Текст книги "Белый отряд"

XIII. Белый отряд

– Где сэр Клод Латур? – спросил сэр Найджел, лишь только ноги его коснулись земли.

– Он в лагере близ Монпеза, часа два езды отсюда, – отрапортовал Джонстон, бравый старшина лучников.

– Надо поспешить туда, потому что я сейчас же поведу вас в Дакс, где вы составите авангард принца.

– Милорд! – радостно воскликнул Аллен. – Я вижу на поле наших лошадей! Смотрите, эти негодяи от страха побросали и свою добычу. Здесь и ваши доспехи, если мне не изменяет зрение.

– Клянусь святым Иовом, вы правы, юный оруженосец, – пробасил Дюгесклен. – Там и мой конь, и лошадь миледи. Вывести из конюшни наших лошадок эти бездельники сумели, а взять-то побоялись. Ну, сэр Найджел, я очень рад, что встретился с рыцарем, о котором слышал так много хорошего. Жалко, что нам придется теперь расстаться, потому что мне необходимо присоединиться к испанскому королю, прежде чем ваши войска переправятся через горы.

– Я думал, вы уже были в Испании с храбрым Генрихом Трастамаре! – удивился сэр Найджел.

– Да, я отправился во Францию за подкреплением. Я вернусь в Испанию с четырьмя тысячами лучших французских копьеносцев; таким образом, сэр Найджел, как видите, вашего Черного принца будет ожидать равный по силам противник. Да хранит вас Господь, надеюсь встретиться с вами при более благоприятных обстоятельствах.

– Поистине бесстрашная чета, – проговорил сэр Найджел, глядя вслед удаляющимся рыцарю и его супруге. – Но что с вами, Аллен, отчего вы так бледны и грустны?

– Я вспомнил, милорд, моего друга Форда, – ответил Аллен, – как он, испуганный, сидел у меня на кровати вчера ночью.

Сэр Найджел грустно покачал головой.

– Еще не началась война, а я потерял уже двух оруженосцев. Но такова воля Господня. Он лучше нас знает, что делает. Но заметили ли вы, Аллен, как точны предсказания леди Тифен?

– Да, милорд.

– Неужели шотландские или французские разбойники осмелились осадить наш Туингемский замок? Впрочем, не стоит зря расстраивать себя такими печальными предположениями. Собирайте воинов, Эльвард! Стыдно, если мы не успеем вовремя в Дакс в такую минуту.

Между тем лучники давно уже бродили меж развалин догорающего замка в надежде поживиться богатой добычей. Однако призывный сигнал быстро заставил их построиться. Сэр Найджел окинул опытным взглядом стройные ряды солдат и остался ими вполне доволен. В его отряде были испытанные в боях воины, ветераны французских войн. Их морщинистые лица с длинными бровями, нависшими словно пучки седого моха, отличала суровость. Конечно, все же больше было молодых, бравых английских лучников с аккуратно расчесанными бородами и вьющимися из-под шлемов кудрями. В ушах их блестели золотые серьги с драгоценными камнями, а золотые цепи, которые они носили на шеях, и расшитые разноцветным шелком перевязи красноречиво свидетельствовали о тех счастливых временах, когда они служили волонтерами. Вооружены они были как и все английские воины; только белые куртки с красным львом святого Георга свидетельствовали об их принадлежности к Белому отряду. Сэр Найджел с любопытством следил за быстрыми и точными перестроениями, и сердце его радостно билось оттого, что судьба поручила ему командовать такими доблестными воинами.

Более двух часов маршировал отряд, проходя через густые леса и зеленые поля, по правому берегу реки Аверон. Сэр Найджел ехал позади с Алленом и Джонстоном. Словоохотливый старшина очень скоро поведал своему будущему командиру о настроениях, царивших в Белом отряде.

Наконец они выехали на опушку леса и увидели раскинувшийся у подножия холма военный лагерь. Он состоял из нескольких десятков бревенчатых изб, обмазанных глиной, и белых палаток. Маленький рыцарь уже составил себе дальнейший план действий и был вполне готов принять командование от Клода Латура.

При появлении отряда в лагере раздались веселые крики воинов, радостно приветствовавших возвратившихся товарищей. Всадник, тренировавший за лагерем своего коня, быстро поскакал к ним навстречу. Это был сам Клод Латур, элегантно одетый, подтянутый воин с быстрыми движениями и черными, как уголья, живыми глазами.

– Сэр Найджел! – воскликнул он. – Наконец-то вы приехали. Больше месяца мы уже поджидаем вас! Здравствуйте, милейший! Надеюсь, вы получили мое письмо?

– По вашей просьбе я и прибыл сюда, – ответил маленький рыцарь. – Но отчего вы сами, сэр Латур, не возглавите этих воинов? Поистине, они никогда не будут иметь лучшего предводителя, чем вы.

– Нет-нет! – воскликнул тот с гасконским акцентом. – Неужели вы не знаете характера этих островитян, сэр Найджел? Даже самого знаменитого рыцаря они и в грош не ставят, если он не англичанин по рождению. Даже я, Клод Латур, синьор Моншато, не мог заслужить их расположения. Наконец, они сами избрали вас себе в предводители. Но мы надеялись, что вы приведете с собою по крайней мере сотню людей.

– Они уже в Даксе. Туда пойдем и мы, – ответил сэр Найджел. – Пускай люди обедают, а потом мы соберем их на военный совет.

– Пойдемте ко мне в палатку, – предложил Клод Латур. – Там не особенно уютно, да и трапеза будет весьма скромная: молоко, ветчина, яйца, вино – вот все, что я могу вам предложить.

За обедом сэр Найджел все время молчал и, в отличие от Аллена, не слушал хвастливую болтовню гасконца, который без умолку рассказывал про знатность своего рода, про свои успехи на войне и победы над прекрасным полом.

– Поджидая вас, дорогой сэр Найджел, – наконец сказал Клод Латур, – я составил план нескольких очень выгодных предприятий. Замок Монпез, насколько мне известно, не особенно хорошо вооружен, а там, стоит заметить, хранится более двухсот тысяч крон. В Кастельно у меня тоже есть один человек, он безо всяких угрызений совести темной ночью спустит со стены веревку, по которой проникнут в город наши бравые воины. И тогда в наших руках будут прекрасные женщины, старые вина, золото – одним словом, все, что только душе угодно – будет наше!

– У меня совсем другие планы, – сухо ответил сэр Найджел. – Я намерен повести этих воинов на помощь принцу, нашему господину, которому предстоит еще немало забот, прежде чем он посадит на испанский престол дона Педро. Мы сегодня же отправимся в Дакс на Адуре, где сейчас разбит лагерь его высочества.

Гасконец изменился в лице, и глаза его гневно блеснули.

– Меня нисколько не привлекает эта война, – ответил он презрительно. – Я предпочитаю проводить время весело и с большей для себя пользой. Так что я не пойду в Дакс.

– Подумайте, сэр Клод, что вы говорите, – мягко ответил маленький рыцарь. – Вы один из самых верных подданных английского короля, не думаю, чтобы вы могли изменить ему в такое время, когда он больше всего нуждается в верных слугах.

– Я не пойду в Дакс, – упрямо повторил Клод Латур.

– Но ведь это ваш долг, вы давали присягу.

– Сказал, что не пойду, значит, не пойду.

– Тогда я поведу отряд без вас.

– Если только они пойдут с вами, – заметил гасконец, ехидно улыбаясь, – вы забываете, что это не подневольные рабы, а свободные воины, которые всегда действуют по своему личному усмотрению. Напрасно вы думаете, что с ними так легко справиться. По-моему, милейший лорд Лоринг, легче вырвать кость у голодного медведя, чем увести их из страны, где они рассчитывали весело провести время и поживиться.

– Я прошу вас собрать воинов на совет, – сказал сэр Найджел. – Одно из двух: или они считают меня своим предводителем и тогда последуют за мною в Дакс, или же мне нечего делать в Оверни. Приготовьте мне лошадь, Аллен. Во всяком случае мы с вами уедем сегодня после полудня.

Сигнальный рожок протрубил сбор, и со всех концов лагеря стали стекаться воины Белого отряда. Маленький сэр Найджел ловко вскочил на толстый ствол дерева, сломанного бурей, и окинул взором всех собравшихся.

– До меня дошли слухи, – начал громко и уверенно сэр Найджел, – что вы, лучники, слишком привыкли к спокойной и легкой жизни и не хотите оставить эту приятную страну. Клянусь святым Павлом, я не могу этому поверить, потому что вижу собственными глазами, какие вы все молодцы. Неужели вы согласитесь жить в безделье, когда ваш принц задумал большое дело? Вы избрали меня своим предводителем, и я согласен им быть, если вы пойдете в Испанию. Клянусь вам, что, если Бог продлит мою жизнь и даст мне силы, мое знамя будет развеваться только в честном бою. Но, если вы собираетесь забыть про честь и славу и променять их на золото и другие ценности, добытые нечестным путем, тогда выбирайте себе другого вождя, a мне позвольте жить и умереть с честью, как я жил до сих пор. Я обращаюсь исключительно к лесным гемпширцам и спрашиваю их, хотят ли они служить под знаменем Лоринга.

– С вами точно пойдет парень из Ромсея! – крикнул из толпы молодой лучник с веточкой зеленой ели на шляпе, свидетельствовавшей о его происхождении из лесной провинции.

– И парень из Олресфорда! – отозвался другой.

– И из Мильтона!

– И из Берли!

– Из Лимингтона тоже!

– И малыш из Брокенхерста! – заорал во всю глотку огромный детина, лежавший на земле под деревом.

– Клянусь честью, товарищи! – закричал в свою очередь Эльвард, вскакивая на сломанное дерево. – Стыдно нам будет смотреть в глаза девушкам, если мы не проводим принца через горы и не расчистим его путь своими стрелами. Довольно мы погуляли в мирное время, но теперь, когда развернулось военное знамя, клянусь моими пятью пальцами, я, Сэмкин Эльвард, последую за сэром Найджелом, даже если он уйдет один.

Слова популярного во всех отношениях Эльварда произвели сильное впечатление на собравшееся братство. Со всех сторон послышались громкие возгласы одобрения, которые были прерваны сэром Клодом Латуром.

– Я не думаю, – закричал последний, – настраивать вас против сэра Найджела, но мы с вами участвовали в стольких сражениях и разных передрягах, что, надеюсь, вы согласитесь выслушать и мое мнение.

– Пускай говорит маленький гасконец! – закричали лучники. – Каждый воин имеет право голоса!

– Я должен предупредить вас, – начал Клод Латур, – что с той минуты, когда вы последуете за сэром Найджелом, вы потеряете свободу и должны будете подчиняться строгой военной дисциплине за какие-нибудь несчастные шесть пенсов в день. Между тем как, оставаясь здесь, вы беспрепятственно можете гулять по всей стране и безвозмездно пользоваться всеми ее богатыми дарами. Вы помните сэра Джона Хоуквуда? В Италии он со своим отрядом однажды захватил в плен шестьсот богатейших граждан Мантуи, чтобы потребовать с них выкуп. Они останавливались под стенами богатого города, а напуганные жители выносили им ключи от крепости, давали большой выкуп. Так переходили они из города в город, богатые и независимые, наводя ужас на все население. О какой другой жизни может мечтать солдат?

– Так думают только грабители! – гаркнул Джон Гордль.

– Гасконец правду говорит! – прокричал маленький смуглый воин в полинялой куртке. – Лучше богатеть в Италии, чем голодать в Испании!

– Собака, предатель Марк Шоу! – закричал на него Эльвард. – Клянусь честью, если ты обнажишь свой меч и станешь против меня, тебе никогда в жизни не видать больше ни одной страны в мире!

– Оставьте, Эльвард! – строго оборвал его сэр Найджел. – Насилием трудно убедить людей. Сказанные вами слова, сэр Клод, не делают вам чести. Раз вы не пойдете с нами, берите людей, которые не хотят присоединиться к нам и ведите куда вам угодно. Кто любит принца и родную страну, останется на месте, кому же дорог кошелек, пусть отойдет в сторону.

Сейчас же от толпы отделились тринадцать человек, которые, потупив глаза в землю и не глядя на товарищей, пошли за Марком Шоу, стоявшим подле сэра Латура. Их громко освистали. Клод Латур в сопровождении своих приверженцев поспешил к палатке, а оставшиеся в отряде воины сейчас же принялись готовиться к походу. Им предстоял еще длинный путь через Тарн и Гаронну, надо было пройти обширные болота Арманьяка, быстроводную Лосу, узкую долину Адура. Не скоро они достигнут темного облака войны, надвигавшегося со стороны южных склонов снежных гор, над которыми никогда еще не развевались английские знамена.

XIV. Военные игры

В окрестностях южного течения Адура зубчатая линия гор, уходящая за горизонт, переходит в большие гранитные выступы, разрезавшие все побережье на узкие долины.

Эта спокойная страна, где медлительный баск в широком плоском берете, красном поясе и пеньковых сандалиях обрабатывал скудную почву или пас на склоне горы стада, вдруг огласилась воинственным кличем тысяч воинов, ржанием лошадей и звоном мечей. Снова ветер развевал воинственные знамена, указывая путь к славе, которой в то время желали все без исключения – и стар и млад.

Со всех сторон стекались волонтеры, пока на границах Наварры не собрались двенадцать тысяч испытанных в боях ветеранов. Туда же прибыл с блестящей свитой, состоявшей из четырехсот человек и сильного отряда лучников герцог Ланкастерский. Но ключи от горных проходов по-прежнему находились в руках коварного Карла Наваррского, который продолжал свою гнусную торговлю, требуя денег и от англичан – за беспрепятственный путь, и от испанцев – за то, чтобы не пропускать англичан. Храбрый Эдуард очень просто разрешил этот вопрос, и сэр Хью Калверли молча перешел со своим отрядом границу, а зарево пылающих городов Миранды и Пуэнта-делла-Рейна наглядно показало алчному монарху, что он имеет дело с человеком, с которым шутки плохи.

Только в феврале Белый отряд соединился с главными силами действующей армии, а через три дня уже последовал приказ всем двинуться через Ронсевальское ущелье. На долю сэра Найджела и его отряда выпала нелегкая миссия – первыми пройти через ущелье и встать в конце его на страже, пока вся армия не перейдет через горы.

Сэр Найджел все утро пребывал в очень дурном расположении духа. Позади слышалось неторопливое движение отряда. Переход был очень утомителен, так как приходилось идти по неровной местности и по снегу, который часто бывал так глубок, что доходил до колен. Но все-таки к полудню, к великому огорчению сэра Найджела, который никак не ожидал, что король Наваррский не попытается их задержать в этом удобном для обороны месте, – отряд достиг конца ущелья, примыкающего к горной стране. Отсюда была видна башня Памплоны, красовавшаяся на темно-голубом фоне южного неба. Аллен остановился у самого ущелья и долго с любопытством рассматривал проходившее мимо войско.

– Эх, mon garçon! – сказал Эльвард, усаживаясь возле юноши на камень. – Есть чем полюбоваться. Не каждый день увидишь столько бравых молодцов и столько славных коней. Клянусь честью, наш командир взбешен, что мы прошли через ущелье так спокойно. Говорят, за испанским королем стоит восемьдесят тысяч войска да Дюгесклен с лучшими французскими копьеносцами, которые согласятся скорее пролить свою кровь до последней капли, чем снова допустят на престол этого дона Педро.

– Но ведь и у нас много людей! – возразил Аллен.

– Не так много, как ты думаешь. Чандос убедил принца не брать большого войска, ведь его надо кормить, а откуда возьмешь провианта на всю армию? Ну что ж, мой друг, вот и Чандос со своим отрядом, а эти значки и перевязи в его эскадроне означают, что под его знаменами собрались лучшие представители Англии.

Действительно, в это время из ущелья выехала колонна всадников, за которыми следовал рослый знаменосец, державший высоко перед собою развевающееся знамя – красный треугольник на серебряном поле. Это указывало на то, что здесь находится знаменитый рыцарь. Он ехал недалеко от знамени, весь закованный в стальные латы, но закутанный поверх доспехов полотняной мантией, которой суждено было стать причиной его смерти. На почтительном расстоянии от него следовал рыцарь из охраны. Он напомнил Аллену какую-то хищную птицу.

Завидев над деревней развевающееся знамя с пятью алыми розами, всадник улыбнулся и хотел было остановиться, но в следующий миг передумал и, пришпорив коня, поехал дальше, в Памплону. Здесь расположился лагерь армии, и в четверг утром во дворце древнего города Наварры принц созвал совет.

Пока начальники совещались, воины Белого отряда вышли в соседнюю долину пострелять по мишеням, расставленным ими на склоне холма. К ним присоединились отряды Ланюи[80]80
  «Ночь» (франц.).


[Закрыть] и Блэка Ортиньо[81]81
  «Черная кошка» (франц.).


[Закрыть]. Упражняясь, молодые воины сняли доспехи и расстегнули воротники своих курток, чтобы удобнее было стрелять.

Джонстон, Эльвард, Симон Черный и другие опытные стрелки следили за этими упражнениями, вставляя свои замечания.

Немного поодаль от них стояли группами гасконские и брабантские арбалетчики из отряда Ланюи и, опершись на свое незамысловатое оружие, с презрением взирали на английских лучников.

– Молодец, Хьюэт! – воскликнул Джонстон, лишь только стрела со свистом взлетела на воздух. – Даю голову на отсечение, что она попадет прямо в цель! Так и знал.

– Кто это держит лук, точно воронье пугало? – закричал Эльвард.

– Это Сайлас Петерсон. Чего ты закрываешь глаз, когда целишься, Сайлас? Ай да стрелок. И язык высовывает. Этим, брат, делу не поможешь. Стой прямо, когда натягиваешь лук. Выстави вперед правую ногу и перенеси вес на нее. Вот так, ну, теперь стреляй!

Поучая таким образом молодых и рассказывая различные эпизоды из своей жизни, Эльвард, Джонстон и Симон Черный не обратили внимание, что около них все время вертится маленький черноглазый брабантец и прислушивается к их разговору, происходившему на странном смешанном диалекте, который, однако, отлично понимали обе нации.

– И чего это вы, англичане, носитесь со своей шестифутовой палкой? – наконец пробурчал он вслух. – То ли дело арбалеты.

– А оттого, любезнейший, – тотчас же ответил Эльвард, – что ваши арбалеты – бабьи игрушки.

– Однако за четырнадцать лет моей службы, – заметил спокойно брабантец, – ни один лук, ни одна стрела не могли сравниться с моим арбалетом.

– Здорово, mon garçon! – воскликнул Эльвард с громким хохотом. – Хороший петух и поет по-боевому. Я лично не берусь состязаться, потому что уже давно не упражнялся, но, думаю, что Джонстон не откажется постоять за честь нашего отряда.

– Держу пари на галлон старого вина, хотя с большим удовольствием выпил бы теперь туингемского эля, – сказал Симон Черный.

– Идет! – тотчас же согласился брабантец, снимая с себя кольчугу и куртку, отороченную мехом. – Только я не стану портить стрелы об эти мишени, в которые попадет всякий пьяный дурак. Надо выбрать другую цель.

– А что, старина, – обратился Эльвард к Джонстону, – согласен ты потягаться с этим брабантцем? Имей в виду, он очень опасный соперник.

– Не шути, Эльвард, – ответил Джонстон. – Мое время прошло! Теперь пускай показывают свое искусство молодые. Нехорошо смеяться над старыми товарищами. А покажи-ка мне, Уилкинс, свой лук! Хорошая игрушка, настоящее шотландское оружие. Право, из такого лука можно сделать очень недурной выстрел. Дай-ка мне стрелу из своего колчана, Эльвард!

– Решитесь наконец на что-нибудь! – воскликнул подвижный брабантец, все время с нетерпением следивший за медлительным Джонстоном.

– Давайте, уж если вам так хочется! – ответил англичанин. – Не знаю только, смогу ли я вам доказать, что большой лук гораздо лучше арбалета.

Брабантец ехидно улыбнулся и стал прилаживать стрелу. Весть о предстоящем состязании сейчас же разнеслась по лагерю и собрала немало зевак, особенно из отрядов Ортиньо и Ланюи, к которому принадлежал брабантец.

– Видите цель на этом холме? – спросил арбалетчик.

– Вижу, – ответил Джонстон, прикрывая рукой глаза, чтобы лучше разглядеть предмет. – Не слишком ли велико расстояние?

– Отличное расстояние. Стань в сторонку, Арно, если не хочешь, чтобы я проткнул тебе глотку.

Брабантец приложил арбалет к плечу и уже собирался было выстрелить, когда намеченная цель, то есть большой белый аист, взмахнул два раза своими большими крыльями и полетел через долину. В это время, откуда не возьмись, в облаках появился большой сокол, который, распластавшись в воздухе, готов был уже ударить аиста, но тут запела стрела брабантца и пронзила аиста насквозь. Стоявший позади арбалетчика Джонстон только этого и ждал. Пущенная им стрела угодила в самую грудь соколу. Но этого, очевидно, ему было мало, потому что он с поразительной быстротой наложил на тетиву вторую стрелу и пустил ее очень низко, на расстоянии всего нескольких футов от земли, и так верно все рассчитал, что она вонзилась в смертельно раненого аиста, когда тот падал на землю. Громкий крик восторга вырвался из груди всех английских стрелков, а Эльвард, вне себя от радости, так крепко сжал Джонстона в своих объятиях, что их кольчуги затрещали.

– Я здесь ни при чем, – оправдывался, хитро улыбаясь, старый Джонстон, – уж больно хорош лук, коли даже такой никчемный стрелок, как я, смог сделать подобные выстрелы.

– Вы, конечно, хорошо стреляете, – заметил, подходя к нему, брабантец, – но я не считаю себя побежденным, так как попал туда, куда метил.

– Я много слыхал о вашем искусстве стрелять, – ответил ему Джонстон, – и потому не имел намерения побеждать вас, а только хотел доказать, что лук гораздо удобнее арбалета. Из своего оружия вы никогда не выпустите за такой короткий промежуток одну за другой две стрелы.

– Вполне с вами согласен, – ответил брабантец, – но позвольте в таком случае вам доказать, что и у арбалета есть такие преимущества, которых недостает вашему луку. Пустите, пожалуйста, изо всей силы стрелу в долину, чтобы мы могли оценить дальность вашего выстрела.

– Не сомневаюсь, что стрела из вашего арбалета полетит дальше, – сказал Джонстон, качая седой головой, – хотя вполне возможно, что кому-то и удастся вас перещеголять.

– На словах всякий перещеголяет. Странно, что мне ни разу не приходилось встречаться с подобными лучниками.

Начали стрелять. Стрела Джонстона упала на расстоянии четырехсот двадцати шагов. Тогда выступил вперед брабантец, предвкушая торжество победы.

– Пятьсот восемь шагов! – закричал отсчитывающий шаги Арно.

– Ну что, убедились? – спросил торжествующий арбалетчик. – Чье оружие лучше?

– Вы меня победили, – ответил миролюбиво Джонстон.

– Не только вас, а всякого лучника, который попробует со мною потягаться, – воскликнул заносчиво брабантец.

– Ну, это, брат, ты врешь! – вмешался в разговор Большой Джон. – Черт меня побери, если я не одолею эту твою мышеловку. Хотите со мной потягаться?

– Оставь, Джон, – шепнул ему на ухо Эльвард, – куда тебе соревноваться с таким искусным стрелком.

– Не мешай, Эльвард. Раз я говорю, значит, знаю. Я дальше его выстрелю, если только выдержит мой лук.

– Валяй, лесник! Целься, гемпширец! – раздались со всех сторон веселые голоса стрелков.

– Смейтесь, смейтесь, черти, – ворчал Джон. – Я вам покажу, что недаром брал уроки у старого Хоба Миллера в Мильфорде. Он научил меня стрелять.

С этими словами он сел на землю и, поместив лук между ног, стал натягивать тетиву. Огромный лук затрещал и готов был разлететься на мелкие кусочки.

– Что это за чертова кукла у меня на прицеле? – спросил Джон, вытянув шею и указывая на Арно.

– Не беспокойтесь, – ответил брабантец, – ваша стрела не долетит до него.

– Ну, черт с ним! Только я не виноват, если проткну ему глотку.

С этими словами он поднял обе ноги, сжимавшие лук, и спущенная тетива огласила долину дребезжащим звуком, а Арно испуганно пригнулся.

– Вот так выстрел! – воскликнули в один голос стрелки.

– Mon Dieu! – удивился брабантец. – Это действительно мастерский выстрел.

– Шестьсот тридцать шагов! – Закричал еще издали бегущий Арно. – Стрела прошла прямо над моей головой!

Брабантец побагровел от гнева и, должно быть, хотел предложить какое-нибудь новое пари, но тут показался Аллен, быстро приближавшийся верхом к толпе стрелков.

– Сейчас сюда прибудет сэр Найджел, – сказал оруженосец. – Он желает говорить с отрядом.

В один момент были забыты всякие препирательства. Стрелки бросились надевать свои куртки и доспехи и быстро выстроились в две шеренги, старшие командиры встали по флангам. Скоро подъехал сэр Найджел, лицо которого сияло радостью.

– Поздравляю вас, братцы, с большой удачей, выпавшей на нашу долю! – прокричал он громко и отчетливо. – По воле принца наш отряд первым должен отправиться в Испанию и померяться силами с врагом. Но так как, может быть, не всем нравится такое назначение, то я решил вызвать добровольцев. Кто желает идти со мной, пусть выступит вперед.

Ряды пришли в движение, но, когда сэр Найджел взглянул на воинов одним своим открытым глазом, они, по-прежнему соблюдая равнение, стояли в две шеренги.

– Как? Никто? – воскликнул сэр Найджел дрогнувшим голосом. – Неужели я дожил до такого позора?

– Они все как один сделали шаг вперед, – шепнул ему на ухо Аллен.

– А, конечно, иначе и быть не могло, – ответил удовлетворенно рыцарь. – Так вот, братцы, завтра с первыми петухами выступаем в поход, прошу всех приготовится.

Стрелки с криками «ура» разбежались во все стороны, словно школьники, неожиданно распущенные на каникулы. Сэр Найджел, улыбаясь, смотрел им вслед, когда чья-то тяжелая рука опустилась ему на плечо.

– Здравствуйте, милейший! Вы, говорят, завтра выступаете в поход? Клянусь, что я тоже хочу идти под вашим знаменем.

– А, сэр Оливер! А я-то вас по всему лагерю разыскивал. Ваше присутствие для меня большая честь.

– Мне необходимо с вами ехать по многим причинам, – продолжал рыцарь.

– Когда дело идет о чести и славе, вас всегда можно видеть в первых рядах, – заметил сэр Найджел.

– Не в том дело, мой друг.

– Так в чем же?

– В цыплятах.

– В цыплятах?

– Да. Авангард так ловко здесь поработал, что хоть с голоду умирай. Поверите ли, у меня с собой целая корзинка трюфелей, и, оказывается, не с чем их съесть. Пока мы не будем в первых рядах, ручаюсь вам, не получим ни одного цыпленка. И вот я решил оставить своих винчестерцев под командой маршала, а сам побегу с вами, мой петушок, держа у седла мешок трюфелей.

– Ладно, рассказывайте кому другому ваши сказки, но не мне, – ответил, добродушно смеясь, сэр Найджел, и оба рыцаря направились к своим палаткам.