Текст книги "Тост за Палача"

Глава 5

Да-а… Именно здесь это все и произошло. Быстро и эффектно – совсем как в каком-нибудь голливудском триллере. Броневик подъехал к бордюру, притормозил и… Дымов окинул глухой двор пристальным взглядом, развернулся на каблуках. Перед тем, как погрузиться в иное, глубоко втянул в себя воздух. Может быть, сознательно отдалял момент нырка, а может, хотел получше запомнить запах настоящего невыдуманного мира. Жаль, черт возьми, что в этих реалиях искомые ароматы не сохранялись сколько-нибудь долго. Вездесущая диффузия искажала и меняла их ежесекундно. Выветривались скалы, ссыхалась кожа, небо затягивалось тучами, а земля покрывалась пузырящимися лужами.

Лиза… Так ее, кажется, звали. Точнее – и звали, и зовут по сию пору. Именно к ней рвался тот стриженный охранничек. За нее и схлопотал в бедро пулю…

Дымов чуть дернулся, воочию ощутив входящий в ногу металл. Зажмурившись, сделал несколько осторожных шажочков. теперь он стоял в точности на том самом месте, где находился инкассатор в момент выстрела. Маховик времени замедлял ход, невидимые шестеренки начинали раскручиваться в обратном направлении. Сейчас Вадим рисковал как никогда. Обычно ни в будущее, ни в прошлое он старался без нужды не соваться. Время вплотную сливалось с Вечностью и Смертью, – ни первое, ни второе не терпело постороннего вмешательства. Запретная эта территория напоминала путаницу беспросветных ловушек, подвалов и коридоров, соваться в которые было попросту опасно. Бездна притягивает – как сказал кто-то из великих, и жуткую эту гравитацию Вадим ощущал всякий раз, когда заглядывал туда краем глаза. Наверное, он вовремя останавливался. Нечто подсказывало ему, что один лишний шаг – и все будет кончено. Он попросту выйдет из этой жизни, как из комнаты. Будущее станет настоящим, вплотную приблизив холодное небытие. А потому, бросая вызов неведомому, он рисковал лишь частью сознания и частью своего тела. Совсем как человек, пытающийся с помощью зеркальца выглянуть из-за простреливаемого угла.

Территория глонов жила по иным законам. Холодное измерение не подчинялось суетной диффузии, храня отзвуки прошлого довольно длительное время. Это и давало возможность внимать ушедшему, ощущать то, чего в настоящем времени уже не было…

Мгновение – и его метатело растеклось по шершавому тротуару, задрожав, нырнуло в омут нездешнего мира. Оставив во дворе призрачное подобие Дымова, он вошел в мерзлое нездешнее желе и немедленно ощетинился острыми шипами. Зрение с трудом, но подстраивалось к новым условиям. Включив круговой обзор, он медленно поплыл вперед. Двигаться было неимоверно трудно, – препятствием было все: черная, расстилающаяся внизу земля, пластилиновые скалы, плотная, более напоминающая воду атмосфера. И всюду стыли тени – серые, неугадываемых форм, чуть подрагивающие. В ближайшую из них Вадим и запустил с осторожностью один из гуттаперчиво вытянувшихся шипов. На всякий случай заранее заблокировал нервные окончания. Однажды он уже лишился таким образом доброй трети своего метатела. Именно так работала Смерть, когда в ее жилище бесцеремонно вторгались чужаки. В сущности тень мог оставить кто угодно – угодивший под чужой ботинок бездомный пес, споткнувшийся на бордюре пенсионер, ребенок, получивший незаслуженную затрещину. Этот мир впитывал в себя черные эмоции, как губка дождевую воду. Кто знает, возможно, тем и подпитывал глонов, хотя образ жизни последних по сию пору оставался для Дымова загадкой.

По счастью, эта тень оказалась неопасной. Некто больной и чертыхающийся, развернул газету прямо во дворе, прочел нечто шокирующее и ахнул. Забавно! Даже матерного эпитета хватило, чтобы увековечить себя в этом промозглом мире. Видно, сказано было от души.

Дымов продолжал всматриваться. Образы, картинки текли в него пестрой чередой. Какая-то беззубая старушенция, кормящая голубей, полосатой масти кот, пасущийся поблизости, и…

Вадима передернуло. Тень была не ахти какой глубокой, однако энергию тянула, как добрый пылесос. Торопливо высвободившись, он настороженно вгляделся. Так и есть! Стайка шерстистых безглазых аборигенов уже топталась на отдалении. Сейчас они напоминали стайку гиен, рассмотревших забредшего на их территорию льва. Приближаться пока не приближались, однако и радушия не выказывали.

Вадим поискал глазами – вернее, тем, что заменяло ему глаза, и почти сразу рассмотрел припавшего к земле призрака. Без сомнения человек! В районе головы едва заметное пульсирующее сияние. Качнувшись к тени, Вадим обнял его сразу двумя меташипами. И словно провалился в колодец. Свет ударил по глазам, страх стянул мышцы стальными тросами. Заныла простреленная нога, и отчаянно страшно стало за супругу. Ту самую Лизу-Лизавету…

Болеть чужой болью – занятие безусловно почетное, однако не самое приятное. С большим трудом Вадиму удалось припомнить о своей главной миссии. Зрение, обоняние, слух! – одно за другим он переключал чувства лежащего призрака на себя, мало-помалу превращаясь в поверженного инкассатора.

Увы, как выяснилось, охранник в самом деле ничегошеньки в те роковые минуты не видел. Разве что покрытый трещинами асфальт и кроссовки оказавшегося рядом бандита. В затылок упирался ствол, по ушам били чужие угрозы, но это его мало интересовало. Сделав мучительное усилие, Вадим соприкоснулся с метателом стоящего поблизости человека. Осторожно проскользнул вглубь чужого поля, слился с его нервной сетью.

Вот теперь он рисковал по-настоящему. Брел даже не по тонкому тросу, а всего-навсего по его несуществующему подобию. Знай глоны, в каком состоянии он сейчас находится, наверняка бы решились на активные действия. Энергия Дымова стремительно иссякала, становилось отчаянно холодно. Зато и земля наконец, чуть качнувшись, тронулась вниз. Поднимаясь выше и выше, Дымов обрел возможность видеть глазами бандита, слышать его ушами…

Черт подери! Наконец-то!.. Вот и бронемашина с распахнутыми дверцами, с зеленой полосой вдоль всего кузова. В кабине дремлющий за рулем охранник, неподалеку от машины бритоголовый крепыш с короткоствольным помповиком в руках. На плечах – женская накидка, на лице – намордник респиратора. Что особенно интересно – тут же поблизости детская коляска. С рифленой ручки свисает массивный рефлектор. По всей видимости, этой штучкой и ослепили бедолаг инкассаторов. Сколько там у нее импульс? Наверняка сотен пять джоулей. Такими конструкциями, говорят, и самолеты сбивают. Не хуже, чем боевыми лазерами.

Дымов мельком взглянул на скорчившегося под ногами охранника, начал поворачивать голову. Чуть правее, еще немного, еще…

Собственно, ради этого он и нырял в эту промозглую глубь. Вадим разглядел притаившуюся в арке серенькую «Ауди». За рулем сидел человек с кроличьим личиком, с длинными, собранными на затылке в пучок волосами. Внутренне передернувшись от того, что ему предстояло, Вадим выстрелил истончавшим шипом в направлении «Ауди». Подобием лианы отросток зазмеился к иномарке и очень скоро соприкоснулся с метателом обладателя забавной прически.

Никаким вторжением это уже нельзя было именовать. Работать апосредованно через несколько тел разом было не только опасно, но и чертовски тяжело. Во всяком случае, уже в следующую секунду Вадим с ясностью осознал, что мощности захваченного с собой концентратора может и не хватить. Еще чуть-чуть, и он попросту рисковал остаться здесь навсегда.

Время сжалось в тугую пружину, резиновым жгутом шип вернулся на место. Отныне все раскручивалось в обратном порядке. Спешно метатело переместилось из оболочки бандита в оболочку охранника. И снова хлестнуло прострелом в ноге, поползли пугающие мысли о Лизе. Но он уже не задерживался на «полустанках», спешно возвращаясь в иномир. Выход из тени дался с небывалым трудом, он словно выдирал себя из плотного вязкого клея. Сил практически не осталось, и без особого удивления Вадим рассмотрел, что количество глонов на отдалении заметно увеличилось. Хорошо, еще не решились приблизиться. Не часто он баловал их подобной дерзостью, – оттого, верно, и растерялись.

Совершив усилие, Дымов наконец-то выцарапался из тени инкассатора целиком, с неким отстраненным ужасом констатировал, что «уменьшился» чуть ли не втрое. Какие уж там шипы! – сохранить бы главное… Даже не возвращаясь на прежнее место, он спешно пошел на «всплытие»…

Тепло заструилось по жилам, свет ударил в глаза. Одной короткой секунды хватило, чтобы понять: в истинное свое тело он не угадал. Какой-то карапуз стоял возле его застывшего двойника и с любопытством дергал за рукав.

– Дядь, а, дядь! Ты чего это?…

Мысленно Вадим вздохнул. Обошлось! Ребенок – это всего-навсего ребенок. Верно, не особенно и удивился замороженному состоянию взрослого. Взрослые – они вообще все странные. Одно слово – не дети…

Ручьями обежав кругленькое метатело карапуза, он вернулся в родную оболочку, с наслаждением пошевелил руками. Ожившее тело нехотя повиновалось, на лице расцвела не слишком искусная улыбка.

– Заснул, – шепнули просыпающиеся губы. – Не поверишь, заснул.

– Заснул? – малыш искренне удивился. – Разве можно заснуть стоя? Ты, наверное, очень устал, да?

Глаза его светились столь ясно, а личико лучилось таким неподдельным участием, что лучшего возвращения в реалии нельзя было и представить. Опустившись на корточки, Вадим растроганно коснулся ладошек мальца.

– И руки какие холодные!

– Они согреются, честное слово. Вот поговорю с тобой немного, и согреются…

– Вадик, не приставай к дяде!

Оба враз повернули головы. Кричала сидящая на скамейке бабуля. Что-то она там такое вязала – мохнато-шерстяное, явно предназначенное для внука. Спицы мелькали в ее пальцах с непостижимой быстротой. Ни пасмурного неба, ни явной прохлады бабуля не замечала.

Дымов улыбнулся.

– Значит, тебя тоже Вадиком зовут?

– Ну да…

– Что ж, удачи тебе, тезка!

– А что такое – тезка?

– Ты лучше спроси у бабушки, она наверняка знает.

Карапуз засеменил по направлению к скамейке. Глядя ему вслед, Вадим подумал, что экскурсия оказалась все-таки ненапрасной. Некий ментальный клок разнородной информации он успел все же выдрать из того человека с косичкой. Во всяком случае, кое-что он теперь знал, и этого «кое-чего» должно было хватить для успешного поиска псевдопалачей…

Глава 6

Аксан блефовал. Он мог разыгрывать перед Ломтем хоть датского принца, но при этом лучше кого бы то ни было знал: люди пославшие его с деньгами за первой партией празитона, ждать не любят. Ему даровали неделю, но могло статься и так, что искомая неделя окажется последней в его жизни. Если после этого не будет ни денег, ни товара, ни вразумительного отчета, можно смело доставать из загашника коллекционный парабеллум и пускать себе пулю в висок. Можно, конечно, попытаться уехать в дальнее зарубежье, схорониться в каком-нибудь Детройте или той же Венгрии – общепризнанной юдоли, дающей приют и крышу казнокрадам всего мира. Но, увы, воровское сообщество – это вам не полиция, не Моссад и даже не интерпол. Эти найдут где угодно и шлепнут. Да еще славу пустят черную, осрамят перед вчерашними земляками. А потому Аксан продолжал разыгрывать свою карту. Он знал: если верховным представить в качестве объяснения нечто потрясающее воображение, они смилостивятся. По счастью, людей головастых и начитанных среди верховных тоже хватало, а потому явленный на всеобщее обозрение экстрасенс, способный в считанные минуты вылечивать смертельные ранения, умеющий вызывать ужас, а, возможно, и убивать, их наверняка бы убедил. Оставался и третий путь – не самый достойный, но так же смывающий с имени Аксана клеймо позора. Он мог бы выехать с Урала, оставив за собой море трупов, перебив правых и неправых, присовокупив к злосчастному экстрасенсу работников «Галактиона», того же Ломтя с его братками, а заодно Докучаевских прихвостней, прошляпивших такую гору денжищ и наркотиков. При таком раскладе Аксану также пришлось бы податься в бега, но во всяком случае, его нашлось бы уже кому прикрыть. И лет на десять-пятнадцать он без особых хлопот сумел бы осесть все в той же Венгрии, в Штатах или на Кипре. Не самый лучший выход, но он обещал жизнь, а жить Аксан хотел бы еще долго.

Именно поэтому Сашу Изотова, выбежавшего на обеденный перерыв из «Галактиона» и взяли в оборот люди Горбуна. Перепуганный лепила даже не сообразил, кто и зачем заталкивает его в приземистую девятку, сковывает наручники запястья. Уже в салоне его дважды ударили по почкам, напялив на голову пластиковый пакет, пригнули к сидению.

А еще через десяток минут машина въехала в подземный гараж, и Изотова бесцеремонно вытащили из кабины. Так и не сняв с головы цветастого пакета, жестко ударили по ногам, заставили упасть на колени. В правый глаз ткнулся нечто округлое металлическое. Даже не видя, Александр моментально сообразил – пистолет!

– Спешишь к своей Тонечке? – равнодушно произнес скрипучий голос. – Фруктов, наверное, хотел купить? Правильно, беременных – их абы чем кормить нельзя. Кто там у вас ожидается? Мальчик?

– Девочка, – одними губами выдохнул Изотов.

– Что ж, тоже неплохо. На мужиков теперь надежды нет, – куда ни глянешь, все в цвет неба перекрашиваются. Пусть хоть бабы настоящими останутся.

Пистолетный ствол чуть шевельнулся.

– Как думаешь, лепила, будет твоя Тонечка страдать, если ребенок останется без папки?

– Не надо, – шепнул Александр. – Пожалуйста, не надо.

– Одного «пожалуйста» мало, Сашенька.

– Что вам нужно?

– Ты действительно хочешь это услышать?

– Хочу.

– И даже готов пойти нам навстречу?

– Почему бы нет… – слова давались Изотову с большим трудом.

– Вот, уже деловой разговор. – Обладатель скрипучего голоса убрал пистолет от головы Изотова мерно прошелся по помещению. Он не суетился, судя по всему, чувствовал себя в своей стихии. Наверняка, не впервые ломал вот таким образом людей. И еще, не зная, чего от него потребуют в следующую секунду, Изотов ощутил, как тело стремительно покрывается липким потом. А мужчина продолжал расхаживать перед ним, ожидая, видимо, когда жертва окончательно созреет. Еще двое горилл шумно посапывали за спиной Александра.

– Видишь ли, Сашенька, место тут очень даже подходящее для доверительных бесед. Есть и клещики, и подобие дыбы, и крючья… Я тебя не пугаю, Боже упаси, я просто разъясняю все наперед, чтобы между нами не было недосказанностей. Люди ведь по-разному договариваются. Умные приходят к компромиссу без криков и споров, особо упертых приходится вразумлять более действенными средствами…

– Я ведь уже сказал: я готов вас выслушать. – Александр чувствовал, что внутри него все дрожит. Он никогда не полагал себя героем и храбрецом, однако и такого вот животного трепета никогда в жизни еще не чувствовал.

– Хорошо, Сашенька, ты мне нравишься. Чувствую, мы с тобой договоримся. Уж извини, пакетик с головы мы снимать не будем. Для твоего же блага. Но со слухом у тебя все в порядке, никаким скотчем с тряпками мы тебе рот также не затыкали. Так что будем беседовать. Форму предлагаю простейшую: я спрашиваю – ты отвечаешь. Начинаешь юлить, я киваю своим мальчикам, и тебя аккуратно наказывают. Если беседа заканчивается ко всеобщему удовольствию, мы тихо-мирно расстаемся. Если что-то пойдет не так, уж извини, придется оставить тебя здесь. сам понимаешь, навсегда.

И снова Изотов почувствовал, как где-то в районе пупка шевельнулось нечто холодное и омерзительное. Захотелось по-щенячьи взвыть, зажмурившись, откатиться куда-нибудь в угол, сжаться в позе эмбриона. Зубы его сами собой дробно клацнули, и, проглатывая от страха слоги, он торопливо пробормотал:

– Я готов разговаривать…

* * *

Новость повергла Дениса Трофимовича в состояние близкое к ступору. Какое-то время он безмолвно созерцал физиономии сыщиков, потом в немом изумлении оглянулся на своих коллег.

– Мда… – протянул он наконец. – Хорошенькая у нас, однако, компания! Что и говорить – верных мы подобрали себе соратников! Про подвал ничего не рассказали, улику скрыли…

– Вы бы все равно не поверили, – неуверенно пробормотал Шматов.

– Да мы что здесь в казаки-разбойники играем? Верю или не верю – это у девочек в разговорах про любовь! – загремел низкорослый начальник. – Или историю про чернобыльский реактор вы тоже посчитали удачно сочиненной сказочкой?

– Ну… Записи мы ведь не видели. – Капитан отвел глаза в сторону.

– Великолепно! Просто великолепно!.. – Денис Трофимович нервно распахнул ворот. – Сначала умолчали про подвал, а теперь вот выясняется, что с Палачом можно встретиться вот так вот запросто – чуть ли не в центре города! Интересно, что еще вы от меня скрыли?

Капитан переглянулся с Мироновым, неловко пожал плечами.

– Да вроде все главное сказали…

Сергей сморгнул. Он был уверен, что у капитана тоже мелькнула мысль о водителях броневика, но на этот раз оба промолчали. Момент без того был более чем позорный. Кроме того, поступок Дымова, прикрывшего незадачливых охранников броневика, к общему делу не относился. Это же самое подтвердил колдун Захарушка, часом ранее заверивший, что к взрыву муниципального банка лицо столь интересующее их отношения не имеют.

– Значит, не хотели подставлять дружка? – Денис Трофимович спрятал руки за спину, по-надзирательски закачался с пяток на носки. – Благородные какие! Чистоплюи! А дружок, между тем, как выясняется, без проблем общается с Палачом!

– Да в чем, собственно, дело! – Капитан раздраженно потер челюсть. – Ну, узнали вы теперь про все – что изменилось-то? Мы ведь уже видели этого Палача, а вы нет! И улику эту в руках держали.

– И что же дальше?

– Да ничего! Суньте в руки дикарю сотовый телефон – и получите тот же результат. Ни через месяц, ни через год он вам ничего внятно не объяснит.

– Если сотовый – да еще в руки дикарю, тогда коне-е-ечно! – Денис Трофимович издевательски кивнул. – Куда ему объяснить – дикарю-то! Ни через год, ни через десять.

– Послушайте…

– Нет, это вы послушайте! Я-то, по наивности своей, полагал, что связался со взрослыми людьми, с профессионалами, а, оказалось, мне подсунули детишек сопливых! Вас, мои дорогие, провели, как тех самых дикарей, о которых вы тут разглагольствовали. Провели, а вы и не заметили.

– Что, значит, провели?

– А то, что ваш ангелоподобный Дымов совсем не тот, за кого себя выдает.

– Как это не тот? – вперед задиристо шагнул Миронов. – На что это вы намекаете?

– А вот полюбуйтесь, – Денис Трофимович кивнул своему аналитику. – Выдай им, Ген, распечатку.

– Постановление нью-йоркского суда?

– Да нет, переписку с хаккерскими движениями. С нашими «Филинами», с «Юнайтед клабс», с «Си Иглз» и так далее.

– Причем тут хаккерские движения?

– А при том, что ваш друг весьма активно переписывается с ведущими лидерами международных хаккерских движений. Интересный фактик, не правда ли? Почти такой же интересный, как и то, что кое-кто из зарубежных пациентов «Галактиона» не стесняется исспрашивать у него консультаций отнюдь не по врачебным вопросам.

– Бред какой-то! – потрясенно пробормотал Сергей Миронов.

– Конечно, бред! Особенно, если закрывать на все глаза. – Денис Трофимович нервно ткнул пальцем в стопку выложенных Геннадием листов. – Вот, ознакомьтесь, недоверчивые мои! Аналитический поиск шел уже давно, но только в этом году американским спецслужбам удалось поймать за руку главных взломщиков. Двое находятся сейчас в розыске, двое – на скамье подсудимых. Так вот, милые мои, всех четверых, судя по всему, ваш Дымов очень неплохо знает. Более того, наш вездесущий экстрасенс, как выяснилось, и теперь принмимает самое деятельное участие во вновь созданном движении, ратующем за освобождение арестантов.

– Какое отношение Вадим может иметь ко всей этой кухне?

– Не знаю! – гаркнул Денис Трофимович. – Но представьте себе, очень хотел бы знать. Тем более, что речь идет далеко не о рядовых взломах. Если верить американцам, хаккеры умудрились пробраться в святая святых Пентагона. Причем работа проводилась столь неспешно и ювелирно, что дело дошло до политических нот. США обвинило спецслужбы России, а те в свою очередь встали на дыбки и взгоношили нас. Еще раз повторяю, золотые мои, это НЕ РЯДОВАЯ РАБОТА! Люди, сумевшие взломать сотни специальных кодов и при этом никак себя не обнаружившие, не могли работать без серьезного прикрытия.

– Но причем здесь Вадим?

– Он экстрасенс – и экстрасенс, судя по всему, высшей пробы! Да будет вам известно, что подобных кудесников еще в бериевские времена довольно плодотворно использовали в качестве дистанционных детонаторов.

– То есть?

– То есть – люди сидели на определенном расстоянии от вражеского пульта управления, скажем, тактическими ракетами и мысленно вызывали либо сбой электронных систем, либо преждевременную детонацию зарядов. И что-то, говорят, у особо продвинутых получалось. Работать же с современными сверхчуткими системами не в пример легче. То есть, если человек в этом разбирается, то при наличии у него сверхординарных способностей, он действительно может проникнуть туда, куда не проникнет ни один рядовой хаккер. Если же действовать в союзе, то подобная группа становится еще более опасной.

– Вы полагаете, что Вадим, находясь здесь, мог способствовать вскрытию электронных систем Пентагона? Это же чушь собачья!

– Не знаю! – снова рявкнул Денис Трофимович. – Может быть, чушь, а может, и нет, но когда факты суммируются в общую картину, это уже не случайность и не совпадение. Пока я знаю определенно лишь одно: этой весной хаккерам удалось то, что до сих пор не удавалось еще никому. Головной компьютер Пентагона, добавлю – не просто головной, а стратегический! – на несколько минут вышел из строя. Грубо говоря, на протяжении этих минут он подчинялся совершенно посторонним лицам. Немудрено, что американцы так всполошились. И уж на тех, кто попался, они постараются отыграться как следует. И еще я знаю, что лидеры хаккерских группировок поддерживают теснейший контакт с господином Дымовым. Последний, напомню, проживает в уральской столице, где также с некоторых пор поселился и небезызвестный вам чудо-палач, существо из чернобыльского реактора, реально зафиксированное на инфракрасной пленке и в существование которого вы все еще не верите.

Выпалив все это, Денис Трофимович извлек из нагрудного кармана платок, утер шею и лицо.

– Кроме того, вам было бы полезно знать, что на протяжении последних лет в составе врачебных делегаций ваш Дымов дважды выезжал за рубеж – в Мексику и в Турцию. И вот ведь совпадения! Именно в дни этих визитов в этих странах произошли довольно серьезные землетрясения. Совпадение? Может быть. Я тоже не сторонник излишней шпиономании, и все же кое-что в этой жизни повидал. А потому с полным основанием заявляю: вы, ребятки, совершили непростительный промах. Вы не разглядели своего главного противника.

– Вадим – противник? – Миронов растерянно сморгнул.

– Не будем спешить с выводами. – Денис Трофимович вздохнул. – Поступим так – раз уж он сам предложил нам это свидание с Палачом, сделаем встречный шаг. Сегодня же свяжитесь с Дымовым и договоритесь о всех подробностях. Не стесняйтесь давить. Если ему нечего скрывать, он скушает любую аргументацию, а нет, – покажет, наконец, зубки. Именно на этот случай вместе с вами отправится Захар. Геннадия с охраной я также буду держать поблизости. Думаю, подобные меры предосторожности вам не помешают. – Метнув яростный взор в сторону открывшего было рот Миронова, Денис Трофимович отрезал: – Все! Разговор окончен, беседу продолжим после встречи. Если окажется, что я не прав, с удовольствием принесу свои извинения.

– Нам или Вадиму?

– Да хоть самому черту! – фыркнул низкорослый начальник. – Только, боюсь, извиняться мне не придется…