах. Комиссия прежде всего составила программу будущих работ в форме плана нового Уложения, разделенного на 4 части, и внесла его на аппробацию Сената. Сенат опробовал план и указом 24 августа 1754 года (П.С.З. 10283), во исполнение Высочайшего повеления 11 марта, определил дальнейшую деятельность комиссии. При указе приложен и план. В течение года комиссией составлены «Нового Уложения часть первая судная» и «Часть вторая криминальная: О розыскных делах и какие за разные злодейства и преступления казни, наказания и штрафы положены».

По содержанию своему этот проект есть свод положений современного ему действующего права (Уложения 1648/1649 года, Воинского артикула, Морского устава, сепаратных законов от 1649 по 1754 год), дополненный некоторым количеством новых определений. Наиболее важной частью работы составителей является приведение в порядок определений о роде и размере наказаний за отдельные преступные деяния. Положений новых по существу, то есть таких, которые могли бы составить известный момент в истории того или другого института уголовного права, мы находим в проекте весьма мало. Составители ограничиваются тем, что присоединяют к определениям действующего права несколько разъяснений или в форме отдельных статей, или в форме распространения текста заимствованных законоположений; наибольшее внимание привлекает к себе отношение составителей проекта к наказанию вообще и смертной казни в частности. В этой области они не сделали того, чего, казалось бы, можно было прежде всего требовать от законодательной комиссии второй половины XVIII века в России, именно, смягчения карательной системы и исключения смертной казни из списка наказаний. Наоборот, они еще усилили применение смертной казни сравнительно со старыми законами. Есть известие, что это обстоятельство было причиной неутверждения проекта Императрицей Елизаветой, которая, как известно, при самом восшествии своем на престол приняла решение отменить смертную казнь в нашем отечестве. В 1759 году комиссия вновь начала свои работы. Составленный проект первой и второй частей Уложения был пересмотрен и значительно изменен; составлена была третья часть, сообразно утвержденному Сенатом плану. Комиссия продолжает существовать и действовать до 1767 года, когда прекращает свое существование, уступая место другой, более грандиозной, хотя не более плодотворной.

Манифестом 14 декабря 1766 года Императрица Екатерина II призвала все сословия империи, кроме духовенства, к делу составления нового Уложения по всем частям законодательства. Уже не сводное Уложение, построенное на историческом материале, должна была составить эта комиссия, а совершенно новое и, так сказать, идеальное. В этом именно смысле дан был, в руководство комиссии, составленный Императрицей «Наказ о сочинении проекта нового Уложения», выдвинувший гуманные начала государственного управления вообще и уголовного права в частности. Комиссия в составе более пятисот депутатов была открыта 30 июля 1767 года в Москве. Она разделялась на Общее собрание и частные комиссии, из которых одна, комиссия о Правосудии, занялась составлением уголовного Уложения. В следующем же году, 18 декабря 1768 года, Общее собрание распущено; частные комиссии действуют еще несколько лет. Хотя комиссия не выполнила возложенного на нее дела и осталась без непосредственных практических результатов, но идеи «Наказа» несомненно отразились в целом ряде позднейших мероприятий первой половины екатерининского царствования, а также первой половины царствования Александра I.

Девятнадцатый век ознаменован теми же стремлениями, как и предыдущая эпоха. В царствование Павла I, указом 1796 года, точно так же образована была комиссия, которая составила 13 глав Сводного Уложения. Что касается царствования Александра I, то стремление преобразовать весь государственный строй в начале царствования неизбежно должно было вызвать попытки широких коренных реформ в законодательстве. Уже в 1803 году образована была комиссия, главнейшим действующим лицом в которой был Розенкампф; но работы ее в области уголовного права никаких видимых последствий не имели. В 1808 году руководителем комиссии сделался Сперанский. Целью работы поставлено было сочинение нового, на отвлеченных, умозрительных началах построенного, Уголовного Уложения. Составление соответствующего проекта поручается в 1810 году бывшему галльскому профессору Якобу. Якоб не знал даже русского языка, а потому должен был первоначально заняться изучением его. Проект был готов уже в 1812 году. Он не был самостоятельным трудом Якоба, а только переделкой проекта баварского уложения 1813 года. Проект Якоба издан на немецком языке в Halle в 1818 году с предисловием Якоба, в котором этот последний описывает свои занятия в России. С падением Сперанского в 1812 году комиссия была преобразована, но работы ее не прекратились. В 1813 году издан был составленный в комиссии другой проект Уголовного Уложения для Российской империи. Этот проект внесен был в Государственный Совет, рассмотрен и одобрен Департаментом Законов в 1813 и 1814 годах, но только в 1824 году внесен на рассмотрение общего собрания Государственного Совета. Смерть Императора прекратила работу. Первая книга проекта посвящена общей части уголовного права, которая здесь впервые является в нашем законодательстве; книга вторая излагает постановления о преступлениях государственных; третья – о преступлениях против частных лиц. Весь проект весьма краток, что объясняется тем, что он рассматривает только крупные преступления, имеющие особенную важность; область же маловажных преступных деяний не вошла в него (кроме издания 1813 года, проект напечатан в архиве Государственного Совета, т. IV).

Одновременно с составлением проекта 1813 года Комиссией составления Законов предпринято было, в качестве подготовительной работы к проектам гражданского, торгового и уголовного уложения, весьма замечательное издание под названием: «Систематический Свод существующих законов Российской империи, с основаниями права, из оных извлеченными». Свод этот долженствовал охватить собой действующее право всех областей, начиная с предметов, к гражданскому Уложению принадлежащих. В течение времени с 1815 по 1822 год издано двенадцать томов, посвященных праву гражданскому, и один том – праву уголовному (государственные преступления). Затем издание прекратилось. «Основания права» излагаются в первом томе, в 52 параграфах.

Законодательные работы царствования Николая I начинаются с 1826 года. В этом году Комиссия составления законов преобразована во II Отделение Собственной Е. И. В. Канцелярии. Во главе законодательных работ снова является Сперанский; на него теперь было возложено уже не сочинение новых уложений, а собрание существующих и составление систематического Свода действующих законов. В 1830 году было издано Первое Полное Собрание Законов Российской империи. Затем, в 1832 году отпечатан и 31-го января 1833 года обнародован Свод Законов. Пятнадцатый том Свода Законов был посвящен специально законам уголовным; но он заключал в себе далеко не всю совокупность уголовных законов; многие постановления были распределены по другим томам, преимущественно XI и XIV.

Свод Законов должен был служить лишь подготовительной ступенью к составлению нового кодекса; не далее как в 1836 году началась новая работа по преобразованию наших уголовных законов, сначала под руководством графа Сперанскаго, а потом Блудова, окончившаяся составлением в 1844 году Уложения о наказаниях уголовных и исправительных. Августа 15-го 1845 года это Уложение было утверждено, в следующем году вступило в силу и, таким образом, почти двухсотлетние работы по составлению Уложения доведены были, наконец, до желанного конца, – по крайней мере, по отношению к праву уголовному.

Действующие уголовные законы России заключаются в следующих источниках:

1. Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 15 авг. 1845 года, вступившее в силу в 1846 году. В 1857 году оно было введено в XV том Свода Законов; в 1866 году пересмотрено и издано вновь; в 1885 году снова пересмотрено и издано с теми изменениями, которые вызваны законодательными реформами от 1866 до 1885 года включительно. К изданию 1885 года составлено сводное Продолжение 1906 года и Продолжения 1908, 1909 и 1911 гг.

Весь материал, составляющий содержание Уложения, распадается на XII разделов; из них первый составляет общую часть Уложения, остальные особенную. По изданию 1845 года Уложение заключало в себе 2224 статьи; по изданию 1857 года – 2304; по изданию 1866 года – 1711. Издание 1885 года не изменило нумерации статей; но, сравнительно с изданием 1866 года, многие статьи отменены или перенесены в другие томы Свода Законов, и внесено значительное количество новых статей (со знаками 1, 2, 3 и т. д.).

Уложение о наказаниях не может быть названо уложением в том строгом смысле, в каком это слово понимается в современной юриспруденции, т. е. в смысле цельного и единого законодательного акта. По содержанию своему Уложение представляет собой упорядоченный свод отдельных законоположений различных эпох, несколько дополненный и исправленный, – со всеми теми недостатками, которые присущи подобным сводам, а именно: многостатейностью, казуистичностью и отсутствием единства в руководящих началах. Эти недостатки Уложения давно уже сделались избитым местом в нашей литературе. Но несомненно, что в высшей степени ценным достоинством его является ближайшее родство по содержанию и по языку с действующим законодательством других областей нашего права.

Составители Уложения 1845 года поставили себе задачей, во-первых, сохранить в Уложении исторический материал русского законодательства; во-вторых, дать Уложению возможную полноту, предусмотрев в нем все встречающиеся в жизни случаи; в-третьих, упорядочить карательную систему. Относительно первой из указанных целей составители в Объяснительной записке к Проекту так излагают свое мнение о возложенной на них задаче и о принятых ими способах исполнения ее: «Русское уголовное законодательство, говорят они, составилось из постановлений отдельных и разнородных, последовавших в разные времена под влиянием различных нужд и обстоятельств. Несмотря на то, что при создании Свода, приведением разнородных и по объему, и по существу своему постановлений в систему и порядок, установлены некоторые между ними связь и согласие, даже извлечены из сих частных отрывочных положений некоторые общие начала, они однако же и в Своде не потеряли своего первобытного характера отдельности и разнородности. Составители Свода по свойству порученной им работы не могли приводить их к единству, ниже достаточно объяснить и дополнить оные, а и того менее в чем-либо изменять существо их. При таком разнообразии элементов, из коих составилось наше уголовное законодательство, сам собой представлялся вопрос: не лучше ли будет в новом проекте Уложения о наказаниях не стесняться вовсе действующими постановлениями и составить оный, так сказать, a priori, на основании чистых умозрительных начал? Мы могли быть побуждены к сему примером многих правительств иностранных, которые при начертании проектов новых уголовных кодексов или следовали указаниям, более или менее отвлеченным, науки, или же брали в образец какой-либо из лучших известных уже кодексов других государств… Сия система, по-видимому, имела бы еще ту выгоду, что в редакции проекта на основании одних умозрительных, отвлеченных начал, без обязанности соглашать новое с прежним доселе действующим, кажется, легче достигнуть желательной в законах полноты и предотвратить те несообразности, даже противоречия, которые едва ли не неизбежны при составлении всякого уложения из существующих уже узаконений, более или менее носящих на себе печать разных времен и понятий» (Объяснит. записка стр. XXXII).

За сим приводятся соображения противоположного характера. «С другой стороны, однако, нельзя не признать, что доселе все сделанные во многих местах опыты говорят не в пользу сей системы. Мы видим, что, несмотря на неоспоримое, особенно в учебном отношении, достоинство новейших уголовных кодексов, составленных, как мы сказали, a priori, они большей частью оказываются не только не достаточными и не удовлетворительными в их практическом применении, но даже нередко некоторыми постановлениями своими ясно и стеснительным для народа образом противоречат укоренившимся в нем издавна привычкам и понятиям. Неудобства сего рода были бы еще ощутительнее и вреднее в России, нежели в других землях, по самому составу наших судебных мест, особливо нижних степеней, и мы решились, даже не колеблясь, избрать другой путь, принять другие основания для составления нашего проекта уложения о наказаниях, т. е., не отвергая всей системы настоящего уголовного законодательства нашего, стараться только: 1) привести в надлежащее между собой согласие разнородные оного части, посредством отдельных, но на одинаковых началах и, так сказать, в одном духе, исправлений; 2) устранить всякую в нем неточность и неопределенность выражений и самих положений; 3) сделать в нем все нужные, требуемые временем и указанные опытом и наблюдением, дополнения (ibid., стр. XXXIII).

Таким образом, редакторы Уложения поставили себе задачей: «собрание, сведение и усовершенствование отечественных законов». Приступая к исполнению этой задачи, они «старались всего более исправить главнейшие, давно замеченные и в практике беспрестанно чувствуемые недостатки нашего уголовного законодательства: неполноту постановлений и несоразмерность в наказаниях». Где отечественных действующих законов оказывалось недостаточно, там руководствовались «судебною нашею практикою, иногда примером лучших законодательств иностранных. Но к сим заимствованиям из других кодексов, говорят составители, прибегали довольно редко, ибо в них почти и не было нужды».

«Составленный сим порядком, на сих освованиях проект, продолжают редакторы, долженствовал быть и есть не что иное, как собрание очищенных, приведенных в порядок и ясность, дополненных и во многом исправленных, но однако же в общем составе и существе своем прежних уголовных законов наших. Он в некотором смысле занимает среднее место между обыкновенным сводом и тем, что в наше время именуется новым кодексом законов. Мы не осмеливаемся назвать его сводом усовершенствованным; но, по крайней мере, желали и старались, чтобы сей труд наш, основанный на источниках отечественного права, нося на себе характер своего исторического народного происхождения, и с тем вместе однако ж очищенный от замеченных в опыте недостатков нашего настоящего уголовного законодательства и согласованный с нынешним состоянием нравов и с успехами понятий и науки, соединял в себе все выгоды и удобность как свода, так и нового полного кодекса законов по сей части» (ibid., стр. XXXV).

Нетрудно видеть, однако, что такая задача, взятая на себя составителями Уложения, сама по себе невыполнима. В самом деле, невозможно слить вместе в одно целое и свод, и уложение, да присоединить сюда же еще и положения науки. Принимая это конечной целью своих работ, составители, по-видимому, обращают внимание свое только на две крайние точки: или кодекс, целиком построенный на отвлеченных философско-метафизических началах, или свод отдельных действующих законоположений. Сознавая недостатки того и другого, они все-таки останавливаются на своде, желая его лишь несколько усовершенствовать. Конечно, останавливаясь перед такой дилеммой, в которой представляли себе реформу уголовного законодательства составители Уложения, они сделали лучшее, склонившись в сторону свода, отдав этому последнему преимущество перед уложением, построенным на «умозрительных» началах; третье представление, именно, представление о новом кодексе, но не умозрительном, а соответствующем действительным, современным потребностям государства, действующим постановлениям права других областей (гражданского, государственного и т. д.) и условиям быта народного, или вовсе отсутствовало у редакторов Уложения, или было до крайности неясно.

Таким образом, в самой задаче, взятой на себя составителями проекта, – соединить законоположения различных эпох, по основаниям своим противоречащие друг другу, – заключалась коренная ошибка. Эта ошибка повлекла за собой следующие результаты: во-первых, рознь руководящих принципов между различными отделами Уложения; во-вторых, отсутствие сколько-нибудь точного масштаба при определении ответственности за преступные деяния не только различных категорий, но и одной и той же категории; в-третьих, формальное противоречие отдельных постановлений.

Независимо от этого, само представление составителей Уложения о том законодательном материале, с которым они имели дело, было в корне ошибочным: XV том Свода Законов, определивший содержание Уложения, в действительности вовсе не представлял собой свода «прежних уголовных законов наших» и далеко не весь является «основанным на источниках отечественного права». Наоборот, если судить не по подстатейным ссылкам и примечаниям, сделанным в издании Свода 1832 года, а по действительному содержанию статей его, то нельзя не прийти к выводу, что почти вся общая часть (раздел 1) чисто иностранного происхождения и носит на себе сильнейшие следы отвлеченных формулировок немецкой доктрины начала XIX века. Немало таких же заимствований можно найти и в других отделах. Весь этот материал, в сущности «умозрительного» характера, вошел в Уложение под видом «исторического», «национального».

Другая цель, которая руководила составителей Уложения, заключалась в том, как мы видели, чтобы предусмотреть все возможные в практике отдельные конкретные случаи. На этом пути, вместо того, чтобы дать общие положения, выраженные в ясных, достаточно широких формулах, и затем предоставить судье приложение их к отдельным случаям, составители, забывая бесконечное разнообразие явлений действительной жизни, думали предусмотреть и перечислить все отдельные случаи в области преступных деяний так, чтобы судья находил в кодексе готовое определение на каждый отдельный факт со всеми его конкретными особенностями. В результате получилось огромное число статей, образовался такой объем Уложения, который делает невозможным его точное изучение. Цель же составителей не была, да и не могла быть достигнута: предусмотреть все бесконечное разнообразие конкретных случаев жизни нет никакой возможности; чем казуистичнее Уложение, тем больше окажется в нем в действительности пропусков.

Наконец, последняя из указанных выше целей – упорядочение карательной системы – достигнута была составителями сравнительно с большим успехом. Они создали лестницу наказаний, определили наказание для каждого рода преступных деяний и уничтожили ту безусловную неопределенность наказаний, которой страдало уголовное право XVIII и первой половины XIX века. С этой стороны Уложение 1845 года представляет собой громадный прогресс сравнительно с XV томом Свода Законов 1832 года. Однако нельзя не заметить, что этот успех был более формальным, чем успехом по содержанию. Созданная лестница наказаний, весьма стройная на бумаге, оказалась неприложимой на практике, так что при дальнейших законодательных реформах была окончательно разбита. Установление определенных наказаний соответственно каждому роду преступных деяний тоже не было доведено до конца: практика очень скоро показала, что наказания установлены не соответственно тяжести преступных деяний, и, кроме того, в массе случаев осталась в действительности прежняя неопределенность.

Таково было Уложение в том виде, как оно вышло из рук его составителей, таким же оно остается в существе своем и в наши дни, хотя претерпело три пересмотра. Тем не менее, нельзя не признать, что составители Уложения 1845 года сделали не только не менее, но даже более, чем мы могли бы от них требовать. Они дали нам не новое Уложение, а значительно приведенный в порядок, дополненный и систематизированный свод законов. При низком уровне юридической науки в России в то время, лучшее, что они могли создать, – это именно свод. Издание при таких условиях нового уложения на новых началах было бы более чем нежелательно: такое уложение оказалось бы или списком с иностранного, или нестройным произведением личного произвола составителей с случайным содержанием. С точки зрения беспристрастной критики трудов составителей Уложения 1845 года, достойно примечания то обстоятельство, что позднейшие изменения и пересмотры Уложения, совершившиеся в 1857 и 1866 годах при условиях несравненно лучших, не только не исправили Уложения и не сгладили недостатков его, но внесли еще большую рознь и несоответствие отдельных определений. Только пересмотр 1885 года представляет собой внимательную и последовательно проведенную работу; предыдущие же пересмотры сводились к изменению текста отдельных статей, без всякого приведения их в соответствие с другими статьями родственного содержания.

2. Устав о наказаниях, налагаемых мировыми судьями. Рядом с Уложением о наказаниях источником нашего уголовного права является Устав о наказаниях, налагаемых мировыми судьями, 1864 года, изданный в составе Судебных Уставов 20-го ноября 1864 года. Второе издание Устава состоялось в 1883 году, в составе Судебных Уставов Императора Александра II. Наконец, ныне действует издание третье 1885 года. К сему изданию составлено Сводное Продолжение 1906 года и Продолжения 1908, 1909 и 1910 гг.

Мировой устав как кодекс представляет собой сравнительно с Уложением значительный шаг вперед, особенно в разработке диспозитивной части, то есть определений о составе преступных деяний. Той казуистики, какую представляет Уложение, стремящееся обособить, индивидуализировать преступные деяния, мы уже не находим в этом Уставе, стремящемся к возможным обобщениям. «При определении самих проступков, говорят составители (см. мотивы в издании Судебных Уставов государственной канцелярии), признано необходимым как для полноты Устава, так равно для краткости его и для легчайшего руководства мировых судей, означать не все встречавшиеся до сих пор отдельные случаи, а напротив, по возможности, соединять их и подводить под общие правила, содержащие в себе взыскания за проступки однородные».

3. Временные Правила о Волостном Суде в местностях, где введены земские начальники (Т. IX, Особ. Прил., изд. 1902 г. с Продолжениями 1906, 1908, 1909 и 1910 гг.).

4. Некоторые Уставы казенных управлений и промышленности, заключающие в себе карательные постановления относительно нарушения правил, ими установленных.

5. Устав о ссыльных и Устав о содержащихся под стражей, входящие в состав XIV т. Свода Законов. Ныне действует издание 1909 года с Продолжениями 1909 и 1910 гг.

Устав о ссыльных заключает в себе правила о порядке отправления и следования ссыльных, о порядке управления и надзора за ссыльными в Сибири и правила «Об уголовной и дисциплинарной ответственности ссыльных». Последние правила, во-первых, определяют порядок замены наказаний, установленных в Уложении, особыми наказаниями для ссыльных за совершаемые ими общие преступные деяния, а, во-вторых, определяют наказания за немногие особые преступные деяния ссыльных, которые не предусмотрены в Уложении, каковы: побег, нарушение законов о местожительстве, нарушение правил дисциплины и т. д. – Устав о ссыльных впервые был издан 12 июля 1822 года; в 1832 году он был включен в XIV т. Свода Законов. Законом 1840 года введены в него подробные правила о наказаниях. Законом 1855 года мая 18 система наказаний изменена и приспособлена к Уложению. Устав о содержащихся под стражей обнимает собой учреждение мест заключения, порядок управления ими и порядок содержания заключенных.

6. Воинские уставы о наказаниях. Военно-уголовные законы впервые у нас появляются в XVII веке, а именно, седьмая глава Уложения Царя Алексея Михайловича содержит в себе несколько определений уголовных. Воинский Артикул 1716 года представляет собой полный и самостоятельный военно-уголовный кодекс, в котором предусматриваются как общие, так и специально воинские преступные деяния. В 1812 году издается Полевое Военное Уложение, предусматривающее также все преступные деяния, но предназначенное исключительно для военного времени. В 1839 году издается Свод военных постановлений, в пятой части которого помещены военно-уголовные законы. Эти военно-уголовные законы 1839 года по содержанию своему были почти лишь перепечаткой определений Полевого Уложения и Воинского Артикула. В шестидесятых годах начинается энергическая работа по составлению вновь военно-уголовных законов, и 5 мая 1868 года утверждается Воинский Устав о наказаниях (VI часть Свода Воен. пост.). Затем этот Устав о наказаниях заменяется другим 28 марта 1875 года; ныне действует издание 1900 года, с Продолжением 1907 г.

В 1875 году 20 апреля издается Военно-морской устав. Этот Военно-морской устав представляет собой приспособленный к условиям морской службы тот же Воинский устав. Ныне действует издание 1886 года, со сводным Продолжением 1910 г.

Оба военно-уголовных Устава являются дополнением к действующему Уложению и Мировому Уставу в качестве закона специального.

7. Карательные законы церковные, применяемые церковно-судебной властью. Они заключаются в Уставе духовных консисторий, в Кормчей книге и в Духовном Регламенте. Постановления эти не образуют собой ни кодекса, ни свода: они соединяют в себе самые разнообразные правила разных веков.

8. Финляндское Уложение. Уложение о наказаниях 1845 года введено как закон действующий и в те области, где прежде действовали свои особенные законы, – в губернии Варшавского Генерал – Губернаторства (Царство Польское) и Прибалтийские губернии. Только на великое княжество Финляндское общее Уложение не распространяется. Там действует особое Уголовное Уложение, изданное по частям в 1889 и 1894 году. Исправленный текст части, утвержденной в 1889 году, Высочайше одобрен в 1892 году (Сборник Постановлений В. К. Финляндского 1894, № 17 и приложение к сему номеру). Типичной чертой Финляндского Уложения является отсутствие в нем теоретических определений и формулировки общих понятий, составляющих предмет научной разработки. Текст Уложения старается давать лишь правила, подлежащие практическому применению; но установление общих юридических понятий предоставляется вполне теории и судебной практике. Этим Финляндское Уложение выгодно отличается от многих новейших законодательных работ, заполняющих иногда кодексы формулами теоретического свойства и происхождения, нередко весьма спорными по существу. Крупным недостатком Финляндского Уложения является тяжелый, неправильный язык его, затрудняющий иногда понимание.