Текст книги "Игры с запредельным"

Эпилог

Старый обшарпанный телевизор, как и прежде, стоял у стены на армейских ящиках и мерцал подсевшим кинескопом. В темной лачуге без окон с единственной дверью практически ничего не изменилось. Потертое кожаное кресло все так же стояло напротив телика. В руке сидящего в нем человека тлела сигарета. Тонюсенькая струйка дыма, извиваясь, тянулась вверх к потолку и там исчезала во мраке.

На экране телевизора мелькали ряды колючей проволоки на перепаханном поле, какие-то укрепления, бронированные джипы в клубах дорожной пыли и грозные вооруженные люди. И над всем этим нависала Великая Корейская Стена. Высоченный периметр Зоны Три-Восемь изрядно угнетал своим мрачным видом, заставляя не только стоящих рядом людей, но и телезрителей чувствовать себя ничтожными козявками на полотне вселенских бесконечностей.

Шла прямая трансляция из-за периметра. Прошло два месяца с тех пор, как в Зоне бесследно сгинул всеми обожаемый и горячо любимый Егор Зотов, а вместе с ним – съемочная группа и все участники шоу. Коллеги Егора, благодаря неимоверно щедрым пожертвованиям телезрителей, снарядили поисковый отряд, в который набрали самых лучших и самых опытных людей, когда-либо ходивших по Зоне. И возглавлял эту экспедицию не кто иной, как Влад Стрелецкий – восходящая звезда современной прогрессивной журналистики.

Именно он сейчас расхаживал перед камерой, держа вуках ретро-микрофон с эмблемой «Первого канала», – такой нынче можно было увидеть лишь в старых хрониках. Но, как уже узнали телезрители, это был не просто микрофон, а универсальный комплект инструментов выживания с дизайном и функцией микрофона. Новинку изготовил известнейший и назойливо рекламируемый отечественный производитель специально для этой экспедиции.

На вид Влад был крепким мужчиной со слегка смазливым лицом. По таким экземплярам традиционно сохла лучшая половина человечества. Военный камуфляж и АКМ, висящий на переброшенном через шею ремне, придавал ему дополнительной суровости. Он ходил вокруг ожидающих транспорта спецназовцев и представлял телезрителям каждого из них. Последним, к кому он подошел, был проводник отряда. Этот был гражданин Китайской Народной Республики, о чем свидетельствовали нашивки с красными флажками на его форме.

– И последний член нашего отряда… последний, но, можно сказать, первый по своей важности в нем, наш проводник международного класса Ли Фу. – Влад представил китайца, тот вытянулся в струнку и уважительно кивнул в камеру.

– Он не очень хорошо владеет русским языком, но великолепно знает свое дело. Ни один отряд, который вел Ли, не пропал в аномальной реальности корейской Зоны Посещения или, по крайней мере, не пропал целиком. Равного ему проводника не найти на всем свете, и нам очень повезло, что наши китайские друзья согласились предоставить своего лучшего специалиста для столь благородных целей. А цели наши, как вы знаете…

Влад продолжал чесать языком, заполняя паузу ожидания пустыми высокопарными словами. Он вновь напомнил, что скорбит по Егору, что Зотов ему был не просто знакомым или коллегой, но и старым товарищем, с которым они вместе служили, дружески конкурировали на профессиональном поприще и шли по жизни ноздря в ноздрю. И хоть сотни раз озвучивалась надежда на то, что у экспедиции, отправившейся по следу уже «человека-легенды», получится найти любимого ведущего в полном здравии, Егора Зотова все давно заочно похоронили.

Человек, сидящий в кресле у старого телевизора, последний раз затянулся сизым дымком и затушил сигарету. Происходящее на экране его не особенно интересовало, он просто сидел, пытливым взглядом всматривался в участников экспедиции и одним ухом слушал переговоры, идущие по одному из каналов его стационарной радиостанции.

От станции к креслу, провисая, тянулась спираль удлиненного кабеля спикер-микрофона, который человек держал в левой руке.

– Сто баксов на то, что ведущий – правительственный агент-матрешка, который нас интересует, – произнес человек в кресле, поднеся спикер к губам.

– Не умничай, подводник, это я и без тебя знаю, – ответил ему голос пожилого человека, который до этого всячески убеждал какую-то даму в том, что ей нужно присоединиться к отряду и помочь ему попасть в нужное место. – Наш человек в «Отделе» повышение выхватил, теперь проблем с информацией не будет. И если уж на то пошло, то не только он нам интересен. Китайца видишь? Так вот, у нас до сих пор нет своих людей, которые в большом мире у китайцев были бы в серьезном авторитете. Понял, к чему я клоню?

– Не поняла, а чего это все тут настолько уверены, что я соглашусь идти? – тут же встрял возмущенный женский голос. – Да, и как же я, по-вашему, смогу вклиниться в этот фильдеперсовый отряд, где агент на агенте сидит и агентом погоняет?

– Ой! Тебя, Люсия, в любой отряд возьмут, не задумываясь и без вопросов, как только увидят твои губки бантиком, – в разговор вклинился еще один задорный молодой голос. – Притворись, что в беду попала, что бывший отряд твой разбит, ну, или что ты сестра одного из игроков и теперь пропавшего в Зоне братца ищешь. Мол, цели у вас одинаковые. Короче, все равно, что сбрешешь, они даже в самое нелепое поверят.

Рация активно зашикала, принимая отправляемое в эфир коллективное ржание. Человек, сидящий в кресле, тоже искренне рассмеялся. Видимо он знал, что эта дама действительно обладала уникальным свойством профессионально компостировать мужской мозг и вязать морские узлы из стройных канатов мужской логики.

– А этот ихний, с микрофоном, ниче так, красавчик, – после того, как стих смех, заметила Люся с хищными нотками в голосе.

– Ну, вот и ладушки, договорились! Собирайтеся, Людмила Александровна, и в путь. – Старик тут же подвел черту под своим долгим спором с дамой. – А назад вернешься через «Сеть», Лангуст ее уже настроил, все работает. На этом все, всем спасибо, все свободны. До связи, мальчики и девочки!

После стандартного ритуала прощания всех со всеми рация замолчала. Неожиданно погас и старый телевизор, чем-то громко стрельнув внутри своего дряхлого корпуса. Человек встал из кресла, грязно ругнулся и нажал ногой педаль стабилизатора напряжения. В каморке воцарилась практически полная темнота, лишь горящий на табуретке походный примус слегка подсвечивал помещение голубоватым цветком горящего газа. Человек подошел к стенду с рацией, поднес к губам спикер-микрофон и нажал на нем кнопку.

– И все же, как думаешь, батя, сколько времени пройдет, пока они догадаются, что происходит на самом деле? – вопрос явно адресовался единственному обладателю пожилого голоса.

– Достаточно для того, – ответил старик, – чтобы собрать армию, которую никто никогда не видел…

* * *

Два огромных пикапа медленно гребли пыльный щебень пустынной дороги своими широкими безвоздушными шинами. Наваренные сверху на машины ржавые листы брони и трубный скелет наружного каркаса сводили на нет все усилия понять, какая именно модель авто легла в основу этих постапокалиптических вездеходов.

Размеренный рык двигателей, работающих на пару десятков процентов от полной мощности, своими грозными нотками намекал, что та самая мощность подкапотного монстра измерялась не в «лошадях», а, как минимум, в «носорогах». Вместо лобового стекла у пикапов выпирала массивная защитная решетка с изогнутыми от многих ударов наклонными металлическими полосами. На дверях кабины между кривых лоскутов брони виднелись лишь узкие щели бойниц.

На открытых грузовых платформах за ограждением из торчащей ежовыми иглами арматуры на каждом пикапе чернели по два станковых пулемета. Длинный ствол одного из них нависал над кабиной, другой хвостом скорпиона торчал сзади, на краю платформы. Завершали картину короткие стальные мачты, приваренные к бортам внедорожников. На них гордо реяли над клубами поднятой пыли красные флаги с одной крупной желтой звездой и четырьмя другими поменьше.

Глубинный патруль возвращался из рейда. Ведомый вездеход тянул за собой огромный прицеп с грузом. Пикап-лидер толкал перед собой громоздкую чудо-конструкцию на колесах, чем-то похожую на танковый минный трал. На капоте за тралом сидел проводник и напряженно вглядывался то в пространство перед собой, то в многочисленные маятники, маховики, гироскопы и всевозможные электронные приборчики, налепленные на трал.

Впередсмотрящий внимательно следил за дорогой, выискивая встречные аномалии, и иногда корректировал курс. Но при этом ничто не мешало ему переговариваться со стоящими за пулеметами товарищами. Сквозь низкий гул мотора было отчетливо слышно характерное теньканье китайской речи и заливистый смех собеседников.

Патруль успешно миновал радиационные пустоши, и сейчас люди попросту радовались тому, что живы и что стало возможным свободно дышать без лишнего сопротивления дыхательных фильтров.

Вдруг нечто необычное привлекло внимание смотрящего, он подскочил как ужаленный, вытянулся в полный рост на капоте и припал к биноклю. Мелодичное теньканье тут же превратилось в громкое и рваное гортанное гиканье. Машины остановились, стволы пулеметов тревожно задергались, стрелки умолкли и выпученными глазами впились в пространство, изучая его на предмет возможной засады.

Невдалеке от наезженной грунтовки, по которой продвигался патруль, поднималось вверх оранжевое облако дыма сигнальной шашки. Там начинались гиблые овраги, на дне которых зачастую собирался «ведьмин студень» всевозможных цветов. Кто-то, заслышав звуки патруля, попытался привлечь его внимание. И скорее всего, это была просьба о помощи. Засады в таких опасных местах даже группы обезумевших каннибалов не устраивают.

Смотрящий рявкнул несколькими отрывистыми фразами в сторону ведомого автомобиля, и тут же из прицепа выскочили два бойца в полной боевой экипировке. Коренастые спецназовцы, увешанные всем, что только можно было унести, вытянулись в струнку перед проводником и прижали к груди свои навороченные автоматы. Видимо, впередсмотрящий был не просто опытным сталкером, но еще и являлся командиром отряда.

После серии коротких указаний спецназовцы отрывисто гаркнули в знак того, что приказ понят, и отправились следом за проводником в сторону расползающегося над оврагами оранжевого облака.

У самого оврага ведущий остановился и, высунув на миг голову за его край, окинул взглядом склон. Опытному бойцу хватило и этих долей секунды, чтобы понять, что опасности там нет. Он шагнул вниз и стал осторожно спускаться по каменистому грунту туда, где лежал и махал обессилевшими руками человек в горном костюме.

Озерцо «ведьминого студня» играло мелкими язычками пламени метрах в ста ниже, где овраг раздваивался. Человек, в котором по стандартной экипировке можно было угадать бойца российской службы охраны периметра, лежал в окружении трех-четырех десятков тушек убитых им мутантов. Ноги, видимо попавшие в студень, мужчина отрезал себе сам в месте коленных суставов. Капроновые шнуры, навязанные поверх окровавленных бинтов, жгутами пережимали обрубки конечностей.

На почерневшем лице спецназовца, облепленном спекшимися в крови волосами, белели два безумно округленных глаза. Что пережил этот человек, страшно было даже предположить. Многие в его положении давно бы пустили себе пулю в висок, но этот боец не сдался и отчаянно цеплялся за жизнь.

– Руски солдата стена охранять? – ходивший по обе стороны Разлома ветеран-проводник сразу сообразил, какого роду-племени этот бедолага, хоть и не ясно было, что он делает на южных землях Зоны.

– Так точно! – служивый из последних сил выжал из себя слова. – Сергей Ветров, лейтенант… корпус сопровождения службы охраны периметра. Личный номер: «восемь-семь-три-девять зета-зета».

– Твоя понимать. Беда попадать, Ли Фу помогать, руски дружить, – радостно закивал проводник, жестами раздавая приказы бойцам, ожидавшим сверху.

– Погоди… – прервал китайца измученный мужчина, понимая, что вот-вот потеряет сознание. – Это очень важно! Не выживу – хрен со мной. Но передай хоть кому-нибудь мой ка-пэ-ка, я все записал. Там вся информация! Человечество должно… знать…

Русский солдат пару раз конвульсивно дернулся и шумно хватанул последний глоток воздуха. Его бледное, перекошенное морщинами страданий лицо вдруг стало безоблачно счастливым и радостным, а пересохшие потрескавшиеся губы растянулись в блаженной улыбке.

– Это еще не коне-е-ец-с-с…

Вытянутая вперед рука бойца, отчаянно сжимавшая наладонник, бессильно упала. Глаза мужчины помутнели, вместе с тихим шипением последних слов тело бедолаги покинула и его душа.

Китаец жестом остановил своих бойцов, спускающихся по склону, вытянулся в струнку и поднес правую ладонь к козырьку своей кепки. Отдав скромные посмертные почести коллеге, командир патруля разжал его пальцы и задумчиво осмотрел со всех сторон личный наладонник погибшего. И хоть он мало что понял из последних фраз спецназовца, но элементарная логика ему подсказывала, что в этом гаджете было нечто неимоверно важное. Настолько важное, что русский солдат предпочел долгую и мучительную смерть, лишь бы добытая им информация не сгинула вместе с ним.

Китаец смотрел на наладонник и боролся с желанием зашвырнуть его подальше, в озерцо студня, чтобы не иметь себе в будущем лишних проблем и ненужных хлопот. Начальство наверняка ему весь мозг выест, расследуя этот инцидент. А вдруг окажется, что это тело при жизни было очень важной фигурой, а он не смог спасти российского коллегу. Это уже попахивало международным скандалом. Да и что такого важного могло быть внутри планшета, чего он, проводник международного класса, за годы, проведенные в Зоне, мог бы не знать?

Ли Фу в тот момент не догадывался, что держит в своих руках то, что способно подарить современному человечеству шанс элементарно выжить в грядущих переменах. В руках Ли сейчас была – ни больше ни меньше! – последняя надежда большого мира, раскинувшегося по ту сторону высокой стены периметра. Мира, который продолжал спать и видеть свои радужные сны…

г. Николаев, декабрь 2011 – март 2012 г.