Текст книги "Атолл «Морская звезда»"

Тринадцатая глава

1

Открыв глаза, Луиза не сразу вспомнила, где находится.

– Смотрите, – кричал Ловетти, тряся ее за плечо, – смотрите же хорошенько!

Она ничего не понимала. Силилась поднять голову и не могла: затылок, шея затекли, лопатки и поясница были словно деревянные. Она шевельнула рукой:

– Помогите мне сесть.

Ловетти подхватил девушку за талию, усадил.

Оказалось, что уже утро. Поверхность реки была белой, от нее прядями поднимался туман, будто вода в реке нагрелась, вот-вот закипит.

– Что такое? – сказала Луиза. – Что вы увидели?

– Автомобиль! Сейчас его загораживает лесистый мыс. Потерпите минуту!

Она с трудом поднялась на ноги, бросила взгляд на Лашке. Тот работал шестом, помогая плоту миновать встретившийся на пути островок.

– Автомобиль, – подтвердил Лашке, на секунду обернувшись.

– Мой? – прошептала Луиза в полной растерянности. – Да откуда он взялся?

Течение пронесло плот мимо поросшего лесом мыса. К этому времени разошлись облака, закрывавшие солнце, и тогда будто фотограф проявил огромный цветной снимок – небо, река, лес заиграли всеми оттенками зелени и голубизны.

– Вот он! – закричал Ловетти, показывая на открывшийся каменистый откос.

Луиза увидела автомобиль. Тот стоял на полого спускавшемся к воде скальном монолите. Можно было разглядеть часть кузова, переднее колесо. Остальное скрывал кустарник. Но это был не «лендровер».

– А вот и палатка, – сказал Лашке. – Видите ее?

Да, теперь открылась и палатка – раньше ее загораживали деревья. Мужчины стали подгонять плот к берегу. Работая шестом, Ловетти рассуждал:

– Выходит, путники здесь ночевали. Глядите, не испугались индейцев, палатку не замаскировали. Какой можно сделать вывод? Такой, что они горожане, вроде нас. Лесные жители не поступили бы столь опрометчиво.

Вскоре плот коснулся грунта. Лашке и Ловетти спрыгнули в воду, помогли Луизе перебраться на берег.

– Надо привязать плот, – сказала она.

– Плот уже не нужен, – Лашке тоже вылез на каменистый откос. – До города доберемся в автомобиле. Цивилизованные люди не откажут в помощи тем, кто попал в беду.

Они стали карабкаться по круче. На полпути к вершине задержались, чтобы перевести дух. Оглянувшись на реку, увидели: плот медленно удаляется от берега.

– Прощай, наш друг и спаситель! – воскликнул экспансивный Ловетти. – Жаль, что нет ружья для торжественного салюта в твою честь!

– Возьмите мое, – сказали у него за спиной.

Все обернулись. На кромке откоса стоял человек с двустволкой. Луиза едва сдержала возглас изумления – узнала механика Коржова. Каким образом оказался он в здешних местах, да еще с одним из своих автомобилей?

Все объяснилось в следующие же секунды. Из палатки послышался голос женщины.

– Что такое? – спрашивала она. – С кем ты разговариваешь, Павлито?

Откинулось полотнище, закрывавшее вход в палатку, и появилась Хосеба.

2

Луиза сразу увела Хосебу: мужчины понимающе закивали, когда девушки заявили, что должны привести себя в порядок.

Они отошли к бурым морщинистым скалам. Здесь из-под камня бил крохотный родничок. Луиза опустилась на колени возле воды, ополоснула лицо.

– Что за люди твои спутники? – спросила Хосеба, – Зачем ты снова отправилась в сельву?

– Вон сколько вопросов. И я не знаю, как ответить…

– А где автомобиль? Как все вы оказались на плоту?

– Автомобиля нет, потому что Ронно и люди его племени напали на нас.

– Твои спутники причинили вред индейцам? Ронно вынужден был защищаться? Нет? Тогда ты говоришь неправду. Ронно не нападет первым!

– Это я захотела, чтобы он напал на нас. Долго упрашивала, прежде чем он согласился.

Хосеба опасливо отодвинулась в сторону:

– Ты плохо выглядишь. Устала?

– Я здорова. И голова в полном порядке… Как бы тебе объяснить? Понимаешь, мне надо было спасти спутников от какой-нибудь большой опасности. Они обязательно должны были видеть, что для их спасения я рисковала жизнью. Вот и придумала нападение «кровожадных» индейцев.

– Хотела понравиться кому-то из этих двух?

– Обязательно!

– Я так и подумала, что это любовь.

– Не любовь, Хосеба… – Луиза обняла девушку.

– Но я не понимаю, как Ронно согласился сыграть лесного бандита. Что ты сказала ему? – хмуро спросила Хосеба.

– Напомнила, что мы с тобой подруги. Что это моя просьба и просьба Хосебы. Еще сказала, что все подробно тебе объясню. Но сейчас вижу, что не могу объяснить… Это не моя тайна, Хосеба. Но поверь мне, я не делаю ничего плохого.

– Я помню, что ты спасла жизнь моему отцу… – сдержанно ответила индианка.

– То же самое сказал Ронно, когда объяснял, почему соглашается выполнить мою просьбу, – Луиза вдруг по-новому посмотрела на собеседницу: – Послушай, а ведь он любит тебя!

– Любит, – кивнула Хосеба.

– И хочет подарить тебе автомобиль, – Луиза улыбнулась.

Внимательно выслушав Луизу, Хосеба сказала, что сама пригонит в город «лендровер». Но Луиза отрицательно покачала головой: машина должна навсегда остаться в сельве. Иначе никто не поверит в рассказ о кровожадных индейцах: какие же они кровожадные, если так легко расстаются со своей добычей…

Они пошли назад к реке. Луиза тронула Хосебу за плечо:

– Не проговорись моим спутникам, что знаешь Ронно и вообще кого-нибудь из индейцев.

Хосеба круто обернулась:

– Я спросила, что за люди твои спутники. Ты не ответила. Почему? Не можешь сказать о них ничего хорошего?

– Боюсь, что не могу, Хосеба…

– Вот как!.. Уж не они ли рыскали вокруг нашего лагеря на Синем озере?

– Думаю, что не они…

– Не они, так другие, похожие на них!.. Как же ты отправилась с такими людьми в сельву? С какой целью?.. Не отвечаешь? Что ж, дело твое. Но уж я-то не буду им улыбаться!

– Надо, чтобы улыбалась. При них я попрошу тебя помочь нам добраться до города, и ты должна будешь согласиться. Веди себя так, будто это друзья, а не враги.

– Вот видишь, ты признала, что они – враги! Ну, что скажешь еще?

– Скажу, что это наши общие враги – твои и мои. Но пока мы должны улыбаться этим людям!.. Ну-ка ответь, кто и зачем напал на ваш лагерь, ранил отца?

– Я не знаю, почему на нас напали. Мы никому не делали зла.

– Вы всегда были одни у Синего озера?

– Сейчас там только мы. Но еще несколько лет назад в районе озера можно было насчитать два десятка кокалей.

– Куда же они подевались?

– Не знаю… Но кокалей становится все меньше. Люди исчезают, и никто не возвращается… Ты думаешь, их увозят?

– Ты и сама так думаешь, Хосеба.

– Я мало смыслю в подобных вещах. А вот отец действительно встревожен, места себе не находит… Кто же нападает на жителей сельвы?

– Вот это я и должна узнать. Как видишь, мы с тобой размышляем об одном и том же.

Хосеба надолго задумалась.

– Хорошо, – сказала она наконец. – Говори, как надо вести себя с этими двумя…

3

Когда Хосеба и Луиза ушли, Коржов стал разводить костер, и вскоре затеплился огонек, потянуло дымком.

– Ну вот, – Коржов подсел к «гостям», достал сигареты. – Не желаете?

Лашке взял сигарету. Ловетти сказал, что хотел бы побриться. Можно это устроить? Коржов сходил к автомобилю и принес бритву.

Ловетти включил кнопку пуска и стал водить бритвой по скуле.

– Итак, вы русский механик, – сказал Лашке, осматривая сигарету. – А это изделие?..

– Тоже из Москвы.

– Русский механик, русский автомобиль, русские сигареты… – Лашке прикурил от зажигалки, которую поднес Коржов. – И бритва ваша?

– Наша. Называется «Спутник». Кстати, первый искусственный спутник Земли тоже был русский, точнее, советский. Но вы поморщились, вас что-то не устраивает в этом перечне?

– Однако мне попалась сырая сигарета.

– Возьмите другую, – Коржов вновь достал пачку сигарет, но тут Ловетти, вскрикнув, схватился за щеку.

В следующую секунду Коржов поймал брошенную ему бритву.

– Ну вот, с одним из «спутников» мы разобрались, – усмехнулся Лашке. – Нет, новой сигареты мне не надо. Вряд ли она будет лучше первой…

– Как угодно, – Коржов невозмутимо спрятал пачку. – Сигареты могут нравиться или не нравиться. Это дело вкуса. А бритва вполне приличная, но у сеньора сильно отросла борода, только и всего.

Коржов убрал бритву и стал прилаживать над огнем котелок с водой, затем принес ящик с продуктами.

– Минуту! – сказал Ловетти. – Почему вы не спрашиваете, что же с нами случилось, как мы оказались в столь бедственном положении?

– У нас принято сперва накормить гостя. У вас иные порядки?

– Точно такие же! – воскликнул Ловетти. – Как ваше имя?

– Павлито.

– Так вот, Павлито, вы первый советский русский, с которым мне довелось познакомиться и разговаривать. И я считаю, что мне повезло.

– Вы никогда не были в Советском Союзе?

Ловетти вспомнил 1942 год, Крым, где обосновались боевые пловцы из «колонны Моккагата», свой уютный домик в Форосе, рейды на взрывающихся катерах и управляемых торпедах против советских транспортов с ранеными из осажденного Севастополя…

– Нет, – сказал он, ласково улыбаясь, – никогда не был в вашей прекрасной стране, но много слышал о ней, очень много…

Лашке и Ловетти быстро расправились с консервированными сосисками, опустошили банку тушеной свинины.

Утолив голод и чуточку захмелев, Ловетти разговорился. Коржов слушал его рассказ о происшествии в сельве и все больше удивлялся. За время общения с Хосебой он твердо усвоил, что лесные индейцы люди честные, не обидят человека, если тот идет к ним с добром. А здесь – такие страсти…

4

Хосеба согласилась подбросить до города Луизу и ее спутников. Коржов стал разбирать палатку. Ловетти и Лашке помогали укладывать багаж в вездеход.

– Что это? – Лашке показал на металлический ящик со шкалами и рычажками, укрепленный между сиденьями автомобиля.

– Рация, – сказал Коржов. – Приемно-передающая станция.

– Радио? – закричал Ловетти. – Чего же вы молчали?

– Как это – молчал? Вы спросили, я ответил. Мой шеф настоял, чтобы мы взяли с собой передатчик – мало ли что может случиться в сельве.

– И он исправен? – не унимался Ловетти.

– Перед поездкой я сам произвел проверку.

– Включите!

Коржов щелкнул тумблером. Осветились индикаторные лампочки настройки. Лашке и Ловетти переглянулись.

– А… можно ею воспользоваться? – спросил Лашке.

– Конечно. Но куда вы собираетесь радировать?

– У нас тоже был передатчик. Мы взяли его в дорогу с теми же целями, что и вы. Я коммерсант, не могу жить без информации с фондовых бирж, которая идет потоком и ежечасно меняется. Вы понимаете меня?

– Очень хорошо понимаю.

– И мы можем воспользоваться рацией прямо сейчас?

– Я уже сказал, что можете.

– Так я возьму ее и отойду в сторонку, чтобы никому не мешать.

Лашке отнес передатчик к группе деревьев на другом конце откоса. Ловетти попросил сигарету. Прикуривая, дружески подмигнул Коржову:

– Тайны!.. Каждый коммерсант обвешан ими, как собака клещами. Бизнесмены такие чудаки!

– А чем занимаетесь вы?

– Перед вами представитель самой неблагодарной профессии. Я зоолог и ботаник. Попросту говоря, вечный бродяга и искатель.

– Что же вы разыскиваете в эту поездку? – Коржов улыбнулся Хосебе, которая приблизилась к беседующим.

– В данном случае меня интересует некий сорняк.

– Сорняк? – переспросил Коржов. – А с какой целью? Сорняки, я знаю, выпалывают, топчут, сжигают. И уж, во всяком случае, их не разыскивают.

– О, это необыкновенный сорняк. Иной раз его годами не обнаружишь, обшарь хоть весь лес. Но вдруг появляется и набрасывается на культурные растения, обвивает их и душит. Приходилось вам слышать о дереве сепадилья?

Коржов пожал плечами.

– Я знаю сепадилью, – сказала Хосеба.

Ловетти старательно изобразил удивление, даже всплеснул руками.

– Ну-ка, рассказывайте подробно! – потребовал он.

– А чего рассказывать? У нас целая плантация таких деревьев. Ведь мы чиклеро.

– Вон какие дела! – возбужденно воскликнул Ловетти. – Тогда вам должен быть знаком и этот сорняк! – и он быстро нарисовал растение с толстым мохнатым стеблем и острыми, как пики, листьями. – Сорняк быстро растет, обвивает ствол дерева, и тогда оно чахнет и погибает. Причем по вкусу ему главным образом сепадилья.

– Я знаю этот сорняк, – сказала Хосеба, взглянув на рисунок. – Верно, он появляется очень редко. Слава создателю, на Синем озере его нет. Но я насмотрелась на эту дрянь в прошлые годы. Недобрая слава идет об этом сорняке по всей сельве. Индейцы считают его колдовским корнем. Он задушил нашу первую плантацию. Это недалеко от здешних мест – всего в пятнадцати милях. Но зачем вам сорняк?

– Вашему другу Павлито я уже объяснил, что являюсь ботаником. Представляете, что это за профессия?

– Представляю. Но сорняки, сожрав деревья, сами вскоре погибают. Так что там сейчас пустота, одни корни торчат из-под земли.

– Корни? Это то, что мне надо! Именно корни, а не стебли или листья. Пожалуйста, нарисуйте план местности, чтобы я мог найти заброшенную плантацию.

Хосеба достала блокнот, положила его на капот автомобиля и старательно, словно прилежная школьница, принялась за работу.

– Вот, – сказала она. – Я не художница, но, думаю, кое-что разобрать можно. Смотрите, вот река, берег, где находимся мы с вами…

– Я все понял, – Ловетти нетерпеливо вырвал лист из блокнота, сложил бумагу, бережно спрятал в карман. – И много там этих… корней?

– Плантация была большая – около пятисот деревьев. Так что прикиньте сами…

5

В эти минуты Лашке вел радиоразговор. Передатчик он установил в полусотне шагов от лагеря, так что мог не опасаться, что его подслушают.

Он вернулся, когда Коржов уложил в автомобиль почти все имущество.

– Полный успех, Павлито. У вас отличный аппарат. Даже я, очень слабый радист, быстро во всем разобрался. Передатчик тоже советский? Ну-ну, пошутил! Путешествие по сельве – хорошая реклама для русских джипов, не так ли?

– Вообще, хорошая. Но она уже не нужна – распроданы почти все автомобили… Давайте продолжим разговор в пути. Сейчас я разверну машину, и мы отправимся.

– Это уже не требуется. Сеньорита Луиза, мой коллега и сам я – мы благодарны за готовность оказать помощь. Но за нами приедут.

– Кто же?

– Приедут… – Лашке переглянулся с Ловетти, дружески обнял Луизу. – Еще раз спасибо. Вы сделали для нас достаточно много. Продолжайте поездку. Впрочем, оставьте немного еды и пачку сигарет.

Коржов с готовностью сунул руку в нишу передней панели автомобиля.

– Увы, московские сигареты на исходе, – он изобразил огорчение. – Остались только «Кэмел» и «Марлборо». Возьмете или будете терпеть?

– Очень жаль, – в тон ему ответил Лашке. – Я так привык к вашим сырым сигаретам. Но надо же что-то курить. Давайте эту американскую дрянь!

Все засмеялись, и громче других Коржов. Лотару Лашке были переданы две пачки «Кэмела» и коробок спичек.

– А это от меня, – Хосеба, возившаяся у заднего сиденья автомобиля, протянула Луизе сверток. – Банка апельсинового сока и пирожные.

– Пирожные? – пробормотал Ловетти. – Что за чертовщина! Откуда они взялись?

– В городе открылась новая кондитерская, – пояснила Хосеба. – Я купила четыре коробки пирожных. Первую сразу уничтожил Павлито… Нет-нет, шучу, почти все слопала я сама, он только помогал. Вторая коробка, в которой сухие пирожные, должна доехать до Синего озера – подарок отцу и братьям. Остаются еще две. Одну из них дарю Луизе. Сигареты – мужчинам, пирожные – ей.

6

Они дружно махали рукой вслед джипу, петлявшему по каменистому берегу реки. Машина объезжала нагромождения скал и деревья, подпрыгивала, кренилась с борта на борт, как лодка в шторм, и постепенно удалялась.

– Вот и все, – сказал Лашке, когда джип скрылся из виду. – Мы снова одни.

– Кто за нами приедет? – спросила Луиза. – Кто и когда?

– Прилетит, а не приедет. Я вызвал геликоптер.

– Вот как? В вашем распоряжении даже геликоптеры! Вы богатый коммерсант.

– Очень богатый. Могу позволить себе все что угодно.

– Например?

– Например? – повторил Лашке. – Что вы скажете насчет собственного острова?

– У вас есть остров? – Луиза иронично сощурила глаза. – Миллионер, владелец острова, а одалживаете сигареты у автомобильного механика!

– Стоп! Бывает, что судья на ринге останавливает бой и предупреждает боксера о неправильном ударе.

– Я нанесла такой удар?

– Конечно. Знали же, при каких обстоятельствах мы остались без сигарет!.. Вот я и вынужден напомнить о правилах игры.

– Тогда и я расскажу. Итак, тонет богач. Ему кричат: дай руку! Но он будто не слышит. Нашелся человек, разбирающийся в психологии такого рода людей. Протянул ладонь тонущему и крикнул: возьми! И богач вцепился в руку спасителя.

– Занятная притча. Только к чему она?

– К тому, что богачи жадны. Ведь мы легко могли освободиться из плена – индейцы ждали предложения о выкупе…

– Надеюсь, вы шутили, рассказывая притчу?

– Да, если рассказ о боксерах был шуткой.

– Ну и язык у вас!

– А мне нравится, что сеньорита умеет огрызаться, – воскликнул Ловетти.

– Сейчас я положу этого огрызающегося противника на обе лопатки, – сказал Лашке. – Наша спутница владела самым дорогим из джипов – «лендровером» и рассталась с ним без единого слова сожаления. Она же, как об этом рассказывали наши общие знакомые, в городе швыряла деньгами. Так почему же богатая сеньорита сама не предложила индейцам выкуп?

– Кто вам сказал, что я богата?

– А джип?

– Он вовсе не мой. Мне одолжили его хорошие люди. И я знаю, они подождут с уплатой за автомобиль.

– Так, значит, вы бедны? – воскликнул Лашке. – Почему же колесите по свету и пускаетесь в авантюры вместо того, чтобы подыскать хорошую работу, обзавестись домом, семьей?

– Не знаю, что и ответить, – кокетливо произнесла Луиза, стараясь не выйти из образа человека, мало озабоченного будущим. – Дайте-ка сигарету… Спасибо! Так вот, сколько-нибудь вразумительных ответов на ваши вопросы не существует. Я убеждена: придет время, и хорошая работа сама меня отыщет.

– Так рассуждают фаталисты, – наставительно сказал Ловетти.

– Ну что же, значит, я одна из них. Мое кредо: все, что должно произойти, обязательно произойдет в определенное судьбой время. Зачем же подхлестывать события?

– Человек должен повелевать событиями, а не наоборот! – Лашке погрозил пальцем. – Ведь еще вчера вы действовали с огромной энергией и целеустремленностью. Энергия, сила воли, мужество, удивительное бесстрашие и собранность – эти качества органически вам присущи, понимаете вы это или же нет?

Луиза не ответила. Положив себе на колени коробку с пирожными, выбрала одно, взяла в рот кусочек, – ну этакая пай-девочка, избалованная маменькина дочка.

– Вкусно! – она прищурилась от удовольствия. – Хотите попробовать?

– В самом деле вкусно, – Лашке подсел к девушке вплотную. – Вкусно, – вновь сказал он и облизнул палец, на котором осталось немного крема. – Теперь прошу выслушать меня. Для вас есть работа по специальности.

– Работа врача? – Луиза принялась за второе пирожное.

– Да. Эксперименты, исследования. Разумеется, и терапия. Условия хорошие: за «лендровер» расплатитесь уже на четвертом месяце службы.

Луиза перестала жевать. Боялась шевельнуться, поднять голову, чтобы не выдать себя.

– Что за служба и где именно? – спросила она как можно более равнодушно.

– Сперва надо получить ваше согласие.

Она выдержала длинную паузу, отрицательно качнула головой.

– Отказываетесь? – сказал Лашке. – Подумайте хорошенько. Ведь это большие деньги.

– В том-то и дело, что слишком большие. Обычному врачу так много не платят… Да еще неясен характер работы… Не потому ли, что я должна буду заниматься грязными делами?

– Что вы имеете в виду? – настороженно сказал Лашке. – За кого нас принимаете?

– Одну минуту, – вступил в разговор Хуго Ловетти. – Я вижу, чем-то мы напугали сеньориту. Хотелось бы знать, чем именно?

– Я отвечу, – Луиза вскинула голову. – Один из вас ошарашивает меня сообщениями о своем богатстве. Еще раньше я сделалась свидетельницей вашего взволнованного разговора о загадочных сорняках. В заключение мне предлагается место врача. Причем заявлено, что платить будут в несколько раз больше того, что зарабатывает рядовой медик… Итак, я сопоставляю все это и спрашиваю себя: почему работа врача не была предложена раньше, скажем в начале путешествия? Чем объяснить внезапно пробудившийся интерес ко мне, если как медик я ничем себя не проявила? И последний вопрос, самый главный: чем оба вы занимаетесь? Что составляет ваш бизнес?

– А как думаете вы? – сказал Лашке.

– Думаю, это наркотики, – Луиза увидела, как сразу посветлели лица собеседников.

– Нет, нет и нет, – оба отрицательно покачали головами.

– Тогда зачем вам сорняк, который индейцы считают колдовским растением? Надо думать, это сильный наркотик!

– На земле нет ничего сильного и ничего безобидного. Змеиный яд убивает, однако и лечит; наркотик враг, но он и союзник – все дело в том, чтобы тем и другим пользоваться умело.

– Но вас все же интересуют наркотики? Какая преследуется цель?

– Очень важная, и это отнюдь не коммерция. Вы все узнаете, когда начнете работать, – Лашке, в продолжение последних минут прохаживавшийся мимо Луизы, подсел к ней, взял коробку с пирожными: – Можно я попробую еще одно? Впрочем, нет, – он закрыл коробку. – Если позволите, пирожное сохраню для жены. Она большая любительница сладкого, куда большая, чем я.

– Отдайте ей всю коробку… А где она, ваша жена?

– На острове, куда мы скоро полетим.

– Мы? Я ничего еще не решила.

– Я имел в виду сеньора Ловетти и себя. А вы – как пожелаете… Но просил бы согласиться. Вам там будет хорошо. Моя жена очень интересный человек.

– Я смогу уехать с острова, как только захочу?

– Мы всегда найдем общий язык, – уклончиво сказал Лашке. – Что вас тревожит?

– Не знаю… Почему-то мне стал неприятен этот ваш остров…

– Неприятен? Что вы знаете о нем?

– Э, не считайте меня простушкой. Теперь многое прояснилось. Вы приобрели остров в частное владение – значит, выложили за него уйму денег: острова стоят дорого. Новому врачу собираетесь платить едва ли не впятеро больше, чем он того заслуживает. Как же мне не спросить себя: зачем этот остров? Откуда у вас столько денег? Почему новый врач будет главным образом заниматься какими-то исследованиями и экспериментами, но не лечить людей?

– Ну и ну, – пробормотал Лашке. – И как же вы отвечаете на эти вопросы?

– Пока не могу ответить… Скажите честно, вы в самом деле не занимаетесь контрабандой и сбытом наркотиков?

– Да нет же! – Лашке стала злить настырность собеседницы. – Имеются еще вопросы? Нет? Тогда слушайте. Так вот, я имперский немец, нацист чистых кровей. Мой коллега – итальянец. Немцы, итальянцы, испанцы были союзниками в минувшей войне. Мою страну и Италию предали и ввергли в катастрофу. Противники разрушили наши государства, сломали военную машину двух стран. Но они не добились главной цели – не смогли уничтожить политическую доктрину, у колыбели которой стояли Адольф Гитлер и Бенито Муссолини. Мы с сеньором Ловетти, тысячи таких, как мы, выжили, сохранили ненависть к врагам и решимость отомстить. Мы действуем, собираем силы, вербуем соратников по крови, воспитанию, образу мышления, идеологии. Завели этот разговор, когда убедились в вашей надежности. Идите к нам! Когда в городах десятков стран загремят взрывы, станут рушиться дома и по улицам потекут ручьи крови, тогда придет наш час. Миллионы мужчин и женщин будут искать сильную руку, способную устранить хаос. И мы не промедлим – дадим миру такой порядок, в котором не будет места красным. Уж в этом можете быть уверены!

Произнеся эту тираду, Лашке выпрямился, со стуком свел каблуки. Встал и Ловетти. Они глядели на девушку и ждали.

Пауза затягивалась.

– Что такое? – напряженно произнес Ловетти. – Вы улыбаетесь? Почему?

– Сама не знаю. А вообще, перетрусила. Ведь до последней минуты не верила ни единому вашему слову. Считала самой большой опасностью оказаться в обществе людей, чей грязный бизнес составляют героин и марихуана.

– Страхи рассеялись? Вы согласны сотрудничать?

– Да, – сказала Луиза. – Да, если будут соблюдены некоторые формальности.

– Что имеется в виду?

– Контракт. Хочу точно знать условия, характер работы, сумму…

– Смотрите какая деловитость! – Лашке непроизвольно изменил тон разговора – он уже относился к Луизе как патрон к своему подчиненному.

– Что поделаешь, такой у меня характер. Это все от отчима. Он не только вырастил меня и дал образование, но и научил жить. В жизни, утверждал он, один хороший человек приходится на дюжину негодяев, которые только и думают, как бы обобрать ближнего. И тут важно вовремя разглядеть, с кем имеешь дело. Разве не так?

– Все правильно, – снисходительно кивнул Лашке. – Подведем итог. Значит, соглашение достигнуто. Контракт же будет составлен, как только окажемся на острове. – Он развел руками: – Как видите, здесь нет ни бумаги, ни карандаша.

– Но то и другое есть в городе.

– Мало ли что там есть! Отсюда летим прямо на остров. В город за вашими вещами будет послан человек. Он привезет все до последней нитки. Так что вам нечего опасаться.

– Я забыла сказать, что контракт должен быть заверен нотариусом. Кроме того, в городе будет открыт счет в банке, куда вам следует переводить мой заработок. В банке я оставлю распоряжение расплатиться за «лендровер», как только накопится нужная сумма. Как видите, мне необходимо побывать в городе.

Лашке свирепо поглядел на Луизу. Казалось, он не может найти подходящих слов, чтобы отчитать строптивую девицу.

Напряжение снял Ловетти – тронул его за плечо:

– Соглашайтесь, Лотар. На мой взгляд, просьбы справедливы, – он подчеркнул: «просьбы». – Сеньорита хочет получить гарантии, только и всего. И если глядеть на вещи шире – хорошо, что у нее сильный характер.

– Ну что же! – Лашке шумно перевел дыхание. – Вчера вы одолели индейцев, сейчас победили сразу двух белокожих, причем действовали без ножа.

– А язык? – воскликнул Ловетти. – У сеньориты он острее кинжала!

– Уф, я даже проголодался от волнения, – Лашке подсел к Луизе. – Разрешите съесть еще одно из этих великолепных изделий.

Луиза взглянула на Ловетти, сделала приглашающий жест:

– Ешьте и вы, сеньор! Все равно до острова их не довезти. А для супруги моего нового шефа купим в городе свежие, и не одну коробку! Выкроим часок и разыщем кондитерскую, о которой рассказывала наша общая знакомая Хосеба!