Текст книги "Князь"

Глава XXVI

Примерно в то же самое время, только далеко на юго-западе, в зависшем над джунглями Ыркистана небесном городе Эдеме, происходил совет лидеров свободных народов. Маги и некроманты Раскола, рибхукшаны Селенвуда, ургурские сикомэ, маунгатские гномы, халдорцы, оборотни, ангелы и горстка беженцев из Маринополиса – собрались на островах архипелага Дикие земли для того, чтобы объединившись с остатками народа ырок найти способ борьбы с нежитью. Сюда же прибыли и демоны. Большая часть этого древнего и немногочисленного народа, пребывая в человеческом обличии среди людей, с ними же и была уничтожена, когда орды нежити пополняли свои ряды в поселениях Мидгарда, но остальные, прослышав о местонахождении своих королев, сумели добраться до Диких земель. Вслед за ними прибыло на острова еще несколько сотен выживших со всех уголков мертвого материка; и представители столь многих народов, все как один, навалились на залежи камней знаний ырок и приступили к поискам информации, способной помочь им в деле борьбы с нежитью. Однако, так и не добились результатов, что наконец побудило лидеров каждого из этих народов собраться в храме света небесного города, чтобы решить: «Что же делать дальше?».

– Итак, что мы знаем о нежити? – открыл совет шаман ырок Алвис.

Вождь, до конца веривший в союз с империей, погиб в битве под Эджхолдом, так и не увидев к чему этот союз привел его народ. С тех пор шаман единолично правил ырками.

– Все тоже, что и раньше, – коротко отозвался предводитель рибхукшан – генерал Гладолий.

Еще один лидер этого народа, верховный чародей Мак, был убит в Эджхолде кем-то из слуг Мортуса, когда пытался защитить некромантов, питавших силой «Голиафа», от предателей.

– Все что нам известно, известно лишь благодаря Сильвестру и Тецкатлипоку. Если убить существо, которому дана плоть, то погибнет и скелет этой плотью пожертвовавший. То есть, если уничтожить например титана, то вместе с ним погибнет и тысяча солдат, из плоти которых он был сотворен. Однако, сразить титана невероятно сложно, если вообще возможно, и проще было бы уничтожить ту тысячу солдат; проблема в том, что нет никакой возможности выяснить, какие именно из солдат костяного легиона отдали свою плоть титану. Кроме того, мы не знаем сработает ли это в обратную сторону, то есть умрет ли существо из плоти, если сразить скелет эту плоть отдавший. Но даже если и так, все это не важно пока единственным известным средством способным сразить нежить остается оружие из ртутного серебра, из коего мы имеем всего-навсего один жалкий кинжал, – весьма подробно высказался Мефистофель.

Теперь он тоже в одиночку правил ангелами. Его брат, светоносный Люцифер – могущественнейший из архангелов, один на один схватился с птицей грома и сразил ее, но лишь ценою своей жизни. Он погиб от полученных ран и ожогов немногим позже своего врага. Впрочем, жертва Тецкатлипока и Люцифера, не пропала даром: их смерти послужили делу сближения ангелов и демонов, крепко соединив в общей скорби два, много лет враждовавших, но некогда единых, народа.

– И мы это уже неоднократно обсуждали, а ничего нового с тех пор не произошло, – недовольно буркнул Кайн.

Каждый из находившихся здесь, в храме света, предводителей потерял в Эджхолдской битве многих из числа своего народа, в том числе родственников и близких друзей, но только представитель некромантов, только их, – Кайна и Зигфрида, – близкий друг оказался предателем. Мортус – один из трех старейшин некромантов, – стал виновником гибели многих, о ком сейчас жалели собравшиеся, и способствовал становлению господства нежити на Мидгарде. Поэтому Кайну было неудобно находится среди предводителей свободных народов: древний вампир благородных кровей чувствовал свою вину за преступление собрата; ему было стыдно.

– Я давно твержу вам, что в камнях знаний ырок нам не найти ничего полезного для нашей цели, – громко объявил Зигфрид, тоже чувствовавший себя некомфортно после предательства Мортуса, однако не в такой степени как Кайн. – Шпионы ырок ловки, но не вездесущи, а сами ырки не всеведущи. Их знания широки, но не глубоки. В них есть подробная информация о том где, когда, с использованием выдержек из каких книг Сильвестр создал свое заклинание и на ком его опробовал, но нет ни текста самого заклинания, ни даже содержания тех книг, которыми он пользовался для его создания: эти знания быть может хороши для составления летописи, но никак не годятся для изобретения контрзаклинания.

– Немного резкое высказывание для того, в чьих руках некоторое время находились все собственноручные записи Сильвестра и само его заклинание, – огрызнулся было задетый критикой знаний своего народа Алвис, – но все же, я вынужден с ним согласиться: мы собираем информацию обо всем на свете, но не углубляемся в нее до тех пор, пока не возникнет такая необходимость. Некромантия не исключение. Нам известно многое об этой науке и у нас достаточно камней знаний с полными текстами довольно редких трактатов по некромантии, но все равно мы уступаем некромантам Некрополя, поскольку они занимаются лишь этой наукой, а для нас она одна из многих. Однако, не забывайте, что маги Гильдии вообще не занимались магией смерти без малого два тысячелетия, а Сильвестр создал свое заклинание пользуясь именно книгами оставшимися в башне Гильдии на острове Эа.

– Да, но мы нашли их все, – заметил архимаг Жофэр. – Все книги, по некромантии, имеющиеся в Гильдии и академии. Мы изъяли их из наших библиотек сразу после бегства Сильвестра и многие оказались испещрены его пометками. Гильдия всегда с изрядным опасением относилась к любым проявлениям некромантии, поэтому мы озаботились заклинанием Сильвестра еще до отъезда союза магов и некромантов на Мидгард. И книги, и пометки, были тщательно нами исследованы, однако ни воссоздать заклинание, ни тем более найти что-либо способное его обратить нам не удалось.

– Вообще не понимаю, к чему вы затеяли весь этот спор, – вмешался в разговор могущественных чародеев Вульфрик. – Ведь даже Сильвестр, создавший это заклинание, не знает как его обратить, хотя ему прекрасно известно и само заклинание и содержание тех книг, которыми он пользовался, и уж тем более тех заметок, которые оставил в них сам.

После этих слов в кристаллическом зале храма света ненадолго воцарилось молчание. Всем присутствующим было неприятно осознавать, что все их усилия тщетны, время потрачено впустую, а план дальнейших действий попросту отсутствует. Вульфрик только подчеркнул это.

– И все же, я предлагаю обсудить необходимость покинуть Дикие земли и отправиться на Раскол, дабы продолжить наши изыскания там, – наконец негромко проговорил Зигфрид, задетый упреком Алвиса, однако в повисшей тишине был хорошо услышан всеми. – Разумеется мы прочтем камни знаний ырок содержащие редкие трактаты по некромантии, но в Некрополе находится самая богатая библиотека по этой теме, а в Гильдии остались книги, которые использовал Сильвестр. Возможно, объединив всю имеющуюся у нас информацию, мы чего-то достигнем. Кроме того, маги, без малого два тысячелетия не занимавшиеся некромантией, могли пропустить в книгах и записях Сильвестра что-то действительно важное, да и сам Сильвестр, создавая свое заклинание мог допустить какую-нибудь ошибку, которой мы, если ее отыщем, смогли бы воспользоваться. Будет не лишним если на содержимое тех книг и пометок взглянут опытные некроманты.

Это предложение многих не обрадовало. Все беженцы Мидгарда и войны всех народностей, пережившие битву под Эджхолдом, за время пребывания на островах Диких земель успели наладить здесь кое-какой быт и, не смотря на ужасный климат, были рады насладится, пусть не комфортом, но покоем, в дали от угрожавших миру событии. Лидеры свободных народов хорошо знали и понимали это, но вариант, предложенный Зигфридом, оставался, пожалуй, единственным, который еще подталкивал к действию, а не к пассивному ожиданию чуда или смерти.

– Для этого нам нужно будет собрать всех на Эдеме, – немного поразмыслив, сказал молодой вождь сикомэ Арнлейф, в бою под Эджхолдом снискавший славу достойную его отца.

– Не обязательно, – заметил человек по имени Дариус – халдорец, избранный земляками и беженцами других Мидгардских земель в качестве своего представителя на этом совете. – Достаточно отправить на поиски только два небольших отряда – по одному на каждую библиотеку. Незачем тревожить всех.

– Исключено! – не согласился лидер немногочисленной когорты маунгатских гномов Кобальт. – Небесный город, пожалуй единственное место в мире, куда легионам нежити не по силам добраться. На такую высоту, какую может набрать Эдем, не способны взлететь даже твари, имеющиеся в распоряжении мертвецов, чего не скажешь об их способности переплыть или перелететь море. Если мы отправим поисковые отряды на небесном городе, то оставшиеся здесь окажутся беззащитными перед возможным нападением врага.

– Можно отправить их любым другим способом, например через демонические врата, – предложила Люсиль. Мефала согласно кивнула. – Однажды мы уже помогли таким образом Сильвестру; нас не затруднит это повторить. Да и маги наверное смогут создать нечто вроде портала.

– Тоже нет, – отклонил казалось бы стоящее предложение Мефистофель. – Каким бы способом мы не отправили поисковые отряды, они рискуют не добраться до цели или угодить в ловушку, о чем остальные никогда не узнают и будут терять время, без толку ожидая их возвращения. А время для нас очень ценно, ведь никто не знает когда мертвым станет мало Мидгарда и они отправятся за море. По той же причине двух отрядов, каковы бы они ни были по численности, слишком мало для быстрого исследования материалов двух крупных библиотек. Нам нужны все.

И никто не нашелся, что возразить на это архангелу. Несмотря на то, что его народ утратил свой дар видения будущего, в рассудительности ему по-прежнему было трудно отказать. Больше никто не высказал ни предложений, ни возражений и совет окончательно принял решение: Эдем летит на Раскол и никто не останется на Диких землях.

Такое решение лидеров Эдема, как и следовало ожидать, было встречено без особого энтузиазма среди всех народов, которые действительно успели плотно осесть на островах архипелага и не горели желанием покидать эти неуютные, но спокойные, места. Однако, напоминание о том, что небесный город является сейчас самым безопасным местом в мире и, хотят они того или нет, с ними или без, он улетит на Раскол, свело на нет все недовольство беженцев. Что, впрочем, не заставило их поторопиться. Сколько бы не твердил Дариус беженцам, что не нужно все подряд брать с собой на Эдем, они, уже однажды лишившиеся крова и хлебнувшие горя, не хотели расставаться со скромным скарбом обжитых на Диких Землях шатров и пытались затащить на небесный город едва ли не все, что только имелось в Ыркистане, чем значительно задерживали отправку.

Опытные войны, привыкшие к походному образу жизни, в этом смысле оказались гораздо покладистее и собрались довольно быстро, при этом успев с пользой опустошить погреба и кладовые, а также кузнечные и алхимические мастерские ырок, перенеся все найденные там продукты, снадобья и оружие на Эдем. Только после этого они смогли помочь своим лидерам отобрать среди вещей беженцев действительно необходимое и, вопреки всем возражениям последних, отсеять совсем ненужное.

Все эти хлопоты заняли неожиданно много времени и только спустя месяц после заседания совета, вынесенное на нем решение было, наконец, приведено в исполнение. Союз свободных народов покинул Дикие земли и отправился на Раскол.

***

Несмотря на то, что по воздуху можно было двигаться напрямик, Эдем находился в пути несколько месяцев. Небесный город за тысячи лет своего существования никогда не был столь густо населен, как во время этого путешествия, что заметно отразилось на скорости его полета. Кроме того, пролетая над Мидгардом, было решено поднять город как можно выше, дабы избежать ненужных столкновении с мертвыми птицами рух и прочими летающими в здешних облаках тварями легионов нежити, что обеспечило безопасность населения города недосягаемой высотой его полета, но замедлило движение необходимостью соблюдать осторожность в мощных воздушных потоках таких высот.

Эдем начал снижение лишь преодолев территории бывшей Титании и вновь оказавшись над открытым морем, однако, как оказалось, набрал такую высоту, что снижение продолжалось вплоть до берегов на южной оконечности западного Раскола, оставив чуть позади даже его острова-осколки. Это были владения некромантов; и скоро небесный город заскользил по сумрачному небу прямо над ними.

Некромантов всегда было немного и, после визита к ним князя Таларского, почти все они покинули свои земли, отправились на Мидгард и участвовали в битве под Эджхолдом. Поэтому, помимо обычной для владений некромантов мрачности, эти земли выглядели теперь запустелыми и покинутыми, а немногочисленные остатки их хозяев со смешанными чувствами созерцали родные просторы с балконов и парапетов небесного города.

Спустя еще несколько дней полета Эдем, наконец, преодолел северный конец долины умертвий и достиг черных скал, среди которых возвышался мрачный замок некромантов – Некрополь. Еще на подлете некроманты заметили странные блики между скал и с неясной тревогой напрягли глаза, силясь разобрать от чего они исходят, а когда небесный город подошел ближе и замок показался в просвете между скал, в глазах некромантов читалась уже не тревога, но гнев: Некрополь пылал.

Снизу доверху объятый пламенем, горел дом некромантов и у всех, кто созерцал это с обзорных площадок Эдема (не только у некромантов) руки и челюсти, словно само собой, свело яростной судорогой. Нежить и, очевидно, Мортус их опередили, но, что самое ужасное, они оставили Мидгард и перебрались за море, а значит, сбываются самые страшные опасения; значит на очереди Сандаан, Ньердлунд и острова Краеугольного архипелага; значит миру грозит смерть.

Первым среагировал на пожар в своих владениях король-лич. Обратившись облаком темного дыма, Зигфрид сорвался с одной из башен Эдема и полетел в Некрополь, держа путь к залу совета старейшин. Остальные некроманты бросились за ним разом с десятков парапетов, но, приблизившись к замку, разделились и направились в библиотеки, архивы и лаборатории; к ним присоединились несколько ангелов, демонов и способных к полету магов. Лишь Кайн отчего-то медлил. С минуту стоял он с холодным ничего не выражающим лицом на балконе башни, затем резко повернулся спиной к пылавшему Некрополю и двинулся прочь, вглубь Эдема.

Тем временем Зигфрид буквально пронзил собою стену Некрополя и в клубах огня, дыма и пыли встал посреди зала совета старейшин, на одном из трех тронов в котором сидел, наслаждаясь всепожирающим пожаром, темный скелет Мортуса.

– Что ты сотворил с нашим домом, негодяй?! – воскликнул Зигфрид, с легкой хромотой на полуразложившуюся ногу двигаясь к Мортусу и гневно сверля его своим адским глазом, пылающим, пожалуй, даже ярче, чем пламя пожара. – Как ты вообще посмел вернуться сюда?

– Зигфрид! – поприветствовал его Мортус, поднимаясь с трона и спускаясь по широким ступеням перед ним навстречу древнему личу. – Я тоже удивлен видеть тебя здесь, ведь Некрополь нам больше не нужен; весь Мидгард сейчас похож на владения некромантов в лучшие их дни, а скоро и весь мир будет принадлежать мертвым. Присоединяйся ко мне, и в мире воцарится смерть.

– Ни за что, Мортус, – ни секунды не думая, решительно отклонил предложение Зигфрид. – Ты как был ограниченным архонтом смерти, так им и остался; ты не понимаешь сути некромантии. Это наука и даже искусство преодоления смерти, а не распространения ее, ибо все, рано или поздно, умирает и помогать смерти ни к чему. Каждый дурак может убить, а даровать жизнь дано не всякому и мы, – истинные некроманты, – учимся сохранять, продлевать и возвращать жизнь. Я сделаю все чтобы остановить тебя, потому что если в мире не останется жизни… наш промысел угаснет.

– Что-ж, я и не надеялся на то, что ты согласишься, – ничуть не расстроился Мортус. – Поэтому позаботился о том, чтобы по мере сил поспособствовать угасанию вашего промысла заранее и спалить все библиотеки, мастерские и лаборатории Некрополя, лишить вас жилища и даже надежды, – челюсти скелета свелись в странно напоминающем издевательскую ухмылку оскале, – ведь вы надеялись отыскать здесь нечто, что поможет справиться с заклинанием Сильвестра и его творениями, не так ли?

Короля-лича затрясло от бешенства.

– Ты поплатишься за все гнусности, что совершил! – процедил он сквозь зубы.

– Ха-аха-ха, неужели? – засмеялся Мортус, глядя на то как хромой Зигфрид ускорил шаг. – Неужели так давно это было? Я одолел вас обоих – тебя и Каина – и с тех пор стал только сильнее; один старейшина для меня не противник.

– Ты предал нас! Напал исподтишка, когда мы были заняты контролем «Голиафа» и уязвимы, – справедливо возразил Зигфрид. Он наконец пересек длинную залу и теперь лишь с полдюжины шагов отделяли его от Мортуса. – Посмотрим насколько ты храбр в честном бою.

И молния холодной чистой энергии, сорвавшись с костлявых пальцев короля-лича, с треском понеслась в сторону клубящегося тьмой скелета. Мортус, не без труда, блокировал атаку и ответил не менее мощным магическим зарядом, однако Зигфрид даже не отразил, а скорее поглотил его и, преобразовав темную магию архонта смерти в нечто более чистое и сильное, отправил обратно во врага. Заряд казался столь сильным, что Мортус и не пытался отразить его, напротив, обратившись облаком темного дыма и разорвавшись на части, он уклонился от атаки. И завязался страшный магический поединок.

Быстро перемещаясь каждой из своих частей по залу совета старейшин, Мортус с неимоверной скоростью осыпал Зигфрида волшебными стрелами, искрами и молниями одновременно с нескольких сторон. А король-лич то исчезал, то появлялся, уклоняясь от атак противника, столь мощных, что дробили в пыль мраморные полы и стены, или поглощая наиболее слабые из них. Несмотря на то, что часть снарядов Мортуса все же достигала цели и причиняла немыслимую боль, Зигфрид продолжал терпеть и по-возможности накапливать энергию, будучи уверен в том, что сложный множественный контроль и быстрый темп атаки противнику не удастся поддерживать слишком долго.

Так оно и оказалось! Скоро скорость и количество посылаемых в Зигфрида снарядов заметно снизилось, а частей Мортуса в зале совета старейшин осталось всего лишь три. В этот момент Зигфрид выпустил из левой руки три мощных сгустка энергии и те, словно живые, стали преследовать пытавшиеся укрыться от них обрывки Мортуса.

Чтобы избежать большей части неминуемо предстоящих ему повреждении, архонт смерти был вынужден воплотиться в одной из своих частей целиком и два снаряда Зигфрида развеялись в воздухе, как и две части Мортуса, но зато третий достиг цели и с такой силой вонзился в грудь Мортуса, что его скелет отшвырнуло через всю залу и буквально вколотило в стену. А с правой руки Зигфрида уже сорвался сияющий луч огромной силы, озаривший собою все вокруг и еще глубже загнавший Мортуса в кладку стены. Несколько секунд изливал таким образом лич накопленную за время поединка энергию, а когда перестал, то был абсолютно уверен в своей победе. Выжить после такого могли разве что титаны и боги, но и те понесли бы серьезные повреждения, а от скелета Мортуса, какой бы магией он ни был создан, должен был остаться лишь прах.

Зигфрид отвернулся от своей жертвы и, хромая, побрел к тому отверстию, через которое прилетел в зал совета старейшин, однако, прежде чем обратиться в дым и вернуться на Эдем, какой-то звук позади заставил его обернуться. Из дыры в противоположной стене послышалось движение.

– Похоже бой будет не так честен, как ты рассчитывал, Зигфрид? – заметил Мортус, к великому разочарованию лича абсолютно невредимым выбираясь из глубокого отверстия в стене и становясь на груду осколков кирпича и штукатурки под ней. – Признаться, тебя я опасался больше всех после братьев Таларских, – сказал он, c внушающей страх решимостью двигаясь в сторону Зигфрида; и тот невольно отступил. – И все же я неуязвим! Даже для тебя – поборовшего смерть короля-лича… И что ты теперь намерен делать?

С этими словами Мортус вновь метнул в Зигфрида темную молнию, но на сей раз король-лич не стал даже пытаться оказывать сопротивление, он недвижно стоял, пораженный всей тщетностью приложенных усилий, и был бы сражен, если бы неожиданная алая вспышка не погасила смертоносный заряд.

– Уравнять шансы, – холодно ответил за Зигфрида Кайн, как раз вовремя появившийся в дверном проеме полуразрушенной в поединке залы. В руке его тускло поблескивал кинжал из ртутного серебра, чтобы забрать который из хранилищ Эдема он и задержался. Мортус отступил, хорошо понимая, чем грозит ему это оружие в руках старейшин, а Кайн, сурово надвигаясь на него, задал ему его же вопрос: – И что ты теперь намерен делать, трус?

Мортус издал противный скрежещущий звук, заменявший ему смех, обратился облаком дыма и, пролетев над головой Зигфрида, вылетел в разлом в стене за его спиной. Кайн не погнался за ним, опасаясь попасть в ловушку или же в погоне потерять кинжал. Вместо этого, он приблизился к разбитому неудачей королю-личу, возложил руку на его плечо и сказал:

– Вернемся на Эдем, мой друг! Здесь нам уже ничего не спасти, а отомстить мы еще успеем.

***

Зигфрид, Кайн, некроманты и все те, кто вместе с ними покинул Эдем, чтобы спасти содержимое библиотек Некрополя, вернулись на небесный город. Вернулись ни с чем, так как пожар, охвативший замок, начался именно с библиотек, мастерских и лаборатории, полностью выгоревших задолго до прибытия Эдема. Ни одного свитка, ни единой записи сохранить не удалось.

Виновник всего этого – Мортус, – после неудачной попытки Зигфрида расправиться с ним, покинул Некрополь абсолютно невредимым. Со своим личным отрядом он беспрепятственно (потому как кинжал из ртутного серебра в этот момент находился у Кайна в догорающем замке некромантов) пролетел мимо небесного города и отправился на Мидгард, однако, на Расколе оставалось еще полным-полно нежити и они по-прежнему представляли угрозу. Поэтому, как только последние некроманты вернулись на Эдем, маги, весьма озабоченные судьбой Гильдии и академии, потребовали возможно скорее взять курс на восточный Раскол. Оборотни, чья деревня находилась по пути, горячо поддержали их требование, а учитывая то, что после постигшей Некрополь трагедии башня на острове Эа оставалась последним хранилищем знании, в котором еще можно было отыскать нечто способное помочь в борьбе с нежитью, возражений не было вовсе.

И небесный город поплыл по направлению к землям магов, сделав крюк в сторону одного из осколков Раскола. Летел Эдем довольно быстро и несколько дней спустя, зеленым пятнышком на горизонте, показался нужный остров, а еще немногим позже стало различимым и маленькое поселение в самой середине его, окруженное крохотными полями и парой невысоких холмов. Заметив свою деревню, Вульфрик уже не сводил с нее глаз, но ничего хорошего или хотя бы утешительного увидеть ему не удалось: лопасти мельниц на холмах были сломаны и неподвижны, поля стоптаны множеством ног, а в самом поселении не было видно ни одной живой души и ни одного невредимого строения. Сердце Вульфрика словно сжала холодная рука, и каждый из оборотней на Эдеме почувствовал тоже самое.

Скоро небесный город оказался прямо над деревней, но ни у одного из оборотней уже не возникало желания спуститься туда и подвергнуть свои истерзанные сожалением и скорбью сердца еще большим мукам. Без того было ясно, что место, которое было домом их народу, теперь стало ему кладбищем.

Немного погодя, Эдем оставил деревню позади и Вульфрик, бросив последний скорбный взгляд на нее, собирался уже отвернуться как вдруг, в проеме одного из домов ему привиделась какая-то тень. Оборотень подался немного вперед, вновь, на сей раз с надеждой, пригляделся, убедился, что ему это не показалось, и решительно спрыгнул с парапета Эдема на крону высокого дерева у самого края леса. В пару прыжков спустился он на землю и, попутно обращаясь огромным волком, бросился в сторону деревни оборотней. Но стоило ему добраться, как призрачная надежда на то, что кому-то в деревне удалось выжить пошла прахом: из покосившихся дверей и разбитых окон навстречу Вульфрику устремились лишь живые мертвецы, среди которых, впрочем, были его соседи оборотни, но и они, ошалевшие от боли и страха при обращении заклинанием Сильвестра, встретили его отнюдь не с радушием.

Нежить с остервенением набросилась на новую жертву, однако Вульфрик оказался не так прост, как его несчастные сородичи. Ударом тяжеленной лапы он крошил кости скелетов на осколки и рвал плоть зомби на куски, но не успевали кости разбитого скелета рассыпаться, а плоть разодранного зомби коснуться земли, как неведомая сила собирала и склеивала куски мертвецов обратно в цельное тело. И даже Вульфрик, громадный и могучий как медведь, дрогнул, словно бы только в этот момент по-настоящему понял насколько совершенную магию сотворил Сильвестр и насколько катастрофические масштабы придал ей Себастьян.

Толпа живых мертвецов стала обступать попятившегося оборотня со всех сторон, а вылезший из покосившегося сарая близ сломанной мельницы горный циклоп, собранный из чьей-то чужой плоти, угрожающе навис над ним поверх более мелкой нежити. Вульфрик приготовился было к смерти и ужаснулся перспективе пополнить собою толпу окружившей его нежити, но был спасен подоспевшими на помощь соратниками с Эдема.

Прознав про опрометчивый поступок Вульфрика, остальные оборотни ринулись к нему на помощь и прибыли как раз вовремя для того, чтобы отбить его у мертвецов. А затем Жофэр, Алвис, Кайн, Зигфрид, Мефистофель, Люсиль и Мефала во главе небольшого отряда некромантов, магов и трех ветвей эльфийских потомков, перебрасывая друг другу кинжал из ртутного серебра, легко разбили заполонившую деревню оборотней нежить.

Итоги этого боя победители расценили двояко: с одной стороны они расправились, причем окончательно, с отрядом живых мертвецов, пусть не из числа основных сил, но довольно крупным, и убедились в реальности того, что нежить можно убить; с другой – становилась очевидной их полная зависимость от кинжала, даже в столь незначительном сражении.

– Нам нужно больше средств для борьбы с ними, – холодно и недовольно резюмировал Кайн, пронзая кинжалом последнего зомби на усеянном костьми и мертвой плотью поле боя. И он был бы недоволен еще больше, если бы мог видеть с каким равнодушием, далеко в Титании, Мортус прошел мимо рухнувшего к его ногам скелета, из плоти которого был создан заколотый Кайном зомби. – Надо поторопиться к острову Эа.

– Возвращаемся на Эдем! – согласился Зигфрид.

Впрочем, поторапливать кого-либо не было нужды. Каждому, даже оборотням, хотелось поскорее покинуть заваленную трупами нежити деревню, и Эдем, зависший над краем леса, смог продолжить свои полет спустя лишь четверть часа после призыва Зигфрида.

***

Тем временем на восточный Раскол опустился туман и остаток пути до острова Эа Эдем плыл почти вслепую и очень медленно, зато когда туман рассеялся оказалось, что небесный город достиг цели своего полета, но вместе с туманом растаяла и последняя надежда свободных народов найти что-либо могущее поспособствовать их борьбе с нежитью. Огромный остров Эа, площадью в десятки миль, бесследно пропал. Вместе с башней архимагов Гильдии.

Первыми опустевшему заливу неприятно удивились маги, а когда Жофэр схватился за голову и запричитал: «Нет, нет, нет… Этого не может быть! Этого не должно было случиться!», суть и тяжесть трагедии стала доходить и до остальных.

– Что все это значит? – сурово поинтересовался Кайн, глядя на то как массивные волны бушуют на месте, где когда-то находился не малых размеров остров.

– Это заклятие… – начал было Жофэр, но сорвался и снова стал убиваться: «Я даже не предполагал, что оно действительно существует и сработает на присутствие нежити!», и лишь столкнувшись с холодным взглядом первого вампира продолжил. – Это заклятие было наложено на остров Эа сразу после войны Раскола, чтобы защитить башню и хранившийся в ней свиток с заклинанием «Голиаф» от попыток некромантов вернуть его. Сомневаюсь, чтобы вы, – против кого оно и было задумано, – знали о нем, – сказал он Кайну и Зигфриду. – А я, родившийся более полутора тысяч лет после Раскола, и вовсе считал это заклятие мифом.

– Переходи сразу к сути, – попросил Зигфрид.

– Если острову Эа будет угрожать опасность вторжения, с которой маги не смогут справиться, – вняв просьбе, перешел сразу к сути Жофэр, – остров защитит себя сам. Он исчезнет и будет скитаться по времени и пространству до тех пор, пока не посчитает, что опасность миновала.

Немногие выжившие после нападения нежити маги, которых жители Эдема чуть позже отыскали на руинах академии Раскола, подтвердили слова своего архимага. Они рассказали, что как только нежить показалась у берегов восточного Раскола и направилась через залив к острову Эа, тот, дабы избежать судьбы впоследствии постигшей Некрополь, просто исчез.

– И когда он появится вновь? – спросил Мефистофель у Жофэра, когда спасенные маги были переправлены на Эдем.

Архимаг Гильдии неопределенно пожал плечами.

– Не стоит этого ждать, – ответил вместо него шаман ырок Алвис. – Остров может появиться через пару мгновении или месяцев, а может только через тысячу лет. Эта магия – переходная ступень от искусства первородных до знании современных народов; она не конкретна и потому не предсказуема. Остров может решить что опасность миновала если живые мертвецы покинут пределы одного только Раскола, а может удовлетвориться лишь полным уничтожением нежити во всем мире.

– Значит мы потерпели поражение?! – с неясной интонацией то ли вопроса, то ли утверждения произнесла Люсиль.

И всеми вдруг на минуту овладело чувство потерянности и безысходности.

– Еще нет, – отказался поддаваться всеобщему настроению Зигфрид, направляя взгляд пламенеющего адского глаза на юго-восток. – Но теперь нам остается надеятся лишь на Сильвестра и на то, что чем бы он ни занимался на Мидгарде – это спасет нас.

– Тогда наша задача предоставить Сильвестру достаточно времени для выполнения его замысла, – поддержал лича Кайн. – А для этого нужно всеми силами задержать экспансию нежити на восточные континенты.

Лидеры свободных народов посмотрели друг на друга и стало ясно: сдаваться, несмотря на постигшую их на Расколе неудачу, никто все же не собирается.