Текст книги "Аяна. Книга 1. Внутренние Земли"

В голове Гар-Хата пробежала мысль: «Он что, сразу клонит к дезертиру, еще никого не выслушав?»

Вернул его из размышлений дважды повторявшийся вопрос Правителя представить отчет о случившемся. Он встал и изложил все факты, что у него имелись, в том хронологическом порядке, как он себе это представлял, и в заключение сказал:

– Таким образом, считаю данные инциденты диверсией со стороны вражеских лазутчиков.

На этих словах опять на него разом обратились 9 пар янтарных и одна изумрудных глаз.

Воцарилось неловкое молчание, которое прервал Кай-Гмар:

– И ты поверил отчету о грузе в телеге? Бумажкам? Которые можно и подделать? И словам перепуганной девчонки?! Да ты что, стареешь, что ли? – эти слова прозвучали как гром среди ясного неба в сознании Гар-Хата. Кай-Гмар продолжал: – Вас это уязвило, потому что Вы выбирали их. Вас никто не винит, но, – Правитель взял официальный тон, – взгляните уже наконец в лицо фактам. Вы гоняетесь за химерами. Пытайте давшего отчет о грузе, он, скорее всего, сообщник, в одиночку подобную диверсию не совершить, кроме того, пришел отчет от подрывников, детонаторы собраны из наших фабричных деталей, возможно, кто-то из городка предместья Цитадели Краба помогал в производстве взрывчатки, ее не могли пронести через Ворота Цитаделей, взрывчатка была собрана здесь.

Гар-Хат понимал и это, но нутром чуял, что здесь что-то не то, и цеплялся за соломинку.

– А зачем тогда он забрал голову дозорного с 13-го аванпоста? Я думаю, это прежде всего не мой подчиненный, кто бы это на самом деле ни был, – сказал Гар-Хат, про себя подумав: «Это последний аргумент, говорящий не в пользу версии Дезертира.

Вдруг отозвался Марг-Наар:

– Очень давно, когда я был еще лейтенантом, мне доводилось много сражаться против Скальных на Ветреном Просторе, с виду все всегда было тихо в ущелье или на скальной дороге возле обрыва, но проходит миг, как горы оживают, шквал снарядов и взрывчатки буквально испепелял нас, и контроль над высота имеет ключевое значение, занял высоту – и враг как на тарелке. Я участвовал в разрушении Одинокого Форта, сперва наступление развивалось успешно, мы преодолели стену и, как только вступили во внутренний двор, поняли, что это ловушка, он был заминирован, на нас посыпался град копий и стрел, бомбы рвались вокруг, ослепляя нас осколками. Обработав двор артиллерией, мы сосредоточили усилия на том, чтобы пробиться к воротам форта, проломить их и начать зачистку, зипун-бомбы слабо повреждали эту скальную породу, оставляя лишь рытвины, пришлось использовать обычную взрывчатку. Внутренний двор уже был усыпан телами наших солдат, и штурм скатился в бойню, всюду была кровь. Я был во главе группы из пятерых человек, нас прижали огнем, и мы не могли высунуться из-за груды камней. Мне удалось указать цель сигнальной ракетой, после чего снаряды баллист подавили огонь защитников. Я отдал приказ одному из своих доложить обстановку командованию, а сами тронулись дальше. Как только мы разделились и он скрылся за грудой камней, прозвучал мощный взрыв, и части его тела осыпали округу, бедолага оступился и возвращался не тем же путем, что мы сюда пришли, и поплатился. Группа не успела далеко убежать, и мы лишь обратили на себя внимание. Шквал огня накатил с новой силой, мгновенно убило еще двоих подчиненных, пригвоздив их к полу копьями. Назад поворачивать было нельзя, и броском оказались у ворот. В воздухе стоял крепкий смрад крови, гари и тлеющей плоти. Ворота оказались бутафорскими, я уже думал, что погибну там, как вдруг земля немного содрогнулась и во внутреннем дворе среди этого всего безумия из земли вырвалась заминированная сколопендра-дробильщик со стенобитным железным шлемом, на ней верхом был Хат-Иш, отец Гар-Хата. Она уперлась в грунт и рывком на большом ускорении, оттолкнувшись, ударяется головой в верхние уровни форта. Хат-Иш за мгновение до удара и пробития стены прыгнул с крюками и, проскользив по скальной поверхности несколько тяглов, остановился. Через мгновение раздался оглушительный взрыв, крики боли, звуки ломающегося камня и взрывов, свирепые вопли дробильщиков и воинственные кличи сотен солдат, рванувших сейчас в атаку в образовавшиеся бреши в стенах форта, мгновенно пропали, тишина воцарилась вокруг. Я с моими людьми оказался в эпицентре, сперва взрыв пришлепнул нас к земле, потом начали разлетаться камни, кругом были массивные клубы пыли, я лежал, придавленный, под грудой камней, и моему взору открывался вид лишь на небольшую область. Я очнулся, когда подкатывали Зори, редкие солдаты Внутренних Земель бродили по округе Одинокого Форта в попытке найти раненых. Я не мог произнести ни слова, челюсти были сломаны, я буквально был запрессован между булыжниками. Вдруг куча пыли, лежавшая долгое время без движения, дернулась, это оказался выживший Скальный, я хотел было что то предпринять, но был придавлен. Скальный ошарашенно огляделся, потерянно сделал небольшой круг, осматриваясь, как будто что-то искал, но, услышав шаги, притаился за камнями. Звуки отдаленной канонады свидетельствовали о том, что Форт пал. Мне было больно смотреть на то, как убьют ничего не подозревающего солдата тыловых служб. Скальный достал короткую трубку и поразил солдата дротиком, я думал, это ял или еще что-то. Скальный склонился над упавшим стражем и сидел ко мне спиной, он что-то ему шептал, потом я слышал скрипы и пощелкивания, после чего солдат истошно и пронзительно завопил на пару секунд и смолк, а Скальный ушел. Меня потом обнаружили, и я нашел тело того солдата. Не знаю, что это было, но отверстие в шее небольшое, а весь мозг в кашу, вытекал из пустых глазниц лопнувших глаз серо-бело-кроваво-красной кашицей. Все, что я узнал: выживших после этого не бывает, что это очень редкая техника контролируемого паразита, редчайшие дрессировщики Скальных способны на такое…

Все присутствующие бывалые военные, которым случалось находиться в разных ситуациях, и их сложно было удивить, но у него получилось.

– Впрочем, каждую отрезанную голову нельзя считать доказательством применения этого паразита, – добавил в завершение Марг-Наар. Не успел он договорить, как прозвучал вопрос:

– Что будем делать? – Грок-Гур был, как всегда, суров и очень конкретен в высказываниях. Он был единственный близкий родственник Кай-Гмара, который при его звании частенько ходил в атаку лично, кроме того, он был прилично старше Правителя. Все в Зале притихли, кажется, немного опешил и Правитель, впрочем, быстро взял себя в руки:

– Что предлагаешь?

Кроме Кай-Гмара, на Грок-Гура так же пристально смотрела пара зеленых глаз.

Грок-Гур продолжал:

– На нас напали, это факт, без разницы кто. Если выглядит так, что нас убеждают, как говорит наш Глава Внутренней Разведки, – он ему подмигнул, – значит, нужно ответить и Степным, и Равнинным Рейдами Возмездия по их деревушкам в глубине их территорий. Доказательства хоть сколько, но говорят о том, что Равнинники и Степняки могут быть к этому причастны. Мы в сортах дерьма не разбираемся, делить их тут, кто что сделал или нет. Мы наказываем, кроме того, мы все равно воюем и с теми, и с другими. Если все же это Скальные, что мы можем тогда? – он сделал паузу, Марг-Наар понял, что вопрос к нему.

– Рейд на Ветреный Простор – это безумие. Скальных там нет, лишь смерть из-под каждого камня и из каждого разлома в скале или пещеры. Мы две недели блуждали по огромному ущелью, не встретив Скальных, только множество нюхачей, мародеров, замаскированных тихоходок, полозов, громадней и, ох, всех бы не забыть, и, конечно, крепышей, о тварях мельче нюхача и упоминать не стоит, – он собрался было закончить.

Кай-Гмар, прищурив глаза, сказал:

– Расскажи о Ветреном Просторе, я не был дальше Близнецов.

Карта Ветреного Простора

Марг-Наар расценил столь пытливый взгляд Правителя как просьбу, в которой отказать нельзя.

Выдохнув, он начал свой отчет о результатах операции вылазки на Ветреный Простор:

– В общем, в рейд выдвинулись три группы по 400 пехотинцев. Для усиления к нам были приписаны также дробильщики с дрессировщиками по 4 сколопендры на группу и легкое штурмовое вооружение на тягловиках в количестве…хм… в количестве… да не помню, сколько их там было. Из вооружения скорострелы, копьеметы, баллисты, катапульты и скорпионы с зипун-бомбами. Кроме того, из 400 пехотинцев 80 были подрывниками. В силу сложности рельефа цикадная атака против нас была исключена. На нас было возложено несколько задач. Первая и основная была для всех трех групп – найти дорогу к Сердцу Простора, по возможности взять пленных Скальных и доставить во Внутренние Земли для допроса. Кроме того, с нами были картографы и физиологи животных для составления бестиария Ветреного Простора. Веками все ходили по Подоблачному Тракту, после его разрушения Скальными нам предстояло найти новый путь. Чтобы исключить возможные угрозы, исходящие от Скальных, как чуть раньше, после успешного вторжения мы «исключили» Общину Лесных Аянцев. В общем, цели были понятны, сводные группы были собраны. Точкой отправления был Оплот Внутренних Земель на границе Змеиного Тракта и Поющей Долины. Мы выдвинулись ровно в 2 часа Всхода на Ветреный Простор к Близнецам. Змеиный Тракт прошли быстро, пещерники хоть и были многочисленные, но сами представляли собой добычу, нежели являлись опасностью. Мы должны были добраться за 17 часов. Несмотря на то что шли мы в маршевом построении, до Близнецов мы добрались только за 20 часов и были на месте только в 15 часов Света. Мы стояли напротив входа в ущелье и всматривались в его глубь. Две створки в ущелье хранили гробовую тишину, и не скажешь, что когда-то на верхней кромке было установлено множество оборонительных вооружений, которые осыпали атакующих снарядами и боеприпасами. До этого момента ни один аянец Внутренних Земель не ступал на необитаемые Земли Простора. У всех было немного тревожно на сердце, но вида никто не показывал, боевой дух наших войск был высок. Ветер дул нам в лицо, мы перегруппировались и на территорию врага шли уже в боевом построении. Солдаты, сохраняя строй, постепенно исчезали в ущелье, Свет тем временем плавно перетекал в Зори, это не способствовало скорости продвижения. Уходящее за горизонт Око слепило нас, за нами потянулись длинные тени. Мы шли по ущелью, и эхо чеканило наш каждый шаг и разносило звуки, как нам казалось, на весь Ветреный Простор. Мы ждали атаки в любой момент, но все было тихо и безмятежно. Око нетерпеливо клонилось к горизонту, утопая во Мраке. Мы понимали, что мы опаздываем. Наша армия должна была двигаться единым строем до Срединной Гряды, после чего разделиться и приступить к выполнению поставленных задач. Моя группа 1 должна была обойти Срединную Гряду с севера, проследовать вдоль разрушенного Подоблачного Тракта, ориентируясь по обрушенной дороге, и выйти к Сердцу «максимально» быстро. Группа 2 должна была подняться на Срединную Гряду, провести разведку местности и оценить, в каком состоянии Подоблачный Тракт, мы еще тогда не знали, что от него, камня на камне не осталось, а также составить общую карту Необжитого Простора – сверху это сделать проще. Группа 3 должна была пройти по южному краю Гряды и искать свой путь к Сердцу Ветреного Простора, нам отводилось на выполнение задач две недели, к истечению которых мы также должны были встретиться у Срединной Гряды и вернуться во Внутренние Земли. Все знали, кто в какую группу входит, а потому «разделились» буквально на ходу. Каждый командир повел свою группу по предписанному маршруту. Простор окутал Мрак, две другие группы скрылись из виду. Ветер все также дул нам в лицо, и это нас немного радовало, значит, твари, наводняющие необжитые просторы, не могли нас учуять. Скалы хранили молчание. Их темные силуэты, нависающие над нами, выглядели угрюмо и устрашающе. Я решил нагнать время за счет Мрака. Отставание было небольшим, и если бы мы добрались до первой колонны за эти сутки, то и потери в выносливости были бы минимальны. Как ни странно, но Простор был окутан облаками, на небе не было ни звездочки, и даже аянцы, обладающие «кошачьими глазами», совсем без света видеть не могли. Мы двигались в кромешной тьме около двух часов, дорога под ногами постепенно портилась, и количество осколков камня и прочего лома резко возросло, мы шли и издавали море шума. Сколько мы прошли и не ошиблись ли в направлении, мы не знали. Я уже собрался было отдать приказ разбить лагерь, как вдруг мы услышали какие-то отдаленные шорохи и потрескивание, которые, впрочем, неуклонно приближались и, как следствие, становились громче.

– Неужто засада? – вырвалось у Старшего Коменданта Цитадели Краба Фет-Ках, он обладал аналитическим складом ума и был гением оборонительного искусства, мог буквально зацепиться за бугорок на Равнине и отразить нападение. Вкупе с блестящими познаниями в фортификационном деле определило его судьбу, он буквально не вылезал из Комендантов Крепостей, а когда проблемы в обороне были решены, ему был вверен самый Западный предел, где он и прослужил весь свой армейский путь и не участвовал ни в налетах, ни в вылазках и тем более не ходил в атаку, а поэтому слушал с повышенным вниманием.

– Не-е-е-ет, – сказал Марг-Наар, улыбаясь, – это просто под нами образовывался пролом, и прежде чем я успел что-то скомандовать, под головной частью колоны уже образовалась впадина, и через мгновение с сильным грохотом все провалилось, увлекая с собой меня и еще около 20 моих солдат, тягловики с вооружением и небольшие обозы я поставил в центр колонны, которую замыкали два дробильщика с погонщиками верхом. Сколько мы пролетели, было непонятно. Когда утих звук эха обрушающейся породы, а пыль осела, нам стало ясно, что это тоннель, и он был вырублен аянцами, а не естественного происхождения. Тоннель шел в две стороны, одна из которых сейчас была завалена. Я отдал приказ войскам на поверхности окопаться, а одному дрессировщику с дробильщиком – спуститься к нам. «Вообще мне очень повезло, – сперва подумал я, – это тоннель Скальных, и шансы кого-то найти были неплохие». При обвале грунт образовал пологую насыпь, поэтому выбраться нам ничто не мешало. Не теряя времени, мы двинулись во мрак тоннеля, судя потому, что эхо от моих приказов стихло только сейчас, подземный комплекс Скальных был огромен и уходил на многие десятки тяглов под землю, а может, даже и на сотни. Коридор начал петлять, а потолок становился все ниже. Шла наша группа почти бесшумно, далеко в недрах комплекса был слышен шорох ветра и постукивание какого-то элемента декора, как кость о камень. И тут меня осенило: это был не ветер и не звонкий декор, это были нюхачи, с шорохом вдыхающие и выдыхающие воздух, просто их были полчища, и, двигаясь в унисон, их вдохи и выдохи сложились в один порыв, а побрякивающие звуки – это шум когтей.

Скальный Нюхач

Скомандовав приготовить скорострелы, я сосредоточенно вслушивался в темноту тоннеля. Мы разместились за дробильщиком и ожидали гостей.

Сколопендра Дробильщик

Вся проблема в том, что хищники Простора не издают звуков, у них нет голосовых связок, звук на Ветреном Просторе распространяется быстро и далеко и является крайне демаскирующим фактором. Услышав легкий шелест рассекаемого воздуха, понял, что нюхач уже бросился в атаку и он сейчас в прыжке, а значит, не увернётся. «Огонь!» – кричу я. И мы открыли огонь сразу из четырех скорострелов, два других ожидали, чтобы сменить стреляющих в момент перезарядки. Комната наполнилась звуками работающих арбалетов и свистом пронизывающих воздух стрел, какие-то были выпущены мимо, и они со звонким бряканьем отлетали от стен и пола. До этого момента мне не доводилось встречать нюхачей, но тот факт, что умирали они так же бесшумно, как и неслись на нас, меня поразил. Моя тревога нарастала, мы не могли двигаться, даже не могли остановиться стрелять. Звука ударяющихся о стены стрел уже не было, и, как потом оказалось, мы убили их столько, что они сгрудились в кучу, в эту гору тел и летели наши стрелы. Я скомандовал прекратить стрельбу и сделал это зря – как только смолк последний арбалет, в нас были брошены несколько тел нюхачей, и новая волна атаки. Они сгруппировались под прикрытием горы тел и ринулись в атаку сразу, как только представилась возможность, причем нюхачи довольно искусны в нападении группой. Мы успели перезарядиться, я набрал в легкие воздуха, как прямо в меня, в место, где я стою, летел из мрака мертвый нюхач. Я сперва думал: «Что за бред?» – а прямо за этим телом, что называется, в тени скрывался живой нюхач, он едва меня не достал, в лучшем случае подарив шрам во все лицо. Я, буквально как ребенок на Фестивале в городах Долины, замер, небось, эх, и с глупым же выражением лица, – говоря это, он оживился, хитро стрелял глазами в присутствующих и продолжал, причем уже как будто какую-то увлекательную историю: – Когда тело пошло вниз, оттолкнувшись от него, нюхач, уже замахнувшись, ожидал подходящей дистанции, чтобы атаковать. Расстояние между нами стремительно сокращалось, теперь все, увидев это, ошарашенно понимали, что сделать ничего не успеют, и уже простились с командиром, как вдруг в последний момент дробильщик поймал нюхача в воздухе жвалами и, рывком увлекая его в обратную сторону от нас, начал трепать его, ударять о стены тоннеля и пытаться перекусить. Я не сразу понял, что произошло, сколопендра перехватила нюхача в последний момент, но хвост нюхача с огромным костяным шипованным гарпуном всё же меня достал, точнее, он вмазал мне прямо в костяной нос, подарив царапину и ушиб на голове. Я моментально поднялся на ноги, нюхач бился в жвалах дробильщика, царапал голову и жвала, и, несмотря на то что дробильщик был облачен в железный шлем, рытвины от ударов когтей оставались глубокие. И всё же она перекусила его тело пополам, нас обдало «жаркой» росой кислотной крови, кроме того, после смерти нюхач опорожнил содержимое глазной камеры на голову дробильщика, шлем и сколопендра под ним начали пениться. Многоножку била мелкая дрожь, но она покорно выполняла приказ дрессировщика. Я понял – дело дрянь – и отправил за подкреплением и дополнительной амуницией. Дрессировщик с пехотинцем скинули шлем и обдали обожженное животное водой. Боль утихла. Нюхачи, поняв, что стратегия их собрата сработала, начали бросать только что убитых в нас и под прикрытием атаковать нас. Арбалеты захлебывались в летящих телах, и их результативность резко скатилась к нулю. Тоннель стал наполняться едким запахом кислотной крови нюхачей. Кроме того, влажный затхлый воздух, кажется, даже усиливал окружающую нас вонь. Нюхачи, отталкиваясь от тел, брошенных их соратниками, довольно быстро разрывали дистанцию, и было очевидно, что пора ближнего боя настала. Лицо немного жгло от крови раскушенного, а от одежды шел легкий пар разъедаемой ткани. Выхватив крюки, мы ринулись в бой. Помимо того, что приходилось следить за нюхачом, чтобы он не проткнул хвостом, не ударил когтями, не плюнул кислотой и не умял в костяную пасть на спине, так еще и приходилось уворачиваться от брошенных дохлых туш. Поднырнув под его правую лапу в момент его удара по мне, я засадил ему крюк по рукоятку в область, – он указал на своем левом боку, – селезенки, не знаю, что у него там, после чего рывком зашел за его спину, протащив крюк от левого бока через весь живот к печени, а потом, держа крюк в правой руке и стоя к нему спиной, быстро сместился направо, слегка повернув ноги, он опорожнил свою глазную сумку перед собой и без промедления пал. К сожалению, повезло не всем, к этой минуте из 21 аянца погибли трое, пробив тело костяным гарпуном, нюхач поднял аянца и положил себе в спинную костяную пасть, с хрустом переламывая кости бедолаги, он ее захлопнул, по спине и скомканному аянцу потекла кровь, смешанная с кислотой, нюхачи едят спиной, если сказать совсем грубо. На двух других опорожнили глазную сумку, и голова одного на глазах превратилась в серо-красное месиво, он пал сперва на колени, а потом и на пол. В теле второго кислота прожгла дыру насквозь. Мы совершили ряд ошибок и теперь платили за них. Мы слишком разгорячённо вступили в бой, что даже не заметили, что нюхачей на нас кинулось шестеро, а в коридоре только пятеро, я стал искать его. Дробильщик уже без шлема, но не менее грозный, получивший приказ от своего дрессировщика, рванул вперед, поднимая и ломая нюхачей, которые, перекидав трупы, неслись навстречу нам. Я быстро крутил головой, не понимая, куда мог испариться нюхач. Я не знал, что они могут висеть на костяных шипах под потолком, и один мой подрывник поплатился за это. Отцепившись, нюхач перевернулся в воздухе и падал теперь спиной вниз, широко растопырив «костяную пасть», он обрушился на аянца столь молниеносно, что тот уже даже не понял, как он умер, только «крякнув» от того что сразу переломал почти все кости. Не дав этой животине времени повернуться, охранение скорострелов закололо нюхача в брюхо лежащим на спине. Выдалась небольшая передышка, в тоннеле было жарко. Мы услышали в темноте тоннеля истошные вопли дробильщика и звуки жаркого боя. Мы спешно двинулись по тоннелю, работа дробильщика нас порадовала, вдруг стены тоннеля содрогнулись, и начали обваливаться ниши в толще тоннеля, обнажая все новые и новые пустые кладки нюхачей. Сколопендра билась в тоннеле как обезумевшая, ее размеры играли здесь против нее. Дробильщик проворачивался вокруг своей оси, буквально переламывая и размазывая нюхачей по стенам и своему телу, от этого весь тоннель наполнился едким запахом съедаемой кислотой плоти многоножки. Кроме того, в тоннеле было очень жарко, влажность лишь усугубляла это, мы были как в парилке. Внезапно атака прекратилась, тишина воцарилась в тоннеле. Мы уже зажгли факел-очаги, и слабое, тусклое, фиолетово-синее сияние озарило недружелюбные своды тоннеля. Проверив снаряжение, перезарядили арбалеты новыми кассетами, обтерли крюки и, конечно, скинули одежду, на которую попала кислота. Перегруппировались. Завершив перегруппировку, мы оставили знак-указатель для подкрепления и двинулись дальше. Пройдя еще около 400 тяглов, мы вышли в пролет огромной шахты с очень высоким потолком, в котором, похоже, имелись проломы на поверхность. Свежий ветер ударил в лицо, и сразу захотелось сделать вдох поглубже. За время боя небо очистилось, и тяжелые, яркие и крупные звезды буквально напирали с неба на землю, их свечение проникало и сюда, тем самым улучшая видимость. Шахта эта уходила вниз. Я прислушался и быстро понял, что это больше не лаборатория Скальных – это улей, и, похоже, он мог стать нашим склепом. Я быстро командую грузить всю имеющуюся взрывчатку на дробильщика и отправлять его им навстречу. Не успел я это договорить, как открылся провал в трех тяглах справа от нас, оттуда хлынули, едва не отрезав нам выход, полчища нюхачей. Да, тот факт, что твари Простора не издают звуков, создал нам море проблем. Мы снова уловили едва слышные в недрах шахты звуки клацающих когтей по скальному подъёму и едва уловимую работу дыхалец. Дробильщик по приказу дрессировщика кинулся в бой, и поскольку потолок здесь был много выше, сколопендру здесь ничего не сдерживало. Она с ускорения, извивая тело, смогла просто сбить и оттеснить нюхачей от нас. Шум и клацанья из недр шахты звучали все ближе, снизу поднимались новые твари. Дробильщик, чье тело жгли кислотой, царапали и рвали, издал истошный рев. Дрессировщик закричал, что он больше не выдержит. Я скомандовал: «Отходим, на выход». Сколопендре была дана команда защищать себя, сколько сможет, давая время для отхода. Мы скрылись в тоннеле. Погоня была жаркая, весь комплекс буквально пришел в возбуждение, они встретили подкрепление на выходе из шахты тяглах в 70–80 от нее. Рев дробильщика эхом разлетался по тоннелям, коридорам и комнатам. Увидев зипун-бомбы, я обрадовался, и через тяглов 20 перед нами открылась ниша с нюхачами, они рыскали, высунув свои слизистые глаза из глазных камер. Я бросил им несколько зипун-бомб, через мгновение со звуком «з-з-зть» произошла сферическая аномалия и поглотила всю материю в радиусе действия. Проделав подобное ещё несколько раз, мы приближались к выходу. Дробильщик смолк какое-то время назад, волна клацаний и шорохов подкатывала все ближе, за спиной во мраке тоннеля слышались звуки обрушающегося камня. Земная твердь содрогнулась, из пролома хлынули облака пыли дыма и пламя. После продолжающегося несколько секунд жара повалила вонь горелой плоти, и воздух, который был так приятен и свеж, снова стал зловонный и тошнотворный. Я не верил, что мы там выживем, – он немного помолчал. – Ну, перед подчиненными-то я виду не подал, неустрашимый командир, – и все громко рассмеялись, видимо, у всех были моменты, когда ты перегибаешь палку и без промедления за это платишь, а на войне одна плата – кровь.

Он продолжал:

– Несмотря на то что дробильщик, несомненно, уничтожил многих нюхачей, звуки после взрыва и столбы пламени в проломе не утихли, мы могли идти только вперед. Поскольку все вооружение, так или иначе, на тягловиках, мы успели уйти, оставив зипун-«подарки» на выходе из «норы». Поскольку небо очистилось и звезды осветили Ветреный Простор, мы быстро сориентировались, скорректировали маршрут и все это делали на ходу, потому что огромный силуэт колонны безмятежно возвышался над округой с обрушенным Трактом, который в виде огромных скальных блоков валялся у ее подножия, что примечательно, из толщи колонны валил дым. В основании колонны, поддерживающей дорогу, была мегалаборатория по выращиванию нюхачей. Кроме того, серые тени маячили по колонне в огромных количествах.

Нюхачи – это весьма опасные хищные социальные животные, живущие обычно огромными стаями, хотя встречаются и одиночки. Различают два вида этих животных: скальные нюхачи и болотные нюхачи. Эти животные обладают ядовитыми когтями. Нюхачами их назвали за наличие четырёх пар ноздрей на «голой» голове.

Озирающийся по сторонам Нюхач

Глаз у них один, сложный, со множеством зрачков, на тяже небольшой длины, который нужен для объёмного зрения на 360 градусов, покоится в полости для ослизнения, её можно ошибочно принять за рот. Если нюхач что-то заподозрил или услышал кого-то, то он незамедлительно выбрасывает глаз и очень тщательно осматривает и вынюхивает всё вокруг. Функции яда, пищеварительного сока и жидкости для ослизнения глаза выполняет один и тот же купаж ферментов. Нужно быть очень собранным и иметь невероятно хорошую реакцию, чтобы охотиться на нюхачей, и даже если вам удалось его поразить, нужно быть весьма осторожным – нюхачи способны опорожнить глазную полость от яда через ноздри плевком на внушительное расстояние, кроме того, надо быть очень аккуратным при разделке туши и глазную полость слить от яда в первую очередь. Яд отравляет и обжигает всё, чего косается, безвреден для нюхачей, ну и, конечно, Болотные аянцы имеют к этому яду иммунитет, впрочем, как и ко всем остальным ядам на Аяне. В зависимости от вида способы охоты резко отличаются. Скальные нюхачи находят пещеры и заякориваются при помощи хвоста, под потолком ожидают добычу, могут сразу упасть на неё сверху, переломав и тем самым почти убив, либо сперва отравить, и потом закидывают жертву в зону переваривания на спине, прижимая её выростами рёбер по типу мухоловки. Там еда допереваривается и усваивается зонами близ позвоночника, выстланными слизистыми оболочками с ворсинками для впитывания и усваивания питательных веществ. Болотные же нюхачи, имея способность полностью сливаться с фоном (хамелеон), занимают предатакующую позицию, их сложный глаз утерял большинство зрачков, зато приобрёл эффект иллюминации, и во тьме можно видеть лишь поле светящихся шаров, но это приманка. Нюхач убивает добычу либо просто переворачивается на спину, загребая её широко растопыренными костяными отростками и, падая, сразу же всем своим весом, помогает костям на спине сомкнуться и добить жертву.

Болотный Нюхач

А дальше переваривание идёт как у скальных нюхачей. Несмотря на то что с нюхачами аянцы сосуществуют многие годы, приручить их никак не удаётся, дрессировке нюхачи не поддаются, всё из-за очень сложной социальной жизни, которую ещё предстоит описать и изучить. Ближе всего к этому подобрались Скальные (мать Среднего и Младшего), но всё обернулось катастрофой, и работы были на время свёрнуты. Болотные же не пытаются приручить их, они лишь используют изделия из нюхачей в «быту». Нюхачи строят огромные гнёзда, что в них происходит – тайна, никому не удавалось ещё забраться в дикое действующее гнездо нюхачей, их не обманывает маскировка. Притом что особи имеют два пола, половой диморфизм отсутствует.

Единственное существо, которое не боится находиться среди болотных нюхачей, – это СКРЫТЕНЬ, также обладает способностью сливаться с фоном и даже имитировать светящийся глаз. Но это просто маскировка, не имеющая практического смысла. Питаются скрытни растительными соками, прицепившись к корням, они начинают выделять ферменты, ускоряющие рост корня, он становится толще, покрывается прожилками, а всё для того, чтобы увеличить количество протекаемого сока. Зачастую скрытни отгрызают стрекательные капсулы и удерживают их своими отростками на теле, они питают капсулы, так что они не высыхают, будучи срезанными, а капсула в случае чего выступает средством защиты. Известно о них очень мало из-за тесного обитания с нюхачами.

– Мы вжались в скальный хребет, который ограничивал эту территорию с севера, и очень тихо прошли мимо этого рассадника нюхачей. Настроение у нас было невеселое, первая стычка – и мы потеряли четверых, их растворило в кашу, даже домой нечего было привезти. Следующая колонна также была видна, мы шли по направлению к ней, пока не спустились в Каменистую Долину с какими-то странными, причудливого вида сферообразными скальными колоннами, как нам тогда показалось сначала.

– Неужто не просто колонны? – спросил, немного изумившись, Скор-Зар.

– Нет, – звонко и радостно ответил Марг-Наар, улыбаясь. – Стоял глубокий Мрак, мы – вымотанные стычками с нюхачами, с марша, а после еще и спринт. В общем, эта долинка показалась идеальным местом для разбития лагеря. Ветер неспешно освежал округу своим спокойным дыханием. Звезды как на ладони, были так близко, как потолок в жилище, безмятежность, спокойствие и уют буквально витали в воздухе. Я дал команду разбить лагерь.

– Ну и как, выспались? – ехидно прищурив глаза, спросил Кай-Гмар, он любил, когда семья была в сборе.