Текст книги "Жрец Проказницы"

– Кстати, не расскажете, что было, когда я потерял сознание? – спросил я, увидев, что граф отключил записывающие артефакты, действовавшие с начала допроса, но пока не спешит заканчивать разговор.

Раз уж есть возможность, надо удовлетворить свое любопытство. Тем более что картина разрушений в джунглях слишком уж впечатляла масштабами. Ни у одной из сторон сотворить подобное на столь огромной площади просто не хватило бы сил, даже целенаправленно промахиваясь по противнику. А даже если бы у кого-то и хватило, то другая сторона проиграла бы битву в считаные минуты. И никто не успел бы нанести вред окружающей природе.

– О готовящемся нападении, как ты догадываешься, я узнал заранее, о месте и времени его проведения, как и о задействованных силах, нет. Поэтому и держал наготове два десятка гвардейцев-ветеранов и еще сотню в состоянии получасовой готовности.

Я мысленно присвистнул. Гвардейцы, те, что имеют полное право называться ветеранами, – это такие зубры, которые прошли не одну сотню схваток за десятки, а то и сотни лет службы… Среди них нет ни одного, не достигшего звания мастера меча, да и в боевой магии среди ветеранов две трети мастеров, есть даже пяток магистров. Иными словами, ад’Калине постоянно держал под ружьем всю воинскую элиту графства. Да уж, на мелочь он не разменивается. Такими силами вполне можно захватить небольшой город и обойтись практически без потерь. Вообще, личные войска графа ничем не уступают Багриону. Впрочем, оно и неудивительно: Багрион всегда славился наемниками и магами, лучшие же, естественно, находились на службе у местных правителей. А граф Паларский – один из влиятельнейших людей королевства.

– Твое своевременное предупреждение позволило собрать всех без спешки и незаметно для шпионов. Да еще и пространственников дополнительных вызвать. Так что к моменту поступления сигнала все было готово, чтобы открыть сразу два портала.

Из дальнейшего рассказа я понял следующее.

Активированный карашцами артефакт был призван не только глушить всю возможную связь, но еще и вносил помехи в работу сети артефактов-подавителей, блокирующих открытие вражеских порталов на перекрываемой ими территории. За то время, пока «возницы» каравана погибали от рук воинов Керина, карашцы призвали еще одного демона и открыли портал. Демон, спасибо мне, натворить дел не успел. Однако портал, благодаря тому что открыт он был изнутри зоны помех на заранее указанные координаты, заработал быстро.

Ситуация на поле боя поменялась мгновенно. Если Керин до этого момента теснил противника по всем фронтам, то теперь ему пришлось дать приказ об отступлении: на подмогу карашским наемникам пришла гвардия Кирана ад’Ланра.

Если я правильно понял, то изначально план графа Кирана строился на внезапности. Нанятые им воины сковывали отряд Керина боем до прибытия подмоги. А дальше наследник графа Паларского вместе со своими людьми быстро погибал. Разумеется, было понятно, что ад’Калине, находясь на своей территории, имел возможность вызвать через портал тревожную группу на помощь, и в случае критической ситуации он не замедлил бы это сделать. Вот только много ли гвардейцев дежурит, находясь в готовности выступить по тревоге? Обычно это десяток молодых и неопытных бойцов, в котором, дай боги, есть пара мастеров магии, еще несколько десятков может прибыть разрозненными группами в течение получаса – пустяк для того количества, которое перебрасывал порталом ад’Ланра.

Ну а дальше перед карашцами уже был выбор: убраться восвояси (маловероятно); дождаться следующей партии прибывающих порталом прямиком в ловушку и вернуться домой (очень вероятно); перебить всех, кого лорд Глар пошлет спасать своего сына, и устроить в приграничных землях кровавую вакханалию. Последний вариант самый вероятный, ведь это реальная возможность ослабить королевство Багрион, причем чрезвычайно сильно, вплоть до аннексии части территорий.

Столкнувшись с реальностью, планы Кирана ад’Ланра рассыпались прахом. Мало того что был потерян эффект внезапности, так Глар ад’Калине узнал о готовящемся нападении заранее (разведка донесла), а кое-кто к тому же заблаговременно подсказал время нападения и разместил амулет-маяк для портала в удобном месте за несколько минут до начала боевых действий. Иными словами, маги-пространственники получили координаты своего портала и смогли открыть его почти одновременно с карашцами.

Более идеальный момент подгадать было бы сложно и специально. Нападающие успели перебросить часть подкрепления и подать сигнал, что есть осложнения, но решаемые. Так что очередность прохода карашцев была изменена. Вместо бойцов средней руки, должных поддержать уже вступивших в бой наемников, в портал пошла элита, призванная решительно, жестко и быстро сломить сопротивление. Керин, не будь дураком, скомандовал отступление. И тут с тыла по карашцам ударили пришедшие на помощь гвардейцы графа Паларского. В результате граф Киран ад’Ланра потерял около девяноста процентов самых боеспособных воинов. Среди прочих погибло два карашских магистра боевой магии, а один был захвачен в плен.

В связи с тем что объявления войны не было, а нападение осуществлялось из засады и с целью убийства или пленения законного наследника хозяина земель, на которых это все и происходило, на захваченных живьем законы войны не распространялись. Они теряли право выкупиться из плена и автоматически становились собственностью победителей как разбойники, прихваченные на горячем.

Узнав о результатах, я даже начал подозревать лорда Глара в провокации. Ведь карашцы потеряли свою военную элиту. На поле боя такие, конечно, тоже погибают, но не так уж и часто – целительские амулеты вполне позволяют им дотянуть до момента оказания помощи. И даже если твоя сторона проиграла и ты попал в плен – ничего страшного: война закончится и тебя обменяют либо отдадут за выкуп. В данной же ситуации потери самых боеспособных людей у ад’Ланра были невосполнимы. В то время как багрионцы, а точнее, паларцы получили для своих магов отличные образцы для работы. Редко когда в категорию разбойников, которых можно безнаказанно пустить на опыты, попадают мастера меча. Мастера и магистры магии вообще эксклюзивный товар. Это уже не говоря о том, что Багрион получил абсолютно законный повод под видом личных разборок оттяпать от земель рода а’Ланра в пользу а’Калине солидный кусок. Разумеется, помощь обоим графам их государства оказывать будут, но это будет помощь наемниками, а не регулярной армией. А лучшими наемниками, как известно, славится Багрион.

Ну и еще один момент: лорд Глар тактично умолчал об участии во всей этой истории герцога Бригонского. А ведь именно с его территории на земли графа Паларского проходили разбойники. Значит, герцога впутывать в разборки не будут.

И что это значит? Правильно, не такой уж этот герцог и смутьян и потенциальный мятежник. Не удивлюсь, если вражда графа Паларского и герцога Бригонского лишь тщательно срежиссированная театральная постановка, с помощью которой королевство чистят от неугодных, натравливая их друг на друга.

В эту теорию немного не вписывается прошлогоднее нападение наемников на Лауру а’Калине и ее дочь во время их путешествия по империи Мален. Но это вполне может быть инициативой одного из подчиненных герцога. А то и вообще не его рук дело.

Не факт, что моя теория верна. Однако учитывать подобный вариант стоит. С родом а’Калине меня связывало многое, и знания подобного рода лишними не будут. Главное, не рассказывать никому о своих догадках – чревато, даже если они правильные. Нет, особенно если они правильные.

– Значит, Сильвестр а’Марине тоже замешан? Да еще и встал на путь мести? – задумчиво спросил лорд Глар после того, как описал произошедшие события. – Неприятное известие. Будем надеяться, боги откажут ему в поддержке.

Я счел вопрос риторическим и просто кивнул. Нет смысла повторять то, о чем уже сказано. Интересно другое: с чего вдруг это его обеспокоило? Разве что… мстят, используя то, что человек считает для себя дорогим: родных и близких людей, любимое дело, дорогие сердцу вещи и тому подобное, – дабы объект мести имел возможность сильно пожалеть о содеянном (или, наоборот, о несделанном, но не в моем случае), очень часто его оставляют жить с осознанием свершившегося. Сейчас я не уверен на все сто, удалась месть Сильвестра или нет. Если удалась, то он тихо-мирно отдаст свою душу богу. Если же нет или он посчитает совершенную месть недостаточной, то продолжит искать пути навредить мне.

– Неужели Керин не пошутил, когда сказал, что вы посоветовали присмотреться ко мне как к будущему родственнику?

– Видимо, он уже составил свое мнение о тебе, – ухмыльнулся граф. – Ну а сегодня, узнав, что ты прирожденный маг, точно уверился в нем. А ты разве против? Мне показалось, вы с дочерью отлично поладили друг с другом. – При этом он вперил в меня изучающий взгляд.

И что можно было на это ответить? Согласиться взять Касси в жены? Отказаться, приведя множество доводов в качестве оправданий? Взять время на обдумывание и улаживание своих дел, мотивировав нежеланием подставлять род а’Калине под удар, пока не разберусь со сбрендившим на почве мести противником?

Отшутиться тоже не получится. Задавая вопрос, граф был серьезен и ответа ждал такого же.

Глава 17

Выйдя из шатра графа, окунулся в ночь. Оказывается, пока мы разговаривали, совсем стемнело. По ночному времени джунгли заполнились гомоном птиц, шорохом мелких зверьков и стрекотом насекомых, вдали изредка слышались порыкивания хищников. Обитатели леса уже отошли от разыгравшегося недавно магического сражения и вылезли из своих нор. Им некогда рефлексировать и предаваться унынию: время дорого, летит неумолимо, а надо еще добыть пропитание себе и, возможно, подрастающему поколению.

Неожиданно поставленный вопрос о женитьбе выбил меня из колеи. С одной стороны, я еще слишком молод для добровольного хомута себе на шею. С другой…

Сегодня я в очередной раз чуть не погиб. Может, кстати, именно поэтому сейчас как никогда наслаждаюсь бьющей ключом ночной жизнью джунглей. Помнится, еще на Земле я, простой человек без капли магических умений, до зубовного скрежета сожалел об отсутствии детей. Сидя в заложниках, прикованный наручниками к стенке контейнера, я тогда успел тысячу раз распрощаться с жизнью, и самым страшным было осознание простого факта: после меня не останется никого, я так и не продолжил свой род. Со страхом смерти можно бороться, а на девятый день я был бы и рад подобному избавлению от мучений, но вот ужас, что у меня не останется наследников, действительно захлестывал разум, и с ним невозможно было бороться.

Тогда так и не сподобился обзавестись детьми, а через какое-то время и само желание не то чтобы притупилось, но перестало быть таким острым. Нынче, после схватки с демоном, инстинкт продолжения рода заявил о себе с новой силой.

Кассиопея а’Калине мне нравилась как человек и, чего уж таиться, тем более от себя, как женщина. Опять же она явно была не против связать себя со мной узами брака. В ее пользу также говорило то, что она потенциально сильный маг с еще развивающейся аурой. А это значило, что зачать и выносить ребенка для нее не будет проблемой. От меня, как прирожденного мага и жреца бога, дитя явно будет с сильным даром, и мощная энергетика матери в таком случае становилась необходимостью. Проходя практику при госпитале Палара, несколько раз встречался с истощением ауры беременной матери и для своей будущей жены подобного категорически не желал.

Был и еще один немаловажный момент: моя собственная энергетика развивалась семимильными шагами. Лично для меня это хорошо, но имелись и неприятные последствия: чем старше и могущественнее я буду, тем сложнее мне будет найти подходящую женщину для зачатия ребенка.

Это что касается соображений «за» женитьбу.

Теперь следовало разобраться с суждениями «против». Партия с Касси моментально введет меня в клоаку политических разборок Багриона. Учитывая занимаемый лордом Гларом пост главы аналитического отдела Тайной канцелярии, предположу, что политика будет затрагивать и интересы множества других стран. Моя принадлежность к прирожденным магам уже общеизвестный факт, и противники графа не смогут проигнорировать такое усиление его семьи.

Кроме того, муж Кассиопеи а’Калине не может быть безземельным аристократом, придется потом и кровью зарабатывать титул и земли. В условиях перенаселенности единственного пригодного для жизни материка Ойкум кровью это обернется не только иносказательно. Жреческий сан становлению владетельным лордом не помеха, скорее даже подобное развитие ситуации будет в плюс. Да и храм Проказнице надо строить, а его где попало не разместишь. Значит, заработать право на получение земли надо не на абы какую, а на ту, где уже есть источник магии. Нереально. Там, где образовался стихийный источник, еще менее реально, источник надо будет стабилизировать и заставить работать на постоянной основе. Даже с помощью богини подобный фортель для моей энергетики не будет доступен еще как минимум пару столетий, разве что заниматься источником не единовременно, но тогда это все равно лет на восемьдесят растянется, и я буду привязан к одному и тому же месту намертво. Разумеется, граф может выделить землю с источником, благо на территории графства целых три мощных источника магии, но это загонит меня в такую долговую кабалу… За подобный дар, пусть и родственнику, расплачиваться придется до гроба, а может, и после.

С другой стороны, землю с природным магическим источником искать все равно придется. С помощью рода а’Калине это уже не будет такой безнадежной затеей. Да и есть наметки, как достичь результата и при этом не попасть в полную зависимость от кого бы то ни было. Даже в долги особо залезать не придется. Деньги у меня и так есть, да и заработать не проблема, но некоторые услуги деньгами не измеришь, только ответными услугами. Да и на данный момент у меня положительный баланс долгов по отношению к графу. К тому же при благополучном раскладе можно отделаться не вассальной присягой, а обычными союзническими отношениями. Учитывая же, что найти подходящий участок земли – это одно, а вот удержать его – совершенно другое, то родство с такими союзниками просто необходимо.

Права была Фрея, говоря о мере ответственности за первое же мое убийство. И ведь без ее предупреждения я в подобную историю, скорее всего, и не вляпался бы. Что может быть проще: с безопасной позиции убивал бы воинов и магов противника, а демона оставил бы подоспевшему подкреплению. Да, может, это увеличило бы потери гвардейцев и пара моих приятелей могла умереть. Но это их работа – рисковать жизнью, а я в отряде Керина был как целитель и наблюдатель, но никак не боевая единица. Нет, ответственность за будущих наследников (инстинкт продолжения рода никуда не денешь) и земли с обитателями мне все равно пришлось бы рано или поздно брать на себя. Но ведь до этого была хотя бы иллюзия возможности отложить решение подобных вопросов на неопределенный срок. Нынче, когда каждая клеточка организма вопит о продолжении рода, отмежеваться от решения сопутствующих проблем нет никакой возможности. Разумеется, если не следовать древнему «поматросил и бросил». Но тут как раз это не прокатит. Моя энергетика уже вышла на тот уровень, когда слабая магиня не сможет понести от меня здоровое потомство, нужна женщина с мощной энергетикой. С такими шутить себе дороже, маги сильны не только личным могуществом, но и множеством связей. А на что может быть способна разгневанная брошенная женщина, особенно если она не слабый маг, даже представить страшно. Да и зачать или нет ребенка, решают женщины-маги, а никак не мужчины с их заклинаниями на плодородие или, наоборот, на предотвращение беременности, кои годны только для партнеров не магов. А значит, все равно придется завоевывать расположение такой женщины. Так зачем городить огород, когда у меня уже есть девушка, готовая связать свою судьбу с моей?

Смутное чувство подсказывало, что моя ответственность этим не ограничится. Как там говорится: «Мы в ответе за тех, кого приручили»? Вот именно. Мы с кронками друг друга приручили. А в дружбе с этим народом я, похоже, здорово напортачил. Раньше четырехруких гигантов не могли поймать в джунглях Галантара. Нынче для жертвоприношения был выбран кронк. Не знаю, хотелось бы верить, что это единичный случай. Интуиция вопит: «Даже не надейся!»

В общем, я ответил лорду Глару по поводу свадьбы с Касси. При этом я дал ему… две недели на размышление. Если по истечении этого времени он не передумает видеть меня зятем, то так тому и быть.

С чего бы графу идти в отказ? Пусть взвесит все плюсы и минусы. Вот сегодня он узнал, что на меня открыл охоту продавший душу богине мести. В ближайшие дни узнает, чьим жрецом я являюсь. К тому же как с родственника, долги с него буду требовать услугами гораздо больше, чем мог бы сейчас, – ведь в перспективе это усиление всего рода. Но в то же время это еще и возможность потерять часть уже имеющегося влияния в случае моих неудач. А Глар ад’Калине задолжал много. Чего стоит только сегодняшний день. Да еще и много долговых расписок по выигранным мной у паларских букмекеров ставкам передал ему. Предъяви я эти расписки к оплате, и они практически все поголовно окажутся в рабских бараках за долги. А держать эти личности за горло – дорогого стоит. Столь информированных людей о тайных и не очень событиях, скандалах и грехах сильных мира сего еще поискать надо. Есть над чем подумать.

От размышлений на тему, жениться на Касси или оставаться любовниками, меня отвлек накатывающий эмоциональный шквал активно спорящих друг с другом людей. Жрец Калама и жрица Адели, окруженные каждый своими сторонниками, увлеченно пытались друг другу что-то доказать.

– Что это тут у вас? – спросил я, подойдя к спорщикам.

– А, Трим, рад, что ты пришел в себя, – отозвался Сарник. – Мы с Ксинтой поспорили, что я без ментального сканирования смогу определить, кем был человек до того, как попал в рабство. Одна из клеток с рабами уцелела, вот и понадобилось оценить трофеи. По большому счету я справился, но тут попался один прелюбопытный экземпляр, по поводу которого Ксинта абсолютно не согласна с моими суждениями. Честно, мы зашли в тупик, может, рассудишь нас?

Я улыбнулся. Видимо, самые важные допросы на сегодня уже закончились, но Сарник захотел дать легкую разминку своему уму. Жрица Адели, с которой он за последнее время сблизился, решила поддержать его и предложила спор. Действительно, пусть даже раб одет в обноски, но характерные отметины на теле, развитые группы мышц и, самое главное, аура могут сказать о человеке очень много. Единственное затруднение может возникнуть в случае, если раб потерял свободу уже давно и сам разуверился, что когда-то было иначе. Видимо, попался как раз такой экземпляр. Странно только, что Ксинта яростно отстаивала свою точку зрения: видимо, увидела в рабе нечто, идущее вразрез с ее представлениями о выдвинутой Сарником версии.

– Можно попытаться.

– Отлично! – Слуга Калама предвкушающе улыбнулся. – Давай тогда сначала мы обсудим, к каким пришли выводам и почему, а потом посмотрим на этот интереснейший экземпляр. Значит, так: аура у мужчины обычная, на уровне крестьянина, физически тоже не развит, многие мышцы находятся на грани атрофии, избыточная жировая масса, на голове появились первые седые волосы. Судя по состоянию пяток, к ходьбе босиком не привычен, носил обувь. Кожа на лице и кистях рук нежная, явно носит следы использования различных благовоний и масел. В принципе его можно было бы принять за купеческого приказчика, но вот его лицо «не обезображено» интеллектом. Да и руки, сложилось такое ощущение, никогда не держали пера. Волосяной покров на туловище и ногах полностью удален с помощью специальных эликсиров, препятствующих дальнейшему росту. На лице отросла, правда, двухнедельная щетина. Если честно, я в недоумении, этот человек прежде был чьей-то постельной игрушкой. Очевидно, с ним у хозяина или хозяйки было связано много воспоминаний, вот и держался. Но когда он совсем перестал за собой следить, его выкинули на улицу. Профессиональным рабом-наложником быть не может, иначе никогда не опустился бы до нынешнего состояния. Ах да, на нем заклятие немоты, видимо, и характер плаксивый, достал всех нытьем, а портить шкуру плетьми посчитали расточительством. Да и вообще, судя по ауре, чувствуется в нем рабская натура, причем в самом неприглядном варианте: позволяет над собой издеваться всем, кто сильнее, в то же время не упускает случая пнуть слабого. Таких шакалов обычно назначают следить за своими товарищами, и они с радостной улыбкой бегут сдавать тех, с кем час назад делили хлеб.

– Чушь, – фыркнула жрица Адели. – Ты смотрел только на внешний вид, а я, как целительница, могу утверждать, что не могло это существо быть наложником! Да его стручок мало того что размерами не блещет, так и способен на работу без эликсиров не больше пяти минут два раза в неделю! А был бы он коричневым, то его забрал бы Сатри.

– Не факт! На этом рабе мощная ментальная защита. Причем установлена она как минимум при одобрении высших сил! Значит, Сатри мог просто не захотеть забрать человека, на которого у другого бога могут быть свои планы, – возразил Сарник.

Ага, теперь понятна причина спора. Давно бы уже вломились в разум раба, да никак. А раз не сошлись во мнениях, то каждый будет отстаивать свою точку зрения хотя бы из принципа. Пусть Сарник с Ксинтой сейчас поссорятся, но ночное их примирение будет только более бурным. Я даже завистливо вздохнул: в борделе на копытах не было ни одной подходящей кандидатуры на приятное и, главное, необременительное времяпрепровождение, да и далеко нынче все эти девушки.

– Возможно, но вряд ли. Тут другое: его тело буквально пропитано остаточными следами приема зелий и эликсиров, вывести которые даже мне, жрице богини, покровительствующей целителям, трудно. К тому же задача растянется во времени. По сути, его организм практически не подвергнется разложению после смерти – идеальная заготовка для некроманта. В магии смерти я плохо разбираюсь, но предполагаю, что над ним, еще живым, с минимальными усилиями можно провести ритуал преобразования в высшую нежить. Кроме того, у него на теле присутствуют следы жестоких пыток без применения целительской магии: шрам на животе в паху, через который ему отрезали кусок кишки, и выбитые зубы, взамен которых вставили странные металлические поделки, покрытые какой-то гадостью, чтобы не выросли новые зубы. Мое мнение: он был подопытной крысой в лаборатории некроманта. Кстати, почти полное отсутствие проблеска разума в его глазах говорит за мою теорию.

Ох… Что-то очень знакомое напомнили мне эти описания, особенно фраза про искусственные зубы и удаленный аппендикс. Кажется, даже знаю прозвища палачей-любителей, проделавших такие вещи над человеком без единого целительского плетения, – стоматолог и хирург.

Мы подошли к объекту нашего разговора, и я имел возможность убедиться в верности наблюдений Сарника и Ксинты. Наблюдений, но не выводов.

Кстати, слова об избыточной жировой массе не отражали реального состояния дел. Перекормленный хряк – наиболее близкая к реальности оценка.

– А спросить его не пробовали, кто он и откуда?

– Не считай нас глупее, чем мы есть. – Сарник сделал вид, что обиделся. – Поговорить с ним всегда успеем, но это неинтересно. Может, рассудишь, кто из нас прав?

– Если я не ошибаюсь, то никто. Я даже не уверен, что этот раб правильно понимает ситуацию и умеет разговаривать на общем.

– В смысле? Я еще могу понять, если мужик – идиот. Состояние ауры у него действительно угнетенное. Но как ты себе представляешь место, где даже жрецы не чтят заветы богов?

Я лишь улыбнулся. Здесь жрецы богов несут на себе и просветительскую деятельность. Благодаря инкогнито моего статуса я пока избегал обязанности нести свет знаний в массы, но Сарник и Ксинта в каждой встретившейся на пути деревне вкладывали в головы подростков с помощью магии разума инфопакеты со знанием языка, грамматики и основ математики. Абсолютно бесплатно, прошу заметить. Ну а дальше взрослым вменялось в обязанность заниматься с детьми чтением и письменностью для лучшего усвоения материала. После пяти-шести подобных процедур любой, даже самый тупой, крестьянин будет говорить грамотно и чисто. Ну а если жрецы по какой-либо причине давно не забредали в деревню, то в любом храме вам в голову вложат необходимые знания, да еще и пройдутся несколько раз по пройденному материалу.

Потому и язык называется общим, что он един для всех и в нем нет различий в говоре. Разумеется, встречаются иногда диалектизмы. Но это, естественно, не влияет на общую картину.

Если я прав, то этот со всех сторон интересный и непонятный для местных раб – житель Земли, оказавшийся здесь волею Проказницы. Попаданец, иначе говоря. От слова «попал». И знание общего языка для него может стать недостижимой мечтой; никто без прямой помощи бога (именно бога, а не жреца как его полномочного представителя) не сможет обойти его ментальную защиту, если этого не захочет Лика. Разве что он сам умудрится выучить язык.

Заодно становится понятным и двухнедельное наказание Лики. Хоть на мужике и стоит ментальная защита, делающая его иммунным к магии Разума, но не уверен в ее наличии у него с первых же секунд, как он сюда попал. Кроме того, могу поспорить на что угодно, Проказница утащила с Земли не одного человека, а гораздо больше. Группа же землян, воспитанных в духе «Пуп Вселенной – это я!» – уже нехилый удар по Ойкуму. Добавим к этому неистребимый зуд прогрессорства без тормозов в виде обдумывания последствий нововведений, и получим нехилую бомбу для уже тысячи лет как застывшего в своем развитии мира.

А ведь никому из таких попаданцев даже в голову не придет, почему нынче в мире все происходит так, а не иначе. И ладно если бы они ограничивались попыткой подстегнуть технический прогресс – в магическом мире подобное практически ничего не стоит. Самое страшное, что они могут привнести в чуждый для себя мир идеи и ценности своей родины. Был бы сейчас передо мной папуас, я бы только посмеялся. А вот так называемый «цивилизованный» человек, попади в подходящие условия, вполне может научить аборигенов плохому. Предупредительному сбросу ядерной бомбы на мирные города, терроризму, демократии, гуманности и толерантности, к примеру.

С раба наконец сняли заклинание безмолвия. Первые же слова, произнесенные на английском языке (шок окружающих позволил ему говорить долго и с полной уверенностью, что к нему внимательно прислушиваются), вызвали у меня непреодолимое желание раскроить мужику череп, а дух развеять самым надежным из известных некроритуалов.

Трудно держать себя в руках, когда какое-то ничтожество твердо, но в то же время и заискивающе (предыдущие владельцы уже, видать, успели чутка с ним поработать) требует доставить его до ближайшего американского консульства. Тогда он не будет предъявлять к нам никаких претензий, даже закроет глаза на произошедшие недавно убийства и пытки пленных. И уж тем более не будет нанимать адвоката, чтобы взыскать с нас по суду компенсации за… да за все: за то, что сразу не освободили; за невежливое обращение; за нанесение тяжких психологических травм неаппетитным видом покойников… Ну а если мы немедленно не свяжемся с американским консульством, то мы должны знать: как бы далеко в мексиканских лесах мы ни прятались, нас обязательно найдут! Тем более что он не просто гражданин Соединенных Штатов Америки, нет, он всеми уважаемый судья, живущий по соседству с одним из сенаторов Соединенных Штатов, который пинком распахивает дверь к Темному Властелину – президенту Америки. Ради такой шишки, как он, судья Дэвид Брайнон, Америка вполне может и парочку линкоров подвести к берегам нашей затерявшейся в джунглях деревушки и высадить десант коричневых котов в поисках кокаина на наших плантациях, дабы обложить налогом и поставить на счетчик. Доставив же тушу судьи к его соотечественникам в целости и сохранности, мы все вправе рассчитывать на получение пухлой купюры зеленой туалетной бумаги. Одной на всех, разумеется.

Только под конец монолога Дэвида Брайнона, в прошлом судьи, а ныне грязного раба, я осознал, что его речь сопровождается комментариями Лики. Благодаря этому перевод с английского у меня в голове получился, мягко говоря, вольным.

«Лика, не ерничай. Мне этот тип неприятен, но у него есть твердая уверенность в правильности и незыблемости своих убеждений и образа жизни. Не стоило, конечно, тащить домой всякую гадость, но раз уж сделала это, то хоть подари ему смерть без издевательств».

Одно понятно: раб, кроме всего прочего, еще и идейный дерьмократ. Из тех, кто искренне считает, что ему все можно хотя бы потому, что он знает законы, имеет связи и приближен к власти, да и сам по себе власть немалой величины.

Оставив недоумевающих из-за непонятной речи соратников (пусть и не совсем плечом к плечу, но дрались и расхлебывали последствия битвы все вместе, так что именно соратников), я отошел пообщаться со своей богиней, пусть и мысленно, но наедине.

«Ты немного неправ. Мой проступок не в том, что перебросила на Ойкум несколько групп землян. А в том, что сделала это без отбора, не продумав, как именно они смогут повлиять на развитие мира. Мало того, переместив их сюда, я посчитала шалость выполненной и оставила людей предоставленными самим себе, без контроля со стороны богов. Использование попаданцев практикуется богами большинства миров, в том числе и закрытых. Ведь какой бы идеальный с точки зрения бога ни был мир, он все равно нуждается в прививках. Иначе цивилизация потребует постоянного и беспрерывного вмешательства в свою жизнь богов, перманентно находясь на грани катастрофы из-за банальных детских болезней. Взять то же желание людей осчастливить сразу всех и скопом: пока несколько раз не переболеешь последствиями, не поймешь всю пагубность такого подхода. Зато переболев, разумные сами начнут выкорчевывать из себя подобные сорняки. До тех пор, пока не забудут последствия урока и его не понадобится повторить».

«И ты хочешь использовать эту мразь как прививку для Ойкума?» – сделал я вывод.

«Ну а что теперь с ним делать? Если уж приволокла и он, попустительством мамы, выжил, то придется как-то использовать. Жаль, на удобрения не пустишь: Адель потом лет сто морали будет читать за потраву ее любимых растений пропитавшими тело любителя фастфуда ядохимикатами».