Текст книги "Нельсон. Морские рассказы"

«Камчатсклес»

Башка с утра трещала хуже медного чана. В ней прямо-таки все звенело. Аверин еле-еле оторвал её от подушки и прислушался.

В квартире стояла гробовая тишина. Аверин медленно поднялся и прошёл на кухню. Очень хотелось пить.

За столом сидел Влад, тупо глядя на недопитую бутылку «Варны». Он посмотрел на Аверина отсутствующим взглядом и спросил, кивнув на бутылку:

– Будешь?

Аверин на секунду представил себе, что если сейчас снова начать пить, то весь день будет потерян. Но если выпить немного, конечно, в пределах разумного, то, может быть, и полегчает. А может быть, и нет. Все зависело от объёма налитого.

– Буду, – мотнул он чугунной головой и присел за стол.

– Ну, тогда давай наливай, – Влад сделал широкий жест рукой.

Откуда-то появился второй стакан, и Аверин разлил оставшееся содержимое бутылки.

Да… Вчера они неслабо натрескались в этом «Вулкане». Да мало ещё того, прихватили с собой пару бутылок «Варны» и допивали их дома, на кухне. Но сил их одолеть, видно, не хватило, поэтому-то и осталось больше половины бутылки.

Это так Аверин и Влад отметили приезд Аверина из отпуска в Петропавловск-Камчатский. Две недели назад Влад отправил свою жену с детьми на материк, а сейчас тут куковал один. Делать ему было нечего. Ну и вот, предложил он Аверину сходить в этот «Вулкан», чёрт бы его подрал.

Аверин знал, что ему сегодня с утра нужно идти к инспектору отдела кадров, потому что вчера он сделал какой-то намёк, что, может быть, ему дадут судно. Ну и хорошо, судно так судно.

От выпитого вина как-то немножко полегчало, и Аверин пошёл в ванную. Полил себя прохладным душем – и немножко пришёл в себя.

Несмотря на всяческие предложения Влада продолжить «марлезонский балет», он оделся и вышел из дома.

На улице стояла обычная для ноября погода. Снег с дорог и тротуаров был счищен, и огромные сугробы возвышались по обе стороны дорог и тротуаров. Сегодня, после прошедшего тайфуна, небо было синим и чистым с редкими облачками. Немного подмораживало. Но не сильно. Температура, на первый взгляд, была чуть меньше пяти градусов мороза.

Аверин непроизвольно поежился, потеплее закутался в болоньевое пальто на «рыбьем» меху и быстренько побежал к остановке автобуса.

Надо было ехать в отдел кадров, к инспектору. Недаром он что-то призрачно намекал вчера Аверину про какое-то судно, на которое срочно требуется третий механик.

Ну, даже если и направит он его на это судно, то это будет просто замечательно. Хватит сидеть «на бичу». Надоело. Чем быстрее в рейс – там лучше.

Наконец-то подошёл автобус, и Аверин втиснулся в него.

Как в этих автобусах все толкались! Аверину так хотелось на кого-нибудь дыхнуть, чтобы тот тут же помер. То тут в ребро, то там в спину втыкались острые локти всяких тётенек и дяденек. Но в конце концов он пробрался на заднее сиденье, устроился у окна и дремал там, пока автобус вёз его до пароходства.

Выйдя из автобуса, он подумал: «Что делать? За пивом, может, зайти?»

Бутылочка холодненького пивка не помешала бы сейчас.

«Нет, за пивом идти нельзя», – оборвал Аверин сам себя, потому что первым делом надо сходить к инспектору отдела кадров.

Морозный утренний воздух освежил его после тепла автобуса и прогнал сон. Он вытащил из кармана мятный леденец, развернул обёртку и сунул конфетку в рот. Немного побродил перед корпусом пароходства – и когда почувствовал, что полностью пришёл в себя, поднялся на второй этаж отдела кадров.

Постучав в дверь к Виктору Ивановичу, он заглянул туда и с подхалимажем, просунув голову в образовавшуюся щель, спросил:

– Можно войти?

Инспектор, оторвав голову от вороха бумаг на столе, посмотрел отсутствующим взглядом в его сторону. Потом, признав Аверина, махнул рукой:

– Заходи, заходи, друг дорогой, – и, приглядевшись к нему, удивлённо спросил, – чего это вид у тебя какой-то не такой?

– Да нормальный вид, – невнятно пробормотал Аверин, стараясь близко не подходить к столу инспектора. Но когда он вплотную приблизился к нему, то тот замахал на него обеими руками:

– Фу, фу, фу! Только не дыши. Только не дыши в мою сторону, – а потом разочарованно продолжал: – А я-то тебе собрался дать пароход. А ты – вон какой. Что за повод такой вчера появился, что вот так надо было надраться? Вот попру я тебя сейчас отсюда, и прогул запишу. Тогда и посмотрим, как ты вообще за границу попадёшь.

Аверину и самому было неловко от его перегара, который миазмами распространялся во все стороны. Стараясь дышать через раз, он скромно отошёл от стола со словами:

– Ну, если так надо, то я пойду, – он вопросительно посмотрел на инспектора, но, не увидев с его стороны никакой реакции, добавил: – У меня все вещи уже собраны. Вы только скажите – я сразу буду готов. Это я сейчас такой, но дальше будет всё нормально.

Инспектор посмотрел на Аверина испытующим взглядом.

– Ладно, ладно! Характер он тут свой собрался мне показывать. Выйди в коридор и жди. Я сейчас подготовлю тебе все документы, и пойдёшь подписывать обходной по службам. Только не дыши ни на кого. К вечеру надо быть на судне.

– А что за судно такое? – набравшись в очередной раз наглости, спросил Аверин у инспектора.

– Пойдёшь на «Камчатсклес». Он сейчас стоит на рейде, а потом должен пойти в Усть-Камчатск на выгрузку. У них там с третьим механиком проблема, так что, крайний срок, вечером ты обязан быть там.

Ну что. Обязан – значит обязан. От этих слов как-то стало немного легче.

Он взял обходной и пошёл обходить службы.

Первым делом зашёл к англичанке. Но что тут делать, что сказать? Английский в училище они сдавали на четвёртом курсе, и Аверин сдал его на четвёрку. Но сейчас, кроме первых пяти уроков по Бобровскому, он так ей ничего и не сдал за последние полгода.

Но, оказывается, и этого было достаточно, чтобы она, посмотрев свои записи, поставила подпись в обходном листе.

Немножко поморщившись от запаха, идущего от Аверина, она помахала рукой перед носом:

– Идите, идите.

Выйдя от неё, Аверин съел ещё конфетку, потом зашёл в столовую и съел котлетку с огромным количеством гарнира, запив всё компотом.

Вот сейчас и в самом деле стало по-настоящему легко. Только после этого он пошёл к наставникам.

Но там, оказывается, не всё так просто делалось.

Наставник важно просмотрел его обходной лист и ткнул пальцем в одну из граф:

– Так ты что? На ВМП ещё не был? Нет, дорогой, ты сначала сходи туда, там всё подпиши. Пусть они тебя немного попытают, а вот тогда уже и к нам приходи.

Делать было нечего, и Аверин поплелся на эту самую ВМП (военно-морскую подготовку).

А так как перед уходом в отпуск он неделю просидел там, и всё у него было сдано, и их печати стояли в аттестационной книжке, то бояться ему было нечего.

Во время этой сдачи он даже понравился этим бывшим капитанам 1-го ранга в отставке, которые пытали его по полной схеме. Потому что его знания их даже иногда и удивляли. Какие только каверзные вопросы они не задавали ему, но на всё у Аверина всегда находился правильный ответ. Они все удивлялись, откуда он это всё знает?

Дело-то было в простом. Когда в училище преподавали эту самую военно-морскую подготовку, то Аверин прикладывал очень много усилий, чтобы знать её лучше. Вот сейчас эти знания как раз и пригодились.

Когда он вошел в кабинет ВМП, главный из наставников, увидев его, заулыбался и даже предложил сесть.

Оказывается, после последней аттестации они запомнили Аверина.

Он скромно присел у стола на краешке стула, стараясь не дышать в сторону наставника, но тот доброжелательно произнёс:

– Ну, третий, давай-ка сюда свой обходной, – и, глядя на Аверина через очки, спросил, – ну, и как дела?

Как можно скромнее, Аверин чуть ли не прошептал:

– Да нормально, вот на судно направляют.

– Ну, давай-давай свою бумажку, подпишу я тебе её. У вас там капитан Попов, – прочитав название судна, продолжал наставник, – так что всё должно быть нормально. Он тебя поставит в курс дела, что тебе там будет нужно делать по твоим обязанностям. Не забыл-то их ещё?

– Да нет, не забыл, – это Аверин уже отвечал ему намного бодрее, – всё хорошо помню и знаю, как действовать при ядерном взрыве.

Потом он осмотрелся по сторонам. Не слишком ли рьяно он начал отвечать на вопросы наставника. И, уже тише, добавил:

– Если он случится у нас.

– Ну и как? – уже серьёзно уставился на него наставник.

Аверин понял, что тут надо проявить бодрость, смекалку и задор при ответе, поэтому чуть ли не выкрикнул:

– Бежать в машинное отделение! Там в пятьдесят раз меньше проникновение радиации, чем в надстройке. В надстройке – четыре.

– Правильно, – одобрительно крякнул наставник, немного прикрыв ухо от такого «бодрого» ответа, – только твое место – на ПКЗ11
  Пункт коллективной защиты.


[Закрыть]. Понял? И туда тебе надо в первую очередь бежать и готовить его к действию.

– Понял, – так же бодро и чётко ответил Аверин ему.

Наставники, услышав такой бодрый ответ, дружно рассмеялись, а главный из них без дальнейших вопросов подписал Аверину обходной лист и вернул его ему.

Получив обходной лист, Аверин чуть ли не побежал обратно к механикам-наставникам. Чтобы вернуться к ним, надо было опять пройти через весь порт, чтобы сэкономить время, а не ехать на городском автобусе. Увидев грузовик, идущий в ту сторону, он попросил его водителя добросить его до проходной. Водителю было по пути, и он не отказался помочь Аверину. Только поинтересовался:

– Чего это ты весь взмыленный такой? Чего носишься?

– Да, направление на судно подписываю. Сегодня надо всё успеть сделать.

– И куда тебя направляют? – не отставал водитель.

– На «Камчатсклес», – ответил ему Аверин и нерадостно махнул рукой.

– А что? Хороший пароход. Частенько здесь в Питере бывает. Да и за границу бегает, – он поднял указательный палец. – Считай, что тебе повезло.

Но тут они доехали до проходной, Аверин выскочил из кабины грузовика, поблагодарил водителя и погнал в ССХ (службу судового хозяйства).

Повезло, не повезло – это потом он потом разбираться будет. А сейчас надо было закончить все дела в этом, многими механиками «любимом», ССХ.

Наставник с удивлением посмотрел на Аверина:

– Чё это ты так быстро обернулся?

– Так я у них аттестацию проходил перед отпуском, – садясь без приглашения перед его столом и расстегивая пальто, ответил ему Аверин.

– Да, видно, здорово не хочешь ты сидеть на бичу, – наставник, видимо, никуда не торопился, и рабочий день его медленно, но уверенно приближался к концу. – Ты хоть немного представляешь, что это за судно?

Такому вопросу Аверин даже удивился. Ведь всё ж у этих наставников записано в картотеке, а этот даже и записи не захотел почитать. Хотя времени для этого у него было достаточно.

– А чего не представлять-то. Я на «Зеялес» перед отпуском работал. Это точно такое же судно.

Но наставник, не обращая внимания на такое замечание, так же монотонно продолжал:

– А какие там топливные танки есть и где они расположены, ты помнишь?

– Конечно помню.

– А какие там динамки стоят, знаешь?

– Знаю. Три шестицилиндровых НВД.

– Вот там у тебя и будет проблема с одной из них.

Это немного удивило Аверина:

– Что за проблема?

– Проблема с подшипниками. Вот придёшь на судно – тогда и увидишь. Тебе все стармех расскажет. Стармех там молодой, энергичный, грамотный. Он введёт тебя в курс дела, – с этими словами наставник подписал обходной лист, и Аверин побежал в кадры.

Время уже было послеобеденное. Рейдовый катер должен был идти на рейд в три и в пять часов вечера.

Инспектор забрал у него обходной лист, выписал направление, шлёпнул на него печать и напомнил:

– Смотри, чтобы трёхчасовым, в крайнем случае, пятичасовым рейдовым катером ты уехал на судно. Судно вечером должно обязательно сняться в рейс. Так запланировано в ХЭГСе22
  Хозяйственно-экономическая группа судов.


[Закрыть]. Ясно?

– Ясно, – это Аверин уже отвечал ему мимоходом.

Инспектор пожал ему руку:

– Ты должен обязательно успеть на один из них.

Выскочив из отдела кадров, Аверин тут же поймал первое подвернувшееся такси и поехал к Владу.

Влад всё в такой же позе сидел у стола. Но перед ним уже стояла другая бутылка. Первая валялась под столом.

Влетев в квартиру и увидев «картину маслом», Аверин только и сказал Владу:

– Мне нужно быть через час на судне.

Влад ничего не понял и непонимающе смотрел на него:

– Направление получил, что ли?

Аверин вытащил из кармана бумажку и потряс ею перед Владом.

Но Влада было не пробить.

– Ну, тогда давай на посошок хоть чуть-чуть пригубим.

Влад не отстанет, от него не отвяжешься, пока не выпьешь с ним. Поэтому пришлось выпить полстаканчика, подхватить чемодан, который был уже собран со вчерашнего вечера, сесть в это же такси, которое ожидало его у дома, и вернуться к Морвокзалу.

Обернулся Аверин довольно-таки быстро, поэтому до отхода рейдового катера пришлось ждать меньше получаса.

Катер подошёл по расписанию, взял пассажиров и потихоньку «почухал» на рейд.

Обойдя несколько пароходов, он наконец-таки приблизился к «Камчатсклесу».

Аверин заранее вышел на палубу и вынес туда свой вместительный чемодан.

Катер ткнулся в борт судна и застыл у парадного трапа, немного подрабатывая винтом на упор.

Аверин подхватил чемодан, чтобы поставить его на нижнюю площадку трапа. Но его тут же грубо оттолкнул какой-то мужик, который прямо пёр на него буром сверху.

На вид ему было лет далеко за тридцать, даже, может быть, и под сорок.

Посмотрев вскользь на Аверина, он только спросил:

– Ты кто, третий, что ли?

Не ожидав такого нахальства, Аверин непроизвольно ответил:

– Ну третий. А что?

– Ну, тогда и е..сь тут, как хочешь! Меня это всё уже достало! – чуть ли не выкрикнул он и спрыгнул на палубу рейдового катера.

Ничего не поняв толком, Аверин молча поднял свой неподъёмный чемодан и пошёл вверх по трапу на главную палубу, где его уже ждали несколько человек.

Один из них, высокий, симпатичный, одетый в чистую отглаженную тропическую форму с погонами, аккуратно причёсанный, с лицом, с каким в кинофильмах бывают положительные герои, вежливо спросил его:

– Вы третий механик?

– Да. Я третий механик, – видя такую официальность, вынужден был ответить Аверин.

Тогда этот киногерой негромким голосом представился:

– Старший механик, – и, с небольшой паузой, немного наклонив голову, добавил, – Виктор Иванович, – но руки не подал. – Будем знакомы, – так же вежливо и таким же официальным тоном продолжал он. – Проходите, проходите. Вам сейчас третий помощник покажет вашу каюту. Положите туда свои вещи, переодевайтесь и заходите ко мне с документами. Времени у нас нет. Скоро будет отход.

– Хорошо, – только Аверин это сказал, как старший механик развернулся и плавно продефилировал ко входу в надстройку.

Стоявший рядом с ним молодой парень был ростом чуть ниже Аверина. Он сунул ему для знакомства узенькую нежную ладошку:

– Витёк!

– Костя, – Аверин пожал ему руку, но не рассчитал силы рукопожатия, и Витёк немного сморщился. – Ну, здорово, Витёк, – Аверин выпустил нежную ладошку, – пошли. Показывай каюту.

Подхватив чемодан, Аверин попёр его вслед за помощником. Помощник шёл впереди, показывая путь до каюты.

А что тут было показывать? Зайти в надстройку, пройти на правый борт – и там третьей каютой слева должна быть берлога третьего механика. Так оно и оказалось.

Подойдя к каюте, помощник открыл дверь и жестом указал, куда надо пройти. Потом зашёл за Авериным и как бы невзначай спросил:

– Ну чё, третий? Ты надолго тут?

Аверин с интересом посмотрел на этого Витька:

– Да не знаю я, меня только сегодня к вам направили, но толком ничего не объяснили. Только немного попугали. А чего это ты меня спрашиваешь?

– Тут третьи механики вообще не держатся. Они тут как перчатки меняются. Вот и предыдущий, – он кивнул в сторону двери, – свалил со скандалом отсюда. Но он увольняется из пароходства, и ему всё по барабану, – ответил Витёк. Потом сделал небольшую паузу и уже пониженным тоном поведал Аверину «секрет»: – Динамки тут никакие. От них механики только дыры получают в диплом. Сейчас пока две работают, одна вообще не в дугу.

Это уже поразило Аверина! Он даже засомневался. Может быть, ему дождаться следующего рейдового катера и сделать ноги отсюда, как и прежний третий?

Но это же какой крик будет в кадрах? Может быть, за это дело его даже выгонят из пароходства! Поэтому он не рискнул так поступать, достал документы из чемодана и поднялся на палубу выше, к старшему механику.

Тот сидел за столом, важно рассматривая какую-то бумагу, якобы изучая её.

Он, по всей видимости, услышал шаги Аверина, как тот поднимался к нему по трапу, и поэтому так приготовился к его приходу.

Аверин, невзирая на его штучки, связанные с мнимой занятостью, постучался в косяк открытой двери:

– Можно? – и, не ожидая приглашения, прошёл к столу:

– Здравствуйте! – бодро начал он, протягивая старшему механику пачку своих документов.

– Здравствуйте ещё раз, – важно процедил стармех, протягивая руку за документами, – давайте-ка посмотрим ваши документы.

Он взял пачку и медленно принялся её рассматривать:

– А аттестационная книжка где? – поднял он недоумевающий взгляд на Аверина.

– Наверное, в рабочем дипломе, – указал Аверин пальцем на свой рабочий диплом, взял его, развернул и вынул оттуда книжку, – да, вот же она, – и передал её стармеху.

– Так-так. Значит, ВМП вы уже прошли? – так же, не меняя тона, полувопросительно произнес его новый начальник, не глядя в сторону Аверина.

Аверин подтвердил его догадку:

– Да, прошёл.

– Наставники что сказали? – он ещё раз изучающе посмотрел на Аверина.

– Наставники хорошего мнения обо мне, потому что я работал на «Чите» и «Зеялесе» и получил там хорошие рекомендации. А в остальном сказали, что вы ознакомите меня со всем сами.

– Ну ладно, это хоть что-то будет, – как бы размышляя о чём-то своем, медленно продолжал стармех, – посмотрим, чему вас там научили в ваших «вышках». Вот тогда и будем рассуждать, что же с вами делать в дальнейшем.

– Что делать дальше? Не знаю. Работать будем. Там будет всё видно. Тем более, что уже почти шестнадцать, и мне пора бы на вахту заступать. У вас, я так думаю, механика на вахту ещё нет. Можно я в машину пойду?

– Можно, можно, – поморщился стармех от наглости нового третьего механика, – моторист у вас на вахте будет очень опытный. Он всё знает по вашему хозяйству. А в семнадцать часов, когда подготовите машину, позвоните мне, и я спущусь туда на отход.

Что оставалось делать? Раз начальник сказал, значит, надо подчиняться и работать.

Аверин спустился к себе в каюту, раскрыл чемодан, достал робу, переоделся и пошёл в машину.

Пароход был идентичен «Зеялесу», поэтому плутать ему не пришлось.

Был уже пятый час. Как раз то время, когда надо было заступать на вахту. Аверин прикрыл дверь каюты и пошёл в машину.

Машина была ему знакома, потому что была точно такой же, как и на «Зеялесе».

Пятицилиндровый двигатель «Бурмейстер и Вайн» с диаметром поршня 50 и ходом 110 сантиметров, с турбиной и с ресивером, похожим на огромную бочку.

Он осмотрел крышки цилиндров. Здесь ему было всё понятно. Затем спустился к посту управления главным двигателем.

Там стоял сдающий вахту второй механик. Сквозь шум работающего дизель-генератора он услышал, как тот прокричал:

– Я второй! А ты что? Новый третий, что ли?

Аверин подтвердил его догадку:

– Да, третий.

– Вот тебе моторист, осмотрите с ним всю машину. Принимай дела, пока мы не отошли. Для начала, пусть он тебя познакомит, как подготовить машину.

Он сунул под мышку какой-то журнал и ушёл. Ну а Аверин остался стоять в растерянности один. Что делать? Как дальше быть?

Хотя машинное отделение ему было хорошо знакомо. Где находятся механизмы и порядок управления ими он знал, но в каждом машинном отделении есть свои нюансы. Может быть, что-то не так стоит, может быть, какая-то труба прокинута по-другому, а какой-то клапан поставлен не так, как отложилось в памяти о предыдущем судне.

К нему подошел моторист, на вид немного старше Аверина.

– Васька! – нагнувшись к уху Аверина, громко сказал он сочным басом и протянул руку для рукопожатия.

Аверин пожал его крепкую, сильную заскорузлую ладонь рабочего человека и тоже представился:

– Константин.

Васька жестом показал, чтобы Аверин следовал за ним. Вот тут только Аверин и начал выспрашивать у моториста, что и как запускается, как и что заводится.

Васька с ходу, довольно-таки грамотно и очень быстро объяснил ему основные особенности машинного отделения и способы управления механизмами.

Он провел Аверина по всему машинному отделению и всё более-менее подробно прокрикивал тому на ухо.

Подойдя к дизель-генераторам, он кивнул на один из них – на тот, который находился за главным двигателем, – прокричав:

– А этот вообще не в работе.

– А что такое с ним? – также крикнул ему на ухо Аверин.

– У него проблема с рамовыми подшипниками. Тот третий колупался, колупался, и ни черта у него не получается. Да у тебя, наверное, тоже ни хрена не получится, – орал он всю эту информацию Аверину на ухо, – наверное, придётся ждать заводского ремонта.

Пытаясь узнать как можно больше, пока они не начали готовить машину к отходу, Аверин попросил Ваську:

– Покажи хоть, как топливо накатать. И где танки?

Васька приглашающе махнул рукой:

– Да всё тут, рядом. Ты же работал на таких лесах? – походя прокричал он.

Аверин утвердительно кивнул:

– Работал. Там почти всё так же.

Они осмотрели дизельные танки, мерительные колонки отстойных и расходных цистерн, промеряли переливной танк, чтобы можно было представлять, насколько будет запас при переливе во время бункеровки.

Ну, вроде бы ничего. Аверину, в общем, всё было понятно.

Как запускается и готовится к запуску главный двигатель, он был в курсе.

И тут, за всей этой суетой, они не заметили, как в машину спустился стармех. Он был в своей прежней тропической форме с погонами, в которой Аверин видел его у трапа.

Подойдя к Аверину, стармех безапелляционным голосом приказал:

– Так. Готовим машину к отходу.

Васька, интуитивно поняв приказания стармеха, пошёл проворачивать главный двигатель валоповороткой, а Аверин поднялся на палубу выше, чтобы прокрутить лубрикаторы.

После всех этих манипуляций они провернули главный двигатель на воздухе, закрыли индикаторные клапаны и запустили его, с разрешения с мостика, на топливе. Тут уже стармех сам позвонил по телефону на мостик, доложил о готовности, и все стали ждать команды о запуске двигателя с мостика.

Стармех важно разгуливал перед постом управления главным двигателем. А Аверин с Васькой стояли поодаль, в ожидании его приказов.

Вскоре раздался звонок телеграфа. На нем стоял «самый малый вперёд», но стармех не изменил темпа своего дефилирования перед постом управления. Он только в недоумении уставился на Аверина с Васькой.

Васька подтолкнул Аверина локтем к пульту:

– Запускай. У нас только вахтенный механик запускает двигатель, – проорал он ему на ухо.

От такого известия Аверин подскочил к пульту, поставил рычаг топлива на 20, а пусковой рычаг воздуха – на запуск.

Он как-то внутренне ощутил, что воздух пошёл в цилиндры, и только после этого передвинул рычаг из пускового положения в нулевую позицию, а топливный продвинул на отсечку 40.

Почувствовалась небольшая вибрация. Со стороны крышек послышалось «чихание» пусковых клапанов, и двигатель запустился.

Аверин оглянулся на стармеха. Ни единой эмоции не возникло у того на лице. Он продолжил своё дефилирование вдоль главного двигателя.

По вибрации корпуса почувствовалось, что якорь поднимается, и судно начало двигаться вперёд. Вскоре дали средний ход, и пришлось регулировать температуру охлаждающей воды и масла.

Здесь все эти регуляторы не работали, и приходилось производить регулировку температуры вручную.

Васька выбрал момент и выскочил на палубу, а потом вернулся с известием:

– Прошли «Трёх братьев» и повернули на север.

Тут дали полный ход, стармех важно подошел к Аверину, наклонился к его уху и приказал:

– Вводите машину в режим полного хода, – а сам развернулся и пошёл наверх, к выходу из машинного отделения.

Для Аверина такое поведение стармеха выглядело необычным, но он только пожал плечами и принялся потихоньку разгонять двигатель до оборотов полного хода.

Они вместе с мотористом регулировали температуры, которые росли по мере увеличения нагрузки.

После того, как машина вошла в режим и температуры перестали изменяться, Аверин остановился у пульта управления, чтобы хоть немного передохнуть.

Васька подошёл к нему, внимательно просматривая показания термометров и манометров на пульте управления.

Аверин наклонился к нему:

– Так куда идём-то?

Тот охотно ответил:

– Да в Усть-Камчатск идём. У нас весь груз туда. Его там надо полностью выгрузить.

Усть-Камчатск был Аверину хорошо знаком. Там всегда происходила рейдовая выгрузка, причалов для таких судов, как это, там не было.

Обычно весь груз выгружался на баржи, которые подгоняли и уводили большие портовые буксиры.

От палубной команды требовалось, чтобы хорошо работало грузовое устройство. А от механиков – обеспечить энергией это устройство. Для этого должно быть в работе по меньшей мере два дизель-генератора.

Грузовое устройство Аверина не касалось, это было не его хозяйство. Его дело было сейчас только в том, чтобы динамки работали исправно и не дали сбоев во время выгрузки.

Поэтому голова у него была занята только одним вопросом: что же такое с этим дизель-генератором №2? Не ожидав такого поворота дел, он не знал, что ему с ним делать. Но, как интуиция подсказывала, – вскрытие всё покажет.

Вахта прошла спокойно, Аверин ещё немного походил по машине, чтобы лучше ознакомиться и запомнить расположение механизмов и трубопроводов.

Конечно, судно было чуть-чуть старше, чем его предыдущее, но, в принципе, везде было то же самое.

Это был лесовоз финской постройки. У него было четыре трюма. Три перед надстройкой и один за ней.

Грузовые лебёдки стояли только на кормовом трюме, на четвёртом. Носовые трюмы выгружались кранами. Остальное же было всё то же самое. Аверину это было всё знакомо, и он как-то немного успокоился.

Вахта закончилась, он поднялся и поужинал тем, что осталось от общего ужина.

Буфетчица сегодня оставила ужин для вахты на столах в столовой команды. Потому что ни Аверин с Васькой, ни старпом с матросом не имели времени отлучиться на него. Всей вахтой они вместе сели в столовой команды, и уже тогда не спеша поели.

Аверин познакомился со старпомом и матросом. Немного поговорили о предстоящей выгрузке, и Аверин пошёл к себе в каюту.

Каютка была небольшой, но вполне пригодной для того, чтобы в ней можно было спать и немного передохнуть.

Слева от входа располагалась кровать. На ней заботливые руки буфетчицы уже поменяли постельное белье. Под иллюминатором был небольшой диванчик, на котором так и валялся полуразобранный чемодан.

Напротив кровати стоял небольшой столик, намертво прикрученный к полу и к переборке. Так что если между столиком и кроватью надо было пройти, то два человека свободно не проходили. Там надо было только протискиваться боком.

В ногах кровати, за занавеской, был спрятан умывальник. Аверин покрутил краны и проверил, как из них льётся горячая и холодная вода. Отлично! Можно было помыться.

Ну а душ с туалетом, извиняйте, – в коридоре. Всё ясно, ничего не меняется.

Уставший от всех этих сегодняшних дел, он наскоро ополоснулся в умывальнике и завалился спать. Сон срубил его сразу, и он проснулся только от того, что его бесцеремонно толкает в плечо моторист:

– Подъём, третий! Пора на вахту…

Что ж, значит, пора вставать. Глянул на часы – время уже было полчетвёртого утра. Рабочие будни начались.

Судно, слегка вибрируя корпусом, шло в открытом море, плавно покачиваясь с борта на борт. Чувствовалось, что погода сегодня была хорошая, несмотря на середину зимы и сезон циклонов, которые никогда не щадили Камчатку.

Аверин спустился в машину. Главный двигатель монотонно работал в режиме полного хода. Поршни мирно чавкали, перерабатывая топливо, турбина равномерно свистела. Всё было в порядке. Обычный морской переход.

Он принял вахту у второго механика, и тот, махнув на прощание рукой, ушёл из машины.

Переход до Усть-Камчатска должен быть занять около полутора суток, поэтому судно должно было подойти к порту завтра утром, но уже не на вахте старпома, а ближе к обеду.

Что оставалось делать на ночной вахте?

– Давай, – прокричал подошедшему Ваське Аверин, – вскрывать лючки на динамке.

Тот отреагировал на его предложение однозначно:

– Да пошли они на х-р. Я уже замучался их вскрывать. Они уже у меня поперек горла стоят, – показал он ладонью, где они у него находятся.

Аверин понял, что Васька в этом деле ему не помощник:

– Тогда смотри тут за всем остальным, а я пошёл, и сам во всём разберусь, – крикнул он своему упёртому мотористу.

Он пошёл в токарку, выбрал ключи, которые должны были пригодиться для работы, и спустился к этой проблемной динамке. Надо было её вскрыть и посмотреть, что же с ней не так. Он открыл лючки и осмотрел весь картер.

Масла в картере уже не было, кто-то уже откачал его и промыл картер.

«Ну, хоть это хорошо. Не придётся самому корячиться, чтобы чистить его», – облегчённо подумал Аверин.

Вздохнув и взглянув в небеса, а в данный момент это был люк капа, он сказал себе:

– Ну, с богом.

Взял щуп и начал проверять зазоры в подшипниках.

В двух подшипниках зазоры не соответствовали нормам.

«Надо будет выкатывать эти подшипники», – уже спокойно решил для себя Аверин.

Но чтобы быть полностью уверенным в своих предположениях, он решил проверить раскеп. Взял раскепницу и кликнул недовольного Ваську. Когда тот вразвалочку, с большущей неохотой, подошёл к нему, он всучил этому неслуху рычаг валоповоротки с одним приказом:

– На! Крути.

У Васьки не было ни малейшего желания выполнять чьи-либо приказания, особенно этого нового ретивого третьего механика. Тогда Аверин просто-напросто хватанул его за грудки и прижал к горячей переборке картера работающего главного двигателя:

– Давай-давай, крути, – указывая ему на рычаг этой валоповоротки, орал Аверин в лицо своему наглому мотористу.

Васька, не ожидавший от Аверина таких агрессивности и нахальства, просто онемел и принялся помогать тому уже без дальнейших помыканий.

Он молча крутил маховик динамки, пока Аверин полностью не снял раскеп.

Просмотрев полученные данные, Аверин составил эпюру коленвала.

Да, как он и предполагал, именно в этих двух подшипниках, в которых зазоры отличались от остальных, что-то было не так. Надо было выкатывать вкладыши этих подшипников и смотреть, что же в них не так.

После сдачи вахты он позавтракал и пошёл в каюту, чтобы просмотреть формуляр на этот дизель-генератор.

Было очень интересно, какие же записи есть в журнале о состоянии этих подшипников. Вынул формуляр и удивился. А там было написано, что чуть ли не через каждые 100 часов производилась ревизия этих же самых подшипников.