Текст книги "Москва футбольная. Полная история в лицах, событиях, цифрах и фактах"

Сборная «Вся Москва» 9 и 12 мая проиграла оба своих матча со счетом 0:4 и 1:5 (отличился Ф. Розанов). В составе англо-русской сборной Москвы в этих матчах играли: Фаворский (СКС), Ромм (СКС), Паркер (БКС), Акимов (КСО), Ньюман (БКС), Э. Чарнок (КСО), М. Смирнов («Унион»), Дикин и В. Чарнок (КСО), Филатов-2 (ЗКС), Д. Ланн (БКС), Ф. Розанов («Мамонтовка»), Римша (МКЛ, СКС), Э. Джонс и Т. Бонд (БКС), Житарев (ЗКС). Запасные: Матрин («Унион»), Филатов-1 и Воздвиженский (ЗКС), Филиппов (КФС).

Гости также переиграли и ЗКС (8:1; ворота нашей команды защищал Д. Матрин, а единственный гол забил Вал. Сысоев), и КСО (7:1). В этом же году москвичи провели три встречи с немецким «Хольштейном» из Киля (чемпион Германии 1912 года), и все проиграли: КСО со счетом 0:6, «русская» сборная Москвы со счетом 1:10 (единственный гол при счете 0:9 забил Сысоев; наши ворота впервые защищал С. Бабыкин из ЗКС), а «русско-английская» сборная «Вся Москва» – со счетом 0:3.

Первые матчи за сборную Москвы в 1912 году провели: Л. Фаворский и Ф. Римша (СКС), А. Житков, Лопухов, А. Макаревский, Баранов и Н. Савостьянов (все – КФС), А. Мишин (КСО), М. Смирнов, В. Миндер, П. Калмыков, Дальский, Б. Манин, Д. Матрин, В. Иванов и В. Фельгенгауер (все – «Унион»), Ф. Розанов («Мамонтовка»), И. Воздвиженский, В. Сысоев, С. Бабыкин, К. Казалет, М. Варенцов и Дж. Ирвинг (все – ЗКС), В. Горшков («Новогиреево»), А. Мартынов (начинал сезон в КФС, а закончил в «Унионе»).

В 1912 году состоялись первые матчи сборных команд Москвы и Киева. 6 и 7 октября в Киеве столичные футболисты дважды переиграли украинских футболистов со счетом 5:0 и 6:1. Сборную в Киеве представляли футболисты КФС (Лопухов, Савостьянов, Макаревский, Махлин, четверо Филипповых, Н. Денисов, Попов и Баранов), а в также Мартынов, Н. Петров и Ф. Розанов.

Из междугородних игр 1912 года отметим мартовские встречи КСО в гостях со сборной Харькова (3:0) и местным «Фениксом» (3:1), апрельские победы ЗКС и КФС над петербургским «Спортом» (в его составе выступали олимпийцы Егоров, Сорокин, Никитин, Марков и Нагорский) со счетом 8:3 и 4:2 соответственно, и КСО над «Меркуром» (4:3). Матч «Меркура» и «Униона» завершился со счетом 3:3. Ворота ЗКС в матче против питерцев защищал Д. Матрин, в очередной раз ангажированный на игру у «Униона». И еще. В свое время уважаемый Л. Горянов писал, что 6 мячей в знаменитом матче ЗКС и «Спорта» провел В. Сысоев. Но это не так. У москвичей по два мяча забили Сысоев, Житарев и Эллиссон, а еще по разу отличились Ирвинг и Лебедев (с пенальти).

* * *

6(18) января 1912 года в Петербурге прошло учредительное собрание Всероссийского Футбольного Союза. Делегатами от Москвы были Р. Ф. Фульда, К. Г. Бертрам и А. Н. Шульц. Членами правления ВФС были избраны: А. Д. Макферсон (Петербург) – председатель, Р. Ф. Фульда (Москва) и Г. В. Гартлей (Петербург) – заместители (товарищи) председателя, Г. А. Дюперрон (Петербург) и К. Г. Бертрам (Москва) – секретари, К. К. Шинц (Петербург) – казначей, А. Н. Шульц (Москва), А. Ф. Пирсон (Петербург), Е. Р. Бейнс (Москва) – члены комитета, К. К. Бутусов (Петербург) и П. И. Патрон (Одесса) – кандидаты в члены комитета.

Первый председатель ВФС англичанин Артур Давидович Макферсон внес огромный вклад в развитие российского спорта. Он умер в Москве, осенью 1919 года в тюремной больнице от сыпного тифа. У Макферсона было три сына – Артур-младший, Роберт и Виктор Макферсоны. О последнем практически ничего неизвестно, а первые до революции были одними из лучших российских теннисистов, играли в футбол за клуб «Нева». С началом первой мировой войны они вступили в Британскую армию. 5 июня 1916 года младший лейтенант Британского флота Роберт Дэвид Макферсон («Бобчик», как ласково называли его любители спорта Петербурга, сопровождал в качестве переводчика фельдмаршала лорда Китченера) с честью погиб в Северном море, когда броненосный крейсер «Хэмпшир» подорвался на германской мине и затонул у Оркнейских островов, а Артур после революции возглавил резидентуру английской разведки в Риге, подрывная деятельность которой была направлена против Советской России. Умер в США в 1973 году.

В Футбольный Союз вошли Петербург, Москва, Киев, Одесса, Севастополь, а в течение года к ним присоединились Харьков, Николаев и Тверь. В том же году на конгрессе в Стокгольме Россия была принята в постоянные члены ФИФА. В дни учредительного собрания ВФС Роберт Фульда предложил послать команду России на V Олимпийские игры. В начале марта решение послать на Олимпиаду сборную команду из футболистов обеих столиц, состав которой должен быть утвержден ВФС, было принято окончательно. Предстоящая поездка широко дебатировалась и в кругах болельщиков. Всех волновал вопрос: кто будет представлять сборную – петербуржцы или москвичи? В печати появилось послание некоего знатока футбола, пожелавшего остаться неизвестным. Основываясь на арифметике нескольких последних товарищеских матчей клубных команд двух городов, он писал: «Или москвичи совсем не поедут в Стокгольм, так как не пожелают брать на себя ответственность за то, какое место займет Россия, или если поедут, то в таком количестве игроков, на которое они имеют право как победители». «Кто это «победители»? Мы что-то не помним побед московских сборных над петербургскими, а товарищеские встречи клубов в счет не идут», – не замедлили отозваться петербуржцы. Примерно в таком духе рассуждали и спортивные деятели.

Этот сыр-бор разгорелся неспроста. Крупные меценаты, стоявшие во главе московской и петербургской лиг, с самого начала не поладили друг с другом. Каждый стремился протащить в сборную «своих» игроков. Дело зашло так далеко, что Всероссийский футбольный союз собирался командировать в столицу Швеции сразу две команды – одну из Петербурга, другую из Москвы… Пока судили да рядили, кого посылать, подошло время соревнований. Только тогда Олимпийский комитет распорядился провести отборочный матч. Поспорив еще немного, где и когда играть, москвичи согласились приехать в Петербург (от Петербурга до Стокгольма было все-таки ближе). Меценаты, сеявшие вражду и антагонизм между спортсменами двух городов, кое в чем преуспели. Дух нездорового соперничества всячески насаждался среди игроков.

Не случайно в прессе даже заметка о безобидном товарищеском матче клубных команд сопровождалась заголовком «Война Петербурга с Москвой». А тут играли сборные, играли за право поездки на Олимпиаду. Игроки сборных Москвы и Петербурга вышли на поле хмурыми, неразговорчивыми. Они только искоса поглядывали друг на друга, каждый видел в сопернике злейшего конкурента. 13 мая на поле «Невского клуба», в присутствии 1500 зрителей, играли: Москва – Л. Фаворский, М. Ромм, Ф. Римша (все – СКС), С. Филатов (ЗКС), А. Акимов и Н. Кынин (КСО), М. Смирнов и Б. Манин («Унион»), А. Филиппов (КФС), В. Житарев (ЗКС), Ф. Розанов («Мамонтовка»). Петербург – П. Борейша («Виктория»), П. Соколов («Унитас»), В. Марков («Спорт»), М. Яковлев и Н. Хромов («Унитас»), В. Власенко («Меркур»), А. Суворов и П. Сорокин («Спорт»), В. Бутусов («Унитас»), Г. Никитин («Спорт»), В. Филиппов («Коломяги»). Игра носила упорнейший и ожесточеннейший характер, но победителя так и не выявила – ничья, 2:2.

В своей книге «Старый, старый футбол» Юрий Коршак писал: «Матч будущих олимпийцев не обошелся без казусов. Самым драматическим стал момент, в котором принял участие судья. Он назначил пенальти в ворота москвичей. Это было настолько явной несправедливостью, что даже петербургские болельщики принялись выражать свое неудовольствие громкими криками. Московский голкипер Фаворский выразил свое отношение к судейскому промаху самым решительным образом. Он выбежал из ворот и… скрылся среди зрителей. Пока товарищи разыскивали в толпе вратаря и уговаривали его вернуться на свой пост, в рядах хозяев поля обсуждался вопрос, кому бить этот злосчастный «штрафной без защиты». – Я сегодня что-то не в ударе, – смущенно говорил один. – Не могу, никак не могу, нога болит, – отнекивался второй. – Пусть лучше кто-нибудь из форвардов…

Конец затянувшейся дискуссии положил петербургский защитник Петр Соколов. Он решительно шагнул вперед и поставил мяч на отметку. К тому времени Фаворского уговорили вернуться, и он снова маячил между штангами. Толпа замерла. Судья дал сигнал. Защитник издалека разбежался и с силой запустил мяч… за боковую линию! Фаворский растерянно уставился на своего спасителя, а зрители разразились аплодисментами, приветствуя благородный поступок футбольного рыцаря. Так завершился эпизод со злосчастным пенальти. Схватка возобновилась с новой силой, и вскоре у московских ворот опять прозвучал судейский свисток. На сей раз пенальти был неоспоримым. Кому бить? Петербуржцы молча оглянулись на своего защитника. Тот не заставил себя долго упрашивать. Он разбежался и с силой послал мяч в сетку, мимо вратаря Фаворского. Удар у Соколова был мощный».

Олимпийский состав по-прежнему оставался неясен. Вконец запутавшиеся руководители перетасовали игроков в две сборные и устроили еще одну игру. В одну из команд вошли основные кандидаты на поездку в Стокгольм, в «сборной остальных» оказалось немало случайных игроков и даже несколько петербургских англичан. Первая сборная вела со счетом 4:1, а потом едва не упустила выигрыш. Окончательный итог был 5:4 в ее пользу. Во втором тайме ворота «сборной остальных» защищал киевский вратарь Оттен, на свой страх и риск отправившийся в Петербург попытать спортивного счастья. 14 мая играли: Первая сборная – Л. Фаворский, В. Марков, П. Соколов, М. Яковлев, Н. Хромов, Н. Кынин, М. Смирнов, А. Филиппов, В. Бутусов, В. Филиппов. Вторая сборная – Н. Ильин (Москва, которого заменил Оттен), П. Мосс (СПб), Ф. Римша, А. Акимов, Э. Стенфорд (СПб), Е. Константинович (Москва), В. Эндрю, Вильдерфорс, А. Монро (все – СПб), Г. Никитин, Л. Смирнов.

Поскольку и вторая встреча не внесла полной ясности, «матч» был перенесен за зеленый стол заседаний. Здесь Петербург одержал победу: в Стокгольм решили послать смешанную команду, в которой на одного петербуржца было больше… Некоторый свет на то, что происходило за футбольными кулисами, пролила «Петербургская газета», поместившая после второго матча такое сообщение: «Состав олимпийской команды определился довольно точно. Голкипер москвич Фаворский, запасной петербуржец Борейша. Беками выбраны москвич Ромм и петербуржец Соколов. Оба играли очень хорошо, но Ромм сделал большую неловкость, явившись на второй день на поле с опозданием и с заявлением, что у него болит нога.

Так как никто не может гарантировать, что нечто подобное не случится в Стокгольме, решено заменить его петербуржцем Марковым и москвичом Римшей». Так петербуржцы добились в олимпийской сборной численного перевеса. В окончательном варианте сборной Москву на Олимпиаде представляли: Л. Фаворский, М. Смирнов, А. Акимов, Н. Кынин, А. Филиппов и В. Житарев. Петербург делегатировал П. Соколова, В. Маркова, Н. Хромова, В. Бутусова, А. Уверского, М. Яковлева, Г. Никитина, В. Филиппова и Николаева. Запасными на ОИ-1912 были «назначены»: П. Борейша и Г. Власенко (СПб), Ф. Римша и Л. Смирнов (Москва). Руководили сборной Г. А. Дюперрон и Р. Ф. Фульда.

Ю. Коршак писал: «Пришло время отправляться в дорогу. Добираться в Швецию решили морским путем. Чиновники неожиданно расщедрились и предоставили олимпийской делегации большой пароход «Бирма». Вместе с футболистами ехали в Стокгольм легкоатлеты, борцы, стрелки, гребцы и другие члены весьма внушительной по численности (около 250 человек) делегации России. Впрочем, сделано это было не без расчета. Огромная «Бирма» должна была служить для спортсменов и плавучей гостиницей. Настал день отъезда. Проводы олимпийских дебютантов были обставлены пышно. На празднично украшенной пристани оркестр непрерывно играл бравурные марши. Свежий ветер с Балтики развевал яркие флаги. «Бирма» подняла якоря и медленно пошла вниз по течению Невы. В этот момент на пристани возник переполох. Какие-то господа с чемоданами суетились в толпе провожающих. Велико же было удивление петербуржцев, когда выяснилось, что это… олимпийцы, опоздавшие на пароход. Возможно, путешествие для них на этом бы и закончилось, не окажись в числе рассеянных пассажиров самого председателя Российского олимпийского комитета Срезневского. Портовые служащие быстро нашли выход. Опоздавших посадили на быстроходное судно, и то пустилось вдогонку за «Бирмой».

17 июня 1912 года наши футболисты встретились в стартовом матче с футболистами Финляндии. Вот что писала об этом матче пресса тех лет: «Наконец выступили и наши, русские. В оранжевых рубашках с русским гербом на груди, в синих брючках (и черных гетрах – А. С.), наша команда впервые выступала вне пределов России. До хавтайма нападают все время русские. Игру финляндцев прямо-таки не узнать. Куда делась вчерашняя (с итальянцами) хорошая игра с планомерным нападением, хорошо работавшей защитой! Финляндцы играли до того скверно, что казалось, что они проиграют России. Инициативу игры в первой половине взяли в свои руки русские, – будь команда сыграннее, ей, пожалуй, удалось бы играть и дальше, но…

На 34-й минуте Фаворский берет мяч, мяч отскакивает недалеко от его груди, и первый инсайд финляндцев Виберг забивает гол. Россия вела игру больше в нападении, но несыгранные и нападение и защита дают возможность финляндцам забить второй гол. После этого М. Смирнов дает очень хороший пас центру, и Василий Бутусов вносит мяч на груди в гол. Из русских хорошо играли Фаворский, Хромов, Акимов, Житарев и Бутусов. В цветах России выступали: Фаворский, Соколов, Марков, Акимов, Хромов, Кынин, М. Смирнов, Филиппов (московский), Бутусов, Житарев, Филиппов (петербургский)». Итак, со счетом 2:1, победу в этом поединке одержали финны. Этому факту «Петербургская газета» посвятила такие строки: «В матче футбола между финскими и русскими игроками победили первые. Так печально для русских закончился этот упорнейший поединок».

Не успев восстановить силы после матча с финнами, сборная России на следующий день снова вышла на поле. Предстоял так называемый «утешительный» матч с командой Германии, которая тоже выбыла из борьбы за призовые места. Русская команда свой второй матч провела в обновленном составе. Оранжевые рубашки надели семь петербуржцев и четыре москвича: Фаворский, Соколов, Римша, Уверский, Хромов, Яковлев, М. Смирнов, Житарев, Бутусов, Никитин и питерский Филиппов. Но игра от этого не стала лучше. На первой же минуте немцы открыли счет – 1:0. Три русских хавбека решили почему-то стеречь одного центра нападения, забыв про остальных. В итоге еще три гола подряд в течение трех минут. Окончательный итог матч – 16:0 в пользу сборной Германии! Пресса писала: «Игра на «Утешительный» кубок дала России мало утешения. Поражение от Германии 16:0 – высокий рекорд этих олимпийских игр. Тихий бег русских игроков, медленная тактика, если вообще она была у русских, позволили германцам забивать нам гол за голом».

Перед Олимпиадой, касаясь шансов наших футболистов, Дюперрон грустно говорил: «Команда подготовлена настолько, чтобы… проиграть с честью». Но даже эта скромная надежда не оправдалась. «…Главный недостаток нашей сборной команды – полная ее несыгранность. Ей пришлось сыгрываться уже в Стокгольме на решительных матчах. Можно усомниться в том, что выступление русских футболистов на Олимпиаде было разумно организовано. На всех играх прекрасные судьи. Они всегда у мяча, видят ошибки и немедленно свистят. Здесь совершенно запрещены наши толчки. Голкипера вовсе нельзя толкать. У нас же постоянно стараются свалить голкипера, – и получается дикая игра. Запрещение толкать игроков поднимает технику футболистов. Сравнение игры русских команд с заграничными, к сожалению, показывает, что мы – еще дети в футболе, но… уже грубые дети» – так комментировала одна из русских газет проигрыши футболистов.

Журнал «К спорту» (№ 32 за 1912 год), в статье «Спортивная Цусима» (этот термин первым ввел в обиход писатель Александр Куприн) так подвел итоги Олимпиады: «Полное поражение русских спортсменов за границей, поражение, от которого не спасло ни количество наших представителей (около 250 спортсменов), ни все строгости Олимпийского комитета при выборе кандидатов на состязание, не на шутку всколыхнуло и испугало наше общество… Занимать Великой Державе какое-то жалкое 13–16 место, быть позади пятнадцати и впереди только трех стран, иметь за все игры только 3 очка, против 115 очков Америки, то есть, другими словами, получить новое, едва ли не самое убедительное доказательство нашей беспомощности и растерянности, как хотите, все же немножко неожиданно даже для самых отъявленных пессимистов.

Ведь как ни как, посылали целую армию, с помпезностью достойной более лучших ожиданий и, хотя не мечтали привезти в свою страну серебряных кубков и медалей, все же не думали вернуться восвояси все с теми же олимпийским значками в петлице, вовсе не недоступными символами «олимпийства», а столь же легко достающимися (конечно, при содействии всесильной протекции), как значки какого-либо съезда – ну, например, пожарного…

И в результате разгром… Полный, небывалый… Мы не только в диаграммах грамотности будем изображены маленьким столбиком против огромных столбиков наших соседей, но будем маленькой точкой и в кругу нашего телесного развития… Деловитый янки, несмотря на тысячи своих сложных дел, гигантский размах и грандиозность которых непостижимы для нас, успел найти время и для спорта, выдвинув из своей среды людей с колоссальной энергией, поразительной тренировкой и с какими-то особыми, незнакомыми нам своеобразными приемами…

Мы разбиты по всей линии и даже те, в победе которых мы не сомневались, обманули нас… Русское общество немножко всколыхнулось. Что это значит? Почему результаты так ужасны? Кто в этом виноват? Классическое – кто виноват! Мы еще не думаем, как все-таки велик стыд для большого и с претензиями на природную неисчерпанную мощь, государству, выставлять себя в таком непривлекательном виде. Получить поражение – да. Отчего же его не получить, отчего не уступить более сильному и готовому противнику, но сыграть 16:0 в одном матче как сыграли наши олимпийцы с Германией – это даже не значит поехать учиться, чтобы учиться, лучше было посмотреть с трибуны зрителей, – это просто небрежность – неизвинительная, непростительная небрежность… Франция, поставленная в неблагоприятные для нее условия (2 матча в один день), отказалась совсем от игры на олимпийских играх, – мы же не только блеснули своим убожеством, но и торжественно в нем расписались.

Дело, конечно, не в том, кто виноват, да и виноват ли вообще кто-нибудь. Вопрос в том, что нужно делать, чтобы достигнуть хороших результатов, чтобы возможно скорее исправить свои недочеты… Наиболее опасным и неприятным нам кажется поголовное поражение наших футболистов. В этой игре, как нигде, сказывается железная дисциплина, умение владеть собой, – расчет, подчас очень тонкий, способность быстро ориентироваться, найтись во всяком положении и из всякого положения выйти. Команда на команду – это маленькая армия на армию. Это народ на народ. Каждая команда – это воплощение государства, сконцентрированная народная мощь и сила, яркая живая характеристика всей нации. Игра – темп её, стремительность и методичность, план игры, тактика защиты и нападения – все это разное у всех, все это говорит о стране, в которой выросли, воспитались и призваны к решительному бою участники команд. Мы оказались хуже всех.

Наша безалаберность, авось и небось, отсутствие дисциплины, отсутствие плана и умения его выполнить – дилетантство, недоделывание, – все это сказалось и на нашей команде: она и проявила свои качества во всей их полноте… Вывод напрашивается сам собой. Все усилия, все заботы мы должны направить на развитие спорта в нашей стране, – благо к нему проснулась охота и интерес… Быть может, только тогда, когда наше движение станет общим и мощным, – мы сумеем выставить таких игроков и такие команды, которые ответят шведам Полтавой за былые поражения».

Мнение другого издания было еще более резким: «Результат больше чем плохой. Безнадежно плохой. Олимпийские игры застали Россию врасплох, и не ей состязаться с народами, для которых спорт удел не только немногих счастливцев, а и наиболее важный, всеми поощряемый фактор физического развития страны»… Свой рейс «Бирма» завершила в Петербургском порту. Не было артиллерийского салюта, не видно было флагов, не слышно оркестра. Никто не пришел на пристань встретить проигравших.

Завершая рассказ о международных матчах сборной России в 1912 году, отметим поражения нашей команды в товарищеских играх со сборной Норвегии (1:2) и сборной Венгрии (0:12). Москву в матче с командой Норвегии представляли Фаворский, Римша, Акимов, М. Смирнов, А. Филиппов, Житарев (автор единственного нашего гола) и Л. Смирнов. В матче с венграми 1 (14) июля состав нашей команды был такой: Д. Матрин («Унион»), П. Соколов (СПб), Ф. Римша (СКС), Н. Кынин (КСО), Н. Хромов и А. Уверский (оба – СПб), В. Житарев (ЗКС), В. Бутусов, А. Суворов и П. Сорокин (все – СПб).

А двумя днями ранее, 12 июля, на поле СКС звездные венгры играли против сборной Москвы (правда, сами венгры, да и некоторые наши историки футбола, справедливо относят этот матч к играм национальной сборной России; есть он и в официальном реестре ФИФА, и в реестре Венгерского футбольного союза). Состав нашей команды был таким: Л. Фаворский, Ф. Римша, А. Паркер, А. Акимов, Г. Ньюман, И. Воздвиженский, М. Смирнов (Э. Томас, 85), В. Сысоев, Я. Чарнок (капитан), В. Житарев, А. Филиппов. По неподтвержденной информации в игре принимал также участие Т. Ланн. Судил встречу Е. Р. Бейнс (Москва). Встреча завершилась убедительной победой венгров со счетом 9:0.

* * *

В 1912 году, наконец-то, состоялся первый чемпионат футболистов Российской Империи. Определенный толчок этому дала и Олимпиада, обнажившая все недостатки развития спорта в России. Футбол в стране уже почти два десятка лет развивался без всякого плана, сумбурно и крайне неравномерно. Такое положение дел требовалось срочно менять. И, прежде всего, как первый шаг, был необходим обмен опытом между фактически изолированными друг от друга молодыми футбольными лигами крупных городов. Отдельные товарищеские матчи сборных городов, проводившиеся до сих пор, всё-таки не могли служить сколько-нибудь серьёзным подспорьем в этом самом обмене опытом, и к тому же не давали однозначного ответа на ставший вдруг актуальным вопрос: «Кто же самый сильный в России?». Да и проводились эти матчи чрезвычайно редко – в основном, соперничали сборные двух столиц, Санкт-Петербурга и Москвы, сыгравшие к 1912 году друг с другом 6 матчей. Общий баланс определённо был в пользу петербуржцев: 4 победы, 1 ничья и 1 поражение с общей разницей мячей 15–9. Однако при этом Москва отнюдь не считала себя слабее и постоянно подчёркивала неофициальность этих встреч. И вот многомесячные труды организационного комитета дали, наконец, результат.

Интересная статья под названием «Дорогу футболу!» была опубликована незадолго до начала первого чемпионата России в журнале «К спорту!» (№ 38 за 1912 год). Главный редактор этого издания Николай Соловьев, писал: «Не так вдруг и не так легко футбол начал культивироваться в России, но упрочившись немного, как-то сразу пустил корни, разветвления, молодые побеги, и вдруг принял такой грандиозный размер, так стал быстро расти и прогрессировать, что нельзя ни уследить за ним, ни регламентировать его, ни сколько-нибудь уложить в правильные рамки.

Наряду с серьезной лиговой организацией, принимающей участие в розыгрыше международных матчей, мы имеем ряд клубов и команд вне лиги, или вернее, ряд своих районных лиг, не подчиняющихся ничьему авторитету, – самостоятельных организаций. Дачные команды – это еще более низшая ступень организации. Детские команды, команды учебных заведений, войсковые, сельские команды, команды при фабриках и ремесленных заведениях и т. п.

Говоря короче, – где только соберется по работе ли, месту жительства, по делам или без дела десятка два молодежи, – там уже образуется футбольная команда. Движение стихийное, перебросившееся далеко в провинцию и нашедшее себе благоприятную почву. Матчи между местными командами, состязания между командами близ лежащих городов, районные состязания, – вот уже чем успела зарекомендовать себя провинция, успела выделиться рядом более или менее выдающихся игроков и даже хорошо сыгранных и налаженных команд.

Нарастает вопрос о розыгрыше футбольного первенства России, так как, уже многие города в состоянии с честью бороться за первенство, выставив более или менее сильную команду… Футбол идет все шире и шире, придясь как-то сразу по плечу русскому человеку. Командная игра, битва партии на партию, как некогда – стенка на стенку, больше чем какая-либо другая игра стала понятна и захватила русского человека. Вбить гол, обмануть противника и потом торжествовать – это высшее наслаждение, которое только может получить русский человек… Футбол пошел в массы, в те недра, в которые трудно проникнуть с каким-либо учением, хорошей книжкой, словами и наставлениями, в которых нужно действовать и заставлять действовать. Благотворное влияние этой «грубой» игры сейчас же сказалось в этих недрах народной массы.

Футбол удивительно дисциплинирует. В нестройную, разношерстную команду откуда-то вливается дух послушания, подчинения своему капитану и членам своей команды, тактика игры, умение удержать свои порывы, необходимость уступить мяч – все это больше и больше перевоспитывает первобытного человека и учит его великому искусству – уметь подчиняться. Никакая проповедь об оздоровлении масс, о необходимости обратить серьезное внимание на свое здоровье, ни лекции со скучными диаграммами и сравнительными таблицами – ничто не может быть убедительнее хорошего, захватывающего и игрока, и публику, футбольного матча.

Сколько интереса живого и неподдельного вносит футбол в скучную, однообразную и прежде наполненную трактирами и попойками действительность какого-нибудь молодого фабричного рабочего, – какой-то новый дух, какое-то новое сознание своего спортивного достоинства… Прежде никому будто бы ненужный Иванов, ничем не выдающийся, вдруг находит в себе нового Иванова, ловкого и сильного, умного и расчетливого, везде желанного и заметного… Как хотите, – а это много значит, это сильно поднимает дух и сознание собственного достоинства… Как вопрос момента, вопрос сам назревший, сам нашедший себе путь, сам проникнувший и проникающий туда, куда не многие с успехом проникали – вопрос увлечения спортом заслуживает внимания. Этим нужно умело воспользоваться, а отнюдь не бороться с ним.

В получаемых редакцией письмах видно какое-то взбудораженное, затмевающееся от восторга настроение, радость людей как бы нашедших себя; только это указывает, что и они, не обладающие никакими талантами, рядовые, трудящиеся люди, – могут быть героями – победителями, могут возбуждать зависть соперников, испытывать наслаждение победы, срывать рукоплескания, что и в них, быть может, таятся достоинства и силы, которых нет у других. Этим массовым движением и нужно умело воспользоваться, чтобы не потушить пробудившиеся новые силы, сознание своего превосходства, сознание возможности выдвинуться перед другими. Есть почва, а уже на этой почве можно создать что угодно и когда угодно. Нужно поощрить то движение, которое растет само, а не искусственно вызвано к жизни. И не нужно ни минуты задумываться над тем, вредно ли это или полезно, отвлекает ли это массы от экономических вопросов или не отвлекает. Спорт дисциплинирует и организует и это всегда нужно помнить.

Мне кажется, вообще, увлечение спортом поможет нам отделаться и от какого-то странного против него предубеждения. Русский человек уже лет от 25-ти и выше считает «смешным» и «несолидным» гонять ногами мяч, бегать с мальчишками, роняя свое достоинство. Не смешно всю ночь пить, играть в карты, изнывать от тоски, ничего не делать, а надеть майку и трусики и час-два заняться легкой атлетикой – это смешно. Мы страшно боимся быть смешными.

Футбол в Англии объединяет и лорда, и рабочего, и священника, и жокея, и атлета и клерка. Не покажется ли вам смешным, что один из чемпионов в толкании, победитель на олимпийских играх, – прокурор одной из судебных палат С. Америки. Глубокий, незнакомый дотоле интерес, можем мы проявить к подобным людям, умеющим к зрелому возрасту и даже к старости сохранить и юношескую свежесть, и молодость взглядов, и жизнерадостность, и, главное, – здоровье. Спортсмены в зрелых летах у нас еще редкость – и то мы встречаем их лишь в спорте издавна завоевавшем себе гражданство среди джентльменов. Футболом и легкой атлетикой наши старые спортсмены не занимаются.

Проникнув всюду, завоевав себе огромное число поклонников, футбол кажется ломает и эту последнюю стенку – предубеждения русского человека – что не стыдно и не смешно, а крайне важно и необходимо заняться собой, своим здоровьем, своим телом. Как же не сказать: – «Дорогу футболу!» – то есть дорогу всему спорту, который обещает всех наградить здоровой, неиспытанной еще многими радостью – радостью своей силы, ловкости и мощи…». Думается, такая постановка вопроса вполне актуальна и в наши дни…

В первом чемпионате России должны были принять участие пять команд – сборные Петербурга, Москвы, Одессы, Киева и Харькова. Однако футболисты сборной Одессы, узнав, что согласно жребию матч 1/4 финала против команды Харькова им предстоит сыграть в гостях, отказались от выезда и потребовали, чтобы игра была проведена у них дома 13 сентября. Всероссийский футбольный союз с мнением одесситов не согласился, и черноморской команде было засчитано техническое поражение за неявку. Таким образом, Харьков без борьбы вышел в полуфинал. Киевляне, узнав, что их соперником будет команда из северной столицы, на матч решили не ехать. Так сборная Санкт-Петербурга оказалась в финале, не проведя ни одного матча. Москвичи 16 (29) сентября победили в первом матче харьковчан (6:1, «дублями» отметились Ньюман и Манин, по мячу провели Акимов и с пенальти Д. Ланн) и вышли в финал, который состоялся 23 сентября на поле Замоскворецкого клуба спорта. Соперником москвичей стала очень сильная в те годы сборная Петербурга.

Перед матчем двух сборных московская пресса писала: «Москвичи идут на игру, чтобы похоронить свое самолюбие или же уйти после встречи с гордо задранной головой, сознавая, что они граждане города, носящего звание чемпиона России. Это очень приятное звание». Интрига предстоящего матча подогревалась и тем, что после недавнего сокрушительного провала олимпийской сборной России, практически поровну состоявшей из петербуржцев и москвичей, уже второй месяц продолжались активные дебаты на извечную российскую тему «Кто виноват?». Представители двух столиц валили вину друг на друга, и в исходе финального матча первого чемпионата Империи виделось решение и этого вопроса.