Текст книги "Кровные узы"

Глава 29

Ким повернула направо, на дорогу, ведущую в заповедник Солтвеллз[39]39
  Английское слово Saltwells переводится как «соляные колодцы».


[Закрыть]. Будучи одним из самых крупных заповедников на территории городской агломерации, он занимал площадь в 247 акров[40]40
  Акр – мера площади, равная, приблизительно 4000 кв. м.


[Закрыть].

В самом центре его лежали сорок гектаров леса. Эта территория была популярным местом организации школьных походов. Стоун до сих пор помнила, что местность к западу от Блэк-Брук называлась Плантацией Леди Дадли – в честь, по-видимому, самой хозяйки Дадли.

Теперь же они направились к березовой роще, раскинувшейся на востоке.

Инспектор припарковалась футах в ста от «Солтвеллз инн», из которой четверо или пятеро полицейских в форме выводили возмущенных посетителей, заехавших туда на ланч. Люди направлялись к своим машинам.

– Брайант! – скомандовала Ким.

– Уже, командир, – ответил сержант, вылезая из машины.

Инспектор сдала назад и заблокировала машиной подъездную аллею. Никто не уедет отсюда не опрошенным. На бегу она бросила Брайанту ключи, и ее коллега поймал их в воздухе. Он сможет освободить проезд после того, как потенциальные свидетели будут опрошены и переписаны.

Детектив подошла к огороженному периметру и заметила, что ко входу, в помощь стоящему там констеблю, подошел еще один. Это была женщина.

– Наркот в кустах, – донеслось до Ким ее объяснение.

Инспектор покачала головой и молча прошла мимо них.

Лес, в который она вошла, считался самым лучшим в стране лесом с колокольчиками, но сейчас весенних цветов было практически не видно. Где-то в отдалении слышались голоса.

Стоун заметила впереди, среди деревьев, то ли эксперта-криминалиста в комбинезоне, то ли йети[41]41
  Снежный человек.


[Закрыть]. Решив, что это все-таки, скорее всего, человек, она направилась в его сторону.

– Дьявольщина! – произнесла инспектор, подойдя к внутреннему периметру, обозначенному лентой. Вокруг хватало деревьев, чтобы натянуть ее. Поднырнув под ленту, детектив оказалась под шатром из ветвей, которые загораживали осеннее солнце, успевшее слегка согреть ее.

Сбор улик в такой обстановке был самым страшным кошмаром любого эксперта-криминалиста. Место было открыто всем ветрам, животным и насекомым. Даже легкий бриз мог без труда разрушить нечто, что могло впоследствии сыграть важную роль в раскрытии преступления.

Всем было хорошо известно, что не все улики можно разыскать на месте преступления, но инспектор искренне надеялась, что усилия экспертов будут вознаграждены по достоинству. Хотя они вполне могли провести здесь много дней и ничего не найти.

Ким осмотрелась. На земле были видны официально проложенные дорожки и протоптанные людьми тропинки, идущие напрямик через заросли ежевики и кустарник. Установить пути подхода и отхода к месту преступления будет практически невозможно.

– И еще раз здравствуйте, детектив-инспектор, – произнес Джонатан Баллок, появляясь рядом с ней.

– Достаточно просто инспектора, – заметила Стоун.

– Спасибо. – Юноша поблагодарил ее так, словно она разрешила обращаться к себе по имени, после чего кивнул в сторону лежащего тела. – Знаете, что я думаю по этому поводу?

Ким приподняла одну бровь.

– Вообще ничего, – закончил парень с застенчивой улыбкой.

Детектив улыбнулась ему в ответ. Она любила людей, которые все схватывают на лету.

– А-а-а, инспектор, очень мило видеть вас снова! – услышала она голос Китса.

– Ну и что у вас здесь? – спросила Ким, заходя все дальше на огороженную территорию.

– Здесь ко мне относятся гораздо лучше, чем вы, – огрызнулся патологоанатом.

– Ну, это совсем не сложно, – заметила Стоун, подходя к телу.

Она посмотрела на то, что когда-то было хорошеньким личиком, окруженным копной мелких светлых кудряшек. Жертве было около двадцати лет, но ее лицо уже было изуродовано шрамами от перенесенного герпеса[42]42
  Вирусное заболевание, которое поражает слизистые оболочки и кожу человека.


[Закрыть]. У девушки были ввалившиеся щеки и глаза, а на лице застыло выражение печали, которая показалась Ким бездонной.

– Наркоманка? – негромко поинтересовалась она, отгоняя жужжавшую возле уха муху.

– Свежие следы от уколов между пальцами ног, – кивнул патологоанатом.

Очень часто это являлось признаком длительного использования наркотиков. Героиновые наркоманы меняли места уколов по разным причинам – иногда потому, что вены на привычных местах уходили вглубь тела, иногда для того, чтобы скрыть сам факт того, что они вообще колются. Однако, независимо от причин, такой способ введения наркотика был очень болезненным.

– Вы понимаете, что сейчас делаете, инспектор? – недоуменно спросил Китс.

– О чем это вы? – уточнила Ким, прищурив глаза.

И только произнеся эти слова, она поняла, что подставилась под поток нескончаемых шуток.

– Да вы же оглаживаете жертву, – ответил патологоанатом, глядя на ее руку в синей перчатке, которая лежала на плече убитой. Говорил он тише, чем обычно. – И делаете это каждый раз, когда появляетесь на месте преступления. Но это так, к слову.

Стоун никогда не обращала на это внимания. Сейчас она испытывала искреннее сострадание к погибшей бедняжке, но чувствовала, что этот труп не из ее оперы.

– И зачем вы все это мне показываете? – спросила она. – Это тело совсем не похоже на мою жертву. Ничего общего…

Инспектор замолчала, когда патологоанатом медленно приподнял черную майку.

На истощенном теле жертвы, разрушенном длительным использованием героина, виднелся след от единственного удара ножом, как две капли воды похожий на след на теле Дианы Брайтман.

Две жертвы холодного оружия за два дня с абсолютно одинаковыми ранами.

Детектив посмотрела на Китса.

– И никаких следов нерешительных действий, – подтвердил тот. – А размеры раны совпадают один в один.

Ким глубоко вздохнула. С начала недели прошло всего два дня, а ей уже не хватает всего одного трупа до серии.

Глава 30

Выходя из леса, Стоун все еще ощущала печаль по поводу смерти найденной там девушки, и, как будто почувствовав ее настроение, осеннее солнце исчезло за плотным серым облаком.

Так же, как и в случае с Дианой Брайтман, преступник не сделал ничего, чтобы затруднить полиции поиски. Жертву уже идентифицировали, и где-то наверняка существовали заинтересованные лица, которым надо будет сообщить о случившемся.

Инспектор остановилась перед лентой, проходившей по границе оцепленного участка. Констебли, как мужчина, так и женщина, вопросительно улыбнулись ей, не понимая, почему она замерла.

Стоун не ответила на их улыбку и впилась взглядом в констебля-женщину.

– «Наркота в кустах» зовут Максин Уэйкман, и ей всего двадцать два года. Блондинка с карими глазами и небольшой родинкой на плече. Ее ударили ножом в живот, и она истекала кровью до тех пор, пока не умерла. На руке у нее самодельный браслет, а ногти на ногах покрашены в светло-розовый цвет. – Ким с удовольствием увидела в глазах женщины стыдливое смятение. – Мне показалось, что вам будет интересно узнать это.

Инспектор не стала ждать ответа и, развернувшись, отошла от стыдящейся коллеги. У машины она появилась как раз в тот момент, когда Брайант парковал ее на обочине.

– А ты знаешь, что Солтвеллз получил свое имя из-за соляных ванн, которые раньше располагались прямо возле «Солтвеллз инн»? – спросил сержант, высунув голову из окна. – Скорее всего, соляной раствор поднимался по шахтным выработкам, а люди купались в нем, думая, что он обладает лечебным эффектом.

– Этого я не знала, но теперь понимаю, что без этого знания расследование продолжаться не может, – сухо заметила Ким.

– Никто ничего не видел, – продолжил Брайант, вылезая из машины. – Но мы всех переписали. – Тут он повернулся к скамейке. – Вон та женщина с пуделем нашла труп. Все еще не может прийти в себя.

Стоун это совсем не удивило.

– Вон та женщина, констебль Перкс, побудет с ней до прибытия Доусона, – добавил сержант.

Иногда инспектор радовалась, что Брайант так хорошо ее знает. Им надо было идти по следу, а свидетельницу требовалось подробно и спокойно допросить. Ким тоже вызвала бы Доусона.

– Так это наш парень или нет? – поинтересовался сержант.

– Сложно сказать наверняка, но рана выглядит точно так же, как и на Диане. А вот сама жертва на нее мало похожа.

– Подражатель? – уточнил Брайант, облокотившись на машину.

– Мы не сообщали прессе никаких деталей, – напомнила ему начальница. – Так что это маловероятно. Да и кроме того, информация об убийстве Дианы попала в газеты только вчера вечером, а здесь предполагаемое время смерти – половина одиннадцатого вечера. Слишком мало времени для того, чтобы организовать имитирующее убийство.

– И что, у жертв нет ничего общего? – спросил Брайант.

– Кроме раны, – ответила детектив, доставая телефон.

– Да, вот так всегда и бывает, – пробормотал сержант.

– А я как раз собиралась вам звонить, – сказала Стейси, ответив на звонок Стоун.

– Говори, – разрешила Ким.

– Я нашла адрес Джейсона Кросса, но не могу выяснить, где именно он сегодня работает.

– Дай мне телефон его офиса, – велела инспектор и громко повторила вслух цифры, которые Брайант вбил в свой телефон. – Спасибо, Стейс, – сказала она затем. – А теперь мне еще нужен адрес Максин Уэйкман.

– А она…

– Возможно, еще одна жертва, – пояснила Ким.

– Вы шутите?

– Посмотри, что можно сделать, – сказала Ким и отключилась, после чего повернулась к Брайанту. – Дай мне твой телефон.

– А твой-то тебе чем не угодил?

Не обращая внимания на сержанта, Стоун набрала номер, который он только что записал.

На звонок ответили после второго гудка.

– Сборка кухонь Джея, я вас слушаю.

– Привет, – жизнерадостно произнесла Ким. – Я – Амелия из магазина сантехники. Джейсон позвонил нам и срочно заказал смеситель, а я неправильно записала почтовый индекс, и сейчас мне кажется, что я еду в противоположную от него сторону.

На том конце линии заколебались.

– Ладно, проехали, – продолжила Ким. – Я вернусь в офис и буду ждать его звонка, если вам так сложно…

– Минуточку. Он работает в районе Уомборна, – сказала секретарша и продиктовала почтовый индекс.

Детектив поблагодарила ее и разъединилась. В этот момент появился Доусон.

Теперь наступило время, выяснить, не совершала ли Диана каких-нибудь неправильных поступков.

Глава 31

Алекс медленно двигалась по библиотеке. Но интересовали ее не книги, а само помещение. Она вернулась к двери и еще раз осмотрела комнату.

Ее взгляд остановился на стоящих в центре четырех стульях и небольшом квадратном столике.

Она уселась на стул, стоящий спинкой к входу. Кроме нее, в библиотеке никого не было. Это заведение, принадлежавшее городскому совету, работало без выходных. В нем находились кружок любителей поэзии, воскресный клуб для чтения вслух – и масса книг для молодых мам. К счастью для Торн, приближалось время обеда, а это значило, что стадо заключенных постепенно двигалось в сторону столовой, как будто еда здесь могла быть поводом для наслаждения.

Нагнув спину, доктор положила голову на руки и вцепилась пальцами себе в волосы.

Через несколько минут она услышала ни с чем не сравнимый звук дешевой обуви, скрипящей на натертом паркете. Идущий никуда не торопился и не имел ясной цели, а просто осматривал окружающие помещения.

Александра наклонилась вперед и слегка задрожала. Ногти впились в кожу на голове.

Шаги замерли в двадцати футах от нее.

– Алекс, с вами все в порядке?

Психиатр улыбнулась сквозь слезы, которые медленно заполняли ее глаза. Это Кэти – просто великолепно.

Она впилась себе в голову ногтями еще сильнее и ничего не ответила.

– Алекс, что случилось?

Доктор слегка покачала головой и продолжила терзать свой скальп, пока по ее щекам не полились слезы.

– Да что же с вами, Алекс?! – охнула Кэти, усаживаясь на соседний стул.

– Ничего, – всхлипнула Торн, поднимая голову.

Она с удовольствием заметила, как на лице Кэти появилось озабоченное выражение. Самым интересным в жизни Александры было испытывать на прочность только что родивших мамочек с их зашкаливающим уровнем гормонов.

– Да непохоже, что ничего, – мягко сказала надзирательница, слегка дотронувшись до руки Алекс.

– Да это все моя сестра. – Доктор с шумом вздохнула. – Она недавно родила маленькую девочку, а вчера, когда я ей позвонила, сказала мне, что собирается вызывать «Скорую». Говорит, у девочки сыпь и лихорадка. А я не могу с ней переговорить.

– Я уверена, что все обойдется. – Голос Кэти звучал успокаивающе.

– Моя малышка племянница, – всхлипнула Алекс, тряся головой. – Я все представляю себе, как она рыдает от боли. И это румяное личико, искаженное страданием… Сжатые кулачки и крики…

– Ну, ну же, постарайтесь не думать об этом, – посоветовала надзирательница. – Уверена, что все будет в порядке.

– Ну как я могу об этом не думать, Кэти? – спросила Александра, обращаясь к ней по имени. – Как бы вы чувствовали себя на моем месте, если б вам надо было сидеть на работе, а ваша крошка была бы нездорова, и при этом телефон вам запретили бы, и вы не могли бы позвонить?.. Вот и я чувствую себя так же.

Торн еще сильнее вцепилась себе в голову ногтями.

– Да и вообще, может быть, она уже умерла, – добавила она, и в ее голосе послышались истерические нотки.

– Успокойтесь, Алекс. – Кэти огляделась вокруг.

– Но вы же знаете это чувство, ведь правда? – Этими словами социопат перевела свою выдуманную проблему в разряд их общей. Дело было почти в шляпе. – Когда вы попадаете в эти стены, вы ведь ничего не можете узнать о том, что происходит с вашей малышкой…

– Льюис, – подсказала ей надсмотрщица.

– Вот так же и с моей малышкой Кристи. Я ничего о ней не знаю. С ней может произойти все, что угодно, а мы об этом так и не узнаем, – голос доктора звучал умоляюще.

– Я узнаю, – серьезно согласилась с ней Кэти.

– Ну конечно… – Алекс кивнула и криво улыбнулась. – Ваша няня позвонила бы в офис, и они перезвонили бы…

– Нет, – ответила надзирательница, дотрагиваясь до своего кармана. – Я узнала бы обо всем сразу.

Кто бы сомневался, подумала доктор, наблюдая, как мышь идет в мышеловку – в точности так, как она и планировала. Ни одна молодая мать не согласится сидеть без связи, оставив своего новорожденного малыша с кем-то, и плевать ей на правила. Кэти явно относилась к тем людям, которые сами решали, какие из них нарушать можно, а какие нельзя. Отлично.

Есть правила непреложные – например, ни под каким видом не передавай свой ключ заключенным. Или не проноси в учреждение алкоголь или наркотики. И все знают, что их нарушать нельзя. Но ношение мобильного на дежурстве… Кому от этого может быть хуже? Это правило выглядит немного по-другому, правда? И Кэти только что наглядно продемонстрировала Александре, что нарушает его.

Алекс притворилась, что это стало постепенно доходить до нее. Она медленно кивнула, как бы говоря этим: «Вам-то хорошо…», а ее нервная улыбка заверила надзирательницу, что это навсегда останется их секретом.

– Я так рада, что у вас есть связь… А свою сестру мне очень жаль. Понимаете, она совсем одна. У нее нет мужа, чтобы ей помочь. Наши родители умерли много лет назад… – Доктор выдавила из себя еще немного слез. – Нам не к кому больше обратиться, кроме как друг к другу, а я даже не могу ей ничем помочь.

Заключенная заметила, как Кэти бросила взгляд на дверь. На протяжении всего их разговора мимо нее не прошел ни один человек.

Ну и последний удар, подумала про себя Алекс.

– Я отдала бы что угодно на свете, чтобы узнать, что с сестрой и ее малышкой всё в порядке.

Кэти сунула руку в карман и достала оттуда старую модель «Айфона».

– Вот, – прошептала она и подтолкнула телефон к Александре, прикрываясь рукой. – Быстренько спрячьтесь за полками и позвоните. У вас есть одна минута.

– Вы что…

– Делайте, что вам говорят, – сказала Кэти и вложила «Айфон» в руку психиатра.

Та схватила телефон и бросилась туда, куда показала надзирательница, а сама Кэти встала и подошла к двери.

Социопат улыбнулась и набрала номер, который помнила наизусть. Послание, которое ждали на другом конце провода, состояло всего из одного слова.

И услышавший его хорошо знал, что значит это «приступайте».

Глава 32

Почтовый индекс того места, где должен был находиться Джейсон Кросс, привел детективов к комплексу из двенадцати домовладений, где они легко заметили его разрисованный фургон.

– Неплохое местечко для работы, – заметил Брайант, и Ким не могла с ним не согласиться.

Большой дом, такой же, как у Брайтманов, располагался в богатом месте.

– У него прекрасная клиентура, – сказал сержант, паркуясь сразу за фургоном.

– Наверное, хороший специалист, – предположила инспектор, вылезая из машины.

– Наверное, – согласился сержант.

Входная дверь в дом была широко распахнута, так же как и грузовая дверь фургона. Полицейские прошли прямо в помещение.

Холл оказался еще больше, чем холл в резиденции Брайтманов. И гораздо более роскошным. Основным материалом в отделке было золото. Перила изгибающейся лестницы были отделаны золотом. Вазы, стоявшие в нишах, были отделаны золотом. Углы впечатляющего стеклянного стола были отделаны золотом. Даже рамки фотографий, висящих на стене, были из золота.

У Ким было такое чувство, что она вошла в еще никому не известную египетскую гробницу.

Брайант сморщил нос, и по этому жесту можно было понять, что он думает. В резиденции Брайтманов был стиль. Здесь же он отсутствовал начисто.

Следуя на звук работающего радио, детективы оказались в задней части дома. Перед ними была дверь на кухню, в которой лежала груда разобранной мебели. Каждый свободный дюйм был занят блестящими белыми шкафами, похожими на те, которые Ким уже приходилось видеть. Плита из нержавеющей стали с шестью конфорками напоминала необитаемый остров посреди комнаты.

Инспектор уже хотела подать голос, когда услышала негромкие проклятия, доносившиеся из-под двойной раковины в углу помещения.

– Джейсон Кросс? – позвала Стоун.

– Ну да, это я, – послышалось в ответ. – Минуточку.

Отсутствие в голосе какого бы то ни было удивления говорило о том, что их ждали.

Брайант попытался сделать шаг вперед, но понял, что это не так просто, и остался стоять на месте.

– Попался, наконец, – услышали они со Стоун слова, сопровождаемые шуршащими звуками, исходившими из-под раковины.

Джейсон Кросс появился на свет и улыбнулся Ким.

Она мгновенно попала под обаяние его, несомненно, смазливой физиономии. На нем была черная футболка с логотипом компании. Брюки тоже были черными, и казалось, что их сплошь покрывают накладные карманы. Кросс был на дюйм ниже шести футов и имел фигуру человека, занимающегося физическим трудом. Стоун заметила, как его бицепсы натягивают рукава футболки.

Смазливость физиономии Джейсона подчеркивалась светло-голубыми глазами, которые с того места, где стояла Ким, выглядели полупрозрачными. Светло-русые волосы неровно выгорели под летним солнцем.

Если считать, что у каждого человека есть хотя бы один недостаток, то недостаток этого парня должен быть спрятан где-то глубоко под одеждой, решила инспектор.

– Ну так что, вы привезли смеситель, который я заказал? – спросил Кросс с кривоватой улыбкой, которая, казалось, никогда не покидала его лицо. Ким догадывалась, насколько притягивающей может быть эта улыбка.

Она показала свой полицейский значок.

– Мы хотели бы задать вам несколько вопросов по поводу Дианы Брайтман.

Лицо Джейсона слегка напряглось. Он достал из заднего кармана тряпку и вытер ею руки.

– Конечно.

Затем Кросс облокотился на раковину и скрестил руки на груди.

– Вы не так давно работали в доме Дианы? – начала Ким.

– Да, я время от времени появлялся там в последние два месяца, – ответил красавчик. – Диана не любила неудобства, поэтому кухню я собирал поэтапно.

– Как здесь? – Этот вопрос детектив задала нарочно, потому что кое-что в его ответе обратило на себя ее внимание.

– Нет. Миссис Ричмонд отправилась на сафари в Кению на две недели и хочет, чтобы кухня была готова к моменту ее возвращения.

Ага, так она и думала! Инспектор вопросительно наклонила голову.

– Простите, но я не могла не заметить, что вы называете Диану по имени, а об этой клиентке говорите более официально. На то есть причины?

Кросс пожал плечами, а потом вновь достал тряпку и протер руки, хотя они были абсолютно чистыми.

– Некоторым клиентам нравится неформальный подход. Да и времени я там провел достаточно.

– И вы с ней сблизились?

– Мы разговаривали, – признался Джейсон. – Она была очень общительной дамой.

Ну а с точки зрения Дианы, этот человек был не самым худшим вариантом, чтобы убить время, подумала Ким.

– И о чем же вы говорили? – настойчиво продолжила она.

И опять руки Джейсона Кросса замерли у него на груди. Язык его тела говорил сам за себя.

– О многом, офицер.

– Вы хотите сказать, что вы двое сдружились, мистер Кросс?

– Вы хотите меня о чем-то спросить, инспектор? – Мужчина покраснел и посмотрел Ким прямо в глаза.

Стоун не колебалась. Она не привыкла отказываться от подобных возможностей.

– Вы спали с Дианой Брайтман?

– Ни в коем случае, – ответил Джейсон, хотя этот вопрос не вызвал у него никакого шока. Он не попытался возмутиться, что его спрашивают о подобных вещах, и не рассердился на то, что в его профессионализме усомнились. Это было простое отрицание, которое выглядело так, словно давно ждало своего часа.

– А вы когда-нибудь сидели в машине Дианы Брайтман? – поинтересовалась инспектор.

– Ни в коем случае, – повторил Кросс, покачав головой. – Для этого у меня не было никаких причин.

Опять это «ни в коем случае», да еще и «никаких» для усиления отрицания!

– Вы готовы сдать вашу ДНК на анализ? – задала вопрос Стоун.

– Как только увижу ордер, инспектор, – коротко ответил мужчина. Казалось, что его обычная открытая улыбка навсегда покинула его лицо.

– Было бы очень кстати, если б нам не пришлось запрашивать ордер, – заметила Ким, глядя, как ее собеседник вновь потянулся за тряпкой, но потом понял, что хочет сделать, и засунул руки в два из своих многочисленных передних карманов.

– А еще вам поможет, если вы в течение ближайших сорока восьми часов повесите на кого-то ее убийство, – усмехнулся он. – Но только не на меня.

Инспектор знала, что получить ордер на основании имеющихся у нее данных практически нереально. Вот если б Вуди был на месте, тогда еще может быть, а без него у нее не было никаких шансов.

– Мистер Кросс, вы женаты? – спросила она.

Мужчина кивнул.

– И счастливо, – добавил он, хотя его никто об этом не спрашивал.

– И у вас есть дети?

– Да. Сын семи лет.

– Вам есть что терять, – кивнула Ким.

Джейсон в третий раз взялся за тряпку.

– А я и не собираюсь их терять, инспектор. Так что, если вы закончили…

– Где вы были в воскресенье вечером? – уточнила детектив.

– Смотрел дома телевизор.

– Ваша жена сможет это подтвердить?

– Я был один. Жена с Донни была у своей матери.

– М-м-м-м… – произнесла Стоун.

– Инспектор, мне не нравится направление, по которому идет наша беседа, – сказал Кросс, отбрасывая тряпку в сторону. – Так что вам лучше уйти.

– Вы знаете кого-нибудь по имени Максин Уэйкман?

Красавчик сдвинул брови и покачал головой еще до того, как сообразил, что отвечает на ее вопрос.

– Прошу вас, уходите, – повторил он.

– На сегодня я закончила, мистер Кросс, но прошу вас не уезжать слишком далеко. Я могу посчитать, что нам надо встретиться еще раз.

– Я никуда не собираюсь уезжать, – ответил Джейсон и отвернулся. Полицейские вышли на жиденькое осеннее солнце, и Брайант тяжело вздохнул.

– Черт побери, командир! Ты слишком быстро перешла к конфронтации. Может быть, стоило…

– Он лжет, – ровным голосом заявила Ким. – Не знаю, во многом ли, но готова поспорить на твою пенсию, что волос из машины принадлежит ему.

– Вообще-то он не очень похож на убийцу, командир.

– А ты знаешь, как должен выглядеть убийца? – спросила инспектор на полном серьезе.