Текст книги "Рассвет"

Но с выбором дальнейшего направления было далеко не все ясно. Судя по эмоциям Амкера, становилось понятно, что несмотря на воодушевление от наших побед, он все же понимает, что прорваться к Ретранслятору вряд ли получится. В чем оказался абсолютно солидарен со мной, поэтому игнорируя левый тоннель, ведущий к основной цели нашего визита, я уверенно устремился в правый, ведущий к складам.

Судя по карте, расстояние до ближайшей пещеры из череды складской ветки, составляло порядка пятнадцати километров. Приличное расстояние, но не для заряженного до предела допингом организма, к тому же в условиях пониженной гравитации. Ведущий вниз уклон, словно сам ускорял шаги, и следовало внимательнее следить, чтобы в перестановке ног не случилось заминки. Домчался я в момент, хотя и не мог соперничать в скорости с противником, в распоряжении которого имелись небольшие электромобили для перевозки пассажиров.

Первая встреченная нами природная полость, оказалась приспособлена под автопарк. Для чего и предназначался настолько громадный диаметр прохода. По нему могли проходить шатлы, попадая на поверхность на специальных грузовых платформах, следующих к выходу в автоматическом режиме. Подобное решение пришлось принять потому, что управлять техникой с основного сервера при помощи радиосигнала в пещерах невозможно. Поэтому вся техника, в соответствии с заданной ей программой, следовала либо к входам в Ретранслятор, либо к другой узловой точке, имеющей оборудование диспетчерского поста.

Сейчас вся техника стояла подключенная к системе зарядки и диагностики, и разнообразие представленных экземпляров поражало. Здесь находилась не только те механизмы, которые могли быть использованы, но и те, нужда в которых уже отпала. Как, к примеру, огромный проходчик, придавший тоннелям ту форму, в которой мы видели их сейчас.

Но при всем многообразии всевозможных агрегатов некоторые сами притягивали взгляд, и на скоряк метнувшись вдоль центрального прохода и осмотрев все представленные образцы, я обратился к порядком заскучавшему Амкеру.

– Теперь пора и тебе поработать – начал я по-деловому.

– Необходимо получить полный контроль над указанной техникой, причем необходимо, чтобы прием распоряжений с главного сервера надежно блокировался даже там, где имеется связь. Ну и нет нужды говорить, что сделать все необходимо по возможности быстро – закончил я.

– Понятно, какие? – с готовностью отнесся к моему замыслу Амкер.

Возможно, в память о их героическом брате, погибшим во время подрыва, я выбрал трех близнецов Драндулета, возможно по той же причине решив взять их с запасом. Еще один образец я сразу отметил за его невероятно заточенный образ. Несмотря на свои размеры и гусеничную подвеску, выделявшийся из общей массы как ломбарджини на колхозном МТМ. Тонн сорок – навскидку определил я его массу, причем солидную часть веса составляла лопата, ввиду отсутствия кабины, своей высотой превышая сам бульдозер. Но больше всего именно лопата привлекала внимание своей заостренной посередине формой, с выдвинутой вперед нижней кромкой, образующей два плавных отвала. Прикинув атакующий потенциал этого механизма, я смог сравнить его разве что с танком. И хотя пушки он не имел, но заточкой лопаты был способен забодать любого. Поэтому из уважения к его боевой мощи, я окрестил его “Тандозер”, не забыв о его основном предназначении.

Больше, на мой взгляд, вряд ли что могло пригодиться, но на всякий случай я решил взять один экскаватор, хоть пока не знал, для чего он может здесь пригодиться. Но по его массе, определил как довольно увесистый аргумент в любом споре. К тому же многоколенная система выдвижения ковша обеспечивала приличный вылет, что могло пригодиться при необходимости забраться куда-то наверх.

По мере активации отобранных мной образцов, Амкер выгонял технику в проход, ставя друг за другом. Когда он закончил формирование этого каравана, у меня уже имелся примерный план дальнейших действий. Загрузив в головной Драндулет Ракетницу и сумку с боезапасом, я забрался в кузов сам и с этого возвышения мне еще лучше стали просматриваться намеченные цели.

В однообразии стоящей рядами техники, выделялись два сооружения, расположенные примерно посередине пещеры, с разных сторон от центрального прохода. Одно целиком состояло из секций с автоматикой, судя по всему, предназначаясь для контроля над всей находящейся на стоянке техникой. А потому достаточно уничтожить этот объект и с центрального сервера не смогут воспользоваться ни одним находящимся здесь агрегатом.

Если от чего аппаратура и была защищена, так это от пыли. Потому взрывы разрядов плазмы имели для нее крайне губительное воздействие. И вскоре замыкающая, и отчаянно дымящаяся груда приборов мало напоминала исправное устройство. Конечно, применение Ракетницы значительно ускорило бы этот процесс, но практически неограниченный боекомплект плазмера выглядел здесь предпочтительней.

Судя по обилию труб в конструкции, сооружение с другой стороны прохода предназначалось для хранения неких жидкостей. Хотя, вся техника и работала на аккумуляторах, совсем избежать использования технических жидкостей и смазки невозможно. Но сейчас меня больше всего интересовало, насколько содержимое емкостей горюче. Пробить саму емкость из плазмера не удалось, но трубы и прочие соединения разносило на раз. Поэтому после непродолжительного обстрела в нижней части конструкции лениво взметнулось отчаянно коптящее пламя. Не останавливаясь, я попытался нанести максимальный урон, разворотив там все, что возможно. За это время пламя не только разрослось вширь, но и поднялось в высоту, поглотив вершину сооружения.

Удовлетворенно закинув Винтарь за спину и взяв в руки ноутбук, я дал общую команду начать движение. Управление заключалось в сохранении определенного интервала между машинами относительно головного Драндулета, так что руководить этой разношерстной командой оказалось не так сложно. И к моменту, когда дым от пожара, достигнув вершины свода, опускаясь, начал накрывать стоянку, мы уже приближались к выходу из пещеры.

Бросив напоследок взгляд назад, мне предстало эпическое зрелище. Багровые языки пламени, вырываясь из окутывающих их клубов дыма, захватывали все большую территорию. На общем фоне пожара ярко высвечивались контуры захваченных огнем механизмов, горящих, словно свечки ярко-белым интенсивным пламенем. Но еще я убедился в правильности своих расчетов. Как и в тоннеле, пол в пещере имел небольшой уклон, а потому пламя распространялось вслед за стекающей к проходу горючей жидкостью. Гадать, насколько далеко огню удастся проникнуть вглубь тоннеля, было бессмысленно, поскольку это зависело от количества горючего. Не исключено, что пожар сможет достичь пещеры, расположенной ниже, своим объемом многократно превышающей размеры автопарка. Тем более, что после ангара диаметр прохода снизился почти вдвое, уже не подавляя пустотой своего громадного внутреннего пространства.

Но и сейчас двигаться можно было чуть ли не в четыре ряда. Но я выстроил всю технику в колонну по два, поставив Тандозер впереди, расположив за ним свой Драндулет. Несмотря на гусеничную конструкцию ходовой, Тандозер уверенно поддерживал заданную скорость наравне со всеми, при прохождении небольших изгибов тоннеля демонстрируя полное отсутствие даже намека на занос. Экскаватор я поставил в замыкающем ряду, чтобы было удобней бросить его в случае чего. Но так же как и Тандозер, он проявляя невероятную для данной техники динамику и отставать явно не собирался.

Я поднял скорость движения колонны километров до шестидесяти, рассудив, что гнать особо некуда, так как следующая пещера находилась не дальше чем в сорока километрах. Появившееся свободное время я решил употребить для решения насущных вопросов. Прежде всего, перезарядить, наконец, Ракетницу, исправляя настолько очевидную ошибку. Ладно, хоть прокатило, и нас никто не застукал за нашими хулиганскими действиями в автопарке. А ведь тогда ракетомет мог понадобиться в первую очередь и, заряжая его, пришлось потратить драгоценное время. Но сделав соответствующие выводы, я решил пойти дальше и попытался приспособить запасную обойму где-то на комбинезоне. Единственным возможным местом являлся импровизированный карман, состоящий из переплетающихся полос, предназначенный для навигационного планшета. Кассета легла туда как родная и теперь всегда находилась под рукой, несмотря на свои габариты, практически не стесняя движений.

Судя по схеме, мы уже вплотную приблизились к входу на территорию следующей пещеры, поэтому встав за кабиной Драндулета, как в окопе, я проверил снаряжение. Ноутбук лежал передо мной на прилепившемся к кабине изнутри инструментальном ящике, в соседстве с ракетной установкой. Когда пространство пещеры наконец распахнулось, Тандозер авторитетно грохотал гусеницами впереди, закрывая всю группу, переставленную мною в одну линию.

Размеры этой пещеры определить оказалось невозможно. Освещался только нижний ярус, к тому же в целях экономии, также как и в тоннеле, лампы лишь рассеивали сумрак. Рассмотреть купол пещеры в таких условиях представлялось нереальным, да и стены угадывались довольно смутно. Мое предположение, что здесь размещался именно склад, полностью подтвердилось. Уходящие от центрального прохода ряды конструкций стеллажей имели в высоту метров семь и при одном взгляде на занятое ими пространство казалось трудно поверить, что весь этот объем возможно чем-то заполнить.

Колонна двигалась с прежней скоростью, по значительно более широкой в отличие от тоннеля дороге, приближаясь к центру пещеры, где судя по более интенсивному освещению, следовало ожидать присутствия людей. К тому же, именно там, пролегая параллельно рядам стеллажей, проходила поперечная дорога, не уступающая размерами той, по которой двигались мы. На этом перекрестке и располагалась диспетчерская точка, где контролировались погрузочные работы.

Я полагал, что если на складе кто-то и есть, то они уже должны как минимум мчаться для тушения пожара в ангаре. Поэтому очень рассчитывал встретить их в тоннеле, где представлялась возможность использовать мощь Тандозера с максимальной отдачей. А то разбегутся по складу, отлавливай их потом по одному. Но видимо, стремительность происходящих событий и полное отсутствие вразумительных данных о силах нападавших, ввело руководство гарнизона Ретранслятора в легкий ступор. Вследствие чего, кроме объявления общей тревоги и приведения всех сил в полную боевую готовность, никаких активных действий предпринято не было.

Настроив стекло шлема на максимальное приближение, я смог рассмотреть освещенное место. Высокотехнологичное устройство не только приблизило здание Диспетчерской, но и обрабатывая изображение, делало его невероятно четким. Здание находилось в дальней от меня части перекрестка, вследствие чего значительная часть двух рядов стеллажей в этом месте отсутствовала. На этом пространстве располагалась не только Диспетчерская, но и примыкавшая к ней стоянка, где подключенные к постам зарядки, стояли три образца техники, которые мне на глаза еще не попадались. Напоминая чем-то электромобильчик для игры в гольф, он отличался более вытянутой конструкцией, предназначенный для перевозки большего количества пассажиров. Само здание Диспетчерской если и имело какое бронирование, то единственным укрытием на ее территории могли служить разве что шкафы с аппаратурой.

Судя по просматриваемым в окнах фигурам, внутри помещения находилось не более двух человек. Остальные четверо сейчас болтались возле дороги, напряженно всматриваясь в сторону приближающейся к ним колонны с техникой. Вероятно, им и в голову не могло прийти, что там может находиться противник, иначе объяснить подобную беспечность я был не в состоянии. Но уж если представилась возможность устроить сюрприз, то я постарался обставить его максимально эффектно. Не снижая скорости приближаясь к перекрестку, я преступил к планированию атаки. По мере нашего продвижения, сканирующее устройство обозначало встречавшиеся на пути предметы. И когда здание поста попало в радиус обзора, обозначившись на схеме в ноутбуке, это позволило мне произвести последние приготовления.

Перечеркнув на схеме изображение поста курсом Тандозера, я задал ему дальнейшее направление движения. Но после контакта с Диспетчерской, проложив его маршрут на уход от расположенных дальше стеллажей, в торцы которых, двигаясь по инерции, ему неизбежно предстояло влететь. Однако он играл самую яркую роль нашего нападения и боевые потери не должны влиять на решительность натиска. Получив максимальное ускорение, он начал отрыв от основной группы, на огромной скорости вырвавшись на простор перекрестка. Используя пересекаемую дорогу, чтобы выйти на указанный мною маршрут он сместился влево, после чего по плавной дуге начал сближение с Диспетчерской.

В это время на пятаке перед зданием собрался уже весь личный состав поста, и если они еще не осознавали смысла происходящего, то произойти это должно в ближайшие мгновенья, а значит, скрывать свои намерения дальше смысла не имело. Поэтому я послал оторопевшей группе солдат пламенный привет из Ракетницы. Правда, первая же ракета, запущенная из кузова Драндулета, сняла эту скованность как по мановению волшебной палочки. Действуя автоматически, они тренированно бросились врассыпную, стараясь к моменту взрыва ракеты залечь за каким-либо укрытием. Первоначально цель выглядела значительно кучней, но несмотря на то, что они своевременно рассосались, двоих все же накрыло. Одного взрывом ракеты аж подбросило, настолько близко он оказался к эпицентру. Второму, по всей видимости, осколками повредило бедро, потому как, даже не пытаясь подняться, он продолжил путь к ближайшему укрытию уже ползком.

Однако остальные, стоило утихнуть грохоту взрыва, вскочили на ноги, намериваясь укрыться в здании диспетчерского поста. Но на этот раз суматохи им добавил Тандозер, потому как именно в этот момент он стремительно ворвался в их ряды. Помимо солдат, на пути Тандозера оказался один из припаркованных перед помещением “Каров”, как я прозвал их самовозки. Но после короткой встречи с заостренной формой его лопаты, жалкие остатки Кара в строгом соответствии с ее отвальной формой по высокой дуге оказались запущены примерно на середину дороги. С постом Тандозер обошелся так же жестко и категорично, как и с Каром, практически не сбавив хода пройдя его насквозь, нещадно разметав в стороны останки того, чего не смог растоптать.

В этот момент прицел Ракетницы осветился зеленым светом, и следующая ракета отправилась в кучку застигнутых на открытом пространстве Немезийцев, окончательно ошеломленных подобным развитием событий. Но приближающаяся ракета, как и в прошлый раз заметно стимулировала их активность, и в последний момент двое все же успели среагировать правильно. Зато двоих можно было смело минусовать, потому как заряд ракеты взорвался практически у них под ногами, лишая малейшего шанса уцелеть. Маршрут движения своего каравана я установил еще до начала боевых действий. В соответствии с ним, достигнув поста, всей технике надлежало остановиться, при этом экскаватор занимал позицию, закрывая меня от этого направления, а два оставшихся робота прикрывали головной Драндулет с боков.

К моменту зарядки последней ракеты, наступил момент полной остановки. Из кузова Драндулета через закрывающий весь сектор стрельбы экскаватор, мне оставался виден только один противник, метнувшийся к Карам на стоянке. Оставалось только непонятно, толи он надеялся за ними укрыться, или наивно полагал, что ему удастся покинуть это мероприятие без моего разрешения. В любом случае, выяснить это не удалось, потому как последняя ракета, направленная в борт Кара, который облюбовал Немезиец, превратила его в средство, малопригодное для передвижения, попутно накрыв и приблизившегося к нему наемника.

Перезаряжать Ракетницу означало потерю темпа, чего я не мог допустить ни в коем случае, тем более что остался всего лишь один боеспособный противник. Положив Ракетницу, и на ходу снимая Винтарь, я выпрыгнул из кузова. Выглянув из-за экскаватора, я разглядел своего потенциального визави. Он бежал со всей скоростью, на которую способен, между нескончаемыми рядами стеллажей. Причем, на что рассчитывал – непонятно, потому как ни взобраться по отвесной стене закрытых стеллажей, ни удалиться в этом голом тоннеле на расстояние, недоступное для плазмера, вряд ли мог всерьез рассчитывать. А потому, расслабленно облокотившись на гусеницу экскаватора, я не спеша тщательно прицелился в спину удирающего беглеца.

Правильно говорят – “не расслабляйся, а то поимеют, как собаку”.

Косая очередь разрывов плазмы, прошедшая по борту экскаватора, стала для меня полной неожиданностью. Оружие оказалось скорострельное, а потому не особо мощное, что в моей ситуации имело немаловажное значение. Потому как один из этих зарядов, угодил мне в наиболее выступающую из-за укрытия часть тела – правое плечо. Место, откуда велся огонь, я обнаружил за миг до ранения и отброшенный энергией взрыва за экскаватор, понял, кто это.

– Как же я мог про тебя забыть! – только и смог, сокрушаясь, подумать я, прежде чем бешенство, блокируя появление боли, поставило разум в дыбы от подобной дерзости. Закипевшая злоба не позволяла медлить с возмездием, а потому как только я обрел устойчивость и убедился, что кисть правой руки функционирует и способна нажать на спусковой крючок, бросился мстить. Обойдя экскаватор, я появился с другой его стороны, держа плазмер в прицельном положении. Раненый в ногу Немезиец успел лишь повернуть в мою сторону стол своего оружия, прежде чем стекло его шлема разнесло взрывом заряда плазмы из Винтаря. Отброшенный из-за своего укрытия, он стал прекрасной целью, но уже не представляя собой никакой опасности. Но кипящая во мне злоба требовала выхода, причем по отношению именно к этому Немезийцу, а потому не привыкший сдерживать эмоции я еще пару раз выстрелил ему в корпус.

Боль в плече накатывала волнами, причем каждая последующая сильнее и обжигающей, чем предыдущая. Но у меня оставалось еще одно незаконченное дело. Вновь поймав в прицел уже порядком удалившегося беглеца, я первым же выстрелом опрокинул его на землю, попав в спину где-то между лопаток. Терзающая плечо боль стала уже невыносимой, а потому единственной эмоцией по поводу этого убийства являлось облегчение от осознания, что все закончилось очень своевременно. Ведь сейчас я был наиболее беспомощен и вряд ли находился в состоянии оказать достойное сопротивление.

Хотя, возможно я путал причину со следствием, и именно окончание боя являлось главным виновником моего беззащитного состояния. Вот такая чехарда мыслей теснилась у меня в голове, в то время как я сполз по переднему катку экскаватора и безвольно сел, опершись на него спиной.

– Боже! Больно – то как!!! – только и мог подумать я, совершенно позабыв о своем врожденном атеизме.

Ранен я был впервые, а потому эмоции находились на пределе. К тому же произошло это из довольно экзотического оружия, а потому специфика поражения накладывала свой отпечаток на общее состояние психики. Впрочем, несмотря на обрушившийся на меня шквал эмоций, левая рука непроизвольно нащупала корпус аптечки и привычно отстегнула ее от пояса. Набравшись смелости, я наконец решился осмотреть пораженный участок. Рана выглядела отвратительно. Впрочем, никак иначе объемное повреждение до мяса выглядеть и не могло. Но здесь все было свое, родное, а потому воспринималось с некоторым недоверием. Кожный покров отсутствовал напрочь, при этом крови было не много. Видимо, сосуды просто спеклись, так как взрыв плазмы неизбежно сопровождается сильнейшим термическим выбросом.

Часть энергии взрыва принял на себя комбинезон, но если учесть, что и войсковые не дают полной защиты, то этот защищал разве что от механического воздействия. Пораженный участок на сгибе плеча составлял примерно сантиметров двенадцать в окружности. А по представшему зрелищу можно было наглядно изучать устройство мышечной системы. С первого взгляда становилось понятно, что множество мышечных волокон повреждены и именно там наблюдалось появление кровотечения.

Тем временем левая рука, словно часть совершенно другого организма совершенно спокойно положила отстегнутую аптечку на колени и самостоятельно справилась с застежками. Чтобы получить перевязочный материал, следовало на сенсорной панели выбрать соответствующий раздел, после чего указать, в результате какого именно внешнего воздействия получено повреждение. Плазмерный ожог в этом списке находился первым, поэтому поиск нужного пункта не занял много времени. Из щели, с торца аптечки начал проступать прямоугольник салфетки, которую следовало приложить к пораженному участку. Приняв его на ладонь левой руки, я аккуратно приложил салфетку к ране примерно серединой.

Боль если не спала, то стала уже не такой жгучей. Сама салфетка, хоть моментально окрасившись в темно-бурый цвет, кровь не пропускала. Но из-под ее краев стали появляться отдельные струйки. Прижать салфетку полностью мешал рваный край комбинезона, причем дыра была больше, чем сама рана. Поэтому я, насколько возможно в таком состоянии аккуратно, начал заправлять края салфетки внутрь комбинезона, плотно прижимая их к телу. Еще не успел я закончить выполнение данной процедуры, как понял, что сделал это не зря. Край салфетки, попав на неповрежденный участок кожи, моментально прилипал к нему, обеспечивая повязке надежную фиксацию. Вскоре начало создаваться впечатление, что на плече находиться металлическая пластина, намертво вросшая в кожу по краям. Повязка не только останавливала кровь и лечила, но и была способна защитить рану от внешнего воздействия.

Впрочем, малейшее движение правой рукой по прежнему вызывало обжигающий прострел боли, а потому я продолжил лечение, желая устранить и это неудобство. После выдачи салфетки, умная аптечка высветила на экране перечень препаратов для внутреннего приема при подобных ранениях. Необходимый препарат можно было составить самостоятельно, но я ограничился классическим “коктейлем”. В его состав уже входило болеутоляющее, поэтому единственное отклонение, которое я сделал, это увеличил его количество вдвое. После чего подключил аптечку к системе жизнеобеспечения и дождался подтверждения выполнения команды.

Все эти нехитрые действия давались с невероятным трудом. Внутреннее напряжение от терзающих плечо приступов боли достигло предела, и мысль о необходимости дальнейших действий внушала отчаяние. Но не успел я убрать аптечку на место, как боль отступила, позволив мышцам тела облегченно расслабиться. Но прибывать в эйфории долго я позволить себе не мог. Предстояло зачистить территорию, чтобы не нарваться на еще один подобный сюрприз.

Встав, я попробовал пошевелить правой рукой. В состоянии покоя боли не отмечалось, как не особо беспокоила она при движении кистью и при сгибе в локте. Но поднять руку вверх давалось ценой огромных усилий, сдерживая приступы боли, отзывавшейся на каждое движение поврежденной группы мышц. Поэтому я повесил Винтарь поперек груди, перекинув ремень через шею. В результате чего получилась довольно удобная “люлька”, куда я бережно, как младенца, положил раненую руку, зафиксировав ее хотя бы таким образом. К тому же подобное положение позволяло практически моментально открыть стрельбу из положения “от бедра”. Всем своим видом я теперь напоминал немецкого оккупанта, вальяжно прогуливающегося по захваченной территории. Особое сходство с этим образом придавала предстоящая мне задача.

Контрольного заряда плазмы в голову не удалось избежать даже тем, кто не подавал признаков жизни. Ибо в свете последних событий моя антипатия к недобиткам достигла своей вершины, грозя перерасти в паранойю. При более подробном пересчете выяснилось, что в действительности здесь находилась восемь солдат противника. Двоих я обнаружил среди груды останков диспетчерской, где их настиг Тандозер. Сама же главная звезда этого шоу сейчас являлась единственным, кто нарушал траурную тишину над местом недавнего боя.

Еще при планировании курса Тандозера я уже знал, какая его постигнет участь. При той скорости, на которой он протаранил пост, уклониться от столкновения с торцовой частью стеллажей у него вряд ли могло получиться. Хотя он и прилагал для этого все усилия, отчаянно “дрифтуя” обеими гусеницами в сторону указанного маршрута. Но стягиваемый силой инерции, стал жертвой собственной массы. Потому и влетел в конструкцию стеллажей он именно боком, и прорубив просеку метров десять, увяз, скрытый в их глубине практически полностью. Конструкция стеллажей, частично лишившись опоры, заметно накренилась, вследствие чего бедолагу окончательно зажало в этой ловушке. Не прекращая отчаянных попыток вырваться из этого капкана, он как и надлежит послушному роботу пытался занять конечную точку указанного маршрута. Но ни в раскачку, не ворочаясь из стороны в сторону, вращая гусеницами в противоположных направлениях, выбраться самостоятельно ему так и не удалось. Поэтому его главная гордость – лопата, торчащая из покореженной конструкции стеллажей, не высунулась наружу ни на сантиметр дальше.

Бросать на войне своих не в наших правилах, тем более, что Тандозер сразу стал моим любимчиком, и о том чтобы оставить его здесь не могло быть и речи. Тем более я считал, что достаточно надежно прикрыл себе тыл пожаром, а потому имел некоторый запас времени, в течение которого сюда никто не явиться. Дальше по курсу располагалась еще одна пещера, судя по всему гораздо меньшего размера. Но почему-то я был уверен, что если кто и значиться в ее штатном расписании, то он находился здесь, иначе чем объяснить такое количество припаркованных к диспетчерской Каров.

Один из них я и облюбовал в данный момент, удобно развалившись на пассажирском сидении с ноутбуком. Устроив его на коленях, я занялся перестановкой всех имеющихся в распоряжении технических средств. У каждого образца спереди и сзади имелось штатное сцепное устройство, совместимое с другой техникой любого габарита. Этой конструктивной особенностью я и решил воспользоваться, выстроив из всей своей команды импровизированный паровозик, конечным звеном которого стал застрявший Тандозер. Ближайшим к нему я поставил экскаватор, хоть и уступавший ему по массе, тем не менее, уверенно возвышавшийся над тремя стоящими далее Драндулетами. Предварительно я угомонил бессмысленную возню Тандозера, и после составления всей связки предпринял попытку синхронно с его усилиями, выдрать бедолагу, используя мощь всей техники.

Но качнувшийся было наружу Тандозер, вновь застопорился, и несмотря на отчаянные совместные усилия, не смог вырваться из объятий зажавшей его конструкции стеллажа. Видя отсутствие результата, я остановил всю технику, после чего повторил попытку. Зрелище представлялось довольно унылым, потому что экскаватор беспомощно буксовал гусеницами по ровной каменной поверхности, не имея достаточного сцепления. Это означало, что раз не удается решить вопрос грубой силой, пора “включать голову”.

Тандозер не столько застрял, сколько оказался зажат наклонившейся в его сторону массой стеллажей, а потому целесообразность нового способа буксировки выглядела многообещающе. Войдя в систему управления опциями экскаватора, я расправил его стрелу во всю длину и уперся клыкастой рабочей поверхностью ковша в самый верх стеллажа, надавив со всей силы. После чего отдал приказ всей технике возобновить движение, уделяя максимальное внимание, чтобы давление ковша экскаватора на стеллаж оставалось максимальным. При этом, теперь его гусеницы сильней прижимались к полу, что значительно увеличило сцепление.

На этот раз результат превзошел все ожидания. Хоть и не сразу, но достаточно уверенно, отчаянно молотящий гусеницами Тандозер все же выскребся наружу. Покинув зону опасно накренившихся стеллажей, вся связка была остановлена мной только посередине дороги. Отдав команду расцепиться и указав порядок нового построения, я приблизился к недавнему узнику. Выглядел он хоть и порядком потрепанно, но не менее дерзко, впрочем, и визуально каких-либо повреждений в его конструкции я не обнаружил.

С трудом забравшись в головной Драндулет, я отдал команду начать движение. Но почти сразу остановил всю технику и прямо из кузова Драндулета расстрелял все уцелевшие Кары из Винтаря, полностью выведя их из строя. Конечно, в Каре расположиться удалось бы с большим комфортом, но я уже обдумал это и менять свое решение не собирался. Уж больно игрушечно он выглядел в сравнении с моим привычным средством передвижения. К тому же в Драндулете меня защищала кабина, предоставляя возможность укрыться при встрече с противником. В то время, как сидя в Каре спереди, спрятаться просто негде, ввиду очень низкой передней панели.

До следующей пещеры нам предстояло преодолеть километров тридцать, а потому устроившись в кузове, насколько это возможно удобней, я решил проанализировать ситуацию. Пока что мы действовали в строгом соответствии с неоднократно зарекомендовавшим себя правилом: “Великие герои всегда идут в обход”. Неизвестно, насколько правильным являлось мое решение “овладеть” Рентранслятором, что называется “с заднего прохода”, но инициатива пока целиком принадлежала нам. Об этом говорила вялая беспомощность оборонявшихся, вероятней всего вызванная полным отсутствием вразумительной информации о происходящем.

Но если этого еще не произошло в создавшейся суматохе, очень скоро им станет понятно, что Ретранслятор штурмует всего один человек, и как они станут действовать впоследствии, можно только предполагать. Так как попасть сюда через грузовой тоннель станет возможно еще не скоро, они могут выслать отряд через “объездную”. В этом случае встреча с противником скорей всего произойдет либо в следующей пещере, либо уже непосредственно в объездном туннеле. Однако, учитывая особенности их стратегии, я не удивлюсь, если они решат не атаковать сами, предпочитая встретить меня на подходе к Ретранслятору.

Последнюю пещеру грузового тоннеля мы преодолели без происшествий. Как я и предполагал, это оказался склад, с той лишь разницей, что он был заполнен не стеллажами, а рядами установленных друг на друга контейнеров. Как и в предыдущей пещере, эти ряды были расположены перпендикулярно главному проходу, занимая все пространство пещеры.

– Откуда здесь столько барахла? – настойчиво требовал объяснения вопрос, возникший у меня еще на первом складе.