Текст книги "Дети Арктиды. Северные истоки Руси"

Примечательно, что идея реинкарнации еще раз роднит славян и индоариев, но она чужда всем западным индоевропейцам, от древних греков до германцев, и это еще раз отделяет их от Севера. Это они подтвердили на церковном Пятом Вселенском Соборе в 533 году, когда изъяли из новой индоевропейской религии понятие о переселении душ.

* * *

То, что Север был изначально чисто земледельческой расой, подтверждает феномен индоариев. Индоевропейцы, индоиранцы и индоарии, ушли с Севера общей волной, но почему потом произошел разрыв на Запад и Восток? Почему только самые ортодоксальные «индоевропейцы», самые близкие к Ведам индоарии, остались растительноядными? Причин, конечно, было много, но одной из знаковых точек разрыва, образно говоря, было отношение к корове. Очевидно, что священность коровы это не блажь новых жрецов-браминов и что это не могло возникнуть во время перекочевки с Севера, очевидно, что наоборот, во время походной жизни, когда нет земледелия и урожая, самый простой выход переключиться на животную пищу, что собственно и выбрали индоевропейцы и иранцы, точнее будет сказать – тот, кто не удержался, не выдержал, изменил вере и предкам, тот и ушел на Запад, тот и стал индоевропейцем. Индоарийский феномен вегетарианства, которому тысячелетия и у которого неизвестно начало, потому что начало бессмысленно искать в Индии, этот уклад, эта философия и религия пришли с Севера, все это самое «историческое» доказательство измены и падения индоевропейцев. Последними из индоевропейцев, кто еще хоть что-то помнил о Севере, были греки, но и они сохранили самое главное: «Гиперборейцы питались исключительно древесными плодами, не употребляя мяса» (Гелланик, 485–400 до н. э., греческий историк.);«Гипербореи совершенствуются в справедливости, не употребляя в пищу мяса, но питаясь древесными плодами» (Пифей, 380—30 гг. до н. э., греческий географ, астроном и математик.); «Люди, живущие там, питаются просом и другими злаками, плодами и кореньями; а где есть хлеб и мед, там из них приготавливается и напиток» (Страбон, 64 до н. э. – 24н. э., греческий историк и географ).

Еще один феномен Севера донесли индоарии до Индии в сохранившемся культовом отношении к Полярной звезде (Дхруве), хотя она в Индии практически невидима и находится на краю горизонта. В среде высших каст до сих пор есть традиция, предписывающая новобрачным совершать после свадьбы обряд поклонения Дхруве. Шпиль мавзолея Тадж-Махал упирается в далекую Полярную звезду. Помнят они и полярный год в «Законах Ману»: «Солнце отделяет день и ночь, человеческие и божественные… У богов день и ночь – год, разделенный надвое, день период движения солнца к северу, ночь период движения к югу». И не забыли главное, великую битву и начало Исхода: в Махабхарате упоминается битва богов, дэвов и асуров, и происходит она над Молочным океаном. Молочный – это Ледовитый океан, и еще буквально несколько сот лет тому назад так он назывался в древнерусских источниках.

* * *

Странная вражда соседей и ближайших родственников, индоариев и индоиранцев, которые пришли вместе и у которых были еще недавно общий язык и общие боги, имеет главную причину в смене индоиранцами образа жизни с земледельческого на скотоводческий.

Древние иранцы – это всадники, они верхом на коне, тогда как индийцы только запрягали колесницы и крайне редко садились на коня. Зороастр скорее не реформатор, скорее махровый реакционер, который пытался возродить традицию у «окочевнивающихся» иранцев, у него сказано, что самое достойное занятие ария – земледелие, а кочевники даже проклинаются. Примечательно, что именно в Авесте сохранилось откровение, что первый человек Йима потерял бессмертие, когда перестал быть вегетарианцем, то есть стал скотоводом.

Именно у древних иранцев поменялись боги (дэвы) идемоны (асуры) местами, произошла религиозная революция, упростившая многочисленный пантеон ведических богов до пары Ахуры Мудрого и Ангра Злого. Очевидная примитивизация мировоззрения до дуализма добра и зла, света и тьмы, следствие очевидной дегенерации образа жизни скотовода-кочевника, который вынужден жить убийством скота или врага. Для него бытие суживается до примитивного дуализма жизни и смерти, ему, чтобы жить, надо убивать, и с точки зрения Крови переступить жизнь животного или человека – это переход одного уровня. Если земледелец самодостаточен, его основа жизни – фотосинтез, то есть энергия солнца и враг для него понятие внешнее, ненужное, то для кочевника-скотовода враг неизбежен и необходим, это и есть его дуальность. Для скотовода уже его скот враг, потому что его рано или поздно надо убить, скоту нужны новые пастбища, для этого надо отобрать и/или убить, кочевник уже не умеет пахать землю, он может лишь отобрать хлеб или завести раба. Непримиримость и дуализм: господин или раб, свой или враг – неотъемлемое внутреннее свойство всех скотоводческих цивилизаций, вплоть до последней иудеохристианской.

* * *

Индоевропейцы не-земледельцы, это изначально было некое новообразование после исхода белой расы с Севера, когда ее часть дрогнула в новых тяжелых условиях перед соблазном просто убить и просто съесть готовый кусок мяса и так просто выжить. Дрогнули те, кто был дальше от земли и ближе всего к соблазну, кто сел на коня и кто держал в руках меч, каста кшатриев, ставшая ядром индоевропейства. Инициация кровью и стала той самой «контринициацией кшатриев», мятежом, приведшем к расколу и падению Расы. Тяжкое преступление даже по Законам Ману: «Члены варн, уклонившиеся от свойственных им занятий (karman), подвергнувшись дурным перерождениям, становятся слугами дасью («дасью» – низшие злые духи, впоследствии рабили туземец). Уклонившийся от своей дхармы кшатрий – становится духом катапутана, питающимся трупами». Преступление, за которое последовало пожизненное проклятие, карма скотовода-кочевника, обреченного всю жизнь питаться мясом, то есть трупами.

Индоевропейская ветвь или очень быстро «забыла» земледелие, или никогда его не знала и, скорее всего, второе. В отличие от развитой пастушеской терминологии во всех индоевропейских языках земледельческие термины общие для Азии и Европы, крайне редки. Согласно Шредеру индоевропейцы знали только три времени года, холодный период (зиму), весну и жаркий период (лето) и не имели названия для времени сбора урожая, осени. Он пишет: «В эпоху своей общности они были полукочевыми пастухами, которые только иногда задерживались на одном месте. Переход к регулярным занятиям земледелием произошел уже после отделение и ухода в Азию индоариев», далее: «Многие земледельческие термины были заимствованы первыми индоевропейцами у земледельческого народа, который в эпоху неолита занимал Балканы и всю Центральную Европу, распространяясь на север вплоть до Магдебурга в Саксонии». Кто эти неолитические земледельцы, если не праславяне?

У индоевропейцев не было обозначений для рыбы, в Ведах и Авесте никогда не говорится о ловле рыбы, странное отвращение к рыбе у греков гомеровских времен (в современной Греции, полуостровной стране, все так же) – показатель не оседлого менталитета и желудка. Они знали напиток из меда, но не имели названия пчелы, то есть знали дикий мед, но не разводили пчел, что тоже соответствует кочевому homo.

Индоевропейцы знали лошадь, но не просто лошадь, а это была «быстрая лошадь» (asva, acer), не тучная северная лесная лошадь, а именно степная, то есть именно та, что пригодна только для езды верхом, для кочевания и никак для земледелия. Нет также общего термина для обозначения моря или озера. Хотя у индоевропейцев был термин для лодки, но отсутствовали глаголы, обозначающие плавание. Корень «per» – «пересекать» используется в этой связи, и Шредер доказал, что лодка у индоевропейцев использовалась только для того, чтобы пересекать водные потоки. Они не задерживались ни на земле, ни у воды, им постоянно нужна была новая добыча, их скоту – новые угодья.

* * *

Загадка славянства начинается в славянском языке, в его архаичном и столь же мощном источнике. Западные славяне лишь отчасти собственно славяне, на этой территории проживали кельты, германцы, балты, но к Средневековью они все считают себя славянами и говорят на славянском языке. Всю степь и лесостепь Европы столетия населяли ираноязычные племена – сарматы, скифы, аланы, печенеги, но к VII веку это уже сплошь «славяне», после гибели Хазарского каганата славяне вдруг появились за Доном и Кубанью. Северо-восток Европы – это угро-финский ареал, и славяне вернулись сюда только в VI–VII веках, а к Х веку все уже говорят на одном языке, причем это не американский вариант, где индейский язык исчез, потому что индейцев попросту истребили, славяне сами ни с кем не вели войн, можно сказать, что главным их оружием был язык, иными словами дух. На Балканах сложился, пожалуй, самый горячий, этнический котел, там были готы, геты, даки, фракийцы, иллирийцы, карпы, и туда накатывались волны и с востока и с юга, и именно славян была малая часть, но к новому времени все называют себя славянами, хотя и самоназвания – сербы, хорваты – имеют иранские корни, и в антропологии они явно ближе к иранскому Востоку, чем к русскому Северу, а болгары вообще волжские тюрки. Главной ареной Великого переселения народов была территория Руси, мало кто помнит названия племен от гуннов до угров, но в итоге славянский язык доминирует на Севере Евразии.

Язык – это мощное информационное поле, дополняющее генетические программы и способное активно влиять на его носителей. Это очевидно, что американский котел всех – англичан, негров, немцев, романцев – сделал американцами, еще «более» англосаксами через английский язык. Видимо, главное ядро традиции находится в этом самом информационном поле, языке, в самом безопасном хранилище, никакая материальная культура, никакие материальные артефакты в силу своей недолговечности и уязвимости не обеспечат преемственность духа, то есть традиции. Преемственность, как показывает история, держится на устной традиции, на традиции слова – «В начале было Слово». Письмо тленно, раз материально, также как и памятники, храмы и города. Исчезли, канули в Лету шумерская, египетская, эллинская, кельтская, германская традиции, но живет иудейская, а ведь Тора и в еще большей степени Талмуд и Каббала – это устная традиция. Еще более древняя ведическая традиция сохранилась благодаря не столько санскриту, сколько браминам, жрецам-рассказчикам.

Русский язык есть неотъемлемая часть информационного поля Севера, поэтому русский язык доминировал и будет доминировать над Севером Евразии. Можно сказать и иначе: раз именно «русское» информационное поле закрывает Север, это также означает, что именно «русские» (опять же прилагательное, но не нарицательное) являются наследниками и защитниками Традиции Севера.

Глава XII
Он или Тот

Загадка бога в его имени. Само это понятие божественного происхождения, богам, как проявлению божественного порядка во вселенной, необходима идентификация, для поддержания того же порядка. Боги главные «собственники» во вселенной, а собственность появляется тогда, когда появляется имя собственника. У древнего человека до встречи с богами были только «вместо-имения», «я» да «ты», да и зачем человеку имя, если женщины общие, дети тоже. Для человека имя изначально имело только сакральный, божественный смысл, оно могло принадлежать только богу. Но назвать имя бога, значит, вызвать его – «воззвать к богу – призвать бога», то есть великую, необъяснимую и страшную силу. Во всех традициях имя бога всегда тайна или табу. Сущность бога в его имени, и древние знали это, а также то, что знание истинного имени бога дает высшее знание и высшую власть даже над богом. Можно вспомнить египетскую историю, как Исида, чтобы спасти Осириса, выведала настоящее имя у солнечного бога Ра и получила могущество и власть над миром. Тем же, собственно, занимается и иудейская Каббала, поисками истинного имени Яхве, что есть всего лишь «нечто», на древнееврейском «YHWH» – «то, что существует».

Какого племени бог Яхве – большой вопрос. Тем более, Адонай и Яхве – не имена бога, а затабуированные имена единого бога. Атон и Яг – солнце и луна в египетском словаре. Солнце и Луна это «утчат» – глаза Ра, Гора, Неб-Нечера и любого другого главного воплощения бога в данный момент.

Мы до сих пор, хотя и не осознавая, несем в своих языках древнейшие затабуированные имена своих богов как местоимения третьего лица – Он, Тот. Тот – кто не я, не ты и не мы, а тот, кто там, наверху – Он. Местоимения «тот» и «он» являются древнейшими, можно сказать столь же древними, сколь и сама последняя раса, сакральными именами первых богов у всех арийских племен. «То(т)» в русском языке, «that, thout» в английском, «der, die» в немецком, указывает на египетского Тота, а его более европейский вариант Her-mes, или даже первоисточник, ближневосточный El, остался как «er, herr» в немецком, «he» в английском, «el» во французском. Разница, и смысловая и сакральная, у этой пары богов повторяет разницу между личным и указательным местоимениями третьего лица, это отличие ближнего и дальнего, первого и второго, своего и чужого. В русском языке «тот» указывает на что-то дальнее, неблизкое и не родное, той же этимологии древнее «тать» – «чужой», «враг», или литовское «tauta» – «чужой народ, иноплеменники». А вот «он» гораздо конкретнее, значимей, и даже при этом звуке хочется поднять указательный палец вверх, весьма инстинктивный и потому древнейший жест.

«Тот» и «Он» это разделение того же порядка, только высшего, там, наверху, как на Каина и Авеля у нас здесь, внизу, на Земле, и оно восходит к началу начал, одно из них связано с Тотом-Гермесом-Элом и с Западом-Югом (Атлантидой) и второе идет от Севера-Востока (Арктиды) к Ан(у)Оанн-Крон.

В северном начале ярко светит Солнце, «оно» и есть начало. Город и столица Ра древнеегипетский Он, русское Солн-(це), или древнерусское Сол-онь, немецкое Sonne, тожесохранили начальный корень. Но египетский Тот, или греческий Her(mes), или германский Herr, Er, или тот же ближневосточный вариант El, Elohim, озадачивают явной безликостью, это нечто ниоткуда или очень далеко отсюда, от Земли. Они не обладают солярностью и даже какой-либо «небесностью», более того, Эл, он же Яхве, в своем Завете уже явно запрещает «поклоняться солнцу и звездам». Кто они и откуда? Все восходящие к ним традиции, от атлантической до иудейской, отмечены «приземленностью», приоритетом материального во время земной жизни, и неким тупиком традиции, беспомощностью и пустотой после окончания земного существования. Все попытки построения рая на небесах и вообще какого-либо продолжения загробной жизни явно поздние и искусственные заимствования.

Но главное в южной, ветхозаветной традиции El(r), которая восходит к западной, атлантической Er(l) – это феномен монотеизма. Феномен абсолютный, потому что единственный на земле. Прежде всего, он чужд Северу, его не знала ведическая традиция, позже славянская, индоиранская, греко-римская, кельтская. И феноменально то, как вся Индоевропа в новую эру отдалась новому и абсолютному богу. Но новому ли? И для кого? Новый «ветхий» Яхве до прихода индоевропейцев был хорошо забытым старым атлантонордическим El-Er. Главный традиционалист атланто-нордов Герман Вирт и комментатор «Хроники Ура Линда», атлантонордической Библии, заявляет, что он был вначале, а значит, всегда Великий Бог, «с дошедшим до нас именем Wralda, древнейшим символом которого был». Вирт называет это

знаком «Юла» (Ul) и дальше открывает все: «Слово «Вральда» образовано из праслога ur-или wr-, обозначающего Начало Века, Начало Эона, а также из праслога – ald = «Время», «Вечность», сохранившееся в имени Бога – AL», и далее: «Элиас (Elias-Lohengrin) – это средневековая христианизированная форма имени Бога-Ила (il-Gott), Богазимнего солнцестояния, зовущегося также ul-и al». «Германами», «племенем Гера», назвали немцев римляне, но были у немцев и более близкие и древние соседи, кельты, которые называли их «алеманы» – «племенем Ала». Так до сих пор называют французы Германию – «Allemagne». У Вирта, главного «ариософа» атланто-нордической расы и верного последователя Великого Бога, есть замечательный пассаж: «Содержащаяся в имени «Вральда» частица – Ал = «Бог» сохранилась также в форме «alu» (зимнесолнцестоянческая форма, соответствующая «ul»); Он именуется также и как «hag al», что значит «Бог Хаг». В германских языках так и сохранился Великий Бог Запада в слове «Все» («all, alle»), этои понятно, поскольку в монотеизме «все» может воплощать только единый бог. Вирт точно замечает и о «солнцестоянческой форме», он, конечно, прав и тогда, когда говорит о «главной священной мистерии атланто-нордической души» в зимнем солнцестоянии. Именно это «коллективное бессознательное» атланто-нордической души перенесло Рождество нового проводника старого Великого Бога на 24 декабря и сделало главным священным праздником, но именно и это делает бесполезными попытки Вирта совместить несовместимое, Атлантиду и Арктиду, Запад и Север, ибо здесь зимняя точка, «знак Юла», не актуальна и потому никак не может быть сакральной. А кто такой «Бог Хаг» – «тот, кто все оберегает»? Не странно ли, как совпадает по звучанию и смыслу «нордический» «hag al» с семитским «кагал»? Это общеизвестно, но все-таки процитируем нордического жреца Вирта: «Символом Его является руна , носящая имя hagall. Знак  или  является символом Того «Мирового Сторожа», Который однажды создал этот мир». Этот же символ мы видим в Магендовиде , семитской руне Бога, того же самого Еl. Не странно ли также, что именно у немцев так распространены фамилии с окончанием «el» – Хагель, Меркель, Френкель и прочие. Это вообще странно, что при таком видимом антагонизме так много общего в германском и еврейском. Именно немецкие земли выбрало еврейское ядро при колонизации Индоевропы, еврейский европейский «идиш» – это разновидность древневерхненемецкого диалекта, большинство еврейской диаспоры носят немецкие фамилии, от Ротшильдов, Рокфеллеров, Голдман&Саксов до Бронштейнов и Цукерманов. Даже Гитлер, великий вождь новых нордо-атлантов, как, впрочем, и верхушка «фюреров», Геббельс, Гиммлер, Геринг, Риббентроп, на удивление ближе к семитскому дегенеративному фенотипу, чем к Одину или Зигфриду. И именно феномен фюрера подтверждает самое главное общее нордических «арийцев» и ближневосточных иудеев, это абсолютный монотеизм. Не внешне формальный, а истинный, инстинктивный, сидящий глубоко в «коллективном бессознательном». Только из глубин такого «бессознательного» мог сформироваться такой культ «вождя», фюрера, «арийской мессии», беспрецедентный во всей индоевропейской традиции. Когда и дети и старики в экзальтации, можно сказать в неком религиозном экстазе, тянут руку и кричат «Хайль Гитлер», то это уже не списать на страх и террор. Все соглашаются с тем, что в начале Третьего рейха Германия испытала необычайный «национальный» подъем, причем экономический и военный были лишь следствием внутреннего, «родового». Вот феномен другого вождя, Сталина, держался на страхе, как раз на подавлении «коллективного бессознательного», да и в России не кричали «Хайль Сталин!». Одно из значений «heil» – «священный, святой», и в самой этимологии «(h)eil» отчетливо выступает Великий Бог Вирта «Al» и Единый Бог Израиля «El».

Слишком явно и глубоко пересекаются мировые линии «избранных арийцев» и «избранного народа», слишком иррационален феномен антисемитизма и самого еврейства, чтобы решить эти вопросы в пределах новейшей истории и новейшей географии. Эти Традиции могли иметь общее начало только в одном месте – в Атлантиде.

Навязчивая идея большинства германских традиционалистов (Гербигер, Шпанут, Виланд, Гюнтер, Хаусхофер, Вирт и др.) привязать свои «атланто-нордические» истокик Атлантиде общеизвестна. Эта навязчивость говорит как раз не об умозрительных спекуляциях, а о том, что пробивается родовое, та самая главная родовая память, что сидит в наших «спящих генах». Это «коллективное бессознательное» пробивается на всех уровнях, а не только кабинетно-традиционалистском. Как замечательно буквально назван самый главный союз «новых» нордо-атлантов, ядро которых англосаксонское – НАТО, то есть «North-Atlantic organisation». Замечательно и то, что главная и единственная ее цель – Россия, наследница Арктиды, и это тоже родовой комплекс.

Иудейская традиция тоже матрица Атлантиды, но сами иудейские традиционалисты не любят рассуждать на эту тему. Хотя здесь преемственность гораздо прозрачнее. Бог Тот, бог Луны, «бог, который пришел с Запада», как его называли в Египте, тогда как линия Ра-Гор связывалась с Севером, тот самый греческий Гермес, индоевропейский Теос, германский Ал и ближневосточный Эл. И его верховный египетский жрец Моисей, который передал, точнее, вернул, ковчег Завета, новой матрицы Атлантиды, новому «избранному народу». Невероятно для иудейского монотеизма, что евреи Египта еще в IX–VII веках до н. э продолжали поклоняться Тоту (он же Хнум, он же Хонсу, лунный бог).

* * *

Что есть артикль в языке? Для меня, как русского, хоть и владеющего немецким и английским, от школы и до сих пор самая большая проблема это определенный и неопределенный артикли, проблема в том, что хотя я их и вызубрил, но попросту забываю, и дело в том, что я так и не усвоил их не-грамматические значение и смысл. Артикль это не грамматика, это самая древняя калька самого древнего коллективного бессознательного, самое архаичное затабуированное имя бога. Под неопределенным артиклем скрыто самое главное, самое древнее, уже самое неопределенное начало и во всех индоевропейских языках ein (нем.), an (англ.), un(фр.) и т. д., это тот же древнеегипетский Он, шумерский Ан. Он один для всех (местоимение «он» и числительное «один» все «одно») со времен праединства, с него началось человечество. А вот появление определенного (индоевропейского!)артикля это позднейший этап разделения Традиций, именно с этого момента индоевропейцы отошли от Севера, стали скотоводами, ведомыми атланто-ближневосточным El-Er – le (романск.), der (нем.), ther (ст. англ.)

По сути, самое главное отличие славянских языков от индоевропейских и есть артикль, то есть отсутствие такового. Артикля нет и у санскрита, литовского, то есть у всех языков, близких к архаичному северному ядру. По сути не важно, развитие это или антиразвитие языка, абсолютно и определенно это нечто новое, нечто другое в языке. «Язык – душа народа», и вопрос артикля это не вопрос грамматики, это вопрос к «коллективному бессознательному», к этой самой душе. Если в славянском хоть какую-то рудиментарную функцию неопределенного артикля выполняет числительное «один», то определенного артикля нет и следов. Очевидно, что он явно более позднего происхождения, чем неопределенный и появился у индоевропейцев уже после разрыва с Севером и со славянством, когда они попали уже под власть нового бога и чужой Традиции. Собственно, появление и четкое разделение неопределенного и определенного артиклей у индоевропейцев было следствием появления нового, «определенного» бога и неизбежного разделения его со старым, уже «неопределенным».

* * *

Где в языке (кроме артикля и местоимения) еще может быть закодировано имя бога? Именно в порядковых числительных, а если точнее, само число есть отражение пантеона богов, его иерархии. В индоевропейских языках все достаточно очевидно: ein, zwei, drei; one, two, three; uno, due, tre; unus, duae, trea – главенствующее место за Ан (Он), нов славянском языке опять принципиально другое, здесь сохранились два начала, два первенства, Один и Ра – один, два, три и раз, два, три. Причем первое место верховного бога Ванов «один» более поздний пласт, чем архаичное от Ра «раз», и, возможно, само разделение первого места связано с разделением праславян и прагерманцев, «пеших» земледельцев и «всадников»-скотоводов, Ванов и Асов (санскритское «asva» – «быстрая лошадь, авестийское «asgat» – «всадник»). Русскому духу и языку ближе считалка «раз, два, три» чем «один, два, три», и «один» все-таки ближе к неопределенному артиклю, например, в выражениях «один человек» или «в одном месте, в один день», и это совпадает с пластом, характерным для всех других индоевропейских языков: «ein-ein», «an-one», «en-uno».

Первое место, или верховенство бога неба Ан-Он – это обще-и пра-индоевропейское, но только в русском он делит первое место с Ра, но в русском «Ра(з)» более архаиченчем «Один-Он».

* * *

Этимология «один» не очевидная, но явно не германская, как, впрочем, и сам верховный германец Один, который стоит явно особняком, если не чужаком в германском пантеоне. Ганс Гюнтер, немецкий философ и германист: «Сколь многое в германском боге Одине представляется нам не индогерманским и не характерно германским! Один со своей «смесью возвышенности и обмана» это не индогерманский и не германский образцовый бог, а его почитание не характеризуется чертами индогерманской и исконно германской религии. В этом боге есть нечто чужое, не нордическое». Гюнтеру никто так и не возразил, но более странно другое, подчеркивая «истинную негерманскость» и даже «ненордичность» Одина, Ганс Гюнтер ничего не говорит, кто и где есть истинно германо-нордический бог.

Если быть до конца последовательным, то надо признать, что и готы, которых согласно «Старшей Эдде» сам Один когда-то привел с территории юга Русской равнины на север Европы, тоже не «истинные германцы» и не «нордического духа». Готы принесли с собой не только Одина, но и богов земли Ванов Фрею, Фрейра, Бальдра, которые у Гюнтера также «… не являются исконно германскими богами и богинями», а с ними в общем-то и вся древнегерманская мифология и религия. Само слово «бог» (Gott, God)у германцев есть самоназвание готтов, сами немцы (deutschen) были из другого индоевропейского колена с верховным богом Tot (Deo, Theos, Teut). Похоже, готы имели когдато близкое отношение к Ванам, богам земли, и общие корни с земледельцами-русами вместе с общим богом, поскольку God и Господь по существу и по этимологии одно и то же. Любопытна взаимная инверсия Яр-Jahr, God-год, возможное объяснение в мифе об окончании войны Ванов и Асов, когда произошел обмен богами-заложниками, о чем и упоминается в германской мифологии. У солнцепоклонников Севера годовой цикл очевидным образом отождествлялся с солнечным (вспомним славянское год=лето), и сам круговорот как «вечное возвращение», эманация солнцебога в мире. У римлян остался самый архаичный год=An от самого архаичного первобога Он, Ану, Уран.

Надо добавить, что практически все главные общие корни, связывающие немецкий со славянскими языками (leuteлюди, liebe-любовь, hleib-хлеб, kat-кот, wolf-волк и пр.) имеют именно готское происхождение.

* * *

Русское «один, господин, господи», как и готское «ghod», имеют тот же источник, что и переднеазиатский «Адон» (греческий Адонис), который восходит к египетскому солнцебогу Атону. Это, конечно, не означает, что Один это изобретение фараона-солнцепоклонника Эхнатона, тем более что Атон означает просто «солнечный диск», вернее, что земледельческая цивилизация фараонов, уникальная среди соседей-кочевников, имеет солярные северные корни. Вспомним, легенды Древнего Египта говорят, что первые боги пришли в Египет с Севера. Это были великие «боги Нетеру». Этимология этого слова неизвестна, возможно «Не-те-ру» (это лишь интерполяция, в древнеегипетском письме нет гласных, поэтому точнее будет «Н-Т-Р») связано слатинским «natura», что совпадает изначально с древнегреческим понятием «космос». Хотя их считали сотворившими себя, было общепризнанным, что у них существует какаято особенная связь с другой страной – сказочной и далекой землей, называемой в древних текстах Та-Нетеру, Страна Богов. Из Текстов Пирамид:

 
Эти северные небесные боги,
которые не могут погибнуть – он не погибнет,
которые не могут устать – он не устанет,
которые не могут умереть – царь не умрет.
 

В эпоху эллинизма были особенно популярны Адонии – праздник в честь Адониса, проводимый 24 июня каждого года, в день Солнцебога, в день наивысшего солнца и в самый наивысший, наибольший «А-день». Русское «день» и по этимологии, и по смыслу максимально близко к Адонису, а точнее, к источнику – финикийское dn («адон», «господь»), божество, связанное с периодическим умиранием ивозрождением природы. В Александрии после праздника, на следующий день, с причитанием и плачем статую юного Адониса несли к морю и погружали в воду, символизируя возвращение его в царство смерти. Та же самая идея умирания одновременно бога и «дня» мы видим в празднике Ивана Купалы, в утоплении Купалы или сжигании Ярилы после самого длинного дня. Это некое воспоминание чисто северной, даже полярной, идеи божества солнечного света, дня и гениального откровения – отождествления его с солнечным диском (Атоном), с солнцебогом и их общим умиранием и воскрешением.

* * *

Понятие «первый» также возникло из божественной иерархии, и здесь полное единение (erst, first, primus, пратхам, перст, перший) – очевидно, еще во времена единства существовал прото-Перун, но кто это был? По этимологии и первенству близок Варуна, тем более в некоторых древних источниках существует и форма «Паруна». Он же Уран, при том, что древние греки не знали буквы «П». Значение Варуны уже размыто, но то, что в начале начал, там, на Севере, и он был одним из солнцебогов напоминают строки Ригведы: «Бог Варуна качал на небе солнце, словно на качелях».

Славяно-балтский Перун-Перкунас, претендовавший на «первенство» – верховенство в пантеоне, мог быть и первым громовержцем Индрой, которого Веды именуют еще как Parjanya, «тученоситель». Но скорее Перун стал громовником значительно позже, очевидно, что для русских северных широт гроза не могла являться главенствующим, как и дождь, «божественным» явлением, Перун мог быть первым, если он нес в себе главное, огонь и солнце. Известно, что в северном Новгороде Перун еще был божеством огня, как небесного, так и земного, и, лишь спустившись до южного Киева, его небесный огонь сузился до молнии. В новгородском диалекте перуном называли огонь, а русское парить имело значение жечь – «солнце парит», и диалектное парун – летний зной. В санскрите осталось «paru» со значением солнце, огонь, жар. Русский Перун явно ближе к «парящему» и «палящему» Солнцу, а гроза уже как вторичное явление, как прямое следствие жара Солнца. Праздник Перуна, праздновавшийся на сороковой день после летнего Ярилы (сейчас это второе августа), был праздником солнцебога «палящего» и «огнедышащего». Известно, что в ярко выраженном континентальном климате именно в это время наступает атмосферное затишье и погода главным образом определяется прямой инсоляцией, «парящим» Солнцем, и при отсутствии атмосферных вихрей, циклонов и антициклонов, «палящий» солнечный зной вызывает усиленное испарение земной поверхности, а влаги в ней в северных широтах более чем достаточно и она, поднимаясь в холодные верхние атмосферные слои, неизбежно вызывает грозовые явления.