Электронная библиотека » Андрей Воронин » » онлайн чтение - страница 11


  • Текст добавлен: 12 ноября 2013, 15:49


Автор книги: Андрей Воронин


Жанр: Боевики: Прочее, Боевики


сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Глава 14

После всего того, что случилось в гостинице, Глеб Сиверов чувствовал себя ужасно разбитым и опустошенным. Ведь все получилось совсем не так, как он планировал. Совершенно неожиданно появились ненужные люди, и он чуть не стал их жертвой. Только его удивительный профессионализм и тонкое чутье ситуации помогли выпутаться и вовремя унести ноги. Если бы еще чуть-чуть, если бы он зазевался хотя бы на пару секунд, все кончилось бы плачевно. И его тело лежало бы сейчас в одном из московских моргов рядом с телом русского наркобарона, скрывавшегося под итальянской фамилией, а соседствовали бы с ними тела охранников Иванова. И наверняка в Глебе Сиверове оказалось бы не одно пулевое отверстие. Но удача и на этот раз не изменила агенту по кличке Слепой, и он смог выпутаться, смог остаться невредимым. А рана и несколько ссадин, хотя и довольно болезненных, были лишь небольшой платой за его неосмотрительность.

Но кто же эти люди? Кто? Глеба Сиверова мучил этот вопрос. И как он ни пытался, ответа на него не находил. Эти незнакомцы, так внезапно появившиеся, действовали вполне профессионально, и из их действий было несложно сделать вывод, что они не бандиты и не какие-нибудь недоученные омоновцы и даже не рядовые сотрудники ФСБ. Также можно было предположить, что они не являются сотрудниками одного из региональных Управлений по борьбе с организованной преступностью. В действиях этих ребят чувствовалась выучка, так обучали только в одном месте… Глеб тяжело вздохнул.

«Да, это могли быть парни, находящиеся на службе в охране самого президента. Но какого черта они появились в гостинице? И что им могло понадобиться от Иванова? Где пересекаются интересы наркодельца, приехавшего из Италии, чтобы уладить свои дела в России, и людей из охраны президента?»

Глеб занервничал, отлично понимая, что скорее всего, случайность спасла ему жизнь, а не его профессионализм.

– Да, да, случайность, – повторил Глеб уже вслух, глядя на циферблат своих часов.

"Но случайность, как известно, служит только тому, кто к ней готов. И я был готов воспользоваться ею первым, ведь ни я не подозревал об их присутствии, ни они о моем.

Нет, Глеб Петрович, к этой случайности ты не был готов. На этот раз ты мог попасться, мог сгореть".

Глеб закрыл глаза, обхватил голову руками и принялся раскачиваться из стороны в сторону, вспоминая лица тех, кто появился на его пути и с кем пришлось вступить в схватку. ( «Черт вас подери, ребята! Вы, конечно, мастера своего дела. Интересно, что вы будете докладывать своим начальникам о встрече со мной? За кого вы примете меня? Вроде бы я вначале действовал как заправский бандит, вернее, как киллер, нанятый бандитами за очень хорошие деньги. Что же вы подумаете обо мне? Как обзовете меня, Глеба Сиверова, в своих рапортах? А то, что рапорты вам придется писать, – это без сомнения. Ведь в вашей конторе, насколько я понимаю, учат не только оперативной работе, но и составлению всевозможных докладных записок. Наверное, вы обзовете меня суперпрофессионалом, ведь я смог уйти даже от вас. Хотя, может быть, вы соврете, чтобы не унижать себя и не показывать свою слабость в глазах тех, кто платит вам деньги за верную и ретивую службу. Но нет, если, конечно, вы настоящие профессионалы своего дела, вы обо всем расскажете честно. А если такой рапорт ляжет на стол неглупого начальника, сразу же возникнет вопрос: кто помешал людям из охраны президента выполнить порученное задание? И зачем на их пути возник кто-то лишний? Уж не за этой ли капсулой вы приходили в „Космос“? И если бы я оставил ее на месте, вы бы и пальцем не шевельнули, чтобы попытаться отомстить за Иванова».

Сиверов протянул руку к ящику стола, и его все еще немного подрагивающие пальцы ощутили холодный металл капсулы.

«Что это за чертовщина? На микрокассету не похоже, что же это может быть?»

Глеб зажег настольную лампу и завел капсулу в конус света, поднес ее прямо к лампочке.

«Похожа на довольно крупную пулю, только очень уж она закруглена с двух сторон, да и оружия такого зверского калибра, по-моему, не существует в природе».

Глеб взвесил капсулу на ладони. Весила она не меньше шестидесяти граммов – значит, не литая, пустотелая. Глеб тряхнул ее, прислушиваясь, но капсула не издала ни звука.

«Вскрывать ее, конечно же, опасно. А вдруг там микропленка? И тогда она пропадет. Тогда я вообще не узнаю, что в ней находилось. Но неужели технологии каменного века еще живы? Микропленка в век компьютеров, факсмодемов и спутниковых телефонов? Что ж, возможно и такое. Выигрывает тот, кто делает неожиданный ход. Нет, там не информация, там вещество, его-то не передашь при помощи цифровой записи. В любом случае похоже на то, что содержимое этой капсулы дорогого стоит и именно за ним охотились люди из охраны президента».

А то, что это были люди из охраны президента, Глеб Сиверов уже не сомневался. Он видел подобных людей по телевизору, видел, как такие дюжие парни прикрывают своими телами президента, видел их четкие движения, видел их бесстрастные лица, на которых поблескивали стекла очков. И Глеб прекрасно знал, что стекла их очков – не просто стекла, они знак принадлежности к касте, сквозь эти очки весь мир выглядит по-иному.

Сквозь такие очки постоянно смотрел и он, даже когда снимал их.

«Ну-ну, ребята, что же вам надо? Зачем вам эта капсула и что в ней?»

Глеб Сиверов хоть и был мужиком не робкого десятка, но осторожность – превыше всего.

"В общем-то, – успокоил себя Глеб, – то задание, которое мне поручил генерал Потапчук, я худо-бедно выполнил. Русский итальянец сейчас мертв, мертвы и его телохранители, кроме, конечно, женщины. Я женщин не убиваю. Даже если мне посулят огромные деньги – женщин и детей не трону. Этот закон я установил для себя давным-давно и еще ни разу его не нарушил, хотя возможностей было предостаточно. Ладно, ладно, вставай, Глеб Петрович, нечего рассиживаться.

Выйди на улицу и позвони генералу Потапчуку, может быть, он сможет ответить на те вопросы, которые не дают тебе покоя".

Глеб выбрался на улицу. Одежда создавала дискомфорт, не соответствовала той, что нравилась. Не было на Сиверове привычной куртки, не было ботинок на толстой рифленой подошве, не было потертых джинсов.

Сейчас он шел в дорогом сером пальто, отутюженных брюках и английских ботинках. Наряд дополняла шляпа со светло-серой шелковой лентой. Под полями шляпы поблескивали чуть затемненные очки в тонкой золотой оправе. На пальце у Глеба посверкивал перстень.

В таком виде Сиверов был похож на респектабельного бизнесмена, занимающего должность распорядительного директора либо вице-президента довольно преуспевающей фирмы.

В руках Глеб нес лишь зонт. Армейский кольт прятался в мягкой кобуре, висевшей под мышкой левой руки. Патроны, взятые Глебом из ящика в тайнике его мансарды, лежали в кармане серого пиджака. Даже если бы кто-нибудь из жильцов дома в арбатском переулке встретил сейчас Глеба Сиверова, то вряд ли узнал бы его и уж точно не поздоровался бы.

Глеб добрался до первого таксофона и набрал номер генерала Потапчука.

«Только бы он оказался на месте!»

Чутье не подвело и на этот раз. Трубку снял генерал.

Да никто другой и не мог снять трубку этого телефона.

– Слушаю, Потапчук, – послышался голос генерал-лейтенанта ФСБ.

– Молчанов беспокоит, – отрывисто произнес Глеб.

– Да, можете говорить, я один, – послышался чуть рассерженный и немного встревоженный голос Потапчука.

– Давайте встретимся там же, где и всегда, – сказал Глеб.

– Время? – уточнил генерал.

– В то же время, как и прежде.

– Понял, буду, – по-военному лаконично ответил генерал Потапчук.

Глеб прошел немного по улице. Спешить ему было некуда, времени в запасе предостаточно. Идя по Арбату, он чувствовал себя немного непривычно. Хотя за многие годы своей секретной деятельности он научился приспосабливаться к любому одеянию, но сегодня почему-то испытывал некоторое неудобство, как актер, вышедший на сцену под яркие софиты не в своем фраке, а во фраке приятеля.

Вокруг сновало множество людей, и Глеба отпускало напряжение последних дней. Сиверов смотрел по сторонам, подмечая массу интересных деталей. Засек карманника – небритого, худощавого, в лыжной шапочке со смешной кисточкой наверху и с погасшей сигаретой, прилипшей к верхней губе.

Глеб приостановился, затем вновь двинулся, не спеша, вальяжно, время от времени бросая короткие взгляды на свое отражение в стеклах витрин.

"Я похож на иностранца, на нового русского не тяну, слишком много вкуса в дорогих вещах. – И вдруг он поймал себя на мысли:

– Было бы интересно идти вот так по Арбату и встретить Ирину с Аней. Наверное, Ирина вскрикнула бы. Хотя нет, она умна и умеет сохранять спокойствие в самые критические моменты. А вот Анечка не выдержала бы и бросилась ко мне, громко крича слова приветствия, шумно удивляясь неожиданной встрече".

Глеб улыбнулся, вспомнив пухлые щечки Анечки Быстрицкой и ее голубые, чуть навыкате глаза, которыми все восхищались и от взгляда которых трудно было что-то скрыть.

Глеб шел, наблюдая за карманником, и в душе восхищался профессиональной работой мужчины, возраст которого определить было довольно сложно. Сиверов мог бы предположить от двадцати пяти до сорока.

А карманник высматривал жертву. Взгляд его был цепким – скользил по сумкам, портфелям, прощупывая их.

И наконец щипач в шапочке с кисточкой застыл на месте, словно охотничья собака, почуявшая дичь. Длинноволосый мужчина в темных круглых очках, смахивавший на незабвенного Джона Леннона, осматривался по сторонам, явно кого-то выискивая. Глеб с другой стороны Арбата следил за тем, как будут развиваться события.

Сухощавый, долговязый карманник не отводил взгляда от коричневого портфеля фирмы «Daniel Ray», который болтался на плече жертвы.

«Ну, ну, чего же ты? – Сиверов мысленно подначивал щипача, – Видишь, он остановился? Давай, подходи и делай свою работу».

Эта нехитрая сценка развлекла Глеба. Он с интересом наблюдал за манипуляциями, которые производил карманник, подбираясь к «объекту». А тот, кто неминуемо должен был стать обворованным, был занят своими мыслями. На его лице то появлялась, то исчезала напряженная, чуть смущенная улыбка, он кривил губы, словно судорожно пытался что-то подсчитать.

"Сейчас тебе, дорогой, помогут подсчитать денежки.

Рука судьбы уже занесена над тобой. Нет – над твоим портфелем".

И действительно, щипач в комичной шапочке втянул голову в плечи, перекинул давно погасший окурок сигареты в левый уголок рта, извлек руки из кармана вельветовой куртки. И Глеб смог оценить руки этого виртуоза. Пальцы были сухощавые, длинные. Такие, как правило, бывают у пианистов и скрипачей.

«И еще у воров-карманников», – подумал Сиверов, делая несколько шагов по направлению к мужчине, похожему на Леннона.

Карманник быстро огляделся вокруг. Это был взгляд профессионала, ничего не пропускающего, все видящего, не оставляющего без внимания ни малейшей подозрительной детали, ни одного движения.

«Ну, давай же, не тяни! Быстрее! Я хочу увидеть финал. Действуй».

И карманник, словно услышав пожелание Глеба, принялся за дело. Сиверов и не заметил, когда именно в руках у вора появилась остро отточенная монета. Но когда щипач буквально налетел на свою жертву, столкнувшись с ней, Глеб увидел, как левая рука карманника сделала короткое и быстрое движение сверху вниз, раскроив коричневый портфель точно по одной из складок в торце.

«Ух ты, как лихо! Хирургом бы тебе работать».

Глеб был так увлечен, что если бы сейчас кто-нибудь пожелал вытащить у него самого из кармана перчатки, это удалось бы без труда – не понадобилось бы даже овладевать профессией щипача. Глеб увидел, как длинные, бледные, словно перепачканные мелом, пальцы карманника скользнули в щель, прорезанную монетой.

И вся кисть его левой руки, узкая и плоская – нет, не как высушенная вобла, а как живая, только что снятая с крючка, трепещущая и упругая рыбина, – исчезла в портфеле. И буквально через секунду появилась с черным бумажником.

Щипач тут же опустил голову, закашлялся, прижал руки к груди, и бумажник исчез во внутреннем кармане его вельветовой куртки. Руки опустились, кашель прекратился.

А длинноволосый зевака, поблескивая темными стеклами очков, брел по Арбату дальше, безуспешно пытаясь отыскать кого-то.

"Может, помочь бедолаге? Может, задержать карманника? Нет, не надо, – подсказал Глебу внутренний голос, – это не твоя работа, не твои проблемы. Пусть подобными субъектами занимаются специалисты из МУРа.

А тебе, между прочим, Глеб Петрович, пора найти такси, уже пришло время ехать в Замоскворечье на встречу с генералом Потапчуком. Кстати, а где наш герой, где виртуоз, который только что стащил бумажник?"

Карманника не было. Он словно растворился в воздухе, хотя еще три секунды назад стоял посреди Арбата, прикуривая сигарету.

"Вот так надо работать, Глеб Петрович! Вот так появляться, а самое главное, так же неожиданно исчезать.

А то с тобой что-то в последнее время происходит, и ты чуть не напоролся на неприятности. Учись! Ходи по улицам и учись. Учись ловкости у воров, учись зоркости у художников, учись хитрости у торговцев. Век живи, век учись. И не думай, что есть предел совершенству".

Сиверов обогнал ротозея с коричневым портфелем на плече, который еще не обнаружил пропажи, и сочувственно усмехнулся ему.

"Вот, наверное, расстроится, когда увидит, что у него вытащили портмоне!

Но, наверное, расстроится не столько из-за портмоне, сколько из-за того, что ему порезали портфель, испортили вещь. Ведь если бы у него просто украли деньги, это было бы одно дело, а так его оскорбили, плюнули, можно сказать, в стекла очков, разрезав портфель".

Глеб выбрался к ресторану «Прага» и увидел такси.

Он небрежно махнул сложенным зонтиком. Автомобиль, взвизгнув тормозами, замер около него. Сиверов открыл дверцу и уселся рядом с водителем.

– Куда едем? – сразу же оценив платежеспособность пассажира, осведомился немолодой водитель в кожаной кепке и дешевой куртке.

– Поехали, скажу по дороге. Главное, выбраться поскорее отсюда. Мне чертовски здесь надоело.

– Мне тоже это место не нравится. Правда, клиенты здесь всегда хорошие.

Вываливают из ресторана, и каждый при деньгах.

– Кому что, – сказал Глеб, вспомнив сценку, только что увиденную на Арбате.

Поколесив по городу минут пятьдесят, постоянно меняя направление, Глеб убедился, что слежки за ним нет. Это его обрадовало и одновременно насторожило.

«Профессионалы-то они профессионалы, но вот меня упустили. Ну да ладно, черт с ними! Выходит, не такие уж они лихие профессионалы, как о них рассказывают в телевизионных программах и пишут продажные журналисты в бульварных газетах. Стоило лишь погасить свет в переходе и сменить одежду, на что у меня ушло всего полминуты, как они потеряли меня, не ожидая подобной прыти и сноровки».

Таксист был явно поражен тем, как вел себя его респектабельный пассажир.

Сиверов отдавал короткие указания:

– Здесь свернешь в переулок.

– Там переулок перекопан!

– Нет, не перекопан. Давай сворачивай, вчера его засыпали.

И всякий раз пассажир оказывался прав, будто он заранее проехал весь маршрут.

Глеб взглянул в ветровое стекло, затем в зеркало заднего вида. Светофор на перекрестке, до которого было метров четыреста, горел красным. И Сиверов машинально прикинул, что, пока загорится зеленый, пройдет еще ровно тридцать секунд.

– У светофора остановишься, – коротко бросил он водителю, вынимая из кармана портмоне и кладя на приборную панель две крупные купюры.

Таксист затормозил, уйдя вправо, и Глеб, пожелав счастливого пути, вылез из машины. Водитель сунул деньги в карман, довольно улыбнулся и хотел взглянуть еще раз на столь щедрого пассажира. Но тот уже бесследно исчез. Причем, что удивительно, на перекрестке и на улице было очень мало пешеходов, а ближайшие дома отстояли метров на сто-сто пятьдесят от дороги.

– Ничего себе! – выдохнул водитель, беря пачку сигарет. – Странно, куда он мог деться? Не в канализационный же люк провалился?

Глава 15

Глеб вошел в подворотню. Затем резко обернулся.

За ним – никого. Сунув правую руку в карман, он нащупал пачку сигарет, на дне которой покоился загадочный блестящий цилиндр-капсула без какой-либо маркировки.

Через три минуты Глеб уже входил в подъезд двухэтажного дома. Именно здесь он назначил встречу генералу Потапчуку. Сиверов поднялся на площадку, двигаясь, как тень, бесшумно. Его английские ботинки не скрипели и даже не шуршали по истертым бетонным ступеням.

Он остановился у двери и, положив палец на кнопку звонка, дважды коротко нажал. Звонок внутри квартиры ответил еле слышной трелью. Двойная дверь надежно скрывала все то, что происходило за ней. Глеб даже не услышал шагов генерала Потапчука, когда тот вышел в прихожую, чтобы впустить гостя.

Едва Сиверов переступил порог, как генерал Потапчук протянул руку, и мужчины обменялись рукопожатиями. Генерал осмотрел Глеба: таким он его еще никогда не видел. Шикарное пальто, отличные ботинки, шляпа с шелковой лентой, зонт в руке, перстень на пальце и очки с немного затемненными стеклами в тонкой золотой оправе. Такой человек не может бежать, спешить, суетиться, он передвигается с достоинством и спокойствием, которые ощущаются в каждом движении.

– Богатым будете, Глеб Петрович: я вас едва узнал.

Маскарад, да и только.

– Не для вас старался.

– Даже голос, и тот другой.

– Но все же узнали?

– Потому что знал, это вы.

Генерал предложил Сиверову раздеться и пройти в большую комнату.

– А я как раз, Глеб Петрович, приготовил кофе.

– Кофе, небось, из моих запасов?

– Конечно, из ваших, – усмехнулся Потапчук, расставляя на столе чашки и кофейник. – Рад, что вы живы и здоровы.

– Я тоже этому несказанно рад, хотя возможность погибнуть мне представилась просто замечательная.

И сразу же хочу задать страшно интересующий меня вопрос: кто те люди в гостинице, от которых я едва унес ноги, а одному прострелил руку? Что же вы меня не предупредили?

– Думаю, Глеб Петрович, вы понимаете – я не хотел вас подставить. Я узнал о существовании этих людей только после инцидента.

– Так все же, генерал, кто они?

– А вы как думаете? – Потапчук пристально, так, как обычно смотрит следователь на допрашиваемого, взглянул на Сиверова, Глебу стало слегка не по себе от этого проницательного взгляда.

– Я думаю, это люди из охраны президента, – тихо сказал Глеб.

– Да. Потому-то об их действиях даже мне, одному из руководителей ФСБ, не было ничего известно. Веселого в этом мало, если охрана начинает заниматься не своим делом.

– Они охраняли Иванова или охотились за ним?

Генерал Потапчук пожал плечами:

– Честно говоря, именно над этим вопросом я сейчас и размышляю. Для меня это такая же загадка, как и для вас. Если не большая.

– А вам не кажется, генерал, что они охотились за мной?

– Значит, они плохие охотники, – задумчиво проговорил Потапчук, – раз вы сидите рядом со мной и мы пытаемся рассуждать, что произошло и что могло произойти.

– Скажу без ложной скромности: просто эти хваленые президентские телохранители, которые тренируются по двадцать часов в сутки, не такие мастера своего дела, как я.

– Да, не такие. У них, скорее всего, маловато практического опыта. Но в то, что они верны своему хозяину, поверьте… – последнюю фразу генерал произнес как-то грустно.

Сиверов, когда снимал свое шикарное пальто, переложил пачку сигарет в карман пиджака, и сейчас эта пачка появилась у него в руках. Генерал взглянул на Глеба чуть изумленно.

– Я не курю.

– А я и не предлагаю, – отшутился Глеб, продолжая вертеть пачку.

Затем он, дразня генерала, принялся взвешивать ее на ладони правой руки.

– Что у вас там? – поняв игру, спросил генерал Потапчук.

– Я и сам не знаю, что это может быть. Попробуйте отгадать.

– Вы скажите, где взяли вещицу. Должен же я располагать хоть какой-то информацией, прежде чем приступить к разгадыванию. Ведь в кроссворде заранее известно количество букв.

Блестящая капсула упала на поверхность стола и, бесшумно вращаясь, покатилась к генералу Потапчуку.

Тот подставил руку и поймал капсулу на ладонь. Зажав ее большим и указательным пальцем, генерал наморщил лоб и принялся разглядывать капсулу, будто интересовался своим искривленным отражением в металлической поверхности.

– Что это? – спросил Глеб.

– А вы как думаете?

– Это похоже на пулю для охоты на мамонта. Но может оказаться чем угодно.

Контейнером для микропленки, например… – Вы не пробовали ее вскрыть?

– Нет, не рискнул, хотя ужасно хотелось, даже зуд в пальцах чувствовал.

– И правильно сделали.

– Эта штучка принадлежала господину Иванову, царство ему небесное.

– Что он с ней сделал? – генерал исподлобья взглянул на Глеба.

– Скорее всего, собирался кому-то передать. Иначе зачем ему приклеивать ее к столику в холле гостиницы?

– Да, любопытная вещица, – пальцы генерала сжались, и контейнер исчез в кулаке. – Он вам случайно не сказал перед смертью, Глеб Петрович, кому адресован сей предмет?

– К сожалению, пообщаться с господином Ивановым у меня не хватило времени.

– Кому же он все-таки хотел ее передать?

– По-моему, кому-то из тех, кто за мной гнался.

– Вы запомнили кого-нибудь из них?

– Погодите, – Глеб Сиверов наморщил лоб и принялся вращать в пальцах пачку сигарет. – Все выглядело так, словно Иванов оставил эту посылку для мужчины в сером плаще. Иванов посидел всего лишь несколько минут, делая вид, что читает газету, а сам, как он думал, незаметно, приклеил капсулу под крышку стола. Сперва я хотел дождаться того, кто придет за этой посылкой, но потом понял, что времени у меня не останется. Семен Георгиевич двинулся к выходу. Я даже не присаживался, просто прошел мимо, и капсула оказалась в моих руках. И только теперь я понял, что произошло. Там был человек, который знал, что для него оставлена посылка, а ее не оказалось на месте. Ему нужно было срочно догнать Иванова и выяснить, в чем дело. Он рисковал, конечно, что их встречу могут засечь, но, наверное, эта капсула была нужна ему срочно.

Вот тут-то и включились в дело его люди. Но – поздно:

Иванов и его телохранители были мертвы. Я активных действий от этих людей не ожидал, как, наверное, не ожидали и они от меня. И я для них, и они для меня явились сюрпризом. И я бы не сказал, что приятным.

– Вы сказали, все телохранители мертвы? – хитро прищурившись, спросил Потапчук.

– Телохранители – да, – так же с хитрецой ответил Сиверов.

– Значит, мне не правильно доложили.

– Вас обманывают?

– Его секретарша была жива и невредима, когда вы покидали холл.

– Вы же знаете мои принципы – не убивать женщин и детей.

– Даже когда стреляют в вас?

– Не только когда стреляют, но даже когда попадают. Мне, кстати, прострелили предплечье.

– Этого никто не заметил.

– Стрелявший наверняка заметил. Я не ангел, но зла на него за это не держу. Злюсь только на себя – за собственную нерасторопность и неумение в нужный момент становиться тонким, как лист папиросной бумаги.

– Да-да, вы еще скажите мне, что солдат ребенка не обидит.

– Настоящий солдат не обидит, генерал.

– Должен вас огорчить: женщину убили.

– Кто?

– Человек в сером плаще, которому вы прострелили руку, он выстрелил в женщину, когда вы уже оказались на крыльце: убил наповал, иначе бы она в данный момент давала показания следствию.

– Предусмотрителен – этот человек в сером плаще… – Вы не огорчены ее смертью?

– Я ее не знал и не считаю, что смерти она не заслуживала, я только сказал, что сам бы не стал убивать ее ни при каких условиях.

– Так вы говорите, Глеб Петрович, всей операцией руководил мужчина в сером плаще?

– Он не руководил, но был главным. И, вероятно, этот контейнер предназначался ему. Но так уж случилось, что я оказался более проворным, и сейчас вы, генерал, держите эту штуковину в своем кулаке.

Потапчук разжал пальцы – Сиверов заметил, что цилиндр влажный. Из чего Глеб сделал вывод, что генерал Потапчук хоть и пытается сохранить беспристрастное выражение на своем лице, тем не менее, ужасно волнуется.

– Да вы не бойтесь, не бойтесь, генерал, я думаю, он не радиоактивный.

– Кто его знает, Глеб Петрович? – г – Потапчук наконец улыбнулся, и улыбка на его тонких губах показалась Глебу немного наивной.

«Неужели этот пожилой человек все еще боится радиации? Вот бы его в чернобыльскую зону, где мне пришлось проторчать почти две недели в поисках ядерного фугаса!»

– Помните, генерал, я говорил вам одну пословицу?

– Какую? – вскинув голову, спросил Потапчук.

– Никакие сто рентген не сломают русских хрен.

– Да, вспомнил. Она очень популярна в институте Курчатова. Глеб Петрович, как же все-таки выглядел тот мужчина? Никто из свидетелей потом не сумел припомнить его лицо, впрочем, как и ваше. Я надеюсь, вы смогли бы его опознать?

– Думаю, да.

– А он вас?

– Он был не один.

– Значит, они.

– Генерал, я все-таки профессионал и не настолько глуп, чтобы показывать всем свое в общем-то добродушное лицо – не хочется никого вводить в заблуждение. Я, между прочим, смог бы нарисовать этого типа, хотя художник я не ахти какой.

– Сделайте милость, поработайте немного художником. Не все же на курок нажимать.

– Мои рисунки дорого стоят.

– Надеюсь, не дороже Пикассо?

– Это уж точно, не дороже.

На кожаном диване появился потертый генеральский портфель, оттуда были извлечены блокнот и ручка с золотым пером. Глеб снял колпачок, раскрыл девственно чистый блокнот и, согнувшись над столом, абсолютно непрофессионально принялся рисовать лицо мужчины. Что-то не клеилось у него, перо не слушалось, цеплялось за бумагу, словно та была не вощеной, а шершавой, как асфальт. Глеб пыхтел, покусывал кончик языка. Единственное, чего он не делал, так это не слюнил перо и не размазывал кляксы по бумаге.

– Черт, не получается! Стараюсь, стараюсь, а выходит какая-то образина.

– Он был симпатичным?

– Омерзительным, но не до такой же степени!

Генерал зашел за спину Сиверову, но тот взглянул на него недовольно, будто Потапчук пытался подсмотреть какой-то его секрет.

– Генерал, принесите лучше кофе, – зло пробурчал Глеб, – Что-то я сегодня не в форме. Последний раз я рисовал, наверное, классе в шестом.

– Вы рисовали катушку ниток или коробок спичек?

– Я рисовал для души – девочку, которая мне очень нравилась. У нее были такие большие-большие голубые глаза и длинная коса. Их и нарисовал, все остальное не поместилось в альбоме.

Генерал Потапчук поморщился. Подобных излияний от спецагента по кличке Слепой он не ожидал. А Глеб продолжал морщить лоб и упорно скрести золотым пером по бумаге. Каждый штрих для генерала Потапчука отдавался болью, как будто дюбелем предназначенным для бетонной стены, скребли по его сердцу.

«Сейчас погнет перо, испортит. А ручка такая хорошая! Я так люблю ею ставить подписи на всяких документах. Испортит…»

– Не бойтесь, генерал, я подарю вам новую ручку, лишь только вас отправят на пенсию за наши совместные художества.

– Знаете, Глеб Петрович, – обиделся Потапчук, – старая вещь, особенно вечное перо, к которому привыкла рука, всегда предпочтительней новой.

– Не сломаю. Лучше налейте кофе.

Генерал налил вторую чашку кофе. Глеб выпил ее, тяжело вздохнул и вытер крупные капли пота, выступившие на лбу.

– Ну вот, кажется, закончил. Последний штрих.

Сиверов пририсовал плечи, а н? них погоны с тремя большими звездочками. И только после этого повернул рисунок к генералу.

Потапчук наморщил лоб, сузил глаза, вглядываясь в изображение.

– Художник вы, Глеб Петрович, конечно, ни к черту. Но рисунок этот, действительно, денег стоит немалых. Я знаю, с кем вы столкнулись. И самое главное, вы не ошиблись, он действительно полковник.

Глеб хлопнул в ладоши:

– Значит, генерал, я еще кое-что умею в этой жизни!

Не только хорошо стреляю. Я по лицу любого мужчины в штатском могу определить, в каком он звании.

– Этого определили точно! – отчеканил генерал-лейтенант Потапчук.

– И даже глядя на ваше зимнее пальто и на смешную шапку с опущенными ушами, я бы сразу сказал, что у вас звание не ниже генерала.

– Талант – он и есть талант. А вы не пробовали подрабатывать в сатирических журналах? Ваш портрет на карикатуру смахивает.

– В журналах меньше платят.

Потапчук не стал называть фамилию того, кого Глеб старательно нарисовал.

Он вырвал лист из блокнота и попросил у Сиверова зажигалку. Тот протянул, генерал щелкнул крышечкой и провернул колесико, и через полминуты лист бумаги с изображением узколицего мужчины превратился в серый пепел, рассыпавшись на миллионы пылинок.

– Спасибо, Глеб Петрович, за работу и за информацию. Из города никуда не исчезайте, я вас сам найду.

А если что, то сбросьте мне на пейджер свои пожелания и вопросы. Думаю, в скором времени я смогу ответить на все ваши вопросы. Особенно вот об этой вещичке, если, конечно, посчитаю, что послание господина Иванова господину полковнику вас касается.

Генерал Потапчук вторично не назвал фамилию полковника, служащего в охране президента, и Сиверов отметил это. Он взглянул на часы. Из недр потертого портфеля появился конверт и, скользнув по столу, уткнулся в колени Сиверова.

– Все, что могу, – сказал генерал Потапчук.

– Я вас не разоряю? – ухмыльнулся Глеб.

– Вы дорого стоите. Я бы с удовольствием платил вам больше, но… – Я на вас, генерал, не в обиде. Мне хватает. Я человек неприхотливый и если что люблю, так это хороший кофе и хорошую музыку.

– Кстати, о музыке. Мне нравится делать всякие маленькие презенты. Думаю, у вас такого опуса нет, – на стол лег компакт-диск в пластиковом футляре. – Это интересная аранжировка, послушайте, может, вам понравится.

– Надеюсь, не эстрадная попса?

– Что вы, Глеб Петрович! Это ваш любимый Вагнер. Буквально три недели назад берлинский симфонический оркестр записал, а мне диск привез один мой немецкий коллега, с которым я уже лет двадцать поддерживаю добрые отношения.

– Он сохранился как действующий служака со времен «Штази»?

– А почему бы и нет? Вы тоже не в Белой гвардии служили, а в Советской армии.

Глеб провел пальцами по гладкой поверхности пластикового футляра.

– За это, генерал, вам спасибо.

Генерал Потапчук покинул квартиру первым, а Глеб вышел из нее минут через двадцать, соблюдая все правила конспирации. На перекрестке Сиверов поймал такси и несколько мгновений сидел, глядя на то, как движутся по стеклу дворники, смахивая крупные капли дождя.

– Куда едем?

– В сторону ВДНХ. Я очень хочу есть.

– И я хочу, – сказал таксист, – с самого утра кручу баранку и ни хрена пока не заработал.

– Поехали, – поторопил Глеб, попутно размышляя, окажется ли сейчас дома Ирина и как она его встретит.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации