Текст книги "Всё о папе, маме, бабушке и восьми детях"

Частица лошади

Вернувшись из школы, старшие дети тоже стали что-то чертить. После обеда они сразу поднялись в комнату мальчиков. Мортен уже сидел там, он улыбался и только делал вид, что рисует. А сам думал о своей лошади, и, хотя он согласился, что они сделают скамейку для папы и мамы, о скамейке он думал меньше всего. Поэтому он обрадовался, когда Мартин сказал:

– Мортен, ты всё равно ничего не чертишь, может, постоишь на страже у двери? Если папа или мама поднимутся наверх, постучи три раза и предупреди нас.

– Это я могу, – обещал Мортен и сел на порог, хотя, когда дверь была закрыта, порог почти целиком был скрыт. Но Мортен знал, что если поднять колени повыше, а пятки прижать к порогу, то на нём можно сидеть.

Некоторое время он представлял себе, что он настоящий стражник, а потом снова начал думать о своей лошади.

Хорошо бы раздобыть большую бочку для туловища, на такую круглую бочку трудно взобраться, совсем как на настоящую лошадь.

Потом он подставит под бочку толстые доски, спереди и сзади, и приколотит к ним лошадиные ноги. Их он сделает из брусков. Сделать шею и голову уже проще, хвост – тоже. Труднее всего будет сделать ноги и раздобыть бочку для туловища.

Наверное, стоит прямо сейчас и начать мастерить эту лошадь. Интересно, не найдётся ли подходящей бочки в старой лавке в Тириллтопене? Надо спросить, есть ли у них вообще какая-нибудь бочка. Его в этой лавке немного знают, он бывал там с мамой и бабушкой, а несколько раз – с Миной и Милли.

Мортен встал и спустился вниз. Бабушка отдыхала у себя в комнате, папа дремал в качалке, прикрыв лицо газетой, мама стирала бельё. Мортен так и думал, что комнату мальчиков охранять не от кого. Никто из взрослых и не собирается подниматься наверх. Мортен вышел во двор. Он шёл очень медленно, чтобы его никто ни в чём не заподозрил. Он даже не сразу подошёл к воротам, а будто бесцельно бродил по двору, поэтому мама, выглянув в окно, не нашла ничего подозрительного в том, что Мортен играет во дворе.

Но неожиданно Мортен исчез. Он отправился в Тириллтопен и двигался теперь очень быстро – надо было спешить, ведь лавку могли закрыть, а главное, в лесу начинало рано темнеть и было безлюдно и страшновато, так что идти медленно ему было не по себе. Гулять в лесу лучше в светлую пору дня.

Мортен, запыхавшись, дошёл до лавки. Он правильно сделал, что торопился. Лавка должна была вот-вот закрыться, хотя покупателей в ней было ещё много, и все очень спешили. Казалось, будто все опаздывают на трамвай или на поезд, но на самом деле люди, закончив работу, просто спешили домой к обеду. Мортен уже давно пообедал и теперь спокойно наблюдал за хозяином лавки. Хозяин метался от одного покупателя к другому. Все его о чём-то просили, продавщица тоже без конца задавала ему вопросы, а покупатели наверняка думали, что, если они поговорят с самим хозяином, то получат самый лучший товар. Как он в этой неразберихе и спешке сумеет пробиться к хозяину? Может, надо всё время следовать за ним по пятам? Но хозяин словно не замечал Мортена.

Неожиданно одна из продавщиц обратила на него внимание.

– За вами всё время ходит маленький мальчик, – сказала она хозяину. – Может, ему надо помочь?

Хозяин обернулся и увидел Мортена, стоящего у него за спиной.

– Да это же Мортен из домика в лесу! – воскликнул он. – Почему ты пришёл так поздно? Мама забыла что-нибудь купить? Она была у нас сегодня.

– Нет, я пришёл не за покупками, – ответил Мортен. – Я ищу бочку. Большую бочку. Может, у вас найдётся?

Хозяин удивился. Он хотел сразу сказать, что бочки у него нет, – сейчас ему было не до бочек, – но, взглянув на Мортена, передумал.

– У нас во дворе стоит пустая бочка из-под сельди, – сказал он. – Если хочешь, можешь её взять, но от неё воняет селёдкой.

– Это не страшно, – сказал Мортен и побежал смотреть бочку. Она была огромная, и запах селёдки так и бил в нос, но Мортен был счастлив. Теперь он сделает свою лошадь! Это уж точно! И он покатил бочку по тротуару. Слышали бы вы, как она грохотала! За ним бежала толпа ребятишек: всем хотелось узнать, зачем Мортену понадобилась бочка.

– Это тайна, – ответил им Мортен.

В это время пришли большие мальчишки и отобрали у Мортена его бочку. Мортен заорал так, что какой-то человек остановился и пристыдил обидчиков:

– Когда вы научитесь вести себя? Зачем вы отняли у малыша его бочку?

– Мне нужна эта бочка для очень важного дела, – сказал Мортен.

– Сам ты важный! – крикнули ему мальчишки и бросились бежать так быстро, словно уже придумали себе другое развлечение.

Мортен обрадовался. Он торопился попасть на лесную тропинку, там он будет в безопасности, по крайней мере от этих мальчишек.

Когда Мортен вышел на тропинку, он обнаружил, что катить по ней бочку совсем нелегко – тропинка была узкая, а бочка – большая.

Наверное, было бы лучше, если бы он пошёл по Бабушкиной дороге, но поворачивать назад было поздно. Он уже встал на тропинку, и ему оставалось только катить бочку домой. В некоторых местах, когда тропинка становилась шире, катить было легко, в других, где катить было невозможно, Мортен ставил и опрокидывал бочку, ставил и опрокидывал и так потихоньку продвигался вперёд.

Этот тяжёлый труд занял у него много времени, гораздо больше, чем он рассчитывал. Он был так занят своим делом, что о времени вообще не думал.

А вот его домашние о времени не забыли. Сначала все дети сидели и рисовали свои скамейки. Они ни о чём не беспокоились: ведь за дверью их сторожил Мортен!

Когда дверь неожиданно распахнулась, они решили, что это их младший брат. И ошиблись. Это был не Мортен. Это была мама, которая хотела положить в стоящий здесь комод чистое бельё. Но дети ей помешали. Мадс бросился на стол и прикрыл собой все рисунки, а Мартин взял у мамы из рук бельё, сказал, что они сами положат бельё на место, и вежливо выпроводил маму за дверь.

– А где же Мортен? – вдруг спросила Мона. – Ведь он должен был нас охранять.

– Мортен? – удивилась мама. – По-моему, он уже давно куда-то ушёл. Надеюсь, он не отправился один на Бабушкину дорогу, ведь уже темно. Я боюсь за него, автомобили там ездят слишком быстро.

Дети попрятали свои рисунки и побежали на Бабушкину дорогу. Пробежали в один конец, в другой, но Мортена так и не нашли. Зато убедились, что в этот вечер на дороге почти не было машин, так что Мортену ничего бы не угрожало, даже если бы он и шёл по Бабушкиной дороге.

– Как здесь тихо! – заметила Марен. – Так тихо было до открытия дороги.

И в ту же минуту они услышали какой-то грохот, похожий на гром, и доносился этот грохот откуда-то из леса.

– Это ещё что такое? – удивился Мартин.

– Надо разузнать, в чём там дело, – сказала Мона, хотя ей и было страшновато, потому что в темноте грохот звучал угрожающе.

Дети крадучись пошли по тропинке, пока не дошли до другой тропинки, ведущей в Тириллтопен. Теперь грохот слышался совсем близко.

– Надо спрятаться, – шёпотом сказал Мадс. – Сюда кто-то идёт!

Дети бросились в лес и спрятались за деревья. Послышался шум, потом что-то упало и кто-то застонал. Затем снова что-то грохнуло, кто-то запыхтел и опять застонал. Уже совсем рядом с детьми. По тропинке двигалось что-то тёмное и большое.

– Вот так, ещё немножко, и я спрячу тебя здесь в лесу до завтра. Покойной ночи, – раздался голос Мортена.

– Тсс! – шепнула Марта. – А то мы его испугаем.

– Подождём, пока он уйдёт, – сказал Мадс.

Они слышали, как Мортен говорил сам с собой и что-то огромное закатилось под дерево по другую сторону тропинки. Наконец из-под веток выбрался Мортен. Он был весел, на душе у него было легко, и он вприпрыжку побежал домой, хотя в темноте едва различал тропинку. Он её так хорошо знал, что мог бы пройти по ней с завязанными глазами.

– Интересно, что он там спрятал? – сказала Мона. – Как жаль, что мы не захватили с собой фонарик.

– Ну и запах здесь! Чем, по-вашему, это пахнет? – спросил Мартин.

– Селёдкой! – ответила Марен. – Можно подумать, что тут где-то спрятана целая гора селёдки. Я ничего не понимаю.

За ужином мама наморщила нос:

– Какой странный запах! Чем это у нас пахнет?

– Это пахнет от Мортена, – объяснила ей Милли. – Мы все тоже чувствуем этот запах.

Бабушка наклонилась к Мортену и повела носом. Мортен же сидел ни жив ни мёртв и смотрел в свою тарелку.

– По-моему, от него пахнет селёдкой, – сказала бабушка.

– Ты хочешь сказать лошадью, – поправил её Мортен и широко улыбнулся.

Добрая фея

Жила-была на свете бочка для сельди, которой предстояло стать лошадью, но до поры до времени она об этом даже не догадывалась, а потому нечего и думать, что об этом мог догадаться кто-нибудь посторонний. Однако в ту ночь в лесу под деревом лежало что-то большое, круглое, и от него шёл отвратительный запах. Вскоре об этом знали уже все обитатели леса. Множество маленьких мордочек и дрожащих носов вертелись во все стороны. Они не осмеливались подойти поближе и посмотреть, что это такое, и сначала держались на почтительном расстоянии. Ведь, если на то пошло, это непонятное что-то могло зашевелиться и даже съесть кого-нибудь из них!

Если ты зверь и живёшь в лесу, тебе следует остерегаться всех и вся.

Но звери были любопытны и не могли долго оставаться на месте. Во что бы то ни стало они должны были подойти поближе.

Самой смелой оказалась маленькая лесная мышь. Она первая начала подбираться к источнику этого странного запаха. То тут, то там она пряталась под опавшими листьями и подходила всё ближе и ближе. Наконец запах стал таким сильным, что она чуть не упала в обморок. И, прежде чем подойти к тому, что так резко пахло, совсем близко, она спряталась за древесный корень.

Во всяком случае, запах шёл не от живого существа, в этом она была почти уверена.

Мышь выскочила из своего укрытия и прокралась ещё ближе, ещё… прыжок, и она оказалась в гуще этого необъяснимого запаха.

Мышь никогда в жизни не видела моря и даже не подозревала, что на свете есть существа, называемые сельдью. Она была маленьким лесным зверьком и никогда не видела другой рыбы, кроме речного окуня, а иногда щуки, которых ловили мальчишки и бросали в лесу. Но тут она разволновалась и поняла, что сельдь должна быть очень вкусной, она бегала внутри бочки, лизала её стенки и искала, не лежит ли в ней где-нибудь припрятанное лакомство. Впрочем, и бегать внутри пахучей бочки тоже было весело и приятно. Мышь бегала и бегала, пока не вспомнила об осторожности. Приближалась полночь, и многие хищники, наверное, уже вышли на охоту. Сейчас самое разумное было бы спрятаться где-нибудь в лесу.

Мышь выбралась наружу и, надо сказать, в последнюю минуту, потому что многие звери уже слышали стук её лапок по стенкам бочки. Однако она всё-таки успела убежать и спрятаться. Никто её не сцапал, и слава богу – жаль было бы, если бы маленькая мышка погибла из-за бочки Мортена, которой предстояло стать лошадью.

На другой день не успели дети прийти из школы, как тут же переоделись в старые комбинезоны и заплатанные свитера.

– Что это вы задумали? – спросила мама.

– Так, пустяки, – ответил Мадс. – Хорошо, когда можно не бояться запачкаться.

Мама согласилась. Ей, конечно, было любопытно, что собираются делать дети, но вид у них был такой решительный и таинственный, что мама поняла: все расспросы бесполезны.

Дети побежали в сарай за топором, молотком и гвоздями. Маленький рубанок уже лежал у них в мешке. Мортен следил за тем, как они собираются, и спросил, когда они уже уходили:

– А мне обязательно идти с вами? Я хоть и занят, но тоже хочу со всеми делать подарок для папы и мамы. Вот пять эре, если вам понадобится купить краску или что-нибудь другое.

– Всё в порядке, Мортен, занимайся своим делом, – успокоил его Мартин.

Они нисколько не огорчились, что Мортен не пошёл с ними. Это им было даже на руку – не надо было всё время следить за ним.

Мортен подождал, пока они удалились. Он хотел быть уверенным, что никто не узнает, куда и зачем он пошёл.

А вдруг кто-нибудь уже побывал под тем деревом и нашёл его лошадь? Правда, пока это ещё не лошадь, а только бочка, но в воображении Мортена она уже была самой настоящей лошадью.

Приближаясь к дереву, под которым была спрятана бочка, он пошёл на цыпочках. А вдруг в лесу, как в маминых сказках, ночью побывала добрая фея и увидала под деревом бочку? Она сразу поняла, что Мортену хочется, чтобы эта бочка стала лошадью, взмахнула волшебной палочкой, и бочка тут же превратилась в большую лошадь. Лошадь вскочила на ноги, чтобы галопом скрыться в лесу, ведь так приятно размять ноги! Но добрая фея снова подняла волшебную палочку, и лошади вдруг так захотелось спать, что она уснула под деревом, чтобы Мортен на другой день мог найти её на прежнем месте. Сейчас она спит, поэтому надо идти тихо-тихо, чтобы не разбудить её. А как вообще будят лошадей? Может быть, сказать «Скачет, скачет»? Только не громко. А может, спеть: «Едем, едем в церковь мы»? Наверное, лошади будет приятно проснуться под такую песню. Во всяком случае, засыпать под неё всегда приятно. Мама часто пела Мортену по вечерам эти песни, поэтому он хорошо их знал.

Идти тихо было трудно, потому что ночью подморозило. Куда бы Мортен ни ступил, под ногами хрустел лёд. Он замер и прислушался. Возле дерева, под которым он спрятал лошадь, раздавались какие-то звуки. Может, это шумно дышала лошадь? Мортен испугался – ведь историю про добрую фею с волшебной палочкой он просто придумал. Неужели бочка на самом деле превратилась в настоящую лошадь? Может, ночью сказки оживают и становятся правдой, а днём чудеса кажутся обманом? Мортен огляделся по сторонам. В лесу было тихо и таинственно, деревья были белые от инея, и лес казался сказочным.

– Только в таких лесах и живут добрые феи, – утешил себя Мортен. – В них не бывает ни троллей, ни нечистой силы. По крайней мере, зловещей и опасной.

Возле дерева снова раздался какой-то странный звук. Мортен остановился и запел. Он стоял за невысоким можжевельником и пел так тихо, что даже сам почти не слышал своего голоса. И всё время не спускал с дерева глаз. Нет, лошадь ещё не проснулась, это точно. Он запел громче. Его голос непривычно зазвенел в замёрзшем лесу. Он по-прежнему смотрел на дерево. Нижние ветви шевельнулись, и из-под них выскочил зайчонок. Он словно летел по воздуху прямо к Мортену. Но вдруг остановился, подпрыгнул и длинными прыжками ускакал в лес. Мортен подходил всё ближе и ближе. Под деревом он увидел крохотные следы, потом следы побольше, которые наверняка принадлежали зайчонку, но следов лошади тут не было.

Мортен отвёл в сторону ветку и обнаружил, что под деревом нет ничего, кроме старой бочки из-под сельди. Правда, со вчерашнего вечера она немного похорошела, потому что стала белой от инея, и внутри и снаружи, и пахло от неё теперь не так сильно, как накануне. Нет-нет, в лошадь она пока не превратилась. Но это не сильно огорчило Мортена – ему было бы даже страшно увидеть здесь настоящую лошадь. Кто знает, что надо сказать такой лошади, а если она очень большая, то и сесть на неё без лесенки он всё равно не смог бы, так что Мортен обрадовался, увидев свою бочку целой и невредимой. Он сам должен сделать из неё лошадь.

– Ну, ну, лошадка, – сказал Мортен. – Давай немного отойдём от дерева, в таких зарослях мне будет неудобно работать. Идём же… – пробормотал он и начал толкать бочку, чтобы выкатить её из-под веток, но бочка-лошадь по-прежнему лежала неподвижно – она примёрзла к земле. Вчера земля под ней была мокрая, да и сама она тоже была мокрой, а теперь эта вода превратилась в лёд, и лёд держал бочку так крепко, что Мортен не мог её сдвинуть с места.

Становилось всё холоднее, зима вступила в свои права, и теперь лёд растает только к весне. Но лошадь не могла ждать так долго! Мортен сел и задумался. Он хотел сам из бочки смастерить лошадь и не мог позволить лошади лежать в лесу на морозе до весны, поэтому он решил кое с кем посоветоваться, что делать дальше. И этим кое-кем была, конечно, бабушка.

Мортен побежал домой, теперь ему уже не нужно было соблюдать осторожность. Лёд хрустел и трещал у него под ногами, когда он наступал на замёрзшие лужи, и, прибежав домой, он так запыхался, что не мог перевести дух.

– Что с тобой? – удивилась мама, но Мортен, не отвечая, побежал сразу к бабушке, дремавшей в своём кресле.

Она мгновенно открыла глаза. Выпрямилась и с удивлением посмотрела на Мортена, который бросился на её красивое лоскутное одеяло.

– Что случилось? – спросила бабушка, поняв, что сейчас не время шутить.

– Моя лошадь замёрзла до смерти, – ответил Мортен.

Бабушка молчала и ждала, когда Мортен отдышится и расскажет всё по порядку.

Мортен говорил сбивчиво и непонятно, но из всей несуразицы, которую он наговорил, бабушка поняла про лошадь всё.

Не говоря ни слова, она прошла на кухню и налила воды в самый большой мамин чайник. Потом положила столько дров в печку, что печка чуть не подпрыгнула от удивления. Мама во все глаза следила за бабушкой, но бабушка ничего ей не объяснила, только сказала:

– Мне нужна горячая вода.

Вода быстро нагрелась. Бабушка насыпала в консервную банку соли и дала её Мортену:

– Ты понесёшь соль, а я возьму чайник.

И они ушли, и если мама думала, что понимает, чем они намерены заниматься, то она глубоко заблуждалась.

Поездка в город

Мортен был удивлён, что бабушка захватила с собой ещё и соль. Правда, он столько думал о своей лошади, что почти забыл, что под деревом лежит обыкновенная бочка из-под сельди, но, очевидно, бабушка сочла, что лошадь была живая, а живые лошади любят соль.

Причём соли было много, полная консервная банка. Когда они пришли на место, бабушка сказала:

– Сначала мы попробуем растопить лёд. Вода ещё не совсем остыла. Посмотрим, не поможет ли она.

Бабушка плеснула воды на бочку и стала её раскачивать, насколько у неё хватало сил.

– Чуть-чуть задвигалась, но ещё сидит крепко. Можно было бы ударить по льду топором, но боюсь попасть по лошади.

– Нет-нет, топором не надо! – испугался Мортен.

– Тогда нам поможет время. Давай сюда соль, Мортен! – сказала бабушка.

– Ты думаешь, лошадь проголодалась?

– Всё может быть. Но я не собираюсь кормить её солью.

Бабушка насыпала соли с обеих сторон бочки и сказала, что теперь надо подождать.

– Пока лошадь не съест всю соль? – спросил Мортен.

– Нет, соль должна съесть лёд, – ответила бабушка. – Понимаешь, лёд боится соли. Когда на него попадает соль, он тает. Нам остаётся только ждать.

Мортен обрадовался – сам он до этого никогда бы не додумался.

Хорошо, что он пришёл со своей бедой к бабушке, а то бы его лошадь пролежала здесь примёрзшая всю зиму!

Пока они ждали, Мортен показал бабушке свой рисунок лошади.

– Красивая, – сказала бабушка, – и большая. Я никогда не видела таких больших лошадей.

– Я хотел сделать её сам, но теперь ты узнала про неё и, если хочешь, давай сделаем её вместе.

– Я согласна, – обрадовалась бабушка. – Только не знаю, получится ли у нас.

– Конечно, получится, ведь нас будет двое. Но нам придётся работать каждый день, и ты должна обещать, что никому об этом не скажешь.

– Бочка будет служить лошади туловищем, – сказала бабушка. – А из чего мы сделаем ноги?

Мортен снова показал ей рисунок.

– Из брусков, – объяснил он. – Ноги должны быть сильными и твёрдо стоять на земле.

– Правильно, они должны быть сильными.

Бабушка подумала, что, хотя это и лошадь Мортена, может, и ей тоже когда-нибудь доведётся посидеть на ней, если она примет участие в её рождении.

– А где мы возьмём такие бруски? – спросила она. – У папы ничего подходящего не осталось, он всё использовал, когда в прошлом году строил хлев для Розы. Может, спросить у Ларса?

– Да, но он захочет знать, зачем они нам понадобились, а ведь самое интересное, когда Ларс с Анной, ни о чём не подозревая, придут к нам в гости и увидят мою лошадь. Вот Ларс удивится, ведь он знает толк в лошадях…

– Да-да, – подхватила бабушка. – Значит, нам с тобой надо съездить в город, но сначала покончим с этой бочкой. Давай посмотрим, может, её уже можно сдвинуть с места.

Бабушка начала толкать и раскачивать бочку, а потом позвала на помощь и Мортена. Они вдвоём налегли на неё. Неожиданно она освободилась от ледяного плена и покатилась по земле. За ней покатились и бабушка с Мортеном.

– Ишь ты, сразу пошла галопом! – Бабушка была довольна. – А теперь давай придумаем что-нибудь, чтобы она снова не примёрзла.

– Можно прикатить её домой, но там её все увидят и приспособят для чего-нибудь другого, – сказал Мортен. Он даже вздрогнул при мысли о том, для чего домашние могут приспособить его бочку.

– Нет, мы спрячем её здесь! – твёрдо сказала бабушка. – Надо найти другое дерево, подальше от тропинки, и подложить под бочку еловых веток, тогда она не примёрзнет.

Они сделали для бочки настоящую постель под большим деревом, а чтобы не забыть, какое именно дерево они выбрали, бабушка повязала на нижнюю ветку красную шерстяную нитку.

– А теперь мы пойдём домой и будем считать деньги! – сказала она.

– Считать деньги? – Мортен был разочарован. – Я думал, мы будем делать лошадь!

– Мы и будем её делать, но ведь ей нужны прочные ноги, а такие ноги стоят денег.

– Нет, так нельзя, – возразил Мортен. – Если ты истратишь на её ноги свои деньги, то эта лошадь уже не будет моей!

– Давай условимся, что эти деньги я тебе подарила, и тогда лошадь будет твоей! Согласен?

И они поспешили домой, в бабушкину комнатушку, а там бабушка достала свой кошелёк и стала считать.

– До Рождества я больше никаких денег не получу, – сказала она. – Люди заняты приготовлением к Рождеству и сами пекут рождественское печенье. У них не будет времени ходить на прогулку и покупать мои вафли. У меня есть девятнадцать крон и пятьдесят эре, их должно хватить на рождественские подарки для всех. Многим я связала носки, но не всем. А ещё нужно отправить рождественские открытки моим друзьям в дом престарелых, нужны подарки для тёти Хенрика и бабушки Уле-Александра, и ещё для Самоварной Трубы, но ей я подарю старый башмак, так что это ничего стоить не будет. Остаётся пять крон, Мортен, и ни эре больше. Немного мы потратим на трамвай. Надеюсь, эти бруски окажутся не очень дорогими.

– А когда мы поедем?

– Сейчас и поедем, – ответила бабушка.

От радости щёки у Мортена надулись, и ему пришлось улыбнуться, чтобы они не лопнули. Бабушка понимает, что надо спешить!

Они предупредили маму, что уходят, и отправились в город. Им пришлось изрядно походить, прежде чем они нашли магазин, торгующий досками, брусками, планками и плинтусами.

Чего здесь только не было! И даже большая пила! А всевозможные доски и планки лежали штабелями вдоль стен до самого потолка.

Бабушка уселась на штабель досок и перевела дух.

– Здесь так хорошо пахнет, – сказала она. – Мне бы следовало выйти замуж за столяра.

Мортен расстроился: он не думал, что бабушка заговорит о замужестве, как только они придут в магазин.

Но когда бабушка вдоволь насладилась добрым древесным запахом, она обратилась к подошедшему к ней продавцу:

– Мне надо четыре бруска. Длиной, примерно, с меня. Надеюсь, они не слишком дорогие.

Продавец измерил бабушку взглядом с головы до ног.

– То, что вам надо, называется брусом. Вам надо четыре штуки, это будет стоить почти сорок крон.

– Для нас это слишком дорого, Мортен, – вздохнула бабушка. – Придётся нам пойти в лес и поискать там. А вам большое спасибо, – сказала она продавцу. – Спасибо за приятный запах в вашем магазине. Он нам обошёлся бесплатно.

На улице она повернулась к Мортену:

– Возьмём дома топор и пойдём в лес.

– У нас все пользуются этим топором, – сказал Мортен. – Он никогда не бывает свободен.

– Я знаю, что делать, – сказала бабушка. – Пойдём в магазин, где торгуют старыми вещами, и купим себе топор.

Мортен, молча, кивнул. В эту минуту он был горько разочарован, но, войдя в магазин, где торговали подержанными вещами, он мигом забыл о своём огорчении – здесь было так интересно! Магазин находился на большом пустыре, и здесь были и старые грузовики, и пустые консервные банки, и котлы, и лопаты, и всевозможные железки, и бутылки, и тряпки, и старые качалки, и утюги. Этого было так много, что разглядеть всё было просто невозможно. Хозяин магазина разрывался на части: он принимал мешок с тряпьём от одного, ящик с пустыми бутылками – от другого, отсчитывал им деньги.

– Вижу, что вам вздохнуть некогда, – сказала бабушка. – Но, может, всё-таки найдёте для меня старый топор?

Старьёвщик посмотрел на бабушку, потом на Мортена и сразу понял, что к нему пришли серьёзные люди.

– Найду, обязательно найду, – сказал он и забегал по своему огромному магазину. И тут же вернулся с прекрасным топором. – Пожалуйста, – сказал он бабушке. – Для вас всего за две с половиной кроны.

– Спасибо, – поблагодарила его бабушка. – Значит, у нас ещё останутся деньги! Это мы оставим на трамвай. А это!.. Не найдётся ли у вас… – И бабушка прошептала что-то старьёвщику на ухо, но Мортен ничего не расслышал. Старьёвщик кивнул несколько раз и снова забегал по магазину, но теперь он прихватил с собой серый бумажный пакет. Мортен старался рассмотреть, что же старьёвщик положит в этот пакет, но видел только его голову, мелькавшую среди шкафов и полок. Наконец он вернулся и протянул пакет бабушке:

– Вам это будет стоить одну крону.

– Вы щедрый человек, – сказала бабушка, – а ваш магазин лучший из всех, что я видела с тех пор, как переселилась в город. Мы ещё вернёмся сюда, – пообещала она Мортену, который кивнул ей, не отрывая глаз от серого бумажного пакета в её руках. В пакете что-то позвякивало и позванивало, но угадать, что в нём лежит, было невозможно.