Текст книги "Москва футбольная. Полная история в лицах, событиях, цифрах и фактах"

Осенью соревнования проходили по традиционной двухкруговой системе с участием шести клубов. Здесь всех опередили футболисты «Новогиреево», победившие во всех встречах с разницей мячей 39–3. На последующих местах расположились футболисты ОФВ (13 очков), КСО (11 очков), КФС (8 очков), ЗКС и СКЛ (по 4 очка).

На май 1917 года были назначены игры сборной Петрограда в Москве, но они не состоялись по довольно прозаическим причинам. Питерскому футбольному историку В. М. Фалину удалось раздобыть текст апрельского письма Г. А. Дюперрона к председателю Московской футбольной лиги Д. М. Ребрику. Вот выдержки из него: «Остальные представители Лиги, вероятно, приедут только на один день, так что им помещение не понадобится, но зато нужны будут билеты. Можно ли их достать у Вас? У нас, в Петрограде, положение в этом отношении очень скверное; хвосты за билетами стоят на целую версту, а за последнее время начали выдавать талоны на получение билетов, причем на каждый талон можно получить не более двух билетов. Согласитесь, что при таких обстоятельствах совершенно немыслимо посылать к Вам команды, как мы договаривались. Впрочем, дело идет только о 7 мая, так как все же уже будет возможно что-либо сделать, когда учащиеся разъедутся, и останется только храбрая публика, которая немца не боится, ибо у нас и таких имеется более, чем много…».

Вместо встречи с петроградцами москвичи были вынуждены удовлетвориться игрой 21 мая между первой и второй сборной города. Впечатление петроградца об этой игре можно прочитать в июльских номерах «Петроградского вестника».

«Уже задолго до игры от поля Замоскворецкого Клуба Спорта, на котором должна была быть игра, протянулись к кассе хвосты зрителей, горячо обсуждавших известие о неприезде петроградцев. Московская публика почти однородна по составу с нашей, но зато куда более экспансивна и сведуща. Появление каждого игрока «Всей Москвы» встречается взрывом аплодисментов; спрашивать кто это, из какого клуба не приходится, так как имена всех громко произносятся и сопровождаются аплодисментами, более или менее продолжительными и общими. В победе «Всей Москвы» никто не сомневается, но силы сборной «Б» никому неизвестны, так как впервые и она выступает, и игроки встречаются между собой. «Вся Москва» – это цвет московских футболистов: вратарь Туранов (Морозовцы), в защите: левый – Сысоев (ЗКС), правый – Игнатьев (Новогиреево); полузащита: Овечкин (КФС), Бухтеев (Новогиреево) и Андреев (Морозовцы); нападение: правый край – неувядаемый олимпиец Н. Денисов (КФС), рядом с ним Н. Троицкий (Новогиреево), в центре – Федяев (Морозовцы), далее нынешняя гордость москвичей Канунников (Новогиреево), на левом краю – Шапошников (Морозовцы).

Игра начинается с большим опозданием: назначенный судья не приехал, судить приходится случайному. Минут тридцать игра идет без результата, в довольно быстром темпе, – много только портит неопытный судья, видящий грубость и вне игры там, где их нет. Первый мяч забивает сборная «Б» с хорошей пассовки; «Вся Москва» подтягивается, начинает играть дружнее и, прижав противников к воротам, усиленно обстреливает их. Отлично играет вратарь Николай Миронюк (из команды «Баулино», в этом же году перешел в ЧШКС – А. С.), выносящий, казалось, мертвые мячи, – аплодисменты публики показывают, что симпатии перешли частью на сторону стойко отбивающихся «белых». Наконец, минут за пять до перерыва, «Вся Москва» забивает все же мяч, и счет 1:1 остается до свистка. После перерыва определенный перевес на стороне «красных», которые усиленно нападают на сдавших противников. Два мяча проводит «Вся Москва» и выигрывает 3:1.

Игра «Всей Москвы» не произвела впечатления игры команды, составленной из лучших игроков второй столицы – почти не было комбинаций, прорывов у нападения; из отдельных футболистов трудно кого-либо выделить. Общее же впечатление от игры таково – будь на месте сборной «Б» команда Петрограда, москвичам пришлось бы сильно поплатиться; подобное же мнение высказали и некоторые руководители Московской Лиги.

Поле Замоскворецкого Клуба Спорта, на котором происходила игра, по грунту довольно близко к полю наших Коломяг, немного, пожалуй, помягче и пыльнее, что заставляет хозяев усиленно поливать его до игры. В настоящее время поле считается в Москве лучшим, кроме того, оно особенно удобно для зрителей, благодаря тому, что из-за больших выемок земли, которые производились при устройстве его, оно расположено значительно ниже, чем места для публики, – впечатление маленького стадиона.

К числу достоинств как этого поля, так почти всех других московских полей, следует отнести расположение их непосредственно у трамвайных линий, что сильно влияет на посещаемость игр и сборы. На товарищеских, не говоря уже о лиговых играх, сборы достигают 500–700 рублей и выше, что для Петрограда почти редкость. Трудно предположить, чтобы игра сборной из класса «А» и сборной из класса «Б» собрала в Петрограде то количество публики, какое она собрала в Москве, и дала сбор до 1500 рублей.

Что бросается в глаза немосквичу на московских футбольных полях, так это металлические сетки на воротах, существование которых едва ли чем можно объяснить; представляя собой определенную опасность для игроков нападения, они в то же время легко могут вводить в заблуждение судей, лишая их возможности уследить, был ли мяч в воротах или нет, так как после удара мяч, отскакивая от сетки, моментально уходит в поле. Металлические сетки не существуют и на родине футбола, в Англии, где они непременно веревочные и в редких случаях, у богатых клубов, шелковые. Не мешало бы в правилах устройства полей Всероссийского Союза внести указание на то, что сетки на воротах непременно должны быть веревочные, а то где-нибудь в Сибири, пожалуй, будут еще делать сплошные дощатые ворота…

Что хорошо и чего в Москве много, так это вратарей; за две игры, виденных мною, пришлось посмотреть четырех, и никого из них нельзя в чем-нибудь упрекнуть, даже в рисовке, в игре для публики, чего много, слишком много у всех москвичей – и у защитников, и у полузащитников, и у игроков нападения. Трудно, конечно, по двум играм сказать что-либо определенное о классе игры москвичей, но повышения класса игры по сравнению с прошлыми годами еще не чувствуется, и москвичи, пожалуй, еще долго не будут страшны петроградцам…».

В сентябре сборная Петрограда все же сумела добраться до Москвы, где провела две игры, вызвавшие большой интерес публики. Так, только на первой игре 8 сентября с будущим чемпионом осеннего чемпионата «Новогиреево» петроградцы собрали порядка 5000 зрителей и проиграли 0:2. Через день состоялась встреча со сборной Москвы, в составе которой выступало шесть человек из «Новогиреево». Матч закончился со счетом 1:1. Причем москвичи ушли от поражения лишь за две минуты до конца матча после случайного рикошета. Интересно, что за двадцать минут до завершения встречи, судья А. Н. Шульц вынужден был на время увести обе команды с поля, в связи с тем, что недовольные ходом игры московские болельщики стали вести себя чересчур возбужденно: свистели, кричали, угрожали судье и игрокам команды гостей. Лишь после долгих уговоров судья возобновил игру.

В сборной Москвы в 1917 году выступали: Г. Туранов, А. Кротов, А. Шапошников, Г. Архангельский и В. Перницкий (все – КСО), С. Сысоев, Н. Лавров, М. Романов, А. Малюков и Н. Аулэ (все – ЗКС), Свифт (Н. Шашин), Н. Денисов и В. Меморский (все – КФС), В. Потапов («Мамонтовка»), Н. Игнатов, А. Фигуровский, С. Бухтеев, В. Леонтьев, П. Цыпленков, П. Канунников, Н. Троицкий (все – «Новогиреево»), В. Ратов (СКЛ), А. Лепорский, С. Троицкий и Н. Абрамов (все – ОФВ)

8 сентября футболисты «Новогиреево» со счетом 2:0 (дубль на счету Н. Троицкого) победили сборную Петрограда, а 21 октября московская сборная, составленная из игроков СКЛ и КФС принимала петроградский «Меркур» и была разгромлена им со счетом 5:0! Правда, за земляков на следующий день отомстили игроки непобедимого тогда «Новогиреево», переигравшие «Меркур» со счетом 2:1 (и вновь 2 мяча провел Н. Троицкий).

Чемпионский состав СКЛ весной 1917 года был таким: Дуров, И. Гладкий («Унион»), Павлов, Запегин, Гордеев, В. Савин, Александров, Н. Бункин, В. Ливотов, В. Ратов (КФС), С. Багров, А. Воробьев («Спарта»), Феофанов, Макаров, Н. Карпов («Тарасовка»), М. Ермаков (СКЗ), Бернштейн, Аноров, И. Дурилин («Тарасовка»), Б. Фалеев («Спарта»), Н. Бодров («Унион»).

В составах другого финалиста и полуфиналистов весеннего первенства играли:

ЗКС – Б. Баклашов, Н. Аулэ (Симоновский СК, «Унион»), С. Сысоев, Кораблев, М. Розенберг, М. Романов, А. Малюков, Н. Хатунцев («Тарасовка»), В. Прокофьев («Немчиновка»), Л. Перваков, П. Исаков, Н. Никитин, Я. Евстигнеев. В составе 2-й команды ЗКС, которая без поражений выиграла Кубок А. И. Вашке, кроме того выступали: Гельбрас, Филатов, Скобляков, Иванов, Филимонов, Истомин, Попов, Додонов, Федоров, Григорьев, Честухин.

ОЛЛС – Обухов, Н. Майтов, Шмидт-1, Годбод, Б. Гугель, Горбов, Иванов, Лауденбах, А. Канунников, Гроссе-1, Жибоедов, Балудо, Адлерберг, Майтов-2, Гроссе-2, Е. Рагозин и С. Народецкий (оба – «Тарасовка»), Исаев.

КСО – Туранов, Куликов, Табаков, Антонов, Маслов-2, Андреев-1, Степанов, Маслов-1, Андреев-2, Перницкий, Макдональд, Калинин, Шапошников.

Осенний победитель – «Новогиреево» – предстал перед зрителями в таком составе: Н. Смирнов, Н. Коротков, Н. Игнатов, В. Леонтьев, С. Бухтеев, А. Фигуровский, С. Чесноков, Н. Троицкий (ЧШКС), А. Троицкий («Унион»), П. Цыпленков (ЧШКС), П. Канунников, И. Артемьев (вернулся из ЧШКС), А. Скворцов, П. Канаев, Кондратьев, Астахов, С. Захаров («Унион»), Л. Скворцов и В. Зенкин (оба – СКЛ), П. Халкиопов («Немчиновка»), П. Артемьев (КФС).

Представим и двух других участников соревнований этого года:

КФС – Н. Свифт-Шашин (СКЛ), Н. Немиров, Свешников, И. Овечкин, Д. Разиков, А. Петров, Н. Денисов, Н. Борисов, Н. Соловьев («Тарасовка»), В. Житарев (ЗКС), В. Меморский (ЗКС), М. Игнатов («Новогиреево»), А. Клопов («Новогиреево»).

ОФВ – А. Мигунов, С. Егоров, Б. Мигунов, П. Митюшин («Унион»), А. Лепорский, Л. Клочков (СКЛ), Синьковский, Н. Абрамов, С. Троицкий (ЧШКС), В. Гридин, Н. Гридин, Е. Панов (МКЛ), О. Алхимов (СКЛ), С. Мигунов.

За «Унион» в этом году играли: Кириллов, Жуков, Витвинский, Малютин, И. Анкудинов, Платэ, Маштаков, Иванов, Кирилович, Николаевский, А. Анкудинов, Л. Смирнов, Соловьев, Бодров, Митюшин, Артемов, Осипчук, Моргунов, Постнов, Вишняков, Фатих.

«Мамонтовка»: Мухин, Неврев, Потапов, Хайлов, Ф. Мастеров, Б. Мейер, Богданов, С. Белов (ЗКС), Бахвалов, Лобнев, Никольский, Кулешов.

* * *

Парадоксально, но в грозные годы империалистической войны, революции и гражданской войны в Москве, как и во всей России, продолжалось формирование новых футбольных коллективов. «Они были очень трудны, эти младенческие годы советского футбола: интервенция, гражданская война, разруха, голод. Но ребенок рос крепким и здоровым: рухнули классовые барьеры, тысячи участников «диких» команд с их рабочей закалкой влились в ряды футболистов» – вспоминал М. Д. Ромм. В книге «100 лет российскому футболу» читаем: «О полноценном развитии футбола в то тяжелое время лучше всего говорят цифры: если в сезоне мирного 1913 года в играх Лиги в Петербурге принимало участие 872 футболиста, то в 1917 году уже 1255 спортсменов, и это без учета участников борьбы за «Дачный Кубок» и соревнований ОСФРУМа. И в Москве по сравнению с 1916 годом в полтора раза выросло число коллективов, принимавших участие в соревнованиях Лиги, достигнув 56 команд. Все эти цифры учитывают только организованных футболистов, а ведь количество так называемых диких игроков было несоизмеримо больше».

М. П. Сушков по этому поводу пишет: «1916 год. Идет война, суровая, изнуряющая. Но в Москве по-прежнему работают театры и кинематографы и делают сборы ничуть не меньше, чем прежде. Не иссякает приверженность москвичей к спорту. Что касается футбола, то засилье его еще не знало такого размаха. И это при всем том, что иные команды вообще распались, другие недосчитались своих игроков…

Правительство, надо сказать, не только поощряет, но и в немалой мере организует этот футбольный бум. Из каких соображений, сказать трудно. Бескорыстная ли забота о здоровье того, что теперь называют человеческим фактором войны, или это попытка отвлечь народ от революционных идей? Возможно, от всего понемножку».

Так, в 1916 году в Москве официально зарегистрировались команды «Русское гимнастическое общество» (РГО) и «Спортивный кружок при Обществе русских кабельных заводов». Отметим, что футбольная команда Русского гимнастического общества (РГО) – это уже второй (первым стал МКЛС, «отпочковавшийся от РГО в 1911 году) футбольный коллектив, организованный на базе 1-го Русского гимнастического общества «Сокол»», которое 19 февраля 1882 года основали 53 учредителя. Среди них выделим имена С. А. Арбатского, писателей А. П. Чехова и В. А. Гиляровского, князя П. Г. Волконского, барона М. О. Кистера, И. И. Горожанкина, уже знакомого нам по «Веге» А. Н. Найденова, Г. А. Крестовникова, С. Т. Морозова, А. А. Гивартовского, Н. П. Ночевкина, доктора П. И. Постникова, графа Г. И. Ностица и легендарного «коньячного короля», «гения пиара» Н. Н. Шустова.

К 1914 году Шустовы контролировали 30 % алкогольного производства в Российской империи и 44 % алкогольного экспорта. Суммарный оборот одних только коньячных заводов составлял более 2-х млн. рублей серебром в год. Еще большие доходы братья получали от производства водок и настоек, среди которых были фирменные Шустовские «Зубровка», «Спотыкач», «Запеканка», «Ерофеич», «Рижский бальзам», «Рябина на коньяке», «Мандариновая», «Кавказский горный травник» и многие другие. Главными отличительными особенностями продукции Шустовых являлись высочайшее качество и доступность цены.

В плеяде выдающихся фамилий Российской империи фамилия Шустов стоит особняком. Создатели одной из крупнейших в истории бизнеса промышленно-торговой компании выделялись не только своим богатством и умением вести дела, но и уникальным для русского бизнеса трудолюбием и самоуважением. Понятие чести семьи стояло для них если не на первом, то во всяком случае не на последнем месте. К сожалению, принятие в 1914 году в России «сухого закона» одновременно с началом 1-й Мировой войны фактически разорило Шустовых. Потеряв внутренний рынок и не имея возможности регулярно вывозить продукцию за рубеж, товарищество «Н. Л. Шустов с сыновьями» к 1917 году практически погибло.

Николай Николаевич Шустов, потомственный почетный гражданин Москвы, гласный Московской городской думы, выборный московского купеческого сословия и Московского биржевого общества, член Русского технического общества, почетный член Русского спортивного кружка, член совета Русского гимнастического общества, член правления Благотворительного общества при городской больнице Святого Владимира и почетный член Московского отделения Попечительства императрицы Марии Александровны о слепых, много лет возглавлявший Пресненское попечительство о бедных, умер 19 января 1917 года.

По завещанию Николая Николаевича, Пресненскому попечительству был подарен его огромный дом на Большой Грузинской – для открытия в нем богадельни для стариков и сирых, яслей для детей из неимущих семей, народной столовой и вечерних курсов для неграмотных рабочих. Социальная ориентация братьев была общеизвестна.

Известный московский спортсмен и журналист Б. А. Котов (он трагически погибнет ровно через год) в траурном некрологе, помещенном в журнале «Русский спорт», писал: «Ушел покровитель и горячий защитник занятия спортом и физического развития… И тем более тяжела эта потеря для русского спорта и для русских спортсменов, что покойный являлся поборником спорта среди молодежи, что так редко встречается даже при современном развитии спорта у пожилых людей.

Николай Николаевич вполне правильно понял то значение, которое должен иметь спорт в современной жизни и не только сам с увлечением предавался таким видам спорта, как теннис, коньки и гимнастика, но служил спорту как общественный деятель и уже то, что большинство молодежи, служившей у него в деле, под его влиянием стало заниматься спортивным развитием (футбольная команда служащих на предприятиях Шустова выступала среди внелиговых кружков Пресни – А. С.), говорит за себя… В его лице спортивная Москва потеряла заслуженного работника, одного из немногих настоящих пионеров физического развития в России – учредителя бывшего самого большого гимнастического общества в Москве «Сокола» первого. Вечная память тебе и большое спасибо за все, что ты сделал для подрастающего поколения».

Вскоре Московская Городская Дума постановила увековечить память Н. Н. Шустова, «устроив площадку для детских игр имени Н. Н. Шустова. Под площадку был отведен участок городской земли (бывш. Финляндского) близ Бутырок».

Младшие братья Николая Николаевича Шустова – Сергей и Василий – стояли у истоков создания футбольной команды РГО (а всего братьев было четверо и все они были до того хваткими, так твердо стояли друг за друга, что получили в народе кличку «американцы»). Личный потомственный гражданин, директор Товарищества «Н. Л. Шустов с сыновьями», товарищ председателя Московской пищевой и винной биржи, выборный Московского купеческого сословия Сергей Николаевич Шустов был страстным, увлеченным и талантливым гребцом, чемпионом и рекордсменом России на лодках-одиночках, меценатом, вице-командором, а с 1916 года и Командором Императорского яхт-клуба.

Еще при командорстве Я. В. Гоппера в соревнованиях яхт-клуба на кубок «Первенство России» на лодках-одиночках спортивные журналисты того времени часто упоминали имена двух известных спортсменов-гребцов – Сергея Шустова и Анатолия Переселенцева. Они по очереди выигрывали гонки, оставляя позади своих соперников из Невского речного яхт-клуба Санкт-Петербурга.

Брат Сергея – купец, старшина Московского автомобильного общества Василий Николаевич Шустов, был выдающимся русским спортсменом-чемпионом. Он разделял свою любовь между греблей, легкой атлетикой и коньками. Во всех этих видах спорта он был настоящим профессионалом. В частности, В. Н. Шустов с 1912 года был Командором яхт-клуба, членом и одним из создателей Московской конькобежной лиги, с 1914 года – председателем Всероссийского конькобежного союза, членом Совета старшин МКЛ. В. Н. Шустов состоял членом Российского Олимпийского комитета и председателем Московского военно-спортивного комитета.

22 ноября 1915 года Первое Русское гимнастическое общество в Москве «Сокол» сливается с Русским спортивным кружком, созданным Шустовыми и некоторыми членами «Сокола», недовольными запрещением сокольских союзов заниматься спортом, в единую организацию под названием «Русское гимнастическое общество». Русский спортивный кружок имел свой павильон на Патриарших прудах, а членами его Правления были В. Г. Любимов (заместитель; одновременно занимал должность заместителя Всероссийского конькобежного союза; вскоре прапорщик Любимов отправился на фронт), П. С. Львов (секретарь) и А. А. Переселенцев (председатель). Имя личного потомственного гражданина Москвы, доверенного лица Товарищества «Н. Л. Шустов с сыновьями», председателя гребного совета речного яхт-клуба, члена Московского автомобильного общества, выдающегося спортсмена Анатолия Андреевича Переселенцева в начале века пользовался у москвичей огромной популярностью.

А. А. Переселенцев был трехкратным чемпионом России, одерживал ряд громких побед над сильнейшими гребцами мира. В частности, в Лондоне в 1912 году он победил чемпиона олимпийских игр этого года англичанина Киннера. Победа русского самородка вызвала необычайный шум в спортивных кругах Европы, в результате чего в 1913 году в Париже был организован матч реванш этой пары гребцов. Олимпиец снова был побит гонщиком из России, в этом же 1913 году А. А. Переселенцев выиграл первенство Европы в двойке парной с французским гребцом и стал чемпионом Европы и Франции. Иногда Переселенцев защищал ворота Миусского кружка футболистов.

Футбольная команда Русского спортивного кружка играла в синих фуфайках и белых трусах. На груди красовалась эмблема кружка: инициалы Р. С. К. на фоне национального российского флага.

В уставе «нового» РГО, в частности, было записано: «Общество имеет целью: содействовать физическому и нравственному совершенствованию своих членов, развивая в них путем систематических упражнений физическую силу и ловкость, мужество и сознание единства». Особенность устава РГО заключалась в том, что в нем должны были состоять исключительно действительные члены, принадлежащие только к русскому подданству. Все другие допускались только в число кандидатов и членов-посетителей.

РГО культивировало футбол, легкую и тяжелую атлетику, велосипед, фехтование, гимнастику, коньки и хоккей. К 1 января 1918 года членами РГО состояли 536 человек. Из них: занимающихся футболом 82 человека, коньками – 61, гимнастикой и тяжелой атлетикой – 57, легкой атлетикой – 21, велоспортом – 14. Членский взнос для действительных членов РГО составлял 12 рублей 20 копеек, а для посетителей – 6 рублей 20 копеек.

Председателем правления РГО был избран коллежский советник, старший делопроизводитель Московского архива Министерства юстиции Иван Степанович Беляев (член РГО с 1883 года, почетный член РСК; в 1918 году он скончался), его заместителями – Д. Д. Синицын, которого очень скоро заменил А. А. Переселенцев (легкоатлеты РГО разыгрывали учрежденный им кубок) и П. С. Львов (одновременно – 2-й заместитель председателя Московского спортивного союза). Членами правления состояли: П. Г. Евдокимов, М. Ф. Тобарко (Табарко), И. С. Кудрявцев, П. А. Ипполитов, Е. П. Нефедов, Е. Е. Николаев, А. Г. Соколов, В. С. Давыдов, А. В. Козлов и Шиперко. Кандидаты в члены правления РГО: И. М. Слудников, А. П. Нефедов, И. И. Хайдин, Н. Р. Антонов и В. С. Разонбеев. Казначеем РГО был фронтовик В. Г. Любимов, секретарем – Д. М. Чуканов, которого очень скоро сменил Н. Т. Михеев, членами ревизионной комиссии – Н. П. Истомин и А. Ф. Суриков.

В состав футбольной комиссии РГО вошли: А. С. Жданов, Н. Т. Михеев, А. П. Нефедов, А. Д. Поляков и М. И. Петухов. Сначала команда играла лишь в товарищеских матчах и в соревнованиях Петровско-Разумовской футбольной лиги – самой молодой из числа дачных лиг (ее председателем был Г. Э. Дулькейт, заместителем – Н. Т. Михеев, а играли здесь МКЛС, МКЛ, РГО, Владыкино, Сходня и «Наздар»). Потом футбольная команда РГО стала членом МФЛ и выступала в классе «В». В 1918 году футболисты РГО завоевали право выступать в классе «Б». Для выступления в лиговых соревнованиях в РГО было подготовлено 4 команды.

Состав 1-й футбольной команды РГО был таким: Н. В. Ящеров, И. И. Кочетов, Д. И. Кочетов, Н. С. Кораблев (из ЗКС), К. П. Квашнин, М. И. Петухов, А. В. Козлов (из КФС), Г. И. Козлов, Н. Т. Михеев (из КФС), В. И. Гордеев (из СКЛ), Ф. Н. Голубев, А. С. Жданов, В. С. Разонбеев. Чуть позже появились в коллективе П. М. Эйсберг (ОФВ), А. М. Эйсберг (МКЛ), Николаев (ОЛЛС), Малютин (Баулино), Ильинский, Васильев и др. Играли футболисты РГО в фуфайках с продольными желтыми и черными полосами, с отложным воротничком и перекрестиями черного шнурка на груди, продетого в специально вделанные блочки, по четыре с каждой стороны грудного выема. Футболку выпускали поверх белых трусов.

Своего футбольного поля у РГО не было и его первоначально снимали у «родственников» из МКЛС. Но через какое-то время руководство «Спорта» решило разорвать с РГО все отношения. Тогда, в 1917 году правление РГО обращается в МКЛ и «Унион» с просьбой об аренде полей, но те без объяснения причин в просьбе отказывают. Пришлось обратиться в Культурно-просветительный отдел Преснеского района и тот, в начале июля 1917 года предоставил РГО участок земли по Большому Тишинскому переулку. Взамен РГО пообещало выделить своих инструкторов для спортивной работы с местными подростками.

Выступило РГО инициатором и еще одного начинания. В 1918 году силами членов Общества после двухлетнего перерыва (команд в Москве в связи с войной практически не было) возрождается Московская хоккейная лига. Для этого в ноябре создается временный комитет, который взял на себя решение всех организационных вопросов. Его возглавил заместитель правления РГО А. А. Переселенцев. В результате проделанной работы МХЛ была реанимирована. Новый состав МХЛ возглавляет М. Э. Лангер, его заместителями становятся Б. Ф. Яроцинский и Б. И. Землянцев, а секретарем лиги – член РГО М. И. Петухов. Представителем МХЛ в Московском спортивном союзе избирается А. А. Переселенцев.

Назовем и имена членов хоккейной комиссии РГО: М. И. Петухов, И. В. Бардин, А. С. Жданов, Г. И. Коротких, Б. П. Нефедов, И. М. Слудников и В. С. Давыдов. Кроме них в составе хоккейной команды РГО в товарищеских матчах выступали и известные в Москве футболисты: Залышкин, В. Хайдин, Е. Нефедов, Добровольский, Хорош, Я. Бессонов, Франке, Кораблев.

Капитаном и футбольной, и хоккейной команд РГО был Михаил Иванович Петухов. Заметной фигурой в РГО был и Николай Тимофеевич Михеев, который, кроме того, являлся секретарем Олимпийского комитета Москвы, членом комитета МФЛ. Легкоатлет, конькобежец, велосипедист и гиревик, Михеев был еще и страстным футболистом, одним из наиболее результативных игроков команды. Каждый забитый гол Николай Тимофеевич отмечал оригинальным аттракционом. Как только мяч от его ноги пересекал линию ворот противника, он тут же поворачивался к ним спиной и до центра поля шел колесом. Чем длиннее была дистанция триумфа, тем больше восторга выражали болельщики. Кроме всего прочего, в дореволюционной футбольной среде Михеев выделялся изысканностью одежды как на спортивных площадках, так и вне их.

Среди действительных членов РГО нельзя не отметить, прежде всего, конькобежцев Николая Ивановича Седова, Николая Василисковича Струнникова, Василия и Платона Афанасьевичей Ипполитовых. Н. И. Седова считают основоположником русской техники бега на коньках. В 1904 году 18-летний спортсмен стал победителем чемпионатов Москвы и России. Как сильнейший и разносторонний конькобежец он был направлен Русским гимнастическим обществом на всемирный турнир в Гельсингфорс, где показал лучшее время на дистанциях 5000 и 10 000 метров и набрал лучшую сумму очков по четырем дисциплинам.

До 1910 года Н. И. Седов продолжал успешно выступать в состязаниях самого высокого ранга, а на смену ему пришел другой выдающийся конькобежец РГО – Н. В. Струнников, с 1908 по 1910 год являвшийся чемпионом России. В 1910 и 1911 годах Струнников становился двукратным чемпионом мира и Европы. На первенстве мира 1911 года в норвежском Тронхейме он одержал победы на всех дистанциях, не проиграв ни одного из 12 забегов, показав тем самым феноменальный результат. «Славянским чудом» назвали Струнникова зарубежные газеты после триумфальных выступлений на скандинавских катках. В память о его победе на всемирном чемпионате Русское гимнастическое общество учредило переходящий приз, который разыгрывался с 1911 по 1917 годы.

В 1912 году Международный Союз конькобежцев прислал своим российским коллегам персональный вызов на Николая Струнникова для участия в очередных первенствах мира и Европы, но РГО не нашло средств для посылки за границу своего представителя (согласно регламенту на чемпионате мира вместе с конькобежцем должны были присутствовать его официальный представитель и массажист), и Струнников в знак протеста покинул большой спорт (а кроме коньков он еще занимался легкой атлетикой, мотоспортом, играл в футбол и хоккей).

Другим не менее известным конькобежцем РГО был Василий Ипполитов. В 1913 году он впервые выиграл первенство Европы, на чемпионатах мира дважды побеждал на дистанции 10 000 м и один раз в беге на 5000 м. А в 1923 году он стал чемпионом СССР по велосипедному спорту в спринтерской гонке на 1,5 версты. Позже, уже знаменитым спортсменом, Василий Ипполитов был владельцем мастерской на Патриарших прудах, где точил коньки и чинил велосипеды. Николай Старостин в книге «Футбол сквозь годы» вспоминал: «Пожалуй, наиболее колоритной фигурой среди звезд РГО был Василий Ипполитов… Мастер он оказался высочайшего класса. Но за работу всегда брал вдвое дороже и приговаривал, слегка заикаясь: – Не экономь, а переплати, зная, что тебе точит коньки чемпион Европы».

Платон Ипполитов становился чемпионом России в 1912, 1914 и 1916 годах. Кроме того, он – чемпион СССР по велосипедному спорту в командной гонке на 7,5 верст 1923 и 1924 годов. П. А. Ипполитов – обладатель значка Заслуженного мастера спорта СССР за № 2.

Именно в РГО (его павильон разместился в бывшем помещении Русского спортивного кружка на Патриарших прудах) делали первые шаги в спорте Николай и Александр Старостины – здесь они начинали бегать на коньках. Н. П. Старостин вспоминал: «Впервые на настоящее поле, правда, примитивное, я вышел шестнадцати лет от роду, и было это весной 1918 года. Поле называлось Горючка, представляло из себя известный на всю округу пустырь за нынешним зоопарком, а команда – РГО. Во второй команде этого общества я и дебютировал в качестве правого инсайда».

Старостины, знавшие всю округу, и предложили первыми Н. Т. Михееву арендовать пустырь в Большом Тишинском переулке, известный под названием «Горючка». Этот знаменитый воровской пустырь пользовался дурной славой – там собиралась местная шпана, картежники. То здесь, то там возникали драки, но никого из постоянных обитателей они не волновали. Это была норма «горючкинской» атмосферы, всегда подогретой азартом, водкой, политурой, ханжой…

О предложении братьев Старостиных Михеев доложил В. Н. Шустову. Тот сомневался. «Прославленная на весь мир марка шустовского коньяка «Колокол» не очень-то сочеталась с фирменной эмблемой «Горючки» – финкой. Шустов боялся скомпрометировать себя в торговых кругах» – вспоминал А. П. Старостин. Но желание играть на «своем» поле взяло верх. После этого и последовало обращение РГО в Культурно-просветительный отдел Пресненского района, о чем мы выше уже рассказали. Правление РГО отпустило небольшие финансовые средства на постройку раздевалки и ворот. Павильон, как тогда назывались раздевалки, хоть и был похож на дощатую инструменталку, но мог служить убежищем для двух команд, чтобы обрядиться в футбольные доспехи. И надежность его была достаточна, потому что сделали его без окон: предусмотрительное решение против местных «форточников».