Текст книги "Разрыв легенды"

Они все что, сговорились, что ли? Верю, не верю… как попасть. Пришлось кое-что разъяснить, развеять некоторые иллюзии и раскрыть разные, не слишком светлые, стороны существования там, куда все они так стремились. Не знаю, помогло ли, по-моему, она мне по-прежнему не верила. Тем временем мы продолжали ехать по городу и чисто случайно оказались на Воробьевых горах.

– О, вот тут остановите, – попросила Вика. – Давайте на смотровую сходим?

– Зачем?

– Просто. Посмотрим на панораму города. Ночью красиво.

Уже через пару минут мы стояли, облокотившись на гранитный парапет смотровой площадки, и разглядывали вечерний город за рекой. Я распрямился, повернулся, подпрыгнул и уселся на ограждение. Сидеть было неудобно и прохладно, но вполне терпимо.

– А вы не боитесь, что кто-то сейчас подойдет сзади и шлепнет вас по попке? – спросил я Вику, которая по-прежнему опиралась локтями на парапет, при этом сексуально отклячивала задницу.

– Не боюсь, – спокойно ответила девушка, – а вот вы не боитесь, что кто-то сейчас вас толкнет и вы свалитесь?

– Тоже не боюсь. Если упаду, возможны три варианта: сломаю шею, и для меня все кончится; покалечусь и проведу остаток жизни с ограниченными возможностями или отделаюсь синяками, царапинами и легким испугом.

В тот же момент Вика быстро распрямилась и необыкновенно сильно и ловко стукнула меня открытой ладонью в грудь. Не ожидая такого, я перекувырнулся через парапет и свалился вниз. В тот же момент послышался топот ног убегающей девушки.

Как говорится, что это было? Чертыхаясь и потирая ушибленные места, я перелез через ограждение. Вики уже не было видно, более того, куда-то подевалась моя машина. Кажется, ключи остались в зажигании. Вот черт! Хорошо хоть, брелок с блокиратором был на запасной связке и лежал в кармане штанов.

Болели грудь и ушибы, полученные при падении. Я вдавил кнопочку на брелоке, услышал характерный сигнал, а по навигатору быстро определил местонахождение автомобиля. Далеко уехать девушка не успела.

Тачка моя обнаружилась метров через двести. Машина одиноко стояла посреди улицы, а другие автомобили аккуратно объезжали ее. Ни дорожной полиции, ни врезавшегося сзади сердитого водителя рядом пока не наблюдалось. И то хорошо. Девушки в машине, конечно же, не оказалось, двери захлопнуты. Я открыл левую дверь, уселся на водительское место и с раздражением отметил отсутствие ключей. Вот ведь зараза! Хорошо хоть, дубликаты с собой. Завел двигатель, немного отъехал и правильно припарковался.

Номер Вики не отвечал. Симпатичным женским голосом, но на фоне каких-то не очень приятных звуков сообщалось: «Абонент временно недоступен, пожалуйста, позвоните позднее». Скорее всего, она уже заблокировала у себя мой номер: ответ приходил как от выключенного. Есть какая-то китайская программа, что эмулирует выключенный телефон для черного списка. Не беда, позвоню с другого номера, не гордый. Но нет. Ничего не получилось, тоже облом. Девушка, похоже, просто вырубила свой телефон.

Глава 25. Кен Ватанабэ

Интересно, что с какого-то момента новые жучки в моем офисе прекратили ставить. Наверняка это что-то означает, только вот что? Возможны варианты.

Очередной звонок фигуранту из списка, как всегда, пришелся на вечер. Вечером вообще проще всего кого-нибудь разговорить. Человек за день устает, становится добрее, мягче, податливее и доступнее. Впрочем, не всегда. Честно говоря, ничего путного я опять не достиг. В этот раз, судя по голосу, разговаривать пришлось с какой-то древней старушкой, что вообще не была в курсе происходящего. Номер верный, имя – тоже. Непонятно. Видимо, для всякого правила находятся исключения. Вспомнить хотя бы девушку Вику, что спихнула меня со смотровой площадки и зачем-то еще пыталась мою машину угнать.

Девушка… угнать машину… Чем я вообще тут занимаюсь?

Очевидно, это, с позволения сказать, расследование, ради которого меня забросили сюда, зашло в глухой тупик и не собиралось пока оттуда выходить.

Что касается задачки, которую походя подбросил не в меру щепетильный Семен Островский, гендиректор агентства бизнес-разведки «Лаоденс», там тоже все не слава богу, да и вообще этот «Лаоденс» – точно нестандартное предприятие. В результате вдумчивого просеивания людей, которые теоретически могли заказать сбор информации обо мне, осталось всего пятеро: Инга, начальник наших охранников Степан Ряжский, Дизи, Раиса Степская и девушка Вика, что столкнула меня с парапета. Она же могла такой заказ сделать? Могла. Почему нет? Хотя – нет, не проходит по параметрам. С ней я только вчера познакомился.

Ингу подозревать просто не хотелось, я так не играю. Поэтому сразу же отодвинул мысль о ее причастности в дальний угол своего сознания.

Начальника наших охранников, вернее, заведующего отделом охраны офисного центра Степана Васильевича Ряжского я немного знал. Мужику почти все было глубоко по фигу. Интересовали его лишь три вещи: обязательные пятничные вечерние посиделки с друзьями и пивом, футбол да собственная дача, которую он постоянно строил и перестраивал. Детей, жен и любовниц, насколько знаю, у него не было, только временные и случайные бабы, особо пагубных пристрастий тоже не имелось. Не было и родителей, всех давно уже схоронил. Конечно, можно предположить, что строительные занятия на даче весьма истощили его кошелек и бригадир впал в неоплатные долги. Желая расплатиться, он чисто теоретически мог попытаться что-то выведать про меня с целью дальнейшего использования и шантажа. Но версия никуда не годилась. Во-первых, я никогда не был похож на состоятельного господина. Не тот типаж. Во-вторых, главный охранник просто знал, кто сколько стоит в нашем офисном центре. А в-третьих, не так уж дорого обходятся современные материалы для строительства. Ну и, в-четвертых, цены на бизнес-разведку, мягко говоря, кусались. Если учесть зарплату Ряжского и его дополнительные доходы, о которых я случайно узнал, то заниматься такими вещами он бы не стал. Не было смысла.

Оставались Дизи и Степская, которой вроде бы ничего узнавать обо мне не надо было. Впрочем, черт ее знает.

Еще, правда, вызывал подозрения сам гендиректор агентства «Лаоденс». Он тоже не очень подходил, и вообще было бы глупо, если бы он сам себе сделал на меня заказ и потом мне же об этом сообщил. На шизофреника похож не был. Впрочем, что я о нем знал? Ничего. Этот господин все еще был для меня личностью загадочной и величиной неизвестной. Надо бы его тоже прощупать. Но как? Хитрый он и какой-то скользкий. Не ухватишь. Правда, есть один способ, причем вполне естественный и абсолютно легальный.

Ну что, можно и попробовать.

Я произвел необходимые в таких случаях действия и получил приглашение на разговор с независимым экспертом.

Встреча состоялась через час в нашем лифтовом холле. Стоящий напротив меня человек был комплексом исключений. Мне его представили как лучшего специалиста по поиску людей. Работал он самостоятельно, ни в каких агентствах не состоял, был, что называется, фрилансером, свободным копейщиком. Звали специалиста нечастым здесь именем Кен, фамилия – Ватанабэ. Лет тридцать или около того. Весь такой плотный, коренастый и собранный, Кен словно соскочил со страниц романов Харуки Мураками и выглядел так, будто только вчера прилетел из Токио. Первое, что обращало на себя внимание, – это острый взгляд и всё понимающие глаза. Потом становились заметны иные его черты. Лицо, казавшееся добродушным, на самом деле было непроницаемо. Обычный темный костюм, белая рубашка без галстука. Постоянно спрятанные в карманы руки и рост чуть ниже среднего. Обувь… Не помню, какая у него была обувь.

От идеи «прощупывать» гендиректора «Лаоденса» Ватанабэ отказался. Сразу и наотрез. Когда я перешел к Вике, детектив тут же спросил:

– Всего два вопроса, прежде чем я возьмусь за это дело. Зачем вам эта девушка?

– Понимаете, Ватанабэ-сан…

– Зовите меня Кен, – махнул рукой Ватанабэ-сан. – Так проще и намного короче.

– Спасибо. Так вот, она столкнула меня с парапета на Воробьевых горах, а потом попыталась угнать машину.

– Так даже? Вашу машину? – удивился Кен.

– Мою, – как можно сдержаннее ответил я. Постепенно этот человек начинал чем-то раздражать. Только вот непонятно, чем.

– Тогда второй вопрос. Что о ней известно лично вам?

– Имя – Вика. Точнее, Виктория Аристарховна Барыкина, и это настоящее ее имя. Еще номер мобильного и то, что встречу она назначила на Малой Бронной, на углу Спиридоньевского переулка.

– Это может ни о чем не говорить, но может и пригодиться. А номер хороший.

– Хороший? – не понял я. – Как это?

– Не обращайте внимания, – чуть-чуть усмехнулся Кен. – И еще одно, если позволите.

– Да?

– Почему не стали искать сами? Насколько я что-то понимаю, вы частный детектив и специализируетесь, кроме всего прочего, как раз на поисках людей.

– Есть такое. Но показалось, что в данном случае успеха не добьюсь. Более того, будет неправильно, если разыскивать ее буду именно я. Вот и решил обратиться за внешней помощью.

– Ладно, завтра позвоню. Если к этому времени появится какой-нибудь значимый результат, вы заплатите… – Он назвал сумму. – Если нет, ничего мне не должны и я тоже ничего не должен. Извините, много работы, а дело ваше, как я понял, не самой первой необходимости. Если все сложится удачно, заполните стандартные бланки.

Тут тоже бюрократия. Что мне еще оставалось, кроме как согласиться? Странный какой-то этот Кен Ватанабэ. Что ему до моей необходимости? Надо о нем самом поподробнее узнать.

Пришлось возвращаться в офис, а так хотелось пораньше слинять отсюда.

– Инга, – обратился я к своей помощнице, без которой уже не мыслил собственного существования, – узнайте все о некоем Кене Ватанабэ и генеральном директоре агентства «Лаоденс». Это разные люди, нужны любые данные о них.

Кен Ватанабэ – свободный художник, занимается поиском людей. Второй вывесил общедоступные сведения о себе на сайте агентства, но меня интересует, что он за тип. Прямой опрос исключается, покопайтесь в интернете, поговорите с людьми, с его бывшими клиентами, подключите личный ресурс… Ну, вы меня понимаете.

– Не совсем. Какие сроки по этим делам?

– Это не дела, а личная просьба.

– А сами? Почему меня просите? Вам-то как раз проще будет.

– Нет, сложнее. Я сейчас работаю с этими людьми и непонятно, как себя с ними вести. А вы, с вашей профессиональной хваткой, старательной добросовестностью и мудростью, сможете то, к чему я совершенно неспособен.

– Вы мне льстите, шеф. Этот Кен Ватанабэ, он что, японец?

– По всей видимости, да. Похож. Но говорит совершенно чисто и без всякого акцента.

– Поняла, шеф, – ответила Инга и уткнулась в свой компьютер, а я направился к себе.

* * *

Говорят, честность является хорошим свойством для использования в качестве основы для утонченной лести, ведь подавляющее большинство склонно думать о себе как о честных людях. Некоторые иные личностные черты также могут быть использованы подобным образом. Среди них наиболее проверенными являются трудолюбие и старательность, добросовестность, справедливость, чуткость и эмпатия, а также независимость. А еще – мудрость собеседника. Рекомендуется говорить собеседнику, что он честен, справедлив и мудр. Я всегда старался держать эти характеристики в постоянном резерве как чрезвычайно мощные.

Инга пришла часа через три какая-то запыхавшаяся, раскрасневшаяся, с блестящими глазами и явно очень довольная жизнью.

– Значит, так, шеф. Про этого Кена Ватанабэ я все узнала. Это оказалось довольно просто.

– Уже? Но как?

– Ну-у-у… – неопределенно повела взглядом Инга, – мало ли как. Разные есть способы. Вы же сами предложили подключить личный ресурс.

Мне сразу же как-то расхотелось узнавать подробности этих способов и ресурсов, поэтому промолчал, только вопросительно посмотрел на свою помощницу.

– Так вот, я все выяснила, – повторила девушка. – Про гендиректора этого мутного агентства я не узнала ничего дополнительного. Вообще. Лишь официальные сведения с сайта его собственной фирмы. Такое впечатление, будто этого человека просто не существует. Что касается японца, никакой он на самом деле не японец, а киргиз, и зовут его Нурбек Акматов. Кен Ватанабэ – это у него сценический псевдоним такой. Он действительно классный профи, и клиенты его весьма ценят. Внешне на японца похож, вот и взял себе такое «творческое имя». Он даже немного японский язык знает, вернее, научился произносить несколько ключевых фраз без акцента. Весь материал я вам уже скинула в папку обмена.

– Вы замечательная девушка. Спасибо вам, Инга.

– Да не за что, шеф, – вроде как засмущалась моя помощница. Она? Засмущалась? Опять не верю. – Разрешите, я – в душ? А то жарко сегодня.

Я кивнул и углубился в изучение поступившего материала.

Если отбросить многочисленные длинноты и перечни ненужных фактов, суть состояла в следующем. Нурбек Акматов, он же Кен Ватанабэ, с отличием окончил факультет психологии МГУ по специальности «Психология личности и дифференциальная психология», поступил в аспирантуру на кафедру психологии личности. Затем, после аспирантуры, блестяще защитил диссертацию по теме «Экстремальная психология при девиантном поведении подростков». Потом Нурбек работал на той же кафедре в должности помощника преподавателя и в лаборатории психологии общения того же факультета. Профессиональное становление Акматова проходило преимущественно в стенах психфака МГУ, где он учился и работал. Маленькая зарплата толкнула специалиста на занятия частной практикой, что не было оценено руководством кафедры. С кафедры пришлось уйти на вольные хлеба. С тех пор Нурбек Акматов, взявший псевдоним Кен Ватанабэ, работает частным детективом и специализируется на выяснении скрытых мотивов поведения людей, как правило, молодых.

Кажется, с выбором исполнителя мне нешуточно повезло.

Сам Кен Ватанабэ предварительно позвонил и появился у меня в офисе через два дня, то есть вчера. Прятаться смысла не имело, поэтому разговаривали прямо на работе. Про девушку Вику он все выяснил в первый же день, остальное время ушло на дополнительные уточнения и оформление отчета. Профессионал, ничего не скажешь.

Все оказалось на удивление просто. Вика, Виктория Аристарховна Барыкина, всегда выделялась странным поведением, поэтому имела кучу проблем в общении с другими, более нормальными, людьми. Как выразился Кен Ватанабэ, особенное поведение девушки «протекало по делинквентному типу» и отличалось негативной окраской, всегда было направлено на причинение в той или иной мере вреда, в первую очередь окружающим. Поведение Вики часто сопровождалось нарушением общественных стандартов и норм с целью развлечься или так, для привлечения внимания. Выделить одну причину не представлялось возможным – тут всегда виноваты многие факторы. Девушка совершала противоправные поступки под внешним влиянием и отличалась легкомысленностью, обычно не задумываясь о последствиях. Причем последствия эти могли быть весьма печальны не только для окружающих, но и для нее самой. Впрочем, об этом она тоже никогда не задумывалась. Пару лет провела в школе-интернате для подростков с девиантным типом личности. Обычно за таким поведением скрывается наличие серьезного внутреннего конфликта или потребности, которая не могла быть удовлетворена. В ее случае существовала маниакальная убежденность в наличии других, лучших, миров, куда можно сбежать. Имелось жгучее желание уйти из этого мира в иную реальность, которая казалась ей чем-то вроде райского сада.

«А ведь правда, – подумал я, – так оно и есть, по всей видимости».

Далее, продолжал Ватанабэ-сан, Вика почему-то решила, что оборудование для такого перемещения вмонтировано в мой автомобиль, как в фильме «Назад в будущее», стоит лишь нажать нужную кнопочку. Вот и попыталась угнать. А когда машина встала посреди улицы, девушка выскочила и убежала. На этом, после стандартных формальностей, Кен Ватанабэ откланялся, и больше я его не видел.

Тем временем шум воды из нашего санузла прекратился, и через некоторое время в мой кабинет вошла Инга. Девушка была облачена в розовый махровый халат выше колен и синие пластиковые шлепки на босых ногах.

– Шеф, разрешите воспользоваться комнатой отдыха? А то у меня что-то голова слегка кружится.

– Да, конечно. Может, врача вызвать?

– Врача не надо, сами обойдемся, – вполне здоровым голосом заявила моя помощница и скрылась в миниатюрной комнатке, откуда послышался характерный звук задергиваемой шторы…

Глава 26. Протей и тараканы

Протей видел, что командировку пора заканчивать и возвращаться назад. Эта реальность основательно ему надоела, но работа еще не была завершена. Доставляла проблем неторопливость «объекта» – того самого детектива, которого требовалось подстраховывать и вести. Чем он тут занимается, интересно? С какими-то бабами все время встречается, свою секретаршу совращает, совсем даже ненужных людей разыскивает. Нужных, правда, тоже иногда находит, но выглядит это так, будто происходит совершенно неосознанно и ненароком. Требовалось срочно простимулировать объект и ускорить его работу. Протей уже основательно нахватался местных идиом, которые даже стали частью его теперешней речи.

Пару подслушивающих жучков удалось вмонтировать в кроссовки, которые объект купил у своей секретарши. Жучки оставались незамеченными, поскольку объект обычно переобувался в сменные кроссовки. Зато появилась возможность получать записи внешних, внеофисных, разговоров объекта.

Особое беспокойство Протею доставляло наблюдение за офисом объекта. Объект умело находил и сразу же удалял жучки и подглядывающие видеокамеры. Шпионские компьютерные программы тоже обнаруживались и тут же ликвидировались. Кроме того, объекту пару раз помог один из его клиентов. Протей ставил новые жучки, что, кстати, всякий раз оказывалось непросто, но их постигала та же участь. Проблему в какой-то мере мог решить прибор, способный воспринимать звуки от тонких вибраций, индуцированных на близлежащих объектах. Сравнительно старое изобретение было основано на отражении лазерного луча от той или иной поверхности. Главное – разместить приемники где-нибудь снаружи. Но расположить считывающие устройства можно было лишь в доме напротив. А таких вариантов имелось всего два. С одной стороны какое-нибудь жилое здание за оврагом, а с другой – корпус-близнец того же самого бизнес-центра. Впрочем, чем ближе, тем лучше, поэтому Протей выбрал второй вариант.

В соседнем корпусе на нужном этаже очень удачно разместился маникюрный салон. Работали там исключительно женщины, на чем и построил свою операцию Протей.

Первым делом он отправился в зоомагазин, купить достаточное количество кормовых тараканов.

– Скажите, а тараканы у вас есть? – спросил Протей у парня с фирменным бейджиком, стоявшего около террариума с какими-то ящерицами.

– Тараканы? В каком плане? – насторожился похожий на студента молодой консультант-продавец.

– В плане корма. У меня группа сцинковых гекконов.

– А, – оживился молодой человек. – Есть, конечно. Но только туркменские. Правда, еще мадагаскарские имеются, но эти крупные, их обычно в качестве домашних питомцев держат. В качестве кормовых могу еще живых двупятнистых сверчков, Gryllus bimaculatus, предложить.

– Сверчков жалко. А обычных, отечественных, тараканов нет? Рыжих?

– Они называются Blattella germanica. Нам не разрешают их продавать.

– Почему? Раньше же можно было?

– То раньше. – Продавец явно обрадовался возможности поговорить. – Роспотребнадзор запретил. Считается, что обычный таракан – вредное, потенциально опасное насекомое, а в случае побега быстро распространяется по человеческому жилью и может стать переносчиком различных заболеваний. Кстати, обыкновенных сверчков по той же причине продавать нельзя. А туркменские и прочие экзоты вроде как в нашем климате не выживают.

– Хорошо, давайте туркменских. Они поштучно?

– В коробочке пятьдесят штук, двести рублей. Коробку по сто штук покупать выгоднее, всего триста пятьдесят рубликов.

– Дайте восемьсот штук. Восемь коробок.

– Сколько же у вас гекконов?

– Много. Научный эксперимент. Если все пройдет удачно, стану вашим постоянным клиентом. Дней через двадцать уже точно знать буду. Вот моя визитка, позвоните потом, если договор понадобится.

Протей надеялся таким образом пресечь излишнюю болтливость продавца. Метаморф был уверен, что через двадцать дней, а скорее всего, намного раньше, его в этом мире давно уже не будет.

– У нас туркменских тараканов всего десять коробок осталось. Особи разных размеров. Может, всех возьмете?

– А давайте. Да, и платежку с чеком оформите, пожалуйста.

Потом, следующим вечером, Протей проник в нужную башню бизнес-центра и выпустил усатую компанию под дверь маникюрного салона и других помещений на этаже.

На другой день Протей уже при входе застал легкую суету и нездоровое оживление. Метаморф заранее купил в магазине спецодежды защитный комбинезон и маску, какой всегда пользуются дезинфекторы. Костюм дополнял колоритный белый чемоданчик с красным крестом и какой-то длинной надписью на непонятном языке. Повернувшись к охранникам, Протей показал какую-то красную корочку и пробубнил сквозь маску:

– Городское управление бытовой гигиены Минздрава. Борьба с особо опасными бытовыми насекомыми. Вас должны были предупредить о моем приходе.

– Да, нам звонили, но ведь обещали, что…

– Это вам из Роспотребнадзора звонили, – перебил Протей. – А мы – Минздрав! Мы вместе работаем. Не беспокойтесь, я знаю, какой этаж.

На этаже все двери были раскрыты и потерянно слонялись какие-то люди. Вероятно, тут уже начали дезинсекцию. Только дверь маникюрного салона была плотно закрыта. Щель под дверью была плотно закупорена губчатым полиэтиленом, а на самой двери оказалась приклеенная скотчем бумажка: «Закрыто по техническим причинам. Всех клиентов просим перенести заказы. Извините за доставленные неудобства».

Протей подошел к этой двери и громко постучал. На третий раз отозвался недовольный женский голос:

– Закрыто! На сегодня все заказы отменены!

– Это не заказы. Тараканов будем морить.

– Нет у нас тараканов! – несколько истерично отозвался тот же голос.

– Значит, будут. Обрабатываем весь этаж.

– Не надо нам ничего обрабатывать!

– Девушка, не теряйте времени. Я могу обратиться к администрации вашего центра, позовут охрану, вскроют дверь… Зачем такие сложности? Или лицензия вам уже не нужна?

– Чего вы хотите? – немного сбавив тон, спросил все тот же голос.

– Пропустите меня, не будем же мы через дверь разговаривать.

С собой Протей принес пару таких устройств: приборов, работающих при помощи невидимых лучей инфракрасных лазеров. Вибрация окна кабинета, где сидел объект, позволяла считывать отраженный от стекла сигнал и записывать все разговоры, ведущиеся внутри. В темное время после достижения критического уровня заряда прибор уходил в сон, а при свете снова включался и начинал подзарядку. Эти устройства должны были сыграть главную роль в задуманной им операции.

Как выяснилось после непродолжительной и душевной беседы с начальницей салона, они очень боялись потерять лицензию из-за заражения бытовыми насекомыми, поэтому решили скрыть от соседей тараканью проблему. Закрылись и хотели передавить их своими силами.

– Какие-то они странные, никогда таких не видела, – сказала молоденькая девушка в коротеньком белом халатике. – Причем только на нашем этаже! Не иначе как конкуренты подбросили.

– Не исключено! – охотно согласился Протей. – Сейчас это у нас не единичный такой случай по городу. Купят в зоомагазине тараканов и распускают где ни попадя. А, вижу… – Протей ловко поймал таракана, выскочившего из-за шторы. – Ну точно. Таракан туркменский. Такие у нас не выживают. Но жить могут долго, еще полгода будете их отовсюду вылавливать. Вам оно надо? А тут сами уйдут или передохнут. И никакого запаха, никакой химии. Вот, смотрите.

С этими словами Протей раскрыл свой чемоданчик и достал плоскую темно-серую коробочку, немного напоминающую сильно утолщенный смартфон.

– А как это?..

– Как действует? – вопросом на недосказанный вопрос ответил Протей, вертя в руках приемник. – Очень просто. Это ультразвуковой отпугиватель тараканов. Насекомые сразу же уходят из-за ультразвука, который абсолютно неслышим для человеческих ушей. Уже завтра заметите результат.

– Как красиво вы объясняете, но это же полная чушь! – встряла какая-то толстая тетка с крутым кудрявым париком. – Я читала про эти штуки. Пишут, что полное фуфло.

– Кто пишет? Эксперты? Санитарно-гигиеническая служба? Нет? Пишет непонятно кто. Это происки наших конкурентов, – махнул рукой Протей. – Не обращайте внимания. Что вы теряете? Ничего. Бесплатно же. Работает это так. Прибор испускает сигналы не менее девяноста децибел – звонок вашего телефона или работающий станок имеет близкую шумность, только в слышимом диапазоне. Постоянная ультразвуковая сирена беспокоит насекомых, и тараканы уйдут с вашей территории. Они буквально дуреют от непрерывного стресса, вызванного неблагоприятным для них ультразвуковым фоном. Ни аккумуляторов, ни электросети не требуется, все от солнечных батарей. Главное – к окну поближе поставить, лучше впритык к стеклу, чтобы света больше было. Вот сюда и сюда можно поставить? Отлично. Вот так, в уголочек… Хорошо, что у вас тут окна до самого пола. Присосочки не дадут отвалиться, и уборщица не смахнет. Кстати, предупредите ее. Дней через двадцать здесь ни одного таракана не останется, и новые не придут, уверяю вас. Распишитесь вот тут, что оборудование установлено… Ага, спасибо. Я буду через день проверять, вдруг питания не хватает или место неудачное? Со стороны вы вообще не поймете, работает он или нет. Да, чтобы в следующий раз не было задержек с охраной, выпишите мне пропуск на двадцать дней.