Текст книги "Тюрки или монголы? Эпоха Чингисхана"

Таким образом, вся Монголия вошла в состав Маньчжурской империи, где чахарские, тумедские и ордосские ханы, будучи в дальнейшем вновь связаны с Маньчжурской династией и личными верноподданническими узами посредством мягкой феодальной клятвы, продолжали признавать её верховенство вплоть до крушения династии в 1912 году.

7. Моголистан

Начиная со времен распада Чагатайского улуса и интронизации Туглук-Тимура в Восточном Туркестане (середина XIV века) начинается образовываться новый могульский этнос. С этого времени кочующие племена под руководством новых ханов-чингизидов, отдавая дань традиции прежнему величию монголов, начинают выступать самостоятельно как отдельный этнос, называя себя моголами (так звучит слово монгол по-тюркски).

Этот раздел о моголах приведен с целью расширить и углубить понятие «монгол» в эпоху Чингисхана. Как пример, где отчетливо просматривается название монгол, чьим именем названо новое государство, которое целиком состояло из тюркских народов, что убедительно доказал видный востоковед Юдин Валентин Петрович (1928–1983) [см. источник № 33, статья «Могулы»].

Моголистан – государство в Центральной Азии (Восточный Туркестан, Кашгария, Семиречье), образовавшийся на обломках Монгольской империи. Название Моголистан произошло от «могол» («могул») – так в Средней Азии произносили слово монгол. Однако монгольский элемент в XIV веке был уже незаметен, растворился в общей массе тюркского населения. История могулов поучительна. Они сложились в этническое образование в середине XIV века и «исчезли» в двадцатые годы XVII столетия. Их покорители, джунгарские племена, которые, в свою очередь, исчезли с политического горизонта окончательно через полтора столетия. Таков калейдоскоп после Чингисхановской эпохи на одной территории за сравнительно короткое время.

Общее число могулов составляло примерно 4,5 млн. человек. В их состав входили племена кераит, канглы, доглат, сулдуз, чорас, меркит, карлук, татары, киргизы и другие. Многие из них впоследствии влились в состав Старшего жуза Казахской Орды. «Племена и народы здесь возникали, исчезали и вновь возникали в новом качестве» [143, с. 135].

Востоковед В.П. Юдин комментирует: «Первый том «Джами ат-таварих» Рашид ад-Дина, в котором описываются тюркско-монгольские племена, посвящен в целом описанию именно тюркских племен, что многократно акцентируется. Также многократно подчеркивается, что те племена во владениях Монгольской империи, которые суть монголы и являются господствующим этническим элементом, в действительности все или почти все являются тюрками» [143, с. 107]. И далее еще раз подчеркивается, что они (население) лишь в целях повышения своего социально-политического статуса назывались монголами [там же].

Вследствие подавляющего превосходства в численном количестве тюрков над монголами, В.П. Юдин делает вывод о том, что имела место именно тюркизация, причем быстрая «тюркизация барласов» – (род, откуда вышел Тамерлан), мангыты – это «тюркизовавшиеся монголы» и т. д. нужно понимать не в буквальном смысле. Следует понимать, что тюркизовались лишь немногочисленные представители собственно монголов внутри тюркского племени, а это в корне меняет понимание процесса» [143, с. 112].

От себя рискну добавить, что «тюркизация барласов, монголов» и др. племен проходила гораздо раньше, еще в Монголии. Родным языком у всех пришлых монголов в Центральную Азию был тюркский язык. Понимаю – версия спорная. Но где достоверные доказательства о монгольском языке времен Чингисхана? Кто их видел и читал? Почему идет разделение древних монголов на тюркоязычных и монголоязычных? О том, что они были тюркоязычные, существует масса доказательств и документов. Все они написаны на тюркском языке уйгурским или арабским алфавитом. А кто видел и читал монголоязычные документы времен Чингисхана? Есть ли они?

Основатель государства Могулия (1515 г.) Султан Саид-хан по словам автора «Тарих-и-Рашиди», говорил весьма красноречиво «как по-тюркски, так и по-персидски, орфография его была правильной и безупречной и на фарси, и на тюрки, и на арабских языках». В этом перечне языков, как видим, отсутствует монгольский» [по Б. Ирмуханову «История Казахстана», 2004 г., с. 259].

Известный российский исследователь В.В. Трепавлов в своей статье «Тюркские народы Евразии и Османская империя в XVI веке» (Казань 2009 г.) написал: «Вытеснил и частично подчинил тюрко-язычных монголов на территории Северо-Западного Китая чоросы образовали ханство, которое принято называть Джунгарским».

Для нас важным в этом высказывании является примененный им термин «тюрко-язычные монголы», что соответствует составу Могольского ханства.

«Сохранились и образцы речи моголов, и имеются другие свидетельства об их языковой принадлежности. Все они говорят за то, что могулы были тюркоязычны» [143, с. 105].

Султан Махмуд-хан, Султан Саид-хан, Мухаммад Хайдар, Абдар-Рашид-хан были неплохими поэтами. Сохранились их тюркские стихи.

Сопоставление родоплеменного состава могулов с родоплеменным составом казахов Старшего жуза, убеждает в том, что могулы играли большую роль в сложении казахской народности.

Могольские племена доглат и канглы-бекчик, несомненно, вошли в состав Старшего жуза под названием дулат и каңглы. Не только совпадение названий племен свидетельствует об этом. Важно также и то, что соответствующие племена Старшего жуза занимают именно те территории, на которых находились могульские доглаты и канглы. Как известно, дулаты и канглы составляют подавляющее большинство населения Старшего жуза.

«Могулы приняли участие и в сложении Среднего жуза. Несомненно, что могольские кереиты – это казахские киреи. Последние и сейчас еще занимают территорию Семиречья, на которой некогда находились могольские кераиты» [143, с. 85]. Далее В.П. Юдин говорит, что следует помнить указание Мухаммед Хайдара на то, что могулы и киргизы – это в сущности один народ.

Следует еще отметить, что в период политического крушения Моголистана вместе с Бабуром десятки тысяч моголов ушли в Индию (1526 г.). В дальнейшем к Бабуру и его потомкам многократно приходили в Индию большие группы моголов. Все они там натурализовались. И свое новое государство в завоёванной Индии великий Бабур назвал «Империей Великих Моголов», которое просуществовало до 1858 года.

В.П. Юдин подводит итоги: «Можно считать, что в настоящее время подвергать сомнению тюркоязычность моголов означает отдавать дань уже изжившей себя традиции» [143, с. 127].

Название «могол», караханиды, чагатайцы, скорее всего, – это понятия, но не народы. Эти названия дали историки последующих времен.

В XVII веке моголы деградировали как единая этническая общность, влившись отдельными частями в состав других народов. XV–XVII века – эпоха бурных социально-экономических и государственных преобразований и этнических контактов, сдвигов, переплетений и трансформации в жизни народов Центральной Азии.

* * *

Современный халха-монгольский язык окончательно сформировался в XVI–XVII веках, о чем в этой работе неоднократно повествуется и что подтверждается многочисленными справочниками и энциклопедиями по языкознанию (БЭС, С-750), а также и ходом исторических обстоятельств, сложившихся в Монголии на тот период. Но этот доказанный самой жизнью научный постулат некоторые ученые-историки не хотят признавать и по-прежнему утверждают о «монголоязычных татарах» времен Чингисхана. Какая-то казуистика. Монгольские историки сознают, что они «потеряли язык Чингисхана» и, что язык их прошлой истории – древнемонгольский [44, с. 83]. Вполне логично. Только вопрос. Какой такой древнемонгольский? Исторические факты свидетельствуют: на территории Монголии еще тысячу лет до Чингисхана кочевники говорили на тюркском языке, из которого впоследствии приозошел татарский, казахский и другие тюркские языки. Но может быть, параллельно существовал и монгольский язык? А почему бы и нет. Но для подобного утверждения нужны доказательства. А их нет.

* * *

Теперь, к концу своей исследовательской работы, полагаю и надеюсь, что я, в какой то мере, убедил любопытного читателя в том, что изначально монголы Чингисхана были тюркоязычными и таковыми продолжали быть вплоть до XVII в., до полной их оккупации маньчжурами.

Выводы, или Системный анализ из прочитанного

Кто знает, что первый закон истории – бояться какой бы то ни было лжи, а затем – не бояться какой бы то ни было правды?

Цицерон (106-43 гг. до н. э.), римский политический деятель

Данная исследовательская работа является попыткой прояснить извечный вопрос о происхождении Чингисхана, высветить во мраке почти 800-летней истории пути к выяснению – какие же племена Монголии в эпоху Чингисхана были тюркоязычные, какие монголоязычные и другие вопросы, изложенные во вступительной части.

Сознаю, что постановка указанных вопросов давно волнует учёных-историков, на эту тему опубликованы сотни научных трудов. На них я и опираюсь, беру их за основу и пытаюсь дополнить, развить их исследования дальше, глубже, так как в исторической литературе нахожу всё новые подтверждающие факты и выношу их на суд общественной мысли. Чингисхановедение – очень обширная, глубокая и тонкая наука. На протяжении прошедших столетий бывало всякое: стремительный взлёт и резкое падение в вопросах чингисхановедения. В настоящее время, в связи с созданием Всемирной Академии Чингисхана (2005 г., г. Улан-Батор), надо полагать, многие спорные вопросы по чингисхановедению, благодаря будущему созидательному диалогу между учёными-историками, существующие сомнения рассеются, и учёный мир ближе подойдёт к истине.

Необходимо подвести итоги проделанной работы, опирась на приведенный в книге инструментарий и доказательную базу. В книге перечислены многочисленные факты, как прямые, так и косвенные, указывающие на существование тюркского языка в эпоху Чингисхана на всей территории Монгольской империи, которые компактно изложены в главе «Икс», а второстепенные разбросаны по всему пути книжного повествования.

И в заключении следует привести имена как первых исследователей-монголоведов, так и последующих веков, которые выясняли – кто такие «монголы Чингисхана». Все они упомянутые мною в своей книге, но в «Итогах», полагаю, необходимо напомнить читателям еще раз, привести их имена в одном списке, чтобы мгновенно, с одного взгляда, был виден диапазон их исследований: хронологический, географический и национальный. Все они были склонны считать «монголов Чингисхана» тюрками.

1. Южно-китайский дипломат Мэн Хун, командированный в ставку Чингисхана в 1219 году. Оставил после себя записи «Мэн-да, бэй-лу». В Монголии племени под названием «монголы» он не нашел.

2-3. Южно-китайские дипломаты Пэн Да-я (1235 г.) и Сюй Тин (1235–1236). Оставили после себя отчет «Хэй-да, ши люе» («Краткие сведения о черных татарах»), в котором описали все, что увидели у татар.

4. Джувайни (1225–1283) – персидский историк.

5. Ибн-ал Асир (1160–1223) – арабский летописец.

6. Рашид-ад Дин (1247–1318) – автор «Сборника летописей», где дал развернутое описание как из тюркского населения Монголии стала складываться монгольская общность.

7-9. Плано Карпини, Гильом де Рубрук, Марко Поло – первые европейские путешественники, посетившие ставку Великого хана в XIII веке. Описали все, что они увидели у татар.

10. Ибн Батута – арабский путешественник XIV века.

11. Иоганн Шильтбергер – баварец, пленник Золотой Орды, опубликовал свои воспоминания: «Говорили по-тюркски, но ощущали себя монголами».

12. Абулгазы (1643–1664) – хивинский хан, летописец, записал: «они тюркского племени рода Кият».

13. Андреев И.Г. (1774–1824) – сибирский казак, капитан, этнограф.

14. Березин И.Н. – казанский профессор, опубликовал в 1854 г. в Казани шежире Кадыргали (XVI в.).

15. Владимирцов Б.Я. (1884–1931) – академик.

16. Гумилев Л.Н. (1912–1992) – великий евразиец.

17. Хара Даван (1883–1942) – ойрат, профессор Белградского университета.

18. Галден Цэрен (1727–1745), лидер джунгар: «Мы – узбеки».

19. Эдуард Паркер (1849–1926) – англичанин, профессор, автор популярной книги «Тысяча лет из истории Татар», где заметил, что малочисленные племена менгу или менву, жившие на р. Амур, никакой заметной роли в жизни кочевников Северо-восточной Азии, не играли.

20. Ч.Д. Галперин – англичанин, известный историк.

21. Лео де Хартог – голландец, известный историк.

22. Жан-Поль Ру – француз, известный историк.

23. Васильев В.П. (1818–1900) – академик РАН, опубликовал записи Мэн Хуна.

24. Котвич В.Л. (1872–1944), профессор Петербургского университета: «Политически они были монголами, этнически– тюрками».

25. Иностранцев К.А. (1871–1941), профессор Петербургского университета: «Политически они были монголами, этнически– тюрками».

26. Аманжолов Сарсен (1903–1958) – профессор, специалист рунических надписей.

27. Аманжолов Алтай (1934–2012) – профессор, специалист рунических надписей.

28. Крадин Н.Н. – профессор: «Чингисхан не был монголом, Чингисхан создал монголов».

29. Джек Уэзерфорд – американский профессор.

30. Базылхан Бухатулы (1932–2012) – филолог, заслуженный деятель науки Монголии (диссертации 1975 и 1993 годов).

31. Базылхан Напиль – кандидат филологических наук, перевод документов эпохи Чингисхана на казахский и русский язык (2006 г.).

32—39. Трепавлов В.В.Мурат Аджи, А.Бушков, К.Пензев, И. Коломийцев, Гани Еникеев, Р.Н. Безертинов, А.Г. Юрченко – российские исследователи.

40—50. Марат Жандыбаев, Марлен Зиманов, Кайрат Закирьянов, Султан Акимбеков, Халел Кожа-Ахмет, Канат Серикпаев, Балтабек Умирьяев, А.Г. Оловинцов – казахстанские исследователи.

В нашей Республике Казахстан, да и во всем постсоветском пространстве, стала заметна тяга к новому осмыслению всего процесса исторического развития. Историческая наука с каждым годом обогащается новыми теоретическими работами, посвященными выяснению феномена Чингисхана. Об этих научных работах, по ходу изложения своей книги, я неоднократно упоминал.

Одним из векторов направления по изучению эпохи Чингисхана мне послужили записки южносунских дипломатов Пэн Да-я (1235 г.) и Сюй Тина (1235–1236 гг.) «Краткие сведения о черных татарах» и комментарии к ним китайского историка Ван Го-вейя (1877–1927 гг.). Известно, каким эрудитом и добросовестным текстологом был Ван Го-вей и поэтому можно предположить, что его вариант является результатом сличения нескольких предыдущих текстов и изданий [136, с. 4].

Слово «татары» впервые появляется в орхонской надписи в 732 году. «Когда мой отец, турецкий Бильге-каган воссел на трон…» и «отуз-татары» [93, с. 34, 36]. По Ван Го-вейю «татары» подразделялись на белых, черных и диких. Под белыми имеются в виду монголы, кочевавшие вдоль Великой китайской стены, под черными – монголы глубинных районов Монголии, а под «дикими» – монгольские племена северных, таежных районов.

Пэн Да-я и Сюй Тин, совершили продолжительное путешествие вглубь Монголии и общались с монголами в течение долгого времени, в своих записках отразили много такого, что осталось вне поля зрения их предшественников. «Краткие сведения о черных татарах» высоко оцениваются китайскими и европейскими учеными как источник по истории Монголии. П. Пельо неоднократно обращался к «Кратким сведениям…» как к ценному источнику.

Сюй Тин в своих записках пишет: «У татар нет названия сян…», «татарский правитель…», «однако у татар куполообразные хижины…», «татары не забивают лошадей…», «не видел, чтобы татары резали крупный рогатый скот на мясо…», «черные татары…», «когда я спрашивал у татар…», «перевод с языка татар…» и т. п. То есть, у него везде татары, монголов не упоминает [136, с. 7–22].

Первые европейские путешественники к Великому хану Плано Карпини, Марко Поло и Рубрук также написали все, что увидели у татар (см стр. 34–35). И это спустя 30 лет после того, как Чингисхан назвал всех своих подданных монголами.

Название монгол в китайских источниках встречается с 945 и с 1060 годов в форме мэньу и мэнва (по Ван Го-вейю из источника № 136, с. 7). Но эти племена мэньу, мэнва, мохе, мукри, жившие в низовьях Амура, принадлежали к другой этнической группе. Они были лесными жителями, занимались земледелием, были охотниками, рыболовами и собирателями. С монголами Чингисхана никогда не соприкасались, так как от него жили за 2 тысячи ли, к востоку от джурчженей. И далее в VIII веке создали свое государство под названием Бохай (по Л.Н. Гумилеву), а в XI веке были завоеваны джурчженями.

По данным исследователя Л. Кызласова «превращение лесных жителей за 200 лет в подвижных степняков-кочевников – подобное было невозможно» [8, т. 1, с. 161].

Тот же Сюй Тин пишет: «У татар первоначально не было письменности. Однако ныне они пользуются письменностью 3-х видов» [136, с. 17]. Память человеческая без письменности уходит в прошлое на 150 лет, на 3–4 поколения. Получается, что вся родословная Чингисхана, восходящая от мифической проматери Алан-гоа – не более чем красивая сказка. Нет никаких письменных доказательств. Очередной миф.

Если бы в Монголии в XIII веке были племена с названием монголы, то, естественно, как и все остальные, они бы вместе со всеми ушли бы на запад, на территорию современного Казахстана. Однако этого не случилось. Пришли найманы, джалаиры, киреи и другие племена, из которых в XV веке образовался казахский народ. В родословном древе казахского народа, составленном профессором Акселеу Сейдимбеком еще лет 20 тому назад, среди множества родов – племя монгол отсутствует.

Исследователь Хасен Кожа-Ахмет, который уже более 40 лет занимается изучением своей родной истории, пишет: «Историки также не стараются выяснить вопрос о том, как же малочисленные «монголы», проживая на территории среди множества тюркских племен, которые не раз создавали Тюркские каганаты, не подверглись ассимиляции до XIII века.

Более того, особенно иностранные исследователи, написав десятки томов по данной истории, и получившие за это звания докторов, академиков, многие тюркские племени, такие как Жалаир, Кереит, Найман, Конырат и др., современников Чингисхана, называют «монгольскими», и никак не могут понять того, что эти племена и по сей день являются тюрками, и проживают сегодня в составе казахского, татарского, ногайского, узбекского народов. Видимо, это делается специально, с политическим расчетом. Поэтому, как доказало время, пока народы сами не напишут свою историю, истина будет всегда находиться на задворках» [132, с. 105–106]. Поэтому понятны стремления отдельных исследователей (коль скоро молчат академические ученые) дойти до исторической истины, понять кто есть кто, разобраться в своих исторических предках.

Возникает недоумение – почему ученые-историки на протяжении почти 800 лет ищут в Монголии монголоязычные племена, углубляясь в своих поисках вплоть до VIII века, ведь на территории Монголии историки нашли девять памятников – каменные стелы, написанные древними рунами на тюркском языке. Дата их изготовления – VIII–XIV века. Это древние паспорта монгольского народа, написанные на тюркском языке.

Видимо, ученые-историки безоговорочно верят «Сокровенным сказаниям монголов», где обозначено, что еще Кабул-хан (1094–1148) объединил всех монголов в один союз «Все монголы» [§ 52, ССМ, перевод Козина]. Но кто сказал, что это истина в последней инстанции? «Сказание…» – это политический миф, написанный в 1240 году по заказу правящей элиты. Им надо было обосновать легитимность законной власти Чингисхана и его потомков. Чингисхан (по ССМ) происходит в одиннадцатом поколении от Бодончара, который родился от божественного светлого луча проматери Алан-гоа. «И станут они царями царей», § 21.

Для населения Монголии XIII века это был убедительный и неоспоримый аргумент – божественное происхождение. Кто не верит, пусть проверит – письменности, как уже было сказано, у монголов тогда не было. Её внедрил сам Чингисхан в 1204 году. Более древних письменных источников попросту не существует. Значит, все, о чем говорится раньше этого времени – носит мифический, вольный характер.

«Историк не только выявляет, описывает и обобщает факты и события прошлого социальной жизни, делает по ним соответствующие выводы. Одновременно он вникает в сущность причинно-следственных связей между ними, выясняет их зависимости от социальных обстоятельств своего времени. А это уже установление закономерностей социальной истории, формулирование теорий исторического процесса» [108, с. 11].

Задача любого историка «вернее и продуктивнее оценивать исторический процесс», происходивший в Монголии в период с XIII по XVII века, «сделать фундаментальные выводы и подняться до уровня формирования новых исторических теорий» [108, с. 6].

Удалось ли мне достичь указанных высот? Оценят ученые-историки и любопытные читатели. Я же отвечу простой банальной фразой: «Я сделал все, что смог. Пусть другие сделают лучше». Но четырнадцатилетняя практика исследования родословных чингизидов подсказывает мне, что высказанная амбициозная мысль подтверждается фактами, изложенными в настоящей книге. Фактов накопилось достаточно. Ученым-историкам предстоит переосмыслить исторический процесс XIII–XVII веков в Монголии, не оставаться на прежних позициях. Ведь в Монголии в XVII веке произошли кардинальные изменения, у народа появились новые социальные ориентации, новая идеология. В мае 1691 года у озера Далайнор, куда впадает река Керулен, прошел большой курултай нойонов Халхи под руководством высших чиновников Поднебесной, где вожди племен приняли подданство Цинской империи.

Таким образом, осмелюсь высказать своё мнение, основываясь на доказательствах многих учёных-исследователей, упомянутых в моей работе… и, прежде всего, на неоспоримых архифактах. Как уже неоднократно было сказано ранее по ходу изложения данной работы, мою концепцию существования тюркского языка у племен, находившихся на территории Монголии до XIV века, подтверждают источники: китайский посол Мэн Хун (1221 г.), персидский летописец Рашид-ад Дин, российский академик В.П. Васильев, французский ориенталист Рене Груссе и целая плеяда современных исследователей, упомянутых в моей книге. Приведенная в книге аргументация неоспорима, убедительна, научно обоснованна и документально подтверждена.

Никаких монголоязычных племён в современном понимании во времена Чингисхана в Монголии не было. Чингисхан на всенародном Курултае в 1206 году предложил объединенным им тюрским племенам называться именем «Менгi ел». И это новое, собирательное название или новый политический термин, всеми племенами было принято с пониманием, т. к. не ущемляло ничьих интересов. С этого момента (1206 г.) всё многочисленное воинство Чингисхана стало гордо называть себя монголами, а свою Родину – Монголией. Тайчиуды – родное племя Чингисхана и соседние племена: меркиты, татары, кереиты, джелаиры, найманы, коныраты, онгуты, онгираты, кидане составляли один кочевой народ с общей культурой и общим языком – тюркским. Например, кидане – древний народ, ранее имевший свою государственность (947-1125), возглавляемый династией Ляо. Ярким представителем киданьского народа в окружении Чингисхана был Елюй Чуцай, о котором в этой работе сказано сравнительно больше, чем о других. Так вот, Чингисхан с Елюй Чуцаем общался свободно, без переводчика.

Государственный язык Великой Монгольской империи – тюркский язык. Тому подтверждение архифакты – Государственная печать великого хана Гуюка на письме к римскому папе Иннокентию IV (сохранилась в архиве Ватикана), посольские грамоты (пайцзы) – надписи на тюркском языке уйгурским шрифтом. На первых бумажных ассигнациях (1236 г.) также ставилась Государственная печать на тюркском языке. На монетах Империи – тюркский язык арабским шрифтом.

Также в книге приведены филологические доказательства родства тюркского и старомонгольского языков.

И, наконец, «Алтын тобчи» – вероятно он был написан на тюркском языке, если его первоначальный текст не могли прочесть современные халха-монголы (1926 г.).

К археологическим находкам, перечисленным в данной работе, следует непременно добавить лингвистические изыскания профессора Бухатулы Базылхана (1974 г.), который убедительно подтвердил наличие родственных связей монгольского и казахского языков, уходящих своими корнями в далекое историческое прошлое. По его подсчету из 40 000 слов, зарегистрированных в словарях монгольского и казахского языков, сходными являются более 3000 корневых морфем, свыше 600 аффиксальных морфем, и 24 000 производных слов, что говорит о том, что корневой язык монголов и казахов – общий.

При наличии такого большого количества общих тюркско-монгольских лексических параллелей, автор исследования неоднократно отмечает, что наблюдается большое сходство между казахским и старомонгольским языком, чем между казахским и современным халха-монгольским языками. И эта разница объясняется объективными историческими изменениями, которые произошли в Монголии в XVII веке, о чем и говориться в данной моей работе.

Исторические процессы развития в любой стране протекают по своим законам.

Очевидно, старомонгольский язык, который изначально был тюркским языком, успешно развивался. На нем говорил великий Чингисхан и большинство народов его Великой Монгольской империи. Ученые историки нашли документы той эпохи. Они доступны и находятся в известных музеях мира. Их читают и переводят на любые языки.

Если иностранных исследователей в истории Чингисхана интересуют его феномены в военно-стратегических и глобализационных направлениях, то для казахов, узбеков, татар и др. сегодняшних потомков восточных тюрков, создавших в XIII веке империю «Менг ел», это является изучением собственной истории…

…Заметим, что в основном исследованием этой истории занимаются независимые историки, являющиеся людьми разных профессий. Молчание же профессиональных академических историков происходит, видимо, от того, что они не могут выйти из направления, которое официально установлено властями стран, где они проживают. Но наряду с новыми, смелыми и логичными мнениями в работах «альтернативных историков», встречаются и поспешные выводы, сделанные ради сенсации. Подобные, не подтвержденные глубокими исследованиями мнения, часто становятся причиной недоверия к таким исследованиям» [132, с. 81]. Поэтому, прежде, чем высказывать свое мнение, необходимо тщательно разобраться в сложившейся ситуации, убедиться в правильности выбранного пути. На этот счет профессор-востоковед В.В. Григорьев сформировал следующий постулат: «Высказывая какое-то ни было новое мнение, мало привести доказательства в пользу этого мнения, надо еще опровергнуть доказательства, приведенные предшественниками в пользу мнений противоложных: истина не должна и не может бояться борьбы» [33, с. 36].

«Пришло время сказать и о военном заблуждении Чингисхана. Заблуждения его, как и победы, тоже были великими. Как писал в свое время Франсуа де Ларошфуко: «Только у великих людей бывают великие пороки». До сих пор в деятельности Чингисхана западный мир видел только один положительный момент – его веротерпимость. Как известно, в отличие от арабов или католиков Запада, в завоеванных землях Чингисхан не насаждал веры своих предков – тенгрианство, не требовал под страхом смерти обращения в свою веру, а применял к покоренным лишь экономические санкции, облагая 10 % налогом. Эта ситуация устраивала покоренные страны и народы, но губительно сказалась на империи самого Чингисхана. Его воины на завоеванных землях, как правило, с течением времени принимали веру местного населения. Так было не только с мусульманством и христианством на Западе, но и с буддизмом и конфуцианством на Востоке» (по К. Закирьянову).

Далее казахстанский исследователь пишет: «Считаю, главным упущением и заблуждением Чингисхана было то, что он упустил уникальную возможность сделать тенгрианство практической религией кочевников. Судьба и Бог предоставили ему такой Случай, однако… Чингисхан создал такую систему государственной власти, которая опиралась не на какое-либо сословие или религию, а на вполне определенный психологический тип носителей этой власти…

Великая монгольская империя династии Юань с центром в Пекине погибла, просуществовав чуть более ста лет, т. к. письменность стала китайской, а религия – буддийской. Этот путь повторила и Золотая Орда, где ислам стал государственной религией… В этом скорбном ряду выгодно отличается родственное тюркам племя японцев. Эта великая нация никогда не сходила с пути предков, не изменила себе, своим богам и обычаям… Им удалось сберечь власть монарха, почитаемого как сына Неба и, самое главное, сохранить веру своих отцов – синтоизм… Именно самурайский дух и вера стали для японцев точкой опоры, благодаря которой сегодня Япония, не смотря на скудность своих природных богатств, вышла в мировые лидеры, обогнав многие зарубежные страны» (К.Закирьянов, Алматы, 2013 г.).

Мы должны уважать чувство гордости монгольского народа за своего великого предка. Это их прерогатива, национальное достояние и гордость.

Движущей силой исторического процесса в Монголии в настоящее время или национальной идеей – является Чингисхан. Материальные и духовные ценности, все лучшее – это Чингисхан. Главная государственная награда – орден Чингисхана. В стране установлен самый большой в мире памятник Чингисхану, общей высотой более 40 метров. Международное сообщество признало Чингисхана «человеком второго тысячелетия» и создало «Международную Академию «Чингисхан».

Наша задача – изучать наследие Чингисхана, делать правильные выводы. Прямая дискуссия, диалог – приведет нас к истине. Как заметил В.П. Юдин: «Недостаток исторических разработок, эмоциональность, политическая робость – наносят значительный ущерб активизации работы в области разработки этнической истории современных и «исчезнувших» народов по широкой унифицированной программе» [143, с. 100].

Вот эти истины я и попытался донести до читателей. Чему и посвящена моя работа.

По данным энциклопедических справочников современный халха-монгольский язык образовался в XIV–XVII веках, т. е. спустя 200–300 лет после смерти Чингисхана [15, с. 750]. Поэтому современные монголы не понимают тюркский язык.

Русский академик Б.Я. Владимирцов в своей исторической работе «Чингисхан» (1922 год) писал: «Теперешняя Маньчжурия и северо-восточная половина собственно Китая принадлежали джурчженям, народу маньчжуро-тунгусского происхождения, держава которых называлась по имени царствовавшей династии – Цзинь, то есть Золотой» [136, с. 171]. Вот с этой империей Цзинь и стал воевать Чингисхан в 1211 году. Жившие там кидане, помня свою самостоятельность, которая у них была отобрана джурчженями в 1125 году, подняли восстание против своих угнетателей. Чингисхан их признал как своё вассальное государство и заключил с ними договор о взаимодоверии. Кидане воспринимали Чингисхана как своего освободителя, шли в его армию добровольно, чтобы воевать с ненавистными ими джурчженями. Становится намного понятнее, откуда появились 46 китайских дивизии, воевавших на стороне Чингисхана.