Текст книги "Я введу вас в мир Поп..."

Студент. Вопрос можно? Хьюстон будет выступать в Кремле?

НС. Да.

Студент. Сколько там мест?

НС. 5 500. Точнее 5 525, но продается 5 500.

Студент. И сколько там будет стоить билет?

НС. Билеты разные. Есть за 50 000 рублей, а есть за 300.

Студент. Тогда какая выручка планируется суммарно от этого концерта?

НС. Это называется коммерческой тайной и вам, конечно, этого никто не скажет даже на занятиях. И как журналисты, вы тоже должны привыкать к тому, что есть вопросы, на которые никогда никто не ответит.

Студент. На Западе, например, очень часто говорят о суммах концерта.

НС. Это абсолютная неправда. Ни один человек никогда вам не скажет о прибыли от концерта.

Студент. Я не сказал, что прибыль. Я сказал – оборот. Мне хочется понять, каков оборот.

НС. А зачем вам оборот? Я могу сказать вам, сколько стоит Уитни Хьюстон.

АКТ. Я могу сразу сказать, что единственная статистика, которая вообще становится публичной относительно концерта, это:

а) сколько билетов всего продано;

б) иногда – сумма гонорара артиста. И то – если артист согласен.

НС (студентам). Вы повторяете ту же самую ошибку. То, о чем я говорила. Мне кажется, что следующее поколение журналистов более профессионально должно относиться. Вы сейчас сказали: на Западе. Вот я уверена, что вы мне не дадите, я хотела бы, чтобы вы мне показали статью какую-то или еще что-то. Потому что я, занимаясь этим более двадцати лет, точно знаю, что таких данных не разглашают. Это – этика бизнеса.

Студент. Я могу ошибаться, может быть, это недостоверные источники.

НС. Поэтому сначала нужно иметь достоверные источники.

Студент. И такой вопрос: артисты получают фиксированную сумму по контракту, или они получают процент от концерта?

НС. Я уже говорила об этом. Бывает и так, и так. В Европе, вообще на Западе, артист всегда получает фиксированную сумму в качестве гарантии плюс процент от прибыли. Процент я называла.

Студент. А в России?

НС. В России бывает и так, и так. Бывают иногда и фиксированные суммы, а сейчас все чаще и чаще приходится заключать договоры на проценты.

Студент. Прозвучали такие цифры: пять процентов – это промоутер, порядка семидесяти пяти – артист…

НС. Семьдесят пять и двадцать пять. Семьдесят пять процентов – артист, двадцать пять – промоутер, или девяносто процентов и десять, или девяносто пять и пять. Больше никто в этой прибыли не участвует. Дело в том, что прибыль, которую получает артист, тоже получает не он сам. Вот мы платим определенную сумму. Это совсем не деньги артиста. Это деньги на всех. На техников, на музыкантов, на менеджеров, на агентов, на все то, что входит в их часть обязательств по контракту, они прилетают, или платят за гостиницу, или они привозят с собой техников. Мы платим определенную сумму, в нашем контракте записано, что они нам предоставляют. То есть это уже не деньги артиста. В среднем, если артист получает гонорар порядка 150 000, то ему достается не больше 50 000. Треть – это потолок, который получает артист от тех денег, которые платит промоутер.

Студент. И каким образом осуществляется налогообложение этих денег, если, например, иностранный артист выступает в России?

НС. Все зависит от того, как будет заключен контракт. Существует закон о двойном налогообложении практически со всеми странами. Артист платит налоги у себя в стране, соответственно, это не облагается налогом в России.

Студент. Я хотел бы дальше прояснить ситуацию. Приезжает артист, в результате концерта получает определенный плюсовой бюджет. Этот бюджет сразу делится: часть артисту, часть промоутеру?

НС. Сразу.

Студент. Если гонорар артиста фиксирован, то никто не вмешивается в прибыль промоутера?

НС. Даже артисты, которые имеют фиксированный гонорар (это уже давно так происходит), присылают бухгалтера, считают, смотрят цены на билеты. В любом нашем контракте указано: прежде чем подписать договор, мы должны послать им все расценки на билеты, всю расходную часть. У них существует стереотип того, сколько должен зарабатывать промоутер. Поэтому прежде чем ты договоришься с артистом, ты должен послать ему свое предложение на гонорар, ты должен послать ему всю свою расходную часть, полностью расценки на билеты, план зала. Присылается бухгалтер, который идет в зал. У меня было так много раз – переводчик идет в зал и говорит сидящим: «Пожалуйста, покажите ваш билет». Смотрит, переписывает. Поскольку их бухгалтеры делают туры ежегодно по 25 раз, он, входя в зал, даже в «Олимпийский», с точностью до 100 человек называет, сколько человек в зале. Ему достаточно выдернуть 20 билетов, чтобы понять, правду им говорит промоутер или нет. Они берут свою раскладочку, берут план зала. Написано, что место стоит 200 рублей, а вот билетик – ряд 3, место 18, на нем написано – 500. Таких случаев у меня не было, но я знаю, что такие случаи заканчиваются тем, что промоутер должен платить дополнительные деньги артисту. Считать это очень трудно, поэтому договариваются о какой-то определенной сумме, дополнительной к гонорару артиста.

АКТ. Так, ребята. А сейчас, после того как Надя изложила кошмарную правду о промоутерском бизнесе, я хотел бы, чтобы Игорь нам рассказал свое видение этого дела. Я надеюсь, что у него взгляд чуть менее драматичный.

ИТ. С чего бы это! В любой индустрии есть свои тенденции, какие-то факты, они будут приемлемы для промоутера любой специализации.

АКТ. Получается, что единственный счастливый промо-утер – это я.

НС. Это так. Я тоже считаю, что единственный счастливый промоутер – это Троицкий.

ИТ. Я только прокомментирую комплимент, который Артемий выдал мне, назвав промоутером номер два. Конечно, мы на порядок отличаемся оттого, что делает Надя. «SAV Entertainment» – это десятки процентов доли рынка. Мы делаем, раньше делали больше концертов, поскольку сейчас мы еще и действующая фирма грамзаписи «Фили рекордз», мы не форсируем свою работу в концертной индустрии, и если оценивать долю присутствия на рынке, то это скорее десятые доли процента. Другое дело, что у нас давняя биография и, наверное, хорошая репутация, что позволяет возникать такому эффекту, что мы более заметны при меньших затратах.

Существует поп-индустрия, которая, хотим мы этого или не хотим, чаще не хотим, нас все равно достает из радио, телевидения. Поэтому для того, чтобы общество было уравновешенным, нужно какую-то другую радикальную составляющую делать. Делать концерты «Coil» по ббб руб. Это к вопросу о пиаре. Не отметил только ленивый. Я хотел бы сказать, что по поводу сборов публикуется, конечно, статистика. Нет закона, заставляющего промоутеров публиковать все цифры, но никто это не запрещает. Если вы хотите, вы можете это вывешивать хоть на биллбордах. Зависит от того, насколько вы хотите показывать свои обороты, доходы, хотите ли вы платить налоги в полной мере. У нас страна тотально черного нала, и никуда от этого не денешься достаточно долго. Поэтому любой промоутер, как и любой артист, использует все возможные средства для минимизации налогообложения. В том числе и не показывая часть выручки. Ничего здесь нет особенного, во всем мире одинаковые тенденции.

Мы стараемся делать альтернативные концерты. Не радикально альтернативные, а то, что лежит несколько в стороне от мейнстрима. Это не просто какая-то наша меломанская позиция, в том числе здесь есть экономический резон, потому что существует большая категория людей, которая эту музыку слушает. Соответственно, мы эту категорию людей лучше других чувствуем и тратим меньше денег на промоушн и рекламу концертов при прочих равных условиях. Что касается вообще индустрии, если говорить о западных артистах, есть очевидная вещь, упрямая, которая делает нас очень отдельными. У нас очень маленькие доходы на душу населения по сравнению с Европой. Это надо понимать. Мы – бедная страна. И если Москва – это вообще отдельное государство, то концерты в глубинке в разы меньше. Поэтому надо понимать, что отдать двадцать или тридцать долларов для студента в Западной Европе или для российского студента – совсем разные вещи. Поэтому концертов так мало.

Студент. Вопрос относительно наполняемости концертных залов. Насколько заполняются залы? Насколько идет отдача?

ИТ. Поскольку, как сказала Надежда, агенты артиста всегда контролируют доход промоутера и вряд ли позволят заложить в бюджет более двадцати или тридцати процентов рентабельности, претендуя на часть, по их пониманию, сверхдоходов промоутера, то вопрос заполняемость зала – это вопрос арифметики. Есть гонорар артиста, есть понимание промоутера о степени популярности артиста здесь. Соответственно, существует некое уравнение, к сожалению, с большим количеством неизвестных, которое и даст комбинацию средней стоимости билета, заполняемости зала, предполагаемой рекламной кампании, предполагаемого уровня продаж. С тем, чтобы решить, где проводить концерт того или иного артиста. Ошибки бывают, то, что называется «ошибки позиционирования»: когда респектабельный артист, ориентированный на население с высоким доходом, ожиданий не оправдывает. Или наоборот, когда промоутер делает ставку на демократические слои населения и цена билетов опускается с тем, чтобы обеспечить массовое мероприятие, оказывается, что круг людей, которые готовы выложить такие деньги за этого артиста, все равно недостаточно велик. Такие ошибки есть в биографии любого промоутера, который делает много концертов. Никуда от этого не денешься.

НС (студентам). Вы имеете в виду практически – как заполняются залы?

Студент. Да. Ведь можно говорить не только о размере зала, но и о его престижности. Звезды первой величины, они выступают в Кремлевском дворце. Как заполняются залы? Уитни Хьюстон? Вы собираете полный зал?

НС. Стопроцентный аншлаг.

Студент. То есть на подобные концерты обычно зал заполнен?

НС. Что значит «на подобные»? На Марайю Кэрри было семьдесят процентов, Уитни Хьюстон – сто, Робби Уильямс – стопроцентный аншлаг, «Deep Purple» – шестьдесят процентов.

Когда считаем рентабельность, закладываем восемьдесят процентов. То есть наш ноль наступает при восьмидесяти процентах. Если заполняемость семьдесят пять процентов – считай, мы попали.

Студент. А эти риски страхуются?

НС. Нет, эти риски не страхуются никем.

Студент. А в случае, если менее восьмидесяти процентов, концерт отменяется?

НС. Нет, конечно. Это значит, попал промоутер.

Студент. Как появляется идея пригласить того или иного артиста? Чем вы руководствуетесь?

ИТ. Это – бизнес. Задача любого промоутера получить денег больше, чем вложить.

НС. Первая задача наша – чтобы у артиста был европейский тур. Если нет европейского тура, как правило, серьезные артисты к нам не едут. Вопрос номер два – есть, конечно, промоутерская интуиция. Из практических шагов – радио. Мы советуемся с радио, мы советуемся с фирмами грамзаписи. Мы смотрим на то, что популярно в Европе, потому что все-таки то, что там популярно, на восемьдесят процентов популярно и у нас. С Америкой не стоит сравнивать, у них очень специфический рынок, а с Европой можно.

Но самое главное – это собственная интуиция.

ИТ. Бывают, конечно, ошибки позиционирования с отдельно взятым артистом. Мы делали концерт группы «Bomfunk MC's» в 1999 году, по-моему. Тогда у них появился первый сингл и эта песня, даже две их было, они звучали на всех радиостанциях. На всех, в том числе попсовых, рейтинговых: «Европа плюс» и т. д. Ситуация следующая – у русского человека такая особенность менталитета: нам нужен артист с биографией. За исключением отдельно взятых настолько ярких звезд, которых невозможно игнорировать. Если у артиста нет биографии, то его будет очень сложно идентифицировать по имени. Например, все знают хит – песню «Super girl», но мало кто знает, что артиста зовут Реймонд. Вот эта ошибка у его агентства была. Мы ошиблись с «Bomfunk MC's». Делали концерт в «Лужниках» и собрали что-то около 3 000 людей всего. Это притом, что песню знал каждый, но название группы «Bomfunk» сложно было идентифицировать.

НС. Здесь, конечно, промоушн очень важен. Правильно построенная рекламная компания очень важна. Помните, Боря Зосимов сделал суперпопулярной группу «Yaki-Da»? Все пели эту песню: «I saw you dancing». Никто и нигде, кроме Швеции, откуда эта группа, ее не знал. «Yaki-Da» собрала «Олимпийский». Можете себе представить?

Это вопрос о том, что публике можно навязать. Воздействие на публику возможно, и вполне можно заставить людей, даже если они эту музыку не любят, пойти на концерт. Потому что еще один важный момент: у нас концерт – не концерт. У нас концерт – это событие. Это, кроме того, большое светское мероприятие. Половина моих концертов проходит во Дворце (Кремлевском), и приходят как минимум пятьдесят процентов людей, которые в гробу видели этого артиста вместе со всей его музыкой, но они сюда пришли потому, что был повод красиво одеться, показать себя. И только пятьдесят процентов людей, которые пришли, купили билеты на галерку, действительно любят эту музыку. Так было раньше. Сейчас обстановка меняется. Потому что у нас больше всего стало. Раньше приедет один Элтон Джон, вот все бегут на концерт. Сейчас часто проходят концерты. Я посмотрела в ноябре нашу концертную афишу, порадовалась просто. Каждый день концерты, причем серьезных артистов. То есть рынок в этом смысле, конечно, растет.

ИТ. Растет он по двум причинам: нефть дорожает, деньги у людей есть, поэтому он растет. Если что-то обвалится, обвалится, конечно, и этот рынок.

НС. У меня свои проколы были. В кризис. Я попала с концертом «Depeche Mode». Сто процентов продано с аншлагом в «Олимпийском». Только когда я билеты продавала, доллар был 1:6, к 10 августа у меня не было ни одного билета. А деньги государственные кассы, по нашему контракту, возвращают через неделю после концерта. Вот представьте себе, они мне должны были отдать деньги, условно говоря, 12 сентября, а 10 августа уже не было ни одного билета. К моменту возвращения денег курс был 1:25. В 4,5 раза возрос. К вопросу, как можно на совершенно фантастическом успехе попасть на сумасшедшие деньги.

Студент. Еще вопрос. Например, приезжает зарубежный артист с гастролями. А у программы «Истории в деталях» с Сергеем Майоровым есть желание взять интервью с этой звездой. К кому обращаться в таком случае?

НС. В каждой компании есть люди, которые отвечают за приезд артиста. Этот вопрос можно решить только через промоутера. Можно попробовать решить через фирму грамзаписи. Промоутер – тот человек, который платит деньги, и рычагов воздействия у него на артиста побольше. Мы со своей стороны тоже ищем контакт с прессой. Я считаю, пиар-составляющая крайне важна: газеты, журналы, телевидение. Мы очень много работаем с прессой.

ИТ. В отношениях со СМИ и ошибки, и конфликты бывают классическими. Стандартный вариант, когда журналисты просыпаются чуть ли не в день концерта. Классический пример: они спят, все о концерте знают. Находятся такие журналисты, их десять или двадцать, которые звонят в день концерта и говорят, что хотят аккредитоваться. Важно понимать, что деятельность промоутера и опасна, и трудна. Поэтому промоутеры заинтересованы больше в анонсах, нежели в репортажах.

Классический взаимовыгодный вариант – есть какие-то отдельно взятые союзы между каналами, радиостанциями и промоутерами, которые работают по накатанной.

К сожалению, на каналах, особенно на телевидении, очень много еще управленцев старой закалки, которые оторваны от практики, они не понимают причинно-следственных связей и считают, что наличие журналистской корочки открывает дверь куда угодно, и не обязательно быть обремененными какими-либо обязательствами. А любой концерт – это частное мероприятие, и промоутер там устанавливает правила игры.

НС. У нас в отношении журналистов есть правило: мы аккредитовываем только тех журналистов, которые с нами предыдущие два месяца работали.

АКТ. Мы постоянно говорим о зарубежных артистах. В принципе, русские артисты тоже артисты, и хоть основное место их работы, как мы знаем, – это рестораны и казино, тем не менее, они тоже иногда выезжают на гастроли. И у Нади, и у Игоря есть пока небольшой, но определенный опыт работы с русскими артистами.

НС. Как это небольшой, простите, Артемий Кивович? Не забыли ли вы, что наша компания основана в 1987 году, и для начала мы делали двести концертов русских артистов в год. Не забыли?

АКТ. Это было давно. Я говорю о сегодняшнем дне.

НС. И сейчас мы делаем много русских концертов.

АКТ. Слава богу. Но меньше, чем иностранных. Вопрос: есть ли принципиальная разница в работе с русскими артистами и иностранными?

ИТ. Мы делали много концертов с нашими артистами, потому что тот феномен, который называется «Горбушка», – мы стояли у его истока и, в общем, все первые концерты, начиная от рок-лабораторских и всех остальных, делали. Безусловно, мы имеем опыт и статистику в связи с этим. Концерты русских артистов, конечно, делаются проще, бывают более рентабельными. Потому что у русского артиста нет таких оснований, как у западного, лезть в бюджет концерта, в саму схему, и он доволен, как правило, тем гонораром, который получает. Обычно это фиксированный гонорар.

Но проблема в следующем: русских артистов мало. Как ни крути, их двадцать-пятьдесят. И все они кочуют каждую неделю из клуба в клуб, и почти все они доступны заведениям среднего размера. Поэтому, к сожалению, концерт русского артиста перестал быть событием. И его, по большому счету, становится тяжело продавать. Потому что у артиста есть один день рождения в год и один новый альбом. А концертов он дает много-много. Не косят, что называется, только, наверное, Шевчук, Земфира, «Мумий Тролль», их всего пять, наверное.

НС. Я думаю, ты очень давно не занимался русскими артистами.

ИТ. Я говорю про Москву.

НС. В Москве просто битковые аншлаги на всех русских артистов. А Кремлевский дворец на сегодняшний день забит, семьдесят процентов дат отдано российским артистам, все продано. В «России», там вообще каждый день. Попсовые звезды, конечно, в основном.

ИТ. Гребенщиков работает в Кремле раз в пятьдесят лет. В КЗ «Россия» проходят с аншлагом концерты даже таких странных артистов, имен и фамилий которых мы вообще ни разу не слышали.

АКТ. Юлиан, например.

НС. Юлиан, между прочим, народный артист России. Кстати, у него неплохой голос.

ИТ. И шуба тоже очень неплохая.

Смех.

НС. Если серьезно, то я согласна с Игорем. Российский бизнес, связанный с артистами, набирает обороты. Он намного более динамично развивающийся, чем бизнес с западными артистами, он намного более прибыльный в России. И наши артисты вообще практически нерисковые. Есть, конечно, отдельные группы. Вот, например, мы имеем договор с группой «Машина времени». Делали все их концерты. Мы не платим «Машине времени» деньги, мы вкладываем деньги пополам и соответственно делим доходы. Или попадаем вместе. Но мы выступаем как партнеры. Конечно, наших групп такого уровня мало. Сейчас появилась новая тенденция. Большой толчок к развитию концертного шоу-бизнеса дал проект «Фабрика звезд». Эта тенденция есть во всем мире. Это же купленная в Англии программа. Сейчас начался реальный бизнес – делание артистов при помощи телевидения. Вы знаете, какой «Фабрика звезд – 1» собрала вал концертов? Эти две группы, «Корни» и «Фабрика», собрали 3 000 000 долларов за год. Вот люди, которые были сделаны. Это огромный вал. «Фабрика звезд – 2», пожалуйста. Сейчас «Фабрика звезд – 3», неудача там какая-то их постигла, потому что они эксклюзивные договора заключали.

В принципе, просто расцвела российская музыкальная индустрия. Я думаю, что и дальше будет развиваться. Это нормально.

ИТ. Должный толчок дало столь нелюбимое Артемием Ки-вовичем «Наше Радио», которое, безусловно, стимулировало и провоцировало рождение большого количества рок-артистов и поп-рок-артистов. А поскольку это сетевая станция, это тоже как-то оживило творческие массы. В любой стране мира местные артисты всегда составляют очень большую часть и очень часто доминирующую.

АКТ. Давайте продолжим эту тему. Развитие рынка российских артистов подстегнуто телевидением, всеми «Фабриками звезд» и т. д. Какие есть еще тенденции, какие вы еще видите возможные и желаемые пути развития концертного бизнеса в нашей стране? В частности, как вы расцениваете перспективу экспорта российских исполнителей на Запад? И до какой степени в этом может участвовать какая-то наша инфраструктура, а не чисто западное, как было сказано, агентство?

НС. Я считаю, что перспектив развития никаких не будет, пока в Москве не построят еще две площадки. Это одна из самых ужасных тем, вот сейчас я не могу взять артистов очень крупных, просто потому что им негде выступать. Я думаю, что это абсолютное условие, чтобы в Москве было построено несколько площадок. Да, и самое главное условие – это то, что Игорь сказал: что доходы на душу населения должны расти. Если они будут расти, люди будут покупать билеты; если будут покупать билеты, мы будем делать концерты. Мы – вторичные, первичное – это то, сколько у людей денег.

Люди зрелища любят всегда, особенно русские люди. У нас же раньше как: любили только на кухне дома смотреть. Сейчас люди стали и в рестораны больше ходить, и на концерты. Я даже не говорю о материальной стороне вопроса, а просто ментально – люди хотят, им нравится это, а чем лучше мы будем это организовывать, тем приятнее будет туда ходить.

Вот смотрите, какие проблемы имеют люди, идя в Кремль – надо выстоять колоссальные очереди, чтобы пройти, и даже это людей не отвращает. Где-нибудь на Западе на эту площадку давно перестали бы ходить. Представьте себе: в 25-градусный мороз прийти, отстоять, пока ты пройдешь ко входу. Мы никогда не можем начать концерт вовремя, но все равно люди идут. Я все это говорю потому, что хочу подчеркнуть, что люди хотят выходить из дома, хотят ходить на концерты. Как только у них появятся большие материальные возможности это делать, я думаю, шоу-бизнес будет очень сильно развиваться. В частности, надо развивать рынок региональный, потому что в такой огромной стране, как наша, если мы сможем добавлять к Москве и Питеру еще какие-то города, это только повысит наши шансы на успех при работе с иностранными исполнителями.

Что касается нас, мы это делаем. Не так часто, но делаем. Игги Поп, «Scorpions», еще какие-то группы есть. Мы все время, два-три раза в год, делаем большие туры по стране. Везде были битковые аншлаги, «Scorpions» прошел 50x50. В некоторых городах аншлаги, в некоторых нет: они проехали все-таки от Москвы до Владивостока. Было 16 концертов. Есть традиционно слабые города, хотя там и деньги есть. Самара, Нижний Новгород – города больше попсовые. Шикарно все проходит на Дальнем Востоке. Это потому, что до них мало кто доезжает и у них мало что происходит.

АКТ. Ты сказала, что в Москве не хватает площадок. 0 каких залах идет речь?

НС. Не хватает залов современных, которые трансформируются от шести до десяти тысяч человек. В Питере есть такой зал – Новая ледовая арена. Можно соревнования проводить, можно делать пафосные концерты. Таких концертных залов в Москве должно быть как минимум пять.

ИТ. Их не хватает не как зданий, строений. Они есть, но они полностью забиты.

НС. В «Олимпийском» за прошлый год концертов было всего двенадцать, а все остальное время было отдано под выставки.

Студент. А время всегда фиксированно вечернее для концерта?

НС. Иногда мы делаем детские концерты. Они проходят днем. Концерты для взрослых начинаются в 19.00, в 19.30 и позднее. Существует время, после которого нам милиция запрещает. В полпервого закрывается метро, поэтому концерт должен закончиться до 23.00.

АКТ. Игорь, а что ты думаешь о тенденциях?

ИТ. Я вижу проблему со спонсорами. В нашей стране она проявляется в большей мере, чем на Западе. Сигаретные и алкогольные спонсоры с удовольствием вкладывали бы деньги, но не могут это делать. Сначала им запретили давать рекламу на ТВ, потом наружку, и наконец рекламу в культурно-просветительских мероприятиях. А что касается крупных пивных компаний, которые во всем мире спонсируют музыкальные фестивали (там же каждый уик-энд летом проходит какой-нибудь фестиваль), у нас они не вкладывают, к сожаленью, деньги. Только «Старый мельник» разоряется на какие-то приличные деньги. И возможно, привлечение западных артистов в наши клубы приведет к полноценному европейскому фестивалю и у нас. У таких же компаний, как «Пепси» или «Кока-Кола» нет такой статьи расходов, как спонсирование музыкальных мероприятий. Бывают счастливые оказии. Но редко.

Очень сильно нас ограничивает архаичная система продажи билетов. На Западе существуют такие системы, как «Ticket Master» и другие, развитая система платежных карт, которые позволяют запустить билеты в продажу и в течение часа продать стадион. У нас Дирекция театрально-зрелищных касс: четыре-пять бабушек в смену носят кипы бумажных билетов, передают их друг другу. Их время от времени грабят. Никогда нет возможности получить реальную онлайн-картину, сколько же билетов продано. Это повышает риски. Потому что нет возможности при плохой продаже снизить цену и т. д.

«Контрамарками» и «Партер.RU» – они, безусловно, вестники какой-то системы, но, к сожалению, их продажи недостаточно велики, чтобы можно было на них опираться.

АКТ. Расскажите, пожалуйста, о своих наиболее ярких промоутерских воспоминаниях. Самые большие успехи, самые большие провалы.