Текст книги "Спригган"

36

Насчет естественных надобностей я не соврал, просто заодно хотел проверить, где Руфио и чем он занят. Вопрос только в том, как это сделать. Я не могу потратить на поиски крыса несколько часов, не могу ходить и орать повсюду, словно фамильный призрак: «О, где же ты, брат?» Не могу. Оставалось надеяться на спригганскую удачу. В таком деле она помощник, конечно, скверный, но другого не предвиделось.

Я двигался бесшумно и время от времени звал Руфио – шепотом, разумеется. Если он поблизости, авось и услышит.

Нет, никаких намеков на хвостатого лазутчика.

Дважды я заблудился в темных безлюдных коридорах, потом вспомнил, что чародей говорил про лестницу. Пришлось вернуться туда, где донжон соединялся с еще одним строением. Копаясь в памяти в поисках подробностей, я остановился и услышал, что кто-то идет за мной следом. Вот так новость! Причем этот «кто-то» явно не имел опыта по части скрытого наблюдения.

Крыса я звать, конечно, прекратил. Требовалось срочно куда-нибудь спрятаться, но поблизости не было ни одной удобной для этой цели ниши. Поэтому я продолжил путь к туалету и вскоре нашел его, как раз на северо-востоке от лаборатории чародея. К тому времени мой преследователь куда-то исчез. Коридоры замка были пустынными и зловещими. Моя спина немедленно покрылась мурашками, это уж в обязательном порядке.

Стоило подумать, что преследователь – если, конечно, это не просто слуга, шествующий куда-то по своим невинным делам, – притаился в засаде, но я не подумал. Набив свое брюхо хорошей едой, я потерял большую часть соображения и реакции. Логично, что все кончилось тем, чем кончилось. Вместо того чтобы держать ушки на макушке, Локи считал ворон.

Он выскочил из ниши в стене. Вот же! Мне не повезло найти такую, а ему удалось. С другой стороны, я же не знаю всех здешних секретов.

– Попался, гаденыш! Теперь попался!

Ближайший источник света располагался от нас на расстоянии трех метров. Хотя и не во всех подробностях, но я видел пучеглазую и покрасневшую морду моего старого знакомого.

Я попался. Барон Заморис держал меня своей рукой за горло, и, надо сказать, рука эта была твердой. Он приложил усилия к тому, чтобы я приподнялся на цыпочки, снижая мои шансы вырваться.

От Замориса пахло вином, он надулся им так, что считал возможным наплевать, что я работаю на благо его распрекрасной фронды.

И как это я не почувствовал перегара в коридоре? Неужто старею? Быть не может!

Я улыбнулся ему, как старому приятелю, вкладывая в свою гримасу максимум дружелюбия. Больше гуда просто не влезло бы. Никакой реакции, Заморис все так же скалится и таращит зенки.

Словно все повторяется. Вчера ночью мы встречались примерно в таких же обстоятельствах.

– Теперь-то я с тобой разберусь, – сказал барон. – Будь уверен, я не прощаю нанесенных обид. Я мог бы вызвать тебя на дуэль, но это слишком много чести для тебя, вонючий эльф!

Он сжимал пальцы, пытаясь перекрыть мне доступ воздуха. Я его недооценивал. Заморис не только мог носиться со скоростью, которая не вязалась с его комплекцией, но и обладал большой силой.

– Я совсем не понимаю, о чем вы говорите, господин барон, – просипел я.

Он сжал пальцы. Клянусь, на моей шее останутся синяки, и в заключении о смерти, если его кто-нибудь когда-нибудь напишет, будет значиться асфиксия.

Но, кажется, Заморису было на это начхать.

– Как это ты не понимаешь? Слюнявый пес! Понимаешь!

– Блууу… уммуу… гху… гуу… Вот так я умею иногда.

– Чего? – скривился аристократический мститель.

Я повторил свое таинственное заклинание. Хоть в черепушке истребителя спригганов было вина больше, чем мозговых клеточек, он сообразил, что мне трудно говорить и дышать.

Трюк сработал, ай какой я молодец! Барон ослабил пальцы и опустил руку, чтобы я мог стоять на своих ногах целиком и изрекать драгоценные перлы. А еще он вынул из ножен здоровенный кинжал, острие которого, не мешкая, поместил напротив моего сердца.

Плохо.

Плохо.

Плохо.

– Я сказал, что здесь какая-то ошибка. Ни о каких обидах в ваш адрес я слыхом не слыхивал. Почему со мной надо разбираться?

Той ночью он видел только мои глаза, но ведь их трудно спутать с другими. Вот ахиллесова пята лучшего взломщика в Кавароне. Я замотан по макушку особой тканью, но, по большому счету, что толку?

Вывод: не надо было выпендриваться.

Тем не менее признаваться и сдаваться на милость победителя я не собирался. Будем держать оборону до последнего. Как минимум сейчас у меня есть надежное прикрытие в лице Виртольда. Мне бы только добежать до барона, а уж там я нажалуюсь по полной программе.

– Не бреши! Твою повадку я сразу узнал, как только мы встретились во дворе! – сказал Заморис. Он отлично умел строить зверские рожи.

– Какую повадку? – спросил я.

– Не зли меня, вонючий эльф! Стоит мне надавить на кинжал, и тебе крышка!

– Какая крышка? Вообще-то он прав.

– На кого ты работал? Где мое ожерелье?

Заморис убрал железку, чтобы освободить руку и использовать ее по другому назначению. Он принялся ощупывать меня всего, надеясь, что бриллианты я до сих пор ношу с собой.

Его рука была очень настойчивой. Я задергался и запищал.

– Что вы делаете? У меня нет никакого ожерелья! Даже не знаю, о чем идет речь!

Ответом было рычание, словно это не Заморис, а демон, который охраняет Черную Кассу. Опыт подсказывает, что барон может быть весьма голосистым, так что издавать подобные звуки для него раз плюнуть.

– Уберите свою граблю! – потребовал я.

– Еще чего! – пропыхтел Заморис.

– Сейчас я буду орать на весь замок, что меня пытаются изнасиловать!

– Чего-о?

Барона это поразило до глубины души, и он разъярился еще больше.

– Если вам надо что-то другое, то я уж и не знаю… – А если прибегнуть к старому трюку? – Может, дадите мне отдышаться? Я понимаю, страсть, она иногда не дает опомниться… Но мы получим больше удовольствия, если все произойдет взаимно!

Получилось. Заморис издал вопль, эхо которого понеслось по коридорам Найклера и замерло где-то вдалеке. Надеюсь, его кто-нибудь услышит и придет узнать, в чем дело.

Барон убрал руку, но в ней снова появился кинжал. Не успел я даже подумать о том, чтобы ловко вывернуться, как железо оказалось у моего горла.

– Не играй со мной, подонок! Вор! – зашипел барон, теряя голову. Очень опасно. Смерть с косой прошла по моему сознанию, оставив на нем четкие следы. – Ты вздумал издеваться надо мной, да? А если я пущу тебе кровь?

– Зачем?

Тянуть время, тянуть. Но куда?

– Где мое ожерелье?

– Я ничего не знаю. Вы все твердите про него, но я не…

– Знаешь! – гаркнул Заморис. – Слушай, если перестанешь кретина из себя строить, я убью тебя быстро, если нет – буду отрезать от тебя кусок за куском!

Ага, держи карман шире!

– Небогатый выбор!

– Правильно мыслишь, доходяга. Поэтому…

– Я по-прежнему настаиваю. Вы меня с кем-то спутали. Я – взломщик, поэтому Виртольд нанял меня для важного дела, но я никогда не был в вашем доме или где-то там еще.

Я неплохо умею изображать невинность и воспользовался своим искусством. Уверенность Замориса поколебалась, но он посмотрел мне в глаза с громадным подозрением.

– Моя совесть чиста, – заявил я. – Мне нечего скрывать!

– А ты наглец. Хорошо играешь…

– Между прочим, именно сейчас я занят тем, что ищу для вашей… организации то, зачем меня наняли. Не советую мешать. Хотите меня прирезать? Отлично. Но перед этим советую поставить в известность барона Виртольда и спросить у него, как смотрит он на вашу инициативу!

Козырь был серьезным и быстренько сбил с Замориса решимость. Он надолго задумался о жизни, заставляя меня нервничать и потеть. К тому же я продолжал лыбиться. В конце концов у меня заболело лицо. Пропади пропадом этот тюфяк и убийца кресел!

– Я сделаю так, спригган. Я подожду, когда ты выполнишь свою часть работы, – сообщил мне барон таким тоном, словно собирался сожрать меня живьем. – Все будет по-честному. От тебя требуется не распускать язык насчет нашего разговора, усвоил? Иначе я не посмотрю на всякие условности. Кассу, в конце концов, может добыть и твоя сестренка, так? Впрочем, если будешь все-таки кочевряжиться, она может внезапно исчезнуть и найтись в каком-нибудь вонючем каземате, прикованная ржавыми цепями к стене. Я могу это устроить.

Я сглотнул. С него станется.

– А потом, когда все хлопоты останутся позади, ты придешь ко мне сам. И я с тобой разберусь. Не вздумай бежать – найду и живьем сдеру с тебя шкуру, прыщ! Не усугубляй своего положения, вор, твоя судьба все равно решена. Ты совершил большую ошибку, когда влез ко мне в дом!

– Я не влезал в ваш дом… – прошептал я. Говорить было затруднительно, ибо пальцы Замориса снова тискали мое нежное горло.

– Заткнись! Я все сказал! Я слежу за тобой! Я тень, которая крадется за твоей жалкой душонкой днем и ночью…

Ой-ой-ой, какие слова! А я думал, что тень, которая крадется неслышно и не видно, это я, а не он.

– Да, и верни мне ожерелье! Так ты сможешь купить себе сравнительно безболезненную смерть…

Спешу и падаю.

Тут Заморис отпустил меня, но кинжал в ножны не спрятал. Мы стояли друг против друга, словно сын и отец, который только что отчитал отпрыска за разгульную жизнь, бросающую тень на честь древнего рода.

Я постарался не выглядеть виноватым, и, кажется, получилось. Барон скалился, как цепной пес.

– Пшел вон, – сказал он мне.

Страх частенько провоцирует необузданную ярость, и, хотя я существо, в целом, мирное и к насилию прибегаю редко, мне захотелось разорвать Замориса на мелкие кусочки.

Надеюсь, я ответил барону взглядом достаточно кровожадным, чтобы он кое о чем задумался.

– Время расставит все по местам.

Эту фразу я где-то вычитал и подумал, что сейчас она будет уместной. В меру таинственной и зловещей. Заморис вытаращился на меня, сжимая рукоять кинжала. Он не ударит, по всему видно, его страшат разборки с Виртольдом. Или же он считает их несвоевременными.

Я удалился с гордо выпрямленной спиной, по которой стекали бурные ручьи ледяного пота. Барон пыхтел где-то позади, напрягал извилины и страдал от того, что не в состоянии выпустить мне кишки прямо сейчас.

Так он исчез в лабиринтах замка Найклер, а я добрался до донжона.

Кажется, пронесло, думал я, поднимаясь по лестнице. Хоть и ненадолго, но я получил передышку. Пока Касса не найдена, не извлечена из тайника, непосредственная опасность нам с Шиолой не грозит.

Не дойдя пяти шагов до двери лаборатории, я почувствовал, как на плечо мне что-то упало.

Лишь чудом я не заорал и не поставил на уши весь замок. Наверное, массаж шеи, который мне сделал барон, сыграл свою роль – я ограничился сдавленным крипом. В следующий миг я задергался, стараясь скинуть с плеча неизвестную пакость, но тут она вцепилась мне в ухо.

Все! Хана! Я всегда боялся, что какой-нибудь большой паук сделает именно это, и вот свершилось…

– Ты перестанешь дергаться или нет? – пискнул Руфио. – Мне придется тебя укусить, если не прекратишь! Ты чуть мне голову не расплющил, ненормальный!

Я привалился к стене. Потрясения последних минут расшатали мою нервную систему, и она вот-вот должна была рухнуть. Работа взломщика становится слишком опасной, а выгоды пока что не приносит. Правда, есть вариант последовать совету Уны и начать разводить овец.

Но это экстрим, как говорят некоторые люди.

Руфио оставил в покое мой орган слуха, и его усы пощекотали мою щеку.

– Темные делишки творятся в Найклере, – сказал крыс.

Будто я сам не знаю.

– Откуда ты взялся?

– Наверху есть балка. Посмотри. Туда я залез через дырку в стене.

– На такой высоте?

– При чем тут высота? Ты не представляешь, сколько здесь разных ходов, лазов, скрытых ниш. Для крыс, разумеется. Рай для шпионажа. Я провел тут время не зря и узнал такое, от чего у тебя волосы должны встать дыбом!

– Они уже стоят. Я думал, ты валяешься в подвале, обожравшись сыром и упившись дармовым вином.

– Локи, ты же меня знаешь, – фыркнул Руфио. – Дело есть дело. Ну свистнул я кусок сыра, совсем маленький, но к выпивке не притрагивался. Надо же мне было подкрепить свои силы. В общем, я поджидал тебя и решил, что спрыгнуть тебе на плечо будет самым лучшим вариантом.

– Для кого? Я чуть в ящик не сыграл! Больше так не делай!

– Договорились, договорились, Локи! Не нервничай! Какая кошка тебя укусила?

– Ее зовут Заморис!

– Какой породы?

– Самой гнусной!

– А-а! Ты про барона! Так он…

– Настиг меня, аки коршун беззащитного тушканчика. Он вцепился в меня своими когтями и едва не выклевал мою единственную печень! Гнусняк! Смрадный злодей!

Руфио помахал хвостом.

– Его трудно винить. Он уверен, что ты утащил ожерелье его дражайшей супруги.

– Уверен, но я все отрицал.

– Правильно. Не надо давать им ни единого шанса.

– Ага. Я пошел облегчиться и никого не трогал, моя миссия была исключительно мирной, а он подстерег меня, спрятавшись в нише.

– Какое коварство! Твой Заморис просто мантикор какой-то!

– Хуже. Мантикор разрывает свою жертву на части прямо на месте, а этот пообещал мне адовы муки чуть погодя, когда дело с Кассой будет закрыто. Я должен буду сам явиться к нему с повинной головой и вернуть ожерелье. Тогда моя смерть будет легкой. В противном случае…

– И что ты намерен делать?

– Понятия не имею.

– Скажи Виртольду.

– Надо подумать.

– Думай, только не очень медленно. Расскажи, что там, в прошлом, как все было?

– Сейчас? Нет времени. Я снова отправляюсь туда. Дело осложнилось.

– Как всегда. Послушай, а я-то что узнал…

– Позже, позже!

– Твой Заморис не тот, кем кажется… – Что?

Заскрипела дверь лаборатории, и голос Виртольда произнес:

– Где его носит?!

Крыс юркнул за мою голову и повис на спине, вцепившись коготками в куртку. Я сделал вид, что только что собирался войти. Барон замер, глядя на меня, улыбающегося во весь рот, и покачал головой.

– Хорошо хоть не заблудился, – проворчал рубака. – Идем. Что с тобой такое? Привидение увидел?

Я хотел сказать, что все гораздо хуже, но смолчал. Наоборот, всем своим видом старался донести до нанимателя мысль, что готов к подвигам ради общего дела. Виртольд таращился на меня с подозрением. Да не сошел я с ума, не сошел! Для верности даже подмигнул лихому кавалеристу.

Крыс успел соскочить с моей спины до того, как я вошел в лабораторию, и исчез в недрах замка.

Шиола была готова к отправке. Ей тоже не нравилась моя задержка. Если бы не посторонние, «сестра» отчитала бы меня за нерасторопность. Но честь семьи решила сохранить. От выпитого ее глаза сияли, как две луны. Этими лунами она оглядела мою помятость и, наверное, заметила странный, чересчур красный цвет моей шеи.

Я проигнорировал ее немые вопросы. Гастон поколдовал над своей машиной. И снова – в прошлое.

37

То же самое место, то же самое время. Мы сидели в засаде и видели, как Фум обшаривает задний двор в поисках лазутчиков. Образина никого не нашел, о чем и сообщил торчащему из окна Хранителю. Сунио Бельтрам сказал, что дело нечисто, что он нутром чует какой-то подвох. По его словам, надо было срочно принимать меры.

Он принял. Для начала сказал, что пора сваливать, и закрыл окно, чтобы через некоторое время выкатиться из офиса.

Мы не рассчитывали на такое быстрое развитие событий. Думали, что ждать этого светлого момента придется до вечера, а Жженый подкинул нам приятный сюрприз.

– Ты идешь за ним и ощупываешь его карманы, а я забираюсь в кабинет.

– Средь беда дня? – спросила девица.

– А что делать?

– В самом деле. Ты какой-то странный, Локи. Что случилось?

Я поведал ей трагическую, надрывную историю о Заморисе и одном маленьком скромном сприггане.

– Это и тебя касается, – добавил я в конце, – так что будь настороже. Теперь по крайней мере один фрондер хочет лишить нас положенной доли. Вероятно, есть и другие. Руфио что-то такое разнюхал, но не успел мне сообщить. И, боюсь, эти новости плохие. Бандитка повела ушами.

– Ладно, поговорим об этом после. Я пошла. Они выходят из здания.

И правда. Первым, словно большой пассажирский дилижанс, выехал на крыльцо Фум. Он огляделся по сторонам, как положено телохранителю, и состроил рожу. Это было ни к чему. И так страшный, что твой ночной кошмар. Следом за ним появился Гасси в круглой шляпе, а уже потом и босс. На его рябой физиономии выделялась свеженаклеенная борода. Выпятив пузо (накладное?), он сошел на мостовую, и все трое потопали на восток. Должно быть, в свое истинное логово.

Шиола выскользнула из нашего укрытия – за стоящими на приколе деревянными повозками – и двинулась за троицей. Держалась взломщица на расстоянии ста шагов и сливалась с окружающим ландшафтом так искусно, что я позавидовал.

Так. Теперь запускаем…

И тут я заметил Кварока Лейса. Чудом выживший после знакомства с тяжелогруженой фурой шпик стоял на другой стороне улицы, рядом с «Мехами и кожами», и притворялся, что его тут нет. Паразит успел переодеться в цивильное платье и нацепить усы с бакенбардами. Узнал я его лишь по его позе и сутулой спине. А так – обычный правоверный горожанин, каких тысячи.

По правде говоря, я вовсе не думал, что еще увижу Кварока Лейса. Более того, это не входило в мои планы, ему там просто не нашлось бы места.

Столкнувшись с непредвиденным обстоятельством, я взирал на другую сторону улицы как баран на новые ворота. Хотя Кварок стрелял глазами во всех мыслимых направлениях, меня он не заметил. Чудесно. Что дальше? Куда он пойдет и пойдет ли вообще?

Я спрятался получше, изображая, что очень интересуюсь конструкцией повозок.

Шпион и шантажист чего-то ждал, переминаясь с ноги на ногу. Словно не мог решить, что ему делать. Кажется, я понял. Он выбирает между двумя возможностями: влезть в кабинет Жженого или пойти следом за ним, чтобы проникнуть в логово зла.

Между тем троица с Шиолой на хвосте прогулочным шагом удалялась на восток. Они успели пройти два квартала и почти скрылись из виду в колышущемся море голов и тел, заполонивших улицу.

Наконец Кварок решился. Он треснул себя по лбу и потрусил следом за Жженым, тем самым открывая мне доступ к кабинету. Заберись он туда первым, свою часть работы я выполнить не сумел бы.

Нельзя отрицать, что иногда мне все-таки везет.

Убедившись, что Кварок ушел достаточно далеко, я пересек мостовую, чудом увернувшись от летящей со скоростью ветра двуколки, и обошел серое здание привычным путем. На заднем дворе царила девственная пустота. Тени стали гуще, а скоро сюда опустится вечерняя мгла, что мне как раз и нужно.

Устроив себе временный штаб в лабиринте, составленном из ящиков, я приготовился к операции. Извлек из потайных карманов нужные инструменты, прикидывая, какие сюрпризы могут ждать меня внутри. Заодно снял браслет Гастона. Если Жженый защищает свой предполагаемый тайник магией, мне понадобится мое противоядие. Шансов, что карта окажется в офисе, очень мало, но эту ниточку надо отработать, чтобы больше к ней не возвращаться и не мучиться угрызениями совести.

Небольшая медитация помогла мне вспомнить, кто я такой.

Я – лучший взломщик Кавароны. Я – тень. Я – бесплотный дух, парящий в эфире. Я не оставляю следов, и, можете быть уверены, любое сложное воровское дело мне по плечу!

Подобную ахинею я частенько повторял про себя в последнее время. Хоть это и странно, но помогает поверить в себя.

– Что ж. Пора.

38

Запрыгнув на каменный подоконник, я занимаюсь стеклом. Рама тут одинарная, что облегчает мне работу. Алмазный нож с присоской и тросиком никогда меня не подводил. Режет как бритва.

Защелка изнутри самая простая, поэтому через полминуты, просунув руку в получившееся отверстие, я открываю окно и тяну раму на себя.

Убедимся, что поблизости никого, и проникнем внутрь.

Проще пареной репы. С этим справился бы даже ребенок.

Обитатели деловой цитадели совершенно не заботятся об охране. В кабинете на меня не набрасывается сторожевой пес, не падает на голову подвешенный к потолку кирпич, да и медвежий капкан не смыкает с лязгом свои зубастые челюсти на моей ноге. И на том спасибо.

Пережив несколько десятков страшных секунд после того, как бюст неизвестного финансиста, отлитый из бронзы, грохнулся вместе с подставкой на пол, я возвращаю его на место. Мрачный господин взирает на меня с крайним осуждением. Я щелкаю его по носу. Ничего не поделаешь, Локи не в состоянии жить в согласии с окружающими его вещами. Особенно если эти вещи не его собственные.

На грохот никто не прибежал. В дверь не барабанили кулаки дюжих охранников и ни один не орал: «Зовите стражу!»

Пронесло. Опять.

Я рыщу по кабинету, производя разведку вверенной территории. Сейф, где обычно хранятся бумаги, стоит в углу, позади большого письменного стола. Здесь почти нет следов какой-либо деятельности, что неудивительно, учитывая, что офис Жженый снял лишь в качестве прикрытия.

Сейф сейфом, но, может быть, он только для отвода глаз. Такое случается сплошь и рядом. Хитрые владельцы драгоценностей и магических реликвий мастера сооружать декорации. Иногда число их доходит до дюжины, так что, пока исключишь из поиска все ложные тайники и найдешь верный, может наступить утро. В этом случае взломщику необходимо чутье.

Я поискал, где оно у меня. Чутье продрало глаза и взглянуло по сторонам.

Следующие несколько минут я ощупывал стены на предмет скрытых панелей, за которыми могут располагаться интересующие меня предметы.

Ничего не найдя, я переключился на пол. При этом все меньше верил, что в обычном офисном здании хоть где-то может отыскаться замаскированный сейф. Кому он здесь нужен, если разобраться?

Пол был старым, много раз крашенным, и доски его слиплись так, что не отдерешь одну от другой без того, чтобы не оставить трещин и щелей. Сплошной монолит, я бы сказал. Пол пришлось исключить тоже.

Время обратить пристальное внимание на сейф. Ничего особенного он собой не представляет. Стальной ящик с дверцей, высота на ножках мне по плечо. Замок одинарный, без кодового механизма и, кажется, без магии. Впрочем, если она и была, то уже почила в бозе.

После тщательного осмотра приступаю к взлому. Для этого вынимаю из кармана связку тонких прочных отмычек ста разновидностей. Горжусь своей коллекцией. Она сделана на заказ слепым гномом-мастером, потерявшим зрение глубоко под горами Зингмам. Ему не повезло схлестнуться с балрогом.

Стараюсь не звенеть и едва просовываю первую отмычку в замочную скважину, как понимаю – что-то не то.

Мой обостренный до предела слух не стал подкладывать мне свинью, а просигнализировал мгновенно: дверь офиса пытаются открыть.

Спустя всего один удар сердца – у меня же реакция! – я метался по помещению в поисках достойного убежища. Мне не пришло в голову выскочить в окно, нет. Это было бы слишком просто, а Локи не ищет легких путей. Он смело смотрит в лицо опасности и идет наперекор судьбе… За что и получает. Как обычно.

Я с трудом удержал бронзового финансиста от нового падения, но зато смел со стола стопку бумаг, заплелся в собственных ногах и рухнул. Пришлось попотеть, чтобы сделать падение как можно более тихим.

Дверь открывали. Что-то уж очень долго. Словно не ключом, а кочергой, причем грохотали едва ли не на все здание.

Проворной саламандрой я пополз к письменному столу. Только он и мог дать сприггану убежище. Обогнув его, я поместил свое тело в пространство между двумя массивами ящиков, там, где обычно располагаются ноги сидящего клерка. И еще придвинул стул так, чтобы меня было не видно.

Локи, ты просто везунчик. Ты знаешь об этом? Пора бы открыть тебе глаза.

Мне было не до бумаг, они остались лежать на полу. В любую секунду дверь могла раствориться, запуская внутрь Фума и его хозяина.

Что в таком случае здесь делаю я?

Цена вопроса велика. Вся моя доля от Черной Кассы.

Что-либо предпринимать поздно – с замком неизвестный уже расправился. Он быстро заскочил внутрь и закрыл дверь. Замер возле нее, прислушиваясь. Значит, не Жженый, не Гасси и тем более не Фум. Кто?

Приглядываюсь к его ботинкам и делаю ужасающее открытие, от которого мой желудок начинает выделывать кульбиты. Совсем как в заброшенном доме, превращенном в помойку.

Это Кварок Лейс. Собственной персоной, вместе со своими усами и бакенбардами. Полная комплектация, ни отнять, ни прибавить.

Сердце сприггана отправляется в страну мрака и холода, я даже не слышу его стука. Вишу на волоске, а подо мною бездна. Вспоминаются случаи, когда мне доводилось оказываться в подобном положении. Но тогда со мной был Руфио. Его хладнокровие просто спасало мой разум. Теперь же я брошен на произвол судьбы.

Кварок стоит у двери, выясняя, не пробудил ли он у оставшихся обитателей здания подозрений. Вскоре мы оба приходим к выводу, что не пробудил. Тут всем па все наплевать, хоть сопри само строение, никто не почешется.

Мгновения капают. Очень медленно. Ощущение, что меня кусают клопы, распространяется по всему моему телу.

Кварок Лейс поворачивается лицом к центру комнаты. Он видит разбросанные бумаги и ворчит в адрес Жженого и его привычек. Выходит, шпик знает о них достаточно много, чтобы ворчать.

Этот гнусный субъект спутал мне все карты. Сначала увязавшись за Хранителем, он передумал и вернулся, решив попытать счастья в кабинете. Ну кто мог предсказать, что лазутчик поведет себя именно так?

Я удержался от страдальческого стона, хотя застонать очень хотелось. Вместо этого закусил губу на манер Виртольда. Его уроки не прошли даром. Мне удалось сохранить мучительное молчание. Я притаился, словно камбала на дне морском.

Кварок Лейс дошел до середины кабинета. Он думал. Думал над тем, почему разбросаны бумаги, думал, что случилось с окном и почему в нем такая аккуратная дыра.

По всей логике сейчас он должен был выхватить спрятанный под одеждой кинжал или миниатюрный арбалет и выдать мне по полной программе, но почему-то не сделал этого. Бумаги ладно, но вырез в стекле!

Ловушка! Буквы светятся у меня в голове. Ловушка! Кварок догадался, что я тут, и готовит кровавую расправу.

Надо быть полным дураком. Если есть окно, говорил мне когда-то Руфио, значит, пользуйся окном, а не прячься в шифоньер. Тут он прав. И мне бы послушать его, но мы, спригганы, сильны задним умом.

Шпик приблизился к столу.

В полуобморочном состоянии я ждал развязки этого саспенса и держался за рукоять пожалованного мне Виртольдом кинжала.

Кварок по-прежнему стоял и ничего не делал. Его башмаки находились от меня на расстоянии вытянутой руки.

Затем зазвенели железячки. Я проморгался и понял, что шпион приступает к вскрытию сейфа.

Неплохо бы спросить его, каким образом он узнал, где именно находится берлога Хранителя. Возможность у него была только одна: следить за Жженым параллельно с нами – а мы, недоумки, ничего не заметили! Но Кварок не заметил и нас, что тоже странно. И так мы танцевали вокруг здания, даже не подозревая об истинном положении дел. Лопни моя селезенка, если я что-нибудь понимаю!

Выходит, Кварок видел, как Фум бродит по заднему двору, понукаемый торчащей из окна рожей Сунио Бельтрама. Если так, то где же он прятался?

Обо всем этом я успел подумать секунды за три.

Шпик не обращает на меня внимания. Подойдя к сейфу, он раздраженно отодвигает стул ближе к столу, стремясь затолкать его поглубже в междуящичное пространство.

Итак, я до сих пор не раскрыт, а Кварок только поспособствовал усилению моей конспирации.

До меня доносится скрежет отмычек в сейфовом замке. Выглядываю из своей норки и вижу согбенную фигуру шпиона. Фигура озирается и подрагивает мелкой дрожью, а я тем временем пытаюсь придумать, что делать, если Лейс достанет карту, которая предположительно находится внутри ящика.

Самый верный и быстрый способ – двинуть его чем-нибудь тяжелым, чтобы искры полетели из глаз. Пока он будет считать их, я выдерну трофей из его ослабевших рук и помчусь во все лопатки.

Кварок цедит ругательства сквозь зубы, словно ростовщик, отчитывающий должника. Отмычки звенят, ударяясь о металлическую сейфовую дверь. Этот идиот не соображает, что шум может привлечь внимание. Ему повезло остаться незамеченным после взлома входной двери, но неужто он думает, что так будет и дальше?

Опыта нет, а желание большое. Кварок ошибается раз за разом и выходит из себя. Нервы у него далеки от состояния, называемого порядком. Ему не быть взломщиком, пусть даже не мечтает.

В этом месте я зловеще усмехаюсь. Приятно думать, что в своей профессии ты лучший и все потуги жалких дилетантов так и останутся потугами.

Прошло минут пять. Утомившись и вспотев, Кварок Лейс пнул сейф, и тот неожиданно открылся. Шпик отскочил от него, ударившись пятой точкой о край стола, а потом сплюнул, обругав всех, кто имеет отношение к производству несгораемых шкафов.

Мы приближаемся к моменту, когда станет ясно, имело ли для нас обоих смысл проникать сюда и подвергать себя различным опасностям.

Кварок сунул голову в сейф, да чего там, он едва не целиком забрался в него. На пол полетели бумаги, печати, медные и серебряные монеты. Также на полу рядом со мной оказался грязный носовой платок, а потом сломанная пряжка от ремня. Богатый улов. В жизни не видывал такого.

Бумаг немного. Все они явно не имеют отношения к карте сокровищ.

Кварок выбрался из сейфа и всхлипнул. Я прислушался. Шпик проделал это еще раз и стукнул по металлическому ящику кулаком:

– Проклятый! Проклятый помоечный кот! Свинья! Моровая язва!

Так я и думал.

– Ты не мог положить ее сюда, как все нормальные люди!.. – Простонал Кварок, долбясь головой о сейф, не оправдавший его чаяний. – И почему, почему я пошел сюда?!

Гы-гы, хороший вопросик. Будь у тебя сообщник, как у меня, ты бы мог послать его следом за Жженым и его дружками, убивая таким образом, по выражению Фума, двух гномов зараз.

Знать, не судьба, Кварок!

Я позволяю себе немножко насладиться триумфом. Ничто так не радует порой, как чужая неудача, особенно неудача неприятеля. Сидя под столом, давлюсь от смеха и зажимаю рот обеими руками.

Некоторое время Кварок предается скорби и бормочет как бесноватый, но потом ему приходит мысль проверить упавшие на пол бумаги. Надежда умирает последней, и он полагает, что мог просто не заметить карту среди этой макулатуры.

Присев на корточки, шпик вдруг замирает, словно к его спине приставили взведенный арбалет.

Мы смотрим друг на друга, и наши души одновременно уходят в пятки. Даже не уходят, а проваливаются, словно биллиардные шары в лузу.

Он не верит тому, что открывается его взору. С его точки зрения, под столом прячется какое-то большеглазое страшилище, неизвестно откуда тут взявшееся.

Потом приходит мысль, что оно тут уже давно и в курсе всех творящихся в офисе темных дел.

Долгое-долгое мгновение ни один из нас не произносит ни слова. Мы размышляем, с чего начать, и, надо заметить, выбрать из многих возможностей не так-то просто.