Текст книги "Мириады светлячков"

– Извини, Димыч… – Горький шепот – последнее, что слышу. Индикатор связи гаснет.

Самое грустное, винить-то, кроме себя, некого. Сам всех настроил против себя. Слишком выпячивал нежелание находиться на Луне. А ведь на мое место на этой базе очередь до горизонта, у многих есть друзья, желающие сюда попасть, ы-х-х-х. Как там говорил батя: «Запомни, ты не пуп земли!» Очередной урок в жизни, который ничего не изменит. «Не можешь учиться на чужих ошибках, учись на своих». Беда в том, что и этого таланта я лишен. Ошибки, синяки, удары судьбы не учат меня ни-че-му, таким, наверное, уродился.

Так что же на самом деле случилось с передней осью? Анализ систем после аварии показал – подобный удар не мог привести к разрушению, ось должна была выдержать. Значит, мои выводы были верны. Визуальный осмотр ничего не показал – следов преднамеренного вмешательства не нашлось.

Эх, Дмитрий Васильевич, воспитал ты из сына параноика. Первое, что пришло в голову, – меня пытались убить, очередное покушение. Но подобная мысль не выдерживала никакой критики. Во-первых, слишком сложно. Во-вторых, не гарантирует успеха. Есть еще и в-десятых, но хватит и первых двух – так не покушаются.

Но то, что меня подставили, это факт. Неожиданная «доброта» полковника и попытка договориться. Как он мог вообще мне доверить управление траком при его ко мне отношении? Потом неожиданное поведение Терещенко, его бешеная езда. Нет, жизнями находящихся в траке он не рисковал. При полной исправности машины пилот его уровня не рискует ничем, абсолютно. Компьютерный анализ, конечно, покажет какой-то процент возможной катастрофы, но реально гарантия полная. Но зачем он это вообще делал? Вопрос: знал ли капитан, к чему приведут его маневры? Или его использовали втемную?

Авария случилась потому, что я не знал о состоянии ходовой и «развесовки» машины. А не знал по причине того, что данные, полученные от техников, говорили «все в норме», свое же тестирование провести не успел. И прервал меня в этом не кто иной, как Терещенко, чрезмерно быстро покинувший станцию. Девять из десяти – капитан прекрасно знал, почему он так делает.

Но убивать меня никто не желал. Неподдельным был испуг синего один, когда он вызывал меня после аварии. Провести бы сейчас компмоделирование этой ситуации! Но логика подсказывает: моей жизни ничто не угрожало, полученная ссадина – максимальное из возможных повреждений. Но зачем все это, вот вопрос так вопрос. Такая сложная комбинация явно не для того, чтобы насладиться унижением моей скромной персоны. Смолов – человек разумный и не пошел бы на поводу своей неприязни по такой мелкой причине. Тут что-то другое.

Что знаю точно? Один факт – трак, которым я управлял, был неисправен. Причем не мелкий дефект, а что-то было не в порядке с материалом передней оси. Заводской брак, не иначе. Прибыл этот трак на базу на том же челноке, что и я. Получается, он был принят на станции, и, скорее всего, кто-то из техников поставил галочку «все в порядке», проведя только поверхностный осмотр. А полковник подписал акт приемки не глядя.

Халатность, не более. Но сейчас простая халатность расценивается даже хуже, чем саботаж. Армия и прочие структуры сильно меняются в последнее время. По мне, так в лучшую сторону, всеобщее разгильдяйство достало даже такого раздолбая, как я.

Следующим начбазы через три месяца станет немец, а их скрупулезность и дотошность не зря вошла в поговорки. И ошибка с траком всплыла бы наружу. И господин полковник наряду с главным техником получил бы жирную черную кляксу в личном деле. Не говоря уже о заводе-изготовителе и персонале на Земле, ответственных за техническое состояние лунных машин. Лунная база, передовой проект объединения, знамя Федерации и главная гордость. Из-за такой мелочи, как неисправная ось, полетели бы многие головы.

И тут подворачивается идеальный кандидат-раззява, на которого можно все это списать, то есть я. Лучше не придумать. Сыночек САМОГО, ему все равно ничего за это не будет, да и определенную известность своим лихачеством заслужил по праву. Скорее всего, даже отметку в личном деле не поставят. Наверняка, когда сцепят траки для буксировки, «потребуется» снять ось и бросить тут, почти в ста километрах от базы. И дело закрыто. Трак поврежден из-за недостаточной квалификации пилота. Пилота, которому все равно начхать на различные черные метки. Ну напишу я рапорт, что это изменит? Терещенко легко «отмажется», придумает мотивацию своим действиям, а скорее уже все продумано. Данные будут немного изменены, единственным виноватым во всей истории останусь только я. Одно только слабое место у всей истории: а вдруг пожалуюсь папеньке? Но полковник изучал мое личное дело, причем там был даже психологический «портрет» личности. Получается, Смолов прекрасно знал – к отцу я ни за что не обращусь. А по прибытии на станцию меня точно запрут в каюте на оставшееся до прилета челнока время, и «дело закрыто».

Через час изучения последствий аварии безбожно заскучал. И почему я не фанат Луны? Она вызывает у меня исключительно позывы к зевоте. Пойти погулять, что ли? Камеры, установленные на траке, разбиты, а даже если они работают, кому какое дело, чем я тут занят? До приезда синего один предоставлен самому себе.

Ох, мурашки по спине. А ведь если подумать, это, наверное, первый случай за всю жизнь, когда я по-настоящему один! На Земле всегда под колпаком служб, на лунной базе все под этим колпаком. Это что за странное чувство? Как ни горько признаваться, но мне страшно от этого одиночества. Не от внеземелья, а оттого, что один. Я, который, падая с нераскрытым парашютом и считая, что уже труп, не боялся, сейчас трясусь крупной дрожью испуга.

– Саныч! База! Капитан Терещенко! – Не реагируют индикаторы связи. – Да отзовитесь хоть кто-нибудь!

Тишина… она обступает и душит. Надо срочно себя чем-нибудь занять, отвлечь. Ходьба по кругу не принесла желаемого результата, не отвлекает как-то.

– Вашу мать! Поговорите со мной! – Неужели и правда мой передатчик заблокирован? – База, база! Вижу инопланетный корабль! Тут НЛО!

Тьфу, раз на такое не ответили, то точно заблокирован полностью. Конечно, ничего я не вижу, кроме песка и холмистой лунной поверхности, нагло вру, только бы услышать ответ. Синий один вернется не раньше чем через три часа. Да я с катушек слечу за это время. Успокоительное, в аптечке скафандра должно быть успокоительное! Листаем каталог, быстрее, еще быстрее. У меня что, клаустрофобия развивается? Похоже на то, жутко не хватает воздуха, но индикаторы показывают норму. Да и все в норме на самом деле, это шалит разум. Димыч, возьми себя в руки! Вот! Нашел успокоительное, код восемнадцать дробь два. «Точно хотите ввести данный препарат? Да/Нет?» Конечно же да! «Телеметрия в норме. Отказ. Требуется подтверждение с базы на ввод препарата. Запросить? Да/Нет?» Изгаляется? «Да». «Запрос отправлен. Ждите…» И через минуту: «Время ожидания ответа истекло. Ответ не получен. Отказ в вводе препарата». СВОЛОЧИ!

Мысли идут по кругу. Надо себя занять, хоть чем-то, но занять! Топтаться на месте не выход. Пойду по следу первого трака. Глупо жутко, но съехать с катушек не хочу. Через три часика мне включат связь и найдут очень быстро. От следов колес, оставленных в лунном грунте, меня отделяет всего метров сто и маленький холмик. Выйду на «колею» и пойду. Принятое решение подействовало лучше любого успокоительного препарата. Даже начал напевать:

 
Зеленою весной под старою сосной
С любимою Ванюша прощается.
Кольчугою звенит и нежно говорит:
– Не плачь, не плачь,
Маруся-красавица…
 

И мне как-то все равно, что трак зовут не Маруся, да и плакать он не может по определению. Никто же не слышит, могу орать, что в голову взбредет. На вершине холмика задерживаюсь оглядеться. А когда решаю продолжить путь дальше, понимаю, что не могу! Мои ноги по щиколотку утонули в грунте. Что за на фиг?! Попытка освободить хоть одну ногу не приводит к успеху. Меня только еще больше затягивает в «песок». На Луне же нет зыбучих песков! Да и при такой силе тяжести должен выбраться без проблем. Но не получается! «Активация экстренной связи!» – «Вы уверены? Да/Нет?» – «Да!»

– База! Вызывает лейтенант Стрепетов. Внимание! Красный код! Повторяю. Красный код!

– Димыч, что происходит? – Саныч чуть ли не заикается от волнения.

– База, меня затягивает в лунный грунт. Уже по пояс!

– Переключаю на начальника станции!

– Докладывайте, лейтенант. В чем причина активации экстренного канала связи?! – Ого, всего полминуты прошло. Смолов реагирует быстро. «Красный код» это не шутка. За его активацию без повода – мгновенное увольнение и «волчий» билет.

– Меня затягивает в грунт. Аналог зыбучих песков. Выбраться самостоятельно не могу.

– Лейтенант, без паники! Раскиньте руки и попытайтесь лечь на грунт всем телом. Увеличьте площадь, ослабив тем самым давление.

– Уже пробовал, не помогает. Погружение ускоряется, уже по грудь засосало!

– Оставайтесь на связи! Я посылаю запрос на Землю!

– Поздно, полковник. – Песок уже наполовину закрывает забрало. – Запишите последнее.

– Отставить панику! Держись, Стрепетов! Слышишь? Держись!

– Запись в протокол. Во всем виноват я сам, самовольно отлучившись с места аварии. Повторяю, в произошедшем виноват только я один!

– Стреп…

Песок скрывает скафандр полностью, связь обрывается, а мое сознание внезапно гаснет.

Легкая судорога пробегает по телу. Будто кто-то включает рубильник, и я прихожу в себя. Не открывая глаз, понимаю, что лежу абсолютно голым на шершавом, теплом полу. Не связан и не обездвижен, сквозь веки различаю тусклый свет. Самое странное – это гравитация, по ощущениям примерно один жэ. Как такое может быть, я же на Луне? Или уже нет? Чуть-чуть приоткрываю веки.

Во-первых, я один, никого больше рядом нет. Во-вторых, нахожусь в сильно вытянутом помещении, скорее всего это широкий коридор. Стены, пол и потолок созданы из однотипного на вид материала голубовато-розового оттенка. Источник освещения с первого взгляда найти не получилось.

В пяти местах стены помещения имеют проемы, закрытые какой-то блекло светящейся субстанцией. Один проем в узкой части коридора и по два с боков. Где же я? Похоже дошутился про НЛО, аукнулся мне этот стеб.

– Есть кто живой? – И тут же поправляюсь: – Или неживой. Меня кто-нибудь слышит?

Ноль эффекта, даже эха нет. То, что я нахожусь в созданном не человеком месте, сомнений не вызывает. И не только гравитация «виновата», управлять которой земляне пока не научились. Просто то, что меня сейчас окружает, вызывает иррациональное отторжение и какую-то чуждость.

– Хозяева! Ау-у-у! Ваш гость проснулся! – Или не гость, а пленник? Ведь в гости обычно приглашают, и не так, как произошло. Больше и впрямь похоже на похищение. – Встречайте хлебом-солью.

Осторожно поднимаюсь на ноги. Самочувствие вроде в норме, ничего не болит, только ссадина на лбу немного чешется. Ловлю себя на том, что ладони стыдливо прикрывают пах. Инстинкты, приданные людям цивилизацией, действуют впереди мозгов. Толку от моих рук. Если уж меня лишили скафандра и белья, то сто процентов изучили и рассмотрели все, что хотели. Только где эти кто-то или что-то? Почему не отзываются? Почему не идут на контакт?

– Я пленник? Заключенный? Ответьте!

Тишина. Много раз представлял себе контакты с чужими, в детстве сильно увлекался фантастикой. Но то, что происходит сейчас, выходит за рамки фантазий. Может, меня до сих пор изучают? Тогда им достался не лучший экземпляр человеческого вида. Черт, надо же «держать марку». Выпрямляю спину и успокаиваю дрожь. Хорошо, что температура в помещении около двадцати четырех по Цельсию. Иначе замерз бы к черту. Да и пол вроде с подогревом или изначально теплее воздуха. Кстати, воздух! Я же спокойно им дышу! Очень напоминает тот, к которому привык на станции. Такой же «никакой», без запаха и «живости».

Ненароком меряю шагами свою условную клетку. Двадцать семь шагов вдоль и восемь поперек.

– Где я нахожусь? Вы захватили лейтенанта Космического флота Федерации. Это плохо для возможного дальнейшего контакта. Объяснитесь!

Наверное, никакой дальнейший контакт их не интересует, мои слова канули в пустоту. Поорал еще немного, потом попел песенки – никакой реакции. Думай, Стрепетов, думай! Чем может быть вызвано такое отношение к «пленнику»? Откидываю мысль, что им логика совсем чужда. Иначе вообще тупик. Думай: почему меня держат тут и не идут на контакт?! Может, это испытание? Как мышь в лабиринте? Возможно, проемы – это двери? Или вообще врата в другие миры? А что, фантазия у меня богатая, сейчас такого напридумываю!

С какого проема начать? Даже монетки нет, чтобы кинуть жребий. Начнем по часовой стрелке, с того места, где я очнулся. Может, начальная точка моего тут появления несет смысл? Если это лабиринт, то вполне возможно, что так. Страх пробегает по телу, холодя живот. Черт, мне хотя бы кусочек чего-нибудь, как-то жутко прикасаться к свечению пелены без предварительного эксперимента. Попробовал отковырять кусочек от пола, потом от стены. Мимо – не получилось даже зацепиться ногтем за поверхность. Нигде не видно никаких стыков – ни трещин, ни швов. Помещение что, цельнолитое? Скорее всего, просто неизвестные технологии.

– Я иду в проем! Если что, в своей смерти виню захвативших меня!

На что я надеялся, произнося эту эскападу? Конечно, на ответ, которого не получил. Или на хоть какой-то намек… Но если он и был, то прошел незамеченным. Хм-м, какой палец не жалко, каким из них ткнуть в завесу? Что за глупости, все жалко! Но делать что-то надо, не сидеть же сиднем. Мизинцы, правый или левый, который из вас готов к жертве на благо хозяина? Чешу затылок – такой же атавизм, как и стыдливость наготы. Стоп! Кажется, мизинчики, вы еще «поживете». Выдираю волос из шевелюры, которая успела немного отрасти после стрижки перед полетом. Больно, черт! Не густо, двухсантиметровый всего волосок, но «не до жиру». Тыкаю волосом в пелену, тот изгибается и не желает проходить за нее. Заперто или недостаточная жесткость для проникновения? Рано я обрадовался…

 
Auf Deck, Kameraden, all' auf Deck!
Heraus zur letzten Parade!
Der stolze Warjag ergibt sich nicht,
Wir brauchen keine Gnade![7]7
  Дословный перевод с немецкого знаменитого марша «Варяг»:
На палубу, товарищи, все на палубу!Наверх для последнего парада!Гордый «Варяг» не сдается,Нам не нужна пощада!

[Закрыть]
 

Вперед! И не пальцем, а всем телом! «Делай что должно! И будь что будет!» Ненавижу мучиться и ждать, лучше пусть решится все сразу. Мимолетное сопротивление завесы не задерживает и на долю секунды. Как сквозь легкую паутину прорвался. И едва останавливаю инерцию тела, чтобы не врезаться в стену.

Я в небольшой круглой комнате с бледно-желтыми стенами. Диаметр помещения метра четыре от силы. Резко оборачиваюсь, уф-ф-ф, проход на месте. Ощупываю стены и пол. Жаль до потолка не допрыгнуть: как и в коридоре, он на высоте метров четырех. Тот же уже знакомый материал, только цвет другой. И пусто, никакой мебели, приспособлений, техники – ни-че-го. Вспоминаю один из ужастиков, где каждый раз герои попадали в разные места, проходя в одну и ту же дверь. И места, в которые герои этого кино заскакивали, не всегда были безопасны…

Делаю шаг обратно, других же выходов нет. Повезло, мои страхи оказались беспочвенны. Тот же коридор. А тот же ли? Вроде освещение чуть другое, хотя в остальном совпадает. Опускаюсь на колени и начинаю искать. Примерно через пять минут в ладони лежит брошенный волосок. Коридор тот же, показалось из-за различия цвета стен в первой комнате.

Иду в пелену прохода напротив. План следовать по часовой стрелке забыт. Опять круглая комната аналогичного размера, только стены красноватые. Пустышка. Ан нет! Есть отличие. Из потолка по стене стекает какая-то жидкость прозрачная и без запаха. Видимо, сочится из каких-то мелких пор, трещин наверху не видно. Ручеек так же бесследно исчезает в полу, не образовывая и намека на лужицу, как в губку уходит. Прикоснуться к жидкости опасаюсь. Вдруг яд или какая техжидкость, ну ее…

Синяя комната, за ней зеленая – все как сошли с одного конвейера, отличий нет. Только вот нигде больше не сочится влага по стенкам. Остался последний неисследованный проход в конце коридора. Буду надеяться, что там что-то иное, нежели то, что видел ранее.

Ну да, последняя комната сильно отличалась от предыдущих. Но ничего это мне не принесло. Овальной формы, даже скорее яйцевидной, помещение. Привычных цветных стен нет, точнее, есть, но это или что-то прозрачное как стекло, или сплошной бессегментный монитор во всю стену. За «окном» в безумном хороводе проносятся тысячи тысяч фиолетовых снежинок. Складывается ощущение, что то место, в котором я нахожусь, движется вперед с немыслимой скоростью. Может, и правда уже не Луна, а космический корабль иных?

Но никаких элементов управления не вижу, их просто нет.

– Можно попросить? – Чего мне стоит попробовать? – Отвезите меня обратно и верните скафандр. Мне за него отчитываться.

Может, тут управление, основанное на мысленных командах, и надо не орать и кричать, а сосредоточиться и упорядочить мысли? Где-то я читал про такие виды управления, в развлекательных книжках конечно, но вдруг? Надо оставить в голове одну мысль, одно желание. Тьфу, проще сказать, чем сделать. Меня учили йоге, не-э-э, неправильно. Если честно, то меня пытались учить йоге. А так как это было совсем скучно и неинтересно, то результат оказался плачевным. Но что-то в голову-то смогли мне вложить. Надо пробовать.

То ли тут и не «пахло» никаким мыслеуправлением, то ли я ничего не умею, но изменений не было. Целый час попыток пропал даром. Хотя как «даром» – вскоре я понял, что это не самое худшее времяпрепровождение…

Несколько забегов по комнатам в поисках хоть чего-нибудь пропущенного при первом осмотре. Ноль, пустышка. Чего же от меня хотят? Зачем поймали и поместили сюда? Куда летит корабль, если я прав в своих предположениях и это действительно корабль? Спрашивал в разных интерпретациях, но тишина оставалась неизменным ответом.

«Подкатило» естественное. Я пытался сдерживаться как мог, но организм посылал все более настойчивые требования. Когда терпеть сил больше не оставалось, пробормотал:

– Хозяева или тот, кто меня слышит! У людей есть естественные потребности. Нашим организмам необходимо избавляться от отходов жизнедеятельности! Мне нужен туалет!

Внешне ничего не изменилось. Может, в какой-то из комнат появилось что-то похожее хотя бы на ночной горшок? Не могут же «они» проигнорировать подобный запрос! Как оказалось – могут… Впрочем, я сделал все, что мог, я предупреждал… В итоге желтая комната стала еще немного больше соответствовать своему цвету. Не дают горшок, превращу эту комнату в большой туалет. Хорошо пелена в проходах не пропускала запахи – маленькая, но радость.

Жутко клонило в сон. Когда я спал последний раз? Внутренние часы давно сбились, а тут не было ничего, чтобы хоть как-то указывало на время. Глаза слипались, нервное напряжение давало о себе знать. Надо поспать, заставить себя уснуть голым, на полу чужого корабля. Для себя решил называть это место кораблем. В качестве спальни выбрал зеленую комнату. Свернулся калачиком в центре и закрыл глаза. Пригодились самоприобретенные навыки засыпать где угодно и когда угодно, учебка и армия этому учат очень хорошо…

«Я» плыву в невесомости пустоты. Уверен – вокруг вакуум, но дышать «мне» не надо, «я» бестелесный. Рядом со мной плывет множество маленьких «фонариков». «Меня» тянет к ним, как мотылька на свет. Пытаюсь их поймать, дотянуться, схватить. Но у «меня» нет рук. Чем дольше гоняюсь за светильниками, тем сильнее желание поймать, сжать в «своей» несуществующей руке их огонек. Так продолжается долго-долго…

Из сна выкидывает резко. Черт, лучше бы не спал. Чувствую себя не отдохнувшим, а наоборот, будто трактор переехал меня своими гусеницами. Может, сон что-то означал? Но занимает сейчас совсем другая проблема. Бурчит живот, требуя еды. А главное, в горле сухо как в пустыне и очень хочется пить.

– Ау!!! Мне необходима вода. Аш два О. Или что-то подобное. Вода необходима. Без нее я умру. Прекращу функционировать. – Как подобрать слова, не зная, к кому обращаешься? – Умру – значит меня не станет как живого организма. Не станет навсегда! И еще мне надо есть. Еда обеспечивает меня энергией для жизнедеятельности.

Сколько человек может продержаться без еды? Недели две, от силы месяц. А без воды? Три дня – вот максимум, мне отведенный, потому что запрос остался неудовлетворенным. Не материализовались нигде тарелки с едой, не выдвинулась скрытая панель со стаканом воды.

Наверное, меня просто не понимают. Не могут же специально морить голодом и жаждой? Не верю в пришельцев-садистов, точнее, это-то представить могу, но вот пытки жаждой и голодом в исполнении чужих – это за рамками разумного. Может, «они» меня кормят как-то по-своему? Может, «они» питаются энергией, и меня сейчас облучают, не понимая, что мне надо иное? Черт! Пи-ить! Как хочется пить! Может, корабль летит куда-то, и там меня обеспечат всем необходимым? Это единственная зацепка для сознания. Надо держаться!

Жажда вытягивает силы похлеще любой физической нагрузки. Надо больше спать – чем дольше сплю, тем меньше организм потеет и потребляет жидкости. Мысли все чаще путаются и становятся бессвязными. Спать!

«Я» опять там же, где и в прошлом сне. «Летаю» за «фонариками». Только они теперь больше напоминают светящиеся шары разного диаметра. А вот желание их поймать стало уже навязчивой идеей. Оно заполняет меня полностью. Как чувство жажды в реальности, подменяя ее. Поймать!!! Но «фонарики» ускользают, «я» как тот осел с привязанным шестом, все тянусь за «морковкой». Долго-долго тянусь и так же безуспешно.

– Воды! Дайте попить! Я умираю, вы что, не понимаете?!! – именно с таким криком я просыпаюсь.

Мне уже все равно, что я на корабле чужих. Это ушло на задний план. Одна мысль пульсирует в голове: «Воды!» Найти воду! Долго смотрю на текущую по стене красной комнаты влагу. Нет! Бороться и ждать! Не могут же меня убить! Это нелогично! Но что я знаю об «их» логике, есть ли она вообще? Может, «они» мыслят совсем иначе, настолько по-другому, что привычные человеческие мерки не подходят совсем. Отгоняю эти мысли, хватаясь как за соломинку за фантазию: будто меня везут туда, где все будет. Сон, спасительный сон…

«Я» наконец-то поймал «фонарик»! Он лучится, переливаясь всеми цветами видимого спектра. Любуюсь им, в нем есть какая-то загадка. Всматриваюсь, «щупаю», ничего не могу даже определить, какой он с точки зрения кинестетики. «Я» сейчас лишен тактильных ощущений. «Мне» кажется, «фонарик» что-то шепчет. Как «фонарик» может шептать? Не знаю, но «я» вот-вот пойму его! Язык наполняет влага. Приятно. По горлу пробегает струйка воды. «Я» лижу «фонарик», кажется, он как мороженое, безвкусное, зато тает и дает воду. Пи-и-ить!!! Хочу затолкать весь светящийся шарик в «рот», но не выходит, и остается только облизывать шероховатую поверхность. Шероховатую?

Черт! Я и правда остервенело лижу, но не «шарик», а стену красной комнаты – в том месте, где по ней бежит струйка воды. Тело обмануло разум. Но надо признать, сейчас мне стало значительно легче. Может, эта «вода» и есть отрава, и я скоро умру. Но пусть от яда, чем безумцем, шепчущем одно слово. Бесцельно брожу по кораблю, в голове нет ни мыслей, ни желаний. Я превращаюсь в сомнамбулу. Два или три раза засыпаю, но проваливаюсь в черноту сна без сновидений… Сколько так продолжается – не знаю: сутки, двое, неделю или месяц? Время уже не имеет никакого значения.

Чем больше проходит времени, тем мне все хуже и хуже. Виновата ли в этом жидкость, которую я периодически прихожу слизывать со стен, или недостаток еды и сил? Не знаю. Затуманенным сознанием понимаю только одно – осталось жить недолго. Уже давно ничего у «них» не прошу. Ушли ненависть за пытки и страх перед смертью. Закончились мои крики с требованиями, отчаяние и угрозы. Хочется только одного – чтобы все уже закончилось…

«Я» за рулем большой фуры. Водитель-дальнобойщик. Грузовик-рефрижератор, которым «я» управляю, мчится по пустынной ночной трассе. В руках у «меня» рация. И «я» как механизм постоянно повторяю: «База! База, ответьте!» В ответ лишь шипение помех. «База, база, ответьте!» И так по бесконечному циклу…

Пока очередной приступ жажды не заставляет проснуться и идти в красную комнату. Не осталось ничего, кроме ожидания, боли и снов. В одних я ловлю светлячков и, поймав, «разговариваю» с ними. Но проснувшись, не помню, о чем был разговор. В других я опять за рулем фуры, остервенело вызываю какую-то базу. Один сон необычен, даже на фоне странных остальных.

«Первый-Я» веду уже привычный грузовик и все так же механически жму кнопку приема на рации. «Второй-Я» сидит рядом и спрашивает:

– Мы уже на месте? Тут ничего нет.

– База так и не ответила.

– И, видимо, не ответит. Ее нет там, где мы помним, что она должна быть.

– Тогда направимся на запасную.

– До нее далеко, а груз вот-вот придет в негодность.

– Мы должны сохранить груз. Его потеря неприемлема с моральной точки зрения.

– Неприемлема, согласен. Но не сама потеря, а его утрата в месте нашей ответственности.

– Поправку принимаю. Но развернуться обратно мы не можем, груз все равно испортится за время обратного пути.

– Здесь неподалеку отмечен… – На коленях «Второго-Я» появляется атлас. – Проект «Ковчег».

– Там можно найти приемлемые условия для функционирования груза.

– Но там мы не сможем гарантировать его сохранность.

– Не можем, но он перейдет под чужую ответственность. Мы только подготовим его к существованию в незнакомой среде.

– И груз станет не нашей проблемой. Я согласен.

– Я тоже. Закладываю новый маршрут.

И опять сны о светлячках. Мне уже не надо их ловить, они сами водят свои хороводы вокруг меня. И что-то поют, все время поют. Иногда кажется, что, даже когда не сплю, слышу их пение и перед глазами мелькают их цветные переливы. Голова пухнет и грозит взорваться. Одно хорошо – чувство голода куда-то пропало. Я читал, что после определенного времени голодовки желание есть уходит. Так оно и есть.

Легкая судорога мне уже неуловимо знакома. Такая же привела меня в себя после потери сознания на Луне. Собираю последние силы в кулак и иду в «стеклянную» комнату. Пройдя за завесу, восторженно замираю. Исчезли летящие навстречу снежинки. Невзирая на, казалось, полную опустошенность, я не утратил возможности удивляться. Корабль висит в открытом космосе. Вокруг невероятное количество звезд. Подобной фантасмагорической картины не увидишь с Земли. Звезды повсюду, их свечение невозможно яркое, и они повсюду, везде. Плотное шаровое скопление! Наверное, оно так и выглядит «изнутри», когда на каждый кубический парсек приходятся десятки, а то и сотни звезд.

Я ошибся, корабль не висит, он движется. Летит к какой-то планете. И чем ближе мы подлетаем, тем больше она напоминает родную Землю. Только вот есть в ней что-то неуловимо неправильное. И чем она ближе, тем четче это ощущение.

Корабль идет на посадку, и приходит понимание. Это не планета, а малый планетоид[8]8
  В данном случае имеется в виду малое тело Солнечной системы.


[Закрыть] радиусом не больше двух сотен километров. Но он имеет плотную атмосферу, не менее одной сотой своего радиуса! Как это возможно? Не знаю, но это есть! И я это вижу.

Мягко, без единого толчка замирает корабль на ровной поверхности космопорта. А ничем иным то, что я вижу, быть не может. Круговая площадка занимает около четырех гектаров, ее охватывает полукруг двухэтажного здания странной архитектуры. Кажется, что это замершая волна, которая вот-вот накроет посадочную площадку. Больше разглядеть ничего не успеваю. На долю секунды темнота накрывает меня.

Я лежу на мокром бетоне или на чем-то очень похожем. Идет прохладный ночной дождь. Пересохшими губами жадно ловлю летящие капли. Чужой корабль взлетает, позволяя себя рассмотреть. Вот черт, не врут сказочники! Натуральная летающая тарелка возносится в ночное небо. Нет ни рева двигателей, ни всполохов тяги. То, что его приводит в движение, незаметно и тихо. И куда ты меня привез, корабль-садист?