Текст книги "История Гиены. Хроника неоконченного расследования. Книга I"

Помимо этого, жители домов на Элленбрук-драйв припомнили, что на протяжении последних 3—4 недель на этом же отрезке Элленбург-драйв время от времени останавливалась неизвестная машина. Всегда одна и та же. Это был серый «шевроле бель-эйр» («Chevrolet Bel Air») – большая, очень популярная в 1950-х гг. в США автомашина. На её лобовом стекле присутствовала эмблема какой-то школы, дававшая право парковаться на местах, предназначенных для машин преподавателей. На основании этого можно было сделать вывод, что серый «шевроле» принадлежал какому-то учителю. Однако, что это была за школа, никто из свидетелей припомнить так и не смог.

Последний раз эту машину видели за четыре дня до преступления, т.е. 14 марта. Правоохранители вполне разумно заподозрили, что серый «шевроле бель-эйр» использовался преступником для ведения слежки за домом Эрики Дженик. Было затрачено немало усилий с целью выяснить историю этой машины и установить её владельца, однако, ни в марте 1977 г., ни позже сделать это так и не удалось.

Кстати, в этом районе видели и автомобиль, подходящий под описание светло-жёлтого «пикапа» 1940-1950-х гг., того самого, что «засветился» при нападении на Линдси Копплвуд десятью днями ранее. Такую машину заметили около полудня 18 марта на улице Малага-вэй, пересекавшей Бенни-вэй и Элленбрук-драйв. Т.о. получалось, что в то самое время, когда машину эту уже деятельно искали по всей Калифорнии, преступник продолжал совершать на ней поездки! Вообще же, нельзя не обратить внимание на то, что Гиена менял машины буквально как перчатки – для одного только нападения на Эрику Дженик он задействовал по меньшей мере 3 автомашины!

В первые часы расследования появилось упоминание о ещё одной подозрительной автомашине, которую жители Бенни-вэй несколько раз видели в этом районе. Это был старый неряшливый «бьюик», на котором никто из местных жителей не ездил. Номер этой машины запомнил один из свидетелей, благодаря чему ситуация быстро разъяснилась. Оказалось, что автомобиль не имел отношения к преступлению – на нём дважды приезжал водопроводчик, занимавшийся ремонтом в одном из домов. Проверив alibi этого человека и удостоверившись в том, что он не мог иметь отношения к нападению на Эрику, детективы потеряли к нему интерес.

Разумеется, большую важность для расследования имело описание внешности насильника. Свидетельница, проживавшая прямо напротив дома Дженик, случайно увидела предполагаемого преступника в 21:30, т.е. за час до возвращения жертвы домой. Произошло это самым прозаическим образом – женщина, выгляну в окно, обратила внимание на то, как молодой белый мужчина ростом около 175 см. прошёл по подъездной дорожке к гаражу и скрылся во дворе домовладения Дженик. Свидетельница тогда не придала увиденному внимания, хотя, судя по всему, она увидела злоумышленника в тот самый момент, когда тот направился открывать окно в гараже со стороны двора. По словам женщины, замеченный ею человек выглядел очень молодым и был худощав, это был блондин с волосами средней длины, т.е. его волосы достигали воротника. Он был одет в короткую коричневую куртку с трикотажным поясом, тёмные штаны, на ногах – светлые спортивные туфли вроде теннисных.

Следствие особенно интересовало описание внешности насильника, которое могла сообщить потерпевшая. Как было сказано, девушка видела нападавшего, впервые надевшего маску, почти не скрывавшую лицо. По словам Эрики это был молодой, возрастом до 20 лет, худощавый белый мужчина ростом не выше 180 см. Он имел круглое лицо, крупный нос, широко расставленные глаза, рот с большими пухлыми губами. Никаких особых примет – усов, родинок, шрамов и т. п. – девушка не рассмотрела. Эрика обратила внимание на то, что он дышал ртом, словно у него был заложен нос. Но это отнюдь не означало, что он простужен – такой тип дыхания характерен для некоторых аномалий строения носа, носовых пазух и хронических заболеваний верхних дыхательных путей (искривление или перфорация носовой перегородки, полипоз пазух и т.п.). Указание на специфическое дыхание до некоторой степени могло служить ориентирующим следствие признаком.

Нападение вечером 18 марта 1977 г. насильник из восточного Сакраменто совершил а маске, оставлявшей лицо открытым. Так прежде он никогда не поступал, тщательно следя за тем, чтобы жертвы не увидели даже кусочка его открытого тела. Что побудило преступника изменить собственному правилу, кстати, весьма разумному, совершенно непонятно. Нападение 18 марта не выглядело неподготовленным или спонтанным, Гиена от начала до конца действовал продуманно, последовательно и безостановочно… Но почему во время подготовки этого посягательства он приобрёл шапочку с вырезом для лица, мы можем только гадать. Один из вариантов ответа состоит в том, что преступник предполагал убить жертву и лишь незапланированное развитие событий помешало ему реализовать задуманное. Полицейский художник по описаниям потерпевшей в разное время сделал несколько зарисовок того, как выглядел напавший. Все эти рисунки лаконичны, не содержат интересных деталей, главная их особенность – они изображают мужчину с большими глазами и крупным носом. Именно таким потерпевшая запомнила нападавшего…

Как нетрудно догадаться, потерпевшей был задан вопрос о размере полового органа насильника. И вот тут слова жертвы изнасилования немало удивили следователей. Во-первых, Эрика призналась, что никогда не занималась сексом и не знает, каким параметрам отвечает «нормальный» или «обычный» пенис – ей просто не с чем было сравнивать. Во-вторых, она не видела половой орган насильника, а лишь воспринимала его тактильно; по её субъективному ощущению он отнюдь не был маленьким.

Такое сообщение, разумеется, озадачило следственных работников. Как обычно в таких случаях, потерпевшую попросили сравнить размер с геометрией хорошо знакомого предмета (это золотое правило допроса: если отвечающий затрудняется в определении расстояния или размеров чего-либо, пусть сравнит с тем, что точно известно). Эрика задумалась и выдала такой ответ, от которого, наверное, у детективов зашевелились волосы; по её мнению, пенис преступника был «примерно как хот-дог, может, чуть меньше». Тот, кто видел хот-дог, понимает, что речь о чём-то, что имеет длину порядка 15 см. при весьма заметной толщине. В любом случае, это точно не 10 см. и уж никак не 6 см.!

Потерпевшая уточнила, что вначале размер полового органа был куда меньше, но затем увеличился. Подобное изменение можно было объяснить усиливавшейся эрекцией, но всё равно размер полового органа представлялся слишком большим для Гиены.

Полицейским самое время было задаться вопросом: кого же мы вообще ищем? Получалось, что анатомические признаки насильника (или насильников), связанных с первыми 14-ю эпизодами, радикально не совпадали с тем, что вдруг открылось в 15-м по счёту.

Данное несоответствие до некоторой степени дезориентировало следствие, но на самом деле преувеличивать его значимость не нужно. Если читателю будет интересно, автор позволит себе небольшое объяснение обнаруженному противоречию, которое, как кажется, хорошо объясняет выявленную странность.

По мнению автора, Гиена был не лишен некоторого сарказма, ироничной снисходительности по отношению к окружавшим его людям, неспособным проникнуть в мир его тайных сексуальных развлечений. Сарказм этот питался глубоко укорененным нарциссизмом преступника, его склонностью к самолюбованию и потребности самоутверждения посредством унижения оппонентов («оппоненты» в самом широком смысле – это не только насилуемые девушки, но и полицейские, члены семьи, да и вообще все окружающие). Над всеми своими оппонентами преступник издевался в той или иной форме: над кем-то явно, над кем-то завуалировано, над кем-то вообще беззвучно, сугубо в собственных фантазиях. Потребность в унижении оппонента являлась важной поведенческой чертой Гиены, именно следуя ей, он подолгу вербально оскорблял насилуемых женщин, что не раз уже отмечалось.

Именно сарказм побудил Гиену трижды звонить в полицейское управление Ранчо Кордовы и смеяться в телефонную трубку. И именно сарказм заставил преступника во время изнасилования Эрики Дженик отпускать шуточки насчёт собственного полового органа, дескать, достанется тебе сейчас от моего «8-дюймового малыша»… Преступник прекрасно знал о собственном анатомическом дефекте и, несомненно, очень переживал по этому поводу; он наверняка сталкивался с ироничной реакцией половых партнёров, не имевших достаточно такта, чтобы скрыть разочарование совсем невеликими размерами его пениса. С одной стороны Гиена ненавидел обижавших его женщин, а с другой – стремился каким-то образом компенсировать снедавшее его чувство собственной сексуальной неполноценности. И решение представить себя обладателем «8-дюймового пениса» являлось именно способом подобной компенсации. Проделать это можно было по-разному, например, воспользоваться насадкой на пенис из числа тех, что продаются в магазинах интимных принадлежностей, с помощью таких приблуд можно увеличить как диаметр полового органа, так и его длину. А мог преступник поступить и совсем иначе, т.е. имитировать половой акт пластиковой игрушкой, напомним, что глаза жертвы во время полового акта оставались завязаны и она вообще не видела, что и как делал насильник.

В этой истории главная проблема заключается вовсе не в том, как именно преступник «приобрёл» большой пенис, а в том для чего же именно он устроил эту комедию. По мнению автора, высказанное предположение об уязвлённом самолюбии насильника хорошо объясняет поведение Гиены.

Во время допросов полицейскими членов семьи потерпевшей, выяснилось, что начиная с середины сентября 1976 г., т.е. примерно за полгода до нападения, начались странные телефонные звонки. Они раздавались в самое разное время – как глубокой ночью, так и днём. Звонивший молчал, но в трубке хорошо были слышны его дыхание и сопутствующие звуки. Так, например, однажды можно было расслышать какие-то женские голоса, в другой раз отчётливо прозвучали шаги проходившего мимо телефонного аппарата человека (звонивший явно находился в каком-то общественном месте). Трижды в телефонной трубке раздавался негромкий свист, словно человек пытался насвистывать какой-то мотив, но получалось это у него не очень умело. Последний телефонный звонок из числа таких вот хулиганских выходок, имел место 10 марта 1977 г., т.е. за неделю до преступления. Тогда трубку подняла мать Эрики; услыхав насвистывание звонившего, женщина громко засвистела в ответ. Она прекрасно научилась свистеть ещё в юности и тут вспомнила давнишний навык. Экспромт удался, неизвестный от неожиданности бросил трубку, чего ранее, кстати, никогда не делал.

Родители Эрики были уверены, что странные телефонные звонки связаны с последовавшим на их дочь нападением. Но полицейские испытывали некоторые сомнения в этом. Дело заключалось в том, что полгода – это очень большой интервал для Гиены, обычно странные звонки в домах потерпевших начинались за 1—1,5 месяца до нападения… Вполне возможно, что в случае с Эрикой Дженик имели место действия разных людей, другими словами, осенью и зимой её преследовал один человек, а весной – появился второй.

Легко заметить, что в последней декаде марта 1977 г. объём полицейской работы резко вырос. Требовали всесторонней проверки многочисленные свидетельские показания, необходимо было искать автомашины, предположительно связанные с преступником, нуждались в проверке на возможную причастность к новым преступлениям лица, попадавшие под подозрения прежде. Служба шерифа округа Сакраменто выделила для постоянной работы по расследованию изнасилований десять детективов и лучших патрульных, временно прикомандированных к Отделу уголовных расследований. Вместе с детективами городских управлений полиции и полиции штата число правоохранителей, занимавшихся только этим делом, превысило двадцать пять человек.

Преступник, однако, как будто бы и не чувствовал за собой охоты. Через две недели со времени нападения на Эрику Дженик – в ночь на 2 апреля – он совершил очередную вылазку, до такой степени дерзкую, что полицейские даже растерялись. Информация о ней держалась в секрете от средств массовой информации на протяжении полутора месяцев и читатель легко поймёт, чем это обусловлено.

Дэйна Форсайт (Dana Forsyth) вместе с двумя детьми – мальчиком восьми лет и девочкой семи – проживала в небольшом городке Оранджвэйл (Orangevale), расположенном между Цитрус-Хайтс, и Фолсом и удаленном от столицы штата примерно на 20 км. Это был очень живописный район округа Сакраменто, расположенный на всхолмленной местности, с большими парковыми зонами. Район до самого последнего времени считался весьма безопасным, прежде Гиена тут не появлялся и никакой активности, связанной с ним, в Оранджвэйле не фиксировалось. Дэйне шёл 29-й год, она находилась в состоянии развода с мужем, который уехал из Оранджвэйла, оставив дом жене и детям. В доме держали собаку, дружелюбного, но очень шумного пуделя, совершенно недисциплинированного. Нельзя не отметить того, что дом Форсайтов был весьма хорош, он располагался в районе пересечения Мэдисон авеню и Мэйн авеню в юго-западной, наиболее обжитой и престижной части города. Застройка этой части была проведена в 1972—1975 гг. и цены на жильё после этого постоянно росли. Можно сказать, что дом оказался отличным вложением средств, причём перспективы дальнейшего роста цен в этом районе выглядели весьма радужными.

Дэйна была очень привлекательна внешне: брюнетка невысокого роста с волосами до лопаток, она имела тонкие черты лица и когда одевала очки выглядела очень интеллигентно. Она работала в аптеке и посетители часто обращались к ней за советом, принимая за врача, хотя таковым она не являлась. Деталь эта весьма важна, поскольку почти все жертвы Гиены работали в тех или иных общедоступных местах, домохозяек среди них практически не было.

Поскольку Дэйна официально рассталась уже с мужем, то неудивительно, что в её жизни появился новый мужчина. Таковым стал Ли Квок (Lee Kwok), доктор из той же самой аптечной сети, в которой работала Дэйна, китаец по национальности. В каком-то смысле он являлся её начальником, хотя и не непосредственным. Дэйна и Квок поддерживали отношения открыто, мужчина не только ездил с нею и её детьми по магазинам, но и посещал рестораны и даже оставался ночевать в доме возлюбленной.

В середине февраля 1977 г. дом, расположенный в том же квартале, что и домовладение Форсайт, оказался взломан, однако, ничего ценного из жилища не пропало. Хозяева и полицейские остались в уверенности, что вору что-то помешало, хотя внимательный читатель наверняка уже обратил внимание на то, что подобного рода проникновения в дома не раз происходили за некоторое время до нападения Гиены.

Первые подозрительные происшествия начались в последней декаде марта. Незадолго перед тем дом, расположенный по диагонали от домовладения Форсайт, был выставлен на продажу. В районе стали появляться незнакомые люди и надолго останавливаться неизвестные автомашины – это приезжали потенциальные покупатели. В 20-х числах марта сосед Дэйны обнаружил на заднем дворе следы подошв спортивной обуви и пустую упаковку от собачьего корма. Поскольку он держал собаку, то моментально понял, что кто-то проникал на его территорию и прикармливал пса. Мужчина, разумеется, встревожился и поделился с Дэйной неприятной новостью.

Географическая локализация нападений насильника из восточного Сакраменто с июня 1976 г. по апрель 1977 г. Числа указывают очередность преступных посягательств, штрихованная область А обозначает район в г. Ранчо Кордова, в котором на площади менее 0,5 км² имели место пять нападений (1, 3, 6, 8 и 15 в порядковой последовательности). Последнее по счёту, шестнадцатое, нападение произошло в ночь с 1 на 2 апреля 1977 г. в доме на улице Ричдэйл-вэй в г. Оранджвэйл.

Другой сосед, точнее соседка, проживавшая в доме напротив, однажды ночью увидела мужчину, приблизившегося к дому Форсайт и осмотревшего его. Мужчина выглядел как полицейский – в узнаваемой фуражке, короткой куртке с трикотажным поясом, в брюках, в руках он держал блокнот… Правда, эмблем и шевронов женщина не разглядела, во-первых, потому, что видела «полицейского» со спины, а во-вторых, из-за удалённости и низкой освещенности. Позже выяснилось, что никто из сотрудников полиции Оранджвэйла никогда в ночное время к дому Форсайт не приближался, но известно это стало позже, а в марте свидетельница никаких подозрений не испытала и ничего о ночном визитёре соседям не сказала.

Через несколько дней другой свидетель увидел возле дома Дэйны Форсайт мужчину, которого можно было принять за работника коммунальной компании – в синем комбинезоне с каким-то нечитаемым логотипом на груди, в кепи, фонариком в одной руке и большим блокнотом – в другой. Такого вида работники обычно ходят от дома к дому для снятия показаний счётчиков (в американских домах счётчики выведены наружу и техник-смотритель может переписать их показания, не входя в дом). Мужчина в синем комбинезоне спокойно приблизился к дому Форсайт в и зашёл во двор, он двигался, как человек, который знает, куда и зачем идёт, а потому свидетель потерял к нему интерес. Однако, впоследствии выяснилось, что работники коммунальной компании в конце марта не приходили по адресу Форсайт.

Около 22:30 1 апреля 1977 г. собака породы сибирская хаски в одном из дворов по соседству с домом Дэйны стала необычно себя вести: она начала возбужденно бегать по дому, просясь на улицу. После того, как хозяин выпустил её на задний двор, собака не только не успокоилась, но принялась лаять. Опасаясь замечаний со стороны соседей за нарушение тишины в поздний час, хозяин увёл собаку в дом, что, кстати, само по себе оказалось непросто, поскольку пёс не хотел уходить со двора. Такого прежде никогда не происходило… В конце-концов, собака успокоилась, но около полуночи, находясь в доме, вновь принялась рычать и лаять. Это было до того странно, что хозяин решил, будто собака «сошла с ума».

Дэйна и Квок провели вечер пятницы 1 апреля вместе с детьми. Сначала они все вместе съездили в фаст-фуд и поели, затем вернулись в дом Форсайт и засели за телевизор. В общей сложности они просмотрели на разных каналах 3 телефильма. К концу последнего – а это был фильм-катастрофа «Аэропорт 77» – дети уснули. Фильм закончился в 01:30 ночи с 1 на 2 апреля и этот момент времени можно считать отправной точкой последующих событий.

Примерно в 01:35 телевизор был выключен, дети отправились в свою комнату спать, а Дэйна и Ли проверили закрытие всех дверей и окон. Всё было как обычно, ничего подозрительного никто из них не заметил.

Некоторое время Дэйна и Ли занимались сексом, деталь эта важна и скоро станет ясно, почему. После интимной близости Дэйна не пошла в душ, как поступала обычно, а лишь натянула трусики-бикини и уснула. Рядом в кровати заснул и Ли. В 2 часа ночи они по их собственным оценкам уже спали.

Примерно через час с четвертью Дэйна оказалась разбужена светом ручного фонарика, направленного ей в лицо. Человек, стоявший в ногах кровати светил ей в глаза, умышленно ослепляя, но при этом держал фонарь так, чтобы был виден пистолет большого калибра в его правой руке. Убедившись, что женщина проснулась, неизвестный шёпотом приказал ей разбудить Ли и пригрозил, что убьёт обоих в случае неповиновения или шума. Несмотря на свет, мешавший рассмотреть злоумышленника, лежавшие в кровати видели, что лицо человека скрыто какой-то маской, но самодельная ли она или заводского изготовления, понять было невозможно. Невнятным свистящим шёпотом преступник заявил, что имеет намерение забрать деньги и не хочет причинять им вреда, однако, убьёт без колебаний всех, находящихся в доме, при попытке поднять шум или неподчинении. Также он запретил смотреть на себя, добавив, что убьёт их, если они увидят его лицо…

После этого пугающего вступления, неизвестный с пистолетом приказал Дэйне связать за спиной руки Квока и лучом света указал на обувные шнурки, лежавшие поверх одеяла. Женщина не видела, чтобы неизвестных их укладывал и поняла, что это было проделано ещё до того, как их разбудили.

После того, как Дэйна связала за спиной руки Ли, настала её собственная очередь. Связав руки женщине за спиной, преступник обошёл кровать и с силой затянул узел на руках Ли, завязанный Дэйной минутой ранее. После этого неизвестный связал супругам ноги в области лодыжек. Все эти манипуляции он проделал ловко и быстро, для связывания использовал заранее приготовленные шнурки, которые держал в руке. Попутно неизвестный уточнил у Ли, где тот держит деньги? Мужчина ответил, что кошелёк лежит в кармане брюк, а брюки – на полу у кровати.

Знакомое начало, не так ли?

Неизвестный поднял с пола штаны Ли, отыскал бумажник и принялся его осматривать. Поскольку ему мешал пистолет в руке – а это был большой автоматический пистолет 45-го калибра – он положил его на голову Ли. Отыскав деньги, преступник забрал их.

А вот далее он поступил довольно неожиданно – вышел из спальни и вернулся через полминуты с тарелками в руках. Злоумышленник заявил, что разделит Дэйну и Ли, дабы они не смогли развязать друг друга. Уложив Ли на краю кровати, преступник поставил на его спину две тарелки, заявив, что если хотя бы одна из них упадёт, Ли будет убит. А затем добавил, что даже если кровать скрипнет, Ли всё равно будет убит.

После этого преступник принудил Дэйну подняться и вывел её из спальни в гостиную. Там он завязал её глаза полотенцем, уложил лицом вниз на диван и поставил на спину чайную чашку с блюдцем, пригрозив убить, если Дэйна их уронит.

Незнакомец много говорил, точнее, шептал. Так, в частности, он мимоходом обронил, будто служил в армии и там убил многих людей, затем сообщил, что сразу же уйдёт в свой дом у Америкен-ривер, как только заберёт всё, что ему надо, спросил у Дэйны, где её сигареты, хотя Дэйна не курила и т. п. Он нёс много чепухи и женщина ему не верила, считая, что вся эта болтовня имеет место сугубо для её запутывания. Преступник фактически подтвердил это, заявив, что сходит в гараж и заберёт деньги Дэйны из автомашины. Дэйна действительно не носила наличные в сумочке, а хранила их в автомашине, но об этом мало кто знал. Оговорка преступника убедила женщину в том, что тот хорошо подготовился к нападению и действует очень продуманно. Кроме того, он хорошо ориентировался в темноте – ничего не задевал, не ронял, передвигался совершенно бесшумно.

Cходив в гараж и отыскав в автомашине кошелёк Дэйны, преступник увидел в нём рецепт на приобретение «кодеина». Это было хорошее обезболивающее, назначенное Дэйне тремя днями ранее стоматологом. Преступник вернулся к связанной женщине и выяснил, где находятся таблетки. После этого незнакомец в маске посвятил некоторое время грабежу дома. Дэйна слышала, как он ходил по комнатам и открывал ящики тумбочек, однако, в детскую спальню преступник так и не зашёл, видимо, он знал, где именно спят дети. Затем на кухне зашелестели упаковки каких-то продуктов, несколько раз открывался и закрывался холодильник, по звукам можно было понять, что что-то наливается в стакан…

Затем преступник вернулся в гостиную, снял со спины женщины чашку и блюдце и вложил ей в ладонь смазанный маслом пенис. Пригрозив в очередной раз, что убьёт в случае неповиновения, преступник приказал Дэйне «поиграть» с его половым органом. После этого, испытав возбуждение, преступник спросил, занималась ли Дэйна сегодня сексом и, получив отрицательный ответ, развязал женщине ноги. Далее произошло то, чего Дэйна никак не ожидала – преступник принялся ласкать её промежность языком и губами. Женщину это рассмешило и напугало одновременно. Рассмешило тем, что действия эти в той ситуации выглядели совершенно неуместно и нелепо, а напугало возможной расправой за ложь, ведь Дэйна совсем недавно занималась сексом и обманула насильника, скрыв это. Женщине оставалось лишь нервно смеяться… Впоследствии она признала, что была на грани паники в ту минуту, но преступник не понял её реакции.

Далее последовал половой акт в традиционной форме, достаточно щадящий и непродолжительный. Дэйне показалось, что насильник испытал оргазм, во всяком случае он прервался в какой-то момент и отправился на кухню. По доносившимся звукам можно было решить, что он ест.

Затем преступник вернулся в гостиную и обул на ноги Дэйны туфли на каблуке, после совершил повторный половой акт. Во время него он несколько раз останавливался и уходил в спальню, чтобы удостовериться в том, что Ли остаётся на своём месте.

После непродолжительной паузы, во время которой преступник, видимо, опять что-то ел на кухне, насильник в третий раз совершил коитус. Перед этим он поднял Джейн с дивана, сел на стул и принудил женщину сесть сверху. Насильник явно жаждал сексуальной игры и начинал экспериментировать…

Когда именно он ушёл из дома ни Дэйна, ни Ли не заметили. Просто в какой-то момент потянуло сквозняком и стало ясно, что входная дверь открыта. Кроме того, в гостиную вбежал пудель, которого до этого не было не видно и не слышно. Для Дэйны осталось загадкой, где всё это время находилась собака и как преступник сумел её нейтрализовать.

Чтобы освободиться, Дэйна стала кричать, её услышал сын, который прибежал в гостиную и развязал ей руки. В это же самое время Ли сумел ослабить шнурок, стягивавший руки, и снял со спины находившуюся там посуду. Попытка позвонить в полицию успехом не увенчалась – телефонный провод оказался перерезан, как и телевизионный, проходивший рядом. Преступник, видимо, перерезал оба провода, не ломая голову над тем к каким устройствам они подключены.

Чтобы вызвать полицию, Дэйна отправила сына к соседям.

Как выглядел хронометраж ночных событий? Продолжительность нападения по оценкам Джейн и несколько разнилась: женщина считала, что преступник проник в спальню примерно в 03:15, а по мнению мужчины это случилось в 4 часа утра. Ушёл преступник примерно в 05:15, сообщение в полицию поступило через 10 минут и первый полицейский патруль оказался на месте преступления чуть ранее 05:30.

В нападении, совершенном в ночь на 2 апреля, немалое удивление вызвала та наглость, что продемонстрировал преступник… И его эффективность. Залезть тихой ночью в запертый дом, в котором спят два взрослых человека, двое детей и громогласный пудель, не разбудив ни их самих, ни соседей – это задача нетривиальная. И преступник с нею справился безукоризненно!

Осмотр дома показал, что насильник сумел снаружи отжать два стопора, расположенные на противоположных сторонах поднимающейся рамы в окне одной из пустовавших комнат, выходившей во двор. Эти два стопора фиксировали раму в крайнем нижнем положении. Чтобы проделать эту хитрую операцию, преступник в двух местах стесал довольно большой участок рамы, после чего ввёл в получивший зазор лезвие ножа, которым и осуществил необходимую манипуляцию со стопорами. Для такой работы надо было иметь острый инструмент вроде ножа или стамески, но кроме того, ещё и определенную смелость. Ведь если бы хозяин дома застал преступника за этой работой, то последний вполне мог получить пулю в лоб!

Поначалу сотрудники службы шерифа округа Сакраменто отказывались поверить в то, что нападение на Дэйну Форсайт и Ли Квока является делом рук таинственного насильника. Отрабатывалась версия, что на самом деле это было ограбление, а изнасилование хозяйки дома явилось лишь своего рода экспромтом преступника, так сказать, маленьким подарком самому себе. Однако после детальных допросов потерпевших, проведенных с интервалом в трое суток, стало ясно, что произошедшее однозначно является делом рук насильника из восточного Сакраменто. На это указывало огромное число повторяющихся деталей, о которых знал только Гиена, например: 1) порядок связывания («руки за спиной» -«ноги в области лодыжек» -«повязка на глазах из полотенца»), 2) речь (шёпот со стиснутыми зубами), 3) содержание обращений к потерпевшим и их лексическая схожесть в разных эпизодах («мне нужны ваши деньги и я не причиню вам вреда»), 4) использование детского масла в начале изнасилования и общая последовательность сексуальных манипуляций и т. д. и т. п. При этом стал очевиден рост уверенности преступника в своих силах, теперь он действовал смелее и энергичнее, чем раньше, что проявилось не только в выборе «сложной мишени», в качестве объекта посягательства, но и сексуальных экспериментах (обувание на ноги женщины туфель на каблуках, использование стула, оральные ласки и пр. нюансы).

Кстати, в этом случае никаких чудес, связанных с размером пениса насильника, не произошло. Потерпевшая уверенно сообщила о весьма небольших размерах его полового органа, который по её оценке в состоянии эрекции не превышал 5 дюймов (т.е. 12 см.) и оказался довольно тонким.

Осмотр дома показал, что преступник не взял деньги, которые вынул из кошельков Дэйны и Ли, 126$ остались лежать на столешнице в кухне. А вот «кодеин» исчез…

Другой интересной деталью оказались два кусочка жевательной резинки, найденные на полу в кухне. Никто из обитателей дома вечером 1 апреля не жевал резинку и уж тем более, не плевал её под ноги, а потому, логичным было предположить, что появление жевательной резинки связано с нападением. Оба кусочка были взяты для медико-биологического исследования, по результатом которого стало ясно, что на образцах присутствует человеческая слюна. По слюне удалось установить группу крови человека, жевавшего резинку – это была кровь группы А (т.е. вторая). Но… к тому моменту следствие уже знало, что насильник из восточного Сакраменто является невыделителем! А это значит, что по его слюне невозможно установить группу крови!

Выявленное противоречие находило единственное объяснение в предположении, согласно которому Гиена принёс с собою и оставил на месте преступления жевательную резинку, которую не жевал. Он где-то её подобрал и умышленно бросил на кухне, надеясь дезориентировать следствие. При этом он действовал наобум и не знал группу крови человека, жевавшего резинку, а потому по странной игре случая она совпала с его собственной. Любопытный казус, не правда ли? Это предположение, кстати, подтвердил и допрос Дэйны, уверенно заявившей, что запаха жевательной резинки она от насильника не чувствовала.

Разумеется, криминалистов заинтересовали и два стакана, из которых пили молоко. Дэйна, заходившая перед сном на кухню последней, утверждала, что этих стаканов в 2 часа ночи там не было. Логично было предположить, что молоко пил преступник, однако ни следов губ на краях стаканов, ни микроследов слюны обнаружить не удалось. Объяснить это можно было тем, что преступник на самом деле не пил из этих стаканов, а только наливал в них молоко, которое выливал затем в мойку. И проделывал он эти манипуляции, опять-таки, с целью запутать следствие.